Возрожденный, стоя на самом верху Крылатой Башни, взмахивал руками. И, подчиняясь этим взмахам, все лопались цепи, удерживающие рычаги катапульт, все сверкали, рассекая черное небо, лохматые, ослепительные струи жидкого пламени.Казалось, и порывы черного ветра совпадали с движениями рук человека на вершине Крылатой Башни. Словно дьявольский дирижер, под аккомпанемент грохота, свистов, стонов и истошных криков, вершил он смерть на склонах этих угрюмых гор.
– Сет… – прохрипел Берт.
– Возрожденный… – тихо отозвался Самуэль.
– Какого черта здесь происходит? – глухо простонал кто-то рядом ними. Это очнулся полуголый оборванец. Держась одной рукой за рану на боку, а другой за окровавленную голову, он со страхом изумления оглядывался вокруг. Трое, уставившиеся на Башню, не обратили на раненого никакого внимания.
– Рядом с ним… – проговорил Рикер, приложив ладонь ко лбу. – Там кто-то рядом с ним, с этим…
Только он проговорил эти слова, Берт увидел и сам… И в следующее мгновение оторопь ужаса растаяла, освободив мышцы его тела.
– Дай-ка сюда, Мастер огня, – сквозь зубы бормотнул он, выхватывая из ножен Самуэля меч.
– Куда ты?! – закричал Самуэль. – Там охрана!
– Там Марта, – коротко бросил Ловец и, больше не оглядываясь, прыгнул в горящий мрак.
ГЛАВА 6
Раскаленные комья жидкого пламени все еще взлетали над пропастью, разбрызгивая горючие капли. Подожженный небосвод полыхал заревом пожарища, бушующего в долине. Монолитная туча Тьмы, еще несколько минут назад затягивавшая окружающий мир, сейчас разлетелась сонмищами непроглядных бесформенных теней. И лишь Крылатая Башня, будто оплот Тьмы, ее уродливый стержень, оставалась неизмененной – оставалась пугающим призраком. Точно мазок небытия, точно трещина в Преисподнюю, чернела она в кипящей огнем и смертью картине действительности.
Горы гудели от воплей человеческой боли, от полных ужасов криков о помощи. Казалось, битва людей переросла во что-то большее. Кровь, хлынувшая на эти камни, запустила механизм смерти, от которого сотрясались и небо и земля – это отчего-то очень ясно осознали все, кто очутился в жуткую ночь столкновения Возрожденного с Имераторской гвардией поблизости Крылатой Башни. Катапульты, освобожденные от заряда, рушились в пропасть или опрокидывались друг на друга. Воины в шлемах с пурпурными султанами, смешав ряды, опрометью кинулись прочь, не разбирая троп, прыгая с камня на камень, срываясь, разбиваясь насмерть об острые скальные выступы. Некоторые десятники и сотники, чудом удержавшиеся от общего безумия, пытались остановить своих солдат, но это удавалось очень немногим. Впрочем, сражаться уже было не с кем. Долина, пленившая четыре тысячи гвардейцев Императора, дышала жаром и дымом, будто жерло вулкана…
Берт шел вперед, не чувствуя ни усталости, ни боли от ушибов и ран. Он не трудился уворачиваться от бегущих на него людей. Одних он сшибал ударом рукояти меча, других, в бешенстве отчаянья бросавшихся на него, укладывал на месте точными выпадами.
Крылатая Башня уже нависла над ним. Он старался не смотреть вверх – вблизи она выглядела еще более устрашающей. Колеблющиеся стены жирно лоснились, издавая странный звук, похожий на злобное звериное ворчание. Когда до Башни осталась какая-то сотня шагов, Ловец замедлил шаг. Дюжина воинов, одетых не в цвета герцогини, а в темную, будто закопченную, броню, в глухих шлемах, увенчанных парой изогнутых рогов, заступили ему путь. Словно всеобщая паника не коснулась этих людей – они двигались размеренно и разумно. И наверное, оттого, что шлемы наглухо закрывали их лица, стражи Башни были похожи не на обыкновенных людей, а на оживших големов, управляемых извне через рогатые шлемы чуждым разумом, кроющемся под древней броней жуткой Кости Войны… Усилием воли Берт отогнал мысль о том, что так оно, должно быть, и есть на самом деле. Он поудобнее перехватил рукоять меча и ринулся вперед.
Если бы бой шел на открытом пространстве, у Ловца не было бы ни единого шанса остаться в живых. Но площадка перед Башней была усеяна валунами: большими и малыми, пологими, точно спящие буйволы, и островерхими, словно шлемы солдат герцогини. Впрочем, будь пространство открытым, а врагов – вдвое больше, Берт и тогда не стал бы колебаться. Вся его жизнь, мчащаяся горячей кровью по венам, все его помыслы и силы сошлись в одной мысли – Марта… Марта на вершине Крылатой Башни, рядом с чудовищем, носившим некогда имя Сета.
Первого стража Ловец сбил с ног длинным выпадом, не дав ему нанести удар. Клинок меча проткнул воину горло, и тот без звука опрокинулся навзничь. Второй, размахнувшись, прыгнул вперед, но Берт, скользнув вбок, распорол ему брюхо, угодив клинком точно меж пластинами доспехов. И столкнулся сразу с двумя противниками, напавшими с двух сторон.
Отражая сильные звенящие удары, Ловец пятился, не давая остальным окружить себя. Почувствовав сзади быстрое движение, он прыгнул между парой врагов – и кошкой взобрался на ближайший валун. Метательного оружия у стражей не оказалось. Они сгрудились вокруг валуна, пытаясь мечами достать Берта. Несколько минут Ловец успешно отбивался, ранив одного из противников и ударом каблука сломав клинок меча другому. Затем стражи сменили тактику. Расступившись, они с разных сторон кинулись на валун. Берт выругался. Величина камня не позволяла ему отбить сразу несколько одновременных атак.
Два воина в рогатых шлемах прыгнули на валун один за другим – Берт столкнул первого, но завяз в схватке со вторым. Краем глаза он заметил, что к нему карабкаются еще трое. Пытаясь скорее развязаться с противником, он взметнулся в отчаянном прыжке – но выпад прошел неудачно. Воин умело увернулся, достав Ловца кончиком клинка. Из поврежденного предплечья плеснуло кровью. Безмолвно развернувшись, страж нанес очередной удар. И еще один. Он бил и бил, почти не целясь, стараясь не ранить или убить, а просто не дать Ловцу отвлечься и осмотреться.
Не имея возможности оторваться от врага, Берт несколько секунд ожидал удара в спину. Вот что-то лязгнуло: камень позади него – совсем рядом, кожа на спине Ловца мгновенно вспухла мурашками, – но тут же послышался мягкий шлепок. Нападавший поскользнулся?
Собрав последние силы, Ловец поднырнул под сверкнувший в красной трепещущей полутьме меч и всадил клинок под глухое забрало рогатого шлема. Страж полетел вниз с валуна, и только тогда Берт обернулся.
– Нехорошо, друган, убегать не прощаясь, – ухмыльнулся ему в лицо Рикер, отирая окровавленный меч о рукав.
У ног Двуносого валялись два трупа. Один из них еще вяло подергивал ногами, сползая вниз.
– Чего стоишь?! – осклабился Рикер, взмахнув мечом. – Торопись, а то на твою долю жмуриков не достанется! – и спрыгнул с валуна, вокруг которого звенела сталью битва. Это Самуэль и давешний полуголый оборванец, стоя спина к спине, отбивались от наседающей на них пятерки стражей.
Рикер, в прыжке срубивший рогатую голову ближайшему противнику, ровно приземлился на ноги и тотчас воткнул меч в спину стражу, теснившему Самуэля. Полуголый с большим трудом отразил особенно сильный удар, но не удержался и упал.
Берт резко выдохнул и скакнул с валуна на плечи воину, уже размахнувшемуся, чтобы добить лежачего. Один поворот короткого меча – и рогатый, обливаясь кровью, хлещущей из рассеченной шеи, повалился ничком.
Неожиданно все закончилось. Трое оставшихся в живых стража, не сговариваясь, но действуя слаженно, будто по команде, скользнули в разные стороны – и пропали за валунами.
– Жуть какая… – выдохнул Самуэль, в изнеможении опираясь на меч. – Представляете, хозяин, меня чуть не зарубили… И я, – похвастал он, – чуть не зарубил одного!
Берт, тяжело дыша, переводил взгляд с лица друга на сморщенное от боли лицо оборванца. Рванувшись к Башне, он и думать забыл о том, чтобы взять собой подмогу.
– Вы так быстро исчезли, хозяин, что мы не сразу и опомнились… А потом этот… который Рикер… кликнул нас, и мы бросились за вами… Едва успели! А то бы вам туго пришлось.
– Не знаю, как ему… – заговорил, с трудом поднимаясь, оборванец – голос у него оказался неприятно скрипучим. – А я точно чуть не окочурился… Вот псы! Прямо как псы истинные… которые в тюремном дворе цепями гремят. Нападают молча, без предупреждения. Сразу в глотку норовят вцепиться… А этот-то, маленький, – оборванец обращался уже к Берту. – Как схватит меня за штаны, да как поволочет… А я ничего сообразить не успел. Башка гудит, только-только очухался… И сразу в бой… Мечи поснимали с мертвецов… Гляжу: десяток псов, а нас – двое. Потом гляжу – не, вроде четверо. А вы кто, братва? А эти кто… были?
– Это нехорошие люди были, – доходчиво объяснил Самуэль. – А мы – хорошие. Кстати, куда это Рикер направился?
– Рикер? – вскинулся оборванец. – Как ты сказал? Рикер?!
Ловец обернулся. Двуносый, согнувшись, быстро шел по направлению к Башне, петляя меж камней.
– Рикер! – окликнул его Ловец.
За то время, пока шла битва со стражами, огненный дождь прекратился – катапульты снова скрылись во мраке. Но над долиной еще тускло тлело багровое пятно – будто небо было и впрямь обожжено. Словно потухшее умирающее солнце, тяжело пригнувшееся к земле, это пятно чуть развеивало вновь окрепшую темноту.
– Рикер! – снова крикнул Берт, и Рикер обернулся…
…На одно только мгновение. Мелькнуло в глазах Ловца смазанное белое пятно его лица. Рикер отвернулся и заспешил к Башне.
– Чего это с ним? – удивился Берт.
– Вы, хозяин, лучше спросите, что с ним! –пролепетал Самуэль, указывая на оборванца.
Полуголый, распялив рот, растопырив руки, замер в позе крайнего изумления.
– Рикер… – прохрипел он.
– Ты его знаешь? – почуяв недоброе, спросил Берт.
Оборванец прочистил горло.
– Еще бы… – все-таки с натугой проскрипел он. – Еще бы мне его не знать… Два года бок о бок купчишек чистили… как сардин вонючих…
– Так ты из его банды! – усмехнулся Ловец. – Славный у тебя атаман, надо сказать!..
– Мертв! – выкрикнул вдруг оборванец.
– Что?
– Он мертв! Рикер мертв! В застенках руимских его тюремщики зарубили… У меня на глазах. Он бежать пытался, решетку выломал… Месяц… Месяц назад это было…
Берт быстро оглянулся – у Башни уже никого не было.
– Парень, ты не ошибся? – спросил он, понимая, что ни о какой ошибке речи тут идти не может.
Оборванец со скрипучим голосом ответить не успел. Голова его вдруг взорвалась фонтаном красных брызг. Нелепо взмахнув руками, он рухнул на землю. А стоящий за ним страж в глухом шлеме с парой изогнутых рогов снова взмахнул мечом.
Из-за камней молча выступили еще двое.
Коридоры Крылатой Башни были похожи на норы. Округлые норы со осклизлыми стенами, плавно переходящими в пол и потолок, – так и ждешь, что сейчас из какого-нибудь очередного поворота высунется слепая морда громадного белого червя, никогда не знавшего солнца. Коридоры эти дрожали крупной дрожью, как дрожала и вся Башня. Полутемно было в коридорах, но все же не совершенно темно. Странно, но казалось, будто источник света располагается очень близко – за следующим поворотом, но за поворотом царила все та же ровная полутьма.
Берт, держа в правой руке левую, располосованную тремя глубокими порезами, быстро шел впереди. За ним следом, прихрамывая, поспевал Самуэль. Бледен он был, и кровь, стекавшая по его бедру, хлюпала в сапоге, но Самуэль не жаловался и не хныкал. Молча он шел за Бертом и, наверное, думал лишь о том, как бы не отстать и не потеряться в этом странном и страшном месте. Коридоры постоянно переплетались, расходясь множеством проходов, то ныряя вниз, то взлетая вверх, но Ловец, кажется, не опасался заблудиться. Он выбирал те ходы, что вели вверх, – он стремился подняться на крышу Башни. Ноги людей вязли по щиколотку в непонятной субстанции, покрывающей пол. Что это была за субстанция? Она не имела ни запаха, ни даже определенного цвета… Она тянулась по стенам липкими нитями, она капала с потолка… Впрочем, проводить исследования ни Берт, ни Самуэль не намеревались. Они спешили. Эта невероятная Башня вся трясется от постоянных толчков – может быть, она вот-вот рухнет? И разве можно назвать эту громадину башней? Вблизи она совсем не похожа на строение, созданное для того, чтобы укрывать человека от непогоды и врагов. Она вообще ни на что не похожа. Ни одной комнаты не встретилось им на пути – Крылатая Башня изнутри представляла собой лишь изрытую норами содрогающуюся вязкую массу.
– Куда, черт возьми, подевался Рикер? – сквозь зубы проговорил на ходу Ловец. – «Если его имя на самом деле Рикер», – мысленно добавил он.
Самуэль не ответил.
– Здорово досталось? – не оборачиваясь осведомился Берт.
– Не очень, – тонко выпел Самуэль. – Просто больно. Я боли очень боюсь… А ловко вы, хозяин, этих двоих раскидали. Двумя ударами – я даже сообразить ничего не успел, а они уже лежали…
– Просто повезло, – задышав тяжелее, – ход круто пошел на подъем, – сказал Берт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43