Несколько долгих минут у него не было ни малейшего представления об окружающем.
– Я, кажется, уснул, – позевывая, сказал он.
– Кажется, да. Вот Сарк. – Генро кивнул на большой белый полумесяц на экране.
– Когда мы опустимся?
– Примерно через час.
И вдруг Теренс заметил, что серый металлический предмет в руке у Генро – изящное дуло иглоружья.
– Что, в чем дело? – начал было Теренс, вставая.
– Садитесь, – сдержанно произнес Генро. В другой руке у него была ермолка.
Теренс поднял руку к голове, и его пальцы вцепились в светлые волосы.
– Да, – отчеканил Генро. – Это очевидно. Вы туземец.
Теренс молча смотрел перед собой.
– Я знал, что вы туземец, еще раньше, чем взошел на корабль бедного Димона. Вашей основной ошибкой, резидент, была мысль, будто вы можете бесконечно хитрить с организованной полицейской силой. Что можно чувствовать, резидент, хладнокровно убив человека, например Димона?
– Я не выбирал его, – прохрипел Теренс. Он задыхался. И пробормотал, сквозь красный туман гнева и разочарования: – Вы, саркиты, убили миллионы флориниан. Женщин. Детей. Вы разбогатели на этом. Эта яхта…
– Димон не виноват, что родился господином, а не слугой, – сказал Генро. – Будь вы саркитом, что бы вы сделали? Отказались от имущества, если бы оно у вас было, и пошли работать на кыртовые поля?
– Ну так стреляйте! – закричал Теренс. – Чего ждете?
– Спешить незачем. У меня много времени, чтобы окончить рассказ. У нас не было уверенности относительно личностей убитого и убийцы, но я кое о чем догадывался. Необходимо было убедить Безопасность, что я один смогу доставить вас на Сарк. Без шума и затруднений. Вы должны согласиться, что именно это я и сделал. Признаться, сначала я сомневался: действительно ли вы тот, кого мы ищем. Вы, находясь на территории порта, были одеты в обычный костюм. Это невероятно дурной вкус. «Никто, – подумал я, – не станет притворяться яхтсменом, не нося соответствующего костюма».
Я подумал, что вас нарочно выставили как приманку, что вы стараетесь быть арестованным, в то время как преступник ускользает в другом направлении.
Я колебался и испытывал вас другими способами. Я возился с ключами от корабля не там, где нужно. Нет такого корабля, который открывался бы с правой стороны воздушного шлюза. Все они всегда и неизменно открываются с левого. Вы не высказали удивления при моей ошибке. Никакого!
Потом я спросил вас, может ли ваш корабль проделать путь от Флорины до Сарка меньше чем за шесть часов. Вы сказали, что да. Это поразительно! Рекордное время для такого перелета – свыше девяти часов.
Я решил, что вы вовсе не приманка. Ваше неведение было чересчур велико… Кстати, вы знаете, почему я рассказываю вам все это? – неожиданно мягко докончил Генро.
Теренс молчал.
– Во-первых, – сказал Генро, – мне нравится видеть, как вы страдаете. Я не люблю убийц, и особенно не люблю, когда туземцы убивают саркитов. Мне было приказано доставить вас живым, но в моих инструкциях ничего не сказано о том, чтобы сделать перелет приятным для вас. Во-вторых, вам необходимо ознакомиться с ситуацией сейчас, поскольку позже, когда мы опустимся на Сарк, следующие шаги вы должны будете сделать сами.
Теренс взглянул на него.
– Не понимаю.
– Безопасность знает, что вы прибываете. Флоринианский отдел сообщил им об этом, как только мы вышли из атмосферы планеты.
– Не понимаю, – безнадежно сказал Теренс.
– Я сказал: вас ждут на Сарке. Но я подразумевал не Отдел безопасности. Я подразумевал Трантор…
Глава тринадцатая
Ренегат
За кофе Эбл рассказал Джунцу о случившемся за последние 36 часов.
Джунц был поражен. Он поставил свою наполовину выпитую чашку и сказал:
– Допустим, что из всех кораблей они смогли спрятаться именно в этом. Но ведь их могут и не обнаружить. Если вы пошлете людей навстречу этому кораблю при посадке…
– Ба! Вы и сами знаете: на любом из нынешних кораблей нельзя не обнаружить лишнего теплоизлучающего тела.
– Этого могли просто не заметить. Приборы, разумеется, непогрешимы, но люди – нет.
– Напрасно вы так думаете. Послушайте, в то самое время, когда корабль с космоаналитиком на борту приближается к Сарку, я получил достоверные сведения о том, что сквайр Файф сообщается с прочими Великими сквайрами. Эти межконтинентальные совещания бывают редко, как звезды в Галактике. Совпадение? Странное совпадение!
– Как вы узнали все это?
– Что «все»?
– Все. Как и когда космоаналитик спрятался. Как и каким образом резидент ускользнул от поимки. Или вы собираетесь хитрить со мной?
– Дорогой мой доктор Джунц!
– Вы признали, что ваши люди следили за космоаналитиком независимо от меня. Вы позаботились безопасно устранить меня с дороги, не предоставляя ничего случаю.
– Всю эту ночь, доктор, я держал постоянную связь с некоторыми из своих агентов…
– Чтобы узнать все это, вам нужно было бы иметь разведчиков в самом правительстве Сарка.
– Ну, разумеется… Один такой человек, мой лучший агент, работает в Отделе безопасности на Сарке. Кстати, сейчас он везет мне резидента.
– Вы говорили, резидент схвачен.
– Отделом безопасности. Но мой агент – он еще и агент Безопасности.
– Что вы планируете теперь?
– Почти не знаю сам. Прежде всего мы должны получить своего резидента. Я уверен только в том, что он опустится в порту. А потом? Ведь сквайры тоже будут ждать резидента.
Строго говоря, инопланетные посольства по всей Галактике имели права экстерриториальности. Практически это означало, что действительно независимым на территории своих посольств был только Трантор.
Территория транторианского посольства занимала почти квадратную милю, и эту площадь контролировали патрули в форме и со значками Трантора. Ни один саркит не мог войти иначе как по приглашению, а вооруженный саркит – ни в коем случае. Все отчетливо сознавали, что за патрулями стояла карающая сила миллионе организованных планет. Посольство оставалось неприкосновенным.
Оно даже сообщалось с Трантором, минуя саркитские порты прибытия и отправления. Из трюмов транторианского корабля-матки, парящего как раз за пределами стомильной высоты, означающей границу между «планетным пространством» и «свободным пространством», могли выскальзывать маленькие гирокорабли, снабженные направляющими лопастями для полета в атмосфере, и опускаться на площадку территории посольстве.
Гирокорабль, появившийся сейчас над посольством, не шел по расписанию и не был транторианским. По сигналу тревоги в воздух ринулись маленькие истребители посольства. Подняла к небу свой сморщенный ствол иглопушка, Задвигались, поднимаясь, энергетические экраны.
– Требую убежища! Меня собьют через две минуты, если вы не позволите мне опуститься.
– Кто вы такой?
– Мне нужно говорить с послом! – Коротковолновый приемник закашлялся, и полуистлевший голос закричал: – Есть тут кто-нибудь? Я спускаюсь, вот и все! Я не могу ждать ни секунды, говорю вам!
Гирокорабль опустился вертикально, быстрее, чем должен был бы, поскольку руки, державшие управление, были скованы ужасом. Эскадрилья саркитских кораблей, появившаяся над ним минут через десять, держала грозную стражу два часа, потом исчезла.
Они сидели за обедом: Эбл, Джунц и новоприбывший, сквайр Стан. Эбл вел себя как непринужденный хозяин, воздерживаясь от расспросов, зачем Великому сквайру понадобилось убежище. За вином сквайр наконец заговорил.
– Вам интересно, почему я покинул материк?
– Я не могу догадаться, – согласился Эбл, – зачем сквайру Стину пришлось убегать от саркитских кораблей.
– Сегодня было межконтинентальное совещание.
– В самом деле? – удивился Эбл.
Он выслушал рассказ о совещании, не дрогнув и бровью.
– И он дал нам двадцать четыре часа, – возмущенно сказал Стин. – Теперь уже осталось шестнадцать. Право!
– А вы Икс! – вскричал Джунц, беспокойство которого нарастало во время рассказа. – Вы Икс! Вы прилетели сюда потому, что он поймал вас. Ну что ж, это замечательно! Эбл, вот вам доказательство относительно космоаналитика. Мы можем заставить их выдать нам нашего человека,
– Ну, право! Право! Вы с ума сошли! Перестаньте! Дайте мне сказать, говорю вам… Ваша светлость, я не могу вспомнить имя этого человека.
– Это доктор Селим Джунц, сквайр.
– Послушайте, доктор Джунц, Я никогда в жизни не видел этого идиота, космоаналитика или как там его… Я никогда не слышал такой чепухи. Я не Икс. Право! Я буду вам благодарен, если вы перестанете называть меня этой дурацкой буквой. Подумать только, вы поверили смешной мелодраме Файфа! Он считает нас дураками и идиотами. Право! Он сочинил всю эту гадкую ерунду про идиотов и космоаналитиков. Я не удивлюсь, если туземец, якобы убивающий патрульных дюжинами, окажется попросту одним из агентов Файфа в рыжем парике. Так вот, никакого Икса вообще нет, но если Файфа не остановить, то он завтра же заполнит все субрадио известиями о заговорах, требованиями чрезвычайного положения и, наконец, объявит себя Вождем. У нас на Сарке Вождей не было уже пятьсот лет, но Файфа это не остановит. Он просто перечеркнет конституцию… Как только совещание окончилось, я велел проверить свой личный порт, и, знаете ли, он был захвачен его людьми, Это явное нарушение автономии материков. Это было сделано так подло. Право! Но хоть он и гадкий человек, он не очень умен. Он думал, что некоторые из нас попытаются бежать, и велел стеречь космопорты, но… – тут Стин улыбнулся по-лисьему и чуть слышно хихикнул, – ему не пришло в голову стеречь гиропорты. Вероятно, он думал, что на всей планете нет безопасного места для нас, Он забыл о транторианском посольстве. И вот я здесь.
– Вы оставили семью, – осторожно начал Эбл. – Подумали ли вы, что у Файфа все-таки может быть оружие против вас?
– Конечно, я не мог запихнуть всех моих любимых в свой гироплан. – Стин слегка покраснел. – Файф не посмеет тронуть их! Кроме того, я завтра вернусь на мой материк.
– Как? – спросил Эбл.
Сквайр в замешательстве взглянул на него, тонкие губы его приоткрылись.
– Я предлагаю союз, ваша светлость. Вы не можете притвориться, будто Трантор не интересуется Сарком. Вы наверняка скажете Файфу, что всякая попытка изменить конституцию Сарка повлечет за собой вмешательство Трантора.
Эбл сложил вместе свои узловатые пальцы и смотрел на них.
– Я не могу поверить, сквайр Стин, что вы действительно хотите объединить свои силы с Трантором.
По слабому, улыбающемуся лицу Стана прошла мгновенная тень пылкой ненависти.
– Лучше Трантор, чем Файф! – воскликнул он.
– Мне не хочется угрожать силой. Не можем ли мы подождать некоторого развития событий?
– Нет-нет! – вскричал Стин. – Ни одного дня. Право! Если вы не решитесь сейчас, немедленно, то потом будет поздно, Как только срок пройдет, он увидит, что зашел слишком далеко, чтобы отступить с достоинством. Если вы поможете мне сейчас, остальные Великие сквайры присоединятся ко мне. Если вы промедлите хотя бы день, Файфова машина пропаганды заработает, Я буду заклеймен как перебежчик.
– А если мы попросим у него разрешения поговорить с космоаналитиком?
– Какая от этого польза? Он будет вести двойную игру. Он скажет нам, что флоринианский идиот – это космоаналитик, но вам он скажет, что космоаналитик – это флоринианский идиот. Вы не знаете этого человека. Он ужасен!
Эбл раздумывал, Он напевал про себя, тихонько отбивая пальцем такт. Потом произнес:
– Резидент в наших руках, знаете ли.
– Какой резидент?
– Тот, который убил патрульных и саркита.
– О? Ну, право! Вы думаете, Файфу это будет интересно, когда он готовится захватить весь Сарк?
– Думаю, что да. Видите ли, дело не в том, что резидент в наших руках, Дело в обстоятельствах его захвата. Я думаю, сквайр, что Файф выслушает меня, и выслушает весьма смиренно.
Впервые за все время своего знакомства с Эблом Джунц ощутил, что холодность в голосе у старика уменьшилась и ее заменяет удовлетворение, почти торжество.
Глава четырнадцатая
Пленник
В конце концов Высокородная Сэмия Файфская была вынуждена перейти от выражения своих желаний к заявлению своих прав, как самая обыкновенная саркитка.
– Я полагаю, что имею право встречать любой прибывающий корабль, какой захочу, – капризно сказала она.
Начальник порта высказался вполне определенно:
– Госпожа моя, мы совсем не хотим ущемлять вас. Дело в том, что мы получили от сквайра, вашего отца, специальные распоряжения: помешать вам встретить этот корабль.
– Может быть, вы хотите приказать мне покинуть порт, да?
– Нет, госпожа. Нам не было приказано удалить вас из порта. Если угодно, вы можете оставаться. Но при всем уважении к вам мы должны задержать вас, если вы захотите подойти к колодцам поближе.
Он ушел, а Сэмия сидела в бесполезной роскоши своей машины, остановившейся неподалеку от самого внешнего входа порта,
Со стороны отца это было просто нечестно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
– Я, кажется, уснул, – позевывая, сказал он.
– Кажется, да. Вот Сарк. – Генро кивнул на большой белый полумесяц на экране.
– Когда мы опустимся?
– Примерно через час.
И вдруг Теренс заметил, что серый металлический предмет в руке у Генро – изящное дуло иглоружья.
– Что, в чем дело? – начал было Теренс, вставая.
– Садитесь, – сдержанно произнес Генро. В другой руке у него была ермолка.
Теренс поднял руку к голове, и его пальцы вцепились в светлые волосы.
– Да, – отчеканил Генро. – Это очевидно. Вы туземец.
Теренс молча смотрел перед собой.
– Я знал, что вы туземец, еще раньше, чем взошел на корабль бедного Димона. Вашей основной ошибкой, резидент, была мысль, будто вы можете бесконечно хитрить с организованной полицейской силой. Что можно чувствовать, резидент, хладнокровно убив человека, например Димона?
– Я не выбирал его, – прохрипел Теренс. Он задыхался. И пробормотал, сквозь красный туман гнева и разочарования: – Вы, саркиты, убили миллионы флориниан. Женщин. Детей. Вы разбогатели на этом. Эта яхта…
– Димон не виноват, что родился господином, а не слугой, – сказал Генро. – Будь вы саркитом, что бы вы сделали? Отказались от имущества, если бы оно у вас было, и пошли работать на кыртовые поля?
– Ну так стреляйте! – закричал Теренс. – Чего ждете?
– Спешить незачем. У меня много времени, чтобы окончить рассказ. У нас не было уверенности относительно личностей убитого и убийцы, но я кое о чем догадывался. Необходимо было убедить Безопасность, что я один смогу доставить вас на Сарк. Без шума и затруднений. Вы должны согласиться, что именно это я и сделал. Признаться, сначала я сомневался: действительно ли вы тот, кого мы ищем. Вы, находясь на территории порта, были одеты в обычный костюм. Это невероятно дурной вкус. «Никто, – подумал я, – не станет притворяться яхтсменом, не нося соответствующего костюма».
Я подумал, что вас нарочно выставили как приманку, что вы стараетесь быть арестованным, в то время как преступник ускользает в другом направлении.
Я колебался и испытывал вас другими способами. Я возился с ключами от корабля не там, где нужно. Нет такого корабля, который открывался бы с правой стороны воздушного шлюза. Все они всегда и неизменно открываются с левого. Вы не высказали удивления при моей ошибке. Никакого!
Потом я спросил вас, может ли ваш корабль проделать путь от Флорины до Сарка меньше чем за шесть часов. Вы сказали, что да. Это поразительно! Рекордное время для такого перелета – свыше девяти часов.
Я решил, что вы вовсе не приманка. Ваше неведение было чересчур велико… Кстати, вы знаете, почему я рассказываю вам все это? – неожиданно мягко докончил Генро.
Теренс молчал.
– Во-первых, – сказал Генро, – мне нравится видеть, как вы страдаете. Я не люблю убийц, и особенно не люблю, когда туземцы убивают саркитов. Мне было приказано доставить вас живым, но в моих инструкциях ничего не сказано о том, чтобы сделать перелет приятным для вас. Во-вторых, вам необходимо ознакомиться с ситуацией сейчас, поскольку позже, когда мы опустимся на Сарк, следующие шаги вы должны будете сделать сами.
Теренс взглянул на него.
– Не понимаю.
– Безопасность знает, что вы прибываете. Флоринианский отдел сообщил им об этом, как только мы вышли из атмосферы планеты.
– Не понимаю, – безнадежно сказал Теренс.
– Я сказал: вас ждут на Сарке. Но я подразумевал не Отдел безопасности. Я подразумевал Трантор…
Глава тринадцатая
Ренегат
За кофе Эбл рассказал Джунцу о случившемся за последние 36 часов.
Джунц был поражен. Он поставил свою наполовину выпитую чашку и сказал:
– Допустим, что из всех кораблей они смогли спрятаться именно в этом. Но ведь их могут и не обнаружить. Если вы пошлете людей навстречу этому кораблю при посадке…
– Ба! Вы и сами знаете: на любом из нынешних кораблей нельзя не обнаружить лишнего теплоизлучающего тела.
– Этого могли просто не заметить. Приборы, разумеется, непогрешимы, но люди – нет.
– Напрасно вы так думаете. Послушайте, в то самое время, когда корабль с космоаналитиком на борту приближается к Сарку, я получил достоверные сведения о том, что сквайр Файф сообщается с прочими Великими сквайрами. Эти межконтинентальные совещания бывают редко, как звезды в Галактике. Совпадение? Странное совпадение!
– Как вы узнали все это?
– Что «все»?
– Все. Как и когда космоаналитик спрятался. Как и каким образом резидент ускользнул от поимки. Или вы собираетесь хитрить со мной?
– Дорогой мой доктор Джунц!
– Вы признали, что ваши люди следили за космоаналитиком независимо от меня. Вы позаботились безопасно устранить меня с дороги, не предоставляя ничего случаю.
– Всю эту ночь, доктор, я держал постоянную связь с некоторыми из своих агентов…
– Чтобы узнать все это, вам нужно было бы иметь разведчиков в самом правительстве Сарка.
– Ну, разумеется… Один такой человек, мой лучший агент, работает в Отделе безопасности на Сарке. Кстати, сейчас он везет мне резидента.
– Вы говорили, резидент схвачен.
– Отделом безопасности. Но мой агент – он еще и агент Безопасности.
– Что вы планируете теперь?
– Почти не знаю сам. Прежде всего мы должны получить своего резидента. Я уверен только в том, что он опустится в порту. А потом? Ведь сквайры тоже будут ждать резидента.
Строго говоря, инопланетные посольства по всей Галактике имели права экстерриториальности. Практически это означало, что действительно независимым на территории своих посольств был только Трантор.
Территория транторианского посольства занимала почти квадратную милю, и эту площадь контролировали патрули в форме и со значками Трантора. Ни один саркит не мог войти иначе как по приглашению, а вооруженный саркит – ни в коем случае. Все отчетливо сознавали, что за патрулями стояла карающая сила миллионе организованных планет. Посольство оставалось неприкосновенным.
Оно даже сообщалось с Трантором, минуя саркитские порты прибытия и отправления. Из трюмов транторианского корабля-матки, парящего как раз за пределами стомильной высоты, означающей границу между «планетным пространством» и «свободным пространством», могли выскальзывать маленькие гирокорабли, снабженные направляющими лопастями для полета в атмосфере, и опускаться на площадку территории посольстве.
Гирокорабль, появившийся сейчас над посольством, не шел по расписанию и не был транторианским. По сигналу тревоги в воздух ринулись маленькие истребители посольства. Подняла к небу свой сморщенный ствол иглопушка, Задвигались, поднимаясь, энергетические экраны.
– Требую убежища! Меня собьют через две минуты, если вы не позволите мне опуститься.
– Кто вы такой?
– Мне нужно говорить с послом! – Коротковолновый приемник закашлялся, и полуистлевший голос закричал: – Есть тут кто-нибудь? Я спускаюсь, вот и все! Я не могу ждать ни секунды, говорю вам!
Гирокорабль опустился вертикально, быстрее, чем должен был бы, поскольку руки, державшие управление, были скованы ужасом. Эскадрилья саркитских кораблей, появившаяся над ним минут через десять, держала грозную стражу два часа, потом исчезла.
Они сидели за обедом: Эбл, Джунц и новоприбывший, сквайр Стан. Эбл вел себя как непринужденный хозяин, воздерживаясь от расспросов, зачем Великому сквайру понадобилось убежище. За вином сквайр наконец заговорил.
– Вам интересно, почему я покинул материк?
– Я не могу догадаться, – согласился Эбл, – зачем сквайру Стину пришлось убегать от саркитских кораблей.
– Сегодня было межконтинентальное совещание.
– В самом деле? – удивился Эбл.
Он выслушал рассказ о совещании, не дрогнув и бровью.
– И он дал нам двадцать четыре часа, – возмущенно сказал Стин. – Теперь уже осталось шестнадцать. Право!
– А вы Икс! – вскричал Джунц, беспокойство которого нарастало во время рассказа. – Вы Икс! Вы прилетели сюда потому, что он поймал вас. Ну что ж, это замечательно! Эбл, вот вам доказательство относительно космоаналитика. Мы можем заставить их выдать нам нашего человека,
– Ну, право! Право! Вы с ума сошли! Перестаньте! Дайте мне сказать, говорю вам… Ваша светлость, я не могу вспомнить имя этого человека.
– Это доктор Селим Джунц, сквайр.
– Послушайте, доктор Джунц, Я никогда в жизни не видел этого идиота, космоаналитика или как там его… Я никогда не слышал такой чепухи. Я не Икс. Право! Я буду вам благодарен, если вы перестанете называть меня этой дурацкой буквой. Подумать только, вы поверили смешной мелодраме Файфа! Он считает нас дураками и идиотами. Право! Он сочинил всю эту гадкую ерунду про идиотов и космоаналитиков. Я не удивлюсь, если туземец, якобы убивающий патрульных дюжинами, окажется попросту одним из агентов Файфа в рыжем парике. Так вот, никакого Икса вообще нет, но если Файфа не остановить, то он завтра же заполнит все субрадио известиями о заговорах, требованиями чрезвычайного положения и, наконец, объявит себя Вождем. У нас на Сарке Вождей не было уже пятьсот лет, но Файфа это не остановит. Он просто перечеркнет конституцию… Как только совещание окончилось, я велел проверить свой личный порт, и, знаете ли, он был захвачен его людьми, Это явное нарушение автономии материков. Это было сделано так подло. Право! Но хоть он и гадкий человек, он не очень умен. Он думал, что некоторые из нас попытаются бежать, и велел стеречь космопорты, но… – тут Стин улыбнулся по-лисьему и чуть слышно хихикнул, – ему не пришло в голову стеречь гиропорты. Вероятно, он думал, что на всей планете нет безопасного места для нас, Он забыл о транторианском посольстве. И вот я здесь.
– Вы оставили семью, – осторожно начал Эбл. – Подумали ли вы, что у Файфа все-таки может быть оружие против вас?
– Конечно, я не мог запихнуть всех моих любимых в свой гироплан. – Стин слегка покраснел. – Файф не посмеет тронуть их! Кроме того, я завтра вернусь на мой материк.
– Как? – спросил Эбл.
Сквайр в замешательстве взглянул на него, тонкие губы его приоткрылись.
– Я предлагаю союз, ваша светлость. Вы не можете притвориться, будто Трантор не интересуется Сарком. Вы наверняка скажете Файфу, что всякая попытка изменить конституцию Сарка повлечет за собой вмешательство Трантора.
Эбл сложил вместе свои узловатые пальцы и смотрел на них.
– Я не могу поверить, сквайр Стин, что вы действительно хотите объединить свои силы с Трантором.
По слабому, улыбающемуся лицу Стана прошла мгновенная тень пылкой ненависти.
– Лучше Трантор, чем Файф! – воскликнул он.
– Мне не хочется угрожать силой. Не можем ли мы подождать некоторого развития событий?
– Нет-нет! – вскричал Стин. – Ни одного дня. Право! Если вы не решитесь сейчас, немедленно, то потом будет поздно, Как только срок пройдет, он увидит, что зашел слишком далеко, чтобы отступить с достоинством. Если вы поможете мне сейчас, остальные Великие сквайры присоединятся ко мне. Если вы промедлите хотя бы день, Файфова машина пропаганды заработает, Я буду заклеймен как перебежчик.
– А если мы попросим у него разрешения поговорить с космоаналитиком?
– Какая от этого польза? Он будет вести двойную игру. Он скажет нам, что флоринианский идиот – это космоаналитик, но вам он скажет, что космоаналитик – это флоринианский идиот. Вы не знаете этого человека. Он ужасен!
Эбл раздумывал, Он напевал про себя, тихонько отбивая пальцем такт. Потом произнес:
– Резидент в наших руках, знаете ли.
– Какой резидент?
– Тот, который убил патрульных и саркита.
– О? Ну, право! Вы думаете, Файфу это будет интересно, когда он готовится захватить весь Сарк?
– Думаю, что да. Видите ли, дело не в том, что резидент в наших руках, Дело в обстоятельствах его захвата. Я думаю, сквайр, что Файф выслушает меня, и выслушает весьма смиренно.
Впервые за все время своего знакомства с Эблом Джунц ощутил, что холодность в голосе у старика уменьшилась и ее заменяет удовлетворение, почти торжество.
Глава четырнадцатая
Пленник
В конце концов Высокородная Сэмия Файфская была вынуждена перейти от выражения своих желаний к заявлению своих прав, как самая обыкновенная саркитка.
– Я полагаю, что имею право встречать любой прибывающий корабль, какой захочу, – капризно сказала она.
Начальник порта высказался вполне определенно:
– Госпожа моя, мы совсем не хотим ущемлять вас. Дело в том, что мы получили от сквайра, вашего отца, специальные распоряжения: помешать вам встретить этот корабль.
– Может быть, вы хотите приказать мне покинуть порт, да?
– Нет, госпожа. Нам не было приказано удалить вас из порта. Если угодно, вы можете оставаться. Но при всем уважении к вам мы должны задержать вас, если вы захотите подойти к колодцам поближе.
Он ушел, а Сэмия сидела в бесполезной роскоши своей машины, остановившейся неподалеку от самого внешнего входа порта,
Со стороны отца это было просто нечестно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16