— Сэр?
— Был слух, что Кобра десять лет провела в рабских лагерях килрати. Вы слышали что-нибудь подобное из ваших источников?
— Э-э… нет, сэр. Не думаю. Какая-то болтовня в кают-компании, может быть, но ничего больше.
— Я слышал это от человека, которому я доверяю, — сказал ему Блейр. Роллинсу совершенно не нужно было знать о Рейчел Кориолис и ее друге с «Гермеса». — Расклад такой: если бы я служил в килратской разведке и хотел бы внедрить шпионов в Конфедерацию, не думаю, что я бы стал использовать в качестве агентов килрати. Им бы очень долго пришлось завоевывать доверие. Я бы использовал людей, рабов, выросших в трудовых лагерях килрати. Судя по тому, что я слышал, килрати очень хорошо умеют работать с наложениями личности, и мне кажется, что можно быть уверенным, что они пройдут через допросы, так что их «спасут» и вернут на территорию Конфедерацию.
— Вы думаете, что наш шпион — Кобра? — Роллинс недоверчиво взглянул на него. — Черт побери, полковник, как раз она и предложила искать шпиона!
— Как вы сказали, у вас уже были вопросы об этих сигналах килрати. — Блейр нахмурился. — Вы думаете, что еще что-то кроется за ними? Может быть, там что-то и есть — например, приказы. Но умный шпион может захотеть узнать, насколько далеко зашли наши подозрения, и повернуть наши подозрения в приемлемом для него направлении.
— Например, в сторону Хоббса. — Роллинс насупился. — Это… как вы назвали, полковник? Теория заговора? Но я не вижу больших доказательств того, что это Кобра, а не тот же Хоббс. А Кобра… она должна быть невероятно хорошей актрисой, чтобы притворяться, что так ненавидит котов.
— Все достаточно натянуто, не так ли? — Блейр мрачно улыбнулся. — Я не хочу в это верить, лейтенант. Она хороший пилот и хороший ведомый. Но Хоббс — один из самых лучших моих друзей.
— Зачем вы говорите это мне, сэр?
— Я просто хочу, чтобы вы… держали глаза открытыми. И ваш разум тоже. Вы двое собираетесь искать доказательства того, что на борту шпион. Я просто хочу быть уверенным, что эти доказательства не появятся где-то, где им совсем не место. Например, в каюте Ралгхи.
— Так что, вы хотите, чтобы я шпионил за Коброй? Так, полковник?
— Я просто хочу, чтобы ваша знаменитая Роллинсовская паранойя для разнообразия поработала на нас. Если на корабле шпион, мы должны узнать об этом. Хоббс ли это, Кобра, или вообще кто-то посторонний. Просто не делайте ошибку, позволяя Кобре увлечь вас по неверному пути. — Он поднял руку. — И не только потому, что она может быть агентом килрати. Она может верить всему, что говорит, совершенно искренне и полностью. Но ее ненависть… она искажает вещи. Я рассчитываю, что вы сможете преодолеть ее пристрастность и объективно посмотреть на всю эту заваруху.
— Я… сделаю все, что смогу, полковник, — сказал Роллинс. Похоже было, что он говорил с неохотой. — Но я не уверен, что это мне понравится.
— Вы думаете, мне это нравится? Черт побери, мне нравится Кобра, несмотря на ее поведение. Несмотря на слепую ненависть. В глубине души она поражает меня тем, что оказалась достаточно сильной, чтобы преодолеть все, через что прошла, и остаться чертовски хорошим пилотом. — Он покачал головой. — Нет, лейтенант, мне это нравится не больше, чем вам. Но это необходимо сделать.
— Есть, сэр, — тихо сказал Роллинс.

Взлетная палуба, носитель «Виктори», система Торго.

Блейр вытянулся в струнку по приказу Эйзена, чувствуя себя неловко в накрахмаленной парадной форме с висящей сбоку архаичной саблей. Собравшиеся члены экипажа были одеты в лучшую одежду, хотя в некоторых случаях об этом было догадаться очень сложно. И несмотря на все усилия Маньяка, замаскировать жалкий вид самой «Виктори» тоже не слишком удалось. Он вспомнил собственное первое впечатление о потрепанном убранстве носителя, и задумался о том, что обо всем этом подумает адмирал.
Он обнаружил, что думает, когда же начал закрывать глаза на недостатки носителя, когда начал думать о корабле как о своем доме?
Члены экипажа построились по ранжиру с двух сторон красной ковровой дорожки, стелившейся от дверей шаттла. Она казалась совершенно не к месту на взлетной палубе — блестящая, новая, словно яркая безделушка, брошенная в крестьянскую хибарку.
Дверь медленно открылась, и в проеме показался адмирал Толвин; он остановился, чтобы оглядеть палубу, затем спустился по трапу. За ним следовали трое помощников, среди которых выделялся Кевин Толвин, а пара космопехотинцев прикрывала тылы. Джефф Толвин был одет в простую тунику палубного офицера; единственным признаком его ранга были звезды, приколотые к лацкану.
Эйзен вышел вперед, чтобы встретить его.
— Приветствовать вас на борту — большая честь и привилегия для нас, адмирал, — сказал он, отдавая честь.
Толвин тоже отдал честь.
— Мне доставляет удовольствие пребывание здесь, капитан, — сказал он. Его блуждающий взгляд заметил Блейра. — Полковник Блейр, рад вас видеть.
Блейр отсалютовал, ничего не ответив.
Адмирал снова повернулся к Эйзену.
— Это начало важнейшей кампании, капитан. Война совсем скоро закончится. — Он показал на второй шаттл, из которого выходил персонал и окружение адмирала. — Займемся делом, джентльмены, — объявил Толвин и направился к мостику. Блейр пристроился за адмиралом. У Джеффа Толвина была репутация человека, который доводил все до конца… Блейр надеялся, что и на этот раз он не подведет.
Глава 23.
Кают-компания, носитель «Виктори», система Торго.

— Скотч, — сказал Блейр Ростову. — Лучше двойной.
— Похоже, что у вас плохой день, полковник. — Это была Флинт, подошедшая к бару. — Не слишком стремитесь пообедать с адмиралом?
Взгляд Блейра, когда он взял стакан у Ростова и повернулся к ней, был мрачен.
— Скажем так, есть вещи, которые мне нравятся больше… например, быть на линии огня без ракет и с отказавшими генераторами щитов.
Она улыбнулась.
— У вас словно встреча старых друзей на этой неделе. Я имею в виду — Маньяк, Хоббс, теперь вот адмирал Толвин. И Тракхат, если уж на то пошло. Кто будет следующим?
На секунду Блейр представил себе Ангел, и это, вероятно, отразилось на его лице. Улыбка Флинт исчезла.
— Простите… — сказала она. — Я сделала глупость. Я должна была понимать…
— Не стоит, — сказал в ответ Блейр, качая головой. — Кажется, это была просто сила привычки. Я постоянно думаю о людях, с которыми мне довелось летать, и она на самой вершине этого списка.
— Я знаю, — тихо произнесла Флинт. — У меня так было с Дейви. Вроде бы чувствуешь себя нормально, затем… удар! Воспоминания просто так не отпускают.
— Да. — Он отпил. — Послушайте, Флинт, у меня до сих пор не было времени отблагодарить вас за Делиус. Я был почти готов повернуть и напасть на Тракхата. Именно вы сумели пробить мою оборону. Я не забуду этого.
— Вы сделали это для меня, — сказала она. — И рисковали гораздо больше. Я просто беспокоилась за лидера своего звена. — Флинт поколебалась. — Ангел… полковник Деверо… расскажите мне о ней. Она была в отделе секретных операций, так?
Блейр посмотрел на нее через суженные глаза.
— Не думаю, что это известно всем, — проговорил он. — Вы умеете читать мысли, или же использовали какие-то из источников Роллинса?
Она засмеялась.
— Ни то, ни другое. Я просто… изучала историю. Я пытаюсь представить это причиной, по которой изучаю разные вещи и людей. Например, насколько мне известно, вы уже пару раз пересекались с адмиралом Толвином.
— Скорее набили друг от друга шишки, — ответил Блейр. — Он хороший человек, но хорош он по-своему. Мне просто трудновато иметь дело с его амбициями. Они ставят на карту человеческие жизни. И он всегда очень много внимания уделяет правилам и уставу.
— Я знаю этот тип людей, — сказала Флинт. — Они знают книгу с правилами вдоль и поперек… но не знают ничего о человеческом сердце.
— Не могу поспорить с вами здесь, Флинт, — проговорил Блейр. Он вспомнил время, когда адмирал сделал «Коготь Тигра» флагманом эскадры развалин. Он ввел его в бой с превосходящими силами, чтобы удержать флот килрати до тех пор, пока не подошло подкрепление с Земли. В самом апогее сражения Толвин освободил от командования старого капитана Торна, командира корабля, и обвинил его в трусости перед лицом врага. Торна позже восстановили в должности, но никто из тех, кто служил со стариком, не сумел забыть этого дня.
После недолгой тишины снова заговорила Флинт.
— Я… я действительно хотела услышать ваш рассказ об Ангел. Если разговоры о ней хоть как-то помогут… я очень хороший слушатель.
Блейр заколебался.
— Мне очень приятно, Флинт, действительно. Но… — он пожал плечами. — Может быть, в другой раз? Я… должен встретиться кое с кем.
В этот момент открылась дверь, и вошла Рейчел Кориолис, приветливо помахав ему. Флинт посмотрела на Рейчел, затем на Блейра…
— Понимаю. Простите… я не знала, что у вас уже все зашло настолько далеко, полковник.
Она отвернулась и ушла еще до того, как Блейр смог ответить.

Личное помещение адмирала, носитель «Виктори», система Торго.

Адмирал Толвин занял несколько соединенных между собой отсеков одной палубой ниже мостика; один из этих отсеков был переоборудован в столовую со столом на двенадцать персон. Блейр пришел первым, и Толвин поприветствовал его сердечной улыбкой и рукопожатием.
— А, полковник, — весело сказал он. — Будем надеяться, что это наша последняя совместная поездка.
Блейр почувствовал вспышку страха. Это замечание можно было толковать несколькими разными способами, и он задумался, не раскрыл ли подсознательно Толвин свое страстное желание закончить войну.
Толвин обвел взглядом комнату. Хотя она была чистой и неплохо прибранной, но ничем нельзя было прикрыть выцветшую краску, потертые ковры и общую ауру старости и запущенности, пропитавшую весь корабль.
— Я никогда не думал, что нас доведут до того, чтобы возвращать корабли, подобные этому, на линию фронта. Битва за Землю довела нас до края пропасти, несмотря на все заверения правительства о том, что это была славная победа. Еще одна подобная победа, и род людской останется забытой заметкой на полях истории!
Толвин на мгновение отвел глаза. «Когда же все это закончится», — прошептал он. Блейр внимательно смотрел на него, удивившись такому явному проявлению напряжения.
— Это хороший корабль, адмирал, — тихо сказал Блейр. — А Эйзен — хороший капитан. У нас не было времени заниматься показухой. В основном мы занимались боями с килрати.
— Это точно. — Толвин снова поднял глаза, с трудом вернув себе хладнокровие. — Я следил за вашей операцией с интересом, полковник. Я слышал, вы столкнулись с нашим старым приятелем Тракхатом.
— Да, сэр, — подтвердил Блейр, пытаясь сохранять спокойствие в голосе. Он отвел взгляд, снова вспомнив об Ангел.
— Мне было очень жаль узнать о гибели полковника Деверо, — продолжил Толвин, словно читая мысли Блейра. — Действительно очень жаль. Генерал Таггарт сделал ошибку, взяв ее в свой маленький проект до того, как было принято финальное решение.
— Когда вы узнали, что она мертва? — спросил Блейр.
— Эта информация не подлежит разглашению, — тихо ответил Толвин. — Мне жаль, Блейр, но мы должны держать наши источники в безопасности. Это была информация, которую необходимо знать. Вы понимаете.
— Вот что я понимаю, сэр, — вы и генерал Таггарт с вашими чертовыми секретными проектами соперничали друг с другом, а Ангел оказалась посередине. — Блейр зло посмотрел на Толвина. — А теперь наша очередь. «Виктори»… и моя. Меня уже не слишком беспокоит то, что произойдет со мной, адмирал, но я надеюсь, что вы не заставите других людей на этом корабле заплатить ту же цену, что уже выложила Ангел, просто ради того, чтобы доказать, что ваша проклятая пушка работает так, как вы говорили.
— Все еще тот самый Крис Блейр, — спокойно сказал Толвин. — Как всегда, сражается с ветряными мельницами. Послушайте, полковник, я знаю, что вам не нравятся мои методы, но дело в том, что я всегда довожу все до конца. Я принимаю участие в проекте «Бегемот» с самого его старта, уже почти десять лет. Я покинул свой пост главы Оборонительных Сил Земли, чтобы привести его в действие, и я собираюсь довести его до конца. И Бог в помощь любому, кто встанет на моем пути, даже живой легенде вроде вас. Сынок, я знаю, что тебе не нравится скрытый смысл этого проекта, но сейчас нужно либо убивать, либо быть убитым. Очень просто.
— Я полностью поддерживаю стремление закончить войну, адмирал, — сказал ему Блейр. — И если вы сумеете сделать это и, без сомнения, после этого получите шанс стать следующим президентом Конфедерации, — я не против. Но я не буду стоять в стороне и смотреть, как вы втаптываете хороших людей в грязь. Например, капитана Эйзена. Каковы ваши планы в его отношении? Вы собираетесь узурпировать командование этим кораблем так же, как вы сделали это на «Когте Тигра»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49