К обеду
вернусь, отдам жизняк, и катись на все четыре стороны.
- А сколько мне за это намотают? - полюбопытствовал тот.
- Нисколько. Все будет шито-крыто. Давай жизняк по-хорошему.
Пристрелю. Ну?
Обходчик запустил руку в карман, и вдруг, пригнувшись,
молниеносно рванулся вперед. Арч не успел даже понять, что
происходит. Разделявшее их расстояние, шага в четыре, парень
преодолел прежде, чем палец успел утопить гашетку. Он прыгнул
наискось, уходя от выстрела, приземлился на руки и в немыслимом
кульбите хлестко ударил ногой по стволу пневмача. Пуля грохнула
в стенку пакгауза, высоко, под самой кровлей. А мгновение спустя
раздался глухой хлопок, и Арч ощутил укол в бедро. Ноги
подкосились, он привалился к стене и сполз по ней наземь.
Напоследок успел заметить в руке обходчика маленький блестящий
предмет, оканчивавшийся тонким дулом. Надвинулась тьма.
4.
Когда сознание вернулось, Арч открыл глаза и увидел ровную
сияющую голубизну. Казалось, над ним простирается безоблачное
небо в ранний утренний час. Собственного тела он не чувствовал,
им владело ощущение блаженной невесомости, свободного парения
расставшейся с бренной оболочкой души. Мелькнула мысль, что это
предсмертный бред, последние секунды агонии, прощальный подарок
ускользающей жизни... Однако время текло, и ничто не менялось.
Тогда, попробовав шевельнуться, Арч обнаружил, что лежит в
густой вязкой жидкости, покрывавшей его целиком, за исключением
лица. Голова, запястья и щиколотки покоились в мягких, плотно
прилегающих зажимах. Попытка высвободиться из них ни к чему не
привела. С пересохших губ сорвалось ругательство, но своего
голоса он сквозь жидкость не расслышал, только приглушенный
отзвук дошел по черепным костям до слуха. Скашивая глаза, он
кое-как осмотрелся. Его жидкое ложе стояло в центре овального
помещения со светящимся голубым потолком.
Внезапно затычка в его левом ухе ожила, и послышался негромкий
размеренный голос.
- Успокойтесь. Вы в безопасности. Вы в полной безопасности. В
знак того, что вы слышите и понимаете меня, дважды закройте и
откройте глаза.
- Что со мной? - с трудом произнес Арч.
- Вам нельзя двигаться, разговаривать, напрягать мышцы, -
последовал ответ. - Необходим полный покой, тогда болезнь
окончательно отступит. Если ощущаете боль или неудобство,
закройте и откройте глаза трижды. Если все в порядке, дважды.
Прошу вас.
Арч послушно сморгнул два раза.
- Очень хорошо, - продолжил голос. - Вы сейчас получите инъекцию
и уснете. Будем надеяться, что проснетесь абсолютно здоровым.
В левом запястье, под браслетом, возникло слабое подобие
щекотки.
- Спите, - прошелестело в ухе. - Спите спокойно. Спите.
Голубой потолок расплылся, помутнел. Веки опустились сами собой.
Забытье полностью спутало какие бы то ни было представления о
времени. На сей раз оно перемежалось вспышками сновидений,
которые больше походили на связные, отчетливые, необыкновенно
подробные воспоминания. Начались они с происшедшего той ночью,
когда стражи пришли за отцом. Мать заметила, как Арч метнулся в
кухню, и сразу поняла, зачем. Она побежала следом и схватилась
за лезвие. Арчу пришлось выпустить рукоять, иначе мать разрезала
бы ладонь до кости. Потом, безо всякого перехода, возникла Ама,
их последнее объятие, разговор, прощание, уличная драка. Он
снова, с поразительной яркостью, пережил события последней ночи
- жвальня, Юхр, стражи, Тил, обходчик... Иные эпизоды обрывались
и прокручивались заново, словно некий режиссер в его мозгу
тщательно изучал отснятый материал перед тем, как приступить к
монтажу. Если между схваткой с обходчиком и первым пробуждением,
казалось, прошел единый миг, сплошной и черный, то теперь Арч
как будто прожил вечность, полную неотвязно возвращающихся
воспоминаний.
Окончательное пробуждение застало его лежащим в кресле с пологой
спинкой. Ложе, наполненное жидкостью, исчезло. Остались мягкие
браслеты на руках и обруч, плотно охватывавший голову. Арч
лежал, укрытый до подбородка, словно одеялом, тонкой серебристой
тканью, от которой исходило ровное тепло. С голубого потолка в
пустую овальную комнату струился свет. Кресло пришло в движение,
оно плавно развернулось, и одновременно спинка поднялась почти
вертикально. Арч оказался лицом к лицу с человеком, сидевшим за
подковообразным пультом. Судя по внешности, ему не исполнилось и
сорока лет. Ровный золотистый загар оттеняли коротко
подстриженные белокурые волосы и бородка. Темная квадратная
пряжка на плече скрепляла просторное одеяние из серебристого
полотна.
Человек улыбнулся.
- С добрым утром, - сказал он. - Как ваше самочувствие?
- Нормально.
- Меня зовут Илой. А вас?
- Арч.
Илой мельком взглянул на пульт, что-то переключил.
- Ну вот и познакомились, - он снова улыбнулся. - Полагаю, вы
изрядно проголодались.
- Пожалуй...
Раздалась приглушенная мелодичная трель. Илой склонил голову к
селектору.
- Это я, Гур. Он очнулся. Контактность в норме. Захвати порцию
диетического, пожалуйста, - он тронул пальцем переключатель и
обратился к Арчу. - Сейчас вы получите завтрак.
Он беглым взглядом окинул многочисленные экраны и удовлетворенно
хмыкнул.
- Рад сообщить, что вы теперь совершенно здоровы.
Арч посмотрел на свои руки и не обнаружил даже следов черной
сыпи.
- Кто вы такой? - спросил он.
- Ваш лечащий врач.
- Это понятно. Но как я сюда попал? И где я?
- Сейчас мы все объясним. А для начала подкрепитесь.
Только тут Арч заметил, что в комнате появился еще один человек.
Он вошел в дверь, находившуюся справа от кресла, с небольшим
подносом в руках. Арч сразу узнал в нем обходчика, у которого
пытался отобрать жизняк. Его форменную безрукавку и
перепачканные брюки сменил облегающий белый комбинезон.
- Познакомьтесь, Арч. Это Гур.
- Привет, - сказал лжеобходчик, закрепляя край подноса в разъеме
подлокотника. - Приятного аппетита, дружище.
С жадностью Арч набросился на еду. "Порция диетического"
представляла собой чашку с ароматным бесцветным желе и стакан
желтого напитка, прохладного и с кислинкой, превосходно
утолившего жажду. Арчу показалось, что его желудок иссушен и
скомкан; проглоченная пища отозвалась внезапными резями в
животе.
- Что, желудок беспокоит? - спросил Илой, покосившись на свой
пульт.
Морщась, Арч кивнул.
- Допивайте напиток. Туда входит лекарство. Скоро пройдет.
Послушно осушив стакан, он поинтересовался:
- Как насчет добавки? Или не полагается?
Илой предостерегающе поднял палец.
- Больше вам пока нельзя. Вы жили на искусственном питании две
недели.
- Две... чего? - переспросил Арч.
- Полторы декады. - объяснил Гур.
- Ничего себе... Выходит, я полторы декады здесь провалялся?
- Совершенно верно, - подтвердил Илой. - С того света путь
неблизкий. К тому же вы первый пациент в моей практике с
пейкеломией в острой форме.
- Пе... ке... Не понял.
- У вас ее называют черняшкой, - вставил Гур.
В наступившем молчании Арч внимательно разглядывал своих
собеседников. Что-то необычное чувствовалось в их повадках. Он
не взялся бы объяснять, что именно, однако чутьем угадывал в них
людей иного, неведомого мира. Не говоря уже о странных одеждах,
помещении, приборах, еде...
- Ясно, - произнес наконец он. - Вы - небесники.
- Они самые, - ответил Гур.
- Вот уж не думал, не гадал...
- Позвольте, я сниму датчики, - сказал Илой, выйдя из-за пульта
и приблизившись к креслу.
Он расстегнул мягкие браслеты, стянул оголовье, затем отсоединил
поднос от подлокотника.
- Теперь попробуйте встать. Только осторожнее, как бы не
закружилась голова.
Откинув покрывало, Арч с опаской попытался подняться. Илой
придерживал его за локоть.
- Как ощущения? Слабость есть?
- Немножко есть, - признался Арч.
- Ну, ничего, это остаточное, скоро пройдет. Гур, помогите-ка.
Вдвоем они облачили Арча в серебристое ниспадающее одеяние. Илой
потрепал его по плечу.
- Молодцом, Арч, молодцом. Через сутки покажетесь мне, на всякий
случай. А сейчас - не буду задерживать. Гур проводит вас. Всего
доброго.
Вместе с Гуром он вышел в раздвижную дверь и очутился в кабине
лифта. Небесник нажал кнопку, кабина мягко и бесшумно тронулась.
В окошечке над рядами кнопок заструились непонятные знаки.
Вскоре лифт остановился, и Гур вывел Арча в изогнутый дугой
коридор со множеством дверей.
- Это жилая палуба, - пояснил провожатый. - А здесь твоя каюта.
Вот дверная кнопка. Нажимаешь и входишь.
Новое жилище Арча оказалось почти вдвое больше каюты, в которой
он жил прежде. Кроме спального места в нише, там помещались
столик с двумя мягкими креслами, в углу компьютер с большим
экраном. За узкой дверью-гармошкой располагались туалет и душ.
- Шикарно живете, - заметил Арч. - Где это мы, на вашем летающем
диске, что ли?
- Нет, мы на базе. Присядь, я тебе кое-что покажу.
Арч опустился в кресло. Гур подошел к стене, что напротив двери.
В центре ее вогнутой поверхности была врезана металлическая рама
с заслонкой, рядом с ней две кнопки, круглая и прямоугольная.
- Эта кнопка для ставни, - сказал Гур. - А эта для светофильтра,
если хочешь позагорать. Потому что на солнечной стороне фильтры
задраиваются автоматически.
Он коснулся круглой кнопки, заслонка скользнула вверх и скрылась
в стене. Глазам Арча открылось ночное, густо усеянное звездами
небо, необычайно подробное и отчетливое, отчего оно казалось
ненастоящим. Не сразу Арч сообразил, что за сияющая голубая
горбушка виднеется над нижним краем рамы. Поначалу она казалась
некоей наружной деталью оснастки, вроде полупрозрачного
козырька. Но вот он встал с кресла, шагнул к черной звездной
дыре и увидел, что это не козырек, а голубой диск, чуточку
срезанный сбоку, свободно висящий в космосе. Небо, ночное небо
простиралось перед ним, не вверху, а впереди, и меж точечных,
немигающих звезд парила планета, на которой он родился. Вокруг
нее простиралась мертвенная пустота, и та же пустота начиналась
на расстоянии шага, там, за обшивкой... Арч почувствовал
дурноту, пошатнулся, оперся рукой о стену. Гур помог ему
добраться до кресла, сходил к стенному шкафу и вернулся с
запотевшим стаканом, почти доверху налитым огненно-алым питьем.
После нескольких глотков к Арчу стало возвраща
ться самообладание. Когда он поставил недопитый стакан на
столик, его рука почти не дрожала.
- Ничего, дружище, это бывает, - заметил Гур. - У многих так, с
непривычки.
- Вот, значит, я где... - проговорил Арч.
Отсюда, из кресла, небо выглядело просто светящейся картинкой на
стене, утратив пугающую непостижимость.
- Ты сказал, у многих так? - переспросил он Гура. - У вас что,
много наших перебывало?
- Не очень, - ответил тот.
- Ну, а я-то зачем понадобился?
- Чтобы выяснить некоторые детали. Например, зачем тебе
понадобился мой жизняк и куда делся твой собственный. Откуда у
тебя оружие. Вот что нас прежде всего интересует.
Усевшись поудобнее, Арч взял стакан, повертел в руке, отпил
глоток.
- Допустим, я объясню. Куда вы меня потом денете? Сами шлепнете
или отправите обратно?
- Разумеется, ни то, ни другое. Тебе придется остаться у нас.
Вначале, чтобы освоиться, ты отправишься на планету Самарн. Там
есть специальное поселение для выходцев с карантинных планет.
Потом видно будет.
- А если я не стану отвечать? И если я не хочу на этот ваш
Самарн? Тогда что? - Арч шумно отхлебнул из стакана.
Гур покачал головой.
- Не понимаю, почему ты так ершишься. Да, мне пришлось тебя
переправить сюда. И практически ты находишься на положении
пленника. Но другого разумного выхода просто не имелось. Или ты
считаешь, я должен был тебя оставить умирать от черняшки?
- Я не просил меня лечить, - огрызнулся Арч. - И вообще, кто вы
такие? Откуда взялись на нашу голову? Что вы у нас вынюхиваете?
- Пожалуйста, я готов объяснить. Только сначала скажи, ты
никогда не задумывался, почему у вас такое странное чередование
сна и бодрствования? На вашей планете одни животные спят ночью и
бодрствуют днем, другие - наоборот. А у людей этот цикл в два
раза короче. Почему, ответь.
- Понятия не имею. Наверно, по привычке.
- Браво, дружище. Совершенно верно. Только привычка эта
появилась не на вашей планете, а на другой, у которой период
осевого вращения вдвое меньше. Уяснил?
- Погоди-погоди... Как ты сказал? - ошарашенно переспросил Арч.
- Это что ж выходит...
- Выходит очень просто. Давным-давно твои предки прилетели сюда
с другой планеты.
- Значит, с твоей?
- Не совсем так, - Гур подошел к стенному шкафу. - Хочешь еще
стаканчик?
- Не откажусь.
Он вернулся к столику с двумя порциями напитка, уселся в кресло,
повертел стакан в пальцах, сделал глоток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
вернусь, отдам жизняк, и катись на все четыре стороны.
- А сколько мне за это намотают? - полюбопытствовал тот.
- Нисколько. Все будет шито-крыто. Давай жизняк по-хорошему.
Пристрелю. Ну?
Обходчик запустил руку в карман, и вдруг, пригнувшись,
молниеносно рванулся вперед. Арч не успел даже понять, что
происходит. Разделявшее их расстояние, шага в четыре, парень
преодолел прежде, чем палец успел утопить гашетку. Он прыгнул
наискось, уходя от выстрела, приземлился на руки и в немыслимом
кульбите хлестко ударил ногой по стволу пневмача. Пуля грохнула
в стенку пакгауза, высоко, под самой кровлей. А мгновение спустя
раздался глухой хлопок, и Арч ощутил укол в бедро. Ноги
подкосились, он привалился к стене и сполз по ней наземь.
Напоследок успел заметить в руке обходчика маленький блестящий
предмет, оканчивавшийся тонким дулом. Надвинулась тьма.
4.
Когда сознание вернулось, Арч открыл глаза и увидел ровную
сияющую голубизну. Казалось, над ним простирается безоблачное
небо в ранний утренний час. Собственного тела он не чувствовал,
им владело ощущение блаженной невесомости, свободного парения
расставшейся с бренной оболочкой души. Мелькнула мысль, что это
предсмертный бред, последние секунды агонии, прощальный подарок
ускользающей жизни... Однако время текло, и ничто не менялось.
Тогда, попробовав шевельнуться, Арч обнаружил, что лежит в
густой вязкой жидкости, покрывавшей его целиком, за исключением
лица. Голова, запястья и щиколотки покоились в мягких, плотно
прилегающих зажимах. Попытка высвободиться из них ни к чему не
привела. С пересохших губ сорвалось ругательство, но своего
голоса он сквозь жидкость не расслышал, только приглушенный
отзвук дошел по черепным костям до слуха. Скашивая глаза, он
кое-как осмотрелся. Его жидкое ложе стояло в центре овального
помещения со светящимся голубым потолком.
Внезапно затычка в его левом ухе ожила, и послышался негромкий
размеренный голос.
- Успокойтесь. Вы в безопасности. Вы в полной безопасности. В
знак того, что вы слышите и понимаете меня, дважды закройте и
откройте глаза.
- Что со мной? - с трудом произнес Арч.
- Вам нельзя двигаться, разговаривать, напрягать мышцы, -
последовал ответ. - Необходим полный покой, тогда болезнь
окончательно отступит. Если ощущаете боль или неудобство,
закройте и откройте глаза трижды. Если все в порядке, дважды.
Прошу вас.
Арч послушно сморгнул два раза.
- Очень хорошо, - продолжил голос. - Вы сейчас получите инъекцию
и уснете. Будем надеяться, что проснетесь абсолютно здоровым.
В левом запястье, под браслетом, возникло слабое подобие
щекотки.
- Спите, - прошелестело в ухе. - Спите спокойно. Спите.
Голубой потолок расплылся, помутнел. Веки опустились сами собой.
Забытье полностью спутало какие бы то ни было представления о
времени. На сей раз оно перемежалось вспышками сновидений,
которые больше походили на связные, отчетливые, необыкновенно
подробные воспоминания. Начались они с происшедшего той ночью,
когда стражи пришли за отцом. Мать заметила, как Арч метнулся в
кухню, и сразу поняла, зачем. Она побежала следом и схватилась
за лезвие. Арчу пришлось выпустить рукоять, иначе мать разрезала
бы ладонь до кости. Потом, безо всякого перехода, возникла Ама,
их последнее объятие, разговор, прощание, уличная драка. Он
снова, с поразительной яркостью, пережил события последней ночи
- жвальня, Юхр, стражи, Тил, обходчик... Иные эпизоды обрывались
и прокручивались заново, словно некий режиссер в его мозгу
тщательно изучал отснятый материал перед тем, как приступить к
монтажу. Если между схваткой с обходчиком и первым пробуждением,
казалось, прошел единый миг, сплошной и черный, то теперь Арч
как будто прожил вечность, полную неотвязно возвращающихся
воспоминаний.
Окончательное пробуждение застало его лежащим в кресле с пологой
спинкой. Ложе, наполненное жидкостью, исчезло. Остались мягкие
браслеты на руках и обруч, плотно охватывавший голову. Арч
лежал, укрытый до подбородка, словно одеялом, тонкой серебристой
тканью, от которой исходило ровное тепло. С голубого потолка в
пустую овальную комнату струился свет. Кресло пришло в движение,
оно плавно развернулось, и одновременно спинка поднялась почти
вертикально. Арч оказался лицом к лицу с человеком, сидевшим за
подковообразным пультом. Судя по внешности, ему не исполнилось и
сорока лет. Ровный золотистый загар оттеняли коротко
подстриженные белокурые волосы и бородка. Темная квадратная
пряжка на плече скрепляла просторное одеяние из серебристого
полотна.
Человек улыбнулся.
- С добрым утром, - сказал он. - Как ваше самочувствие?
- Нормально.
- Меня зовут Илой. А вас?
- Арч.
Илой мельком взглянул на пульт, что-то переключил.
- Ну вот и познакомились, - он снова улыбнулся. - Полагаю, вы
изрядно проголодались.
- Пожалуй...
Раздалась приглушенная мелодичная трель. Илой склонил голову к
селектору.
- Это я, Гур. Он очнулся. Контактность в норме. Захвати порцию
диетического, пожалуйста, - он тронул пальцем переключатель и
обратился к Арчу. - Сейчас вы получите завтрак.
Он беглым взглядом окинул многочисленные экраны и удовлетворенно
хмыкнул.
- Рад сообщить, что вы теперь совершенно здоровы.
Арч посмотрел на свои руки и не обнаружил даже следов черной
сыпи.
- Кто вы такой? - спросил он.
- Ваш лечащий врач.
- Это понятно. Но как я сюда попал? И где я?
- Сейчас мы все объясним. А для начала подкрепитесь.
Только тут Арч заметил, что в комнате появился еще один человек.
Он вошел в дверь, находившуюся справа от кресла, с небольшим
подносом в руках. Арч сразу узнал в нем обходчика, у которого
пытался отобрать жизняк. Его форменную безрукавку и
перепачканные брюки сменил облегающий белый комбинезон.
- Познакомьтесь, Арч. Это Гур.
- Привет, - сказал лжеобходчик, закрепляя край подноса в разъеме
подлокотника. - Приятного аппетита, дружище.
С жадностью Арч набросился на еду. "Порция диетического"
представляла собой чашку с ароматным бесцветным желе и стакан
желтого напитка, прохладного и с кислинкой, превосходно
утолившего жажду. Арчу показалось, что его желудок иссушен и
скомкан; проглоченная пища отозвалась внезапными резями в
животе.
- Что, желудок беспокоит? - спросил Илой, покосившись на свой
пульт.
Морщась, Арч кивнул.
- Допивайте напиток. Туда входит лекарство. Скоро пройдет.
Послушно осушив стакан, он поинтересовался:
- Как насчет добавки? Или не полагается?
Илой предостерегающе поднял палец.
- Больше вам пока нельзя. Вы жили на искусственном питании две
недели.
- Две... чего? - переспросил Арч.
- Полторы декады. - объяснил Гур.
- Ничего себе... Выходит, я полторы декады здесь провалялся?
- Совершенно верно, - подтвердил Илой. - С того света путь
неблизкий. К тому же вы первый пациент в моей практике с
пейкеломией в острой форме.
- Пе... ке... Не понял.
- У вас ее называют черняшкой, - вставил Гур.
В наступившем молчании Арч внимательно разглядывал своих
собеседников. Что-то необычное чувствовалось в их повадках. Он
не взялся бы объяснять, что именно, однако чутьем угадывал в них
людей иного, неведомого мира. Не говоря уже о странных одеждах,
помещении, приборах, еде...
- Ясно, - произнес наконец он. - Вы - небесники.
- Они самые, - ответил Гур.
- Вот уж не думал, не гадал...
- Позвольте, я сниму датчики, - сказал Илой, выйдя из-за пульта
и приблизившись к креслу.
Он расстегнул мягкие браслеты, стянул оголовье, затем отсоединил
поднос от подлокотника.
- Теперь попробуйте встать. Только осторожнее, как бы не
закружилась голова.
Откинув покрывало, Арч с опаской попытался подняться. Илой
придерживал его за локоть.
- Как ощущения? Слабость есть?
- Немножко есть, - признался Арч.
- Ну, ничего, это остаточное, скоро пройдет. Гур, помогите-ка.
Вдвоем они облачили Арча в серебристое ниспадающее одеяние. Илой
потрепал его по плечу.
- Молодцом, Арч, молодцом. Через сутки покажетесь мне, на всякий
случай. А сейчас - не буду задерживать. Гур проводит вас. Всего
доброго.
Вместе с Гуром он вышел в раздвижную дверь и очутился в кабине
лифта. Небесник нажал кнопку, кабина мягко и бесшумно тронулась.
В окошечке над рядами кнопок заструились непонятные знаки.
Вскоре лифт остановился, и Гур вывел Арча в изогнутый дугой
коридор со множеством дверей.
- Это жилая палуба, - пояснил провожатый. - А здесь твоя каюта.
Вот дверная кнопка. Нажимаешь и входишь.
Новое жилище Арча оказалось почти вдвое больше каюты, в которой
он жил прежде. Кроме спального места в нише, там помещались
столик с двумя мягкими креслами, в углу компьютер с большим
экраном. За узкой дверью-гармошкой располагались туалет и душ.
- Шикарно живете, - заметил Арч. - Где это мы, на вашем летающем
диске, что ли?
- Нет, мы на базе. Присядь, я тебе кое-что покажу.
Арч опустился в кресло. Гур подошел к стене, что напротив двери.
В центре ее вогнутой поверхности была врезана металлическая рама
с заслонкой, рядом с ней две кнопки, круглая и прямоугольная.
- Эта кнопка для ставни, - сказал Гур. - А эта для светофильтра,
если хочешь позагорать. Потому что на солнечной стороне фильтры
задраиваются автоматически.
Он коснулся круглой кнопки, заслонка скользнула вверх и скрылась
в стене. Глазам Арча открылось ночное, густо усеянное звездами
небо, необычайно подробное и отчетливое, отчего оно казалось
ненастоящим. Не сразу Арч сообразил, что за сияющая голубая
горбушка виднеется над нижним краем рамы. Поначалу она казалась
некоей наружной деталью оснастки, вроде полупрозрачного
козырька. Но вот он встал с кресла, шагнул к черной звездной
дыре и увидел, что это не козырек, а голубой диск, чуточку
срезанный сбоку, свободно висящий в космосе. Небо, ночное небо
простиралось перед ним, не вверху, а впереди, и меж точечных,
немигающих звезд парила планета, на которой он родился. Вокруг
нее простиралась мертвенная пустота, и та же пустота начиналась
на расстоянии шага, там, за обшивкой... Арч почувствовал
дурноту, пошатнулся, оперся рукой о стену. Гур помог ему
добраться до кресла, сходил к стенному шкафу и вернулся с
запотевшим стаканом, почти доверху налитым огненно-алым питьем.
После нескольких глотков к Арчу стало возвраща
ться самообладание. Когда он поставил недопитый стакан на
столик, его рука почти не дрожала.
- Ничего, дружище, это бывает, - заметил Гур. - У многих так, с
непривычки.
- Вот, значит, я где... - проговорил Арч.
Отсюда, из кресла, небо выглядело просто светящейся картинкой на
стене, утратив пугающую непостижимость.
- Ты сказал, у многих так? - переспросил он Гура. - У вас что,
много наших перебывало?
- Не очень, - ответил тот.
- Ну, а я-то зачем понадобился?
- Чтобы выяснить некоторые детали. Например, зачем тебе
понадобился мой жизняк и куда делся твой собственный. Откуда у
тебя оружие. Вот что нас прежде всего интересует.
Усевшись поудобнее, Арч взял стакан, повертел в руке, отпил
глоток.
- Допустим, я объясню. Куда вы меня потом денете? Сами шлепнете
или отправите обратно?
- Разумеется, ни то, ни другое. Тебе придется остаться у нас.
Вначале, чтобы освоиться, ты отправишься на планету Самарн. Там
есть специальное поселение для выходцев с карантинных планет.
Потом видно будет.
- А если я не стану отвечать? И если я не хочу на этот ваш
Самарн? Тогда что? - Арч шумно отхлебнул из стакана.
Гур покачал головой.
- Не понимаю, почему ты так ершишься. Да, мне пришлось тебя
переправить сюда. И практически ты находишься на положении
пленника. Но другого разумного выхода просто не имелось. Или ты
считаешь, я должен был тебя оставить умирать от черняшки?
- Я не просил меня лечить, - огрызнулся Арч. - И вообще, кто вы
такие? Откуда взялись на нашу голову? Что вы у нас вынюхиваете?
- Пожалуйста, я готов объяснить. Только сначала скажи, ты
никогда не задумывался, почему у вас такое странное чередование
сна и бодрствования? На вашей планете одни животные спят ночью и
бодрствуют днем, другие - наоборот. А у людей этот цикл в два
раза короче. Почему, ответь.
- Понятия не имею. Наверно, по привычке.
- Браво, дружище. Совершенно верно. Только привычка эта
появилась не на вашей планете, а на другой, у которой период
осевого вращения вдвое меньше. Уяснил?
- Погоди-погоди... Как ты сказал? - ошарашенно переспросил Арч.
- Это что ж выходит...
- Выходит очень просто. Давным-давно твои предки прилетели сюда
с другой планеты.
- Значит, с твоей?
- Не совсем так, - Гур подошел к стенному шкафу. - Хочешь еще
стаканчик?
- Не откажусь.
Он вернулся к столику с двумя порциями напитка, уселся в кресло,
повертел стакан в пальцах, сделал глоток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26