Андрею снова показалось, что в помещении стало темнее. Они оба знали: почти все, кого свалила эта болезнь и кто пережил её, получили неизлечимые мозговые травмы. Андрей задрожал. Злость, горечь, отчаяние. Все эти чувства он мог понять, ощутить. Но НЕЧТО заставляло его нервничать.
– Как твоя учёба?
Андрею сначала показалось, что он ослышался. Отец спрашивает о моей учёбе? О моей жизни?
– Все прекрасно, сэр.
– Да забудь ты, наконец, это «сэр»!
Большая часть помещения все ещё была затемнена, так что разглядеть было можно мало что. Тем не менее, Андрею показалось, что он увидел, как на долю секунды черты отцовского лица отразили улыбку. Нет. Этого не может быть.
– Извини, отец.
– Так как учёба?
– Хорошо, сэ… папа.
– Я слышал, ты попал в сборную по стрельбе.
– Утвердительно. Как раз вовремя, чтобы поучаствовать в следующем месяце в матче против Академии Цирцеи.
– Неплохо.
Андрея охватила растерянность. Нереальность ситуации сбила его с толку. Мучитель Андрея – мой брат – лежал при смерти, а его отец, который долгое время едва перемолвился с ним парой слов, болтал с ним об обучении и о жизни. Андрей задавался вопросом, не попал ли он через эту дверь в какой-то другой, альтернативный мир, в котором Николай не управлял его поступками, а отец заботился о своем младшем сыне.
– Значит, подождём, – Андрей не мог больше выдержать тишины.
– Разве это не то, что мы делаем всегда? Ждём, потому что так надо. Ждём, потому что имеющиеся у нас возможности выбора таковыми вовсе не являются – пока выбор не будет сделан за нас, а тогда – по мере сил реагируем?
Впервые голос генерала окрасили эмоции. Что-то было, но Андрей не мог это «что-то» ухватить. В словах генерала блуждали переживания последних четырёх лет – и ещё нечто. Все это время лидер СОЗЛ пытался делать лучшее в страшнейших ситуациях. Кто бы смог в таких условиях отыскать время для предусмотрительных действий?
Будет ли он всегда обвинять себя в смерти Саймона Камерона? В крахе Звёздной Лиги? Будет ли он до самого конца видеть виноватого только в себе? Андрей отвернулся. Чувство пустоты заполонило его окончательно.
Стану ли я тоже всегда обвинять только себя? Любой ответ на этот вопрос глотала пустота.
Андрей медленно повернулся опять к кровати. Он вдруг понял, что проклятие Керенских никоим образом не задело его брата. Николай принимал решения и действовал, казалось, совершенно не опасаясь последствий. Андрей едва не захихикал в истерике, осознав это. Человек, который готов действовать без малейших угрызений совести, стит на пороге смерти, а мы, на ком последствия любых действий висят, как свинцовые гири, должны жить дальше.
Что касается этого, то Андрей даже в какой-то мере завидовал своему брату.
14
Военная академия Эдема, Новая Москва
Норафф, Эдем
Миры Пентагона
1 июля 2792 года
Толпа нетерпеливо ожидала. Лёгкий ветер дул над огромным стадионом, принося с собой городские запахи, давая легкую прохладу множеству людей, стоящих под палящим солнцем. Андрей оглядывал бесконечные, переполненные ряды скамей на трибунах стадиона.
Похоже, не меньше сотни тысяч человек. Треть населения города! Он покачал головой, представив себе, что целые районы Новой Москвы опустели. Потом он снова начал воспринимать окружающее и сделал усилие над собой, чтобы не потерять воинской выправки.
Наконец, прежде чем волнение публики перехлестнуло через край, генерал направился к трибуне, возведенной на возвышении в южной части стадиона. Несмотря на свои девяносто два года, генерал двигался с исполненным силы достоинством, облекающим его лучше, чем блестящая парадная униформа СОЗЛ – почти физически ощущаемое присутствие, заставляющее все глаза устремиться к нему. Добравшись до пульта, он оперся на него обеими руками и оглядел собравшихся. На каждого из выстроившихся перед ним кадетов он взглянул отдельно – его глаза задерживались достаточно долго даже на тех, кто стоял в задних рядах, отдавая дань уважения каждому из них.
Андрей едва мог дождаться, когда взгляд генерала упадет на него. Взгляд его отца. Смотрел ли он на меня дольше, чем на других? Или я для него – такой же обычный кадет, как все остальные? Один из миллионов сыновей? Казалось, пропасть между ними всё увеличивалась.
Хотя генерал по-прежнему сохранял выправку гораздо более молодого человека, черты его лица отражали заботы и тревоги целой человеческой жизни. Резкие морщины на лбу и едва видные мешки под глазами говорили сами за себя. Тем не менее, яркие голубые глаза по-прежнему излучали невероятную мощь – силу, которая превращала генерала для многих колонистов в мистическую фигуру.
Андрею вспомнилось множество разговоров, восхищение, с которым другие кадеты говорили о генерале. Он попытался задвинуть эти воспоминания подальше в угол сознания.
Всего лишь генерал. Всего лишь мой отец. Как всегда, это не помогло.
Тишина длилась почти полных пять минут – пауза, которую вместе с оратором «держали» и зрители, затаив дыхание и оставаясь стоять по стойке «смирно». Но вот генерал заговорил.
– Кадеты. Сегодня вы становитесь наследниками давней, полной чести и достоинства традиции. Эта традиция была основана в 2571 году торжественным провозглашением Звёздной Лиги и прокламацией о создании СОЗЛ, которые были призваны защищать Лигу на протяжении столетий. И в то же время вы выступаете сегодня в путешествие в неизвестность. Вы – наше будущее: лидеры, призванные вести нас на исходе столетия в новое время. Вы все должны гордиться этим днем. И жители Новой Москвы могут гордиться не меньше. Сегодня заканчивается целая глава нашей истории. Сегодня мы объявляем всем, что Звёздная Лига в изгнании растет и ширится. Что идеалы, за которые столько наших товарищей отдали свои жизни, не были забыты, но стали реальностью, которая определяет нашу повседневность. Реальность, которую мы каждый день заново формируем для будущего – нашей самоотверженностью и нашим достоинством. Для будущего, которое принадлежит всем нам. – Он сделал паузу и его слова, казалось, на мгновение зависли в воздухе сами по себе, захватывая всех присутствующих здесь, под палящим солнцем.
Даже после стольких лет Андрей восхищался невероятной харизматичностью своего отца. Был ли здесь кто-нибудь, кто сомневался в нем? Верят ли они еще, что генералу до них нет никакого дела? Как они могут оставаться неубежденными теперь?
Генерал наклонился вперед и вся масса ожидающих людей, словно под гипнозом, сделала то же самое. «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман». Улыбка промелькнула по лицу Андрея. Снова тот самый Пушкин, да, папа? Если бы отец услыхал о тех всеобъемлющих знаниях по русской военной истории, которые собрал Андрей за множество мучительных учебных часов – он был бы горд за сына.
– Мы вместе начали строить нечто грандиозное, – продолжил генерал. – Но фундамент нашей постройки ещё не тверд и здания, которое мы на нём возведем, ещё существует. Кое-кто из нас полагает, что мы уже сейчас достигли большего, чем могли ожидать, и мы должны быть довольны тем, что у нас есть. Для некоторых нынешнее положение вещей – это всё, к чему они стремились. Но вы, кадеты, не должны удовлетворяться малым и складывать руки. Для вас не должно существовать ничего, кроме желания идти дальше. Ничего, кроме потребности и энергии, чтобы развивать наши растущие день ото дня колонии, чтобы соединить их однажды в единое процветающее общество. В общество, которое когда-нибудь вернется во Внутреннюю Сферу, чтобы показать людям, оставшимся там, что мы остались верны идеалам Звёздной Лиги. Общество, которое даст людям в старых Великих Домах возможность увидеть сделанные ими ошибки, которое примет их с распростертыми объятиями в нашу семью – семью мира и процветания. Мы подарим им возвращение в Золотой Век, который для нас никогда не кончался.
Сила убеждения в голосе генерала, ещё более подчеркнутая звучанием собственной абсолютной убежденности, заключила Андрея в объятия, стала бальзамом на раны, оставленные жизнью в изгнании. Сердце бешено колотилось у самого горла – ритм, который разделяли сотни тысяч людей вокруг него. И миллионы тех, кто смотрел трансляцию речи по головиду.
Единый ритм, единый разум – ведомый генералом во славу Звёздной Лиги.
Генерал поднял правую руку и сжал ладонь в кулак – не в жесте злобы, а так, словно он хотел достичь чего-то, какой-то высокой цели.
– Carpe diem! Вы, кадеты, уже сделали этот день особенным. Используйте дни, которые ещё придут. Используйте каждый день вашей жизни и вы сможете гордиться собой. Ваши сограждане будут горды вами. Я буду горд вами. Поздравляю вас.
Генерал медленно сделал шаг назад и отдал честь. Четыреста двадцать семь женщин и мужчин вскинули руки в идеальном салюте и единый многоголосый щелчок каблуков на удар сердца повис в тишине. Созданное личностью генерала напряжение спало с публики и люди начали вскакивать со своих мест.
Громовые аплодисменты.
* * *
– Андрей, – голосу удалось пробиться сквозь шум и привлечь внимание Андрея. Когда он осторожно обернулся – помня, что переполненный стакан с красным вином находится в опасной близости с белой парадной униформой – он увидел группу женщин и мужчин, направляющихся к нему.
– Вот это я называю выпускным вечером. На порядок лучше моего собственного! – заорал Джейсон и хлопнул Андрея по плечу так крепко, что тот рухнул бы на пол, если бы не предугадал удар. Струя красной жидкости, перехлестнувшая через кисть, лишь на миллиметр разминулась с манжетой.
– Майор, так с новоиспеченными выпускниками не обращаются, – взял слово Карсон. Андрею в который раз показалось, что массивная фигура этого человека заставила потемнеть солнце, когда тот подошел к ним. – В конце концов, у тебя вообще не было выпускного вечера, – тот, к кому он обращался, встал по стойке «вольно».
– Прямое попадание, – воскликнул Джейсон, судорожно хватаясь за сердце.
– Не будь так мелочен с молодым человеком, – заметил Уиндхэм и его улыбающееся бородатое лицо появилось в поле зрения Андрея за спиной у Карсона, как с нетерпением ожидаемый корабль, входящий в порт.
Андрей вечно чувствовал себя в присутствии Карсона подчиненным. Это чувство усилилось, когда он заметил звезду генерал-лейтенанта на его плече. Андрей немедленно вытянулся.
– Вас также можно поздравить, сэр!
Карсон полыценно повел здоровенными плечами.
– Ну, я думаю, они там заметили, что я ещё могу кое-кого кое-чему научить.
– Андрей, не дай себя облапошить. Они с ходу поставили его командиром 149-го, – ещё один человек присоединился к группе. Он, конечно, не был таким огромным, как Карсон, но благодаря своему мускулистому сложению без труда втиснулся между Карсоном и Уиндхэмом.
Сначала Андрей не знал, что ему ответить. Этого лица с открытой улыбкой, увенчанного копной соломенных волос, он не мог вспомнить. Но одинокая чёрная звезда на его плече, такая же, как на униформе Карсона, заставила Андрея почувствовать себя ещё неуютнее. Что за люди собрались здесь, чтобы отпраздновать его выпуск вместе с ним? В конце концов, ему удалось отцепить от нёба язык, приклеенный туда густым сладким вином:
– Прошу прощения, сэр?
Хохот Джейсона заставил его покраснеть. Его визави снова улыбнулся и протянул руку:
– Меня зовут Стивен Маккенна.
– Летун! – благоговейно вымолвил Андрей, когда к нему снова вернулось дыхание. Он едва не уронил стакан, поспешно отдавая салют.
Стивен расслабленно вернул приветствие:
– О'кей, мы уже покончили со взаимными почестями? Меня зовут Стивен.
Улыбка этого человека была заразительной и Андрей несколько расслабился, пожимая руку Маккенны.
– Андрей. Рад с тобой познакомиться. Карсон о тебе все время рассказывал.
Я и мечтать не смел оказаться в такой компании. Интересно, чем я такое заслужил?
– Андрей, генерал-лейтенант ищет тут себе рекрутов, – прервал Карсон. – Он прилетел на эту планету, чтобы набрать незанятых солдат, с которыми потом полетит исследовать газовые гиганты, замерзшие кучи грязи и много-много вакуума.
Стивен бросил на Андрея заговорщический взгляд, словно желал разделить с ним некую тайну, потом повернулся к Карсону:
– Я совершенно уверен, что некоторые отдельные замерзшие кучи грязи тут – твои собственные.
Андрей отчаянно боролся за свое самообладание, но не смог сдержаться и захихикал. Он тут же обратил внимание, что смех Джейсона и Уиндхэма был совершенно заглушён раскатистым хохотом самого Карсона – так что он расслабился.
– Да, это в самом деле так. Я прилетел отыскать себе пару рекрутов, – продолжил через некоторое время Стивен. – Я слышал, ты интересуешься исследовательскими экспедициями? Добро, я даю тебе шанс. Карсон говорил о тебе исключительно хорошее. Я посмотрел твои результаты и должен согласиться с ним. Давай пять и ты в команде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38