Ей казалось, что от такой чудовищной боли никто не может быть в сознании, но забвение не приходило. В какой-то момент суставы вывернулись из своих привычных мест, раздался хруст костей, Анна почувствовала, как боль схватки пронзила живот и кровь хлынула у нее изнутри. «Ребенок!» — Ее сознание стало затуманиваться.
— Я думаю, достаточно, отец Иероним, — вмешался чей-то знакомый голос.
— Что вы, Ваше Святейшество, отец Марк, мы только начали. — Монаху нравились пытки.
Пришедший показал на кровь.
— Она, видимо, была беременна и все равно сейчас потеряет сознание. Продолжите, если ведьма придет в себя. А сейчас, оставьте нас, я хочу исповедовать ее, как бы ей не отойти к Дьяволу раньше времени.
Палач с монахом и стражники вышли. Монах, тот самый, с белесым взглядом, внимательно разглядывал ее. Лицо его по-прежнему скрывала маска.
— Что же ты не сказала, ведьма, что беременна? — раздалось в ее мозгу.
Анна со страхом глядела на монаха.
— Кто вы? — В этот момент боль схваток пронзила ее, и она закричала. Монах быстро развязал ее покалеченные руки и освободил ноги. Анна не могла шевелить конечностями, ноги не чувствовались совсем, а любая попытка пошевелить руками вызывала боль.
Монах наблюдал за родами. Девушка была измождена, но прекрасна, и он готов был пожалеть ее. В нужный момент он умело помог ей освободиться от ребенка, очень удивив ее — после пыток сама Анна не смогла бы даже согнуть ноги в коленях. Недоношенный ребенок родился мертвым. Она лежала, отдыхая, и голова, казалось, была совсем пустой.
— Кто был? — спросила Анна, и монах не сразу понял, о чем его спрашивают.
— Девочка. — Он осмотрел труп ребенка. — Месяцев пять.
— Мне казалось, четыре.
— При твоей профессии этого не определить. — Пожал плечами монах.
— Отец Марк! — Анна с мольбой посмотрела на него. — Я прошу вас… Вы такой же, как я, не дайте мне больше страдать, убейте меня, я готова сделать для вас что угодно.
Монах пристально посмотрел на нее и, подойдя к инструментам, взял тонкий длинный прут, заостренный на конце.
— Ты понимаешь, ведьма, что я могу убить тебя только одним способом? Мне совсем не хочется оказаться на твоем месте. — Он мысленно показал ей, Как собирается убить ее. Увидев это, Анна оцепенела. Монах начал вводить ей прут острым концом во влагалище, и, хотя боли еще не было, она дико закричала от страха. Монах сразу отбросил окровавленный прут.
— Ладно, я попробую что-нибудь сделать, чтобы сократить твои мучения, а сейчас я причиню тебе боль, нужно вправить поврежденные суставы. — Он взял ее руку и умелым движением вправил сустав. От страшной боли Анна наконец потеряла сознание и уже не чувствовала, как монах вправлял остальные конечности.
Она очнулась в другой камере, здесь было сухо, и ее положили на деревянную скамью, накрытую тряпкой. Тело распухло, и Анна с трудом могла пошевелить руками, щиколотки были раздроблены, ноги опухли и занемели. Ей принесли кусок черствого хлеба и немного воды, но и такая еда, после кореньев, была в радость. Она продолжала молиться, уже не веря ни в Бога ни в дьявола. Ночью ей удалось немного поспать, а наутро зашел отец Марк. Телепатически Анна видела его в ореоле огня.
— Я принес тебе питье. Выпей, сейчас тебя повезут на казнь, и это облегчит твои мучения. Оно действует не сразу, но когда ты будешь на костре, то должна уже потерять чувствительность. — Монах обмыл от крови и туго перевязал ее ноги. — Так, хоть и плохо, ты сможешь идти. Теперь прощай, ведьма. — Он обернулся и пристально посмотрел на нее.
Анну везли на телеге, злобные лица людей окружали ее, но сейчас они не бросали камни, а просто осыпали проклятиями. Палач помог зайти на костер, ее привязали к столбу и вставили в рот кляп, чтобы крики не мешали молящимся о спасении ее души. Площадь была полна народу, и Анна увидела, как знакомое лицо старухи промелькнуло в толпе. Потихоньку у нее начинало мутиться в голове, и она подумала, что монах не обманул. Взгляд упал на двух мужчин, стоявших близко от костра, в рясах, с лицами, закрытыми капюшонами, и, неожиданно для себя, Анна услышала их мысленный разговор. Они думали на незнакомом языке, но суть разговора она уловила: монахи хотели похитить ее. У Анны похолодело внутри. «Демоны, хотят утащить мою душу в ад», — сразу поняла она и стала молиться, прося Бога не отдавать ее душу демонам. Медленно разгорающийся огонь подбирался к ее ногам.
— Как ты собираешься вытаскивать ее? — Линган наблюдал за костром.
— Я думаю, когда огонь разгорится, мы всыпем одно вещество, чтобы вызвать сильный дым, и тогда осуществим перенос. Меня только смущает ветер. Он будет сносить дым в сторону, надеюсь, огонь несильно повредит датчики переноса на столбе. Я установил их достаточно высоко. — В руке Лао держал мешочек с порошком.
Их волновала только Анна, и они не почувствовали, как еще один человек наблюдает за ними. Монах с белесым взглядом подозвал стражника и отдал ему какое-то распоряжение. Огонь поднимался все выше, обжигая уже девушке ноги.
— Пора, Лао, а то мы привезем жареный бифштекс.
Лао бросил мешочек в огонь. Сразу клубы дыма поднялись над костром, но сильный ветер относил его в сторону и Анну хорошо видели все. Осуществить перенос незаметно было невозможно. Толпа раздалась, пропуская стражников.
— Лао, это за нами! — Линган вслушался и почувствовал незнакомую телепатему: Мужчина в золоте, в ореоле огня. — Да тут на нас целая охота! Бросай второй, надо смываться.
Лао бросил сразу два мешка с веществом, огня стало почти не видно, но дым стало снова сносить ветром. Лао в отчаянии обернулся, стражник уже протянул к нему руку, но поскользнулся. Заминка заняла не больше нескольких секунд, но пока стражник поднимался, ветер на время прекратился, и Анна исчезла в клубах густого дыма. Лао вжал кнопку переноса ее тела, тут же заскочив вместе с Линганом за эшафот. На несколько мгновений их закрыл дым, и они нажали на кнопки переноса своих тел.
Перед ними сиял временной туннель. Линган взял девушку на руки. Ее ноги были обожжены почти полностью, и она была без сознания. Лао, раскручивавший временную спираль, сгенерировал на последнем витке резкий поворот, и они выскользнули в реальность из гиперпространственного окна. Сначала спрыгнул на пол Линган с девушкой на руках, за ним вынырнул Лао. Резко похолодало, и Окно захлопнулось.
Линган перенес девушку в операционную, уложив ее на стол.
— Мы вытащили ее. — Креил быстро подключал аппаратуру, не обернувшись на приход Странницы.
— Сначала ванну и дезраствор, у нее наверняка вши. Кстати, это и вас касается. — Она кивнула Лингану и Лао. — Одежду вообще лучше сжечь.
Через полчаса они наконец смогли заняться осмотром. Повреждений было на удивление немного: очень сильно пострадали ноги, несколько костей было раздроблено, а кожа сильно обожжена, на груди девушке выжгли клеймо. В остальном, кроме синяков и многочисленных ушибов, она была здорова. Ее подключили к аппаратуре, но девушка по-прежнему не пришла в сознание.
— Это та девушка, которую мы искали. Интересно, что это за монах, который смог отловить ее? Судя по всему, у него незаурядные телепатические способности, поэтому ей и не удалось спастись. — Странница осматривала мозг Анны.
— Мы его чувствовали. Там, на площади. Он натравил на нас стражу, и мы едва смогли улизнуть. — Линган за столиком пил чай. — Ужасная там холодина. Не понимаю, как они не замерзали в такой легкой одежде?
Странница продолжала телепатическое обследование. У девушки были блестящие данные эспера, а тело обладало скрытой способностью к генетической регрессии.
— Лао, поучишь ее ставить блоки — это единственное, чего она не умеет. И побережней с ней. Я отправлю воспоминание о костре в подсознание, пусть мозг адаптируется, сумасшедших у нас и так достаточно. — Странница закончила осмотр.
Когда на следующее утро Креил вошел в операционную, он увидел, что купол открыт. Девушка сидела на операционном столе, рядом стоял сервировочный столик, и она с аппетитом что-то уплетала. Девушка почувствовала Креила и застыла, пытаясь понять, угрожает ли ей опасность. Наткнувшись на его защиту, она отступила и теперь с испугом смотрела на вход.
— Как тебе удалось отключиться от Машины? — входя, удивленно спросил Креил. Анна не понимала языка, на котором думал этот человек, а мысль была слишком сложной, чтобы уловить смысл вопроса. Он посмотрел на столик: пять тарелок были аккуратной стопочкой сложены, а с шестой девушка что-то доедала.
— Ты съела это все? — Он нахмурился. Анна поняла только, что человек недоволен тем, что она ела.
— Я не знала, что это ваша еда. — Анна решила, что съела обед этого человека.
Креил не понял и попросил Машину перевести. Анна протянула ему остаток еды, он забрал тарелку, сел за пульт и подключился к пси-креслу одной рукой.
— Сделай ей промывание желудка, — приказал Креил Машине.
Щупальца протянулись к Анне, заставляя ее лечь и надевая на лицо маску. Она почувствовала, как что-то вводят в пищевод и задохнулась.
— Переведи ей. Не бойтесь. Это только на несколько секунд, дышите носом, — командовал Креил.
Вошел Линган, с удивлением посмотрев на Креила, и не понимая, что тот делает с девушкой.
— Представь себе, прихожу, а наша пациентка вместо того, чтобы спать, частично отключилась от Машины и заказала себе еду. Я как раз успел к концу обеда. Теперь промываем желудок, пока не начались неприятности. Насколько я понял, она нормально не ела несколько месяцев, — объяснял Креил.
— Не понимаю, как она договорилась с Машиной? — спросил Линган.
— Не забывай, в память Машины заложены все известные земные языки, а она эспер.
Девушку освободили, и она опять села. Ее ноги были заключены в специальные камеры с гелеобразной непрозрачной жидкостью, что позволяло очень быстро восстановить кожный покров, и теперь девушка пыталась рассмотреть их. В операционную въехал сервировочный столик с чашкой бульона и кусочком белого хлеба. Анна жадно смотрела на еду, но взять больше не решалась.
— Берите, девушка. Это вам можно есть, — синхронно перевела Машина слова Креила. Девушка сразу же схватила чашку. — Линган, ты с ней не посидишь? У меня есть дела. Часа в четыре заеду сменить тебя.
— Ты не разрешишь переложить ее в палату?
— Как хочешь, но, как только кожа подживет, нужно будет прооперировать ноги. У нее раздроблены кости щиколоток, и я не уверен, что не придется их заменить. — Креил ушел, Линган вызвал носилки. Анна, уже справившаяся с едой, настороженно смотрела на панель, бесшумно зависшую в воздухе рядом с операционным столом. Щупальца, осторожно переместившие ее, вызывали у Анны такой страх, что не было даже мысли о сопротивлении.
Вошел незнакомый мужчина, огромного роста. Анна была совершенно обнажена и смутилась его властного пронизывающего взгляда почти черных глаз.
— Я отвезу вас в палату. — Линган вслушался в ее чувства и вышел из операционной. Через секунду он вернулся, накрыл Анну простыней и уловил благодарный взгляд девушки. Линган видел в ее мозгу, что она очень боится, не зная, чего можно ждать от него. И его пронзило чувство глубокой жалости.
Палата представляла собой красивую и очень светлую комнату. Дверь на балкон была открыта, легкий запах цветов проникал внутрь. Анну охватило чувство покоя. Эти очень странные люди, окружавшие ее здесь, были такими знакомыми, словно она знала их всю жизнь, и никто и никогда не заботился так о ней. Линган бережно переложил ее на кровать.
— Тебе не нужно бояться, — быстро переводил прибор на его груди. — Во всяком случае, могу ручаться: ни один мужчина, которого ты встретишь здесь, в том числе и я, не причинит вреда и не сделает того, о чем ты все время думаешь, силой.
— Правда? Это хорошо, — Анна улыбнулась. — Я все хочу спросить, где я? Здесь не похоже на рай, но и не похоже на ад. — Она старалась говорить медленно, чтобы мужчина понял ее.
— Это очень сложно объяснить. Ты сейчас очень далеко от того места, где выросла.
— Значит, это другая страна? Но как я попала сюда? Я помню только, как бежала по лесу, и страшный монах гнался за мной, а потом я упала и… очутилась здесь. — Она покачала головой. — Я не верю вам. Все эти странные вещи, и вы можете говорить мысленно… Иногда мне кажется, что я все еще в том лесу и мне снится все это.
— Ты была перенесена в будущее, — Линган сам не понял, как решился сказать ей правду. Он ждал бурной реакции, но девушка лишь наклонила голову.
— Я подозревала что-то в этом роде. Если это только не сон… А кто вы? И что с моими ногами? Я не смогу больше ходить?
— Нет-нет. Все заживет, и ты сможешь даже бегать. А я врач, Линган.
Анна откинулась на подушку и улыбнулась, эта улыбка так осветила ее изможденное лицо, что Линган остолбенел.
— Если можно, доктор, я бы хотела поспать, очень устала. — Она провела рукой по лбу и закрыла глаза. Сейчас Анна хорошо видела мыслеобраз Лингана Мужчина, во всем голубом, несся вскачь на белоснежном коне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Я думаю, достаточно, отец Иероним, — вмешался чей-то знакомый голос.
— Что вы, Ваше Святейшество, отец Марк, мы только начали. — Монаху нравились пытки.
Пришедший показал на кровь.
— Она, видимо, была беременна и все равно сейчас потеряет сознание. Продолжите, если ведьма придет в себя. А сейчас, оставьте нас, я хочу исповедовать ее, как бы ей не отойти к Дьяволу раньше времени.
Палач с монахом и стражники вышли. Монах, тот самый, с белесым взглядом, внимательно разглядывал ее. Лицо его по-прежнему скрывала маска.
— Что же ты не сказала, ведьма, что беременна? — раздалось в ее мозгу.
Анна со страхом глядела на монаха.
— Кто вы? — В этот момент боль схваток пронзила ее, и она закричала. Монах быстро развязал ее покалеченные руки и освободил ноги. Анна не могла шевелить конечностями, ноги не чувствовались совсем, а любая попытка пошевелить руками вызывала боль.
Монах наблюдал за родами. Девушка была измождена, но прекрасна, и он готов был пожалеть ее. В нужный момент он умело помог ей освободиться от ребенка, очень удивив ее — после пыток сама Анна не смогла бы даже согнуть ноги в коленях. Недоношенный ребенок родился мертвым. Она лежала, отдыхая, и голова, казалось, была совсем пустой.
— Кто был? — спросила Анна, и монах не сразу понял, о чем его спрашивают.
— Девочка. — Он осмотрел труп ребенка. — Месяцев пять.
— Мне казалось, четыре.
— При твоей профессии этого не определить. — Пожал плечами монах.
— Отец Марк! — Анна с мольбой посмотрела на него. — Я прошу вас… Вы такой же, как я, не дайте мне больше страдать, убейте меня, я готова сделать для вас что угодно.
Монах пристально посмотрел на нее и, подойдя к инструментам, взял тонкий длинный прут, заостренный на конце.
— Ты понимаешь, ведьма, что я могу убить тебя только одним способом? Мне совсем не хочется оказаться на твоем месте. — Он мысленно показал ей, Как собирается убить ее. Увидев это, Анна оцепенела. Монах начал вводить ей прут острым концом во влагалище, и, хотя боли еще не было, она дико закричала от страха. Монах сразу отбросил окровавленный прут.
— Ладно, я попробую что-нибудь сделать, чтобы сократить твои мучения, а сейчас я причиню тебе боль, нужно вправить поврежденные суставы. — Он взял ее руку и умелым движением вправил сустав. От страшной боли Анна наконец потеряла сознание и уже не чувствовала, как монах вправлял остальные конечности.
Она очнулась в другой камере, здесь было сухо, и ее положили на деревянную скамью, накрытую тряпкой. Тело распухло, и Анна с трудом могла пошевелить руками, щиколотки были раздроблены, ноги опухли и занемели. Ей принесли кусок черствого хлеба и немного воды, но и такая еда, после кореньев, была в радость. Она продолжала молиться, уже не веря ни в Бога ни в дьявола. Ночью ей удалось немного поспать, а наутро зашел отец Марк. Телепатически Анна видела его в ореоле огня.
— Я принес тебе питье. Выпей, сейчас тебя повезут на казнь, и это облегчит твои мучения. Оно действует не сразу, но когда ты будешь на костре, то должна уже потерять чувствительность. — Монах обмыл от крови и туго перевязал ее ноги. — Так, хоть и плохо, ты сможешь идти. Теперь прощай, ведьма. — Он обернулся и пристально посмотрел на нее.
Анну везли на телеге, злобные лица людей окружали ее, но сейчас они не бросали камни, а просто осыпали проклятиями. Палач помог зайти на костер, ее привязали к столбу и вставили в рот кляп, чтобы крики не мешали молящимся о спасении ее души. Площадь была полна народу, и Анна увидела, как знакомое лицо старухи промелькнуло в толпе. Потихоньку у нее начинало мутиться в голове, и она подумала, что монах не обманул. Взгляд упал на двух мужчин, стоявших близко от костра, в рясах, с лицами, закрытыми капюшонами, и, неожиданно для себя, Анна услышала их мысленный разговор. Они думали на незнакомом языке, но суть разговора она уловила: монахи хотели похитить ее. У Анны похолодело внутри. «Демоны, хотят утащить мою душу в ад», — сразу поняла она и стала молиться, прося Бога не отдавать ее душу демонам. Медленно разгорающийся огонь подбирался к ее ногам.
— Как ты собираешься вытаскивать ее? — Линган наблюдал за костром.
— Я думаю, когда огонь разгорится, мы всыпем одно вещество, чтобы вызвать сильный дым, и тогда осуществим перенос. Меня только смущает ветер. Он будет сносить дым в сторону, надеюсь, огонь несильно повредит датчики переноса на столбе. Я установил их достаточно высоко. — В руке Лао держал мешочек с порошком.
Их волновала только Анна, и они не почувствовали, как еще один человек наблюдает за ними. Монах с белесым взглядом подозвал стражника и отдал ему какое-то распоряжение. Огонь поднимался все выше, обжигая уже девушке ноги.
— Пора, Лао, а то мы привезем жареный бифштекс.
Лао бросил мешочек в огонь. Сразу клубы дыма поднялись над костром, но сильный ветер относил его в сторону и Анну хорошо видели все. Осуществить перенос незаметно было невозможно. Толпа раздалась, пропуская стражников.
— Лао, это за нами! — Линган вслушался и почувствовал незнакомую телепатему: Мужчина в золоте, в ореоле огня. — Да тут на нас целая охота! Бросай второй, надо смываться.
Лао бросил сразу два мешка с веществом, огня стало почти не видно, но дым стало снова сносить ветром. Лао в отчаянии обернулся, стражник уже протянул к нему руку, но поскользнулся. Заминка заняла не больше нескольких секунд, но пока стражник поднимался, ветер на время прекратился, и Анна исчезла в клубах густого дыма. Лао вжал кнопку переноса ее тела, тут же заскочив вместе с Линганом за эшафот. На несколько мгновений их закрыл дым, и они нажали на кнопки переноса своих тел.
Перед ними сиял временной туннель. Линган взял девушку на руки. Ее ноги были обожжены почти полностью, и она была без сознания. Лао, раскручивавший временную спираль, сгенерировал на последнем витке резкий поворот, и они выскользнули в реальность из гиперпространственного окна. Сначала спрыгнул на пол Линган с девушкой на руках, за ним вынырнул Лао. Резко похолодало, и Окно захлопнулось.
Линган перенес девушку в операционную, уложив ее на стол.
— Мы вытащили ее. — Креил быстро подключал аппаратуру, не обернувшись на приход Странницы.
— Сначала ванну и дезраствор, у нее наверняка вши. Кстати, это и вас касается. — Она кивнула Лингану и Лао. — Одежду вообще лучше сжечь.
Через полчаса они наконец смогли заняться осмотром. Повреждений было на удивление немного: очень сильно пострадали ноги, несколько костей было раздроблено, а кожа сильно обожжена, на груди девушке выжгли клеймо. В остальном, кроме синяков и многочисленных ушибов, она была здорова. Ее подключили к аппаратуре, но девушка по-прежнему не пришла в сознание.
— Это та девушка, которую мы искали. Интересно, что это за монах, который смог отловить ее? Судя по всему, у него незаурядные телепатические способности, поэтому ей и не удалось спастись. — Странница осматривала мозг Анны.
— Мы его чувствовали. Там, на площади. Он натравил на нас стражу, и мы едва смогли улизнуть. — Линган за столиком пил чай. — Ужасная там холодина. Не понимаю, как они не замерзали в такой легкой одежде?
Странница продолжала телепатическое обследование. У девушки были блестящие данные эспера, а тело обладало скрытой способностью к генетической регрессии.
— Лао, поучишь ее ставить блоки — это единственное, чего она не умеет. И побережней с ней. Я отправлю воспоминание о костре в подсознание, пусть мозг адаптируется, сумасшедших у нас и так достаточно. — Странница закончила осмотр.
Когда на следующее утро Креил вошел в операционную, он увидел, что купол открыт. Девушка сидела на операционном столе, рядом стоял сервировочный столик, и она с аппетитом что-то уплетала. Девушка почувствовала Креила и застыла, пытаясь понять, угрожает ли ей опасность. Наткнувшись на его защиту, она отступила и теперь с испугом смотрела на вход.
— Как тебе удалось отключиться от Машины? — входя, удивленно спросил Креил. Анна не понимала языка, на котором думал этот человек, а мысль была слишком сложной, чтобы уловить смысл вопроса. Он посмотрел на столик: пять тарелок были аккуратной стопочкой сложены, а с шестой девушка что-то доедала.
— Ты съела это все? — Он нахмурился. Анна поняла только, что человек недоволен тем, что она ела.
— Я не знала, что это ваша еда. — Анна решила, что съела обед этого человека.
Креил не понял и попросил Машину перевести. Анна протянула ему остаток еды, он забрал тарелку, сел за пульт и подключился к пси-креслу одной рукой.
— Сделай ей промывание желудка, — приказал Креил Машине.
Щупальца протянулись к Анне, заставляя ее лечь и надевая на лицо маску. Она почувствовала, как что-то вводят в пищевод и задохнулась.
— Переведи ей. Не бойтесь. Это только на несколько секунд, дышите носом, — командовал Креил.
Вошел Линган, с удивлением посмотрев на Креила, и не понимая, что тот делает с девушкой.
— Представь себе, прихожу, а наша пациентка вместо того, чтобы спать, частично отключилась от Машины и заказала себе еду. Я как раз успел к концу обеда. Теперь промываем желудок, пока не начались неприятности. Насколько я понял, она нормально не ела несколько месяцев, — объяснял Креил.
— Не понимаю, как она договорилась с Машиной? — спросил Линган.
— Не забывай, в память Машины заложены все известные земные языки, а она эспер.
Девушку освободили, и она опять села. Ее ноги были заключены в специальные камеры с гелеобразной непрозрачной жидкостью, что позволяло очень быстро восстановить кожный покров, и теперь девушка пыталась рассмотреть их. В операционную въехал сервировочный столик с чашкой бульона и кусочком белого хлеба. Анна жадно смотрела на еду, но взять больше не решалась.
— Берите, девушка. Это вам можно есть, — синхронно перевела Машина слова Креила. Девушка сразу же схватила чашку. — Линган, ты с ней не посидишь? У меня есть дела. Часа в четыре заеду сменить тебя.
— Ты не разрешишь переложить ее в палату?
— Как хочешь, но, как только кожа подживет, нужно будет прооперировать ноги. У нее раздроблены кости щиколоток, и я не уверен, что не придется их заменить. — Креил ушел, Линган вызвал носилки. Анна, уже справившаяся с едой, настороженно смотрела на панель, бесшумно зависшую в воздухе рядом с операционным столом. Щупальца, осторожно переместившие ее, вызывали у Анны такой страх, что не было даже мысли о сопротивлении.
Вошел незнакомый мужчина, огромного роста. Анна была совершенно обнажена и смутилась его властного пронизывающего взгляда почти черных глаз.
— Я отвезу вас в палату. — Линган вслушался в ее чувства и вышел из операционной. Через секунду он вернулся, накрыл Анну простыней и уловил благодарный взгляд девушки. Линган видел в ее мозгу, что она очень боится, не зная, чего можно ждать от него. И его пронзило чувство глубокой жалости.
Палата представляла собой красивую и очень светлую комнату. Дверь на балкон была открыта, легкий запах цветов проникал внутрь. Анну охватило чувство покоя. Эти очень странные люди, окружавшие ее здесь, были такими знакомыми, словно она знала их всю жизнь, и никто и никогда не заботился так о ней. Линган бережно переложил ее на кровать.
— Тебе не нужно бояться, — быстро переводил прибор на его груди. — Во всяком случае, могу ручаться: ни один мужчина, которого ты встретишь здесь, в том числе и я, не причинит вреда и не сделает того, о чем ты все время думаешь, силой.
— Правда? Это хорошо, — Анна улыбнулась. — Я все хочу спросить, где я? Здесь не похоже на рай, но и не похоже на ад. — Она старалась говорить медленно, чтобы мужчина понял ее.
— Это очень сложно объяснить. Ты сейчас очень далеко от того места, где выросла.
— Значит, это другая страна? Но как я попала сюда? Я помню только, как бежала по лесу, и страшный монах гнался за мной, а потом я упала и… очутилась здесь. — Она покачала головой. — Я не верю вам. Все эти странные вещи, и вы можете говорить мысленно… Иногда мне кажется, что я все еще в том лесу и мне снится все это.
— Ты была перенесена в будущее, — Линган сам не понял, как решился сказать ей правду. Он ждал бурной реакции, но девушка лишь наклонила голову.
— Я подозревала что-то в этом роде. Если это только не сон… А кто вы? И что с моими ногами? Я не смогу больше ходить?
— Нет-нет. Все заживет, и ты сможешь даже бегать. А я врач, Линган.
Анна откинулась на подушку и улыбнулась, эта улыбка так осветила ее изможденное лицо, что Линган остолбенел.
— Если можно, доктор, я бы хотела поспать, очень устала. — Она провела рукой по лбу и закрыла глаза. Сейчас Анна хорошо видела мыслеобраз Лингана Мужчина, во всем голубом, несся вскачь на белоснежном коне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37