А для новенькой, только что попавшей в императорский гарем, где все «вакантные места» давно заняты и ревниво охраняются, это было трудно вдвойне.
Итак, Ланьэр вошла в число отобранных наложниц, правда, получила невысокий ранг. Все признавали, что она очень хороша собой, но среди кандидаток были и куда более яркие красавицы, поэтому юную Ланьэр зачислили в императорский гарем лишь младшей наложницей.
Как раз подошло время, когда императорский двор переезжал в летнюю резиденцию Юаньминьюань в двадцати километрах к северо-западу от центра Пекина, где император всегда проводил наиболее жаркие месяцы.
Ланьэр и с нею несколько служанок поместили в самый отдалённый павильон резиденции, куда почти никто из дворцовой челяди не заглядывал. А император находился во дворце, и путь до него от места, где жила Ланьэр, был не близок. Правда, иногда он выезжал в своём жёлтом паланкине в местечко под названием Павильон Воды и Чистого Цветения — это уже совсем рядом, — но никогда Сын Неба не заглядывал в уединённую обитель младшей наложницы Ланьэр. Не потому, что она ему не нравилась — просто он не помнил о ней. Окружённый сотнями красавиц, он наслаждался их любовью и даже не догадывался, что где-то в дальнем уголке Парка Радости и Света живёт ещё одна прекрасная девушка, тоже отобранная для него. Много их было, таких наложниц по всем уголкам летней резиденции!
Ланьэр сначала очень тосковала. Вся роскошь императорского дворца совсем не радовала её. Ни прекрасные наряды, которые она получила как наложница, ни дорогие украшения, ни изысканные блюда… Она всё никак не могла забыть своего юношу. Даже во сне с отчётливостью яви представал перед ней любимый образ Лю Чанга. Сердце её не желало привыкать к разлуке, и невысказанные слова, полные горечи, проливались слезами. Иногда часами сидела она в задумчивости возле маленького пруда и печально смотрела на диких гусей, мирно плавающих парами. Она завидовала им. Завидовала их свободе! Никто не распоряжался их жизнью, их выбором…
Когда же подступали сумерки, Ланьэр садилась у окна и смотрела на звёзды, пыталась вычитать на бескрайнем небосводе тайные знаки судьбы, подсказку себе и утешение. Она вглядывалась в эту чёрную бездну и думала: вроде всё как прежде, только звёзды кажутся такими одинокими и холодными, совсем другими, и радость созерцания исчезла куда-то, потому что сама она стала совсем другой…
«Прежней Ланьэр нет и никогда уже не будет, — однажды поняла она, и эта мысль, словно мгла, окутала её сердце. — Ничего не осталось от той счастливой жизни. И возврат в неё невозможен».
Впрочем, была одна вещь, соединявшая её с прошлым — изящная шкатулка, сделанная из лакированного дерева и украшенная перламутром, а в ней… С замиранием сердца Ланьэр доставала синий шёлковый мешочек, развязывала его, вынимала два свёрнутых листа бумаги со стихами, потом долго читала их, перечитывала и так же бережно убирала обратно…
Но время шло, и Ланьэр стала понимать, что жизнь её может пройти впустую. «Ради чего я пожертвовала своим счастьем? — спрашивала она себя. — Чтобы вот так и жить никем не замеченной и никому не нужной? Я должна быть сильной! Я должна получить взамен простого земного счастья, от которого меня заставили отказаться, нечто другое…» Такие мысли посещали её всё чаще, и всё больше она уверялась в их правоте.
И вот в одно прекрасное утро Ланьэр проснулась другим человеком. «Всё, — решила она, — я должна во что бы то ни стало привлечь внимание императора, сделать так, чтобы он полюбил меня. Сложно? Ещё бы! Ведь он пока даже не знает о моём существовании».
Ланьэр долго обдумывала план действий и вскоре пришла к мысли, что никто, кроме евнухов не сможет ей помочь. Перво-наперво, нужно было сделать так, чтобы император хотя бы увидел её. Но как этого добиться, если он даже не появляется в её тихом уединённом месте? «Надо уговорить евнухов, чтобы они пронесли паланкин императора мимо моего жилища, а дальше я уж постараюсь привлечь его внимание, — думала Ланьэр. — Но евнухов уговорить просто так не удастся. Надо их подкупить». Пришлось достать все деньги, скопленные за это время, ведь ей платили небольшое жалование. Зато уговоры получились недолгими. Евнухи обещали, что при удобном случае пронесут паланкин императора через то место, где она живёт.
Ланьэр серьёзно готовилась к встрече. Она украсила свой дом цветами, попросила служанок принести тушь, кисть и бумагу, чтобы упражняться в каллиграфии и рисовании. Она решила сделать красивые фонарики, разрисовать их цветами и развесить по всему дому и саду. И, конечно, она собиралась петь. У неё был действительно чудесный голос, этим стоило воспользоваться.
И вот настал долгожданный момент встречи с Сыном Неба. С самого утра к ней в дом пришёл один из евнухов, в обязанности которого входило сопровождать императора на прогулки. Он сообщил, что, возможно, сегодня она сможет увидеть Сяньфэна. «Будет очень жаркий день, — сказал евнух, — и я посоветую императору отдохнуть в роще у водоёма, что рядом с твоим домом. Мы пронесём паланкин мимо твоего жилища. Смотри, не упусти шанс!» Ланьэр поблагодарила евнуха и сказала, что если он выполнит обещанное, получит ещё денег. Тот усмехнулся и вышел. «Вряд ли у этой красотки что-то получится, — подумал он. — Вокруг императора вьётся столько прекрасных фей, одна другой лучше… Но всё-таки, надо дать ей шанс, а то ведь так и просидит здесь всю жизнь в одиночестве, ни разу не увидев Сына Неба».
Ланьэр с самого утра стала украшать сад. На шёлковых ленточках подвесила разноцветные фонарики из бумаги с цветами и птицами. Придирчивым взглядом осмотрела клумбу перед домом и осталась вполне довольна своим новым шедевром. Дело в том, что, заранее готовясь к встрече, она решила удивить Сына Неба: посадила цветы на клумбе таким образом, что получился иероглиф «счастье». Это было восхитительно — «счастье» из цветов, благоухающих дивным ароматом.
После осмотра своих владений, Ланьэр позвала служанку.
— Принеси мне самое лучшее платье, самые изысканные украшения и самые лучшие духи, — приказала она.
Служанка сразу поняла, что Ланьэр готовиться к чему-то очень важному, бросилась к большому сундуку, стоявшему в углу комнаты, и стала доставать яркие наряды. Не зная, какое платье больше понравится госпоже, она принесла несколько. Ланьэр выбрала ярко-красный халат, расшитый цветами. Затем служанка принесла белые чулки, красные шёлковые подвязки с узорами, синие шаровары и атласные туфли на высокой подошве; умастила тело госпожи цветочными духами, помогла одеться и занялась её причёской. С волосами Ланьэр она провозилась долго, но результат получился великолепный: золотые ажурные шпильки, усыпанные жемчугом, поддерживали сложную причёску, а живые душистые орхидеи, аккуратно приколотые к волосам, притягивали взгляд и очаровывали. Теперь оставалось только надеть украшения: нефритовый браслет, золотое ожерелье и несколько колец с жемчугом.
Как только всё было закончено, Ланьэр вышла во двор и выбрала красивое тенистое место недалеко от дома.
— Принеси сюда небольшую скамеечку, — приказала она служанке.
После недолгих приготовлений Ланьэр уселась в ожидании. Место было выбрано удачно: дорожка, по которой понесут паланкин, находилась чуть в стороне, так что император не сразу заметит её. Служанку она послала вперёд — предупредить, когда появится Сын Неба. Сама же села в пол-оборота — нарочно, чтобы не видеть приближающегося паланкина. Всё было продумано до мелочей. Как только служанка заметит жёлтое пятно в листве, тут же даст знак, и Ланьэр начнёт петь своим дивным голосом. Император не сразу увидит её, ведь место, где будет сидеть девушка, скрыто деревьями. Он будет слышать только её волшебный голос. Но Сяньфэн даже не догадается, что поют для него. А она будет петь, делая вид, что и впрямь это всё случайно.
«Пусть будет как в сказке, — думала Ланьэр. — Я превратила сад вокруг дома в красивое волшебное место. Особенно цветочную клумбу, — и она улыбнулась. — Таинственная невидимая певица, чей нежный голос разливается по всему саду… Эту певицу он обязательно захочет увидеть. И всё должно быть естественно. Я, как будто не знаю, что он проедет этой дорогой, просто пою в своём саду, не замечая ничего вокруг. Император не догадается, что всё это подстроено. Я стану для него таинственной феей!»
Ланьэр знала, что делала. Она видела, когда ещё только попала во дворец, как наложницы кокетничают с императором. Их ужимки были такими неестественными, показными, а Сын Неба не обращал на них внимания — он привык к этому.
«Со мной всё будет по-другому, — решила Ланьэр. — Зачем все эти глупые средства обольщения? Я сделаю так, что император попадёт в волшебную страну грёз и сам будет действующим лицом. Это ему наверняка понравится!»
Едва она начала обдумывать план действий, перед глазами всплыла картинка последней встречи с Лю Чангом. Гуляя по парку Безмятежности, он читал ей стихи Цао Чжи о фее реки Ло. Старинная легенда рассказывала про таинственную женщину Ми-фэй — дух реки Ло. Ми-фэй была настолько прекрасна, что если кому-нибудь хоть раз посчастливилось увидеть её, человек уже никогда не мог забыть дивного образа. Ланьэр помнила восторженные глаза юноши, когда он рассказывал о фее реки Ло, строки из поэмы он произносил просто с упоением:
… «Пойдём скорей! — сказал вознице я, —
Ты видишь, там, вдали?
Что за виденье дивное? Красавица какая?
Но, может, снится это мне?»
… «Какая издали она?» — спросил возница.
— Она, как солнце ясное, светла,
Что в тонкой дымке утренней встаёт!
А если взглянешь на неё вблизи —
Свежо сверкает пламя красоты,
Как лотос из зелёной тени вод,
Где вся прохлада притаилась!
Гармония — вот истинный закон
Той красоты, что в небе зародилась.
Ланьэр сразу поняла, что должна стать такой же таинственной феей для императора.
И вот, всё готово. Долгожданный день настал.
Ланьэр сидела на скамеечке в тени деревьев и с нетерпением ждала Сына Неба.
Прошло не так много времени, когда она увидела, как служанка машет руками. «Помогите мне, боги!» — прошептала Ланьэр, подняв глаза к небу, глубоко вздохнула и запела своим дивным голосом.
По извилистой дорожке восемь евнухов несли жёлтый паланкин императора Сяньфэна. Услышав мелодичные звуки, император сделал знак евнухам, чтобы те остановились. Евнухи замерли, ожидая дальнейших распоряжений. Сын Неба молчал, прислушиваясь к чудесному голосу.
— Кто это так красиво поёт? — спросил он главного евнуха.
Тот посмотрел вокруг, пожал плечами и ответил:
— Я никого не вижу.
Император удивлённо поднял брови и опять прислушался. Нежный звук песни завораживал и манил его.
— Эта таинственная певица где-то здесь, — через некоторое время произнёс он. — Опустите паланкин, я сам поищу обладательницу чудесного голоса.
Евнухи опустили паланкин. Император, ступив на землю, огляделся и заметил клумбу с цветами перед домом.
— Посмотри, — сказал он главному евнуху, — здесь выложено цветами слово «счастье». Какие умелые руки сделали это? Потрясающе! Я никогда не видел ничего подобного.
Затем, взглянув на цветные фонарики, развешанные на деревьях, восхищённо произнёс:
— Как красиво они разрисованы! Кто это сделал?
— Наверное, хозяйка этого дома, — предположил евнух.
— Какое чу?дное место! — восхитился император. — Почему вы не доложили мне о нём?
Главный евнух встал на колени и пролепетал:
— Да простит неразумного раба Десятитысячелетний господин, это место слишком далеко от ваших покоев.
Но император не обратил внимания на слова евнуха, он прислушивался к голосу, доносящемуся откуда-то из рощи. Таинственная певица исполняла уже другую песню, и её голос звучал всё так же прекрасно. Император замер, пленённый волшебными звуками.
— Стойте здесь! — приказал он евнухам. — Я сам найду её, — и направился в рощу.
Ланьэр краем глаза наблюдала за ним. Скрываясь в тени деревьев, она пела самые красивые песни, которые знала. Она старалась изо всех сил, ни на минуту не прерывая пения, боясь нарушить очарование созданной ею сказки.
Император, следуя голосу, углубился в рощу и, наконец, увидел девушку. Она сидела спиной к нему и, казалось, не замечала ничего вокруг. А только всё пела и пела так чудесно, что Сяньфэн не решался окликнуть её. Он стоял и слушал, и её неземной голос проникал в самое сердце, волновал, околдовывал, дурманил его.
«Божественная фея», — думал он.
Ланьэр закончила песню и уже хотела начать новую, но из рук её нечаянно упал цветок. Она наклонилась, чтобы поднять его, но вдруг увидела Сына Неба, сделала испуганное лицо и, низко опустив голову, бросилась на колени перед императором. Она трепетала то ли от радости, то ли от страха, ещё не до конца веря, что задуманное ею свершилось.
Сяньфэн подошёл к девушке, и та потихоньку взглянула на него, но тут же в страхе опять склонила голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Итак, Ланьэр вошла в число отобранных наложниц, правда, получила невысокий ранг. Все признавали, что она очень хороша собой, но среди кандидаток были и куда более яркие красавицы, поэтому юную Ланьэр зачислили в императорский гарем лишь младшей наложницей.
Как раз подошло время, когда императорский двор переезжал в летнюю резиденцию Юаньминьюань в двадцати километрах к северо-западу от центра Пекина, где император всегда проводил наиболее жаркие месяцы.
Ланьэр и с нею несколько служанок поместили в самый отдалённый павильон резиденции, куда почти никто из дворцовой челяди не заглядывал. А император находился во дворце, и путь до него от места, где жила Ланьэр, был не близок. Правда, иногда он выезжал в своём жёлтом паланкине в местечко под названием Павильон Воды и Чистого Цветения — это уже совсем рядом, — но никогда Сын Неба не заглядывал в уединённую обитель младшей наложницы Ланьэр. Не потому, что она ему не нравилась — просто он не помнил о ней. Окружённый сотнями красавиц, он наслаждался их любовью и даже не догадывался, что где-то в дальнем уголке Парка Радости и Света живёт ещё одна прекрасная девушка, тоже отобранная для него. Много их было, таких наложниц по всем уголкам летней резиденции!
Ланьэр сначала очень тосковала. Вся роскошь императорского дворца совсем не радовала её. Ни прекрасные наряды, которые она получила как наложница, ни дорогие украшения, ни изысканные блюда… Она всё никак не могла забыть своего юношу. Даже во сне с отчётливостью яви представал перед ней любимый образ Лю Чанга. Сердце её не желало привыкать к разлуке, и невысказанные слова, полные горечи, проливались слезами. Иногда часами сидела она в задумчивости возле маленького пруда и печально смотрела на диких гусей, мирно плавающих парами. Она завидовала им. Завидовала их свободе! Никто не распоряжался их жизнью, их выбором…
Когда же подступали сумерки, Ланьэр садилась у окна и смотрела на звёзды, пыталась вычитать на бескрайнем небосводе тайные знаки судьбы, подсказку себе и утешение. Она вглядывалась в эту чёрную бездну и думала: вроде всё как прежде, только звёзды кажутся такими одинокими и холодными, совсем другими, и радость созерцания исчезла куда-то, потому что сама она стала совсем другой…
«Прежней Ланьэр нет и никогда уже не будет, — однажды поняла она, и эта мысль, словно мгла, окутала её сердце. — Ничего не осталось от той счастливой жизни. И возврат в неё невозможен».
Впрочем, была одна вещь, соединявшая её с прошлым — изящная шкатулка, сделанная из лакированного дерева и украшенная перламутром, а в ней… С замиранием сердца Ланьэр доставала синий шёлковый мешочек, развязывала его, вынимала два свёрнутых листа бумаги со стихами, потом долго читала их, перечитывала и так же бережно убирала обратно…
Но время шло, и Ланьэр стала понимать, что жизнь её может пройти впустую. «Ради чего я пожертвовала своим счастьем? — спрашивала она себя. — Чтобы вот так и жить никем не замеченной и никому не нужной? Я должна быть сильной! Я должна получить взамен простого земного счастья, от которого меня заставили отказаться, нечто другое…» Такие мысли посещали её всё чаще, и всё больше она уверялась в их правоте.
И вот в одно прекрасное утро Ланьэр проснулась другим человеком. «Всё, — решила она, — я должна во что бы то ни стало привлечь внимание императора, сделать так, чтобы он полюбил меня. Сложно? Ещё бы! Ведь он пока даже не знает о моём существовании».
Ланьэр долго обдумывала план действий и вскоре пришла к мысли, что никто, кроме евнухов не сможет ей помочь. Перво-наперво, нужно было сделать так, чтобы император хотя бы увидел её. Но как этого добиться, если он даже не появляется в её тихом уединённом месте? «Надо уговорить евнухов, чтобы они пронесли паланкин императора мимо моего жилища, а дальше я уж постараюсь привлечь его внимание, — думала Ланьэр. — Но евнухов уговорить просто так не удастся. Надо их подкупить». Пришлось достать все деньги, скопленные за это время, ведь ей платили небольшое жалование. Зато уговоры получились недолгими. Евнухи обещали, что при удобном случае пронесут паланкин императора через то место, где она живёт.
Ланьэр серьёзно готовилась к встрече. Она украсила свой дом цветами, попросила служанок принести тушь, кисть и бумагу, чтобы упражняться в каллиграфии и рисовании. Она решила сделать красивые фонарики, разрисовать их цветами и развесить по всему дому и саду. И, конечно, она собиралась петь. У неё был действительно чудесный голос, этим стоило воспользоваться.
И вот настал долгожданный момент встречи с Сыном Неба. С самого утра к ней в дом пришёл один из евнухов, в обязанности которого входило сопровождать императора на прогулки. Он сообщил, что, возможно, сегодня она сможет увидеть Сяньфэна. «Будет очень жаркий день, — сказал евнух, — и я посоветую императору отдохнуть в роще у водоёма, что рядом с твоим домом. Мы пронесём паланкин мимо твоего жилища. Смотри, не упусти шанс!» Ланьэр поблагодарила евнуха и сказала, что если он выполнит обещанное, получит ещё денег. Тот усмехнулся и вышел. «Вряд ли у этой красотки что-то получится, — подумал он. — Вокруг императора вьётся столько прекрасных фей, одна другой лучше… Но всё-таки, надо дать ей шанс, а то ведь так и просидит здесь всю жизнь в одиночестве, ни разу не увидев Сына Неба».
Ланьэр с самого утра стала украшать сад. На шёлковых ленточках подвесила разноцветные фонарики из бумаги с цветами и птицами. Придирчивым взглядом осмотрела клумбу перед домом и осталась вполне довольна своим новым шедевром. Дело в том, что, заранее готовясь к встрече, она решила удивить Сына Неба: посадила цветы на клумбе таким образом, что получился иероглиф «счастье». Это было восхитительно — «счастье» из цветов, благоухающих дивным ароматом.
После осмотра своих владений, Ланьэр позвала служанку.
— Принеси мне самое лучшее платье, самые изысканные украшения и самые лучшие духи, — приказала она.
Служанка сразу поняла, что Ланьэр готовиться к чему-то очень важному, бросилась к большому сундуку, стоявшему в углу комнаты, и стала доставать яркие наряды. Не зная, какое платье больше понравится госпоже, она принесла несколько. Ланьэр выбрала ярко-красный халат, расшитый цветами. Затем служанка принесла белые чулки, красные шёлковые подвязки с узорами, синие шаровары и атласные туфли на высокой подошве; умастила тело госпожи цветочными духами, помогла одеться и занялась её причёской. С волосами Ланьэр она провозилась долго, но результат получился великолепный: золотые ажурные шпильки, усыпанные жемчугом, поддерживали сложную причёску, а живые душистые орхидеи, аккуратно приколотые к волосам, притягивали взгляд и очаровывали. Теперь оставалось только надеть украшения: нефритовый браслет, золотое ожерелье и несколько колец с жемчугом.
Как только всё было закончено, Ланьэр вышла во двор и выбрала красивое тенистое место недалеко от дома.
— Принеси сюда небольшую скамеечку, — приказала она служанке.
После недолгих приготовлений Ланьэр уселась в ожидании. Место было выбрано удачно: дорожка, по которой понесут паланкин, находилась чуть в стороне, так что император не сразу заметит её. Служанку она послала вперёд — предупредить, когда появится Сын Неба. Сама же села в пол-оборота — нарочно, чтобы не видеть приближающегося паланкина. Всё было продумано до мелочей. Как только служанка заметит жёлтое пятно в листве, тут же даст знак, и Ланьэр начнёт петь своим дивным голосом. Император не сразу увидит её, ведь место, где будет сидеть девушка, скрыто деревьями. Он будет слышать только её волшебный голос. Но Сяньфэн даже не догадается, что поют для него. А она будет петь, делая вид, что и впрямь это всё случайно.
«Пусть будет как в сказке, — думала Ланьэр. — Я превратила сад вокруг дома в красивое волшебное место. Особенно цветочную клумбу, — и она улыбнулась. — Таинственная невидимая певица, чей нежный голос разливается по всему саду… Эту певицу он обязательно захочет увидеть. И всё должно быть естественно. Я, как будто не знаю, что он проедет этой дорогой, просто пою в своём саду, не замечая ничего вокруг. Император не догадается, что всё это подстроено. Я стану для него таинственной феей!»
Ланьэр знала, что делала. Она видела, когда ещё только попала во дворец, как наложницы кокетничают с императором. Их ужимки были такими неестественными, показными, а Сын Неба не обращал на них внимания — он привык к этому.
«Со мной всё будет по-другому, — решила Ланьэр. — Зачем все эти глупые средства обольщения? Я сделаю так, что император попадёт в волшебную страну грёз и сам будет действующим лицом. Это ему наверняка понравится!»
Едва она начала обдумывать план действий, перед глазами всплыла картинка последней встречи с Лю Чангом. Гуляя по парку Безмятежности, он читал ей стихи Цао Чжи о фее реки Ло. Старинная легенда рассказывала про таинственную женщину Ми-фэй — дух реки Ло. Ми-фэй была настолько прекрасна, что если кому-нибудь хоть раз посчастливилось увидеть её, человек уже никогда не мог забыть дивного образа. Ланьэр помнила восторженные глаза юноши, когда он рассказывал о фее реки Ло, строки из поэмы он произносил просто с упоением:
… «Пойдём скорей! — сказал вознице я, —
Ты видишь, там, вдали?
Что за виденье дивное? Красавица какая?
Но, может, снится это мне?»
… «Какая издали она?» — спросил возница.
— Она, как солнце ясное, светла,
Что в тонкой дымке утренней встаёт!
А если взглянешь на неё вблизи —
Свежо сверкает пламя красоты,
Как лотос из зелёной тени вод,
Где вся прохлада притаилась!
Гармония — вот истинный закон
Той красоты, что в небе зародилась.
Ланьэр сразу поняла, что должна стать такой же таинственной феей для императора.
И вот, всё готово. Долгожданный день настал.
Ланьэр сидела на скамеечке в тени деревьев и с нетерпением ждала Сына Неба.
Прошло не так много времени, когда она увидела, как служанка машет руками. «Помогите мне, боги!» — прошептала Ланьэр, подняв глаза к небу, глубоко вздохнула и запела своим дивным голосом.
По извилистой дорожке восемь евнухов несли жёлтый паланкин императора Сяньфэна. Услышав мелодичные звуки, император сделал знак евнухам, чтобы те остановились. Евнухи замерли, ожидая дальнейших распоряжений. Сын Неба молчал, прислушиваясь к чудесному голосу.
— Кто это так красиво поёт? — спросил он главного евнуха.
Тот посмотрел вокруг, пожал плечами и ответил:
— Я никого не вижу.
Император удивлённо поднял брови и опять прислушался. Нежный звук песни завораживал и манил его.
— Эта таинственная певица где-то здесь, — через некоторое время произнёс он. — Опустите паланкин, я сам поищу обладательницу чудесного голоса.
Евнухи опустили паланкин. Император, ступив на землю, огляделся и заметил клумбу с цветами перед домом.
— Посмотри, — сказал он главному евнуху, — здесь выложено цветами слово «счастье». Какие умелые руки сделали это? Потрясающе! Я никогда не видел ничего подобного.
Затем, взглянув на цветные фонарики, развешанные на деревьях, восхищённо произнёс:
— Как красиво они разрисованы! Кто это сделал?
— Наверное, хозяйка этого дома, — предположил евнух.
— Какое чу?дное место! — восхитился император. — Почему вы не доложили мне о нём?
Главный евнух встал на колени и пролепетал:
— Да простит неразумного раба Десятитысячелетний господин, это место слишком далеко от ваших покоев.
Но император не обратил внимания на слова евнуха, он прислушивался к голосу, доносящемуся откуда-то из рощи. Таинственная певица исполняла уже другую песню, и её голос звучал всё так же прекрасно. Император замер, пленённый волшебными звуками.
— Стойте здесь! — приказал он евнухам. — Я сам найду её, — и направился в рощу.
Ланьэр краем глаза наблюдала за ним. Скрываясь в тени деревьев, она пела самые красивые песни, которые знала. Она старалась изо всех сил, ни на минуту не прерывая пения, боясь нарушить очарование созданной ею сказки.
Император, следуя голосу, углубился в рощу и, наконец, увидел девушку. Она сидела спиной к нему и, казалось, не замечала ничего вокруг. А только всё пела и пела так чудесно, что Сяньфэн не решался окликнуть её. Он стоял и слушал, и её неземной голос проникал в самое сердце, волновал, околдовывал, дурманил его.
«Божественная фея», — думал он.
Ланьэр закончила песню и уже хотела начать новую, но из рук её нечаянно упал цветок. Она наклонилась, чтобы поднять его, но вдруг увидела Сына Неба, сделала испуганное лицо и, низко опустив голову, бросилась на колени перед императором. Она трепетала то ли от радости, то ли от страха, ещё не до конца веря, что задуманное ею свершилось.
Сяньфэн подошёл к девушке, и та потихоньку взглянула на него, но тут же в страхе опять склонила голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53