— Так он хорош? — спросил Жобдобва.
— Хорош! Из него двоих таких, как этот парень, можно сделать, и сила у него под стать. Месяца два назад один борец проезжал, всех здесь поборол, а Перди уложил его в момент. Страшилище настоящее, Перди этот. Сам своей силы не знает.
Разговоры эти малость меня задели. Аж заерзал на стуле. Непобедимых людей не бывает, наверно, даже меня можно пересилить, и рослые мужики всегда приходились мне как-то против шерсти. Если они оказывались задирами, любителями покуражиться то есть. Я не знал, таков ли Перди или нет, но от всех этих восхвалений во мне что-то проснулось.
— Я бы с ним померился, — добродушно заметил я, — просто ради забавы, знаете.
Лошадиный магнат засмеялся.
— Ради забавы? С Перди? Молодой человек, забавы у вас бы не вышло. Он борется грубо. Попадешь к нему в лапы, будет не до веселья. Тут в ход идет все. Выковыривай глаза, кусайся… хотя последний, кто попробовал укусить Перди, уехал отсюда без единого зуба на вывеске. Нет, нет. Я не Перди имел в виду. Нила Хола. Не думаю, чтобы ты оказался на его уровне, но состязание получится. Народ придет поглядеть, и поставить чего-нибудь захотят. Ты как, играешь? Или против азарта?
— Ну… если не слишком высокие ставки. Я этого вашего Хола ведь не знаю, и вообще чужой здесь. Может, не все будет по справедливости.
— Будет по справедливости, будет! — воскликнул торговец. — Здесь у нас ребята честные. Спорт любят, но чтобы по правилам.
Жобдобва зловеще сверкнул на говорящего глазами.
— Будут честные, — сообщил с полным хладнокровием. — Я присмотрю.
Торговец взглянул на Жоба с некоторым опасением. Говорил тот спокойно, но под ровным тоном угадывалась сталь, и барышник вздрогнул от коснувшегося на миг ледяного холода, будто кто-то наступил на его могилу.
— Ну как, за? — повернулся он ко мне. — Я бы сейчас и поговорил. Тут у нас которую неделю ничего не делается.
— Так ведь… я же просто мимо шел, — возразил я. — И не думал о чем таком, останавливаться не собирался. А мне еще далеко.
— Не удирай. Нили где-то здесь, можно все организовать на завтра. Если у тебя найдется, что поставить…
— Так. Ты мне насчет лошади говорил. Я вообще-то не думал, но может… может стоит приложить немного к выигрышу и купить лошадь или двух.
Чего я хотел, это добраться до Перди, но ясно как день, придется идти через Нили Хола. А вдруг заодно и лошадь отхвачу.
— Пойдем-ка лучше, — обратился я к Жобдобва. — Я же не хвастался: могу, мол, выступить в серьезном поединке. С мальчишками я барахтался, было дело… Нет, не выйдет, думаю.
— Да ладно тебе! — Торговец успел разохотиться на представление, а потом, чем было заняться в поселке из сорока человек, может, еще пятьдесят живут в радиусе часа езды? — Не покалечат тебя, не бойся. Дружеский матч, только и всего.
Поспешно вскочил.
— Пейте на здоровье, еще по порции за мой счет. Пойду говорить с парнями.
После его ухода Жобдобва принялся исследовать меня взглядом не без участия.
— Ты знаешь, конечно, что среди деревенских попадаются сильные противники? Как вечер, они за пояса, и ярмарок не пропускают. С таким нелегко справиться… если ты справишься. Ты хоть боролся когда-нибудь?
— Случалось иногда. Когда учился в школе.
— В школе! — Одноногий исполнился презрения. — Тут тебе не школа. Насажают синяков ни за что ни про что.
— Мне нужна лошадь, — мирно ответил я. — Три лошади, если посчитать: себе, тебе и под вьюки. Или три мула. Так что допивай и пойдем их смотреть.
— Собираешься ставить?
— Собираюсь.
Он ничего не сказал, а я припомнил, что из-за широких плеч выгляжу меньше ростом, чем на самом деле. И легче, чем на самом деле, фунтов на пятнадцать, потому что до кусочка состою из плотно уложенных мышц и костей. Факты в мою пользу. Кроме того, обо мне никому ничего не известно.
А все-таки хорошо бы заполучить Перди.
Глава 6
Среди лошадей оказались вполне элегантные экземпляры. Два статных мерина и красивая кобыла. Был и жеребец, хотя с жеребцом по деревням и проселкам хлопот не оберешься.
Но интересовали меня не они. Глаз я положил на пару крепких мохноногих меринков в шершавой зимней шубе. Ни один не превышал тринадцати ладоней в холке, но вид у них был надежный, плечи сильные, хорошо развитые, крупы мощные. И еще рядом стоял мул с грустными умными глазами, черный с беловатыми «очками». Заметив, что я его разглядываю, он тряхнул головой и зевнул.
Жобдобва одарил животных недружественным взглядом.
— Надо тебе знать, на ихней палубе от меня никакого толку, — мрачно известил он. — Я лучше пешком пойду.
— Не так уж оно плохо. А мул сможет нести наши узлы и мои инструменты.
— Это я перетерплю. Самому сесть на такого — вот что меня смущает.
Мы вернулись в гостиницу и сели за прежний стол. Хозяин зашел к нам в комнату. Присмотрелся ко мне, внимательно измерил глазом ширину плеч.
— За большое дело ты взялся, — отметил. — Нили — стоящий малый. Не слабак и бороться умеет.
— Большой?
— На тридцать фунтов тебя перевесит. Всех побил, кроме Перди. Перди никто не побьет. — Трактирщик говорил с полной уверенностью. — Сила у него нечеловеческая, и он злой. Зол и жесток, и дерется так, чтобы увечить людей. В округе кое-кто много даст, только бы поглядеть, как его отколошматят.
— Когда-нибудь это произойдет. Если смогу победить Нили, попробую силы с ним.
— Это ты-то? Вот уж кого он без соли съест.
Все эти толки о непобедимом Перди начинали мне въедаться в печенки.
Трактирщик отошел к буфету и вернулся с куском железа. Выпрямленная лошадиная подкова.
— Как тебе это нравится? Он ее разогнул перед всеми нами. Он разгибал, а мы смотрели.
Взяв подкову, я покачал головой.
— Ты прав. Конечно, гнуть это — настоящий мужчина нужен. — Взглянул вверх. — Торговец лошадьми обещал нам еще по стакану. Можно их сейчас?
Пока он ходил, я положил бывшую подкову на стол, а когда он вернулся, сказал:
— Мы хотим поесть, не откладывая. Мне надо, чтобы куски улеглись до того, как я сойдусь с Нили Холом.
— Встретитесь все-таки?
— Ага.
— Останетесь, значит, на ночь?
— Останемся, и приготовь две хорошие постели.
Поев, мы отодвинулись от стола, и, когда Жобдобва отвернулся к двери и никто на меня не смотрел, я взял подкову и согнул вдвое, почти до прежней формы. Посмотрел, еще чуть-чуть нажал и, когда хозяин гостиницы подошел к Жобдобва, держал внизу, у своего бока.
— Хорошо у вас готовят, — сказал я, — и эль превосходный. И, меж нами двоими, я считаю вас приятным человеком, а если вы разбираетесь в вещах и не против подзаработать, об этом вы никому не скажете.
Он удивился, не понимая, о чем речь. Я отдал ему подкову.
Он начал говорить, захлопнул рот и зашагал к буфету. Сунул подкову с глаз долой подальше в ящик.
Вошел барышник, подошел к столу и сел.
— Нили с тобой встретится. Прямо перед гостиницей, сегодня на закате. Вон там, где трава.
Я пожал плечами.
— Я не говорил, что встречусь с ним. Что я от этого буду иметь?
— Сделаешь ставку. Столько ставок, сколько захочешь, и твой друг тоже. — Он улыбнулся, очевидно, мысль об этом ему была приятна. — Я думаю, тебе понравится играть.
— Немного я подкопил. — Я подпустил в голос нерешительности. — Ну, а у тебя есть лошади.
— Лошади? — Намек его потряс. — Я не говорил о лошадях! Думал, доллара два…
Я засмеялся. Над ним.
— Перевод времени. Ставлю двадцать английских фунтов против коротконогого серого с тремя белыми носками, буланого и мула.
Его лицо затуманилось, в глазах проступила тревога.
— Ничего подобного я не предполагал. Поставить сколько-то для развлечения, чтобы весело было, — куда ни шло.
Мое презрение было демонстративным.
— Нет уж, извини. Ты ставишь для развлечения, а меня возят мордой по грязи. Тебе весело, а мне? Забудь и думать.
— Не станешь бороться?
— Для твоего удовольствия? Прости, друже, не стану.
— Но я же послал за Нили! Всем рассказал!
— Твои заботы. Мое предложение в силе. Двадцать английских фунтов против троих твоих животных, хочешь — принимай, хочешь — нет.
Он потряс головой, и все на этом. Оставив его в компании Жоба, я встал и нога за ногу вышел наружу. Стоя под нависающей крышей, взглянул на дорогу. На ней появились какие-то всадники, и я настороженно следил за ними.
Подъехали ближе, и я распознал мисс Мейджорибанкс, Макейра и Саймона Тэйта. Молодой человек тоже был с ними, держался слегка позади.
Завидя меня, Тэйт натянул повод.
— Все еще здесь? — Взгляд у него светился подозрением.
— Видите ли, — сказал я, — мы тут малость закрутились. Тут, оказывается, борец завелся, и меня уговаривают на встречу. Только лошадиный торговец этот…
— Кимбл то есть? И чего он?
— Пустозвон, похоже, вот чего. Слюной исходит, чтобы я боролся, а поставить побольше, чтобы мне окупилось варакаться в пыли, его нет.
— Испугался? — Это вступила девушка. Целит в меня этот свой прямой, невозмутимый взгляд.
— Могло случиться. Но вряд ли случилось, коль скоро я этого человека еще не видел. Мне вообще-то бы лучше Перди…
— Перди! — воскликнул Тэйт. — Надо голову иметь не в порядке, такое придумать. Последний, с кем он сцепился, потерял глаз.
— Может, ему нужно преподать урок, — высказал предположение я.
Взгляд мисс Мейджорибанкс стал положительно свирепым.
— Бывают же зазнайки!
— Любезно с вашей стороны обратить внимание, мэм, — жизнерадостно ответил я, — но, по-видимому, от меня требуется сначала сразиться с Нили.
— У вас не будет ни шанса на победу. Я знаю Нили Хола. Он ужасно силен.
— Да, мэм. Но когда я предложил Кимблу двадцать фунтов против двух лошадей и мула, он повернул назад пятками. По-моему, он больше не считает Нили таким уж сильным.
Кимбл вышел из конюшни.
— Неправда! Я принимаю ставку!
Мисс Мейджорибанкс глянула на меня сверху вниз.
— У вас есть еще деньги, молодой человек?
— Десять фунтов.
— Тогда я спорю с вами. Пятнадцать фунтов против ваших десяти, что Нили побьет вас, два туше из трех.
— Мэм, вы уверены, что хотите этого? То есть я не думал…
— Вы не думали, что леди будет биться об заклад? Так вот, многие из них это делают, и присутствующая леди намерена.
— Мисс, — мягко произнес Макейр, — на вашем месте я бы такого делать не стал. Вы же не знаете этого человека.
— Я знаю его достаточно хорошо, чтобы мечтать увидеть, как Нили Хол укладывает его в пыль! — И резко прибавила: — Идемте в дом.
Макейр предложил ей руку, и она сошла с коня, затем прошла мимо меня, точно я вовсе не существовал. В воздухе осталось дуновение слабых, но очень приятных духов.
Нили Хол приехал со своей фермы в телеге. Я увидел его, только когда он сходил с нее перед таверной. Здоровенный увалень, он был несколькими годами старше меня и значительно тяжелее. Лицо его сохраняло мальчишескую мягкость, утраченную мной, и парнем он с виду казался неплохим.
На меня он едва взглянул, и никаких предварительных церемоний не последовало. Мы отошли к месту, заросшему травой, и стащили пальто.
Он проворно сблизился, неожиданно нырнул и пошел мне в колени, замыслив, я бы сказал, перевернуть меня вверх тормашками. Я шагнул в сторону, нажав при этом ему на висок и выведя из равновесия. Он пошатнулся, поймал баланс и атаковал опять.
На ногах он был быстр, хоть двигался неумело и нескладно. Но я хотел выяснить, что же он знает про борьбу. Мы схватывались несколько раз и расходились; толпа разрослась до полусотни, не меньше, и Нили показывал класс перед приятелями. Из его подходов я понял, что ему знаком бросок через спину и известно, как делать захваты головы и удушающий, потому что несколько раз он их, похоже, хотел попробовать.
Он проявлял силу и подвижность, но я сомневался, провел ли он в своей жизни хоть два десятка серьезных матчей. Я резко двинулся к нему, но, когда протянул руки, под моей ногой повернулся камень, сбив меня самую малость, и он обхватил меня рукой за голову и сжал. Затем принялся передвигать захват с расчетом, чтобы его бицепсы пришлись мне поверх ушей, а предплечья — на горло.
Я просунул руку между его широко расставленными ногами, ухватил за ягодицу, а левую руку уронил ниже колена и резко отогнул его ногу назад, оторвав от земли. Затем, сильно напрягшись, швырнул его через свое плечо, и оба мы упали… только он приземлился на голову. Я волчком обернулся назад, упал на частично оглушенного противника и прижал к земле.
— Первый бой выиграл Джон Даниэль! — крикнул Макейр.
Подержав побежденного еще немного, чтобы показать — ошибки нет, я встал.
Нили за мной, слегка покачиваясь на ногах и внимательно ко мне приглядываясь. Удивленный и растерянный.
По-моему, лишь трое поняли, что именно произошло: Макейр, Саймон Тэйт и трактирщик.
— Никогда еще своими глазами этого не видел, — потихоньку прокомментировал Тэйт. — Думал, ты уже проиграл.
— Он тоже так думал, — коротко ответил я.
Наступил период отдыха. Я вытер лицо мокрой тканью, потом стоял и ждал. Напротив, с другой стороны небольшого круга зрителей Нили возбужденно засыпали советами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20