— Или я к тому времени в старуху превращусь и мне уже ничего не будет нужно! А я хочу сейчас, когда ещё желания и возможности совпадают…
— Ладно, это я так, к слову сказала, не кипищись. Все сделаю. Аванс принесла?
Она полезла в сумочку и вытащила ещё один конверт, на этот раз довольно пухлый.
— Вот, тут десять тысяч. Пачка новая, нераспечатанная. Можете не пересчитывать.
Я проверила — все так и было, новенькая пачка в банковской обёртке, пахнущая и манящая зелёными сотнями на углах. Небрежно забросив все это богатство в бардачок, я строго глянула на неё и сказала:
— Как только услышишь, что твой драгоценный покинул сей мир, готовь остальные бабки — я тебя сама найду. Своему охраннику ни слова, ясно?
— Ясно. — Она вдруг нахмурилась, опустила взгляд и стыдливо так спросила:
— А можно заказать вам ещё одну услугу?
— Можно, — великодушно позволила я. — Какую?
— Только поймите меня правильно, — начала она оправдываться, — я ведь не какая-нибудь там стерва или маньячка. Нет, просто иногда бывает объективная необходимость и от этого никуда не денешься, правда?
— Короче.
— В общем… — она замялась, — не могли бы вы потом… убрать ещё и Игоря? Ну, того самого охранника…
Я почувствовала, как накрученные волосы зашевелились на моей голове, кровь ударила в лицо от возмущения, и я уже было открыла рот, чтобы обозвать её всякими нехорошими словами, но она меня опередила:
— Вы не подумайте, это за отдельную плату, разумеется. Что такое все эти тысячи по сравнению со спокойным и обеспеченным будущим? Да копейки… Вы ведь тоже женщина, вы должны меня понять. Если Игорь останется жить, то начнёт меня доставать, а то и шантажировать. А мне это надо? Он мне помог — и на Т9М спасибо. И так почти каждую ночь с меня не слазит. Я для него столько всего делаю в постели, что мне кажется, он мне должен останется даже после своей смерти. Пусть расплачивается за удовольствие, правильно?
Похоже, эта девица всерьёз решила добиться от меня понимания и поддержки. И, чтобы не разочаровывать её и не отпугнуть случайно дурные деньги, я процедила:
— Всех бы этих самцов в расход пустила. Путаются под ногами, строят из себя, понимаешь…
— Вы чудо, Люсенька! — радостно проговорила Света. — Мы с вами такие одинаковые, что прямо оторопь берет! Скажите, а многим женщинам вы уже вот так… ну, помогли, в общем?
— Не очень, — я скромно потупила глазки. — Вот когда весь их род поганый изведу, тогда успокоюсь.
— Ну вы даёте! — она восхищённо посмотрела на меня. — Как бы я хотела быть такой, как вы, Люся. Но у меня кишка тонка, — она печально вздохнула. — Я всю жизнь на вторых ролях. Но теперь все изменится, так ведь?
— Проваливай, — процедила я.
— Что? — не поняла она.
— Проваливай, говорю. Мне пора работу делать. И, помни: никому ни слова, иначе я и тебя грохну.
— Нет-нет, что вы! — заторопилась она, хватаясь за ручку дверцы. — Кстати, вот бумажка со всеми адресами, фамилиями и прочими сведениями. — Она положила на переднюю панель свёрнутый листок. — Только вы мне насчёт Игорька не ответили. Я могу надеяться?
— Можешь. Но деньги вперёд. Сначала аванс — потом надежда. Убирайся же!
— Так я деньги захватила! — опять обрадовалась эта стерва, словно разговор шёл о покупке дефицитной модной одежды, а не об убийстве людей, с которыми она спала. И полезла в сумочку. — Случайно, конечно, сами понимаете, просто под руку попались, но вот видите, как пригодились! Надо же, какая удача.. Вот, держите. Здесь тоже десять тысяч.
Я опять проверила содержимое точно такого же конверта, сунула его в бардачок, чудовищным усилием воли сдерживая желание набить физиономию этой… даже не знаю, как назвать, и недовольно спросила:
— Этот охранник в вашем доме сшивается?
— Да, мы живём недалеко от Москвы в коттедже. Там у нас ещё домик есть для охраны и прислуги — вот они все там и живут. Вокруг, правда, забор, собаки, камеры, сигнализация, но вам и не придётся ничего делать. Я уже все продумала.
— Не люблю, когда глупые курицы вроде тебя начинают за меня думать, — процедила я.
— Да что вы, я и не думала! — горячо заверила Светлана. — Это мне случайно в голову пришло, пока мы тут с вами беседовали. Я просто подумала, может, Игорек сам вам деньги отвезёт, куда вы скажете, когда Олега… не станет. И вы его там и прикончите. Вам и ехать никуда не придётся. Здорово, правда?
Иногда мне становится очень стыдно за то, что я принадлежу к слабому полу. Ведь только в наших напичканных всяческим безумием головах могут возникнуть такие коварные проекты. Мужчине никогда не придёт в голову то, что придёт в голову женщине, потому что мы совершенно разные. Наверное, в каждой женщине, какой бы хорошей и милой с виду она ни была, сидит порядочная стерва, и в нужный момент она просыпается и начинает творить такое, от чего весь мир потом может встать на уши и ещё долго после этого будет приходить в себя. И, что самое обидное для тех, кто гибнет в развязанных из-за нас войнах и смертельных мясорубках, случается это чаще всего из-за какого-нибудь пустяка или мелкого женского каприза. Захотелось, к примеру, Светлане в бассейне с мальчиками порезвиться, приснилось ей это пару раз в эротических снах, загорелась она этой прихотью — и вот пожалуйста, два человека как минимум должны будут погибнуть. А кто знает, что захотелось Еве Браун, когда Гитлер пошёл войной на Россию? Может, выскочить голяком из русской баньки и нырнуть в сугроб посреди завоёванной Сибири? Да мало ли что нам, женщинам, в голову взбредёт…
— Здоровее не бывает, — бросила я грубо. — А теперь уходи. И помни, о чем договаривались. Игорю своему не говори, что уже мне звонила, — это в твоих же интересах.
— Спасибо вам огромное! — от души поблагодарила она и вышла из джипа.
Я посмотрела, как она уверенным, твёрдым шагом идёт к выходу со двора, никуда не глядя и высоко подняв красивую голову. Она была похожа на человека, хорошо исполнившего свой долг. Мне захотелось, чтобы она споткнулась, упала и сломала ногу. В то же мгновение Светлана и вправду споткнулась, неловко удержала равновесие, оглянулась, чтобы убедиться, что никто, кроме меня, не видел её конфуза, и, чуть прихрамывая, пошла дальше. Когда она скрылась за домами, я выкинула лежащие на заднем сиденье розы в окошко, завела мотор и выехала со двора родного офиса, в окне которого все это время виднелся силуэт босса. Что ж, я свой долг тоже выполнила.
Теперь нам с боссом предстояло решить одну очень трудную задачу: как убрать Светиного мужа так, чтобы тот сам ни о чем не догадался, а жена подумала бы, что он мёртв? Конечно, проще всего было бы пойти к нему в офис, выложить всю правду и договориться с ним разыграть собственную коварную жену. Но тогда бы нам уже не светила не то что вторая половина денег, а этот окружённый телохранителями крутой бизнесмен постарался бы у нас отобрать и первую. Нас с боссом это не устраивало ни по каким параметрам. Нам нужны были деньги. К тому же по всем этажам нашего офиса бродил неприкаянный бомж Майкл, гладко выбритый, в чистой одежде от Родиона, но все равно с разбитой физиономией, и что-то все время бурчал себе под нос, злясь, что мы не посвящаем его в свои планы и не выпускаем на улицу. Он тоже мечтал о деньгах. А не выпускали мы его потому, что он мог одним махом все испортить, растрепав всей округе о своём контракте с солидной сыскной фирмой. Лишние неприятности нам были ни к чему.
— А что, если забросать его «Мерседес» гранатами со слезоточивым газом, — строила я планы, сидя напротив босса в его кабинете, — а потом вытащить ополоумевшего Олега из машины и увезти в неизвестном направлении. Телохранители очнутся, подумают, что его наверняка убили, и побегут докладывать жёнушке. Пока то да се, мы получим с неё денежки, а потом представим пред её лживые очи живого муженька — пусть сам с ней разбирается.
Босс, задумчиво постукивая карандашом по столу, проговорил:
— Смотрю я на тебя, Мария, и думаю: что ты здесь у меня вообще делаешь?
Тебе нужно сидеть дома, цветочки вышивать или романтические стишки пописывать, а ты тут заживо гниёшь. Как ты это себе представляешь: забросать бронированный «Мерседес» средь бела дня в центре Москвы гранатами? Ладно, гранаты не проблема, достанем, но кто их метать будет — ты или я?
— А мы Майкла попросим, — пролепетала я. — Он своих дружков бомжей возьмёт…
— Ага, все правильно. Завтра во всех газетах напишут: «Президент известной коммерческой фирмы подвергся неслыханному нападению со стороны вооружённой банды озверевших от голода бомжей Центрального округа столицы. Они забросали его машину найденными на свалке гранатами, похитили тело и скрылись в неизвестном направлении». Остынь, Мария, дай лучше подумать спокойно…
Но у меня уже созрел другой план.
— Тогда давайте я запишусь к нему на приём, войду в кабинет, достану из сумочки пистолет и выстрелю ему в сердце ампулой со снотворным.
— Ну а потом что? — кисло поморщился тот. — Сунешь бизнесмена в сумочку и вынесешь на улицу? Не смеши меня — и так тошно…
— Ну зачем же в сумочку, босс, — не унималась я. — Потом я оболью его красной краской, нарисую на лбу рану и уйду. Все подумают, что он умер, вызовут «Скорую», а по дороге в больницу мы нападём на неё и похитим тело! Все шито-крыто.
— Любой врач сразу же поймёт, что он не мёртв, а всего лишь спит. Нет, Мария, нам нужна полная достоверность. Чтобы все, включая самого Олега, поверили, что его убили. И эта иллюзия должна продержаться в мозгах Светланы не менее суток. Все должно быть разыграно по всем правилам современных бандитских разборок. Иначе все сразу подумают на жену. Уверен, что в его окружении каждый второй знает, как она хочет его смерти. Все тут же побегут к ней, возьмут её клещами за горло, она признается, что наняла киллера, и мы останемся с носом.
— Ну тогда я не знаю, — сдалась я. — Это у вас голова гениальная, вот вы и думайте.
— Вот я и думаю. А ты иди вызванивай то ателье. Нам нужно срочно сделать ей звонок. А то, не дай бог, Фикса захочет выяснить, звонили или нет, или телохранитель что-то заподозрит и проверит — нет, мы должны предупредить все их шаги. На всякий случай. А там посмотри по ситуации. Скорее всего, если и будут проверки, то только на уровне звонков, и мы можем легко проскочить.
Перебери все возможные варианты с другими цифрами, но найди мне эту киллершу Люсю живой или мёртвой. Не так уж и много там этих вариантов…
— Ну конечно, — усмехнулась я, — никак не больше миллиона…
И вышла из кабинета, обиженная на весь свет, что меня в очередной раз не поняли и не оценили. А ведь в моих предложениях явно что-то было…
Битых два часа я перебирала, меняя каждый раз по одной цифре, эти проклятые варианты. Но ни Люси, ни ателье нигде не было. Я попадала в квартиры, в организации, в фирмы, или вообще никто не снимал трубку, или было занято. В телефонном справочнике бесчисленное множество всякого рода ателье, я полистала страницы и поняла, что делать это бесполезно — на самом деле по нужному номеру могло вовсе и не быть никакого ателье, а название использовали для отвода глаз.
И продолжила поиск методом тыка пальцем в кнопки на аппарате. Наконец, когда уже возненавидела телефонный аппарат и бомжа, скорбно наблюдавшего за моей работой с дивана напротив, я услышала приятный женский голос. Женщине было не меньше сорока, ничего подозрительного в её интонации не наблюдалось.
— Здравствуйте. Это ателье? — без всякой надежды спросила я.
— Да, добрый вечер. Что вас интересует? Сердце моё зашлось от волнения, я подобралась и севшим голосом сказала:
— Меня интересует Люся. Могу я с ней поговорить?
— Можете, если перезвоните через полчасика — она сейчас обедает.
— Хорошо, я перезвоню. До свидания. И положила трубку. С бешено колотящимся сердцем я ворвалась в кабинет к боссу. Положив ноги на стол, скрестив руки на груди, он полулежал в своём кресле и, очевидно, спал. Или думал столь странным способом.
— Нашла!!! — провопила я.
— Что нашла? — Босс приоткрыл один глаз.
— Люсю нашла!
Он тут же снял ноги, принял нормальное положение и недоверчиво спросил:
— Ты серьёзно?
— Ещё как! — я торжествовала. — Она сейчас обедает. Будет через полчаса. Можем ехать и арестовывать её прямо на рабочем месте!
— А что за ателье, узнала?
— Нет, но это уже не трудно. Главное, что номер есть. Так мы едем или не едем? — Я нетерпеливо топнула ножкой.
— А за что её арестовывать, интересно? — проворчал он. — За употребление пищи в рабочее время?
— О чем это вы? — насторожилась я. — Или опять я, по-вашему, дура? Она же убийца!
— А как ты это докажешь? Не-ет, милая моя, мы должны её за руку поймать, во время самого процесса ликвидации, так сказать. Иначе нам никто не поверит.
— И как же вы хотите это сделать?
— Элементарно, как говаривал один мой знакомый сыщик, — важно проговорил он. — Ты ей закажешь убийство, как это сделала бы Светлана.
Встретишься с ней, передашь аванс в размере таксы, то есть пять тысяч, она все обдумает, подготовит, нажмёт на курок, и тут-то мы её и схватим!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Ладно, это я так, к слову сказала, не кипищись. Все сделаю. Аванс принесла?
Она полезла в сумочку и вытащила ещё один конверт, на этот раз довольно пухлый.
— Вот, тут десять тысяч. Пачка новая, нераспечатанная. Можете не пересчитывать.
Я проверила — все так и было, новенькая пачка в банковской обёртке, пахнущая и манящая зелёными сотнями на углах. Небрежно забросив все это богатство в бардачок, я строго глянула на неё и сказала:
— Как только услышишь, что твой драгоценный покинул сей мир, готовь остальные бабки — я тебя сама найду. Своему охраннику ни слова, ясно?
— Ясно. — Она вдруг нахмурилась, опустила взгляд и стыдливо так спросила:
— А можно заказать вам ещё одну услугу?
— Можно, — великодушно позволила я. — Какую?
— Только поймите меня правильно, — начала она оправдываться, — я ведь не какая-нибудь там стерва или маньячка. Нет, просто иногда бывает объективная необходимость и от этого никуда не денешься, правда?
— Короче.
— В общем… — она замялась, — не могли бы вы потом… убрать ещё и Игоря? Ну, того самого охранника…
Я почувствовала, как накрученные волосы зашевелились на моей голове, кровь ударила в лицо от возмущения, и я уже было открыла рот, чтобы обозвать её всякими нехорошими словами, но она меня опередила:
— Вы не подумайте, это за отдельную плату, разумеется. Что такое все эти тысячи по сравнению со спокойным и обеспеченным будущим? Да копейки… Вы ведь тоже женщина, вы должны меня понять. Если Игорь останется жить, то начнёт меня доставать, а то и шантажировать. А мне это надо? Он мне помог — и на Т9М спасибо. И так почти каждую ночь с меня не слазит. Я для него столько всего делаю в постели, что мне кажется, он мне должен останется даже после своей смерти. Пусть расплачивается за удовольствие, правильно?
Похоже, эта девица всерьёз решила добиться от меня понимания и поддержки. И, чтобы не разочаровывать её и не отпугнуть случайно дурные деньги, я процедила:
— Всех бы этих самцов в расход пустила. Путаются под ногами, строят из себя, понимаешь…
— Вы чудо, Люсенька! — радостно проговорила Света. — Мы с вами такие одинаковые, что прямо оторопь берет! Скажите, а многим женщинам вы уже вот так… ну, помогли, в общем?
— Не очень, — я скромно потупила глазки. — Вот когда весь их род поганый изведу, тогда успокоюсь.
— Ну вы даёте! — она восхищённо посмотрела на меня. — Как бы я хотела быть такой, как вы, Люся. Но у меня кишка тонка, — она печально вздохнула. — Я всю жизнь на вторых ролях. Но теперь все изменится, так ведь?
— Проваливай, — процедила я.
— Что? — не поняла она.
— Проваливай, говорю. Мне пора работу делать. И, помни: никому ни слова, иначе я и тебя грохну.
— Нет-нет, что вы! — заторопилась она, хватаясь за ручку дверцы. — Кстати, вот бумажка со всеми адресами, фамилиями и прочими сведениями. — Она положила на переднюю панель свёрнутый листок. — Только вы мне насчёт Игорька не ответили. Я могу надеяться?
— Можешь. Но деньги вперёд. Сначала аванс — потом надежда. Убирайся же!
— Так я деньги захватила! — опять обрадовалась эта стерва, словно разговор шёл о покупке дефицитной модной одежды, а не об убийстве людей, с которыми она спала. И полезла в сумочку. — Случайно, конечно, сами понимаете, просто под руку попались, но вот видите, как пригодились! Надо же, какая удача.. Вот, держите. Здесь тоже десять тысяч.
Я опять проверила содержимое точно такого же конверта, сунула его в бардачок, чудовищным усилием воли сдерживая желание набить физиономию этой… даже не знаю, как назвать, и недовольно спросила:
— Этот охранник в вашем доме сшивается?
— Да, мы живём недалеко от Москвы в коттедже. Там у нас ещё домик есть для охраны и прислуги — вот они все там и живут. Вокруг, правда, забор, собаки, камеры, сигнализация, но вам и не придётся ничего делать. Я уже все продумала.
— Не люблю, когда глупые курицы вроде тебя начинают за меня думать, — процедила я.
— Да что вы, я и не думала! — горячо заверила Светлана. — Это мне случайно в голову пришло, пока мы тут с вами беседовали. Я просто подумала, может, Игорек сам вам деньги отвезёт, куда вы скажете, когда Олега… не станет. И вы его там и прикончите. Вам и ехать никуда не придётся. Здорово, правда?
Иногда мне становится очень стыдно за то, что я принадлежу к слабому полу. Ведь только в наших напичканных всяческим безумием головах могут возникнуть такие коварные проекты. Мужчине никогда не придёт в голову то, что придёт в голову женщине, потому что мы совершенно разные. Наверное, в каждой женщине, какой бы хорошей и милой с виду она ни была, сидит порядочная стерва, и в нужный момент она просыпается и начинает творить такое, от чего весь мир потом может встать на уши и ещё долго после этого будет приходить в себя. И, что самое обидное для тех, кто гибнет в развязанных из-за нас войнах и смертельных мясорубках, случается это чаще всего из-за какого-нибудь пустяка или мелкого женского каприза. Захотелось, к примеру, Светлане в бассейне с мальчиками порезвиться, приснилось ей это пару раз в эротических снах, загорелась она этой прихотью — и вот пожалуйста, два человека как минимум должны будут погибнуть. А кто знает, что захотелось Еве Браун, когда Гитлер пошёл войной на Россию? Может, выскочить голяком из русской баньки и нырнуть в сугроб посреди завоёванной Сибири? Да мало ли что нам, женщинам, в голову взбредёт…
— Здоровее не бывает, — бросила я грубо. — А теперь уходи. И помни, о чем договаривались. Игорю своему не говори, что уже мне звонила, — это в твоих же интересах.
— Спасибо вам огромное! — от души поблагодарила она и вышла из джипа.
Я посмотрела, как она уверенным, твёрдым шагом идёт к выходу со двора, никуда не глядя и высоко подняв красивую голову. Она была похожа на человека, хорошо исполнившего свой долг. Мне захотелось, чтобы она споткнулась, упала и сломала ногу. В то же мгновение Светлана и вправду споткнулась, неловко удержала равновесие, оглянулась, чтобы убедиться, что никто, кроме меня, не видел её конфуза, и, чуть прихрамывая, пошла дальше. Когда она скрылась за домами, я выкинула лежащие на заднем сиденье розы в окошко, завела мотор и выехала со двора родного офиса, в окне которого все это время виднелся силуэт босса. Что ж, я свой долг тоже выполнила.
Теперь нам с боссом предстояло решить одну очень трудную задачу: как убрать Светиного мужа так, чтобы тот сам ни о чем не догадался, а жена подумала бы, что он мёртв? Конечно, проще всего было бы пойти к нему в офис, выложить всю правду и договориться с ним разыграть собственную коварную жену. Но тогда бы нам уже не светила не то что вторая половина денег, а этот окружённый телохранителями крутой бизнесмен постарался бы у нас отобрать и первую. Нас с боссом это не устраивало ни по каким параметрам. Нам нужны были деньги. К тому же по всем этажам нашего офиса бродил неприкаянный бомж Майкл, гладко выбритый, в чистой одежде от Родиона, но все равно с разбитой физиономией, и что-то все время бурчал себе под нос, злясь, что мы не посвящаем его в свои планы и не выпускаем на улицу. Он тоже мечтал о деньгах. А не выпускали мы его потому, что он мог одним махом все испортить, растрепав всей округе о своём контракте с солидной сыскной фирмой. Лишние неприятности нам были ни к чему.
— А что, если забросать его «Мерседес» гранатами со слезоточивым газом, — строила я планы, сидя напротив босса в его кабинете, — а потом вытащить ополоумевшего Олега из машины и увезти в неизвестном направлении. Телохранители очнутся, подумают, что его наверняка убили, и побегут докладывать жёнушке. Пока то да се, мы получим с неё денежки, а потом представим пред её лживые очи живого муженька — пусть сам с ней разбирается.
Босс, задумчиво постукивая карандашом по столу, проговорил:
— Смотрю я на тебя, Мария, и думаю: что ты здесь у меня вообще делаешь?
Тебе нужно сидеть дома, цветочки вышивать или романтические стишки пописывать, а ты тут заживо гниёшь. Как ты это себе представляешь: забросать бронированный «Мерседес» средь бела дня в центре Москвы гранатами? Ладно, гранаты не проблема, достанем, но кто их метать будет — ты или я?
— А мы Майкла попросим, — пролепетала я. — Он своих дружков бомжей возьмёт…
— Ага, все правильно. Завтра во всех газетах напишут: «Президент известной коммерческой фирмы подвергся неслыханному нападению со стороны вооружённой банды озверевших от голода бомжей Центрального округа столицы. Они забросали его машину найденными на свалке гранатами, похитили тело и скрылись в неизвестном направлении». Остынь, Мария, дай лучше подумать спокойно…
Но у меня уже созрел другой план.
— Тогда давайте я запишусь к нему на приём, войду в кабинет, достану из сумочки пистолет и выстрелю ему в сердце ампулой со снотворным.
— Ну а потом что? — кисло поморщился тот. — Сунешь бизнесмена в сумочку и вынесешь на улицу? Не смеши меня — и так тошно…
— Ну зачем же в сумочку, босс, — не унималась я. — Потом я оболью его красной краской, нарисую на лбу рану и уйду. Все подумают, что он умер, вызовут «Скорую», а по дороге в больницу мы нападём на неё и похитим тело! Все шито-крыто.
— Любой врач сразу же поймёт, что он не мёртв, а всего лишь спит. Нет, Мария, нам нужна полная достоверность. Чтобы все, включая самого Олега, поверили, что его убили. И эта иллюзия должна продержаться в мозгах Светланы не менее суток. Все должно быть разыграно по всем правилам современных бандитских разборок. Иначе все сразу подумают на жену. Уверен, что в его окружении каждый второй знает, как она хочет его смерти. Все тут же побегут к ней, возьмут её клещами за горло, она признается, что наняла киллера, и мы останемся с носом.
— Ну тогда я не знаю, — сдалась я. — Это у вас голова гениальная, вот вы и думайте.
— Вот я и думаю. А ты иди вызванивай то ателье. Нам нужно срочно сделать ей звонок. А то, не дай бог, Фикса захочет выяснить, звонили или нет, или телохранитель что-то заподозрит и проверит — нет, мы должны предупредить все их шаги. На всякий случай. А там посмотри по ситуации. Скорее всего, если и будут проверки, то только на уровне звонков, и мы можем легко проскочить.
Перебери все возможные варианты с другими цифрами, но найди мне эту киллершу Люсю живой или мёртвой. Не так уж и много там этих вариантов…
— Ну конечно, — усмехнулась я, — никак не больше миллиона…
И вышла из кабинета, обиженная на весь свет, что меня в очередной раз не поняли и не оценили. А ведь в моих предложениях явно что-то было…
Битых два часа я перебирала, меняя каждый раз по одной цифре, эти проклятые варианты. Но ни Люси, ни ателье нигде не было. Я попадала в квартиры, в организации, в фирмы, или вообще никто не снимал трубку, или было занято. В телефонном справочнике бесчисленное множество всякого рода ателье, я полистала страницы и поняла, что делать это бесполезно — на самом деле по нужному номеру могло вовсе и не быть никакого ателье, а название использовали для отвода глаз.
И продолжила поиск методом тыка пальцем в кнопки на аппарате. Наконец, когда уже возненавидела телефонный аппарат и бомжа, скорбно наблюдавшего за моей работой с дивана напротив, я услышала приятный женский голос. Женщине было не меньше сорока, ничего подозрительного в её интонации не наблюдалось.
— Здравствуйте. Это ателье? — без всякой надежды спросила я.
— Да, добрый вечер. Что вас интересует? Сердце моё зашлось от волнения, я подобралась и севшим голосом сказала:
— Меня интересует Люся. Могу я с ней поговорить?
— Можете, если перезвоните через полчасика — она сейчас обедает.
— Хорошо, я перезвоню. До свидания. И положила трубку. С бешено колотящимся сердцем я ворвалась в кабинет к боссу. Положив ноги на стол, скрестив руки на груди, он полулежал в своём кресле и, очевидно, спал. Или думал столь странным способом.
— Нашла!!! — провопила я.
— Что нашла? — Босс приоткрыл один глаз.
— Люсю нашла!
Он тут же снял ноги, принял нормальное положение и недоверчиво спросил:
— Ты серьёзно?
— Ещё как! — я торжествовала. — Она сейчас обедает. Будет через полчаса. Можем ехать и арестовывать её прямо на рабочем месте!
— А что за ателье, узнала?
— Нет, но это уже не трудно. Главное, что номер есть. Так мы едем или не едем? — Я нетерпеливо топнула ножкой.
— А за что её арестовывать, интересно? — проворчал он. — За употребление пищи в рабочее время?
— О чем это вы? — насторожилась я. — Или опять я, по-вашему, дура? Она же убийца!
— А как ты это докажешь? Не-ет, милая моя, мы должны её за руку поймать, во время самого процесса ликвидации, так сказать. Иначе нам никто не поверит.
— И как же вы хотите это сделать?
— Элементарно, как говаривал один мой знакомый сыщик, — важно проговорил он. — Ты ей закажешь убийство, как это сделала бы Светлана.
Встретишься с ней, передашь аванс в размере таксы, то есть пять тысяч, она все обдумает, подготовит, нажмёт на курок, и тут-то мы её и схватим!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60