– Я вижу, вы готовы обвинить нас во всех смертных грехах, – скорбно произнес Валентин. – Поверьте, мне очень жаль, что у вас сложилось такое скверное представление об организации. Очень жаль. Впрочем, это должно быть чертовски удобно – когда есть на кого свалить вину за свои неудачи.
– Ну да! Скажите еще, что и в наезде Азиата я сам виноват! – Ян не сомневался ни на мгновение, что Валентин в курсе последних событий и прекрасно понимает, о чем речь. – Вот ушел я от него – да, собственными силами. И с работой сегодня справился успешно. Так что, если говорить об удаче, – не надо передергивать. Она меня не покидает вопреки вашим усилиям.
– Я не имею намерения спорить с вами. – Валентин забавно покачал туловищем – перевернутой пирамидой, отчего все его составляющие заходили, словно он был марионеткой на невидимых ниточках. Это почему-то особенно разозлило Яна.
– Конечно, не имеешь, – сказал он. – Потому что тебе крыть нечем.
– Напоминаю, что стоит вам захотеть, и организация решит все ваши проблемы. – Легким жестом снайпер пресек готовые сорваться с губ Яна возражения. – Я догадываюсь, что вы и на сей раз не склонны отвечать положительно. Но задумайтесь на минутку, насколько все тогда стало бы проще – только скажите «да», и Азиат принесет вам свои извинения – в письменной или, если пожелаете, в устной форме…
– А того убитого парнишку вы тоже беретесь воскресить?
Валентин чуть помедлил, потом сказал:
– Позвольте задать вам один вопрос. Если мы это сделаем…
– То есть вернете к жизни убитого человека, – уточнил Ян.
– Да, именно – вернем его к жизни, – легко согласился Валентин. – Тогда вы обещаете дать согласие?
«Само собой», – хотел ответить Ян, но вовремя прикусил язык: воскресить человека из мертвых снайперам, конечно, не под силу, но что им мешает найти другого – кого-то очень похожего на убитого и заплатить ему за правдоподобный рассказ, живописующий его смерть в кафе и последовавшее затем чудесное воскрешение? Ни имени его, ни адреса Ян все равно не знает, так что даже паспортных данных подделывать не придется. Поразмыслив так, он сказал:
– Сначала воскресите, а там поговорим. Валентин покрутил шарообразной головой, очевидно, выражая неудовольствие:
– Это несерьезный разговор. Да или нет?
– Да пошел ты!.. – С этими словами Ян дал системе команду на отключение и сорвал с головы мнемоленту. Многое, очень многое ему хотелось бы под занавес сказать Валентину, да только вряд ли это принесло бы какую-то пользу, поскольку состояло бы по большей части из абсолютно непечатных выражений.
Итак, вокруг него вновь был кабинет ТТТмита – уже реальный, так сказать, во плоти, вместе с хозяином, мешковато съехавшим в кресле: Шмит спал, видимо, богатырским сном, о чем свидетельствовал полностью опорожненный «Бифитер», валявшийся возле его ног.
Ситуация сама подсказывала простейший вариант избежать неприятных разборок с заказчиком – просто-напросто удалиться по-английски, не прощаясь, оставив Шмита наедине с его проблемами. В конце концов основной целью Яна было перекантоваться где-то этой ночью, он ее достиг, и бог с ними, с заработанными деньгами – они, конечно, никогда нелишние, но вряд ли стоит из-за них лезть в петлю, тем более что пока финансов хватает, и вскоре на Северной Пальмире грядет их пополнение.
Логически все это было верно, однако Ян никак не мог заставить себя уйти, оставив беспечного Шмита в неведении по поводу нависшей над ним угрозы. Как-то подленько это было бы, не по-мужски.
Итак, Ян принялся его трясти. Когда Шмит, помычав что-то нечленораздельное, разлепил наконец глаза и они вроде бы приобрели осмысленность, Ян обратился к нему со следующими словами:
– Значит, так, Павел. Работу я сделал. Но попутно выяснилось, что ты меня с этим заказом здорово подставил. – Шмит только моргал, страдальчески морщась – очевидно было, что у него дико болит голова. Ян готовился применить универсальное средство под названием клин клином – добавить ему такой головной боли, что о теперешней останутся только приятные воспоминания. – Понимаю, что тебе сейчас хреново, – сказал он.
– Мне нужно чего-нибудь глотнуть, – сипло произнес Шмит и сделал попытку подняться, но Ян толчком руки усадил его обратно.
– Погоди. Сначала мы с тобой разберемся с делами, потом будешь лечиться. А пока соберись и слушай. Известно ли тебе, что контора, которую мы сегодня ломанули, на самом деле является прикрытием для таких серьезных дел, что нам с тобой теперь заочно выписана путевка на тот свет?
– Ты что, засветил мой адрес?! – вскинулся Шмит, вмиг утратив вопиющие признаки похмельного синдрома.
– Успокойся, твой адрес не засвечен, – утешил его Ян, проглотив только добавление «пока». – Но, повторяю, информация, которую мы скачали, настолько серьезна, что тебя могут вычислить по другим каналам. И у меня сложилось впечатление, что такая задача этой фирме вполне по силам…
– А мне кажется, что ты спалился и теперь пытаешься отмазаться, чтобы получить деньги! – продолжал гнуть свою линию Шмит.
– Если не веришь мне, просмотри добытый материал.
Засопев, как паровоз, Шмит вскочил и, оттеснив Яна от компа, принялся сам щелкать клавишами.
Вместо того чтобы кинуть глаз на экран, где разворачивалась информация, Ян отошел к окну и стал любоваться хмурым московским утром. Разумеется, его кольнуло любопытство, что он там принес за крутые секреты, которые могут стоить Шмиту головы, однако ради целости своей собственной он продолжал придерживаться мнения, что, какие бы ему ни удалось умыкнуть страшные тайны, они его нимало не касаются, поскольку он в данном случае только исполнитель – взял, сдал, и пошли они все к дьяволу со своими дальнейшими разборками.
Временно воцарившееся молчание нарушил приглушенный стон. Ян обернулся – стонал, конечно, Шмит, уронив голову на руки, – так безутешная вдова скорбит над гробом безвременно усопшего супруга. Эта печальная картина не только убедила Яна в том, что Валентин не блефовал, предрекая Шмиту неминуемую гибель от рук представителей ограбленной им конторы, но и заронила подозрение, что в его устранении может быть заинтересован и непосредственный заказчик.
– Ну что, убедился? – только и спросил Ян.
Шмит поднял лицо, бледное настолько, словно его долгое время вымачивали в винном уксусе и только что оттуда достали. Затем он проговорил со смертной тоской в голосе, как безнадежный больной спрашивает – нет, не у врача, а сам толком не зная у кого – может быть, у самого себя, а может, у Всевышнего:
– Что делать?.. Что мне теперь делать?..
Прежде чем ответить, Ян втайне еще раз поздравил себя с тем, что не стал заглядывать в украденные файлы.
– Во-первых, не паниковать, – сказал он. – Думаю, что как минимум пара суток у тебя имеется – вполне достаточно, чтобы собрать вещички и дернуть куда-нибудь на месяц-другой из Москвы. – Тут он поймал себя на том, что почти дословно повторяет совет, данный ему на днях Борей.
– Куда? – простонал Шмит. – Куда я поеду? У меня же все дела на Москву завязаны!..
– Советую куда-нибудь подальше от Земли, где Белову с Ноймайером будет посложнее тебя достать.
– Да-да, ты прав… – пробормотал Шмит, начиная как-то искательно оглядываться, и вдруг спросил: – А ты куда уезжаешь? Ты говорил, на какой-то курорт?
– Ввиду сложившихся обстоятельств, думаю, мне не стоит разглашать своего маршрута.
– Выходит, повезло тебе, – заметил Шмит едко. У него могло зародиться подозрение, что Ян заранее все предусмотрел или даже каким-то образом подстроил. Действительно – этой ночью он идет на дело, а назавтра его уже фьюить! – и след простыл из Москвы.
– Не больше, чем тебе, – разозлился Ян. – Ты соображаешь, что мне пришлось выкрасть по твоему заказу? Ты мне можешь после этого гарантировать, что я доеду целым и невредимым до своего курорта? Или что меня не прикончат там через пару дней? А теперь прикинь, сколько может стоить такая информация? И сколько соответственно должно стоить ее раздобыть? Выходит, что я за гроши выполнил тебе работу, стоящую бешеных «бабок», за которую меня к тому же того и гляди пришьют!.. – Тут Ян осекся, с удивлением глядя на Шмита.
– Так-так. Так-так-так. Так, – говорил Шмит, яростно почесывая голову, при этом губы его начали потихоньку расползаться в улыбке, а в зеленоватых глазах разгоралась этакая лихая безуминка.
– Не изображай пулемет. Лучше давай-ка переведи мне деньги за работу, – сказал ему Ян, а про себя подумал: «Да это никак клиника!»
– Да, конечно. Сейчас… Сейчас переведу, – забормотал Шмит, а потом неожиданно резко выдал: – Слушай! Вот что. Я отвалю тебе вдвое, если ты согласишься сделать для меня еще одну вещь. Я сейчас скину кое-что из этого материала на дискету, а ты отнесешь ее по одному адресу. Можешь даже не светиться, что ты от меня, скажешь, мол, что какой-то незнакомый мужик на улице заплатил тебе, чтобы ты это передал. А потом мотай на свой курорт. Ну как, согласен?
Ян понял, что Шмит вовсе не свихнулся, а просто сообразил, что полученная информация способна принести ему в десятки (а то и в сотни) раз большую прибыль, чем он поначалу рассчитывал, и теперь смекает, как ему половчее вывернуться, чтобы и прибыль эту поиметь, и самому живым остаться. Ян в принципе не видел причины, почему бы ему не согласиться на предложение, тем самым к тому же удвоив свой электронный счет.
– Ладно. Сделаю, – сказал он, доставая из гнезда личную дискету, чтобы освободить место для новой. Его кредитка оставалась в компе до тех пор, пока Шмит, покончив со всеми операциями, не перевел на нее обещанную сумму.
– Я так понял, что ты решил остаться в Москве? – спросил Ян, уже забрав свою «потяжелевшую» карту и получив от Шмита устную инструкцию, куда следует отнести дискету.
– За меня не волнуйся. Даст бог, не пропаду, – ответил Шмит с блуждающей на губах улыбкой. – Ты, главное, не свинти, передай дискету. – И добавил, видимо, на всякий случай: – Я знаю, что тебе можно верить.
– Можно, – подтвердил Ян, уже направляясь к выходу. А сам подумал: «Сие, впрочем, зависит от обстоятельств».
Глава 8
ОТРЯД НЕ ЗАМЕТИЛ ПОТЕРИ БОЙЦА…
Утро в день отъезда выдалось промозглое, однако Кэт в отличие от дрогнущей на ветру Лиды это не слишком огорчало, ей это даже нравилось – наверное, потому, что холод и сырость, пробиравшие до костей, остужали внутреннее волнение, создавая этакий температурный баланс.
Стоя с Лидой у дороги в надежде поймать тачку, получив уже три отказа от водителей, Кэт впервые задала себе вопрос – а почему бы, собственно, Яну самому было за ней не заехать? Не успевает по времени? Так у них в космопорту запас почти три часа! Правда, выданная им сумма вполне позволяла Кэт заказать такси, так сказать, к подъезду, чего она, кстати, не сделала, говоря по чести, из чистой экономии: заказ машины стоил бы вдвое дороже, а если окажется, что с его стороны это был только розыгрыш, то денежки ей еще ой как пригодятся, особенно в свете ее «интересного положения».
– Кэт, ты стоишь в луже, – сообщила, стуча зубами, Лида. Не успела Кэт шагнуть в сторону, как сбоку кто-то судорожно за нее ухватился, и ей под ноги с тротуара свалилась какая-то полоумная бабка, споткнувшаяся о поребрик.
– Ой, как же это… Доченька, пособи старухе, – жалостливо голосила она, барахтаясь перед Кэт, словно неуклюжий кит, загнанный людьми на мелководье. Кэт не надо было упрашивать – она и сама уже наклонилась, пытаясь обхватить бабушку, чтобы помочь ей подняться.
Тяжело и неудобно цепляясь за Кэт, чуть не стащив с нее куртку и испачкав ее мокрой грязью из лужи, старуха с грехом пополам встала на ноги и запричитала:
– Спасибо, деточка, дай бог тебе здо… – неожиданно она умолкла на полуслове, уставясь в лицо Кэт бесцветными, полинявшими от времени глазами. И Кэт увидела, как стремительно расширяются черные, словно центры двух мишеней, точки зрачков.
– Ты – Волчья Княжна! – произнесла старуха страшным клокочущим полушепотом, отшатнулась, потом развернулась на каблуках и быстро, не оглядываясь, засеменила прочь.
Кэт в недоумении глядела ей вслед, пока Лида не схватила ее за руку и, вытянув из лужи, не принялась отряхивать.
– Сумасшедшая какая-то бабка, – поделилась впечатлением Кэт.
– Эта старушка, по-моему, плохо видит, – озабоченно бормотала Лида, пытаясь оттереть с ее светлой куртки сюрреалистические грязевые разводы. – Налетела на тебя, словно ты прозрачная, и сразу – шлеп в грязь! Ну и извозила она тебя!
– Погоди, Лид. Машина! – Кэт взмахнула рукой, тормозя серый «жигуль» – тот еще антиквариат. Шофер после небольшого торга согласился их подбросить – сошлись на десятке. Кэт подумала, а не дать ли ей сразу денег Лиде на обратную дорогу? Однако воздержалась: зачем торопить события, может, еще вместе придется возвращаться.
– Далеко улетаете? – поинтересовался вскоре водитель – простой лысоватый мужчина средних лет и средней же упитанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40