Глава 6. Погоня в бархатный сезон
Утром, опять проснувшись весьма поздно, Кузнецов позвонил Мыльникову.
– Большой сбор, – коротко бросил он.– Крайне желательно быть у меня до двенадцати. Уведомь княжну.
Мыльников по тону сразу понял важность дела. Он приехал с Тамарой ровно в полдвенадцатого.
– Все в сборе, господа, – начал Кузнецов, – за исключением Виталия. Он на точке, стережет наши находки, и у него все пока в порядке. За истекшие сутки в нашем положении появились существенные изменения. Информации много, потому буду говорить в телеграфном стиле.
И он постарался, как можно быстрее рассказать все.
Закончив рассказ, он обратился к Мыльникову:
– Семен, ты просил вчера нас с Тамарой подумать о дальнейших действиях. Судьба все решила за тебя, Или можешь считать, что это не она, а я все продумал и организовал. Но дело сделано.
Разумеется, он не сказал о некоторых деталях. Например, о размере выручки. Но Мыльников сразу ухватил этот момент.
– Сколько получим мы все. И сколько мы с княжной.
– Вопрос не совсем корректный. Вы с княжной получаете наличными. Не меньше десяти миллионов баксов на двоих. Плюс американское гражданство. А мы получаем возможность раскрутить нашу партию. Это не столько деньги, сколько мероприятия, которые в наличку не конвертируешь, но которые стоят, если их оплачивать налом, дорого. В сумме гораздо больше десяти миллионов.
Мыльников хотел было начать въедливо спорить, но княжна прервала его:
– Сеня, я только что продавала эти книги. Процедура врагу не пожелаешь. Я согласна на десятку. Но, Михалыч, за нашу десятку ты будешь биться как за свои партийные. Обещаешь?
– Да, – твердо сказал Кузнецов.
– Как ты будешь жить в Америке с таким совковским подходом к делу, княжна? – спросил Мыльников.
– Это, Сеня, наши с тобой семейные проблемы. Не будем выносить их на люди.
И она обняла и поцеловала Мыльникова. Тот помедлил, но сник и замолчал.
– Михалыч, я чувствую, что командование принимаешь ты. Так что давай, командуй.
– Тогда по домам. Собираемся. В четыре у меня. Берем только деньги, документы, смену белья, бритвы и зубные щетки. Семен, захвати свои ксивы и форму.
Выходя из дома Кузнецова, Мыльников пробормотал:
– Авантюра. Господи, какая авантюра!
Тамара задорно подмигнула ему:
– А до этого была не авантюра? Ну, Сенечка, милый, ну хватит кукситься. Не горюй и спать ложись, как говорилось в русских сказках. Как интересна жизнь! Какими гранями она поворачивается! А ты авантюра, авантюра. Конечно, авантюра! Но считай, что мы едем в свадебное путешествие!
Он искоса посмотрел на нее, веселую, задорную, такую ослепительно красивую в этот один из последних солнечных дней уходящего лета. И ему вдруг так захотелось, чтобы это лето не кончалось. Ей Богу, если бы им пришлось сейчас ехать на север, или даже на запад, он бы еще колебался.
Но на юг. На юг! С этой дивной женщиной, которая зовет его «Сенечкой» и радуется как девчонка.
И он, плюнув на все, решился окончательно.
Две «Газели» с белорусскими номерами подъехали к дому Кузнецова ровно в четыре. Одна была с затянутым тентом кузовом. А другая была пассажирским микроавтобусом.
Он вышел из дому с Алексеем. Запер двери. Постоял немного. Воздух был наполнен светлой солнечной золотой пылью. Но не пыль эта была вовсе, а искорки света, пляшущие в воздухе.
– Поехали, Святослав! – позвал из микроавтобуса Патрик.
– Сейчас, дружище! Одну минутку.
Он набрал номер мобильника жены.
– Дорогая, это ты, – спросил он, когда она взяла трубку.
– А, Михалчик, – ответила она ровно с легкой веселостью.
– Ну, как у вас дела?
– Да все нормально. Что, закончил свои авантюры?
– Да какие авантюры, дорогая?! Так приезжали пара партийных товарищей. Посидели, поговорили за жизнь. Короче, я уезжаю месяца на полтора-два по делам. Если кто будет звонить, так и говори. Дом я запер, все убрал. Так что можете приезжать.
– Спасибо, дорогой, ты сама доброта – сказала жена. – Ну, счастливо. Целую. Пока, заканчиваем, мы же по мобильнику. Деньги капают.
– Пока, целую!
Он нажал кнопку отбоя и сел в «Газель». Боже! Как хорошо, как легко.
Они поехали в город. Кузнецов проверил карточку, данную Патриком, а потом получил пятьдесят тысяч долларов. На большее он не мог рассчитывать в этом провинциальном банке. Сунул деньги в кейс и вернулся в «Газель».
Потом они забирали Семена и Тамару. Грузили сундуки на даче, которую сторожил Виталий. Грузились в машину сами, устраиваясь на сидениях так, чтобы можно было спать.
Стволы они взяли, почти все. Каждый по пистолету и не забыли автомат.
– Лишнее, это, лишнее, – покачал головой Патрик.
– Не лишнее, Патрик, не лишнее, – сказал Кузнецов.
– Кстати, здесь я не Патрик, а Петя.
– Хорошо, Петя, хорошо. Ну, поехали, чего ждем!
Ночь была уже не по-летнему прохладной. Но их ждал юг. Юг благословенный! Как сказал Куприн, назвав так целую серию своих рассказов.
– Ну, владыка, как ваши успехи? – ехидно спросил генерал во время очередной встречи. На этот раз они были не в церковных апартаментах, а на одной из конспиративных дач.
Генерал только что вышел от некоего высокого начальства. И хотя был красен и потен, но сиял, как медный таз. Было видно, что он сумел оправдаться за свои неудачи.
Епископ был не в пример хмур.
– Отбрехался, коллега? – неприветливо спросил он.
– Отбрехался, батюшка, отбрехался. Теперь тебе отбрехиваться.
Епископ выпрямился. Он был строен и красив в своем черном облачении.
– Я-то, отбрешусь. Но дальше работать с такими, как ты, не буду.
– А тебя никто и не просит. Я слышал, ты остаешься на чисто пропагандистской работе. Там, правда, головной боли поменьше, но и содержание не то. Не то, – с неизъяснимым смаком повторил он.
– Погубит тебя тяга к благам мирским, сын мой. Но подойди под благословение. Не откажу.
– Благословите, владыка.
Генерал с показным смирением подошел к епископу.
– Здравствуйте, Степан Васильевич, голубчик, – поднялся навстречу епископу высокий стройный человек с великолепной седой шевелюрой и загорелым, моложавым лицом. – Вы уж извините, здесь без этой театральщины, типа «батюшка» или «владыка». Не обидитесь?
– Нет, что вы.
– Степан Васильевич, не буду говорить банальности и делать «начальственный разнос». У нас не тот уровень отношений. Но давайте попробуем с вами понять, что произошло, и что делать дальше. Ведь дело принимает такие масштабы, что впору собирать либо Совбез, либо создавать комиссию при администрации для конфиденциального расследования.
– А что, собственно, произошло, чтобы собирать столь высокие совещания? В самом деле, Владислав Борисович, давайте определимся. Что мы имели. Некий полуфантастический слух, который даже обсуждать официально было неприлично. Такие слухи можно обсуждать всерьез только в психиатрической клинике.
Вполне разумно, что этот слух было поручено проверить неформальной, однако патронируемой властями, организации. Волею судеб эту организацию возглавлял я.
– Все еще возглавляете, Степан Васильевич.
– Давайте этот вопрос обсудим позже. А пока вернемся к нашим делам. Итак, мы начали это частное расследование. И у нас появился первый труп. Все обстоятельства дела говорили за то, что наш человек попытался ликвидировать того, кто искал мифическую библиотеку Грозного. А потом сам этот человек оказался замешан в темную историю с цыгано-кавказскими разборками и был убит.
– Вы как-то очень схематично все передаете, Степан Васильевич.
– Позволю с вами не согласиться Владислав Борисович. Я передаю точно так, как докладывалось бы в высоких инстанциях. Без лишних подробностей, не загружая шефов частностями. Итак, уже один этот факт причастности нашего активиста к неким сугубо криминальным делам говорит о том, что все эти трагические перипетии могли иметь не политическую и не мифическую, а сугубо криминальную подоплеку. Увы, наши люди не ангелы. Тем более, когда в рамках наших полуофициальных полу общественных структур мы приучаем их безнаказанно нарушать закон.
– Степан Васильевич, дальше в том же духе можете не продолжать. Я представляю, как бы вы отчитывались перед высокими инстанциями, и нахожу вашу линию безупречной с чиновничьих позиций. Но мы не чиновники. И поэтому я задам вам пару вопросов по существу.
– Слушаю вас, Владислав Борисович.
– Вы знакомились с объяснениями этих двух идиотов, перепутавших Кузнецова и Мыльникова, в службе собственной безопасности МВД?
– Да.
– Ваши впечатления. Только не в духе начала нашей беседы.
– Мыльников смог их порядком припугнуть.
– Теперь вопрос, зачем ему их было пугать?
– Вот этого я не могу знать.
– А предполагать?
– Он мог таким образом нанести нам что-то типа встречного удара. Чтобы мы на время затихли. Растерялись.
– Значит, вы полагаете, что он участник поисков?
– Вот это и есть главный вопрос. А были ли поиски? Пока мы сами не убедимся, что библиотека не миф, дальнейшие наши действия будут бессмысленными.
– Итак, давайте этот тезис запомним и вернемся к нему потом. А пока разберем инцидент с вашим посланцем. Вы решаетесь похитить Кузнецова и выяснить у него всю подноготную. В прямом смысле этого средневекового термина, – Владислав Борисович вальяжно улыбнулся, как будто речь шла о чем-то легком, а не о срывании ногтей во время допроса с пристрастием.– Но ваш похититель оказывается мертв.
– Инфаркт.
– Насколько я помню ваше досье, у вас по этим предметам в Академии были тройки. Нехорошо быть троечником, владыка. Существует уже как минимум штук двадцать средств, инъекция которых имитирует инфаркт и у самого здорового человека.
– По последним сводкам двадцать семь.
– Браво, доучиваться никогда не поздно. Но тогда зачем пытаться столь примитивно обвести вокруг пальца старшего товарища?
– Извините, Владислав Борисович.
– Бес попутал, владыка?
– Наверное, он, – легко согласился епископ. И даже позволил себе улыбнуться.
– Итак, ваш посланец убит с применением спецсредств. Ваши выводы?
– Кузнецов оказался не так прост, как казался. Но это отнюдь не значит, что это связано с библиотекой. У этого интеллектуала, фанатика антигосударственной идеи могут быть десятки поводов действовать так. У него и его покровителей, которые, оказываются, могут организовывать ему охрану, оснащенную спецсредствами.
– Но его связь с Мыльниковым, оказавшимся в его доме. Как вы это объясните?
– Это объяснить легче всего. Мыльников новый фаворит нового министра внутренних дел. А министр по своей специализации чистильщик. Мыльников мог вступить в контакт с Кузнецовым для организации каких-нибудь масштабных провокаций по поручению министра. Почему бы нет? И, кстати, поимка этих Тихонова и Волошина может дать столько ниток, тянущихся в разные стороны, что о том, где и на чем их поймали, вообще забудут.
Они уже сейчас чураются нас, а в управлении собственной безопасности стучат, как машинка «Зингер».
– Жаргончик у вас, владыка.
– С кем поведешься. Но в этой связи я хочу сделать вам серьезное заявление.
– Интересно, – хозяин кабинета проговорил это со смесью заинтересованности и некоторого барского удивления дерзостью подчиненного.
– Во всей этой эпопее наши неформальные силовые структуры продемонстрировали полную недееспособность и разложение. Мы, во-первых, развращаем их незаслуженными подачками, а, во-вторых, еще более развращаем негласным разрешением нарушать законы. И в результате получаем форменные бандформирования. Но они хуже бандитов. Те рискуют сами. А эти, если придется рисковать, просто уйдут в кусты. Они разленились, разложились и дисквалифицировались.
– Понимаю вас. Но, увы, ничего не могу сделать. Решение о формировании этих банд принято на самом верху.
– Это ошибка. Если этому сброду подогнать трейлер с долларами, они перегрызут глотку любому. В том числе тем, кто их создал.
– Так им и так подгоняют.
– А если люди извне подгонят больше? У них то этих долларов не трейлеры, а вагоны.
– Оставим это, Степан Васильевич. Не наша это компетенция. А теперь вернемся к отложенному вопросу. Как все же узнать была ли библиотека.
– Есть одна идея. Но, для ее реализации нужно обойти закон. Увы, это какой-то заколдованный круг!
– А что требуется?
– Разрешение на вывоз культурных ценностей.
– Каких?
– Да все тех же. Книг и рукописей библиотеки Грозного.
– Но ведь неизвестно даже, есть ли они.
– Вот для того, чтобы это узнать, нужны документы с открытой датой и с возможностью внести туда любое наименование книги или рукописи. Разумеется, с обложкой, которая сама может быть произведением ювелирного искусства.
– Хорошо, я это организую.
– Разрешения мне нужны послезавтра.
– На сколько единиц музейного хранения.
– Пожалуй, на пять хватит.
– Что еще.
– Прошу установить слежку за советником министра культуры Маляевым Аркадием Сергеевичем.
– На сколько дней?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56