– А что с ним еще можно сделать? Жаль, что нельзя убить Рега в третий раз, но обычно-то и двух попыток не дается. Отметим его в памяти как ваш успех и мой провал, и предлагаю больше к этому не возвращаться.
Другими словами, это называлось «на данный момент я. ссориться с вами не собираюсь, но в будущем не упущу возможности поквитаться». В принципе такой расклад был едва ли не лучшим, нечего и жаловаться, и все же некоторый неприятный осадок оставался. Слишком уж часто я оставлял за собой неоплаченные счета: граф Таллисто, барон Детан, Принц, теперь вот Реналдо, да еще мистер X, которому я регулярно наступал на хвост, – это не сулило дожить до старости… С целью отвлечься я позволил себе еще один необязательный и довольно острый вопрос:
– В таком случае чем объясняется мое длительное пребывание на гауптвахте?
– Посадил я вас туда, когда еще не выработал отношения к проблеме, – ничтоже сумняшеся признал Реналдо. – А потом… Долго объяснять. Хотелось получше разобраться в том, чего не понимаю. Заодно помистифицировать остальных… Главное, все оказалось абсолютно бессмысленно, потому как эта… гм… девица обманула меня и помогла вам бежать.
– Что означает «гм»? – живо поинтересовался я – было любопытно услышать что-нибудь о Гаэли из посторонних уст. Но вскоре я пожалел о своем вопросе…
Майор и герцог с явным сомнением переглянулись, как люди, знающие между собой некую тайну и не уверенные, что ее следует выдавать… Однако решение было все же принято в пользу ответа, и Реналдо, подкрепившись очередным бокалом, приступил:
– Видите ли, Ранье, к мисс Ла Рош трудно подобрать определенный термин. Попытаюсь пояснить… Как я уже говорил вам однажды, мне не очень приятен этот мир, поскольку все в нем покупается и продается. И в первую очередь, в качестве объекта торговли здесь выступает информация – для добывания оной все государства, мало-мальски стоящие экономические и военные организации, не исключая моей, и даже многие частные лица содержат целые армии шпионов. Но что такое нынешний шпион? Обычно это упитанный мужчина средних лет, с хорошо подвешенным языком и пачкой денег в кармане. Он не особенно скрывается и нисколько не боится быть пойманным, ведь самое страшное, что грозит ему в случае провала – высылка обратно. По сути, современный шпион – коммивояжер, разворачивающий свою деятельность в условиях жесткой конкурентной борьбы, не более… Бравые молодчики, действующие автономно и способные в одиночку изменить лицо Галактики – это удел Адриана Форбса и вашей корпорации. Так я считал до знакомства с мисс Ла Рош. Теперь я вынужден подкорректировать свою точку зрения: такие люди – настоящие боевые агенты – все же существуют. Вероятно, в Галактике их считанные единицы, а мисс Ла Рош как раз и есть такой раритетный экземпляр.
После такого пассажа я, конечно, уже вовсе был не рад выбранной теме разговора. Мне недвусмысленно предлагали взглянуть правде в глаза, но я смотреть категорически отказывался… Да, и раньше я наталкивался – самостоятельно или по чьей-то подсказке – на подобное предположение, но впервые оно было озвучено столь однозначно. И деваться-то было некуда: сказал "а", говори и "б"…
– Что же, господа, заставляет вас так думать?
– Спросите лучше: что этому противоречит, – это уже вступил Уилкинс. – И обнаружите – ничего. Каждое ее слово и действие продумано, лаконично и подчинено некой общей цели. Или замыслу – так, наверное, будет правильнее. Она всегда в центре событий, прекрасно информирована, готова к любому повороту событий – это кажется случайностью, стечением обстоятельств, а на самом деле – величайший профессионализм. К тому же она настоящая женщина… Я вижу, босс, вы улавливаете мою мысль… И это дает ей еще один сильнейший козырь: она не вызывает подозрений. Я сам был свято уверен, что Гаэль – случайный фактор, помеха. До тех пор, пока не узнал, что она учинила здесь, на «Прометее»… Господи, вы-то – в отличие от нас – видели это собственными глазами!
– Что это? – уныло переспросил я. – Ну да, она быстро бегает, хорошо стреляет, но я не вижу в том повода для далеко идущих обобщений…
Судя по выражению лиц, от такого заявления они оба с трудом сдержали смех. Майор совладал с собой первым.
– Как по-вашему, босс, я хорошо стреляю? – спросил он своим излюбленным насмешливым тоном, тем не менее, не погрешив против истины, я мог сказать только:
– Превосходно.
– Так вот, по сравнению с Гаэлью я – жалкий неумеха. Просто не знаю, за какой конец бластера надо держаться.
Я, естественно, собирался обвинить Уилкинса в злостном преувеличении, но эстафету подхватил Реналдо – они так слаженно выступали, будто загодя готовились:
– Нет, Ранье, бойня на моем корабле – это повод. В разумных пределах все можно объяснить умом, находчивостью, природной ловкостью. Но восемь трупов и пять тяжелораненых – вне пределов разумного… Или вы думаете, что мой экипаж состоит из рохлей, неспособных постоять за себя? Это не так. У меня железная дисциплина, и все без исключения – даже техники и повара – регулярно посещают тренировки по стрельбе и рукопашному бою… Вы полагаете, я защищаю честь мундира? Напрасно. Хотите посмотреть результаты тестов, пройденных убитыми незадолго до смерти? Или поверите на слово, что у худшего из них скорость реакции чуть не вдвое выше, чем у среднего человека?
Я промолчал – возразить было нечего. Кроме того, что они меня по-прежнему не убедили, но это было и так понятно… Во всяком случае, после нового молчаливого совещания Реналдо сухо заметил:
– Вижу, что мы теряем время впустую. Поэтому заострю ваше внимание только на одном, самом показательном моменте… Как вы помните, единственный вход на гауптвахту охранял пост из трех человек – все они были опытные десантники. Не знаю, каким образом мисс Ла Рош заставила их открыть ей дверь, но проведенная экспертиза показала, что мои люди были настороже и в момент ее появления держали оружие в руках. Таким образом, мисс Ла Рош оказалась одна против трех человек, грамотно расположившихся по разные стороны от прохода, и при этом об их точном местонахождении она могла в лучшем случае догадываться. Мое мнение совпало с анализом майора: пойти на схватку в таких обстоятельствах мог только безумец… Итог вам известен не хуже нашего: мисс Ла Рош тремя выстрелами застрелила всех троих, потратив на все, по приблизительной прикидке, чуть менее секунды!
Я выжидательно взглянул на Уилкинса, нисколько не сомневаясь – от себя он тоже что-нибудь добавит. И точно…
– Нам тут в последнее время заняться было нечем, так мы соорудили небольшой полигончик, имитирующий эту ситуацию. Ну, такой, с роботами вместо охранников. После чего провели целую серию экспериментов, пытаясь повторить выступление Гаэли. Знаете, какие были результаты?
– Ну?
– Адмирал первый раз справился с задачей с двенадцатой попытки. Я – с шестой, а в дальнейшем удерживался на уровне двадцати пяти процентов удачных заходов. То есть выживал всего лишь раз из четырех. Недурно, правда? Да вы, кстати, и сами можете попробовать – стенд мы пока не разобрали!
Меня позабавило, что Уилкинс предлагает к моим услугам «Прометей» так, будто является его полновластным хозяином, а Реналдо при этом и ухом не ведет – воистину, жизнь полна парадоксов… В остальном я, естественно, не получал от беседы ни малейшего удовольствия, поэтому сменил наконец-то тему, благо подвернулся удобный предлог…
– Возможно, я воспользуюсь вашим любезным приглашением, майор. Если будет время. Все-таки я явился сюда не за этим.
– Нетрудно догадаться. Что ж, послушаем.
Реналдо хотел бросить реплику небрежно, как бы принимая мою собственную инициативу, но получилось у него нездорово – любопытство и оживление были слишком заметны. Как ни странно, это послужило причиной выбора мной самого длинного варианта рассказа – от начала войны (считай, почти от Адама). Поступил я так потому, что уже утратил остатки сомнений в получении согласия герцога и, следовательно, не обязан был придирчиво дозировать информацию. В то же время хотелось кое о чем поразмыслить…
Понимаете, я интуитивно чувствовал, что недавние разговоры с разными людьми: Креоном, Принцем, этими двумя – имеют какую-то внутреннюю связь. Слишком много повторяющихся мотивов: Земля, шпионы, Гаэль… Нет, это не было и не могло быть подстроено, но зато наводило на подозрение о наличии целого ответвления истории, прежде не учтенного. Мне даже начало казаться, что где-то в этой области скрывается реальная подоплека событий, эдакая подводная часть айсберга. Найди ее, и сразу все станет ясно, а персонажи поделятся на хороших и плохих… Но я не нашел. То ли не хватило сосредоточенности, то ли и впрямь замахнулся чрезмерно широко, но на этот раз не сложилось – кусочки мозаики вертелись, дразнили меня, но складываться вместе не хотели…
В итоге я плюнул и отложил глобальное концептирование до лучших времен, какого-нибудь мифического прекрасного утра, когда наступает понимание гармонии мира. Тем более что попутно проводимые мной физиономические наблюдения (обратите внимание, сколько я всего успевал – наверное, мог бы стать великим полководцем) подсказывали, будто не все развивается в соответствии со сценарием. В первую очередь это касалось герцога Венелоа. Уилкинс, правда, тоже периодически терял интерес к моим словам – откуда следовало, что им и так известна большая часть того, о чем я распинаюсь, но это было несущественно. А вот Реналдо слушал меня очень внимательно, даже вдумчиво, только почему-то с каждой фразой все больше мрачнел и кис… Но менять что-либо было уже поздно, и я лишь ускорился на финишной прямой, попытавшись изобразить предложение Принца наиболее привлекательным образом. Насколько блестяще мне это удалось, вы можете судить по тому, как я был премирован:
– Да, убраться из этой дьявольской дыры – очень заманчиво. Так же как и навести порядок в собственных делах, которые в том нуждаются. – Реналдо сразу же сам четко обозначил мои железные аргументы… и поставил на них жирный крест. – Но помогать узкоглазым и особенно Принцу, – к сожалению, для меня это неприемлемо!
Очень мне, знаете, понравилось. Имел место самый классический вариант схемы: попал в дерьмо – сиди и не чирикай! Ведь если бы я действовал традиционно, намеками и недомолвками, то еще мог потрепыхаться: не так поняли, имел в виду другое и так далее… А тут ясный вопрос – четкий ответ: «Дорогой Ранье, можете проследовать на выход!..»
И все же я чирикнул. Абсолютно без надежды, но сделал свое лучшее заговорщицкое лицо и вкрадчиво произнес:
– Ну, неужели, герцог, вы не можете придумать способ придать такому поступку достаточную степень приемлемости?..
Однако вместо повторного и куда более резкого посыла, сопровожденного заявлением о неуместности торговли, Реналдо вдруг как-то заколебался, отвел глаза и даже кротко попросил:
– Разрешите мне подумать.
Как вы понимаете, я не стал топать ногами и кричать: «Нет уж, нет уж – отвечайте немедленно!» Но это было поразительно – такое поведение совсем не вписывалось в психологический облик Реналдо, как я его себе представлял. Я даже вопросительно глянул на майора, но тот тоже ел глазами хозяина с крайне озадаченным выражением на лице.
Реналдо тем временем думал напряженно, так напряженно, что скрип извилин разносился, должно быть, по всему «Прометею». И в силу того, что мы с ним находились, примерно на одинаковой стадии умственного развития, я мог сделать предположение, исходя из собственного опыта: он ничего не ищет, не пытается спешно измыслить способ извлечения своей выгоды. Таковой имеется, а сейчас лишь взвешиваются возможные последствия – стоит ли его применять…
– Да, способ обойти чьи-либо принципы всегда существует, – медленно проронил Реналдо в полном созвучии с моими мыслями. – Старый и проверенный дедовский способ – пари! Участие «Прометея» в предлагаемой Принцем операции могло бы стать закладом с моей стороны.
– А что будет моей ставкой? – живо поинтересовался я, на скорую руку прикидывая, чем в моей жизни не жалко пожертвовать.
Но торопиться не следовало, поскольку Реналдо все также степенно покачал головой:
– Ничего. Отдельный заклад от вас не потребуется. Уилкинс со своего места непонимающе буркнул, но я просек общий смысл предложения Реналдо:
– Если дело не в закладе, значит, остаются условия. Надо понимать так, герцог, что вы подразумеваете не пари вообще, а нечто весьма конкретное? Единственное в своем роде?
– Очень верно подмечено. Пари – уникальное для Кертории, но в то же время очень простое… – Он взял маленькую паузу, а затем выложил: – Я предлагаю провести между нами бой. Боксерский поединок. Если вы выиграете, отправимся помогать Принцу.
Конечно, это было неожиданно. Но потом я вспомнил несколько попадавшихся там и сям фактов и прекрасно понял, откуда растут ноги у столь странного пари.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64