А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

САС поставил на своих границах железный занавес, зарубежным конкурентам не было ходу на его территорию. Селевый поток легальных нейротропинов хлынул в школы и на улицы, и вскоре появилась целая армия юных биобрухо с домашними аминошинковками и хромоварками, и они создали уже незаконные тропы и строберы. Образовавшиеся специфические ниши были заполнены разными шайками, войны за передел сфер влияния были редкими и незначительными, общественный порядок не нарушался, и власти в большинстве случаев глядели на «шалости» молодежи сквозь пальцы.
В целом сеть распространения синтетиков имела хаотичную структуру, вычленить строгую иерархию было невозможно, но все же отдельные банды обладали неоспоримо высоким статусом.
И одну из первых позиций списка занимали генералисты клоачные крысы.
К-крысы жили в лабиринте заброшенных труб, по которым сливались отходы в ядовитую бухту. Когда весь город переоснастили грязекомпостирующей техникой, в старой клоаке отпала надобность. С тех пор то и дело кто-нибудь ставил вопрос о ее демонтаже, но в бюджете метроплекса не находилось средств на подобную «косметику».
На шею пролилась холодная вода – как будто меня погладил зомби. Я стоял по щиколотку в мерзкой жиже. Хомяк дрожал, но не от холода.
Нас окружали крысы, освещенные моим фонарем. Все они подверглись стоматологическим усовершенствованиям, за что их и прозвали крысами. А в остальном – обычная разношерстная шайка, каких полно.
– Что, фраер, захотелось крысиным ядом ширнуться?
– Нет уж, спасибо. Нельзя ли повидать Цуму-Пуму?
– Пума у нас кореш деловой, с кем попало не базарит.
– Мы с ним знакомы. Агрессивности у крыс поубавилось.
– А что за дело-то у тебя? Объяснил.
– Жди здесь.
Я ждал. Крысы присматривали за мной. Один типчик грыз что-то вроде человеческого бедра. Хомяка по-прежнему трясло.
– Успокойся. Пока я рядом, никто тебя не обидит.
– Не могу справиться с собой, сэр. Это нехорошие люди.
Крысы услышали и захихикали. Вернулся тот, с кем я говорил.
– Пума тебя примет.
Из лабиринта труб мы выбрались под большой купол, помещение было завалено пожитками – гнездо крыс,
понял я. Меня подвели к двери в личные покои Пумы. Мы с Хомяком дальше шагали без сопровождения.
Цума-Пума возлежал на груде подушек, облаченный в доспехи из эластичного пьезопластика, с эффекторами, соединенными с электрохимической биосистемой организма. На шее, запястьях и лодыжках пьезопластик был покрыт рыжевато-коричневой шерстью. Лицо не было закрыто. Рядом сидела домашняя любимица – модель Зеленая Канарейка, оглаживала перышки. Когда мы вошли, она испустила пронзительную трель.
– Привет, корешок, давно не виделись, – сказал Пума. – С тех пор, как я спас твой хвост от «мозговых костей». – Пума рассмеялся. – Хотя это только моя версия.
– Которую ты всем выдаешь за стопроцентно правдивую. А я не разбиваю ее в пух и прах, и, стало быть, ты мне должен услугу.
– Смотря какой величины тебе требуется услуга.
– У тебя сегодня был клиент. – Я описал фон Бюлова. – Что ему понадобилось?
– Прости, чувачок, но этого я тебе не скажу. Сам знаешь, все наши сделки – коммерческая тайна. Если будем, хе-хе, крысятничать, к нам перестанут ходить.
– За эти стены ничего не выйдет, ты же знаешь, – возразил я.
Но Пума оставался непреклонен:
– Извини. Может, чем другим смогу помочь? Я сдернул с бедра шокер. Пума расхохотался.
– Зачем тебе эта игрушка? Хочешь меня вырубить? Тогда я и подавно ничего не скажу.
Я прицелился ему в грудь и нажал на спуск. Стрелка впилась в доспех и сразу выпустила микрокрючки.
– Мазила! Даже не оцарапал!
– Знаю.
Я послал по проволоке ток. Пума на своей лежанке сделался твердым, как доска.
– Батареек в шокере хватит на месяц бесперебойной работы. Когда я уйду из этой вонючей норы вместе с Канарейкой, сюда попробуют ворваться твои крысы. Вряд ли получится – ты ведь хорошо позаботился о безопасности жилища. Наверное, смерть от жажды – это просто кошмар.
– Засужу картель, продавший мне этот паршивый доспех!
– Только в том случае, если ответишь на мои вопросы.
Пума устало вздохнул – дескать, вот же привязался.
– Так и быть. Этот парень хотел, чтобы мы расшифровали его кровь. Нас такая просьба заинтересовала, да мы и сами собирались взять у него пробу. Но он был начеку и навел на нас лазик. Шутить он явно не был настроен, ну, и мы от приколов воздержались. И тогда он изложил свою проблему. Мы так поняли, что ему понадобился мощный математический сопроцессор и кой-какие нейрографические примочки. Мы их выложили, и он вроде остался доволен.
– Он не говорил, что собирается с ними делать?
– Приятель, трудновато дышать в таком костюмчике…
– А будет еще труднее. Продолжай. Куда он направился?
– Ну, в общем, заплатив нам, он остался почти ни с чем. Поинтересовался, где можно сыграть по-крупному. Я ответил, что казино в нашем городе консервативные, в долг фишек не дадут. И это чистая правда, Бостон – это тебе не Облако Оорта. Так что я ему посоветовал ехать в Атлантик-Сити.
– Ладно. – Я выдернул стрелку и смотал проволоку. Пума обмяк.
– Трудно с тобой дружить, – сказал он. – Но и ссориться не вижу смысла. Увидимся, частный легаш.
Снова очутившись на улице, я подключился к терминалу «Бостонского банка». Решил заплатить за наводку Плавнику, прежде чем двину в Атлантик-Сити.
Стоявший передо мной парень вынул из бабкомата свою карточку. Хотел засунуть в карман, но что-то его остановило. Он посмотрел на карточку, выругался, выхватил пистолет и пальнул в бабкомат.
Аппарат отозвался электронным визгом, на четырех колесах вылетел из ниши в стене и попытался дать деру. Но налетел на зеваку-коммивояжера, сбил с ног. Выроненный чемоданчик с образцами товаров раскрылся от удара о дорожное покрытие.
Зазвучала музыка. Закричала женщина.
Обиженный автоматом парень снова выстрелил. И на сей раз свалил машину.
Вокруг разбитого дымящегося бабкомата собиралась толпа. От пострадавшей машины остро пахло горелыми электронными внутренностями. Взбешенный юзер подошел к ней, растолкав зевак, запустил руку в пробоину и вынул свою настоящую карточку.
– Имитаторы, мать их! В прошлый раз у меня вот так же карточку сперли – пятнадцать тысяч САС-баксов, как корова языком!
– Мир жесток, – произнес кто-то в толпе, якобы сочувственно.
– Я тоже не подарок. – И крутой юзер похлопал по пристегнутому к бедру пистолету.
Поездка из Бостона в Атлантик-Сити на «Серафиме» длилась девяносто минут. Фон Бюлов опережал меня на несколько часов, и я выбрал самый быстрый, хоть и далеко не самый дешевый вид транспорта. Впрочем, о деньгах я не жалел. Напротив, радовался возможности спокойно посидеть, подумать.
Хомяк заснул в соседнем кресле. Спросил бы меня кто, зачем взял с собой трансгена – я бы не нашелся с ответом. Может, потому что сидеть с ним рядом уютно, как дома. А рассчитывать на помощь Хомяка в серьезной переделке было бы просто смешно. Да, наверное, дело в боязни одиночества. Мне нужна компания. Может быть, Хомяк для меня вроде талисмана.
Впрочем, провоз помеси-невелички стоил вдвое меньше моего проезда,
Я почесал Хомяка за ухом и сосредоточил все мысли на деле.
Фон Бюлов – мономаньяк, пробу ставить некуда. Псих без справки. Но в его крови – формула, и если бы он ее сумел расшифровать, то на такой товар нашлись бы десятки покупателей – от немецкого концерна ГНП до АТЭС. Но вместо того чтобы за месяц с выгодой сбыть краденое, он все тратит на несколько адреналиновых выбросов в казино. Вот это мне непонятно. Может быть, его кто-то зомбировал, и теперь он не сможет ни на секунду расслабиться, пока крупье не скажет ему «двадцать одно»? В моей практике бывали случаи и похлеще.
Через полчаса я перестал ломать голову. Нет смысла докапываться, почему психи делают то, что они делают. Будь у меня хоть крупица психиатрического таланта, я бы смог ответить на вопрос, почему я однажды пришел домой, а квартира заполнена саморазмножающейся пеной, благоверной же и след простыл. Что произошло, то произошло, с этим и буду разбираться, а чьи-то сумбурные мотивы и внезапные порывы – не для моих скромных мозгов. Женева Гиппельштиль-Имхаузен хочет вернуть свое имущество, и я ей в этом посодействую – за очень приличный гонорар.
Я вспомнил, как гладил большим пальцем ее горячий любовный рубчик, и подумал: может, ей от меня еще что-нибудь понадобится?
Земля проносилась за монокристаллическими окнами поезда, она казалась пятном – как при ускоренной прокрутке фильма. В пути я подремал несколько минут. День выдался не из легких.
Около восьми вечера поезд прибыл в Атлантик-Сити. Мы с Хомяком покинули вагон и прошли на дощатую набережную – Бордуок.
Когда я был здесь в последний раз, Бордуок перебирался на новую дамбу, которая не давала повышающему свой уровень Атлантическому океану затопить город. Применялась супердревесина корпорации «Бехтель-Канемацу-Гошо», сооружение стало четырехъярусным, и теперь оно протягивалось мимо всех казино. Очень эффектно, вполне в крикливом стиле Атлантик-Сити.
Тротуары были заполнены гражданами и помесями. На уличных артистов пялились гости города, вокруг разъема-мамы в бикини, заправившейся лошадиной порцией «костомяки», собралась толпа. Она, развернув корпус на сто восемьдесят, взялась за пятки и пошла колесом – живая лента Мёбиуса. Доказывая свою односторонность, артистка легла на ковровую дорожку; многоногие мини-кибы с присосками на ножках бегали по спинно-грудной поверхности. Классный фокус.
Я задержался, чтобы купить спирулина-дог и лимонад-содовую. Если фон Бюлов здесь, он вероятнее всего торчит в казино, так что можно не спешить.
– Тебе взять чего-нибудь? – спросил я у Хомяка.
– Да, сэр, пожалуйста. Как заманчиво выглядят чили-доги! Мне один, но с двойным соусом.
Я исполнил желание Хомяка, памятуя о том, что перекармливать его нельзя – запросто протянет лапки. Впрочем, чили-доги продаются только людям, зарегистрированным владельцам трансгенов. Может, поэтому помеси и не убегают? Вернее, убегают, но немногие.
Когда мы подкрепились, я скомкал салфетку и бросил на Бордуок. Ее тут же подхватил мусорохват.
– Пошли, возьмем за задницу мистера фон Бюлова, – сказал я Хомяку.
– Если вы считаете это нужным, сэр, то мы так и сделаем.
Беглеца я нашел в казино «Тайм Уорнер Сирс», возле рулетки. Карточка – удостоверение личности – лежала перед ним на столе, настроенная на показ денежного баланса. И он передвигал башлятник с красной цифры на черную, с черной на красную и так далее, и цифра на карточке росла, как на дрожжах. Я последил за фон Бюловым. Сиреневые глаза горели адским огнем, на лице – маниакальная сосредоточенность. Понятно: действие доработанного клоачными крысами экспериментального стимулятора интеллекта сейчас на пике. Фон Бюлов с головой ушел в нелинейную динамику рулетки, и хаос везения укладывается в постижимую для его разума форму.
Он не потерял ни фишки. Выигрыш поднялся до геостационарной орбиты.
Потрясающее везение одного из игроков не укрылось от остальных. Вокруг его рулетки собралась толпа жиголадок и милашек-валяшек, домашних любимцев и свободных башлеловов, уже не говоря о менеджерах казино, с такими физиономиями, будто проглотили по горсти червей.
Вряд ли они будут возражать, подумал я, против шунтирования мистера фон Бюлова.
Я приблизился к нему сбоку. Менеджеры остановили игру, чтобы проверить рулетку и просканировать окружающих – не оказывает ли кто скрытого воздействия. Я этим воспользовался:
– Юрген, твоя жена просила кое-что передать. Он аж подпрыгнул:
– Кто ты? Откуда можешь знать мою жену? – Глаза сощурились, как будто он решил испытать на мне свою способность проникать в суть вещей. На лице дрогнул мускул. – А если и знаешь, что с того?
– Не спрашивай, кролик, по ком рычит пантера, она рычит по тебе.
Он отодвинул стул.
– Ладно, только ради бога, не здесь. Давай выйдем.
Мы вышли на безлюдный балкон. Наверху поблескивало звездное небо, как змеиная чешуя. Нас с фон Бюловым разделяло примерно четыре фута. Я чувствовал Хомяка – он был сбоку.
– Юрген, Женева требует вернуть троп. Он фыркнул:
– Так пусть явится сюда и заберет.
– Она очень занята, вот и прислала меня. – Нейрошунт прятался в моей ладони.
Но я и глазом не успел моргнуть, как фон Бюлов направил на меня лазик – крупповскую карманную модель.
– Не усложнял бы ты, Юрген… – И я метнулся к нему.
Лазерный луч прошел рядом, даже жилетку задел – запахло горелой неразрывайкой. Второго выстрела фон Бюлов сделать не успел – я прижал свое оружие ему к шее.
Нейрошунт в миллисекунду забурился под кожу и прицепился к спинному мозгу. Фон Бюлов рухнул на пол.
Я повернулся. Хомяк бился в судорогах, на его безрукавке, напротив сердца, чернела прожженная дыра. Я подошел к нему, поднял на руки.
– Нехорошо, сэр, нехорошо… – пролепетал он и умер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов