Она не понимала, что происходит, но это не имело значения. Склонившись к Другару, она тянула его за бороду, просила, умоляла его подняться, помочь ей. В испуге она не замечала, что ее руки, прикасавшиеся к гному, испачканы кровью.
— Другар, пожалуйста!
Глаза гнома приоткрылись. Он посмотрел на милое лицо, так близко от его лица, и улыбнулся ей.
— Давай же, Другар! — не переставала она. — Вставай! Скорее! Другар!
— Я ухожу… к моим… братьям, — тихо проговорил Другар.
— Нет, Другар, нет! — Ее душили рыдания. Теперь она увидела кровь. — Не покидай меня!
Другар взглядом старался успокоить ее. Собрав последние силы, он вложил ей в руку амулет.
— Открой ворота… Титаны помогут. Поверь мне! Ты должна… мне поверить! — Он умоляющим взглядом смотрел на нее.
Алеата нерешительно молчала. Магия громовыми раскатами грохотала вокруг нее, дракон рычал в ярости, голос Ксара выкрикивал непонятные слова.
Алеата обеими руками сжала руку Другара.
— Я верю, Другар, — сказала она. Его глаза закрылись. Он застонал от боли, но продолжал улыбаться.
— Мои братья… — тихо выдохнул гном. В последний раз.
— Другар! — закричала Алеата, сжимая амулет в своих испачканных кровью руках.
Молнией вспыхнула магия Ксара. Ужасный ветер от чудовищного удара хвоста дракона взметнул волосы Алеаты, и они упали на ее лицо.
Алеата уже не плакала. Теперь она была спокойна и сама удивлялась своему спокойствию. Теперь ничто не могло ее испугать. Ничто.
Прижимая к себе амулет, не замеченная ни Ксаром, ни драконом, эльфийка нежно поцеловала гнома в лоб. Потом поднялась на ноги и пошла по улице, уверенно и решительно.
* * *
Пайтан, Рега и Роланд стояли по колено в груде битого кирпича, упавших бревен, обрушившихся мраморных плит.
— Никто… не ранен? — спросил Пайтан, в смятении оглядываясь вокруг.
Роланд вытащил ногу из-под блоков, своротив при этом огромную кучу заваливших ее кирпичей.
— Нет, — с недоумением ответил он, словно не мог поверить собственным глазам. — Нет, со мной все в порядке. Только не спрашивай, как это получилось.
Рега смахнула каменную пыль с лица, протерла глаза.
— Что произошло?
— Я сам ничего не понял, — ответил Пайтан. — Помню только, как мужчина в черном спрашивал про своего волшебника. А потом он превратился в дракона, орущего что-то про своего волшебника. А потом… потом…
— Комната вроде как взорвалась, — продолжил за него Роланд. Он уже выкарабкался из-под обломков и стал пробираться к Пайтану и Реге. — Голова дракона прошибла потолок, комната начала рушиться. Помню, я подумал: “Ну, вот и все, приятель. Тебе крышка”.
— Но мы живы, — сказала Рега, моргая глазами. — И никакая нам не крышка. Не понимаю только, как мы не погибли.
Она посмотрела вокруг, на следы ужасных разрушений. Яркий солнечный свет заполнял комнату. Пылинки вспыхивали в нем мириадами крошечных бриллиантов.
— Какая разница, почему мы не погибли? — спросил Роланд, пытаясь добраться до большой дыры, пробитой в стене. — Мы живы, и все тут, чего гадать? Теперь нужно выбраться отсюда, из этой комнаты, будь она проклята! Ксар, наверное, гонится за Алеатой!
Помогая друг другу, Пайтан и Рега взобрались на кучу кирпича и камня. Прежде чем уйти, Пайтан оглянулся. Круглая комната с ее круглым столом была разрушена. И если раньше здесь слышались какие-то голоса, то теперь их больше никто не услышит.
Все трое выбрались через пролом в стене как раз вовремя, чтобы увидеть гигантскую шаровую молнию, осветившую небо. В испуге они отпрянули назад и укрылись в дверном проеме. Взрыв потряс землю.
— Что это? Вы что-нибудь видите? — спрашивал Роланд. — Алеаты там не видно? Я пойду ее искать.
— Не ходи! — Пайтан удержал его. — Я беспокоюсь о ней не меньше твоего. Она моя сестра. Но ты не поможешь ей, если тебя убьет. Подожди, пока мы не разберемся, что происходит.
Роланд, в каплях пота, с землистым лицом, стоял, весь дрожа. Он, казалось, готов ринуться куда угодно.
— Дракон сражается с Ксаром, — с почти благоговейным страхом прошептала Рега.
— Кажется, ты права, — подумав, согласился с ней Пайтан.
— И если дракон убьет Ксара, то за ним, наверное, придет наша очередь.
— Единственная надежда, что они убьют друг друга.
— Я пошел искать Алеату! — Роланд побежал вниз по ступенькам.
— Роланд, не надо! Остановись! Тебя убьют! — Рега бросилась вслед за ним.
— Вот она, Алеата! Вот она! — завопил Пайтан. — Tea! Мы здесь, наверху!
Он стрелой метнулся вниз. Алеата шла по улице. Она не слышала криков брата или не хотела их слышать. Она шла быстро, не останавливаясь, хотя сейчас к слабому голосу эльфа добавился зычный крик Роланда.
— Алеата! — Роланд, обогнав Пайтана, схватил ее за руку. — Ты ранена! — вскрикнул он, увидев кровь на ее платье.
Алеата холодно смотрела на него.
— Дай мне пройти, — она сказала это так спокойно и так уверенно, что Роланд в изумлении отпустил ее руку.
Алеата повернулась и пошла дальше.
— Что это с ней? Куда она пошла? — спросил запыхавшийся Пайтан, поравнявшись с Роландом.
— Ты сам видишь, куда она идет! — ахнула Рега. — К воротам.
— У нее амулет Другара…
Они втроем догнали Алеату. На этот раз Пайтан остановил ее.
— Tea, — проговорил он прерывающимся голосом. — Tea, успокойся. Расскажи нам, что случилось. Где Другар?
Алеата взглянула на него, потом на Роланда и Регу и, кажется, наконец узнала их.
— Другар умер, — едва слышно проговорила она. — Он… он умер, спасая меня, — ее пальцы сжимали амулет.
— Tea, прости меня. Тебе, наверное, сейчас очень тяжело. Ну, ладно, пойдем. Обратно, в цитадель. Здесь оставаться опасно.
Алеата отстранилась от брата.
— Нет, — сказала она все с тем же странным спокойствием. — Нет, я не собираюсь возвращаться обратно. Я знаю, что мне нужно сделать. Другар сказал мне сделать это. Ты понимаешь, они настоящие. Их город настоящий. И платья такие красивые…
Повернувшись, она продолжила свой путь. Городские ворота теперь были уже хорошо видны. Звездный свет струился из Звездной камеры, странное напевное гудение дрожало в воздухе. Взрывы и удары сотрясали цитадель изнутри. По ту сторону стены титаны застыли в гипнотическом трансе.
— Tea! — отчаянно крикнул Пайтан.
Все трое бросились за ней.
Алеата резко обернулась, вытянув перед собой вверх руку с амулетом, как это сделал Другар, стоя перед Ксаром.
Пораженные, ее преследователи отшатнулись. Может быть, их остановила магия амулета, а может, властный взгляд Алеаты.
— Вы не понимаете, — сказала она. — Из-за этого все так и получалось. Причина в непонимании. Другар сказал мне: “Нас спасут титаны”, — она посмотрела в сторону ворот. — Мы просто не понимали…
— Алеата! Другар уже пытался нас убить! — выкрикнула Рега.
— Ему нельзя доверять! Он же гном! — орал Пайтан. Алеата смерила его снисходительным взглядом. Подхватив руками изодранный подол своих юбок, она подошла к воротам, прижала амулет к центру шестиугольника.
— Она сошла с ума! — взволнованно шептала Ре-га. — Из-за нее всех нас перебьют титаны!
— Какая разница? — вдруг спросил Роланд с беззаботным смехом. — Дракон, колдун, титаны… Кто-нибудь из них все равно убьет нас. Так какая разница кто?
Пайтан попытался сдвинуться с места, но вдруг ощутил страшную усталость, его тело отказывалось подчиняться ему.
— Tea, что ты делаешь? — кричал он в отчаянии.
— Я собираюсь впустить титанов, — ответила Алеата. Амулет вспыхнул. Ворота распахнулись.
Глава 42. АБРИ. Лабиринт
В сопровождении Вазу Эпло и его спутники прошли через гигантские железные ворота, ведущие в город под названием Абри. Больше никто из патринов не охранял их, предводитель взял эту обязанность на себя. Он велел Кари и ее воинам отправляться по домам и отдыхать после нелегкого похода. Но патрины собрались — на приличном расстоянии — посмотреть на чужестранцев. Новость быстро облетела округу, и скоро улицы были полны мужчин, женщин и детей, скорее любопытствующих, чем враждебных.
Конечно, невесело рассуждал Эпло, отсутствие охраны еще не означает, что они доверяют нам. В конце концов, мы в городе, окруженном стеной, с единственным выходом — воротами, которые охраняются и рунами и стражниками. Нет, для Вазу это небольшой риск.
Абри, что понятно из его названия, был каменным укрытием. Все дома были в нем выстроены из камня. Тротуары были земляными, узкими — чуть шире обычной тропы, хорошо утрамбованные от долгого использования. Но проезжая часть была довольно широкой и ровной, удобной для тачек и ручных тележек, которые тарахтели по ней туда-сюда. Дома были удобны и практичны, прямоугольные, с узкими окнами, которые можно быстро закрыть ставнями при нападении на город. А в случае крайней необходимости жители могли укрыться в пещерах на склоне горы. Не удивительно, что Лабиринт не сумел уничтожить Абри и его обитателей.
Эпло тряхнул головой.
— И все-таки это тюрьма. Почему вы решили остаться здесь, предводитель? Почему не пытаетесь вырваться?
— Ты раньше был Бегущим, как мне сказали. Эпло посмотрел на Мейрит, шедшую по другую сторону от Вазу. Она шла, высоко подняв голову, глядя прямо перед собой. Она была холодна и невозмутима, тверда и неприступна, как каменная стена.
— Да, — подтвердил Эпло. — Я был Бегущим.
— И тебе удалось вырваться. Ты достиг Последних Врат.
Эпло кивнул. Ему не хотелось говорить об этом — воспоминания были не из приятных.
— А каков мир по ту сторону Последних Врат? — спросил Вазу.
— Это прекрасный мир, — сказал Эпло, обращаясь мыслями к Нексусу. — Огромный город. Леса и холмы. Изобилие еды.
— Жизнь спокойная? — спросил Вазу. — Никаких опасностей? Ничто не угрожает?
“Да”, — собрался было ответить Эпло, но вспомнил и промолчал.
— Значит, опасности есть? — мягко настаивал Вазу.
— Огромная опасность, — тихо ответил Эпло. Он думал о змеедраконах.
— Был ты счастлив там, на своем Нексусе, Эпло? Счастливее, чем здесь?
Эпло снова взглянул на Мейрит.
— Нет, — тихо произнес он.
Она и сейчас не посмотрела на него. Ей это было не нужно. Она и так поняла, что он имел в виду. Краска жаркой волной поднялась от ее шеи, залила щеки.
— Многие из тех, кто живет на свободе, находятся в тюрьме, — заметил Вазу.
Эпло встретил взгляд предводителя и был поражен им. Его карие глаза были такими же мягкими, как его тело. Но они светились изнутри огнем ума и мудрости. Эпло начал менять о нем мнение. Обычно предводителем (или предводительницей) племени избирался наиболее сильный, тот, кому удалось прожить дольше других. Поэтому ими чаще всего оказывались самые старшие из племени, суровые и жесткие. Вазу был молод, физически слаб и никогда бы не выдержал вызова со стороны другого претендента. При первом взгляде на него Эпло не мог понять, как Вазу, такой слабый и мягкотелый, сумел сохранить власть над своими гордыми и воинственными соплеменниками.
Теперь он начинал понимать как.
— Ты прав, предводитель! — заговорил Альфред. Его лицо сияло. Он с почтением смотрел на Вазу. И, как заметил Эпло, сейчас сартану удавалось идти, не спотыкаясь о собственные ноги. — Ты прав! Я сам держал себя в тюрьме так долго… так долго, — вздохнув, он покачал головой. — Я должен найти способ выпустить себя на свободу.
— Ты сартан, — сказал Вазу, глядя на Альфреда своими удивительными глазами, как бы просвечивая его насквозь. — Один из тех, кто заточил нас сюда?
Альфред вспыхнул.
Эпло стиснул зубы, ожидая услышать обычные заикания, извинения.
— Нет, — помолчав, ответил Альфред. Он выпрямился, расправил плечи. — Нет, не я. То есть да, я — сартан. Но не из тех, кто заточил вас сюда. В этом вина моих предков, а не моя. Я отвечаю за себя и за свои действия, — его румянец стал еще ярче. Он печально посмотрел на Хага Руку. — Мне хватает и этого бремени.
— Интересный довод, — сказал Вазу. — Мы не отвечаем за преступления отцов, а только за свои собственные. Мне еще сказали, что среди вас есть один, кто бессмертен, это верно?
Хаг Рука вынул трубку изо рта.
— Я могу умереть, — с горечью проговорил он. — Но только меня нельзя убить.
— Еще один пленник, — Вазу, кажется, сочувствовал ему. — Кстати, о тюрьме, — почему ты вернулся в Лабиринт, Эпло?
— Чтобы найти мою дочь.
— Твою дочь? — брови Вазу поползли верх. Ответ застал его врасплох, хотя он должен был знать об этом от Кари. — Когда в последний раз ты ее видел? В каком племени она была?
— Я никогда не видел своего ребенка. И не представляю, где она может быть сейчас. Ее зовут Ру.
— И поэтому ты вернулся? Чтобы найти ее?
— Да, предводитель Вазу, поэтому.
— Посмотри вокруг, — тихо проговорил Вазу. Эпло огляделся. Улица, где они стояли, была заполнена детьми — мальчики и девочки, за игрой и за работой. Они останавливались, во все глаза глядели на чужеземцев. Младенцы разъезжали на плечах отцов, годовалые ползунки путались под ногами, забавно плюхались на бок, но тут же поднимались с упрямством, свойственным их возрасту.
— Среди них немало сирот, — мягко сказал Вазу, — они приходят к нам благодаря сигнальному огню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66