Для их передачи необходимо присутствие в управляющем центре всех четырех хранителей. Кроме этого, есть еще пароли группы А на случай, если хранители не могут собраться, либо утрачены компакт-диски с кодами. Режим А может включить только президент Соединенных Штатов по каналам, завязанным на «ядерный чемоданчик».
— А кто может включить режим ХЗЗ? — поинтересовался генерал.
— Любой из хранителей, но для этого ему понадобится его собственный диск с кодами. Он должен подтвердить свою личность электронной картой, дактилоскопическим тестом и предъявлением сетчатки глаза, — при этих словах полковника растаман Джексон с трудом удержался, чтобы не заржать, но Ричардсон и Дуглас не обратили на это внимания, и полковник продолжил разъяснения: — Кроме того, ему придется ввести несколько паролей с клавиатуры и голосом через микрофон, а затем запустить ряд кодовых последовательностей с компакт-диска. Если все это пройдет чисто, то откроется доступ к режиму консервации спутника.
— И что тогда? — спросил генерал.
— Тогда спутник можно просто отключить, либо перевести на другую орбиту и вывести из активного режима.
— А как вернуть его в этот режим?
— Протокол консервации содержит параметры возврата. Трое оставшихся хранителей либо президент Соединенных Штатов могут запустить расконсервацию, и «Янг Игл» вернется к работе в нормальном режиме.
— В протоколе есть эти данные? — спросил Дуглас, постучав ладонью по листкам с распечаткой восстановленного файла экстренных сообщений.
Ричардсон открыл рот, собираясь ответить, но его опередил Джексон:
— Ни черта там нет. Забита какая-то лажа, которая годится только задницу подтереть.
— Не могли бы вы выражаться по-английски? — холодно сказал генерал.
Джексон пожал плечами и пробормотал себе под нос:
— А я разве по-китайски говорю?
Воспользовавшись его замешательством, в разговор снова вступил полковник:
— Мистер Джексон хочет сказать, что информация в протоколе не соответствует действительности. На орбите, которая там указана, «Янг Игла» сейчас нет.
— И что это значит?
— Это значит, что после полного отключения связи спутник перевели куда-то еще.
— Такое возможно?
— Режим ХЗЗ не предусматривает полного выведения спутника из-под контроля. В состоянии консервации непременно сохраняется возможность экстренного доступа к аппарату, например, в режиме W или А.
— Почему сейчас такого доступа нет?
— Элементарно, — снова заговорил Джексон. — Он врубил 33-й режим, открыл бортовой компьютер, задал онлайн без протокола и прокачал по нему коды полевого управления. Проще простого.
Генерал хотел было еще раз попросить инженера выражаться по-английски, но не успел, потому что полковник Ричардсон быстро спросил:
— А откуда он взял коды полевого управления? Ведь они рассредоточены по четырем разным дискам, и к трем из них Лемье доступа не имел.
— Лажа это все, полковник. Профессор делал машину неужели же он не мог поставить в нее десяток-другой закладок, чтобы скачивать коды прямо с орбиты. Это же раз плюнуть, если вы хотите знать мое мнение.
— Вы ведь участвовали в установке защитных программ? — спросил генерал у Джексона. — Могли такие действия профессора пройти мимо вас?
— Да запросто! Повесить вирус на винчестер — минута дела. Устроить так, чтобы антивирус его не ловил — еще минута. А потом запустить активирующую команду через тот же ХЗЗ и качай не хочу. Лемье — он же Царь и бог. Если он захочет устроить какой-нибудь фокус, никто другой его не то что не поймет, а даже не заметит.
— Ничего не понял, — тряхнул головой генерал. — Ну да ладно. Я уяснил, что профессор Лемье имел тысячу возможностей для взлома защитных систем спутника.
— И даже тысяча и одну, — подтвердил генерал.
— В таком случае все слова полковника Ричардсона о том, что защита «Янг Игла» абсолютно надежна, это попытка пустить мне пыль в глаза. Я правильно понимаю?
— Не совсем, — — ответил Джексон. — Лемье — он гений. А господин полковник — нет. Прошу прощения, — адресовался он отдельно к Ричардсону, а затем снова перевел взгляд на Дугласа. — Профессор может перехитрить любую службу безопасности и взломать любой компьютер. Вообще, если хотите знать мое мнение — ни один компьютер не застрахован от взлома и ни одна программа не может дать абсолютной гарантии. Особенно если ее берется взламывать сам автор. Это мировой закон. Пароли, коды, защиты — это все туфта для малолетних. Тот, кто делает замок, всегда подберет к нему ключ.
— Значит, Лемье заранее подготовил все для угона спутника, а те, кто обеспечивал безопасность, его приготовления проворонили. Я правильно понимаю?
Полковник Ричардсон слушал все это с отсутствующим видом, а потом вдруг сказал:
— Генерал, я прошу вас обратить внимание на одно обстоятельство. Возможно, оно покажется вам несущественным, но, по-моему, оно заслуживает рассмотрения.
— О чем это вы? — резко спросил генерал.
— Вспомните, где находился Лемье в тот момент, когда с «Янг Игла» был отключен европейский ретранслятор CNN. На спасательном плоту посреди Тихого океана. Причем попал он туда совершенно случайно. Появление шаровой молнии в самолете нельзя предусмотреть, не правда ли?
— Не заговаривайте мне зубы, полковник Ричардсон! Когда отключился спутник CNN, Лемье уже был на перуанском корыте.
— Это не меняет сути дела, генерал. Можете запросить наблюдателей в море, но я заранее уверен, что они подтвердят: «Эльдорадо» не имеет спутниковых антенн.
— Чушь! — сказал Джексон. — Тому, кто контролирует «Янг Игл», не нужна никакая специальная антенна. Им можно управлять хоть с карманной рации.
— Слышите, полковник, что говорит специалист?
— Этот специалист хорошо разбирается в компьютерах, но очень плохо ориентируется в технических характеристиках «Янг Игла». С помощью этого спутника действительно можно устанавливать связь между радиостанциями любого типа, но чтобы им управлять, необходима остронаправленная параболическая антенна и компьютерная система наведения на объект.
Джексон фыркнул и отвернулся от полковника, а генерал понизил голос, отчего его речь стала звучать особенно угрожающе:
— Не советую вам, полковник, выгораживать этого вашего «гения». Ему это не поможет, а вам сильно повредит.
— Генерал, вам достаточно подписать мой рапорт об отставке, и я немедленно покину базу и перестану докучать вам своими советами и мнениями.
— А вот об этом забудьте, полковник. До тех пор пока не будет восстановлен контроль над спутником, ни один человек не покинет базу «Флеминг». Исключения делаются только для тех, на кого не распространяются мои полномочия. Но вы правы. Ваши мнения и советы меня действительно больше не интересуют. Убирайтесь из моего кабинета и постарайтесь не показываться мне на глаза. От руководства работами вы отстранены.
Ричардсон молча развернулся и вышел. Джексон собрался выйти следом, но генерал остановил его:
— Эй, как вас там! Джексон! Задержитесь на пару минут.
58
Корреспондент CNN Джек Гроссман изучал авиабазу «Флеминг» в штате Невада. Делал он это, не покидая своей квартиры в Вашингтон-сити. На его столе тихонько шумел и мигал разноцветными огоньками компьютер.
Материалы, которыми занимался Гроссман, были секретными, однако не слишком. Во всяком случае, сенатору Хаммерсмиту не составило большого труда их добыть и передать журналисту по модему.
Ничего утешительного Гроссман из этих материалов не почерпнул. База «Флеминг» служила для базирования полка стратегической авиации, а также центром подготовки специалистов воздушной разведки. Ее радиохозяйство позволяло через спутники связываться с любой точкой земного шара, а кроме того, напрямую получать информацию с аппаратов космической разведки. Подземные помещения базы по документам числились убежищами на случай ядерной атаки. Благодаря им база должна была сохранять работоспособность даже после атомного взрыва в непосредственной близости от него.
Проникновение на авиабазу «Флеминг» посторонних исключалось абсолютно.
Джек Гроссман устал. Он откинулся на спинку кресла и, кончиками пальцев нажав на пару клавиш, убрал с экрана окно с надоевшими материалами.
На дисплее высветился «рабочий стол» с изображением теннисистки Штефи Граф в качестве фона.
Что-то было не так.
Несколько секунд Гроссман не мог сообразить, что именно, а потом понял: появился лишний «ярлык». Он притаился в тени, отбрасываемой теннисным мячом, и поэтому журналист заметил его не сразу. А заметив, тотчас же понял, что это такое, и открыл файл двойным щелчком «мыши».
Текст был написан по-английски с уже знакомым акцентом прилежного ученика-иностранца. Впрочем, ученик был явно недостаточно прилежен. В двух местах письма был пропущен артикль в такой позиции, в какой ни один американец, англичанин или другой носитель английского языка его бы не пропустил.
Накануне в «Вашингтон пост» появилось предположение, что авторы первого меморандума «центавриицев» — латиноамериканцы, и какой-то профессор филологии указывал на моменты, характерные для испаноязычных людей, не очень хорошо говорящих по-английски.
Пробежав глазами новое письмо и обнаружив ошибки, Гроссман тут же поднял трубку и позвонил во Флориду своей бывшей подруге. Она была наполовину мексиканкой и вдобавок преподавала в университете испанский язык.
Джек процитировал фразу из меморандума и. задал простой вопрос:
— Мог ли латиноамериканец так написать? Я имею в виду, с такой ошибкой.
— Вряд ли, — ответила преподавательница из Флориды. — В испанском на этом месте тоже определенный артикль. Такая ошибка для испаноязычных нетипична.
— А для, кого типична?
— Ну, не знаю… Я тут не специалист. Для славян, наверное.
— А почему?
— У них вообще нет артиклей. Поэтому они их все время пропускают или путают.
— Очень интересно… — пробормотал Гроссман. — И спутник пропал над Россией…
Об этом Джек знал от Пайна, который, в свою очередь, добыл информацию через сенатора Хаммерсмита.
— Что? Какой спутник? — переспросила дама из Флориды, но Гроссман не счел нужным делиться с нею информацией и сказал только:
— Да нет, это я не тебе.
Джек нажал на кнопку сброса и на некоторое время задумался с трубкой в руке. А потом набрал номер мобильного телефона Алекса Пайна.
— Привет. Есть новости, — сказал он.
59
— Лет двадцать назад этот спутник не мог бы натворить больших бед. Тогда телекоммуникации еще не были основой нашего мироустройства, а космические каналы занимали не очень-то важное место в мире систем связи. А на сегодня положение таково, что отключение даже одного спутника может вызвать серьезные проблемы глобального масштаба. Нужно только правильно выбрать объект для удара. Если злоумышленники отключат спутник сотовой связи, то пострадает лишь телефонная компания и ее клиенты. А случись авария со спутником, обслуживающим магистральные информационные потоки всемирной банковской сети — пострадает вся мировая экономика.
Доктор Райт, признанный во всем мире эксперт по проблемам телекоммуникаций и компьютерных сетей, делал доклад перед сенаторами и конгрессменами от демократической партии. Накануне сенатор Хаммерсмит сделал в верхней палате Конгресса сообщение о чрезвычайном происшествии со спутником «Янг Игл». Вопрос о сенатских слушаниях по этому вопросу и о создании комиссии по расследованию причин и последствий случившегося пока не был решен, но представители демократического меньшинства сориентировались быстро и уже на следующий день собрались, чтобы выслушать экспертов и выработать свою согласованную позицию.
— Каковы, по вашей оценке, возможные убытки от применения этого спутника? — поинтересовался молодой энергичный конгрессмен от штата Джорджия Эдвард Крайтон, когда доктор Райт закончил доклад.
Несколько пожилых сенаторов поморщились. Они терпеть не могли этого выскочку, который ни в грош не ставил авторитет старших. Однако таков был стиль демократической партии не только теперь, но и во все времена. Достаточно вспомнить Кеннеди и Клинтона, которые — каждый в свое время становились самыми молодыми президентами США. «Молодым везде у нас дорога», могла бы начертать на своем знамени демократическая партия, если бы кто-то из ее лидеров был знаком с советскими песнями.
— Сотни миллиардов долларов, — не задумываясь ответил Райт на вопрос конгрессмена. — Исходя из тех сведений о спутнике, которые предоставил мне сенатор Хаммерсмит, речь должна идти именно о сотнях миллиардов долларов, не меньше.
— «А в Пентагоне говорят о десятках миллиардов», — подумал Хаммерсмит. Эту цифру сенатор получил сегодня утром из министерства военно-воздушных сил, где решили, что вызвать гнев министерства обороны будет безопаснее, чем ссориться с сенатом, а потому выложили всю информацию о проекте «Орлиное гнездо».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
— А кто может включить режим ХЗЗ? — поинтересовался генерал.
— Любой из хранителей, но для этого ему понадобится его собственный диск с кодами. Он должен подтвердить свою личность электронной картой, дактилоскопическим тестом и предъявлением сетчатки глаза, — при этих словах полковника растаман Джексон с трудом удержался, чтобы не заржать, но Ричардсон и Дуглас не обратили на это внимания, и полковник продолжил разъяснения: — Кроме того, ему придется ввести несколько паролей с клавиатуры и голосом через микрофон, а затем запустить ряд кодовых последовательностей с компакт-диска. Если все это пройдет чисто, то откроется доступ к режиму консервации спутника.
— И что тогда? — спросил генерал.
— Тогда спутник можно просто отключить, либо перевести на другую орбиту и вывести из активного режима.
— А как вернуть его в этот режим?
— Протокол консервации содержит параметры возврата. Трое оставшихся хранителей либо президент Соединенных Штатов могут запустить расконсервацию, и «Янг Игл» вернется к работе в нормальном режиме.
— В протоколе есть эти данные? — спросил Дуглас, постучав ладонью по листкам с распечаткой восстановленного файла экстренных сообщений.
Ричардсон открыл рот, собираясь ответить, но его опередил Джексон:
— Ни черта там нет. Забита какая-то лажа, которая годится только задницу подтереть.
— Не могли бы вы выражаться по-английски? — холодно сказал генерал.
Джексон пожал плечами и пробормотал себе под нос:
— А я разве по-китайски говорю?
Воспользовавшись его замешательством, в разговор снова вступил полковник:
— Мистер Джексон хочет сказать, что информация в протоколе не соответствует действительности. На орбите, которая там указана, «Янг Игла» сейчас нет.
— И что это значит?
— Это значит, что после полного отключения связи спутник перевели куда-то еще.
— Такое возможно?
— Режим ХЗЗ не предусматривает полного выведения спутника из-под контроля. В состоянии консервации непременно сохраняется возможность экстренного доступа к аппарату, например, в режиме W или А.
— Почему сейчас такого доступа нет?
— Элементарно, — снова заговорил Джексон. — Он врубил 33-й режим, открыл бортовой компьютер, задал онлайн без протокола и прокачал по нему коды полевого управления. Проще простого.
Генерал хотел было еще раз попросить инженера выражаться по-английски, но не успел, потому что полковник Ричардсон быстро спросил:
— А откуда он взял коды полевого управления? Ведь они рассредоточены по четырем разным дискам, и к трем из них Лемье доступа не имел.
— Лажа это все, полковник. Профессор делал машину неужели же он не мог поставить в нее десяток-другой закладок, чтобы скачивать коды прямо с орбиты. Это же раз плюнуть, если вы хотите знать мое мнение.
— Вы ведь участвовали в установке защитных программ? — спросил генерал у Джексона. — Могли такие действия профессора пройти мимо вас?
— Да запросто! Повесить вирус на винчестер — минута дела. Устроить так, чтобы антивирус его не ловил — еще минута. А потом запустить активирующую команду через тот же ХЗЗ и качай не хочу. Лемье — он же Царь и бог. Если он захочет устроить какой-нибудь фокус, никто другой его не то что не поймет, а даже не заметит.
— Ничего не понял, — тряхнул головой генерал. — Ну да ладно. Я уяснил, что профессор Лемье имел тысячу возможностей для взлома защитных систем спутника.
— И даже тысяча и одну, — подтвердил генерал.
— В таком случае все слова полковника Ричардсона о том, что защита «Янг Игла» абсолютно надежна, это попытка пустить мне пыль в глаза. Я правильно понимаю?
— Не совсем, — — ответил Джексон. — Лемье — он гений. А господин полковник — нет. Прошу прощения, — адресовался он отдельно к Ричардсону, а затем снова перевел взгляд на Дугласа. — Профессор может перехитрить любую службу безопасности и взломать любой компьютер. Вообще, если хотите знать мое мнение — ни один компьютер не застрахован от взлома и ни одна программа не может дать абсолютной гарантии. Особенно если ее берется взламывать сам автор. Это мировой закон. Пароли, коды, защиты — это все туфта для малолетних. Тот, кто делает замок, всегда подберет к нему ключ.
— Значит, Лемье заранее подготовил все для угона спутника, а те, кто обеспечивал безопасность, его приготовления проворонили. Я правильно понимаю?
Полковник Ричардсон слушал все это с отсутствующим видом, а потом вдруг сказал:
— Генерал, я прошу вас обратить внимание на одно обстоятельство. Возможно, оно покажется вам несущественным, но, по-моему, оно заслуживает рассмотрения.
— О чем это вы? — резко спросил генерал.
— Вспомните, где находился Лемье в тот момент, когда с «Янг Игла» был отключен европейский ретранслятор CNN. На спасательном плоту посреди Тихого океана. Причем попал он туда совершенно случайно. Появление шаровой молнии в самолете нельзя предусмотреть, не правда ли?
— Не заговаривайте мне зубы, полковник Ричардсон! Когда отключился спутник CNN, Лемье уже был на перуанском корыте.
— Это не меняет сути дела, генерал. Можете запросить наблюдателей в море, но я заранее уверен, что они подтвердят: «Эльдорадо» не имеет спутниковых антенн.
— Чушь! — сказал Джексон. — Тому, кто контролирует «Янг Игл», не нужна никакая специальная антенна. Им можно управлять хоть с карманной рации.
— Слышите, полковник, что говорит специалист?
— Этот специалист хорошо разбирается в компьютерах, но очень плохо ориентируется в технических характеристиках «Янг Игла». С помощью этого спутника действительно можно устанавливать связь между радиостанциями любого типа, но чтобы им управлять, необходима остронаправленная параболическая антенна и компьютерная система наведения на объект.
Джексон фыркнул и отвернулся от полковника, а генерал понизил голос, отчего его речь стала звучать особенно угрожающе:
— Не советую вам, полковник, выгораживать этого вашего «гения». Ему это не поможет, а вам сильно повредит.
— Генерал, вам достаточно подписать мой рапорт об отставке, и я немедленно покину базу и перестану докучать вам своими советами и мнениями.
— А вот об этом забудьте, полковник. До тех пор пока не будет восстановлен контроль над спутником, ни один человек не покинет базу «Флеминг». Исключения делаются только для тех, на кого не распространяются мои полномочия. Но вы правы. Ваши мнения и советы меня действительно больше не интересуют. Убирайтесь из моего кабинета и постарайтесь не показываться мне на глаза. От руководства работами вы отстранены.
Ричардсон молча развернулся и вышел. Джексон собрался выйти следом, но генерал остановил его:
— Эй, как вас там! Джексон! Задержитесь на пару минут.
58
Корреспондент CNN Джек Гроссман изучал авиабазу «Флеминг» в штате Невада. Делал он это, не покидая своей квартиры в Вашингтон-сити. На его столе тихонько шумел и мигал разноцветными огоньками компьютер.
Материалы, которыми занимался Гроссман, были секретными, однако не слишком. Во всяком случае, сенатору Хаммерсмиту не составило большого труда их добыть и передать журналисту по модему.
Ничего утешительного Гроссман из этих материалов не почерпнул. База «Флеминг» служила для базирования полка стратегической авиации, а также центром подготовки специалистов воздушной разведки. Ее радиохозяйство позволяло через спутники связываться с любой точкой земного шара, а кроме того, напрямую получать информацию с аппаратов космической разведки. Подземные помещения базы по документам числились убежищами на случай ядерной атаки. Благодаря им база должна была сохранять работоспособность даже после атомного взрыва в непосредственной близости от него.
Проникновение на авиабазу «Флеминг» посторонних исключалось абсолютно.
Джек Гроссман устал. Он откинулся на спинку кресла и, кончиками пальцев нажав на пару клавиш, убрал с экрана окно с надоевшими материалами.
На дисплее высветился «рабочий стол» с изображением теннисистки Штефи Граф в качестве фона.
Что-то было не так.
Несколько секунд Гроссман не мог сообразить, что именно, а потом понял: появился лишний «ярлык». Он притаился в тени, отбрасываемой теннисным мячом, и поэтому журналист заметил его не сразу. А заметив, тотчас же понял, что это такое, и открыл файл двойным щелчком «мыши».
Текст был написан по-английски с уже знакомым акцентом прилежного ученика-иностранца. Впрочем, ученик был явно недостаточно прилежен. В двух местах письма был пропущен артикль в такой позиции, в какой ни один американец, англичанин или другой носитель английского языка его бы не пропустил.
Накануне в «Вашингтон пост» появилось предположение, что авторы первого меморандума «центавриицев» — латиноамериканцы, и какой-то профессор филологии указывал на моменты, характерные для испаноязычных людей, не очень хорошо говорящих по-английски.
Пробежав глазами новое письмо и обнаружив ошибки, Гроссман тут же поднял трубку и позвонил во Флориду своей бывшей подруге. Она была наполовину мексиканкой и вдобавок преподавала в университете испанский язык.
Джек процитировал фразу из меморандума и. задал простой вопрос:
— Мог ли латиноамериканец так написать? Я имею в виду, с такой ошибкой.
— Вряд ли, — ответила преподавательница из Флориды. — В испанском на этом месте тоже определенный артикль. Такая ошибка для испаноязычных нетипична.
— А для, кого типична?
— Ну, не знаю… Я тут не специалист. Для славян, наверное.
— А почему?
— У них вообще нет артиклей. Поэтому они их все время пропускают или путают.
— Очень интересно… — пробормотал Гроссман. — И спутник пропал над Россией…
Об этом Джек знал от Пайна, который, в свою очередь, добыл информацию через сенатора Хаммерсмита.
— Что? Какой спутник? — переспросила дама из Флориды, но Гроссман не счел нужным делиться с нею информацией и сказал только:
— Да нет, это я не тебе.
Джек нажал на кнопку сброса и на некоторое время задумался с трубкой в руке. А потом набрал номер мобильного телефона Алекса Пайна.
— Привет. Есть новости, — сказал он.
59
— Лет двадцать назад этот спутник не мог бы натворить больших бед. Тогда телекоммуникации еще не были основой нашего мироустройства, а космические каналы занимали не очень-то важное место в мире систем связи. А на сегодня положение таково, что отключение даже одного спутника может вызвать серьезные проблемы глобального масштаба. Нужно только правильно выбрать объект для удара. Если злоумышленники отключат спутник сотовой связи, то пострадает лишь телефонная компания и ее клиенты. А случись авария со спутником, обслуживающим магистральные информационные потоки всемирной банковской сети — пострадает вся мировая экономика.
Доктор Райт, признанный во всем мире эксперт по проблемам телекоммуникаций и компьютерных сетей, делал доклад перед сенаторами и конгрессменами от демократической партии. Накануне сенатор Хаммерсмит сделал в верхней палате Конгресса сообщение о чрезвычайном происшествии со спутником «Янг Игл». Вопрос о сенатских слушаниях по этому вопросу и о создании комиссии по расследованию причин и последствий случившегося пока не был решен, но представители демократического меньшинства сориентировались быстро и уже на следующий день собрались, чтобы выслушать экспертов и выработать свою согласованную позицию.
— Каковы, по вашей оценке, возможные убытки от применения этого спутника? — поинтересовался молодой энергичный конгрессмен от штата Джорджия Эдвард Крайтон, когда доктор Райт закончил доклад.
Несколько пожилых сенаторов поморщились. Они терпеть не могли этого выскочку, который ни в грош не ставил авторитет старших. Однако таков был стиль демократической партии не только теперь, но и во все времена. Достаточно вспомнить Кеннеди и Клинтона, которые — каждый в свое время становились самыми молодыми президентами США. «Молодым везде у нас дорога», могла бы начертать на своем знамени демократическая партия, если бы кто-то из ее лидеров был знаком с советскими песнями.
— Сотни миллиардов долларов, — не задумываясь ответил Райт на вопрос конгрессмена. — Исходя из тех сведений о спутнике, которые предоставил мне сенатор Хаммерсмит, речь должна идти именно о сотнях миллиардов долларов, не меньше.
— «А в Пентагоне говорят о десятках миллиардов», — подумал Хаммерсмит. Эту цифру сенатор получил сегодня утром из министерства военно-воздушных сил, где решили, что вызвать гнев министерства обороны будет безопаснее, чем ссориться с сенатом, а потому выложили всю информацию о проекте «Орлиное гнездо».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53