Эта дружба значила для Фаллона больше, чем отношения с любым человеком и до и после. Никто лучше не понимал тишину в его беспокойном сердце.
«Ул-тичо, радуйся, что не увидела этот год, когда все распадается. Наши времена были лучше, старая подруга. Джиджо принадлежала нам, и даже небо не представляло угрозы, с которой мы не могли бы справиться».
Следы Дединджера по-прежнему отчетливо видны, они огибают большую дюну. Отметки все более свежие, а хромота усиливается с каждым шагом. Беглец вот-вот упадет. Если он продолжит идти, то самое большее спустя мидур всадники его нагонят.
«И мы все еще на небольшом расстоянии от убежища с пресной водой. Неплохо. Мы еще выйдем из положения».
Предположения – это роскошь, которую могут себе позволить цивилизованные люди, но не воины или жители этой местности. В неуверенных следах Фаллон читал обнадеживающую историю и потому пренебрег основным правилом, которому сам учил Двера.
Они двигались по ветру, и поэтому запах не предупредил животных, когда они повернули и оказались на северной, затененной стороне дюны. И неожиданно услышали голоса – крики, полные гнева и опасности. И прежде чем зрение Фаллона успело адаптироваться, он и женщины оказались окруженными десятком нацеленных арбалетов, которые держали серые люди в плащах, тюрбанах и мембранных очках.
И тут Фаллон рассмотрел прямо впереди сооружение, убежище от непогоды, сложенное из неровных камней. И с опозданием уловил запах пресной воды.
«Новый колодец? Построенный после того, как я побывал здесь в молодости? Или я забыл об этом?»
Более вероятно, что жители пустыни рассказали главному разведчику не обо всех своих тайных убежищах. С их точки зрения, гораздо лучше, чтобы высокие мудрецы считали свои карты полными, а у них в то же время будет кое-что в запасе.
Медленно и осторожно поднимая руки от пистолета на поясе, Фаллон увидел Дединджера, обгоревшего на солнце и державшегося за последователей. Пустынный пророк дрожал, а окружающие осторожно лили в его потрескавшиеся губы воду.
«Мы были так близко!»
Это Фаллон должен был сейчас держать Дединджера. Так и было бы, если бы все повернулось немного по-иному.
«Простите», – молча извинился Фаллон перед Резой и Паной. На лицах женщин было удивленное, но мрачное выражение.
«Я старик и я вас подвел».
НЕЛО
Битва за Доло была связана с важными проблемами, но решающим поводом для нее послужил спор, кто будет спать этой ночью в помещении.
Большинство бойцов были очень молоды или очень стары.
В случае победы победители станут обладателями пепелища.
В случае поражения побежденные с песнями двинутся на север.
Вначале силы были равны. Работников мастерских и их союзников квуэнов было примерно столько же, сколько фанатичных последователей Джопа. Обе стороны были рассержены, решительны и плохо вооружены – только палками и дубинками. Все мужчины, женщины и квуэны призывного возраста отсутствовали, выполняя свои обязанности в милиции. Они унесли с собой мечи и остальное оружие.
Но даже и при этом условии чудо, что в схватке никто не погиб.
Бойцы потной неорганизованной толпой окружали деревенское дерево встреч, толкали и били тех, кто всю жизнь был их соседями и друзьями, и поднимали такой шум, что не были слышны приказы предводителей с обеих сторон. Так могло продолжаться до тех пор, пока все не упали бы от истощения, но судьба схватки была решена, когда к одной из сторон неожиданно подошло подкрепление.
С ветвей леса тару, с тех площадок, где рос роскошный, богатый протеином мох, уникальное место работы древесных фермеров, посыпались люди в коричневом. Джоп и его последователи поняли, что они в меньшинстве, на них нападают с флангов, они повернулись и убежали с усеянной обломками долины.
– Фанатики зашли слишком далеко, – сказал один пожилой древесный фермер, объясняя, почему его люди нарушили нейтралитет и вмешались. – Даже если у них был повод взорвать дамбу без указаний со стороны мудрецов, они вначале должны были предупредить бедных квуэнов! Убийство, совершенное во имя набожности, все равно преступление. Это слишком дорогая плата за проход по Тропе Избавления.
Нело все еще тяжело дышал, поэтому от имени ремесленников благодарность выразила Ариана Фу.
– Достаточно крови уже пролилось в воды Бибура. Теперь соседи должны держаться друг друга и залечивать раны.
Несмотря на то что она была прикована к инвалидному креслу, во время краткой схватки Ариана стоила десятерых воинов, при этом не нанеся ни одного удара. Ее почитаемый статус бывшего высокого мудреца означал, что никто не решался ей противиться. Словно круг здравого смысла двигался в толпе, прерывая схватку, которая возобновлялась, как только Ариана проходила. Именно увидев ее, большинство фермеров решило спуститься с деревьев тару на помощь.
Никто не преследовал силы Джопа, которые на каноэ и импровизированных плотах переправились на другой берег Бибура и построились на высоком холме, отделявшем реку от болота. Здесь они продолжали вызывающе распевать строки из Священных Свитков.
Нело дышал с трудом. Ему словно наполовину вырвали ребра с одного бока, и он какое-то время не мог сказать, какие боли временные, а какие вызваны ударами палок и дубинок фанатиков. Но казалось, ничего не сломано, и теперь, когда сердце уже не грозило вырваться из груди, он почувствовал себя уверенней.
Итак, Доло отвоевана, подумал он, не находя причины радоваться победе. Грызущая Бревно умерла, умерли Джоби и половина помощников Нело. Теперь, когда мастерская исчезла вместе с дамбой и садками квуэнов, битва должна была решить, кто получит убежище в уцелевших строениях.
Рядом с аптекарем треки, на ровной полоске земли, был разбит импровизированный госпиталь. Некоторое время Нело провел, зашивая порезы прокипяченными нитками и накладывая компрессы и пластыри равно друзьям и недругам.
Лечение и зашивание едва началось, как с одного из воздушных мостиков, пронизывающих весь лес, спустился посыльный. Нело узнал местную девушку, долговязого подростка, которую никто не мог перегнать на воздушных путях. Все еще запыхавшись, она приветствовала Ариану Фу и передала сообщение от командира базы милиции, расположенной неподалеку.
– Два взвода будут здесь до наступления темноты, – гордо доложила она. – К утру пришлют палатки и другое оборудование, если джофуры не взорвут корабли.
Быстрый ответ, но собравшиеся встретили новость только глухим шумом. Любая помощь сейчас недостаточна и слишком запоздала, чтобы спасти богатую дружную общину деревни Доло. Неудивительно, что люди Джопа не оказывали сильного сопротивления и предпочли отступить: по их мнению, они все равно победили.
«Перед нами Тропа Избавления».
Нело сел на пень рядом с городским взрывником, чьи разрушительные заряды использовала толпа последователей Джопа. У Хенрика плечи обвисли, он молча смотрел поверх Бибура и развалин мастерских на марширующих на противоположном берегу фанатиков.
Нело подумал, такое же мрачное и осунувшееся у него лицо, как у Хенрика. Вероятно, нет. К собственному удивлению, Нело обнаружил, что ему хочется пофилософствовать.
– За всю жизнь никогда не видел такой сумятицы, – со вздохом сказал он. – Теперь нам все придется строить заново.
Хенрик только покачал головой, словно говоря: это невозможно.
Это, в свою очередь, вызвало у Нело волну негодования. Какое право имеет Хенрик жалеть себя? Потребности его профессии невелики. С помощью своей гильдии он в течение года может вернуться к делу. Но даже если семья Грызущей Бревно получит помощь от соседних квуэнских ульев и сумеет починить дамбы, пройдут еще годы, прежде чем удастся с помощью водяного колеса, турбины и зубчатой передачи использовать давление воды. И это будет только начало восстановления. Нело рассчитал, что весь остаток жизни должен будет посвятить строительству мастерской, такой же, какой была его прежняя мельница.
Неужели Хенрик стыдится того, что его заряды были так неправильно использованы? Но как можно было сохранить их в такие времена, когда все пророчества оказываются неверными? Галакты действительно прилетели на Джиджо, но не так, как предвиделось. Месяц за месяцем двусмысленность смешивалась со злобой чужаков, сея розни среди Шести Рас. Джоп представляет одну реакцию. Другие ищут способы сопротивляться чужакам. Но в конечном счете никакая политика не имеет значения.
Следовало бы избрать третий курс – подождать и посмотреть. Продолжать жить нормальной жизнью, пока вселенная решает, что с нами делать.
Нело удивился собственному отношению. Прежнее отчаяние уступило место странному чувству. Не онемению. И определенно не возбуждению среди всех этих разрушений.
«Я ненавижу то, что здесь сделали.
И все же…»
И все же Нело чувствовал, как в нем пробуждаются ожидания. Он уже чувствовал аромат свежеспиленных деревьев и острый запах кипящей смолы. Слышал ритмичный гул, с каким молоты забивают клинья, видел опилки, разбросанные по земле. И мысленно уже начал создавать план лучшей мастерской. Лучшей мельницы.
«Всю жизнь я работал на фабрике, унаследованной от предков, изготовлял бумагу освященным временем способом.
Этим местом можно было гордиться. У меня было благородное призвание.
Но оно не было моим».
И хотя первоначальный план был создан первыми поселенцами с «Обители», еще одетыми в мантии звездных богов, в глубине души Нело всегда знал: «Я мог бы выполнить эту работу лучше».
Теперь, уже в пожилом возрасте, он получил шанс доказать это. Перспектива печальная, устрашающая и возбуждающая. И возможно, самое необычное, что он снова почувствовал себя молодым.
– Не вини себя, Хенрик, – участливо сказал он взрывнику. – Подожди, и увидишь. Все будет лучше, чем раньше.
Но взрывник только снова покачал головой. Указал за реку, где сторонники Джопа теперь двигались к северо-западным болотам, неся на спине каноэ и другие грузы. И по-прежнему пели.
– Они унесли мои запасы пороха. Вытащили со склада. Я не мог их остановить.
Нело нахмурился.
– Но зачем он им? По земле и воде подходит милиция. Джоп здесь больше ничего не сможет взорвать.
– Они идут не вдоль реки, – ответил Хенрик. И Нело увидел, что он говорит правду.
– Но куда тогда? – вслух удивился он.
И еще до того, как Хенрик ответил, Нело неожиданно понял, каков ответ на его вопрос. И одновременно понял, что есть гораздо более важные проблемы, чем восстановление бумажной фабрики.
– Библос, – сказал взрывник, словно эхо, повторяя мысль Нело.
Бумажник молча замигал, неспособный оценить масштабы грядущей катастрофы.
– Милиция может их остановить?
– Сомнительно. Но даже если они это сделают, меня тревожит не только Джоп.
Он повернулся и впервые за все время посмотрел в глаза Нело. Взгляд его был мрачен.
– Ручаюсь, толпа Джопа не единственная, которая движется в том направлении. Прямо сейчас, когда мы об этом говорим.
РЕТИ
Чем ближе она знакомилась со звездными богами, тем менее привлекательными они казались.
Ни один из них и вполовину не так умен, как поедающий навоз глейвер, думала она, идя длинным коридором к корабельной гауптвахте. Должно быть, это из-за всех этих компьютеров и умных машин, которые варят вам еду, делают воздух, рассказывают сказки, убивают ваших врагов, подтыкают по ночам одеяло и предсказывают для вас будущее. Если будете на них слишком рассчитывать, ваш мозг перестанет работать.
С тех далеких дней, когда Двер и Ларк впервые привели ее с гор Риммер, полуголодную дикарку с широко раскрытыми глазами, восторгающуюся самыми простыми предметами на так называемом цивилизованном Склоне – от глиняной посуды до тканей и бумажных книг, Рети стала гораздо более циничной.
Конечно, это благоговение немедленно рассеялось, как только она попробовала настоящую роскошь на борту станции ротенов, где Кунн и остальные даники льстили ей, много обещали и заставляли кружиться голову.
Долгая жизнь, сила и красота, избавление от всех болячек и шрамов, чистое безопасное место для жизни под защитой повелителей ротенов и все те чудеса, которые связаны с положением младшей богини, гуляющей меж звездами.
Потом она встретилась с ротенами, патронами человечества. Ее патронами, говорили они. Глядя на благосклонные лица Ро-кенна и Ро-пул, Рети позволила себе увидеть лица мудрых, любящих родителей – совсем не такие, какие она знала, когда росла в диком сунерском племени. Ротены казались такими совершенными, благородными и сильными, что Рети почти сдалась. Она едва не отдала им свое сердце.
Но это оказалось ложью. И не имеет никакого значения, действительно ли они патроны человечества или нет. Имеет значение лишь то, что ротены оказались не такими могущественными, как они утверждали. И этого она им никогда не простит.
Какая польза в защитнике, который не может защитить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90