По периферии зала, между входами на эскалаторы и шахтами лифтов, теснились «объекты соцкультбыта» – пункты связи, парикмахерские-автоматы, туалеты-автоматы, буфеты-автоматы…
У открытой веранды кафе Вася с Антоном остановились. Половина столиков была занята исполнителями и вершителями. Лучеметы небрежно висели на спинках стульев, позы небрежны – оккупанты в захваченном «нас. пункте». Пурпуры пили, ели, гоготали, «базарили», ругались и даже пели. «Вив ла мор, вив ла гер! Вив ле сакре мерсенер!» – голосили в углу веранды, стуча кружками в такт. «Die Fahne hoch, die Reihen fest geschlossen, – ревели их соседи, – S.A. marschiert mit ruhig festem Schritt!» Ну, правильно… Что же им еще петь?
– Ага! – сказал Вася довольно. – Он здесь! Пошли!
Они пошли. Кафе в рекордные сроки заплевывалось, зашаркивалось, забрасывалось окурками, оборачиваясь таверной с Тортуги или салуном в Абилине образца 1867 года, паршивой забегаловкой, куда благовоспитанным девицам вход заказан, а мужчины должны хорошо подумать, прежде чем посетить подобное заведение.
Вася Вожжеватов провел Антона к столику, за которым сидел Фелиппе Гереро. Белый комбинезон экс-директору шел и сидел хорошо. Мягкий обтягивающий воротничок скрывал цыплячью шею, а острые черты сухого лица приобретали даже некую породистость.
Вожжеватов щелкнул каблуками и обратился по-уставному:
– Вершитель третьего разряда Восемь! Разрешите представить Антона… м-м… (Антон хотел уже подсказать, но Василий и сам справился) Родина! Образования не имеет, постоянной работы – тоже! Но в киберах разбирается. Предан пурпурной идее! – отчеканил Вожжеватов (Гереро поморщился), – и желает послужить нашему делу!
Гереро перевел взгляд на Родина. Антон изучал лицо вершителя 3-8, или как его там… Слезящиеся старческие глаза с красными прожилками, набухшие вены на лбу, несбритая седая щетинка на щеке… Дед как дед. Не слишком старый – бывший директор моложе Йенсена лет на пятьдесят, но тот прыгает козлом, а этот выглядит старпером. Вахтером на пенсии, потерявшимся в этой жизни и прихваченным маразмом. Внукам его можно только посочувствовать. Хотя вряд ли они у него имеются, внуки…
– Ручаешься, Двадцать первый? – спросил Гереро, жуя окурок.
– Корефан мой! – Вася хлопнул Антона по плечу, и тот аж присел. Пластиковая броня только так называется – легкая. По-настоящему в ней пуд весу да еще мускульные усиления.
– С какими киберами вы имели дело, юноша? – Гереро говорил, глядя в стол, казенным голосом клерка из отдела кадров.
– Работал с СКС, – сказал Антон, – с домашними, с грузовыми…
– Эксплуатация?
– И ремонт. Профилактику делал, диагностику, настройку…
Гереро остановил его движением руки и крикнул в сторону:
– Тринадцатый!
Подлетел усатенький адьютантик в черном и блестящем, вытянулся во фрунт.
– Сбегай принеси пульт.
Тринадцатый сбегал и принес переносной пульт для связи с информаторием. Гереро вытащил квадратную карточку и сунул ее в прорезь, послал запрос. Вася весело подмигнул Антону. Тот с трудом улыбнулся. Он и до этого шел по лезвию бритвы, а сейчас закачался в неустойчивом равновесии…
– Антон Малкович… – прочел Гереро. – Код… Номер…
Вершитель равнодушно, не отрываясь от экрана, вынес решение:
– Вы зачислены в Производственную Группу. Пока – вершителем девятого разряда. Номер в разряде – Сто двадцать шесть. Служить будете под моим руководством… Вы можете идти, Двадцать первый.
Вася еще раз щелкнул каблуками, подмигнул Антону и ушел. Гереро помолчал, словно собираясь с силами, и выговорил:
– В техкуполе нам нужны провереннные люди. Поработаете в киберцентре… Послужите нашему делу, – усмехнулся он. – Жить будете там же, в казарме. Оформитесь на месте, сектор «В». Казарма в секторе «Г» – там вам покажут… Ступайте.
Антон неумело щелкнул каблуками.
Новенький спецкостюм из белого силикета с девятью тонкими нашивками на плече разил мышами. Антон убеждал себя, что никаких мышей, крыс и прочих грызунов на Марсе нет и быть не может, что карантинная служба умерщвляет все земное, от букашек-таракашек, жучков-паучков до последнего занюханного вируса. Не помогало. Впрочем, это ерунда. Сильнее физических были страдания моральные. Ох, как это тяжело, оказывается, вести бой на невидимом фронте! А вдруг кто увидит?! Что они подумают о нем? Ладно бы исполнителем стал! В конце концов, не у всех такая сильная и тренированная воля, как у Жилина. Не все так хорошо знают психофизиологию и психофизику, как Йенсен. Но он-то вершителем заделался, а им лишь по своей воле стать можно! Какой вывод сделают люди? Продался, скажут, стажер. Зад пурпурам лижет, ренегат, чтоб не обижали сильно… Ладно, хватит нудить. Как ни крути, как ни верти, но он – разведчик. Наблюдатель, как в одноименном сериале…
Антон нервно ходил взад-вперед по мастерской в кибер-центре, занятом Производственной Группой. Мастерская была завалена выжившей кибертехникой. Отдельно лежали корпуса– из кремнийорганических пластиков, самые старые – из металлопласта, а два даже из квазиорганики. Словно мячи в спортзале, были собраны головы – круглые, приплюснутые, полусферические, многогранные. В одном углу – ноги, в другом – руки, на стеллажах – запчасти. Ширкнула дверь. Меланхолически прошлепал и бухнул в кресло Гереро. Он был пьян.
– Э-э-э… – затянул вершитель третьего разряда Восемь. – Ик! М-м-да…
Гереро утер потное лицо ладонью. Пальцы его мелко дрожали. Антону почему-то стало его жалко. Он понимал, что это враг, что это он, а не кто-нибудь сдал психократу все руководство Сырта, и все равно… не подходил Гереро образ врага. Запуганный, заморенный, запутавшийся старикан.
– Разберись с этим хламом, – выдал задание Восьмой, вылущил на ладонь таблетку каспарамида и взял ее губами. – С шести до двенадцати можешь быть свободен…
– Так точно! – сказал Антон в спину уходящему начальнику. Или командиру? Да какой из него командир…
Антон брезгливо порылся в киберутиле, перебрал головы, раскидал корпуса и неожиданно наткнулся на раритет – сплюснутое туловище инициаторного разведчика типа «арктан» из экспериментальной серии урмов, универсальных рабочих машин. Ими увлекались в 60-е. Головы у «арктана» не было сроду – просто полукруглое навершие и четыре пары глаз. Значит, тулово в сборе… И тут до Антона дошло, что он гладит шершавый матовый корпус связника!
Что может быть важнее для разведчика, чем надежная связь? Какой прок от скопированных документов с высшим грифом секретности, если их нельзя передать своим? Антон ничего пока не копировал, но столько всего понаслушался, пока оформлялся в штабе, потом в секторе «Г»… И куда это все девать теперь? Да и вообще, надо же дать о себе знать – мастер, наверное, во всем себя винит. Зачем, кается, я его с собой брал?! Н-да. А «арктан» подходит как нельзя лучше. Урмы были надежные машинки!
– Вершитель девятого разряда Сто двадцать шесть! – раздалось от дверей. У вершителя Сто двадцать шестого сердце заколотилось, как ненормальное, в голове запрыгали панические мысли: «Провал! Все! В утилизатор!» – Ваш рацион на обед, – скучно сказал распределитель питания, смешной дядька, прозванный Цыпленком из-за желтого цвета волос, суетливый и невредный. Он замешкался в дверях, отталкивая ногой бестолкового серворобота, лезущего в двери поперед хозяина. Антон, кляня себя за испуг, принял продовольственный пакет, и распределитель вывел кибера обратно в коридор. Стажер взвесил в руках сверток с рационом и футляр с тестером и со вздохом отложил обед. Сначала – связь.
Четыре изогнутые, расходящиеся в стороны ноги нашлись быстро. У них были смешные расплющенные ступни – «арктанов» готовили к снегам Ганимеда. Шести манипуляторов нужного типа не нашлось, хватит и двух. Пока шла подзарядка, Антон настроил «арктана» и проверил рефлексы. Вспомнился Фидо. Так он и не узнал, что такое спонтанный рефлекс… Вспомнилось лицо Гуниллы, бесконечно милое и доверчивое, хорошенькое даже после смерти. Ну как, как можно было ее убить?! И он еще пожалел этого престарелого гада? Слабости, страхи отошли. Он мечтал побыть «двойным нулем»? Суперагентом с лицензией на убийство? Его мечта сбылась! Антон запер дверь, присел перед «арктаном» на корточки и стал кодировать свое первое донесение:
«СТАЖЕР – МАСТЕРУ. У меня все в порядке. В. Вожжеватов, В-7-21, рекомендовал меня Гереро, возглавляющему Производственную Группу Лиги. Утвержден вершителем за сто двадцать шестым номером в девятом разряде. Намерен наблюдать и передавать всю полученную информацию. Готов выполнить любое задание, а пока сообщаю: Локи намерен через декаду превратить в исполнителей первую тысячу заложников. Пурпурами расстреляно 52 человека (проскрипционные списки прилагаю в разделе „Справка“). С базы пурпуров на астероиде Вотан доставлено 4 биотерминатора – биологическое макрооружие класса „Протоплазма“. Привет всем. Стажер».
Отправив «арктана» на шахты к ополченцам, Антон отдышался и прилепился к окну.
Смеркалось. Хребет Изиды почти слился с опустившейся темнотой ночи. Равнодушно светил огонечками завод в песках, а дальше, за холмами, за ободом купола, вспыхивали красные и зеленые искры, шевелились тени, сметывали теменцу косые стежки лазеров. Где-то на шахтах шел бой.
Глава 30
«БОЛЬШОЙ СЫРТ», ШАХТА «ЛЕДЯНАЯ»
1
Красная спица луча вынеслась из пустыни, ударила в стену над головой Шуйбэня, и полуотвердевшие капли расплава градинками зацокали по шлему. Вот ведь вляпались!.. Лю вздернул тяжелый фузионник, и луч красивого зеленого цвета сорвал верхушку бархана, из-за которого только что выглядывал пурпур. Мимо!.. Да и попади он в цель, все равно это ничего не даст. С одного импульса тяжелую броню не вскроешь, самое большее, повредишь бопы – биооптические преобразователи в шлеме… Скрестишь танк с гигантопитеком – и получишь бронескафандр!
Сами виноваты. Шифу просил пригнать десятка два роботов-диггеров, чтобы было чем «Нору» рыть, а они перестарались, нахапали систему целиком – сорок проходчиков и робота-матку в придачу! «Али-Бабу и сорок разбойников». Царя Никиту и сорок его дочерей. Мы… они… При чем тут «они»? Он один во всем виноват. Таким вот дураком родился – питает несчастное пристрастие к кибермеханизмам. Он к ним относится как к живым. Любит их, жалеет, расстраивается, когда роботов ломают. Дойдет до того, что он женится на роботессе и будет нянчить маленьких роботят! Нет, а что ему было делать?! Собрать полсистемы и увести? А двадцать диггеров куда? Бросить?! Они ж испортятся! Угу… А пока он тут заботливую мамочку изображал, группу заметили с воздуха, и пытаются теперь испортить ее! По темноте уже прилетел штурмовик, но обстреливать не стал, прошел на бреющем и сбросил десантный модуль…
Борясь с волнением, Шуйбэнь неумело переключил лучевик на непрерывный режим. Было страшно стрелять по людям, но потерпеть поражение было еще страшней,
– Тима! – позвал он, не отрывая взгляда от песчаного бархана за вывалом каменных глыб. – Долго еще?
– Половину спустили только! – ответил Морган. По голосу чувствовалось – Тимка запыхался. – Больше десятка в кабину не влезает!
– Грузи остальных, а Яэли скажешь, чтоб сюда ползла – здесь не так опасно!
– Щас я ей скажу!
Тускло блестя, нестройной цепью из пустыни высыпали пурпуры в броне. Перемахивая барханы, они скрывались из глаз и возникали снова совсем в другом месте. Они выпрыгивали, поджимая ноги и паля перед собой не целясь. Вытягивали свои нижние конечности, словно шасси выпускали, и приземлялись – уже шагов на десять ближе. Было не смешно. Было страшно. Огромные, двух с половиной метровые скафандры с пурпурной начинкой взмывали из-за гребня с тихим гулом. В ярком свете прожекторов с лифтовой башни резко выделялись щели между сегментами, округло белели «мячи» налокотников и наколенников, «эполеты» наплечников. Красные и зеленые лучи били вперехлест, оставляя блестящие, словно эмалью облитые вмятины на камнях и броне.
– Лю! – прокричала слева Яэль. – Я на месте!
– Не высовывайся!
– Что я, дура, что ли?! Давай командуй!
– А чего тут…
Из-за недалекого бархана выскочил пурпур. Лю плавно, не дыша нажал гашетку. Огненная нить пиролуча пересеклась с бопом. Боевик, временно ослепнув, не заметил камня под ногами и покатился кувырком. Яэль обернулась и показала Лю большой палец. А Шуйбэнь будто раздвоился: Лю-1 стрелял в пурпуров, целясь в ноги, и думал только о прицеле с хомодетектором, а Лю-2 смотрел на театр военных действий, как из партера, томился и потел от страха. Он перевел взгляд на холмик слева. Там стоял пурпур и целился.
– Залп! – завопил Лю.
Провыли красные ослепительные струи. Пурпуру не повезло – лучевой дуплет угодил туда, где сходились два грудных и один брюшной сегмент, образуя трехлучевую звезду. Пурпур задергался. Рухнул на бок, и следующим импульсом ему разворотило энергоранец на спине, что повыше ребер радиатора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
У открытой веранды кафе Вася с Антоном остановились. Половина столиков была занята исполнителями и вершителями. Лучеметы небрежно висели на спинках стульев, позы небрежны – оккупанты в захваченном «нас. пункте». Пурпуры пили, ели, гоготали, «базарили», ругались и даже пели. «Вив ла мор, вив ла гер! Вив ле сакре мерсенер!» – голосили в углу веранды, стуча кружками в такт. «Die Fahne hoch, die Reihen fest geschlossen, – ревели их соседи, – S.A. marschiert mit ruhig festem Schritt!» Ну, правильно… Что же им еще петь?
– Ага! – сказал Вася довольно. – Он здесь! Пошли!
Они пошли. Кафе в рекордные сроки заплевывалось, зашаркивалось, забрасывалось окурками, оборачиваясь таверной с Тортуги или салуном в Абилине образца 1867 года, паршивой забегаловкой, куда благовоспитанным девицам вход заказан, а мужчины должны хорошо подумать, прежде чем посетить подобное заведение.
Вася Вожжеватов провел Антона к столику, за которым сидел Фелиппе Гереро. Белый комбинезон экс-директору шел и сидел хорошо. Мягкий обтягивающий воротничок скрывал цыплячью шею, а острые черты сухого лица приобретали даже некую породистость.
Вожжеватов щелкнул каблуками и обратился по-уставному:
– Вершитель третьего разряда Восемь! Разрешите представить Антона… м-м… (Антон хотел уже подсказать, но Василий и сам справился) Родина! Образования не имеет, постоянной работы – тоже! Но в киберах разбирается. Предан пурпурной идее! – отчеканил Вожжеватов (Гереро поморщился), – и желает послужить нашему делу!
Гереро перевел взгляд на Родина. Антон изучал лицо вершителя 3-8, или как его там… Слезящиеся старческие глаза с красными прожилками, набухшие вены на лбу, несбритая седая щетинка на щеке… Дед как дед. Не слишком старый – бывший директор моложе Йенсена лет на пятьдесят, но тот прыгает козлом, а этот выглядит старпером. Вахтером на пенсии, потерявшимся в этой жизни и прихваченным маразмом. Внукам его можно только посочувствовать. Хотя вряд ли они у него имеются, внуки…
– Ручаешься, Двадцать первый? – спросил Гереро, жуя окурок.
– Корефан мой! – Вася хлопнул Антона по плечу, и тот аж присел. Пластиковая броня только так называется – легкая. По-настоящему в ней пуд весу да еще мускульные усиления.
– С какими киберами вы имели дело, юноша? – Гереро говорил, глядя в стол, казенным голосом клерка из отдела кадров.
– Работал с СКС, – сказал Антон, – с домашними, с грузовыми…
– Эксплуатация?
– И ремонт. Профилактику делал, диагностику, настройку…
Гереро остановил его движением руки и крикнул в сторону:
– Тринадцатый!
Подлетел усатенький адьютантик в черном и блестящем, вытянулся во фрунт.
– Сбегай принеси пульт.
Тринадцатый сбегал и принес переносной пульт для связи с информаторием. Гереро вытащил квадратную карточку и сунул ее в прорезь, послал запрос. Вася весело подмигнул Антону. Тот с трудом улыбнулся. Он и до этого шел по лезвию бритвы, а сейчас закачался в неустойчивом равновесии…
– Антон Малкович… – прочел Гереро. – Код… Номер…
Вершитель равнодушно, не отрываясь от экрана, вынес решение:
– Вы зачислены в Производственную Группу. Пока – вершителем девятого разряда. Номер в разряде – Сто двадцать шесть. Служить будете под моим руководством… Вы можете идти, Двадцать первый.
Вася еще раз щелкнул каблуками, подмигнул Антону и ушел. Гереро помолчал, словно собираясь с силами, и выговорил:
– В техкуполе нам нужны провереннные люди. Поработаете в киберцентре… Послужите нашему делу, – усмехнулся он. – Жить будете там же, в казарме. Оформитесь на месте, сектор «В». Казарма в секторе «Г» – там вам покажут… Ступайте.
Антон неумело щелкнул каблуками.
Новенький спецкостюм из белого силикета с девятью тонкими нашивками на плече разил мышами. Антон убеждал себя, что никаких мышей, крыс и прочих грызунов на Марсе нет и быть не может, что карантинная служба умерщвляет все земное, от букашек-таракашек, жучков-паучков до последнего занюханного вируса. Не помогало. Впрочем, это ерунда. Сильнее физических были страдания моральные. Ох, как это тяжело, оказывается, вести бой на невидимом фронте! А вдруг кто увидит?! Что они подумают о нем? Ладно бы исполнителем стал! В конце концов, не у всех такая сильная и тренированная воля, как у Жилина. Не все так хорошо знают психофизиологию и психофизику, как Йенсен. Но он-то вершителем заделался, а им лишь по своей воле стать можно! Какой вывод сделают люди? Продался, скажут, стажер. Зад пурпурам лижет, ренегат, чтоб не обижали сильно… Ладно, хватит нудить. Как ни крути, как ни верти, но он – разведчик. Наблюдатель, как в одноименном сериале…
Антон нервно ходил взад-вперед по мастерской в кибер-центре, занятом Производственной Группой. Мастерская была завалена выжившей кибертехникой. Отдельно лежали корпуса– из кремнийорганических пластиков, самые старые – из металлопласта, а два даже из квазиорганики. Словно мячи в спортзале, были собраны головы – круглые, приплюснутые, полусферические, многогранные. В одном углу – ноги, в другом – руки, на стеллажах – запчасти. Ширкнула дверь. Меланхолически прошлепал и бухнул в кресло Гереро. Он был пьян.
– Э-э-э… – затянул вершитель третьего разряда Восемь. – Ик! М-м-да…
Гереро утер потное лицо ладонью. Пальцы его мелко дрожали. Антону почему-то стало его жалко. Он понимал, что это враг, что это он, а не кто-нибудь сдал психократу все руководство Сырта, и все равно… не подходил Гереро образ врага. Запуганный, заморенный, запутавшийся старикан.
– Разберись с этим хламом, – выдал задание Восьмой, вылущил на ладонь таблетку каспарамида и взял ее губами. – С шести до двенадцати можешь быть свободен…
– Так точно! – сказал Антон в спину уходящему начальнику. Или командиру? Да какой из него командир…
Антон брезгливо порылся в киберутиле, перебрал головы, раскидал корпуса и неожиданно наткнулся на раритет – сплюснутое туловище инициаторного разведчика типа «арктан» из экспериментальной серии урмов, универсальных рабочих машин. Ими увлекались в 60-е. Головы у «арктана» не было сроду – просто полукруглое навершие и четыре пары глаз. Значит, тулово в сборе… И тут до Антона дошло, что он гладит шершавый матовый корпус связника!
Что может быть важнее для разведчика, чем надежная связь? Какой прок от скопированных документов с высшим грифом секретности, если их нельзя передать своим? Антон ничего пока не копировал, но столько всего понаслушался, пока оформлялся в штабе, потом в секторе «Г»… И куда это все девать теперь? Да и вообще, надо же дать о себе знать – мастер, наверное, во всем себя винит. Зачем, кается, я его с собой брал?! Н-да. А «арктан» подходит как нельзя лучше. Урмы были надежные машинки!
– Вершитель девятого разряда Сто двадцать шесть! – раздалось от дверей. У вершителя Сто двадцать шестого сердце заколотилось, как ненормальное, в голове запрыгали панические мысли: «Провал! Все! В утилизатор!» – Ваш рацион на обед, – скучно сказал распределитель питания, смешной дядька, прозванный Цыпленком из-за желтого цвета волос, суетливый и невредный. Он замешкался в дверях, отталкивая ногой бестолкового серворобота, лезущего в двери поперед хозяина. Антон, кляня себя за испуг, принял продовольственный пакет, и распределитель вывел кибера обратно в коридор. Стажер взвесил в руках сверток с рационом и футляр с тестером и со вздохом отложил обед. Сначала – связь.
Четыре изогнутые, расходящиеся в стороны ноги нашлись быстро. У них были смешные расплющенные ступни – «арктанов» готовили к снегам Ганимеда. Шести манипуляторов нужного типа не нашлось, хватит и двух. Пока шла подзарядка, Антон настроил «арктана» и проверил рефлексы. Вспомнился Фидо. Так он и не узнал, что такое спонтанный рефлекс… Вспомнилось лицо Гуниллы, бесконечно милое и доверчивое, хорошенькое даже после смерти. Ну как, как можно было ее убить?! И он еще пожалел этого престарелого гада? Слабости, страхи отошли. Он мечтал побыть «двойным нулем»? Суперагентом с лицензией на убийство? Его мечта сбылась! Антон запер дверь, присел перед «арктаном» на корточки и стал кодировать свое первое донесение:
«СТАЖЕР – МАСТЕРУ. У меня все в порядке. В. Вожжеватов, В-7-21, рекомендовал меня Гереро, возглавляющему Производственную Группу Лиги. Утвержден вершителем за сто двадцать шестым номером в девятом разряде. Намерен наблюдать и передавать всю полученную информацию. Готов выполнить любое задание, а пока сообщаю: Локи намерен через декаду превратить в исполнителей первую тысячу заложников. Пурпурами расстреляно 52 человека (проскрипционные списки прилагаю в разделе „Справка“). С базы пурпуров на астероиде Вотан доставлено 4 биотерминатора – биологическое макрооружие класса „Протоплазма“. Привет всем. Стажер».
Отправив «арктана» на шахты к ополченцам, Антон отдышался и прилепился к окну.
Смеркалось. Хребет Изиды почти слился с опустившейся темнотой ночи. Равнодушно светил огонечками завод в песках, а дальше, за холмами, за ободом купола, вспыхивали красные и зеленые искры, шевелились тени, сметывали теменцу косые стежки лазеров. Где-то на шахтах шел бой.
Глава 30
«БОЛЬШОЙ СЫРТ», ШАХТА «ЛЕДЯНАЯ»
1
Красная спица луча вынеслась из пустыни, ударила в стену над головой Шуйбэня, и полуотвердевшие капли расплава градинками зацокали по шлему. Вот ведь вляпались!.. Лю вздернул тяжелый фузионник, и луч красивого зеленого цвета сорвал верхушку бархана, из-за которого только что выглядывал пурпур. Мимо!.. Да и попади он в цель, все равно это ничего не даст. С одного импульса тяжелую броню не вскроешь, самое большее, повредишь бопы – биооптические преобразователи в шлеме… Скрестишь танк с гигантопитеком – и получишь бронескафандр!
Сами виноваты. Шифу просил пригнать десятка два роботов-диггеров, чтобы было чем «Нору» рыть, а они перестарались, нахапали систему целиком – сорок проходчиков и робота-матку в придачу! «Али-Бабу и сорок разбойников». Царя Никиту и сорок его дочерей. Мы… они… При чем тут «они»? Он один во всем виноват. Таким вот дураком родился – питает несчастное пристрастие к кибермеханизмам. Он к ним относится как к живым. Любит их, жалеет, расстраивается, когда роботов ломают. Дойдет до того, что он женится на роботессе и будет нянчить маленьких роботят! Нет, а что ему было делать?! Собрать полсистемы и увести? А двадцать диггеров куда? Бросить?! Они ж испортятся! Угу… А пока он тут заботливую мамочку изображал, группу заметили с воздуха, и пытаются теперь испортить ее! По темноте уже прилетел штурмовик, но обстреливать не стал, прошел на бреющем и сбросил десантный модуль…
Борясь с волнением, Шуйбэнь неумело переключил лучевик на непрерывный режим. Было страшно стрелять по людям, но потерпеть поражение было еще страшней,
– Тима! – позвал он, не отрывая взгляда от песчаного бархана за вывалом каменных глыб. – Долго еще?
– Половину спустили только! – ответил Морган. По голосу чувствовалось – Тимка запыхался. – Больше десятка в кабину не влезает!
– Грузи остальных, а Яэли скажешь, чтоб сюда ползла – здесь не так опасно!
– Щас я ей скажу!
Тускло блестя, нестройной цепью из пустыни высыпали пурпуры в броне. Перемахивая барханы, они скрывались из глаз и возникали снова совсем в другом месте. Они выпрыгивали, поджимая ноги и паля перед собой не целясь. Вытягивали свои нижние конечности, словно шасси выпускали, и приземлялись – уже шагов на десять ближе. Было не смешно. Было страшно. Огромные, двух с половиной метровые скафандры с пурпурной начинкой взмывали из-за гребня с тихим гулом. В ярком свете прожекторов с лифтовой башни резко выделялись щели между сегментами, округло белели «мячи» налокотников и наколенников, «эполеты» наплечников. Красные и зеленые лучи били вперехлест, оставляя блестящие, словно эмалью облитые вмятины на камнях и броне.
– Лю! – прокричала слева Яэль. – Я на месте!
– Не высовывайся!
– Что я, дура, что ли?! Давай командуй!
– А чего тут…
Из-за недалекого бархана выскочил пурпур. Лю плавно, не дыша нажал гашетку. Огненная нить пиролуча пересеклась с бопом. Боевик, временно ослепнув, не заметил камня под ногами и покатился кувырком. Яэль обернулась и показала Лю большой палец. А Шуйбэнь будто раздвоился: Лю-1 стрелял в пурпуров, целясь в ноги, и думал только о прицеле с хомодетектором, а Лю-2 смотрел на театр военных действий, как из партера, томился и потел от страха. Он перевел взгляд на холмик слева. Там стоял пурпур и целился.
– Залп! – завопил Лю.
Провыли красные ослепительные струи. Пурпуру не повезло – лучевой дуплет угодил туда, где сходились два грудных и один брюшной сегмент, образуя трехлучевую звезду. Пурпур задергался. Рухнул на бок, и следующим импульсом ему разворотило энергоранец на спине, что повыше ребер радиатора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61