– А-а, это те самые, с помощью которых вы так ловко провели ученых Дома Ляо? Они загораются в присутствии какого-то хитрого газа?
– Нет, – ответил отец. – Формула этой искусственной плоти была модифицирована еще лет двадцать назад. Теперь у нас есть мышечное волокно – его марка «3Х», которое не подвержено возгоранию.
Затем Кловис продолжил объяснения:
– Мы создали такую искусственную плоть, коэффициент полезного действия которой увеличивается с повышением температуры. Помнишь шкалу температурных дисплеев?
Кай кивнул.
– Так вот, наибольшую мощность эта мышечная ткань развивает, когда указатель доходит до желтого поля. Когда температура в пределах нормы, и мускулы работают по обычной схеме. Когда же температура поднимается, они могут производить более мощные усилия. Значит, доводишь тепло до желтого поля, и скорость твоего перемещения сразу подскакивает.
– Так-то оно так, – засомневался Кай, – но повышение температуры скажется на работе прицельных устройств.
– Действительно, – согласился Кловис, – небольшое влияние есть, но мы вот что придумали. – Он указал на лазерные стволы в левой руке. – В рубке есть переключатель, с помощью которого ты можешь почти мгновенно повышать или понижать температуру. Дело только в тренировке и умении пользоваться этой техникой.
Кай перевел взгляд на отца и Хэнса. Все трое засмеялись, увидев, какое ошарашенное лицо было у молодого лейтенанта.
– Не знаю, что и сказать. – Кай развел руками. – Неужели это все для меня? Джастин пожал плечами.
– Конечно. Кроме того, Кловису хотелось испытать новую мышечную ткань, тут и подвернулся «Йен-ло-йонг». Он запомнил его еще со времен Игр. Когда ты отказался от омниробота в пользу моего старинного, закадычного дружка, принц распорядился внести улучшения в конструкцию.
Хэнс кивнул:
– Я не мог и не хотел поступать иначе. Ты выиграл соревнования. Кроме того, ты находишься на службе в батальоне, которым командует мой сын. Виктору далеко до тебя, да и Галену Коксу тоже. Он неплохой водитель, но под твоей защитой я буду более спокоен за принца.
– Кай Аллард Ляо? Это неплохой выбор. Ему можно доверить судьбу сына.
Голос донесся откуда-то снизу и из-за спины. Кай немедленно повернулся, принял боевую стойку, однако, увидев, кто стоит перед ним, тут же опустил руки. Поклонился...
– Простите, Ганжи-но-Канрей.
Теодор Курита церемонно вернул поклон.
– Поздравляю вас, лейтенант. Мои агенты доложили, какую совершенную машину здесь приготовили для вас. Позавидовал – вот и пришел полюбоваться на этого чудо-робота.
Глаза у Хэнса Дэвиона сузились.
– Точно такого же я могу предложить и тебе, Теодор.
Курита ничего не ответил, поиграл бровями. Все замерли. Наконец он достал из кармана листок бумаги и объявил:
– Роботы, подарки – все это пустяки, Хэнс. Вот только что полученное сообщение – кланы начали наступление! – Он протянул бумажку Джастину. – Вот она, информация, переданная с прибывшего сегодня утром корабля. Это не буквальный перевод, а изложение, чтобы вы не раскрыли секрет нашего шифра, но все необходимые сведения здесь присутствуют. Выборы закончились – теперь у них новый ильХан. Они избрали им Хана Волков. Согласно всей имеющейся информации, этот клан наиболее агрессивен и пока не знал поражений. Так что седлайте коней, господа.
Хэнс посмотрел на Джастина:
– Вы подтверждаете эту новость?
– Нет, сэр. Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Наши агенты на пограничье сообщают, что все тихо. От тех, кто остался на оккупированных кланами планетах, пока ничего нет. Не знаю, живы ли они. Или, может, Ком-Стар придерживает их сообщения.
Хэнс Дэвион долго молчал, потом наконец ответил:
– Все случилось скорее, чем я ожидал. Нам нужно не менее года, чтобы развернуть производство новых роботов на заводах у Марика.
Курита кивнул.
– Я уже предпринял кое-какие меры для перевода ряда предприятий в Лигу Свободных Миров. Кроме того, закончена технологическая разработка новых материалов и комплектующих. Работы идут полным ходом, но, боюсь, нам даже за год не успеть перевооружить наши войска.
– Согласен, – кивнул Дэвион и усмехнулся. Кай даже вздрогнул – в этот момент лицо Хэнса стало очень похоже на лисью морду. Именно эта ухмылка послужила причиной его прозвища. – Передайте благодарность вашим агентам, Канрей. Такую оперативность надо только поощрять.
Курита тоже усмехнулся:
– Обязательно. Мы, к сожалению, тоже рассчитывали, что вторжение начнется не ранее конца октября. Это дало бы нам по меньшей мере шесть очень нужных недель для организации обороны.
– Теперь понятно, кланы и в этом отношении провели нас. Мне тоже были представлены совершенно убедительные доказательства, что вторжение не начнется ранее конца октября. И на тебе!
– Есть еще один вопрос, который нам необходимо спешно обсудить, – сказал Канрей. – Это касается Виктора и Оми.
Брови у Дэвиона полезли вверх – он указал глазами на Кловиса и Кая, но Курита досадливо поморщился – пусть, мол, остаются. Потом, поразмышляв, добавил: – Согласно донесениям СБ Кловису можно доверять секреты. О Кае я и не говорю. Он сам каким-то образом заварил эту кашу.
Кловис крякнул и заявил:
– Вы уж увольте меня, ваши высочества. Лучший способ не разгласить государственную тайну – это вовсе не знать ее. Так что будьте здоровы, а я пошел.
Хэнс кивком поприветствовал его, затем удивленно посмотрел на Куриту.
– Мой сын и ваша дочь? Они подружились?.. Как в это можно поверить?
– Прямо как у Шекспира... – вставил замечание Аллард.
Все засмеялись, однако веселье быстро угасло.
– Я уже имел беседу с Оми насчет вашего сына. Да, они подружились. Пока только подружились... – заявил Курита. – Она – послушная дочь и сама предложила порвать всякие связи с Виктором, чтобы не допустить даже намека на слухи, порочащие честь Дома Куриты.
Глаза у Теодора блеснули, потом он мельком глянул в сторону Кая.
– Признаюсь, я бы так и поступил, и на этом была бы поставлена точка, если бы Хосиро не признался, что имел по этому поводу разговор с Каем. Наш лейтенант заверил моего сына, что между нашими детьми установились добрые, я бы сказал, товарищеские отношения и что это такая редкость в нашей среде, где мы не властны над своими судьбами. Я призадумался... Дело в том, что мой отец не стал насиловать мою волю. Это позволило мне жениться на той женщине, которая пришлась мне по сердцу. В дальнейшем мне это очень помогло.
Хэнс Дэвион не смог сдержать улыбку, потом вздохнул:
– А меня не спрашивали, оженили за глаза. И слава Богу! Мне тоже очень повезло. Сколько женщин хотели носить наследников Дэвионов, а мне досталась та, лучше которой и быть не может.
– Хорошо. – Теодор был немного смущен. – Но что скажут наши жены? Если ваша Мелисса хотя бы капельку похожа на мою, то мы дорого заплатим за то, что помешали молодым людям.
Хэнс Дэвион хмыкнул:
– Если до Мелиссы хотя бы стороной дойдет слушок, что я позволил себе вмешаться в личную жизнь Виктора, меня будет ждать жестокое наказание. Меня заставят провести день с Романе Ляо. Счастье Виктора для нее – все.
– Но ведь мы оба согласны, что, если они полюбят друг друга, это будет большое несчастье. Мы просто не можем допустить их связь. Тем более легализовать ее.
– Ни в коем случае! – Дэвион потер лоб. – В случае подобного выбора вас ждет смута в Синдикате, а меня достанут религиозные фанатики.
– Но в этой идее есть здравая мысль! – пылко возразил Кай. – Подумайте, какая будет польза, если эта свадьба состоится. Конечно, если Романо Ляо заранее не пронюхает о ней. Представьте только на мгновение ее лицо, когда она будет поставлена перед фактом.
Хэнс и Теодор переглянулись, и оба рассмеялись. Джастин Аллард тоже было поддержал их, но тут же нахмурился, строго посмотрел на сына. Кай дождался, пока смех утихнет.
– Конечно, я не имею права говорить от имени Виктора, но я его достаточно хорошо знаю. Я могу заверить вас, Канрей, что ничего, кроме бесконечного уважения, к Оми он не испытывает. Конечно, они смогут полюбить друг друга, но опять же, смею вас заверить, их чувства не возобладают над разумом. Это очень важный момент. С другой стороны, представьте, что будет означать этот брак в смысле организации отпора кланам. Я отдаю себе отчет, какие последствия он может иметь во внутренней жизни наших государств, но я бы просил не рубить сплеча. Следует продумать все до тонкостей. Стоит ли бездумно останавливать такое течение событий? Тем более что, покинув эту планету, они больше никогда не увидятся. Если вы позволите, они обменяются голографическими дисками. Они сами понимают безнадежность ситуации. Я прошу только об одном – не рубите сплеча! Не спешите! Всякие отношения можно со временем ввести в рамки приличий.
Наступило молчание, потом Хэнс задумчиво спросил:
– Ты утверждаешь, что они решили, что даже безысходность ситуации не должна испортить их последние деньки?
– Я так считаю. Когда еще им доведется встретиться!
– По всей видимости, никогда, – ответил Теодор Курита, потом он обратился к Дэвиону: – Я не против, чтобы наши дети встретились. Наверное, им можно позволить переписываться. – Тут он кивнул Каю. – Ты ведь это имел в виду?
– Да.
– Я знаю, – сказал Дэвион, – что значит получить на фронте весточку. Я буду рад, если Оми пожелает передать ее Виктору. С этим я проблем не вижу, но вот кое с кем в пределах Содружества поработать придется. Упорно поработать... Ненавязчиво... – Он задумался.
Все замолчали, потом Хэнс неожиданно воскликнул:
– Ах, Теодор, можно ли себе вообразить брак между нашими домами! Ты представляешь, что это значит – Дом Дэвионов-Штайнеров-Куриты!..
– Это будет Дом Куриты-Дэвионов-Штайнеров, принц, – засмеялся Теодор. – Мой отец не раздумывая убьет меня, если узнает о нашем разговоре. И помощники у него найдутся... Но знаешь, Хэнс, у меня такое впечатление, что в конце концов кланы заставят его задуматься. Тогда, считай, полдела сделано. Может, – он пожал плечами, – нашим детям действительно удастся склеить чашу?
XXV
Штаб-квартира Волчьих Драгун
Аутрич, Маршрут Сарна
Федеративное Содружество
23 сентября 3051 года
Виктор Дэвион расплылся в улыбке, когда заметил скользнувшую в затененный сад девушку.
– Комбан-ва, Омико– сан .
– Аригато дозаймас, Виктор– сан . – Она опустила глаза и поклонилась ему. – Ваш японский стал заметно лучше.
– У меня такая замечательная учительница. Кроме того, должен признаться, что у меня есть повод упорствовать в этом деле.
Девушка вздрогнула, покраснела, отвела глаза в сторону. Виктор подошел к ней поближе.
– Я совсем не хотел смутить вас, потому что... Потому что это правда.
Он взял Оми за подбородок, она чуть коснулась его пальцев губами.
– У меня очень послушный ученик.
Девушка вздрогнула, так как в это мгновение вечернюю тишину раскололи далекие раскаты грома. Небо в той стороне засветилось, и в этом многоцветном сиянии возникло нечто округлое, металлическое, напоминающее летящую каплю. Золотистое пламя окутало космический корабль, его отсветы легли на лицо Оми.
– Единственный способ, с помощью которого мне удалось обмануть бдительность охранников из СБ, – объявить им, что ты покинул Аутрич на этом корабле. Когда я получила твою записку, мне стало так грустно – неужели мы даже не попрощаемся? – Она ласково, долго смотрела на него, потом вздохнула. – От своего отца ты получил в наследство изворотливость лисицы, в то же время у тебя есть что-то общее с твоим кузеном Морганом. Ты так же храбр. Что будет, когда они обнаружат, что тебя нет на борту? Виктор улыбнулся:
– Это все Кай устроил. Он заявил, что у нас намечена чрезвычайно важная встреча, и мы сошли с корабля. Нас ждет готовый к отлету челнок – мы стартуем через несколько часов.
– Какое счастье иметь такого друга.
– Он мне не только друг. Он как брат. Я считаю, что мне очень повезло. Послушай, Оми, твой отец разговаривал с тобой? Мой, например, имел со мной долгую беседу. Нельзя сказать, что она была легка для нас обоих.
Оми порывисто кивнула, ее черные волосы рассыпались и легли на плечи, укутанные широким шарфом из зеленого шелка.
– Папа старался говорить веско, убедительно. Брови хмурил... Ты знаешь, это был странный разговор. Нет, дело не в том, что он старался убедить меня – он всегда обращался со мной очень уважительно... Я имею в виду смысл разговора. Ты знаешь, что он заявил, – что я должна крепко подумать и что даже могу переписываться с тобой! Представляешь?! Я предполагала, он будет настаивать на том, чтобы я забыла тебя. Может, он догадывается, что я все равно буду посылать тебе весточки? Когда он узнал, что мы любим друг друга, он дар речи потерял. Я думала – все, конец, а все обернулось совсем по-другому.
Виктор неожиданно и радостно хлопнул себя по коленкам:
– О том же самом и примерно в том же духе говорил и мой отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67