А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Ну ты, махта-харья, и даешь! Экий все-таки ты шутник! А в овраге кто стоял? И жесты зазывающие делал?
— Какие жесты… — простонал Сигизмунд. — Вика, спроси у него… Пусть покажет, что ли.
Вавила с готовностью вскочил. Встал, отклячив зад, будто живот у него схватило. Сделал умильное лицо. Рот разинул. Глаза выпучил. И начал двигать руками в замедленном темпе, будто загребал под себя что-то. Затем за горло ладонями схватился, будто блевать наладился.
Дидис что-то сказал. Вика перевела, злорадствуя:
— Половина села вас, Сигизмунд Борисович, в таком виде наблюдать изволила. — И прошипела: — Свинья пьяная!
Сигизмунд задумался. Смутно забрезжила какая-то разгадка. Овраг. Овраг…
— Как я руками делал? — переспросил он.
Вавила не без удовольствия повторил. Добавил что-то.
Вика перевела:
— Он говорит, ты бледный был.
Вамба уточнил. Вика сообщила:
— И дерево сквозь тебя просвечивало.
Овраг!
Анахрон. Странное видение, провал, уходящий вверх склон… попытка выбраться… спастись… удушье… Точно, овраг!
— Это Анахрон, — сказал Сигизмунд. — О господи! Это я в Анахрон провалился. Накатило… А коза там была?
— Какая коза?
— Ме-е-е-е… Гайтс!
Услышав слово “гайтс”, Вавила разразился длинной тирадой. Ты, Сигисмундс, слушай-слушай, как оно было-то. Мы Лантхильду уже совсем живьем в землю зарыть надумали. А тут оппаньки — приглашение! От тебя! Мол, кончайте, мужики, фигней маяться, лучше дуйте ко мне — озолочу! Руками-то как загребал, все показывал, зазывал! Мани-ил!.. А? Лантхильда и говорит: попасть, говорит, в ту землю просто — как будет гул, ступайте в овраг, вас и подберут.
— Кто подберет?
— Хрен знает, — вольно переводила вандальские речи Вика, — может, боги… Может, духи какие… Ты, кстати, кому поклоняешься?
Сигизмунд подумал немного и сказал:
— Ну… Икона есть Божьей Матери, а вообще — не знаю…
…И вот, — зудел Вавила, — все случилось по слову Лантхильды. Земля загудела. Пошли мы в овраг — Вамба, я и скалкс с нами. Скалкса взяли, чтобы добро перетаскивал. А Лантхильда-то уж как заслышала, что боги из-под земли заговорили, — так подхватилась и бежать. Не удержали… И козу за собой тащит…
Сигизмунд призадумался над услышанным. Сказал Аське с Викой:
— Выходит, там не я, а что-то вроде голограммы моей было? Спроси, а что я еще делал в овраге?
Вамба захохотал.
— В точку, Сигисмундс! Знаешь, как оно было? Сперва ты махонький нам явился. А потом раз! — и до небес взметнулся. И скривился непотребно. Зубищи — во! Глазищи — ужас!
— Ты, Вамба, точно под себя наложил, — перебил Вавила. — Вы все там под себя наложили. А я сразу смекнул: это махта-харья Сигисмундс нас в гости к себе зазывает веселиться-тешиться.
Вандалы приветливо лыбились. Сигизмунд смотрел на них, и делалось ему все пасмурнее и пасмурнее.
— Пойду-ка я пройдусь, — сказал он Вике. — Вернусь через полчасика.

* * *
Добрел до “культурного центра”. Пошарил в карманах. Набралось на четыре бутылки пива. Одну выпил прямо у ларька — с мыслями собирался.
Стало быть, вот как оно в глазах Вамбы с Вавилой все выглядит. Вернулась Лантхильда, беременная, при очках от “Мильденбергероптик” и в секондхендовском шмотье. Рассказывала разные чудеса. Ее, натурально, мудрые сельчане решили убить. Чтоб другим неповадно.
Но тут Анахрон дернулся в темпоральной судороге и — спроектировал в овраг подобие С.Б.Моржа. На переброс, видать, силенок у ржавеющего монстра не хватило. Подобие было сперва мелким, и поэтому вандалы к нему даже и прислушиваться не стали. Но затем, по неведомой прихоти Анахрона, подобие вдруг невыносимо возросло и сделалось устрашающим. Тут все варвары разом зауважали и начали вникать.
Вникли.
Стукнуло им в голову, будто зазывает их С.Б.Морж к себе в гости. Лантхильда, разумеется, именно эту теорию всячески пропагандировала. Ее понять можно. Конечно, зазывает! Ее, Лантхильдочку, с братиком. Ну и Вавилка противный пусть идет тоже.
Старая сволочь Анахрон молчал пятьдесят лет, а тут вдруг ожил — ровно Везувий. Заизвергался, блин. Дальше — по тексту: подземный гул, вся честная компания устремляется в овраг, полная радужных надежд… Лантхильда козу на веревке тащит… Странно, а что их так мало явилось? Шли бы уж целым племенем. Что мелочиться-то? Вика вон ему все уши прожужжала своим Великим переселением народов…
Вывод. Вандалы не подозревают о том, что их появление здесь — случайность. Это первое. И второе: они явно не знают, что домой им так просто не вернуться. Ближайшая задача — выяснить, как они видят программу своего пребывания в Северной Пальмире.
С этими мыслями Сигизмунд вернулся домой.
Выставил три бутылки пива. Молвил серьезно:
— Так, дамы и господа. А теперь поговорим начистоту.

* * *
Как и подозревал Сигизмунд, “родовичи” предполагали качать товар с реки Быстротечной в Петербург и из Петербурга на реку Быстротечную. В челноки рвались. Главное, втолковывал Вавила Сигизмунду (а глаза у Вавилы ясные и чистые, как небушко), чтобы Лиутар, сын Эрзариха, раньше времени не наложил загребущую лапу на петербургскую соль. Лиутар — это ихний военный вождь. Чрезвычайно алчный мужик. Он, Лиутар, из-за соли смертно воевал с гепидским вождем, Афарой-Солеваром. Афара на соли сидит, богатый — страсть! Лиутар ему завидует. Лиутара все равно в бизнес главным брать придется. Но это надо как-то по-умному обтяпать.
А если Вамба с Вавилой начнут из Питера соль возить в свою Вандалию, то обогатятся через то невыносимо и процветут. Это Сигисмундсу понятно быть должно.
Ты, махта-харья, не опасайся, внакладе не останешься. На реке Быстротечной тоже, между прочим, не лаптем щи хлебают. Есть, что на рынок выкинуть. Мед. Шкуры звериные. Кстати, можно и рабами приторговывать. Конечно, рабы — это так, подспорье. Главное — пшеница там неплохо урождается.
Слушал Сигизмунд бизнес-планы Вавилы и мрачнел все больше и больше. Схематически идеи Вавилы с Вамбой можно было представить следующим образом:
//схема номер 1: Санкт-Петербург — река Быстротечная //
Сигизмунд вдруг поддался азартному напору Вавилы. Размечтался: а если пшеницу посеять на черноземах в ста эпохах и в один год снять сто урожаев — это же как можно процвесть! Черноземы-то нетронутые! А сорта взять наилучшие, нынешние! Ух ты, подумать страшно. А можно и не пшеницу сеять. А например кукурузу.
В голове замелькали образы сенокосилок, всяких там плугов и борон…
Тут вмешался Вамба.
…Чушь говорит Вавила. Иначе надо. Бронетехнику надо возить, стволы и прочее там. К Лиутару надо идти и говорить про танки и автоматы. Лиутар поднимется над всеми. Теодобада-рекилинга к ногтю прижмет! А через Лиутара и ты, Сигисмундс, поднимешься. Станешь велик. Лиутар — он там будет. А ты — здесь. Клятвами верности обменяетесь. Ты ему — подарки, конечно. Он тебя тоже не обидит. Коня даст. Лиутар — мужик отличный. Да что коня! Что хошь даст. Сбрую, оружие. У него же до фига всего припасено. А вокруг тебя и мы жить станем. Ведь не обидишь же нас, родню?
Слушай, Сигисмундс, когда ты сперва в овраге воздвигся, к веселью нас приглашая, а после нам железный сундук с разным бросил, шуткуя, — мы ведь самого Лиутара позвали. Лиутар приехал. Самолично содержимое сундука перебрал, все как есть осмотрел и ощупал. Дивился много. А потом сундук-то исчез. Расточился! Прямо при Лиутаре. Дружина тоже видела. Дивились все.
…Стало быть, пропавший мусорный бак нашелся. Воистину — иные вещи, как и люди, имеют свою судьбу. Сперва шоферюгу мусоровоза до глубины души потряс — исчезновением, затем вандальского вождя с дружиною — появлением… В каких ныне эпохах, любопытно бы узнать, обретается неприкаянная собственность “Спецтранса”?
Ладно, к херам бак. Что же там на самом-то деле произошло?

* * *
Оказалось — вот что. Это Вамба Сигизмунду — с викиной помощью — доверительно начал рассказывать.
…Когда убилстайна из земли вылез, — случилось уже после того, как ты, Сигисмундс, приходил нас звать, — так вот, когда вылез убилстайна — Сегерих забеспокоился. И то сказать, — ведь его поле выходит узким концом прямо к месту, где убилстайна из земли вылез.
— Что еще за убилстайна? — спросил у Вики Сигизмунд.
Та пожала плечами.
— Не знаю. Что-то вроде “зло-камня”. Если дословно.
Вавила слушал, поблескивая глазами, на месте ерзал — видно было, что только и ждет мгновения вклиниться.
И дождался. Влез с подробностями.
…Лантхильда всему селу с детства посмешищем была. Вечно в какие-то истории влипала. А тут — сев. Перед севом что надо делать? Правильно. Поля объехать. И чтоб девственница ехала. Так вышло, что Лантхильду-то и выбрали. Все еще смеялись — думали, что же нелепая на этот раз выкинет?
Поле Сегериха — оно прямо к оврагу выходит. Ну вот, идут волы краем оврага, Лантхильду везут. У ней лунница золотая на шее. Едет, красуется, гордится. Не была бы такой косорукой, так и вовсе хороша девка.
И вдруг — ба-бах! Гул пошел. Волы — животные серьезные, не понесут. Все как было, так и осталось. Ну, повозка накренилась немного… Эка невидаль. Так эта дура ухитрилась сверзиться в овраг — и тю-тю. Думали, шею себе сломала… Искали-искали. Нету! А через два дня является. И уже беременная. И в шубе из шкуры невиданной. Говорит, это махта-харья Сигисмундс, муж мой, такого зверя убил…
Сбить Вамбу с мысли оказалось не так-то просто. Дождавшись, чтоб Вавила сделал паузу — дыхание перевести — Вамба повел расказ дальше.
…Вылез, значит, убилстайна — черный, страшный. И стоит. А Сегерих ходит и смотрит. День ходит, два ходит, покоя не знает — будто порчу на него навели. Подойдет, встанет и смотрит. То пальцем его потрогает, то в голове почешет. А убилстайна грозен.
— Похоже, это зонд-передатчик, — пробормотал Сигизмунд.
Вамба глянул на Сигизмунда и кивнул.
— Йаа, Сигисмундс, убилстайна.
Солнце уже на зиму повернуло, а Сегерих все сам не свой. В поле трудится, а нет-нет, да на убилстайну взгляд бросит.
Толковали старейшины промеж собой, как с убилстайной быть. К убилстайне ходили. Но молчал убилстайна.
Хотели к жрецам в капище послать и в бург к военному вождю. Вот бы приехал Лиутар, сын Эрзариха, и решил, что делать. И с Лантхильдой бы что-нибудь присоветовал: убить ли ее, как многие в селе предлагали, или же в капище отвести, посвятив божеству Сигисмундсу, от которого понесла…
Вавила подхватил — невмоготу, видать, было слушать, как Вамба рассказывает, слова вставить не дает.
…Мы-то сперва как думали? (Это Вавила зачастил.) Думали Лантхильду-то на месте порешить. Мало ли кто под видом дочери Валамира в село явился. А после так соображать начали. Божество, что Лантхильду схитило, по всему видать, незлое. Плодородное. Вот и девка вернулась непраздная. И одета хорошо. На носу стекла как глаза вторые. Все перепробовали. Чудно сквозь них смотреть. Она говорит — ей так лучше видно. И то заметно, не такая неловкая стала.
Но тут хуз у соседа сгорел. И Лантхильда сидит какая-то хмурая, будто сглазили ее. И народ в селе болеть вдруг начал через одного. Хворь вредная, дети — те особенно сильно болели. А раб один так и вовсе помер. Тут уж всем ясно стало, точно — несчастье баба принесла, того и гляди урожая лишимся. Решили Лантхильду, дочь Валамира, в землю зарыть — и зло вместе с нею истребить.
И уже совсем к Лантхильде с этим подступились, как вдруг ты, Сигисмундс, в овраге появляешься! Ростом был поначалу мал, а ликом грозен. И ногтями себя за горло в священной ярости терзал. Затем вдруг ростом увеличился безмерно, до небес возрос, изогнулся радугой, за край земли уйдя. И разными цветами переливаться стал. Все на землю попадали в страхе и изумлении. А ты, Сигисмундс, опять уменьшился, голову из-за леса выпростал, ликом подобрел и руками нас зазывать стал к себе…
Вавила сделал несколько приглашающих жестов, показывая, как именно Сигизмунд “зазывал”.
Вамба хмыкнул. Заговорил опять.
…А после того вскоре земля начала трястись. Край оврага ополз, и убилстайна из земли вышел. — Вамба посмотрел на Сигизмунда виновато. — Мы бы раньше к тебе пришли, ждать бы не заставили, но не знали — как. Ибо мнится нам: чудесные то пути, богам лишь ведомые, — Вамба с чувством взял Сигизмунда за руку. — Не думай, мы после твоего заступничества Лантхильду пальцем не трогали. Под богами ее посадили. Она под богами сидела, лучший кусок ела и спесью исходила. Вавила, понятно, уж и времена те позабыл, когда сватался к ней. Не вавилиного полета птица стала наша Лантхильда! Аттила ею гордился. Вот, мол, какую дщерь выпестовал!
— Погоди с дщерью, — остановил Сигизмунд. — Лиутар-то что? Сюда придет?
У Сигизмунда от всех этих “убилстайнов” и лиутаров ум за разум заходил.
Вамба остановил нетерпеливого “родовича”. Мол, погоди, не спеши. По порядку надобно излагать. Не скакать речью туда-сюда, подобно блохе.
…У нас в селе, после столь великих чудес — и ты, Сигисмундс, появился, и убилстайна страшный вылез — опять судить-рядить начали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов