Ярко сияли звезды, постоянные и блуждающие, а также те, которые всходили, быстро перемещались по небу и останавливались, сохраняя необъяснимые интервалы между собой. Некоторые поговаривали, что эти последние звезды были искусственными и что во времена, предшествующие огненным стрелам, люди действительно жили на небе на этих крохотных островках.
Юноша полагал, что из всех древних легенд в эту труднее всего поверить, но если люди действительно смогли напасть на луну с помощью огненных стрел, то возможно также и то, что они сумели построить деревни на небе. Мир был полон тайн и загадок, но он знал, что эту ему не разрешить никогда. После того, как он проверил, что его кабо в порядке, он завернулся в одеяло и заснул.
Сны были тревожные: с расплывчатыми угрожающими лицами, яркими огненными вспышками, с безбрежными мутными водами. Он проснулся в поту, затем заснул снова. К утру он уже мало что помнил из своих ночных видений, но почувствовал какое-то беспокойство, когда пробуждался и седлал свое животное.
На четвертый день своего одинокого путешествия юноша оказался в лесистой возвышенной местности. Возделываемой земли почти не было, но крестьяне пасли стада каких-то невиданных карликовых винторогов, и дичи было бесчисленное множество. Местность оказалась изумительно красивая, скалистые холмы и лощины сияли яркими красками, словно нанесенными широкими горизонтальными мазками. Накануне прошел короткий, но очень сильный дождь и теперь земля была покрыта ковром пышных дикорастущих цветов, которые появлялись как будто по волшебству. Небо было более синее, чем обычно, облака выстраивались в замки и бастионы чистейшего белого цвета. Все это взывало к песне, и юноша затянул короткую балладу странников, сочиненную народом его матери, — намного мелодичней песнопений народа эмси. Пока кабо ловко пробирался по тропе, с одной стороны которой возвышалась скала, а с другой был крутой обрыв, Анса вдруг заметил, что поет с кем-то дуэтом. Несказанно удивленный, он остановился на полуноте. Другой голос взял еще две ноты, а потом оборвался. Голос мог исходить только сверху, поэтому он поднял голову, вывернув шею, и увидел неясные очертания какой-то фигуры на скале высоко над ним. Он не мог разглядеть никаких подробностей, потому что солнце находилось позади этой фигуры.
— Кто ты такой? — спросил он, досадуя на то, что подошел так близко к другому человеческому существу, не замечая этого.
— О, пожалуйста, не прекращай петь! Такая приятная песня.
Мышцы на спине расслабились, он убрал руку с древка копья. Это был женский голос, молодой и очень нежный.
— Ты все еще не сказала, кто ты, — повторил он вопрос.
— А почему я должна? — сказала она. — Это моя земля, а не твоя. — У нее был странный акцент, но он хорошо понимал ее.
— Верно, — улыбнулся он, но эффект был испорчен тем, что он вынужден был прищуриться. — Меня зовут Анса, я родом с северных равнин. Но ты застала меня врасплох. Я не могу видеть тебя там, наверху.
— Мы можем исправить это. Проезжай вперед еще несколько сотен шагов, пока не кончится тропа, и окажешься на небольшой поляне. Там я присоединюсь к тебе. И не пытайся ехать дальше без меня. — Затем фигура исчезла.
Он двинулся вперед, и через несколько минут тропа слегка пошла вверх, выводя его на поросший травой луг, описанный женщиной. Он остановился и пустил кабо пастись. Спустя несколько минут к нему присоединилась женщина. Она также была верхом, но не на кабо. Его собственный скакун испугался и по мере приближения второго животного стал тревожно всхрапывать. Это оказался уродливый горбач, — животное со скверным запахом, скверным норовом и неуклюжее, но сильное и потрясающе выносливое. Такие были гораздо лучше приспособлены для походов в пустыне, чем кабо.
Наездница была завернута в серый плащ, на голову накинут капюшон, а лицо закрыто сеточкой. Она остановилась в шаге от Ансы и опустила капюшон и вуаль. Ее лицо оказалось нежным и изящно очерченным, и таким прекрасным, как он мог мечтать, — но действительность превосходила все его ожидания. Ее кожа была нежно-голубого оттенка, глаза — лиловые с изумрудным окаймлением. Волосы были белые, но не седые, как в преклонном возрасте, а скорее серебристые. Руки оказались тонкие и изящные, а пальцы невообразимо длинные.
— Я Фьяна из Верхнего Каньона. — Она растянула в улыбке пухлые губы; в ответ улыбнулся и он. — Сегодня утром я дежурю в дозоре. Но не думаю, что нужно поднимать тревогу из-за тебя.
— Нет, уверяю, что я не представляю никакой опасности. Но разве твой народ доверяет сторожевой пост всего одной женщине?
— У меня много способов вызвать подмогу, гораздо больше, чем ты можешь предположить, — сказала она. — И кроме того, эта маленькая тропа мало похожа на дорогу, по которой возможно вторжение.
— Я могу поручиться, что это правда, — сказал Анса. — Но тогда зачем вообще здесь нужен дозор?
— Мы не любим сюрпризов, даже и от друзей, — сказала ему Фьяна. Эта информация была ценной, хотя она сама, возможно, так и не думала. Люди Каньона не были всевидящими, как думали некоторые. Ансе хотелось узнать как можно больше об их ограничениях.
— Мы встречали обитателей равнин, — сказала она. — Они никогда не ходят в одиночку. А ты потерял дорогу и заблудился?
— Совсем нет. Мне стало скучно дома и захотелось посмотреть новые земли. Мой король не возбраняет дальние путешествия, если его воины не поступают на службу к другим владыкам. Всю свою жизнь я слышал о южных землях и о Каньоне. Я решил посетить некоторые из этих мест до того, как война или преклонный возраст положат конец всем моим путешествиям.
— А вот и моя смена. — Фьяна показала на другой конец маленького луга. Появился еще один наездник, но он уже был на кабо. По мере того, как наездник приближался, Анса увидел, что это совсем юноша. Его волосы были темнее волос Фьяны, глаза желтые, но в остальном сходство было столь большим, что их можно было бы принять за близнецов. Просторный плащ, который был на нем, оставлял открытыми лишь голову и руки. Только по манере держаться Анса признал в нем мужчину, а не женщину. Незнакомец остановился недалеко от них.
— Кто это? — недружелюбно спросил юноша, оглядывая Ансу с головы до ног.
— Гость с севера, — сообщила ему Фьяна. — Он не представляет угрозы.
— Тем лучше для него. — Он проехал дальше, чтобы занять свой сторожевой пост.
Внутренне Анса вскипел от злости. Дома он бы мог вызвать юношу на поединок за его надменное поведение. Здесь же он был лишен такого права.
— Он так враждебно относится ко всем? — спросил он.
— Не обращай на него внимания, — посоветовала Фьяна. — Это Элесси. Его совсем недавно произвели в воины, и он хочет, чтобы все знали, какой он сильный.
— У вас здесь тоже есть такие? Тогда я не стану обижаться. Юные воины, плохо знающие свое оружие, могут вызывать раздражение, но они всегда нападают спереди… как еще они могут заработать себе репутацию? А сейчас не проводишь ли ты меня к себе в деревню? Или у тебя есть еще здесь дела?
— Ничего важного. Просто следуй за мной. — Она повернула животное и поехала величественной иноходью. Кабо Анса, полный подозрительности, последовал за более крупным зверем, соблюдая довольно большую дистанцию, которую невозможно было сократить, как Анса ни старался заставить кабо сделать это.
Менее чем через час они приехали в небольшую долину, почва которой была разделена на возделанные поля, аккуратно огражденные низкими каменными оградами. В любовно ухоженных садах рядами росли деревья, некоторые из которых плодоносили, а остальные были в полном цвету.
Анса был низкого мнения о деревенской жизни, но и он не мог отрицать красоты такого зрелища. Воздух был напоен ароматом, — приятная перемена после бесплодия пустыни.
В дальнем конце долины он увидел группу построек, возведенных по сторонам сужающегося ущелья, из которого вытекал небольшой, но стремительный ручей. Строения естественно сливались с каньоном, стены были выкрашены белой краской, а крыши покрыты обожженной красной черепицей. Все это казалось гораздо привлекательнее, чем деревни, в которых у домов были грязные стены, к чему он так привык.
Они прошли мимо внешнего ряда домов. Очевидно, были и такие, кто готов пожертвовать безопасностью крепостных стен ради того, чтобы жить около своих полей. Впрочем, Анса заметил, что в деревне вообще не было защитной круговой стены. Каковы бы ни были причины, но эти люди казались чрезмерно уверены в своей безопасности и защищенности от нападения.
Перед въездом на пыльные улицы деревни они увидели мелкий домашний скот: крошечных домашних квиллов, домашнюю птицу и жирных двуногих ящериц, выращиваемых ради мяса. Все животные питались отбросами, что и помогало поддерживать в деревне чистоту. Жители деревни встретили пришельца с любопытством, и Анса не увидел на их лицах и тени враждебности.
— Сначала я провожу тебя к старейшине, — сказала Фьяна. — Так принято. Она пожалует тебе почетное гражданство деревни, а потом ты можешь приходить и уходить, если пожелаешь.
— Это мне подходит, — сказал Анса. Он понял, что ему это нравится: находиться в чужой стране, среди чужих людей. Большинство его соплеменников посчитали бы такое положение неудобным, но Анса всегда знал, что этим-то он и отличался от них.
Они остановились перед небольшим домом, который ничем не выделялся среди прочих. Дверной проем по бокам украшали две статуи. В стилизованной форме они представляли мужчину и женщину. Животное Фьяны встало на колени, и она плавно выбралась из седла. Она небрежно поклонилась каждому изваянию, затем вошла в дом. Анса спустился со своего кабо и стоял, оглядываясь вокруг. Он не мог найти удобного места, чтобы привязать животное, кроме одной из статуй. Но он знал, что так делать нельзя, поэтому продолжать держать поводья, чувствуя себя неловко и ожидая дальнейших событий.
Несколько минут спустя из дома появилась Фьяна, за ней следовала высокая женщина в полосатой одежде. Она сложила вместе кончики пальцев и слегка поклонилась.
— Добро пожаловать, воин. Я Улла, старейшина этой деревни. Войдешь в дом? Имасса присмотрит за твоим кабо. — При этих словах у локтя Ансы появился мальчик. Анса с сомнением смотрел на него.
— Благодарю, но это зверь с горячим норовом. Может быть, опытный всадник…
Она улыбнулась.
— Имасса умеет прекрасно ухаживать за кабо. Не бойся…
Он вложил поводья в руку мальчика, и тот увел кабо, послушного, как жирный маленький квилл на улице. Анса пожал плечами и проследовал за женщинами в прохладную неосвещенную часть дома. Мебели было мало, но пол и стены оказались покрыты толстыми коврами. Окон не было, а свет проникал через слуховые окна с толстыми стеклами. По жесту Уллы, все трое сели на вышитые подушки, размещенные вокруг низкого резного инкрустированного деревянного столика. Женщины ничего не говорили, молчал также и Анса.
Из задней комнаты появилась молоденькая девушка с подносом, на котором стояли кипящий кувшин и чашки. Фьяна разлила горячую жидкость в чашки. Анса взял одну из них и сделал глоток, внимательно наблюдая за остальными. Он был знаком с таким видом приветственного ритуала, но у каждого народа были свои привычки и обычаи, а он не хотел никого обидеть или оскорбить. Напиток представлял собой ароматный настой трав. Когда он поставил на стол пустую чашку, по всей видимости, женщины были вполне довольны тем, что церемония завершена, и Улла потребовала более существенных закусок.
Анса незаметно изучал женщину. Фьяна называла ее старейшиной, но оказалось, что она только немного старше самой Фьяны. Впрочем, трудно было определить возраст этих людей. Ее волосы тоже были серебряными, кожа имела голубой оттенок, а глаза оказались светло-серыми.
— Фьяна рассказала мне, что ты покинул родные равнины для того, чтобы увидеть мир.
— Я чувствовал себя беспокойно дома, — согласился он.
— А как поживает король, твой отец?
От неожиданности он поморщился, но не стал ничего отрицать, зная, что это будет бесполезно.
— Правда, что вы владеете искусством магии?
Она мелодично засмеялась.
— Магия здесь не нужна. Я встретила твоего отца несколько лет тому назад на ярмарке. Его облик весьма своеобразен, а ты похож на него. Мне было известно, что у него есть сыновья приблизительно твоего возраста. Я решила, что ты один из них. Не бойся. Король Гейл был нам хорошим другом, и мы сохраним твою тайну, если ты желаешь и дальше путешествовать инкогнито. Маловероятно, что ты встретишь кого-нибудь на юге, кто знает твоего отца.
— Это дает мне некоторое облегчение. Я отвечу на ваш вопрос. У него все в порядке, хотя мы и стали теперь реже видеться. В последние годы он много путешествует на восток. — Он не решился сказать о том, что не давало ему самому покоя все эти годы, а именно, что его отец был целиком поглощен мыслями только о востоке, огненном оружии востока и других странных ремеслах, которыми овладели народы востока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44