Эти мне жмут. Так что я поеду за ними. А вы ждите меня и снимайте, если что-то произойдет.
— Ладно. Сколько это у вас займет?
— Не знаю. Самые удобные мои ботинки находятся в той квартире, где я обычно отдыхаю.
— Где же это?
— В Майами. Но я постараюсь вернуться как можно скорее.
Ренфрю прыгнул в свой лимузин и умчался. За его спиной два оператора разразились хохотом, но потом оператор заметил:
— Эй, послушай-ка, а может, нам тоже стоит побеспокоиться? Я хочу сказать, они ведь упоминали об атомной бомбе.
— Да ладно тебе. Эти дурьи головы не способны взорвать даже петарду на празднике Дня независимости, — отмахнулся главный оператор.
— Наверное, ты прав. А может, нам стоит предупредить людей в лабораториях? Ну знаете, угроза взрыва или как там?
— Нет, пусть спят себе. Ничего ведь не произойдет, может заявится несколько шумных пикетов — и все.
— Тогда какого черта мы сами тут ошиваемся? — поинтересовался ассистент.
— Ради сверхурочных. А ты как думал?
— Пойдет.
* * *
В комнате Римо зазвонил телефон, и Дара Вортингтон, не подумав, удовлетворенно и расслабленно потянулась к трубке.
— Оох, — спохватилась она. — Наверное, мне не следовало бы.
— Наверное, — ответил Римо. — Это мне звонят.
— Откуда ты знаешь?
— Есть такой тип, который всегда звонит мне, когда мне хорошо. Точно у него есть антенна, улавливающая это на расстоянии. Думаю, он просто боится, что у меня будет передозировка счастья, вот и спасает от страшной судьбы.
Он поднес трубку к уху.
— Да, — произнес он.
— Римо, — зазвучал в трубке кислый голос Смита. — Это...
— Да-да, тетушка Милдред, — перебил Римо, использовав одно из кодовых имен, которыми Смит подписывал свои сообщения.
— Это очень серьезно. Вы один?
— В достаточной степени, — несколько расплывчато ответил Римо.
— Произошло очень серьезное ограбление, — сказал Смит.
— Я уже занят другим делом, — ответил Римо.
— Это может оказаться тем же самым делом, — сказал Смит. — Ограблено было атомное хранилище. Пропавший объект — микронный компонент блока расщепления и детонатор.
— А кто-нибудь из говорящих по-английски знает, что было украдено? — поинтересовался Римо.
— Это означает небольшой портативный атомный снаряд и взрыватель к нему.
— Ладно, что я могу сделать?
— Воров никто не видел, поэтому мы ничего не можем о них сообщить, — сказал Смит. — Но мне только что передали, что некоторые средства массовой информации получили сообщение о готовящейся сегодня вечером акции против лабораторий МОЗСХО.
— Ага. Тучи сгущаются, — заметил Римо. — И чем вся эта петрушка грозит?
— Если атомный снаряд взорвется, будет уничтожена вся животная и растительная жизнь на двадцать миль вокруг, — ответил Смит. — Не говоря уже о катастрофическом воздействии на окружающую среду.
— Ну-ка скажите, Палата представителей пострадает, если он взорвется?
— Безусловно.
— Тогда я, пожалуй, лучше пойду посплю, — заявил Римо.
— Это серьезно, — предупредил Смит.
— Ладно, я вас понял, — Римо скользнул мимо Дары Вортингтон и натянул брюки. — Я погляжу, что у нас тут делается. Что-нибудь еще?
— Мне почему-то кажется, что и этого вполне хватит, — отозвался Смит.
Римо положил трубку и похлопал Дару по обнаженной попке.
— Прости, дорогая. Но что-то надвигается.
— Снова? Так быстро? Как мило.
— Работа, — ответил Римо. — Так что держись.
— Твоя тетя Милдред, похоже, довольно требовательная особа, — заметила Дара. — Я слышала, как ты ее так назвал.
— Именно, — подтвердил Римо. — И весьма.
Он задумался над тем, стоит ли предупреждать Дару о подложенной бомбе, но потом решил не делать этого. Все равно, если ему не удастся обнаружить бомбу, шансов выжить не будет практически ни у кого.
Римо прошел в соседнюю комнату, где на полу лежал Чиун, завернувшись в тонкое одеяло, стянутое с кровати.
— Не спишь, папочка? — спросил Римо.
— Спать? Как можно спать, когда тебя просто оглушает шум спаривающихся в соседней комнате лосей?
— Прости, папочка. Так уж вышло.
— Во всяком случае, я с тобой не разговариваю, — заявил Чиун, — а потому буду весьма признателен, если ты соизволишь как можно скорее удалить из моей комнаты свою белесую шумную тушу.
— Вполне возможно, что очень скоро никто из нас вообще не будет ни с кем разговаривать, — сказал Римо. — Кажется, сюда подложили бомбу.
Чиун ничего не ответил.
— Атомную бомбу.
Чиун молчал.
— Я сам этим займусь, Чиун, — продолжал Римо. — Но я не очень хорошо знаю, как искать бомбы. А если я ее не найду, и мы все дружно отправимся в царство небесное, то, на всякий случай, я хотел бы, чтобы ты знал: понимаешь, я страшно рад, что мы с тобой познакомились.
Чиун сел и покачал головой.
— Ты безнадежно белый, — сказал он.
— Какое отношение к этому имеет цвет моей шкуры?
— Очень большое. Только белый человек будет искать бомбу, не зная ее местонахождения, — пояснил Чиун, между тем он встал и прошествовал мимо Римо и дальше к выходу на улицу.
Римо последовал за ним со словами:
— Мне кажется вполне разумным искать бомбу, пытаясь ее найти. А что же ты собираешься искать? Четырехлистный клевер и надежду на счастье?
— Я, — надменно заявил престарелый кореец, — буду искать следы. Но ведь я всего лишь бедное кроткое униженное создание, вовсе не сравнимое со столь преисполненным вселенской мудрости существом, как ты.
— Как же выглядят следы бомбы?
— Ты должен искать не следы бомбы, ты, кретин. А человеческие следы. Если только бомба не прибыла сюда своим ходом, те люди, которые ее доставили, должны были оставить следы.
— Ладно. Давай искать следы людей, — согласился Римо. — И спасибо за то, что разговариваешь со мной.
— Пожалуйста. Ты дашь обещание надеть кимоно?
— Лучше я не стану отыскивать эту бомбу, — ответил Римо.
* * *
Главный соперник телевидения ВИМП, судя по рейтингу, станция ВАСК прибыла на место действия в лице команды операторов и Ланса Ларю, звезды и надежды станции, который был, если это возможно, еще более загорелым чей его главный соперник в рейтинговых списках ведущих новостей Ренс Ренфрю.
Он, разумеется, увидел двух операторов ВИМПа, но пришел в полный восторг, когда понял, что поблизости нет Репса Ренфрю.
— Прекрасно, ребята, — заявил он. — Давайте, устанавливайте камеры и начинайте съемку.
Он достал из кармана своего смокинга портативную зубную щетку и наскоро почистил зубы.
К нему обратился оператор:
— Эй, если тут собираются взорвать бомбу, то я хочу убраться отсюда подальше.
— Мальчик мой, здесь происходит важное событие, а там, где есть событие, всегда найдешь Ланса Ларю и телестанцию ВАСК.
— Ага, только все события очень скоро могут оказаться на высоте миль в пять, если тут действительно есть бомба и она взорвется.
— Не беспокойся. Мы отснимем наш материал и уедем отсюда, — ответил Ларю. — Давайте-ка войдем внутрь.
— Кажется, я что-то вижу, — сказал Римо.
Стоя на мягком влажном дерне лужайки, Римо указал на ряд небольших углублений, выстроившихся извилистой линией.
— Трава тут примята. Кто-то полз по-пластунски, — заметил он.
— Любители, — с презрением отозвался Чиун. Он указал на небольшое углубление. — Правша. Даже от ее локтя остался след.
— Ее?
— Очевидно же, что это женский локоть, — сказал Чиун.
— Очевидно, — подтвердил Римо.
— А мужчина полз следом. Но снаряд несла женщина, — продолжал Чиун.
— Очевидно, — добавил Римо.
— Эй, гляди-ка, — прошипел Ланс Ларю своему оператору. — По-моему, там впереди кто-то есть. Кто же эти ребята?
— Может, они ученые, — ответил оператор.
— Может. Давайте подкатим камеры и побудем рядом с ними, на случай, если они взорвутся.
Разговаривали они шепотом, но на расстоянии пятидесяти ярдов Чиун обернулся к Римо и спросил.
— Кто эти шумливые дураки?
— Не знаю. Сначала бомба, а потом я позабочусь о них, — он посмотрел на следы, отпечатавшиеся на земле. — По-моему, ты и правда нашел что-то.
— Он что-то нашел — крикнул один из операторов.
И неуклюже ринулся вперед, волоча свое оборудование. Ланс Ларю последовал за ним.
— Наверное, мне стоит уничтожить эти надоедливые создания, — сказал Чиун, — чтобы мы могли спокойно продолжать наши поиски.
— Даже не знаю, как тут быть, — ответил Римо. — Убьешь телевизионщика, а потом с ним хлопот не оберешься.
— Я не желаю устраивать представление для этих неотесанных хамов, я ведь им не цирковой слон.
— Давай сначала найдем бомбу, — ответил Римо.
Он последовал за цепочкой следов, которая привела к цветущему кустарнику, Римо ощупал землю кончиками пальцев. Снаряд был тут, едва прикрытый тонким слоем земли.
— Поспеши. Они подходят, — шепнул Чиун, когда газетчики приблизились.
Наконец, один из операторов быстро выскочил вперед и в упор развернул свою камеру на Чиуна. Чиун прижался носом к объективу.
— Эй, прекрати это, Мафусаил, — велел оператор. — Ты мне всю оптику своим сальным носом перепачкал.
— Сальный нос? У Мастера Синанджу не может быть сального носа. Вы оскорбили меня до глубины души.
— И все-таки ты это сделал! — вскрикнул Римо. — Теперь я ни за что не отвечаю.
— Чего это вы там творите? — заорал Ланс Ларю. — Что вы там роетесь под кустами?
Руки Римо двигались очень быстро, сначала он разъединил таймер, а потом разобрал сам атомный снаряд, раздавив в порошок металлические его части. Кучку черных и серебристых крупинок он зарыл под шелковицей.
— Я же спросил вас, что вы там делаете? — повторил Ларю.
Теперь он уже стоял рядом с Римо.
— Ищу редкостный австралийский ночной цветок, — отозвался Римо. — Сегодня единственная ночь, когда он цветет. Но мы его упустили. Придется подождать до следующего года.
— А как насчет бомбы? — спросил Ларю.
— Нет никакой бомбы, — ответил Римо. — Нам уже несколько недель надоедают такими звонками. Просто какие-то психи.
— Вы хотите сказать, что я приехал в такую даль по звонку психа? — сказал Ларю.
— Похоже на то, — ответил Римо.
Ларю сердито топнул ногой, потом обратился к двум операторам, ожидавшим у него за спиной.
— Ладно, ребята. Тогда мы все-таки сделаем занимательный репортаж. Как ученые в полночь ползают по земле, разыскивая редкостный цветок, — он обернулся к операторам. — Поснимайте немного этих парней.
Два оператора нацелились на Римо и Чиуна, и пленка в их устройствах закрутилась.
Узкие орехового цвета глазки Чиуна уставились на одну из камер.
— Как насчет легкой улыбочки? — осведомился оператор.
— Такой? — спросил Чиун, и его лицо исказила напряженная улыбка.
— Здорово, старик. Только побольше зубов.
Чиун, по-прежнему улыбаясь, сгреб камеру и сплющил ее в лепешку. Потом с поклоном вернул ее оператору.
— Хватит зубов? — поинтересовался он.
Римо вырвал камеру у второго оператора и расколол ее на кусочки величиной с лапшинку.
— Но Первая Поправка к конституции! — завопил Ларю.
Римо засунул несколько обломков камеры в рот Ларю.
— Вот тебе Первая Поправка, — заявил он.
Телевизионная команда поспешно отступала к дырке в проволочном ограждении.
— Чиун, спасибо тебе за помощь, — сказал Римо.
— Будешь ли ты?..
— И все же я пока не надену кимоно, — сказал Римо.
* * *
У Глории Мусвассер даже ухо устало. Она плечом прижимала к уху телефонную трубку, а на клочке голубоватой бумаги вычеркивала номер очередного телефона для связи со зрителями очередной телевизионной станции.
Она набрала следующий номер.
— Отдел новостей ВЗРО, — ответил мужской голос.
— Я представитель Союза освобождения видов, — заговорила Глория как можно более страшным и грозным тоном террористки.
— И что?
— Я звоню вам, чтобы взять на себя ответственность за то покушение, можно сказать, массовое уничтожение людей, которое почти состоялось сегодня ночью в лабораториях МОЗСХО.
— Что за покушение? Какое-такое массовое уничтожение? Да сегодня ночью самой великой новостью стало известие о том, что президент спокойно храпит в своей постельке без дурных снов.
— Это было бы почти настоящее массовое уничтожение, — настаивала Глория.
— Почти не считается.
— О чем вы тут мне толкуете? Мы чуть не взорвали все Западное побережье, разрушения могли бы вернуть его обратно в каменный век.
— Чуть тоже не считается, — сказал раздраженный голос в трубке.
— А теперь слушай меня, ты, сочувствующая военным промышленникам, свинья — заорала Глория. — Мы — это СОВ, и мы намерены взять на себя ответственность за атомный взрыв, рядом с которым Хиросима показалось бы детским пуканьем. Потенциальное количество погибших просто ошеломительное.
— Меня не интересует, как вы там называетесь — СОВ, ВВ или Г-О-В-Н-О, — ответил репортер. — Но сегодня ничего не произошло, значит, и нет никаких новостей.
— Боже, — вздохнула Глория. — Ничего не случилось. Вам всегда подавай действие. Вы торговец скандальными сенсациями.
— Совершенно верно замечено, — согласился репортер.
— Отвратительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32