Благодаря вашей щедрости… — Она отведала мадеры. — Благодаря вашей щедрости я смогу вывести в свет Эмили и Клариссу. Эмили должна была быть представленной два года назад, но это было невозможно из-за болезни старого графа.
— Да, я понимаю, — пробормотал Сильвестр, усаживаясь напротив. Его слегка передернуло при упоминании о его щедрости. Хорошо еще, что Тео этого не слышит. — Вы хотите сделать открытым Белмонт-Хаус? Я буду рад предоставить его в ваше распоряжение…
— Бог мой, разумеется, нет! — воскликнула леди Илинор. — Я и не думала так обременять вас, Стоунридж. Я вполне могу снять дом для себя и девочек. Адвокат Крайтон устроит это для меня. Но я хочу поговорить с вами о Тео.
Граф нахмурился:
— Вы хотите, чтобы она вас сопровождала? Леди Илинор поставила рюмку на столик.
— Я надеюсь, что вы согласитесь. Тео должна быть представлена ко двору, и будет приличнее, чтобы во время пребывания в Лондоне моя дочь была рядом со своим супругом.
Леди Илинор выпрямилась и посмотрела на Сильвестра. Выражение ее лица скрывали широкие поля шляпы.
У Сильвестра голова пошла кругом. Поехать в Лондон, чтобы вновь почувствовать себя изгоем!
«Иль, ополчась на море смут, сразить их противоборством?» Нельзя всю жизнь бежать и скрываться, бояться, что о его позорном поступке узнает жена. Он не сможет жить без Тео, если она отвернется от него. Стыд и одиночество будут его уделом.
Перед его глазами возникло лицо Нейла Джерарда в военном суде. Сильвестр понимал смущение своего друга. Джерард не мог доказать невиновность Джилбрайта и поэтому был уклончив в своих показаниях. Сильвестр тогда счел это прямым подтверждением своей вины. После суда он избегал Нейла, но однажды они встретились, и старый друг при всех повернулся к Сильвестру спиной. Граф не был готов к новым унижениям, но что-то надо было предпринять.
— Лорд Стоунридж! — вывел его из задумчивости мягкий голос леди Илинор.
Она недоуменно смотрела на Сильвестра, и он понял, что его молчание несколько затянулось.
Граф встал и подошел к буфету, чтобы наполнить свою рюмку.
— Тео не повредит, если она приобретет немного городского лоска, — с улыбкой проговорил он. Леди Илинор облегченно рассмеялась:
— Наши мнения на этот счет совпадают. Итак, мы открываем Белмонт-Хаус на предстоящий сезон.
— Предоставляю вам полную свободу действий, леди Белмонт. Но вам придется убедить Тео. Мне кажется, она отнесется к этому без энтузиазма.
— Совершенно верно, — согласилась леди Илинор. — Но лучше всего ее убедят сестры, а поскольку мы заручились и вашей поддержкой…
Она встала и снова натянула перчатки.
— Вы ее получили, хотя я не уверен, что она много значит в глазах моей жены, — кисло заметил граф.
— Тогда я немедленно примусь за нее.
Сильвестр проводил леди Илинор и остался наедине со своими невеселыми мыслями. Как ему выпутаться из всего этого? Тео, несомненно, заинтересуется, почему ее мужа в обществе считают парией. Она услышит разговоры…
Если бы он мог вспомнить, что же тогда случилось в Вимьере, и раз навсегда доказать, что это было ложное обвинение! Должно быть иное объяснение случившемуся и должен быть способ докопаться до истины!
Глава 17
— Выводить в свет сразу трех девиц, да еще в один сезон — это, скажу я вам, брать на себя слишком много, — заявила графиня Левей, выходя из ландо, остановившегося напротив высокого особняка на Брук-стрит.
— Но муж нужен только одной из них, — заметила Салли Джерсей, беря свой зонтик и ридикюль.
— Будем надеяться, что они не чересчур дикие, — высокомерно проговорила графиня, ступая на мостовую и вздергивая свой тонкий нос.
— Ни за что не поверю, чтобы дочери Илинор не отвечали требованиям света, — с присущим ей добродушием возразила леди Джерсей. — Я могла бы поручиться за них в «Олмэксе», даже не встречаясь с ними.
— Да, у вас есть привычка все принимать на веру, — заявила ее собеседница. — Следует помнить, что мы должны придерживаться установленных правил!
Она взошла по небольшой лестнице следом за своим лакеем, который поспешил вперед, чтобы позвонить в дверь.
— А что вам известно о юном Ферфаксе?
— Старинная дорсетширская фамилия, — ответила Салли. — Это, конечно, не самая блестящая партия для юной леди, но весьма респектабельная. К тому же это брак по любви, насколько я знаю.
— Что только не взбредет в голову нынешним девицам! — хмыкнула графиня. — Брак по любви, скажите на милость! По крайней мере Теодора поступила разумно, выйдя за Стоунриджа.
Дверь отворилась, и дворецкий леди Белмонт учтиво поклонился прибывшим. Лакей вернулся к ландо, а леди вошли в дом.
Графиня Левей критическим взглядом окинула прихожую и произнесла:
— Недурно для дома, взятого напрокат.
Она величаво пошла по широкой лестнице, а ее спутница последовала за ней, держась более скромно.
— Помнится, со Стоунриджем был связан какой-то скандал?
— А, ерунда, — возразила Салли. — Что-то связанное с его службой в армии. Давно уже никто не придает этому значения.
— Уверена, что Левей что-то мне говорил, — пробормотала графиня.
— Да, мужчины в большей степени, чем женщины, занимаются чужими делами, и это очень печально!
— Мне никогда не нравилась Лавиния Джилбрайт. Чересчур заносчива, — продолжала графиня.
Леди Джерсей про себя подумала, что в этом отношении ее приятельница сама мало кому уступает, но вслух примирительно произнесла:
— Мне кажется, это не должно влиять на ваше мнение о девочках Белмонт.
— Что ж, увидим.
Графиня проплыла мимо дворецкого, который громко возвестил об их прибытии.
Гостей было немного, но все же порядочно, если учесть, что в начале сезона народу в Лондоне еще мало. Прием леди Илинор привлек к себе внимание благодаря ее дочерям. Только этим можно было объяснить присутствие стайки молодых воздыхателей. Однако здесь присутствовало и несколько львов ее поколения. Леди Илинор была женщиной трезвого ума, чтобы отнести их визит на счет своих собственных чар. Во время своего первого сезона она считалась одной из первых красавиц и заставила скрежетать зубами не одного поклонника, когда вышла замуж за Кита Белмонта. Но это было не более чем мимолетное приятное воспоминание. Сейчас у нее были другие заботы.
Эмили и Кларисса, целомудренно потупив глаза, сидели с матерью на диване.
— Илинор, дорогая, как я рада, что вижу вас! — с искренней теплотой проговорила леди Джерсей, обнимая свою давнюю подругу. — Как вы могли так надолго покинуть нас? Нам вас очень недоставало, не правда ли, графиня?
Она обернулась к графине Левей. Та кивнула с ледяной улыбкой на устах.
— Действительно, — наконец проговорила она. — Очень недоставало.
Леди Илинор, казалось, не заметила ее тона.
— Позвольте представить вам моих дочерей.
Она вывела Эмили и Клариссу вперед и украдкой взглянула на часы. Тео еще не появлялась. Она обещала быть, чтобы приветствовать графиню, как бы ни было ей это неприятно.
В этот момент дверь отворилась и не вошла, а ворвалась Тео, неся на порозовевших от ветра щеках и в сияющих глазах свежесть сентябрьского дня. Из-под украшенной лентами шляпки на лоб выбивались черные как вороново крыло волосы.
— Мама, прости! Я опоздала.
Она пересекла зал, взяла руки матери в свои и звонко чмокнула ее в щеку.
— Мы ездили в Ричмонд покататься верхом, но обратный путь занял много времени.
— Позвольте представить вам мою дочь, графиню Стоунридж, — проговорила леди Илинор. — Тео, дорогая, графиня Левей и леди Джерсей.
— Очень рада. — Тео с открытой улыбкой протянула руку по очереди каждой из них. — Надеюсь, вы не сердитесь на меня.
Леди Джерсей улыбнулась, но графиня лишь пристально взглянула на новоиспеченную леди Стоунридж.
— Не хотите ли чаю? — поспешно предложила леди Илинор. — Тео, Стоунридж с тобой?
— Да, сейчас придет. Он заводит двуколку в конюшню, — ответила Тео.
Сделав глоток чаю, Тео нахмурилась. Всю неделю, с тех пор как они приехали в Лондон, Сильвестр очень неохотно посещал приемы, хотя настаивал, чтобы Тео повсюду сопровождала мать и сестер. Она не знала, что он делает в се отсутствие, но спросить не решалась. Все их разговоры ограничивались двумя-тремя вежливыми фразами. Исключение составляли минуты близости, но при этом слова не имели особого значения. Как ни странно, Тео недоставало их прежних стычек.
По дороге от Керзон-стрит Сильвестр был рассеян и даже раздражителен. Он довел Тео до дверей особняка и сказал, что поставит экипаж сам.
Не в силах понять, что с ним происходит, Тео пошла поздороваться с Эдвардом. Эмили угощала чаем графиню Левей и леди Джерсей, а Кларисса, не выбрав себе определенной роли, изображала на лице материнскую заботу обо всех присутствующих.
— Предполагается, что ты вместе с сестрами должна ублажать графиню, — тихо проговорил Эдвард, когда Тео подошла к нему.
Она ухмыльнулась и так же тихо ответила:
— Эмили и Кларри прекрасно справятся без меня. Мне безразлично мнение этой леди Драконессы.
— Боюсь, что ты осталась такой же хулиганкой, какой всегда и была, — ответил Эдвард, не в силах скрыть ответную ухмылку.
Глаза его отыскали Эмили, которая в этот вечер выглядела особенно очаровательно в платье из светло-зеленого муслина. Ее каштановые волосы были перехвачены тоже зеленой шелковой лентой.
— Знаешь, — задумчиво проговорила Тео, — мне кажется, что граф Уотербери очень внимателен к маме. Ты заметил, что он не отходит от нее?
— И он, и сэр Беллами, — согласился Эдвард, взглянув на джентльмена, угодливо склонившегося к леди Белмонт.
— А вот и Стоунридж! — Тео обернулась к двери. Вошел Сильвестр.
Граф и вправду был очень элегантен в темно-синем сюртуке и бледно-голубых брюках, которые соответственно подчеркивали его прекрасно развитые плечи и узкую талию. Галстук был завязан просто, но изысканно. И эта продуманность костюма отодвигала на второй план молодых людей в зале, которые задыхались в стянутых корсетах и невероятно высоких накрахмаленных галстуках.
Даже Эдвард последовал этой моде и теперь рисковал погибнуть не на поле брани, а в светском салоне, так как был не в состоянии нормально дышать.
Сильвестр на секунду застыл в дверях, приготовившись к худшему. Но несмотря на свое решение появиться в обществе, ему в течение недели по прибытии в Лондон удавалось избегать стычек. Он сопровождал жену в театр, выезжал с ней в Гайд-парк в положенные часы, но ни разу не посетил ни одного из клубов, членом которых состоял, и не сопровождал Тео во время визитов к матери, равно как и на светские рауты в Карлтон-Хаус. Но на сегодняшний семейный прием он не имел права не явиться, не оскорбив леди Белмонт и не поставив Тео в неудобное положение.
Внутренне напрягшись, но внешне спокойно, он оглядел салон, ища знакомые лица. Большинство молодежи было ему неизвестно.
— Стоунридж! — Приветливо улыбаясь, к нему подошла леди Илинор. — Я уже не надеялась вас увидеть. Вы, конечно же, знакомы с графиней Левей и леди Джерсей.
— Разумеется.
Он поклонился обеим леди, получив в ответ кивок графини и улыбку Салли. Холодность графини его нисколько не обескуражила, потому что эта ее манера вошла в поговорку.
— Надеюсь, вы также знакомы с лордом Уотербери и сэром Робертом Беллами. А виконт Франклин ваш бывший соратник.
Наступила мертвая тишина. Тео взглянула на лица мужчин, которые, словно сговорившись, ответили презрительным молчанием на поклон ее мужа. Лицо Сильвестра окаменело. Он не сделал попытки пересечь комнату и подойти к этой группе, и ни одна рука не протянулась ему навстречу.
Тео увидела, как задергалась у Сильвестра щека, затем он отвернулся и направился к окну, где встал один, сложив руки на груди. Тео посмотрела на Эдварда. На лице его было написано недоумение. Молчание нарушил лорд Уотербери, который что-то весело сказал виконту.
Не успев как следует обдумать свое решение, Тео подошла к мужу.
— Вы, конечно, знакомы с виконтом Франклином, Стоунридж. Представьте меня, пожалуйста!
Тео взяла его под руку и улыбнулась. Она буквально потащила его к камину, обратив свой пылающий взор на тех, кто оскорбил ее мужа.
— Не хотите ли чаю? — прозвучал на весь зал голос Эмили. — Если только вы, лорд Стоунридж, не желаете кларета. Это, насколько я знаю, ваш любимый напиток.
— Я позвоню Деннису, — подхватила леди Илинор. — Надеюсь, джентльмены разделяют вкусы моего зятя?
Улыбка, с которой она обратилась к стоящим у камина, была способна вернуть сатану в лоно Божье.
— Попробуйте миндального печенья! — Кларисса выхватила блюдо у изумленной графини Левей и поднесла его Сильвестру. — Это ваше любимое.
Леди Илинор и ее дочери окружили Сильвестра, наперебой предлагая свои услуги. В эту минуту он был не просто в центре их внимания, а солнцем, озаряющим их жизненный путь. Сейчас они напоминали стаю львиц, защищающих своего львенка. Унижение, которое он испытал и свидетельницами которого они были, боролось в нем с благодарностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— Да, я понимаю, — пробормотал Сильвестр, усаживаясь напротив. Его слегка передернуло при упоминании о его щедрости. Хорошо еще, что Тео этого не слышит. — Вы хотите сделать открытым Белмонт-Хаус? Я буду рад предоставить его в ваше распоряжение…
— Бог мой, разумеется, нет! — воскликнула леди Илинор. — Я и не думала так обременять вас, Стоунридж. Я вполне могу снять дом для себя и девочек. Адвокат Крайтон устроит это для меня. Но я хочу поговорить с вами о Тео.
Граф нахмурился:
— Вы хотите, чтобы она вас сопровождала? Леди Илинор поставила рюмку на столик.
— Я надеюсь, что вы согласитесь. Тео должна быть представлена ко двору, и будет приличнее, чтобы во время пребывания в Лондоне моя дочь была рядом со своим супругом.
Леди Илинор выпрямилась и посмотрела на Сильвестра. Выражение ее лица скрывали широкие поля шляпы.
У Сильвестра голова пошла кругом. Поехать в Лондон, чтобы вновь почувствовать себя изгоем!
«Иль, ополчась на море смут, сразить их противоборством?» Нельзя всю жизнь бежать и скрываться, бояться, что о его позорном поступке узнает жена. Он не сможет жить без Тео, если она отвернется от него. Стыд и одиночество будут его уделом.
Перед его глазами возникло лицо Нейла Джерарда в военном суде. Сильвестр понимал смущение своего друга. Джерард не мог доказать невиновность Джилбрайта и поэтому был уклончив в своих показаниях. Сильвестр тогда счел это прямым подтверждением своей вины. После суда он избегал Нейла, но однажды они встретились, и старый друг при всех повернулся к Сильвестру спиной. Граф не был готов к новым унижениям, но что-то надо было предпринять.
— Лорд Стоунридж! — вывел его из задумчивости мягкий голос леди Илинор.
Она недоуменно смотрела на Сильвестра, и он понял, что его молчание несколько затянулось.
Граф встал и подошел к буфету, чтобы наполнить свою рюмку.
— Тео не повредит, если она приобретет немного городского лоска, — с улыбкой проговорил он. Леди Илинор облегченно рассмеялась:
— Наши мнения на этот счет совпадают. Итак, мы открываем Белмонт-Хаус на предстоящий сезон.
— Предоставляю вам полную свободу действий, леди Белмонт. Но вам придется убедить Тео. Мне кажется, она отнесется к этому без энтузиазма.
— Совершенно верно, — согласилась леди Илинор. — Но лучше всего ее убедят сестры, а поскольку мы заручились и вашей поддержкой…
Она встала и снова натянула перчатки.
— Вы ее получили, хотя я не уверен, что она много значит в глазах моей жены, — кисло заметил граф.
— Тогда я немедленно примусь за нее.
Сильвестр проводил леди Илинор и остался наедине со своими невеселыми мыслями. Как ему выпутаться из всего этого? Тео, несомненно, заинтересуется, почему ее мужа в обществе считают парией. Она услышит разговоры…
Если бы он мог вспомнить, что же тогда случилось в Вимьере, и раз навсегда доказать, что это было ложное обвинение! Должно быть иное объяснение случившемуся и должен быть способ докопаться до истины!
Глава 17
— Выводить в свет сразу трех девиц, да еще в один сезон — это, скажу я вам, брать на себя слишком много, — заявила графиня Левей, выходя из ландо, остановившегося напротив высокого особняка на Брук-стрит.
— Но муж нужен только одной из них, — заметила Салли Джерсей, беря свой зонтик и ридикюль.
— Будем надеяться, что они не чересчур дикие, — высокомерно проговорила графиня, ступая на мостовую и вздергивая свой тонкий нос.
— Ни за что не поверю, чтобы дочери Илинор не отвечали требованиям света, — с присущим ей добродушием возразила леди Джерсей. — Я могла бы поручиться за них в «Олмэксе», даже не встречаясь с ними.
— Да, у вас есть привычка все принимать на веру, — заявила ее собеседница. — Следует помнить, что мы должны придерживаться установленных правил!
Она взошла по небольшой лестнице следом за своим лакеем, который поспешил вперед, чтобы позвонить в дверь.
— А что вам известно о юном Ферфаксе?
— Старинная дорсетширская фамилия, — ответила Салли. — Это, конечно, не самая блестящая партия для юной леди, но весьма респектабельная. К тому же это брак по любви, насколько я знаю.
— Что только не взбредет в голову нынешним девицам! — хмыкнула графиня. — Брак по любви, скажите на милость! По крайней мере Теодора поступила разумно, выйдя за Стоунриджа.
Дверь отворилась, и дворецкий леди Белмонт учтиво поклонился прибывшим. Лакей вернулся к ландо, а леди вошли в дом.
Графиня Левей критическим взглядом окинула прихожую и произнесла:
— Недурно для дома, взятого напрокат.
Она величаво пошла по широкой лестнице, а ее спутница последовала за ней, держась более скромно.
— Помнится, со Стоунриджем был связан какой-то скандал?
— А, ерунда, — возразила Салли. — Что-то связанное с его службой в армии. Давно уже никто не придает этому значения.
— Уверена, что Левей что-то мне говорил, — пробормотала графиня.
— Да, мужчины в большей степени, чем женщины, занимаются чужими делами, и это очень печально!
— Мне никогда не нравилась Лавиния Джилбрайт. Чересчур заносчива, — продолжала графиня.
Леди Джерсей про себя подумала, что в этом отношении ее приятельница сама мало кому уступает, но вслух примирительно произнесла:
— Мне кажется, это не должно влиять на ваше мнение о девочках Белмонт.
— Что ж, увидим.
Графиня проплыла мимо дворецкого, который громко возвестил об их прибытии.
Гостей было немного, но все же порядочно, если учесть, что в начале сезона народу в Лондоне еще мало. Прием леди Илинор привлек к себе внимание благодаря ее дочерям. Только этим можно было объяснить присутствие стайки молодых воздыхателей. Однако здесь присутствовало и несколько львов ее поколения. Леди Илинор была женщиной трезвого ума, чтобы отнести их визит на счет своих собственных чар. Во время своего первого сезона она считалась одной из первых красавиц и заставила скрежетать зубами не одного поклонника, когда вышла замуж за Кита Белмонта. Но это было не более чем мимолетное приятное воспоминание. Сейчас у нее были другие заботы.
Эмили и Кларисса, целомудренно потупив глаза, сидели с матерью на диване.
— Илинор, дорогая, как я рада, что вижу вас! — с искренней теплотой проговорила леди Джерсей, обнимая свою давнюю подругу. — Как вы могли так надолго покинуть нас? Нам вас очень недоставало, не правда ли, графиня?
Она обернулась к графине Левей. Та кивнула с ледяной улыбкой на устах.
— Действительно, — наконец проговорила она. — Очень недоставало.
Леди Илинор, казалось, не заметила ее тона.
— Позвольте представить вам моих дочерей.
Она вывела Эмили и Клариссу вперед и украдкой взглянула на часы. Тео еще не появлялась. Она обещала быть, чтобы приветствовать графиню, как бы ни было ей это неприятно.
В этот момент дверь отворилась и не вошла, а ворвалась Тео, неся на порозовевших от ветра щеках и в сияющих глазах свежесть сентябрьского дня. Из-под украшенной лентами шляпки на лоб выбивались черные как вороново крыло волосы.
— Мама, прости! Я опоздала.
Она пересекла зал, взяла руки матери в свои и звонко чмокнула ее в щеку.
— Мы ездили в Ричмонд покататься верхом, но обратный путь занял много времени.
— Позвольте представить вам мою дочь, графиню Стоунридж, — проговорила леди Илинор. — Тео, дорогая, графиня Левей и леди Джерсей.
— Очень рада. — Тео с открытой улыбкой протянула руку по очереди каждой из них. — Надеюсь, вы не сердитесь на меня.
Леди Джерсей улыбнулась, но графиня лишь пристально взглянула на новоиспеченную леди Стоунридж.
— Не хотите ли чаю? — поспешно предложила леди Илинор. — Тео, Стоунридж с тобой?
— Да, сейчас придет. Он заводит двуколку в конюшню, — ответила Тео.
Сделав глоток чаю, Тео нахмурилась. Всю неделю, с тех пор как они приехали в Лондон, Сильвестр очень неохотно посещал приемы, хотя настаивал, чтобы Тео повсюду сопровождала мать и сестер. Она не знала, что он делает в се отсутствие, но спросить не решалась. Все их разговоры ограничивались двумя-тремя вежливыми фразами. Исключение составляли минуты близости, но при этом слова не имели особого значения. Как ни странно, Тео недоставало их прежних стычек.
По дороге от Керзон-стрит Сильвестр был рассеян и даже раздражителен. Он довел Тео до дверей особняка и сказал, что поставит экипаж сам.
Не в силах понять, что с ним происходит, Тео пошла поздороваться с Эдвардом. Эмили угощала чаем графиню Левей и леди Джерсей, а Кларисса, не выбрав себе определенной роли, изображала на лице материнскую заботу обо всех присутствующих.
— Предполагается, что ты вместе с сестрами должна ублажать графиню, — тихо проговорил Эдвард, когда Тео подошла к нему.
Она ухмыльнулась и так же тихо ответила:
— Эмили и Кларри прекрасно справятся без меня. Мне безразлично мнение этой леди Драконессы.
— Боюсь, что ты осталась такой же хулиганкой, какой всегда и была, — ответил Эдвард, не в силах скрыть ответную ухмылку.
Глаза его отыскали Эмили, которая в этот вечер выглядела особенно очаровательно в платье из светло-зеленого муслина. Ее каштановые волосы были перехвачены тоже зеленой шелковой лентой.
— Знаешь, — задумчиво проговорила Тео, — мне кажется, что граф Уотербери очень внимателен к маме. Ты заметил, что он не отходит от нее?
— И он, и сэр Беллами, — согласился Эдвард, взглянув на джентльмена, угодливо склонившегося к леди Белмонт.
— А вот и Стоунридж! — Тео обернулась к двери. Вошел Сильвестр.
Граф и вправду был очень элегантен в темно-синем сюртуке и бледно-голубых брюках, которые соответственно подчеркивали его прекрасно развитые плечи и узкую талию. Галстук был завязан просто, но изысканно. И эта продуманность костюма отодвигала на второй план молодых людей в зале, которые задыхались в стянутых корсетах и невероятно высоких накрахмаленных галстуках.
Даже Эдвард последовал этой моде и теперь рисковал погибнуть не на поле брани, а в светском салоне, так как был не в состоянии нормально дышать.
Сильвестр на секунду застыл в дверях, приготовившись к худшему. Но несмотря на свое решение появиться в обществе, ему в течение недели по прибытии в Лондон удавалось избегать стычек. Он сопровождал жену в театр, выезжал с ней в Гайд-парк в положенные часы, но ни разу не посетил ни одного из клубов, членом которых состоял, и не сопровождал Тео во время визитов к матери, равно как и на светские рауты в Карлтон-Хаус. Но на сегодняшний семейный прием он не имел права не явиться, не оскорбив леди Белмонт и не поставив Тео в неудобное положение.
Внутренне напрягшись, но внешне спокойно, он оглядел салон, ища знакомые лица. Большинство молодежи было ему неизвестно.
— Стоунридж! — Приветливо улыбаясь, к нему подошла леди Илинор. — Я уже не надеялась вас увидеть. Вы, конечно же, знакомы с графиней Левей и леди Джерсей.
— Разумеется.
Он поклонился обеим леди, получив в ответ кивок графини и улыбку Салли. Холодность графини его нисколько не обескуражила, потому что эта ее манера вошла в поговорку.
— Надеюсь, вы также знакомы с лордом Уотербери и сэром Робертом Беллами. А виконт Франклин ваш бывший соратник.
Наступила мертвая тишина. Тео взглянула на лица мужчин, которые, словно сговорившись, ответили презрительным молчанием на поклон ее мужа. Лицо Сильвестра окаменело. Он не сделал попытки пересечь комнату и подойти к этой группе, и ни одна рука не протянулась ему навстречу.
Тео увидела, как задергалась у Сильвестра щека, затем он отвернулся и направился к окну, где встал один, сложив руки на груди. Тео посмотрела на Эдварда. На лице его было написано недоумение. Молчание нарушил лорд Уотербери, который что-то весело сказал виконту.
Не успев как следует обдумать свое решение, Тео подошла к мужу.
— Вы, конечно, знакомы с виконтом Франклином, Стоунридж. Представьте меня, пожалуйста!
Тео взяла его под руку и улыбнулась. Она буквально потащила его к камину, обратив свой пылающий взор на тех, кто оскорбил ее мужа.
— Не хотите ли чаю? — прозвучал на весь зал голос Эмили. — Если только вы, лорд Стоунридж, не желаете кларета. Это, насколько я знаю, ваш любимый напиток.
— Я позвоню Деннису, — подхватила леди Илинор. — Надеюсь, джентльмены разделяют вкусы моего зятя?
Улыбка, с которой она обратилась к стоящим у камина, была способна вернуть сатану в лоно Божье.
— Попробуйте миндального печенья! — Кларисса выхватила блюдо у изумленной графини Левей и поднесла его Сильвестру. — Это ваше любимое.
Леди Илинор и ее дочери окружили Сильвестра, наперебой предлагая свои услуги. В эту минуту он был не просто в центре их внимания, а солнцем, озаряющим их жизненный путь. Сейчас они напоминали стаю львиц, защищающих своего львенка. Унижение, которое он испытал и свидетельницами которого они были, боролось в нем с благодарностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47