Зря он пропустил мимо ушей то, что рассказывали на химии и географии.
— Ладно, Абу, — наконец решился Алек. — Верни-ка мне старые кеды. А новые придется купить.
— Слушаю и повинуюсь, — ответил Абу таким тоном, как будто и впрямь сотворил чудо.
— Так. Видишь на кровати тетрадку с сочинением? Нужно ее хорошенько почистить.
Алеку почудилось, что на мгновение тетрадь исчезла… Потом она появилась снова. Но что же натворил этот джинн! Обложка и первые десять страниц, вымазанных в грязи, стали чистыми. Совсем чистыми. На них не осталось ни строчки.
— Сделай, как было, Абу! Пожалуйста, сделай, как было! — взмолился Алек.
Абу молчал.
— Ну, что же ты, джинн несчастный! — повторял Алек. — Сделай, как было.
Снизу мама постучала в потолок:
— Алек, немедленно перестань вопить!
Алек застонал. Абу с некоторым сомнением в голосе промолвил:
— Боюсь, вернуть то, что ты написал, я не в силах. Я ведь понятия не имею, что там было написано.
Алек остолбенел. Про это он не подумал. Виноват, конечно не Абу, а он сам. Надо было сперва хорошенько подумать, а уж потом просить джинна. Не зря же Абу предупреждал его о несчастьях, постигших его прежних хозяев.
— Там было написано про крестоносцев… — пробормотал Алек.
— Про крестоносцев?
— Про то, как король Ричард с рыцарями отправился в святую землю, чтобы прогнать сарацинов, и про то, как он сражался с Саладином.
— А-а-а, с султаном Салади ном Адди н Юсу фом?! С владыкой Ишшана, с грозой неверных?! Кто же не слыхал этой замечательной истории!
— Так ты, выходит, про это знаешь? А я ведь перерыл в школе всю библиотеку… И теперь пришлось бы все перечитывать по второму разу…
— Зачем, о Алек! Бери перо. Я буду рассказывать, а ты — писать, и опустевшие страницы вновь наполнятся великими истинами. Начнем со славной победы правоверных в битве при Хаттине…
Алек кинулся к столу, достал ручку и открыл тетрадь, а Абу, не зная усталости, повествовал об осадах, сражениях, тучах стрел, звоне ятаганов и мечей, стуке копыт, горячем песке и знойном солнце. Абу еще не кончил свой рассказ, когда все пустые страницы в тетради были исписаны. Мама опять постучала снизу — сигнал ко сну. На улице совсем стемнело. Алек порядком устал, но он снова был счастлив. Сочинение спасено. Правда, с кедами пока ничего не вышло, но авось Абу поможет, и все уладится. Теперь, когда у Алека есть Абу Салем, джинн пивной банки, ему любое дело по плечу. Удачи будут выигрывать у несчастий только всухую, 10 : 0! Спасибо тебе, миленький мой Абу.
— Ну, Абу, мне пора спать. Залезай в свою банку. Я оставлю ее приоткрытой, чтобы внутри не было душно. А то от банки страшно пахнет пивом. Спокойной ночи, до завтра.
— Маасалаама, — пробормотал Абу.
Алек разделся, пошел в ванную, почистил зубы, но, проходя по коридору, остановился. В кухне мама с папой пили какао и разговаривали.
— Право, не знаю, милая Конни. Как ни крутись, места у нас все равно не хватит.
— Перестань, Гарольд! Места у нас и без того никогда не хватало — причина всегда находилась.
— Если бы мы переехали в Мурсайд, у нас бы там было целых пять комнат, а то и шесть!
— Только через мой труп! Мурсайд — это глушь. Зимой вечно ветер…
— Ну ладно, ладно, Конни. Пора спать. Ким дома?
— Нет. Но ключ у нее с собой.
Алек услышал, как в кухне задвигали стульями, и быстренько шмыгнул в свою комнату. Он выключил свет и посмотрел в окно. На горизонте вырисовывались очертания виадука. Танка не было видно — он прятался в глубоком мраке. Но Алек был уверен: с Танком ничего не случится. У него теперь не только свой тайник, у него есть новый друг — Абу. Пусть теперь Рыжий Уоллес, мистер Картрайт и все остальные неверные лопнут от зависти. Отважный Боуден, Космический Разбойник, Правоверный Сарацин, Повелитель Банки, вышел на тропу войны.
Алек аккуратно положил банку под подушку и заснул.
Глава 5. БОУДЕН БЕЗЖАЛОСТНАЯ РУКА
Алеку приснилось, что он сидит за огромным столом в каюте своей роскошной яхты водоизмещением двадцать тысяч тонн, только что бросившей якорь в Баглтаунском канале. Сквозь стекло иллюминатора видно, как боцман Монти Картрайт покрикивает на команду. Но вот открылась дверь, вошел Рыжий Уоллес в тельняшке, шаркнул ногой и поклонился.
— Алек, — сказал он.
— Какой я тебе Алек! Я адмирал Боуден, — процедил Алек и выставил Рыжего за дверь одним мановением руки.
Но Рыжий уперся и крикнул:
— Алек!
Алек опять махнул рукой, но Рыжий кричал все громче и громче.
Тут Алек проснулся и услыхал, как мама стучится в его дверь:
— Алек! Уже полдевятого!
— ПОЛДЕВЯТОГО?!
В подобных случаях Алеку хотелось превратиться в осьминога. Ботинки надеваешь одной рукой (то бишь щупальцем), брюки — другой, умываешься — третьей, мажешь масло на хлеб — четвертой, складываешь книжки — пятой, завязываешь галстук — шестой, а на двух оставшихся щупальцах бежишь по Стейшн-роуд. Мистер Джеймсон, учитель биологии, как-то рассказывал, что осьминог соображает не хуже человека. Если бы осьминоги жили не в океане, а на земле, людям пришлось бы несладко.
Одеваясь на ходу, Алек спустился вниз. Он взял свой завтрак и выскочил на улицу — рубашка не заправлена, шнурки развязаны, сумка болтается из стороны в сторону. Алек сбежал к подножию холма, свернул направо, к Стейшн-роуд, и был уже у железнодорожного моста, когда вдруг застыл на месте, пораженный ужасной мыслью. Он забыл банку. Забыл банку? Да как же так, Боуден? Да так уж, знаете ли, вышло. Немедленно отправляйся назад! Да вы что, ведь скоро девять!
Ничего не поделаешь. Возвращаться нельзя. Свистка судьи еще не было, а несчастья уже отыграли у удач одно очко.
Абу Салем, которому бы сейчас в самый раз творить одно чудо за другим, сладко спал в — своей жестяной колыбельке и видел счастливые сны из багдадской жизни. Беда, да и только! Как жить дальше?
Эти слова Алек, должно быть, произнес вслух, потому что газетчик, стоявший у входа на станцию, отозвался:
— Ничего, парень, стукнет тебе десять лет, сразу легче станет.
Алек еле успел на линейку и встал в самый конец. Прямо перед собой он увидел широченные плечи Рыжего Уоллеса. Уоллес уже входил в школу. К счастью, хоть они и одногодки (смех, да и только — ведь Рыжий чуть ли не в два раза выше Алека!), но учатся в разных классах.
По дороге Алек забежал в кабинет истории и отдал сочинение мистеру Блейквеллу, который приветствовал его такими словами:
— А, вот и Боуден! Явился в самую последнюю минуту. Так-так.
Потом в зале директор прочел бесконечное наставление об Опрятности Ученика и Чести Родной Школы. Тут Алек встревожился: а не решил ли директор, что он, Алек, как раз и есть образец того, «как можно очернить репутацию нашего учебного заведения»? Он пригнулся и сделал вид, что завязывает шнурок. Кто-то толкнул его в спину, и он плюхнулся на переднюю скамью, где сидели девчонки из 3-го класса. Раздался визг и хихиканье. Кто-то шепнул:
— Преступник вырвался на волю.
Кто-то:
— Боуден — кровожадный вампир в человеческом облике.
Все разговоры прекратились, когда в проходе между скамьями появилась мисс Бе нтли:
— Сядь на место!
Алек сел. Директор, не подозревая о разыгравшейся драме, все бубнил и бубнил, а Алек пригнулся и затаился. Он решил было смыться из школы, сбегать домой, разбудить Абу и быстренько перенестись на необитаемый остров, но тут мальчишка, сидевший рядом, толкнул его локтем в бок, и Алек увидел, что ребята уже расходятся по классам. Два урока английского подряд. Алек лихорадочно пытался сообразить, что же важное вылетело у него из головы, да так и не вспомнил.
Ему повезло. Учительница английского мисс Уэ лч, или попросту Метелка, как прозвали ее ребята в 3-м "Д", выглядела так, будто всю ночь не смыкала глаз. Очевидно, она, как и Алек, была не в форме. Ну надо же! Может, и у учителей жизнь полна несчастий? Может, когда становишься взрослым и больше не ходишь в школу, тоже мучаешься? Может, мисс Уэлч тоже охота попасть на необитаемый остров? Алек сочувственно посмотрел на нее, но она этого не заметила. Она вообще не обращала на него внимания, а ходила по классу и раздавала ребятам потрепанные книжки.
— Прочтите рассказ на странице 41-й, а потом напишите изложение.
— Мисс Уэлч! — окликнул ее мальчишка с задней парты. — А у меня…
— Знаю, знаю. У тебя эта страница вырвана. Прочтешь следующий рассказ. Не думаю, что от этого в твоем изложении что-нибудь переменится.
Она, словно на шарнирах, повернулась к ребятам и добавила:
— Если у кого-нибудь еще не хватает страницы 41-й или 85-й, или 2006-й, поступайте точно так же. И посидите тихо… хоть пару дней.
Ребята рассмеялись, и все затихло. День шел своим чередом, и Алек успокоился. Он открыл книжку на 41-й странице, но читать не стал. На следующей странице был отрывок из «Последнего из могикан». Алеку он страшно понравился, и он как начал читать, так и читал, не останавливаясь, до самого звонка, добравшись до 120-й страницы. Все повскакали и начали сдавать тетради. Алек не написал ни слова. Он перебирал книжки, пытаясь сосредоточиться и прийти в себя, пока другие ребята выбегали из класса. Подошла мисс Уэлч:
— Стоило бы заставить тебя написать изложения по всем рассказам, которые ты прочел за урок. Ну, да ладно! Дома напишешь изложение по странице 41-й. Сдашь завтра. А теперь бегом на урок, иначе скажут, что я тебя задержала.
Алек выскочил из класса. Утро подходило к концу. Впереди была большая перемена. Алек посмотрел в окно, в глубине души надеясь, что пошел дождь. Как бы не так! Светило яркое солнце, во дворе толпились ребята. Алек отправился в библиотеку и предложил помочь в расстановке книг, но его предложение было вежливо отклонено. Пришлось выйти во двор.
Но счастье не покинуло Алека. У ограды спортплощадки третьеклассники играли в чехарду, и Рыжий Уоллес с дружками был целиком поглощен этим делом. Алек подошел поближе и с уважением смотрел, как его мускулистый враг разбегался и прыгал. После прыжка Рыжего ребята из другой команды, подвывая от боли, повалились на землю, а Рыжий оседлал одного из них и издал разбойничий вопль. Через минуту все началось снова: разбег, прыжок и так далее.
Алек посмотрел, посмотрел и отошел подальше, туда, где стоял дежурный учитель. Там он принялся мирно играть в чижа с двумя почти незнакомыми мальчишками.
Прозвенел звонок на линейку, и Алек с облегчением вздохнул: большая перемена кончилась, а Рыжий Уоллес о нем и не вспомнил. Алеку все еще везло. Может, теперь, когда у него есть волшебная банка, жизнь повернулась к нему своей лучшей стороной? Но если так, почему же он позабыл банку дома? Ничего, обойдется, решил Алек и стал в строй.
В коридоре мимо него прошмыгнула стайка девочек. Одна из них закричала:
— Вот он, Боуден Безжалостная Рука!
Алек оглянулся и увидел, как сверкнули белые зубы. Сестра Рыжего побежала дальше со своими подружками. Алек покраснел и притворился, будто внимательно изучает стенку, но, когда он вошел в класс, настроение у него было превосходное!
ИСТОРИЯ. Да, история. Везению, кажется, пришел конец. Алек понял это, как только увидел за учительским столом не мистера Блейквелла, а Волосатого Га рриса. Ходили слухи, что, когда мистер Гаррис был еще грудным младенцем, его вместо манной каши кормили толченым мелом, и это на всю жизнь испортило ему характер. По неизвестным причинам сегодня он улыбался, улыбался, как сытый удав.
— Итак… э-э-э… сочинения по истории… э-э-э, — дребезжащим голосом произнес мистер Гаррис. — В течение учебного года я по мере сил сообщаю вам сведения из истории нашего прекрасного зеленого острова. А к концу года вы любезно соглашаетесь доверить бумаге то, что вы для себя вынесли из моих уроков. Мою работу особенно украшает то обстоятельство, — продребезжал Волосатый Гаррис и вдруг замер, а слушатели его застыли, предвидя ловушку, — то обстоятельство, что я могу воочию увидеть разницу между тем, что я сообщаю вам и что вы сообщаете мне.
Сдавленный смех.
— Время от времени мне попадаются сочинения, свидетельствующие о таланте и богатом воображении. Одно из них сейчас передо мной, и принадлежит оно вашему перу, мистер Боуден, именно вашему.
Весь класс, кроме Алека, понял, что гроза миновала и теперь-то начинается самое веселье.
— Должен сказать, что кое-где Боуден опустился настолько, что включил в свой труд сведения, сообщенные мною на уроках, однако в целом можно сказать, что плагиатом здесь и не пахнет. Это работа самого Боудена, достойный труд, полный самых диких фантазий. Как вам известно — или неизвестно — существенным этапом Третьего крестового похода была осада Акры крестоносцами, после того как сарацины захватили город в 1187 году.
Волосатый Гаррис неторопливо открыл тетрадь Алека.
— От этого документа исходит какой-то странный аромат. Автор, надо полагать, зарывал его в землю, чтобы придать сочинению больше исторической достоверности.
Гаррис был в ударе. Алек вжался в парту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
— Ладно, Абу, — наконец решился Алек. — Верни-ка мне старые кеды. А новые придется купить.
— Слушаю и повинуюсь, — ответил Абу таким тоном, как будто и впрямь сотворил чудо.
— Так. Видишь на кровати тетрадку с сочинением? Нужно ее хорошенько почистить.
Алеку почудилось, что на мгновение тетрадь исчезла… Потом она появилась снова. Но что же натворил этот джинн! Обложка и первые десять страниц, вымазанных в грязи, стали чистыми. Совсем чистыми. На них не осталось ни строчки.
— Сделай, как было, Абу! Пожалуйста, сделай, как было! — взмолился Алек.
Абу молчал.
— Ну, что же ты, джинн несчастный! — повторял Алек. — Сделай, как было.
Снизу мама постучала в потолок:
— Алек, немедленно перестань вопить!
Алек застонал. Абу с некоторым сомнением в голосе промолвил:
— Боюсь, вернуть то, что ты написал, я не в силах. Я ведь понятия не имею, что там было написано.
Алек остолбенел. Про это он не подумал. Виноват, конечно не Абу, а он сам. Надо было сперва хорошенько подумать, а уж потом просить джинна. Не зря же Абу предупреждал его о несчастьях, постигших его прежних хозяев.
— Там было написано про крестоносцев… — пробормотал Алек.
— Про крестоносцев?
— Про то, как король Ричард с рыцарями отправился в святую землю, чтобы прогнать сарацинов, и про то, как он сражался с Саладином.
— А-а-а, с султаном Салади ном Адди н Юсу фом?! С владыкой Ишшана, с грозой неверных?! Кто же не слыхал этой замечательной истории!
— Так ты, выходит, про это знаешь? А я ведь перерыл в школе всю библиотеку… И теперь пришлось бы все перечитывать по второму разу…
— Зачем, о Алек! Бери перо. Я буду рассказывать, а ты — писать, и опустевшие страницы вновь наполнятся великими истинами. Начнем со славной победы правоверных в битве при Хаттине…
Алек кинулся к столу, достал ручку и открыл тетрадь, а Абу, не зная усталости, повествовал об осадах, сражениях, тучах стрел, звоне ятаганов и мечей, стуке копыт, горячем песке и знойном солнце. Абу еще не кончил свой рассказ, когда все пустые страницы в тетради были исписаны. Мама опять постучала снизу — сигнал ко сну. На улице совсем стемнело. Алек порядком устал, но он снова был счастлив. Сочинение спасено. Правда, с кедами пока ничего не вышло, но авось Абу поможет, и все уладится. Теперь, когда у Алека есть Абу Салем, джинн пивной банки, ему любое дело по плечу. Удачи будут выигрывать у несчастий только всухую, 10 : 0! Спасибо тебе, миленький мой Абу.
— Ну, Абу, мне пора спать. Залезай в свою банку. Я оставлю ее приоткрытой, чтобы внутри не было душно. А то от банки страшно пахнет пивом. Спокойной ночи, до завтра.
— Маасалаама, — пробормотал Абу.
Алек разделся, пошел в ванную, почистил зубы, но, проходя по коридору, остановился. В кухне мама с папой пили какао и разговаривали.
— Право, не знаю, милая Конни. Как ни крутись, места у нас все равно не хватит.
— Перестань, Гарольд! Места у нас и без того никогда не хватало — причина всегда находилась.
— Если бы мы переехали в Мурсайд, у нас бы там было целых пять комнат, а то и шесть!
— Только через мой труп! Мурсайд — это глушь. Зимой вечно ветер…
— Ну ладно, ладно, Конни. Пора спать. Ким дома?
— Нет. Но ключ у нее с собой.
Алек услышал, как в кухне задвигали стульями, и быстренько шмыгнул в свою комнату. Он выключил свет и посмотрел в окно. На горизонте вырисовывались очертания виадука. Танка не было видно — он прятался в глубоком мраке. Но Алек был уверен: с Танком ничего не случится. У него теперь не только свой тайник, у него есть новый друг — Абу. Пусть теперь Рыжий Уоллес, мистер Картрайт и все остальные неверные лопнут от зависти. Отважный Боуден, Космический Разбойник, Правоверный Сарацин, Повелитель Банки, вышел на тропу войны.
Алек аккуратно положил банку под подушку и заснул.
Глава 5. БОУДЕН БЕЗЖАЛОСТНАЯ РУКА
Алеку приснилось, что он сидит за огромным столом в каюте своей роскошной яхты водоизмещением двадцать тысяч тонн, только что бросившей якорь в Баглтаунском канале. Сквозь стекло иллюминатора видно, как боцман Монти Картрайт покрикивает на команду. Но вот открылась дверь, вошел Рыжий Уоллес в тельняшке, шаркнул ногой и поклонился.
— Алек, — сказал он.
— Какой я тебе Алек! Я адмирал Боуден, — процедил Алек и выставил Рыжего за дверь одним мановением руки.
Но Рыжий уперся и крикнул:
— Алек!
Алек опять махнул рукой, но Рыжий кричал все громче и громче.
Тут Алек проснулся и услыхал, как мама стучится в его дверь:
— Алек! Уже полдевятого!
— ПОЛДЕВЯТОГО?!
В подобных случаях Алеку хотелось превратиться в осьминога. Ботинки надеваешь одной рукой (то бишь щупальцем), брюки — другой, умываешься — третьей, мажешь масло на хлеб — четвертой, складываешь книжки — пятой, завязываешь галстук — шестой, а на двух оставшихся щупальцах бежишь по Стейшн-роуд. Мистер Джеймсон, учитель биологии, как-то рассказывал, что осьминог соображает не хуже человека. Если бы осьминоги жили не в океане, а на земле, людям пришлось бы несладко.
Одеваясь на ходу, Алек спустился вниз. Он взял свой завтрак и выскочил на улицу — рубашка не заправлена, шнурки развязаны, сумка болтается из стороны в сторону. Алек сбежал к подножию холма, свернул направо, к Стейшн-роуд, и был уже у железнодорожного моста, когда вдруг застыл на месте, пораженный ужасной мыслью. Он забыл банку. Забыл банку? Да как же так, Боуден? Да так уж, знаете ли, вышло. Немедленно отправляйся назад! Да вы что, ведь скоро девять!
Ничего не поделаешь. Возвращаться нельзя. Свистка судьи еще не было, а несчастья уже отыграли у удач одно очко.
Абу Салем, которому бы сейчас в самый раз творить одно чудо за другим, сладко спал в — своей жестяной колыбельке и видел счастливые сны из багдадской жизни. Беда, да и только! Как жить дальше?
Эти слова Алек, должно быть, произнес вслух, потому что газетчик, стоявший у входа на станцию, отозвался:
— Ничего, парень, стукнет тебе десять лет, сразу легче станет.
Алек еле успел на линейку и встал в самый конец. Прямо перед собой он увидел широченные плечи Рыжего Уоллеса. Уоллес уже входил в школу. К счастью, хоть они и одногодки (смех, да и только — ведь Рыжий чуть ли не в два раза выше Алека!), но учатся в разных классах.
По дороге Алек забежал в кабинет истории и отдал сочинение мистеру Блейквеллу, который приветствовал его такими словами:
— А, вот и Боуден! Явился в самую последнюю минуту. Так-так.
Потом в зале директор прочел бесконечное наставление об Опрятности Ученика и Чести Родной Школы. Тут Алек встревожился: а не решил ли директор, что он, Алек, как раз и есть образец того, «как можно очернить репутацию нашего учебного заведения»? Он пригнулся и сделал вид, что завязывает шнурок. Кто-то толкнул его в спину, и он плюхнулся на переднюю скамью, где сидели девчонки из 3-го класса. Раздался визг и хихиканье. Кто-то шепнул:
— Преступник вырвался на волю.
Кто-то:
— Боуден — кровожадный вампир в человеческом облике.
Все разговоры прекратились, когда в проходе между скамьями появилась мисс Бе нтли:
— Сядь на место!
Алек сел. Директор, не подозревая о разыгравшейся драме, все бубнил и бубнил, а Алек пригнулся и затаился. Он решил было смыться из школы, сбегать домой, разбудить Абу и быстренько перенестись на необитаемый остров, но тут мальчишка, сидевший рядом, толкнул его локтем в бок, и Алек увидел, что ребята уже расходятся по классам. Два урока английского подряд. Алек лихорадочно пытался сообразить, что же важное вылетело у него из головы, да так и не вспомнил.
Ему повезло. Учительница английского мисс Уэ лч, или попросту Метелка, как прозвали ее ребята в 3-м "Д", выглядела так, будто всю ночь не смыкала глаз. Очевидно, она, как и Алек, была не в форме. Ну надо же! Может, и у учителей жизнь полна несчастий? Может, когда становишься взрослым и больше не ходишь в школу, тоже мучаешься? Может, мисс Уэлч тоже охота попасть на необитаемый остров? Алек сочувственно посмотрел на нее, но она этого не заметила. Она вообще не обращала на него внимания, а ходила по классу и раздавала ребятам потрепанные книжки.
— Прочтите рассказ на странице 41-й, а потом напишите изложение.
— Мисс Уэлч! — окликнул ее мальчишка с задней парты. — А у меня…
— Знаю, знаю. У тебя эта страница вырвана. Прочтешь следующий рассказ. Не думаю, что от этого в твоем изложении что-нибудь переменится.
Она, словно на шарнирах, повернулась к ребятам и добавила:
— Если у кого-нибудь еще не хватает страницы 41-й или 85-й, или 2006-й, поступайте точно так же. И посидите тихо… хоть пару дней.
Ребята рассмеялись, и все затихло. День шел своим чередом, и Алек успокоился. Он открыл книжку на 41-й странице, но читать не стал. На следующей странице был отрывок из «Последнего из могикан». Алеку он страшно понравился, и он как начал читать, так и читал, не останавливаясь, до самого звонка, добравшись до 120-й страницы. Все повскакали и начали сдавать тетради. Алек не написал ни слова. Он перебирал книжки, пытаясь сосредоточиться и прийти в себя, пока другие ребята выбегали из класса. Подошла мисс Уэлч:
— Стоило бы заставить тебя написать изложения по всем рассказам, которые ты прочел за урок. Ну, да ладно! Дома напишешь изложение по странице 41-й. Сдашь завтра. А теперь бегом на урок, иначе скажут, что я тебя задержала.
Алек выскочил из класса. Утро подходило к концу. Впереди была большая перемена. Алек посмотрел в окно, в глубине души надеясь, что пошел дождь. Как бы не так! Светило яркое солнце, во дворе толпились ребята. Алек отправился в библиотеку и предложил помочь в расстановке книг, но его предложение было вежливо отклонено. Пришлось выйти во двор.
Но счастье не покинуло Алека. У ограды спортплощадки третьеклассники играли в чехарду, и Рыжий Уоллес с дружками был целиком поглощен этим делом. Алек подошел поближе и с уважением смотрел, как его мускулистый враг разбегался и прыгал. После прыжка Рыжего ребята из другой команды, подвывая от боли, повалились на землю, а Рыжий оседлал одного из них и издал разбойничий вопль. Через минуту все началось снова: разбег, прыжок и так далее.
Алек посмотрел, посмотрел и отошел подальше, туда, где стоял дежурный учитель. Там он принялся мирно играть в чижа с двумя почти незнакомыми мальчишками.
Прозвенел звонок на линейку, и Алек с облегчением вздохнул: большая перемена кончилась, а Рыжий Уоллес о нем и не вспомнил. Алеку все еще везло. Может, теперь, когда у него есть волшебная банка, жизнь повернулась к нему своей лучшей стороной? Но если так, почему же он позабыл банку дома? Ничего, обойдется, решил Алек и стал в строй.
В коридоре мимо него прошмыгнула стайка девочек. Одна из них закричала:
— Вот он, Боуден Безжалостная Рука!
Алек оглянулся и увидел, как сверкнули белые зубы. Сестра Рыжего побежала дальше со своими подружками. Алек покраснел и притворился, будто внимательно изучает стенку, но, когда он вошел в класс, настроение у него было превосходное!
ИСТОРИЯ. Да, история. Везению, кажется, пришел конец. Алек понял это, как только увидел за учительским столом не мистера Блейквелла, а Волосатого Га рриса. Ходили слухи, что, когда мистер Гаррис был еще грудным младенцем, его вместо манной каши кормили толченым мелом, и это на всю жизнь испортило ему характер. По неизвестным причинам сегодня он улыбался, улыбался, как сытый удав.
— Итак… э-э-э… сочинения по истории… э-э-э, — дребезжащим голосом произнес мистер Гаррис. — В течение учебного года я по мере сил сообщаю вам сведения из истории нашего прекрасного зеленого острова. А к концу года вы любезно соглашаетесь доверить бумаге то, что вы для себя вынесли из моих уроков. Мою работу особенно украшает то обстоятельство, — продребезжал Волосатый Гаррис и вдруг замер, а слушатели его застыли, предвидя ловушку, — то обстоятельство, что я могу воочию увидеть разницу между тем, что я сообщаю вам и что вы сообщаете мне.
Сдавленный смех.
— Время от времени мне попадаются сочинения, свидетельствующие о таланте и богатом воображении. Одно из них сейчас передо мной, и принадлежит оно вашему перу, мистер Боуден, именно вашему.
Весь класс, кроме Алека, понял, что гроза миновала и теперь-то начинается самое веселье.
— Должен сказать, что кое-где Боуден опустился настолько, что включил в свой труд сведения, сообщенные мною на уроках, однако в целом можно сказать, что плагиатом здесь и не пахнет. Это работа самого Боудена, достойный труд, полный самых диких фантазий. Как вам известно — или неизвестно — существенным этапом Третьего крестового похода была осада Акры крестоносцами, после того как сарацины захватили город в 1187 году.
Волосатый Гаррис неторопливо открыл тетрадь Алека.
— От этого документа исходит какой-то странный аромат. Автор, надо полагать, зарывал его в землю, чтобы придать сочинению больше исторической достоверности.
Гаррис был в ударе. Алек вжался в парту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15