– М-м, – довольно ворковала Джиллиан, закрыв глаза в предвкушении блаженства, которое сулила ей громадная ягода.
Когда одна половинка ягоды исчезла в горячей влажной шелковистой пещере рта и Джиллиан стала высасывать сок, Ноубл подумал, что сейчас лишится чувств. Он беспокойно заерзал на стуле, осознавая только головокружительное, непреодолимое желание бросить Джиллиан на стол и, овладев ею, не отрываться от нее долгое время, скажем, неделю или две, а может, и еще дольше.
Ноубл не мог отвести глаз от тонкой струйки красного сока, стекавшей с пухлых, розовых губ Джиллиан по подбородку, и непроизвольно проглотил слюну.
– Что с тобой? – Она потянулась за льняной салфеткой.
– Позволь мне, – прохрипел он. Неуклюже поднявшись со стула, Ноубл бросил быстрый взгляд на собственную салфетку, прикидывая, сколько сил ему понадобится, чтобы разжать непослушные пальцы, и склонился к Джиллиан. – У тебя здесь сок. – Его голос скрипел, как ржавое железо. – Позволь, я вытру его.
Держа в губах аппетитную ягоду, Джиллиан слегка повернула голову, и Ноубл, вдохнув в себя запах жены, смешанный с ароматом клубники, коснулся языком ее кожи. Проследовав к началу дорожки, которую проложил сок, его язык замер, и Ноубл заглянул в бездонные глаза Джиллиан. Ее губы раскрылись, язык наполовину втянул клубнику в волшебную темноту рта, и Ноублу показалось, что он умрет, если не отведает этой ягоды. Он взялся за спинку стула обеими руками, так что Джиллиан пришлось откинуть голову назад, и завладел ее ртом и ягодой. Граф подался к Джиллиан, испытывая потребность впитать ее в себя, слиться с ней, с теплом, которое она излучала. Ему было необходимо это тепло, чтобы не погас свет, ярко горевший у него внутри, необходимо немедленно, сейчас же!
– Вот копченая селедка, милорд, которую вы хотели… Эй, ребята, унесите ее. Его милости больше не нужна селедка.
Резко отстранившись от жены, Ноубл успел заметить наглую ухмылку на лице Крауча, прежде чем тот закрыл дверь, и почувствовал себя так, словно его окатили ушатом ледяной воды. Взглянув вниз на Джиллиан и на свои побелевшие пальцы, сжимавшие спинку стула, он постарался проглотить слюну и не смог.
– Вкусно, правда? – хрипло спросила Джиллиан и забрала у него из зубов остаток клубники. Она тоже едва дышала, а ее глаза были затуманены страстью.
– Что ты так увлеченно читаешь? – поинтересовался Ноубл несколько минут спустя, когда ему удалось обуздать желания своего тела.
– Это совершенно захватывающая вещь, я купила ее сегодня, когда гуляла на площади с Пиддлом и Эрпом. Она называется «Божественное исцеление органов» и объясняет, как можно с помощью благовонных аравийских масел и ароматических эссенций восстановить бодрость и здоровье у того, кто страдает от дурного настроения.
Ноубл предусмотрительно отвел взгляд в сторону, когда она протянула руку еще за одной ягодой, и спросил, не заболела ли она.
– Не я, а ты. – Этот ответ заставил Ноубла посмотреть на жену. – Я же не слепая и заметила, что ночью ты почти не спал. И сегодня утром, когда я спросила, почему у тебя такой угрюмый и недовольный вид, ты ответил, что у тебя болит голова. Налицо все признаки того, что твой организм нуждается в лечении.
Ноубл мысленно вернулся к бессонной ночи, когда добровольно обрек себя на мучительную борьбу с желанием, чтобы доказать жене, что он не похотливое животное, стремящееся удовлетворить свои потребности, и способен понять ее желание отдохнуть.
– Уверяю вас, мадам, со мной все в порядке, – солгал он, признавшись себе, что на самом деле он и впрямь похотливое животное, что хочет ее, что не может без нее, что должен обладать ею, и немедленно. – Мой организм не нуждается в излечении ни в божественном, ни в каком-либо ином. Однако мне кажется, мы не закончили разговор о необходимости организации и упорядочения вашей жизни.
– Это опять будут нотации наподобие тех, что звучали прошлым вечером? – удивилась Джиллиан.
– Да. Вчера ты устала, и я решил отложить разговор на сегодня.
– Отлично, Ноубл, – вздохнув, Джиллиан откинулась на спинку стула и покорно положила руки на колени, – если это доставит мне удовольствие, можешь начинать.
– Итак…
– Разумеется, для меня новость, что моя жизнь неорганизованна и беспорядочна.
– Поверь, дорогая, это так. А что до событий вчерашнего вечера…
– Деятельная, возможно, или полная тех чудесных маленьких неожиданностей, которые жизнь всегда готова нам преподнести, – да, с этим я могу согласиться. Но – неорганизованная и беспорядочная?
Не обращая внимания на возражения, Ноубл почти четверть часа объяснял жене, насколько важен порядок в жизни человека. Широкими шагами он расхаживал взад-вперед по комнате, жестикулируя в особо красноречивых местах. Ноублу было приятно видеть, что он полностью завладел ее вниманием, – Джиллиан не спускала с него глаз.
– Вот так, дорогая, – закончил он и взглянул на карманные часы. – Сейчас у меня назначена встреча, но, прежде чем уйти, мне хотелось бы услышать о твоих планах на сегодня.
– Что? – отсутствующе переспросила она, продолжая пристально смотреть на мужа.
– Каковы ваши планы, мадам?
– Ноубл, ты никогда не думал о более ярких цветах в одежде? Например, о ярком жилете? Нет, ты изумительно элегантен в черном, но я подумала, что иногда ты мог бы надевать что-то цветное.
– Что общего между моей манерой одеваться и твоими планами на сегодня?
– Я спросила просто так. Не думай над этим, это не имеет значения. Мои планы на сегодня… должна прийти Шарлотта обсудить некоторые идеи относительно гостиной, которую ты разрешил мне заново отделать. И мы собираемся нанести визит… знакомым. А потом я хотела повести Ника в Риджентс-парк посмотреть на зверей. Не хочешь пойти с нами?
– Нет, спасибо, у меня свои планы. Очень хорошо, дорогая. Надеюсь, в течение дня ты будешь помнить о правилах, которые мы только что обсудили.
– О правилах? – Джиллиан с удивлением взглянула на мужа.
– Да, о том, что мы обсуждали все утро. Вечером я провожу тебя на прием к Гейфилдам, если смогу; а если нет, то пошлю с тобой Гарри или сэра Хью и встречусь с тобой дома.
– Ноубл, куда…
Но он был уже за дверью. Джиллиан так и не поняла, что же они сейчас обсуждали, и подумала, что ей, вероятно, следовало уделять больше внимания тому, что говорил муж, а не витать в облаках. Как только Ноубл начинал рассуждения на свою любимую тему, которые, как ей казалось, она выслушивает уже столько дней, сколько она замужем, мысли Джиллиан блуждали в другом направлении.
«Безусловно, нужно следить за этой привычкой, – сказала себе Джиллиан. – Нельзя поддаваться ей в присутствии графа. У него и без моей помощи довольно способов отвлечь меня от цели, так что нужно следить за тем, что он говорит».
– Доброе утро, Гарри. Вижу, ты доволен собой. – Усевшись в кресло, Ноубл жестом отпустил официанта. – Могу я предположить, что выражение твоего лица означает некую удачу?
– Увы, не ту, которой ты ожидаешь, дружище. – Лорд Росс протянул Черному Графу серебряный портсигар. – Но тем не менее кое-что интересное есть. Тебе известно, что Мария исчезла?
– У меня были подозрения на этот счет. – Ноубл на мгновение замолчал, зажигая сигару. – Уж слишком быстро она освободила дом в Кенсингтоне. А ее сестра не знает, где она скрывается?
– Нет. На самом деле она очень о ней беспокоится. А, Толли, я так и знал, что рано или поздно мы тебя увидим. Присоединяйся к нам.
– Росс, Уэссекс! – Сэр Хью поставил стул так, чтобы видеть всех проходящих, и сел, нарочито демонстрируя свой атласный персиковый жилет и шоколадного цвета сюртук. – Интересно, Уэссекс, воспользовался ли ты своей удачей?
– Что за удачу ты имеешь в виду? – спросил Ноубл, попыхивая сигарой и стараясь не проявлять раздражения.
– Ну конечно же, резкое изменение общественного мнения в твою пользу! Весь свет судачит о тебе и твоей амазонке! Даже до тебя, Ноубл, должны были дойти эти слухи. Все только и говорят о вашем поцелуе.
– Поцелуй? – Ноубл дугой выгнул черную бровь. – О чем ты?
– О поцелуе, которым жена одарила тебя на виду у всех вчера вечером у графини Ливен!
– Трудно поверить, что моя жена, проявив невоздержанность в чувствах, могла стать поводом для всеобщих пересудов, Толли. – Ноубл дал выход сдерживаемому раздражению.
– Тебе повезло, это именно так. – Гримаса отвращения пробежала по лицу баронета. – Ее поступок, возможно, непроизвольный, но нескромный, сделал ее… сделал вас обоих… гвоздем сезона. Ведь все любят позлословить о любовниках и тому подобном.
– Вот уж никогда не представлял тебя в этой роли, Ноубл! – расхохотался лорд Росс при виде огорченного лица графа. – Страстный любовник, который не может один вечер обойтись без объятий жены!
– Это ужасно! – Ноубл густо покраснел.
– Ужасно не то, что ты внезапно стал звездой общества, – с горячностью, удивившей собеседников, заговорил сэр Хью. – Но поведение твоей жены… Ты должен признать, Уэссекс, – он вдруг запнулся, – она ведет себя скорее как проститутка, нежели как графиня.
– Ты говоришь о моей жене, Толли! – Взгляд прищуренных серых глаз, вспыхнувших недобрым огнем, пригвоздил сэра Хью к стулу. – Я еще раз прошу тебя следить за своими выражениями, когда говоришь о моей жене.
– Уверяю тебя, Уэссекс, у меня не было намерения оскорбить твою леди. – Сэр Хью покорно развел руками. – На правах старого друга я просто хотел удостовериться, что она не сделала ничего – разумеется, неумышленно, – что могло бы еще более ухудшить твою репутацию. Бог свидетель, я из кожи вон лезу, стараясь сгладить острые углы, чтобы ты…
– Извинение принято, – прервал его Ноубл и взглянул на часы, стоявшие на столе. – У меня назначена встреча, Толли, а прежде, если не возражаешь, я хотел бы послушать, что мне расскажет Гарри.
Баронет вспыхнул и бросил на графа непроницаемый взгляд, а затем откинулся на стуле с выражением крайней обиды.
– Ты что-то рассказывал, Гарри?
– Да. Не сомневаюсь, на Толли можно положиться, так что все сказанное здесь останется между нами.
– Естественно, даю слово. – Обида мгновенно исчезла с круглого лица сэра Хью. – Что это за тайна?
– Гарри провел по моей просьбе небольшое расследование. Кажется, кто-то хочет со мной разделаться и на днях запер в пустом доме.
– Не может быть! – У сэра Хью отвисла челюсть. – Где? Когда? Что случилось? О Боже! Надеюсь, ты не пострадал? Если я могу чем-то быть полезен, я полностью в твоем распоряжении, Ноубл, – откашлявшись и взяв Ноубла за руку, сказал сэр Хью после того, как граф в нескольких словах описал ситуацию. – И в распоряжении твоей жены, разумеется, тоже.
Кивнув, граф Уэссекс снова обернулся к лорду Россу.
– Так вот, как я и говорил Ноублу, пока особенно сказать нечего. Его любовница, написавшая записку, из-за которой он оказался в ловушке, исчезла. Никто не знает, где она, но слуги сказали, что она уехала второпях.
– Ты говорил со слугами? – спросил сэр Хью.
– Да, мне повезло, я нашел там повара. Всем слугам было выплачено двухмесячное жалованье и велено немедленно покинуть дом.
– Это очень подозрительно! – воскликнул сэр Хью.
– Никто не заметил кого-либо неизвестного рядом с домом? – спросил Ноубл, не обращая внимания на баронета. – Или каких-либо посетителей, кроме обычных друзей Марии?
– Никого. Во всяком случае, никого, о ком я не слышал бы прежде. Я навестил кое-кого из тех, кто, как мне известно, занимается расследованиями. Так что, возможно, им удастся разузнать что-нибудь о ее гостях.
– Великолепно, Гарри. Уверен, ты добудешь нужные сведения. А теперь, джентльмены, мне пора. У меня назначена встреча с мистером Стаффордом.
– Со Стаффордом? – переспросил лорд Росс. – Это полицейский с Боу-стрит?
– Да. Мне нужна еще одна пара глаз.
– Следить за неким шотландцем?
– Да, среди прочих, – отозвался Ноубл, направляясь к двери.
– Уэссекс… задержись на минуту. – Сэр Хью поспешил вслед за Черным Графом. – Позволь, я тоже буду тебе помогать. Ноубл, я сделаю все возможное, чтобы быть тебе полезным.
– Нет, Толли, благодарю тебя.
– Да как же так, я хочу тебе помочь. – Сэр Хью остановил графа, взяв за рукав.
– Я признателен тебе за предложение, Толли, – лорд Уэссекс взял у слуги шляпу и трость, – и непременно дам тебе знать, когда мне что-то понадобится.
– Что ты думаешь, Ник? – Джиллиан приложила к стене гостиной кусок темно – красного шелка и представила себе позолоченный потолок с медальонами в форме ромбов и восьмигранников. – Темно – красный или зеленый с бронзой? Или вообще что-нибудь другое? – Джиллиан перебирала стопку образцов обоев и тканей. – Вот, взгляни на этот миленький синий. Он называется кобальтовым. Разве он не роскошен? Давай представим себе эту комнату в синих тонах с деревянными позолоченными украшениями.
Ник выбрал из стопки понравившуюся ему ткань.
– Цветущий персик. Да-а, это приятный цвет, но немного… слишком розовый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41