Он осторожно опустил пальцы на клавиатуру. Музыка
возникла незаметно из наступившей в зале тишины, и никто не мог бы точно
определить момент, когда тишина перестала быть тишиной и стала звуком.
Музыка нарастала, она поднималась вверх, казалось, она звуковым
давлением проникала в каждую трещину, каждую щель, заполняя все вокруг. И
когда это нарастание достигло апогея, в музыку как бы исподволь включился
четкий пульсирующий ритм ударных и ритм-гитары. С глаз слушателей как
будто спала пелена, рухнули все преграды, и музыка заговорила с ними
напрямую. В ней было все - и серебряный звон весенней капели, и свист
осеннего ветра, и шаги одинокого прохожего на пустынной ночной улице, и
радостный детский смех, и печаль утраты, вой падающей бомбы и
перекрывающая его мощная и непобедимая симфония жизни. Здесь был и
ласковый шепот влюбленных, и тяжелая и четкая поступь человека,
освобожденного от оков, и печальная мелодия космических странников, вечно
скитающихся в безднах Вселенной, здесь были вспышки сверхновых и уверенное
биение пульсаров, музыка Космоса переплеталась с музыкой Земли, образуя
единое целое, создавая мост, соединяющий Землю со всей Вселенной, и сердца
людей - между собой. Но постепенно из всего этого выкристаллизовывалась
одна, ведущая мелодия. Все остальные подголоски, слабея, сливались с ней,
и эта новая мелодия, словно чистый и светлый ключ, лилась в души
слушателей. Это была мелодия обновленного человека, человека будущего,
которому все подвластно, гордого и сильного, доброго и смелого, Человека с
большой буквы. Вот он лежит на земле, постепенно пробуждаясь от долгого
сна, садится, с интересом осматривается по сторонам. Ему все ново - трава,
цветы, лес, бабочки, птицы, облака в небе. Человек встает, осознав себя,
расправляет плечи и... устремляется в небо, к звездам. Он должен познать
этот новый мир, планеты и звезды, галактики и туманности, он должен
познать всю Вселенную. Путь его долог и прекрасен.
Джон не замечал, что уже не касается клавишей органа, заставляя
инструмент играть одним усилием воли. И эти его невидимые "пальцы" играли
лучше, чем те, что были на руках. Джон одновременно управлялся с органом,
пианино, синтезатором и несколькими приставками. Он должен был успевать, и
он успевал - остальное его не интересовало.
На заключительных аккордах полета обновленного человека Джон
почувствовал, что поднимается вверх. Он продолжал играть одной лишь мыслью
приводя в движение клавиши, а тело его все поднималось вверх. Когда
прозвучал последний аккорд, Джон достиг потолка. Джон не знал, как это
получилось - ему захотелось увидеть небо, и он тут же оказался снаружи. В
черном небе сверкали яркие звезды. Джон залюбовался ими, повиснув над
крышей концерт-холла. Его непреодолимо тянуло туда, к звездам. Джон стал
сначала медленно, а потом все быстрее подниматься вверх. Он слышал
симфонию Вселенной, слышал рождение сверхновых и затухающие импульсы
красных карликов, слышал тяжелый, засасывающий зов нейтронных звезд. Там,
в Космосе, его ждали новые миры, ждали братья по Разуму. Но что-то все
время мешало ему, не давало возможности одним огромным скачком перенестись
к ближайшей звездной системе. Джон прислушался. Мысленно он взглянул вниз,
на быстро уменьшавшуюся Землю. Там в покинутом им зале, он увидел Эдварда
Мак-Кейза. Мак-кейз звал его. И вместе с ним его звали так и оставшиеся на
своих местах три тысячи слушателей, и его друзья-музыканты - его звали все
люди. Да, прав был Мак-Кейз. Человечество должно переродиться, подняться
на новую, высшую ступень развития. И он, Джон Лэкер, стал первым человеком
нового типа. Первым Гомо Космикус. Но старое человечество не умрет - оно
станет новым человечеством, и в этом ему поможет он, Джон, и его музыка.
Там, внизу его ждали люди. Они тоже должны переродиться.
Джон повернул обратно, постепенно набирая скорость. Звезды подождут.
Он будет играть еще и еще, пока его музыка (его ли?) не зазвучит в каждом,
поднимая человека на новую, высшую ступень, не оставляя места для подлости
и лицемерия, жадности и хамства, всех прочих пороков. Его друзья по
группе, и Мак-Кейз, и кое-кто еще в зале уже внутренне готовы к этому. Еще
раз - и они тоже переродятся. А остальным он будет играть еще и еще,
сколько понадобится. Он был нужен там, на Земле. И он возвращался к людям.
1 2 3 4
возникла незаметно из наступившей в зале тишины, и никто не мог бы точно
определить момент, когда тишина перестала быть тишиной и стала звуком.
Музыка нарастала, она поднималась вверх, казалось, она звуковым
давлением проникала в каждую трещину, каждую щель, заполняя все вокруг. И
когда это нарастание достигло апогея, в музыку как бы исподволь включился
четкий пульсирующий ритм ударных и ритм-гитары. С глаз слушателей как
будто спала пелена, рухнули все преграды, и музыка заговорила с ними
напрямую. В ней было все - и серебряный звон весенней капели, и свист
осеннего ветра, и шаги одинокого прохожего на пустынной ночной улице, и
радостный детский смех, и печаль утраты, вой падающей бомбы и
перекрывающая его мощная и непобедимая симфония жизни. Здесь был и
ласковый шепот влюбленных, и тяжелая и четкая поступь человека,
освобожденного от оков, и печальная мелодия космических странников, вечно
скитающихся в безднах Вселенной, здесь были вспышки сверхновых и уверенное
биение пульсаров, музыка Космоса переплеталась с музыкой Земли, образуя
единое целое, создавая мост, соединяющий Землю со всей Вселенной, и сердца
людей - между собой. Но постепенно из всего этого выкристаллизовывалась
одна, ведущая мелодия. Все остальные подголоски, слабея, сливались с ней,
и эта новая мелодия, словно чистый и светлый ключ, лилась в души
слушателей. Это была мелодия обновленного человека, человека будущего,
которому все подвластно, гордого и сильного, доброго и смелого, Человека с
большой буквы. Вот он лежит на земле, постепенно пробуждаясь от долгого
сна, садится, с интересом осматривается по сторонам. Ему все ново - трава,
цветы, лес, бабочки, птицы, облака в небе. Человек встает, осознав себя,
расправляет плечи и... устремляется в небо, к звездам. Он должен познать
этот новый мир, планеты и звезды, галактики и туманности, он должен
познать всю Вселенную. Путь его долог и прекрасен.
Джон не замечал, что уже не касается клавишей органа, заставляя
инструмент играть одним усилием воли. И эти его невидимые "пальцы" играли
лучше, чем те, что были на руках. Джон одновременно управлялся с органом,
пианино, синтезатором и несколькими приставками. Он должен был успевать, и
он успевал - остальное его не интересовало.
На заключительных аккордах полета обновленного человека Джон
почувствовал, что поднимается вверх. Он продолжал играть одной лишь мыслью
приводя в движение клавиши, а тело его все поднималось вверх. Когда
прозвучал последний аккорд, Джон достиг потолка. Джон не знал, как это
получилось - ему захотелось увидеть небо, и он тут же оказался снаружи. В
черном небе сверкали яркие звезды. Джон залюбовался ими, повиснув над
крышей концерт-холла. Его непреодолимо тянуло туда, к звездам. Джон стал
сначала медленно, а потом все быстрее подниматься вверх. Он слышал
симфонию Вселенной, слышал рождение сверхновых и затухающие импульсы
красных карликов, слышал тяжелый, засасывающий зов нейтронных звезд. Там,
в Космосе, его ждали новые миры, ждали братья по Разуму. Но что-то все
время мешало ему, не давало возможности одним огромным скачком перенестись
к ближайшей звездной системе. Джон прислушался. Мысленно он взглянул вниз,
на быстро уменьшавшуюся Землю. Там в покинутом им зале, он увидел Эдварда
Мак-Кейза. Мак-кейз звал его. И вместе с ним его звали так и оставшиеся на
своих местах три тысячи слушателей, и его друзья-музыканты - его звали все
люди. Да, прав был Мак-Кейз. Человечество должно переродиться, подняться
на новую, высшую ступень развития. И он, Джон Лэкер, стал первым человеком
нового типа. Первым Гомо Космикус. Но старое человечество не умрет - оно
станет новым человечеством, и в этом ему поможет он, Джон, и его музыка.
Там, внизу его ждали люди. Они тоже должны переродиться.
Джон повернул обратно, постепенно набирая скорость. Звезды подождут.
Он будет играть еще и еще, пока его музыка (его ли?) не зазвучит в каждом,
поднимая человека на новую, высшую ступень, не оставляя места для подлости
и лицемерия, жадности и хамства, всех прочих пороков. Его друзья по
группе, и Мак-Кейз, и кое-кто еще в зале уже внутренне готовы к этому. Еще
раз - и они тоже переродятся. А остальным он будет играть еще и еще,
сколько понадобится. Он был нужен там, на Земле. И он возвращался к людям.
1 2 3 4