Но компьютер не прав. У тебя никогда не выйдет достоверная постановка, если ты будешь сооружать такие экипажи.
Марвелл не был смущен.
— Но попробовать стоило, — сказал он и махнул рукой нескольким людям, которые казались облеченными властью.
— Ну, Спингарн, старый приятель, желаю тебе удачи на Талискере, но вспомни мой совет, когда у тебя будет прощальная встреча с Директором. На этот раз возьми Этель с собой!
Бежать было некуда. Спрятаться негде. И что особенно ужасно, Талискер притягивал его, как блестящая кожа змеи, как тайна смерти, как липкая грязь подземных галерей под степями Турне, как странный блеск кабинета, в который он возвратился из древней битвы. Но взять с собой Этель?
— Будь спокоен! — кричал Марвелл. Его украшенная камнями набедренная повязка сверкала, как огромный глаз, — Слушайся Директора — ты нужен ему на Талискере!
— Сюда, Спингарн!
Четверо вполне приличных парией — его охрана. Спингарн почувствовал приступ гнева, который он унаследовал вместе с кассетой памяти рядового Спингарна и, возможно, дюжины других персонажей. Четырех охранников отличала спокойная уверенность — и Спингарн понял, что они не позволят ему бунтовать. К ним подбежал робот-посланец:
— Режиссер Марвелл передал сообщение для Спингарна! — бубнил он скороговоркой. Охранники продолжали неторопливо идти. Робот держался рядом с ними, повторяя одно и то же, затем отстал и крикнул издали:
— Спингарн, вы ошибались насчет француза в средневековых доспехах! Режиссер Марвелл говорит, что это не выходит за рамки допустимой вероятности того периода!
— Опять не так! — воскликнул Спингарн. Один из охранников поглядел на него почти сочувственно.
— Я слышал о вас. Талискер?
— Да.
— Прошу прощения.
— Ничего.
Они продолжали свой путь.
Глава 9
Место было незнакомым, но не казалось новым.
Четверо охранников и их пленник двигались по запутанным тоннелям, приближаясь к центру колоссального сооружения, которое управляло огромной и сложной аппаратурой Сцен. Тоннель мягко выбросил их в прихожую.
— Садитесь, Спингарн! — приказал охранник. С ним заговорили во второй раз с тех пор. как он покинул Марвелла. Затем охранник неторопливо приблизился к столу, за которым сидел, рассеянно глядя по сторонам, худой человек-развалина.
Пока Спингарн ждал, у него возникло странное чувство, как будто он прощается со всем человечеством. Он испытывал большое облегчение от полного отсутствия эмоций. Вспышка любопытства при виде машины Марвелла почти прошла. Намеки, касающиеся несчастной Этель и его прошлой жизни, совсем не трогали его. Он ждал, пока охранник говорил с человеком, сидевшим за столом. Вместе с другими охранниками он наблюдал зрелище, к которому так и не смог привыкнуть: несмолкаемое бормотание мешанины сенсорных впечатлений, приносимых умственными излучателями. ЖИВИ! — кричали они. — ЖИВИ В ЛЮБОЙ ИЗ ТЫСЯЧ ДАЛЕКИХ ЭПОХ! ТЕБЯ НАУЧАТ ВСЕМУ. БУДУЩЕЕ ДЛЯ ТЕБЯ!
Спингарн заметил восхищение в глазах охранников, когда они смотрели, как миллионы путешественников планируют среди космической пыли между планетами на огромных волнах, подобно стайке ласточек. ВОЗЬМИ АЖУРНЫЕ КРЫЛЬЯ И ВЗГЛЯНИ НА СВЕРХНОВУЮ ТЫСЯЧА ТРИСТА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЕРВОГО ГОДА!!! САМЫЙ КОЛОССАЛЬНЫЙ СПЕКТАКЛЬ ЗВЕЗДНОЙ ИСТОРИИ — ТОЧНО ТАКОЙ ЖЕ, КАК И ПРОИЗОШЕДШИЙ В ТЕ ДАЛЕКИЕ ВРЕМЕНА! Скачи вместе со всадниками Седьмой Азиатской Конфедерации. Проникни в мир утонченных людей в Англии девятнадцатого века. Сражайся на песчаных аренах одной из Великих Классических Империй. Ройся под землей, как крот, и смотри, как целые города пожираются огнем и грабежом.
БУДЬ ТАМ!
Спингарн увидел фрагмент одной из войн, в которой он сам принимал участие. Как хорошо выбирать победившую сторону! Он вспомнил французских минеров в облаке красной грязи, поднявшемся в розовое небо, и довольную ухмылку сержанта Хока.
— Вы были когда-нибудь в Сценах? — спросил Спингарн у охранников.
Двое проигнорировали его вопрос, но третий кивнул.
— Секретная полиция. Ранний Ядерный Век. Здорово! О, эта Лубянки! Но компьютер сказал, что мне необходимо восстановить свою психику, и я вернулся.
— Понятно.
Спингарн думал, стоит ли обшаривать свои воспоминания, когда в его разум проникала непрошеная деятельность крупнейших компьютеров. Они изучали исторические документы, предлагали Сцены для повторения исторических событий, которые произошли в далеком прошлом. Затем они подыскивали тебе роль, измеряли твой разум, твое мастерство, твои способности и отправляли тебя в Сцены. Спингарн прикоснулся пальцем к основанию черепа, где ощущался какой-то туманный, неопределенный жужжащий шум. Кассеты памяти.
Прежде чем направить тебя в Сцену, выбранную компьютером, в твой мозг вводили мельчайшие ячейки памяти, которые разрастались среди клеток памяти самого мозга. Спингарн глядел на самодовольное лицо охранника, который принимал участие в новом воплощении полицейского государства двадцатого века. До него дошло, что, сам он делал вещи и похуже. Что именно, он не мог вспомнить, по его охватило чувство огромной вины и раскаяния.
— Ну что, мой дорогой экс-режиссер?
Человек за столом заговорил. Он смотрел на Спингарна с нескрываемым любопытством. Он знал! Спингарн видел это в его светлых голубых глазах. Он знал, что такое Та-лискер, знал, что Спингарн сделал на этой странной планете, знал даже про его связь с теми загадочными словами, которые упомянул Марвелл, — «слияние клеток». Охранник приказал ему идти вперед, а человек-развалина довел до огромной бронзовой двери. Умственные излучатели на мгновение прервали свое назойливое бормотание.
— Прежде чем ты войдешь, Спингарн, — сказал худой человек, — я хочу тебе напомнить, что ты находишься в отделении всеобщей безопасности. Ты войдешь один. Но мы очень надежно охраняем тебя. Ты веришь мне?
— Да.
Спингарн решил, что не сделает ни единого движения, которое может быть истолковано как попытка избежать своей участи; он смирился с процедурой, хотя и не понимал ее смысла. Однако сейчас все должно выясниться.
Двери распахнулись, открыв зияющий провал. Полная тьма. Гнетущая пустота. Как будто дыра во Вселенной.
Человек мягко подтолкнул его вперед, положив на плечо руку. Спингарн огляделся по сторонам. Худой человек вспотел. Страх и захватывающее чувство опасности: он расскажет своим коллегам, что прикасался — да-да, прикасался! — к самому опасному человеку в Галактике.
Двери захлопнулись за ним.
Медленно зажегся свет.
Он стоял в огромном, низком, пустом помещении, уходившем во тьму, с каменным полом, таким же, как огромные нижние палубы межзвездных кораблей.
В середине — сияющая желтая грязь.
Свет усиливался, но именно сияющий туман привлек внимание Спингарна, пугая его. Прогнав воспоминания, он шагнул назад и затравленно огляделся, ища, где бы спрятаться.
Из тумана на него смотрело странное существо.
— О да, Спингарн, — раздался каркающий голос, — я вижу тебя, Спингарн, а ты — меня, не правда ли? Стертые воспоминания возвращаются, и ты начинаешь понимать, что сделал мне и другим, подобным мне. Ты думаешь: «Это все — большая ошибка, и я соглашаюсь с тем, что мне говорят, и все приведу в порядок, потому что ведь я — Спингарн, Спингарн, который может взять тайм-аут, когда станет слишком худо, Спингарн, которому нравятся экстремальные точки Функции Вероятности и который немножко подогнал здесь, кое-что отобрал там и нашел способ полностью изменять людей, самого себя, а затем части людей и живые клетки…» О да, ты уверен, что твой талант сможет совершить все это, а затем ты вернешься и будешь купаться в славе. И ты знаешь о моих делах и знаешь меля, именно меня!
Лежащее в грязи существо начало поднимать голову — змеиную голову с человеческим ртом и радужными стальными волосами. Оно тянуло хрупкие щупальца к Спингарну и что-то бормотало, брызгая в него желтой грязью. Спингарн инстинктивно сжался. Как завороженный, полный страха и необъяснимой жалости к этому существу, он все же сохранил контроль над собой. Несмотря ни на что, Спингарн хотел знать, почему оказался объектом такой, метой злобы, почему все, что он сейчас услышал, подтверждает намеки, которые до него дошли, начиная с того момента, когда он взял тайм-аут.
— Меня! — сказала тварь снова, человеческий рот широко открылся в бешенстве.
— Меня!
И все же она обладала атмосферой власти! Она, вызывающая жалость, ужасающая, одержимая космической ненавистью, все же излучала дух власти, который нельзя было отрицать!
— Меня — Директора Сцен!
— Слияние клеток, — прошептал Спингарн. — Я не… — зги слова что-то значили для него. — Слияние клеток!
— О да! — снова послышалось зловещее карканье. — Теперь ты все понимаешь, не правда ли, Спингарн? Я отправился в Сцены Талискера посмотреть, что ты сделал с ними, — и со мной обошлись так же, как и с остальными беднягами, которых ты послал туда! Со мной! С человеком — человеком! — который первым дал тебе назначение в наилучшую Игру, когда-либо изобретавшуюся компьютером! Ты поплатишься за это, Спингарн!
Спингарн чувствовал тошноту от отвратительного запаха, желтое сияние грязи беспокоило его, по чувство страха полностью заслонила жалость. Перед ним лежала его жертва.
— Скажи, чем я могу помочь?
— Помочь?! — завопило чудовище.
— Да. Почему я здесь? Почему уничтожили мою память? Не можешь ли ты найти способ вернуть меня в прежнее состояние?
Нет. Спингарн знал это. Слишком много изменений произошло в сложных клеточных структурах его мозга. Клеточная хирургия двадцать девятого века была топкой и высокоэффективной, но все же оставалась хирургией: отрезать, заменить, вырастить новые культуры клеток мозга, удалить старые клетки и создать благоприятные условия для развития новых клеток памяти. Вырезанные старые клетки погибали.
— Если бы только я мог! — вздохнуло чудовище, уставившись на Спингарна немигающим взглядом. Его голова зловеще качалась из стороны в сторону. Спингарн скорее почувствовал, чем увидел в желтой грязи то, что осталось от когда-то всесильного Директора Сцен — возможно, самого могущественного человека в Галактике. Именно он вершил судьбы миллиардов людей в тысячах обитаемых миров. Змееподобное существо, все еще управлявшее Сценами, готово было броситься на него, Спингарна.
— Если бы я мог вернуть тебя назад, Спингарн!
Холод смерти наполнил помещение со зловонным воздухом. Низкий потолок создавал впечатление, будто очутился в душном склепе. Блестящий человеческий рот злобно кривился. Спингарн безуспешно пытался справиться с охватившим его ужасом.
— Но мы по дюжем, Спингарн. Нет. от тебя ничего не осталось — от того разума, который снова привел в действие проклятью Сцены Талискера; от человека, который забавлялся слиянием клеток; от того дилетанта, который занял пост Куратора Сцен Талискера и смог удовлетворить дьявольское желание превратить людей в чудовищ! — Голос стал еще пронзительней. Змеиная голова продолжала раскачиваться из стороны в сторону, извивающееся тело взбалтывало желтую грязь. — И мы не можем уничтожить тебя взамен того дьявола, каким ты был, Спингарн! Ты был хитрым — слишком хитрым — ты, ты, кошмар ада, ты, тварь из внешней тьмы!
Я?
Рядовой Спингарн?
Спингарн в страхе отшатнулся.
Чудовище с трудом сдерживало себя.
— Эти сведения получены от компьютера. Я их проверял и перепроверял, я призвал всех до единого экспертов по Вероятностям в галактике. Не сомневайся, Спингарн, — я все тщательно проверил! Если бы была малейшая возможность разобраться с тем, что ты натворил на Талискере, мы бы воспользовались ею. Все что угодно будет лучше, чем позволить тебе жить хоть одно лишнее мгновение, Спингарн! Все, что угодно!
Чудовище немного смягчилось, и он был спасен и понял это, хотя никто не сказал ему. Спасен, по для чего? Талискер был не менее ужасен, чем Директор. То, что когда-то было человеком, превратилось — в результате слияния клеток? — в нечто кошмарное. Неужели все его рук дело?
— Ах, Спингарн, если бы мы могли вернуть тебя! Но это не в наших силах. Ты исчез, Спингарн, именно так, как и ожидал. Сказать тебе, как?
— Да.
— А ты не боишься? Надеюсь, ты страдаешь, поскольку у тебя если не разум, то тело моего бывшего режиссера. Я расскажу тебе обо всем, после чего ты отправишься в космос, Спингарн. И, может быть, сгинешь там! Ты должен отправиться на Талискер, Спингарн, — на мне лежит долг перед всем человечеством! Нельзя допустить, чтобы на Талискере распространялась зараза, и знаешь, Спингарн, — о, ты предполагал, могу поспорить, — вся твоя интуитивная хитрость осталась при тебе, и ты все еще великолепен. Твой разум способен оценивать вероятности, неопределенности и случайные статистические функции, Спингарн! — и разве ты не понимаешь, что я не могу содрать с тебя кожу, не могу применить к тебе твой собственный метод слияния клеток и ни па мгновение не могу сделать из тебя такую же тварь, как я, — не могу отомстить тебе, Спингарн, — так говорит компьютер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Марвелл не был смущен.
— Но попробовать стоило, — сказал он и махнул рукой нескольким людям, которые казались облеченными властью.
— Ну, Спингарн, старый приятель, желаю тебе удачи на Талискере, но вспомни мой совет, когда у тебя будет прощальная встреча с Директором. На этот раз возьми Этель с собой!
Бежать было некуда. Спрятаться негде. И что особенно ужасно, Талискер притягивал его, как блестящая кожа змеи, как тайна смерти, как липкая грязь подземных галерей под степями Турне, как странный блеск кабинета, в который он возвратился из древней битвы. Но взять с собой Этель?
— Будь спокоен! — кричал Марвелл. Его украшенная камнями набедренная повязка сверкала, как огромный глаз, — Слушайся Директора — ты нужен ему на Талискере!
— Сюда, Спингарн!
Четверо вполне приличных парией — его охрана. Спингарн почувствовал приступ гнева, который он унаследовал вместе с кассетой памяти рядового Спингарна и, возможно, дюжины других персонажей. Четырех охранников отличала спокойная уверенность — и Спингарн понял, что они не позволят ему бунтовать. К ним подбежал робот-посланец:
— Режиссер Марвелл передал сообщение для Спингарна! — бубнил он скороговоркой. Охранники продолжали неторопливо идти. Робот держался рядом с ними, повторяя одно и то же, затем отстал и крикнул издали:
— Спингарн, вы ошибались насчет француза в средневековых доспехах! Режиссер Марвелл говорит, что это не выходит за рамки допустимой вероятности того периода!
— Опять не так! — воскликнул Спингарн. Один из охранников поглядел на него почти сочувственно.
— Я слышал о вас. Талискер?
— Да.
— Прошу прощения.
— Ничего.
Они продолжали свой путь.
Глава 9
Место было незнакомым, но не казалось новым.
Четверо охранников и их пленник двигались по запутанным тоннелям, приближаясь к центру колоссального сооружения, которое управляло огромной и сложной аппаратурой Сцен. Тоннель мягко выбросил их в прихожую.
— Садитесь, Спингарн! — приказал охранник. С ним заговорили во второй раз с тех пор. как он покинул Марвелла. Затем охранник неторопливо приблизился к столу, за которым сидел, рассеянно глядя по сторонам, худой человек-развалина.
Пока Спингарн ждал, у него возникло странное чувство, как будто он прощается со всем человечеством. Он испытывал большое облегчение от полного отсутствия эмоций. Вспышка любопытства при виде машины Марвелла почти прошла. Намеки, касающиеся несчастной Этель и его прошлой жизни, совсем не трогали его. Он ждал, пока охранник говорил с человеком, сидевшим за столом. Вместе с другими охранниками он наблюдал зрелище, к которому так и не смог привыкнуть: несмолкаемое бормотание мешанины сенсорных впечатлений, приносимых умственными излучателями. ЖИВИ! — кричали они. — ЖИВИ В ЛЮБОЙ ИЗ ТЫСЯЧ ДАЛЕКИХ ЭПОХ! ТЕБЯ НАУЧАТ ВСЕМУ. БУДУЩЕЕ ДЛЯ ТЕБЯ!
Спингарн заметил восхищение в глазах охранников, когда они смотрели, как миллионы путешественников планируют среди космической пыли между планетами на огромных волнах, подобно стайке ласточек. ВОЗЬМИ АЖУРНЫЕ КРЫЛЬЯ И ВЗГЛЯНИ НА СВЕРХНОВУЮ ТЫСЯЧА ТРИСТА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЕРВОГО ГОДА!!! САМЫЙ КОЛОССАЛЬНЫЙ СПЕКТАКЛЬ ЗВЕЗДНОЙ ИСТОРИИ — ТОЧНО ТАКОЙ ЖЕ, КАК И ПРОИЗОШЕДШИЙ В ТЕ ДАЛЕКИЕ ВРЕМЕНА! Скачи вместе со всадниками Седьмой Азиатской Конфедерации. Проникни в мир утонченных людей в Англии девятнадцатого века. Сражайся на песчаных аренах одной из Великих Классических Империй. Ройся под землей, как крот, и смотри, как целые города пожираются огнем и грабежом.
БУДЬ ТАМ!
Спингарн увидел фрагмент одной из войн, в которой он сам принимал участие. Как хорошо выбирать победившую сторону! Он вспомнил французских минеров в облаке красной грязи, поднявшемся в розовое небо, и довольную ухмылку сержанта Хока.
— Вы были когда-нибудь в Сценах? — спросил Спингарн у охранников.
Двое проигнорировали его вопрос, но третий кивнул.
— Секретная полиция. Ранний Ядерный Век. Здорово! О, эта Лубянки! Но компьютер сказал, что мне необходимо восстановить свою психику, и я вернулся.
— Понятно.
Спингарн думал, стоит ли обшаривать свои воспоминания, когда в его разум проникала непрошеная деятельность крупнейших компьютеров. Они изучали исторические документы, предлагали Сцены для повторения исторических событий, которые произошли в далеком прошлом. Затем они подыскивали тебе роль, измеряли твой разум, твое мастерство, твои способности и отправляли тебя в Сцены. Спингарн прикоснулся пальцем к основанию черепа, где ощущался какой-то туманный, неопределенный жужжащий шум. Кассеты памяти.
Прежде чем направить тебя в Сцену, выбранную компьютером, в твой мозг вводили мельчайшие ячейки памяти, которые разрастались среди клеток памяти самого мозга. Спингарн глядел на самодовольное лицо охранника, который принимал участие в новом воплощении полицейского государства двадцатого века. До него дошло, что, сам он делал вещи и похуже. Что именно, он не мог вспомнить, по его охватило чувство огромной вины и раскаяния.
— Ну что, мой дорогой экс-режиссер?
Человек за столом заговорил. Он смотрел на Спингарна с нескрываемым любопытством. Он знал! Спингарн видел это в его светлых голубых глазах. Он знал, что такое Та-лискер, знал, что Спингарн сделал на этой странной планете, знал даже про его связь с теми загадочными словами, которые упомянул Марвелл, — «слияние клеток». Охранник приказал ему идти вперед, а человек-развалина довел до огромной бронзовой двери. Умственные излучатели на мгновение прервали свое назойливое бормотание.
— Прежде чем ты войдешь, Спингарн, — сказал худой человек, — я хочу тебе напомнить, что ты находишься в отделении всеобщей безопасности. Ты войдешь один. Но мы очень надежно охраняем тебя. Ты веришь мне?
— Да.
Спингарн решил, что не сделает ни единого движения, которое может быть истолковано как попытка избежать своей участи; он смирился с процедурой, хотя и не понимал ее смысла. Однако сейчас все должно выясниться.
Двери распахнулись, открыв зияющий провал. Полная тьма. Гнетущая пустота. Как будто дыра во Вселенной.
Человек мягко подтолкнул его вперед, положив на плечо руку. Спингарн огляделся по сторонам. Худой человек вспотел. Страх и захватывающее чувство опасности: он расскажет своим коллегам, что прикасался — да-да, прикасался! — к самому опасному человеку в Галактике.
Двери захлопнулись за ним.
Медленно зажегся свет.
Он стоял в огромном, низком, пустом помещении, уходившем во тьму, с каменным полом, таким же, как огромные нижние палубы межзвездных кораблей.
В середине — сияющая желтая грязь.
Свет усиливался, но именно сияющий туман привлек внимание Спингарна, пугая его. Прогнав воспоминания, он шагнул назад и затравленно огляделся, ища, где бы спрятаться.
Из тумана на него смотрело странное существо.
— О да, Спингарн, — раздался каркающий голос, — я вижу тебя, Спингарн, а ты — меня, не правда ли? Стертые воспоминания возвращаются, и ты начинаешь понимать, что сделал мне и другим, подобным мне. Ты думаешь: «Это все — большая ошибка, и я соглашаюсь с тем, что мне говорят, и все приведу в порядок, потому что ведь я — Спингарн, Спингарн, который может взять тайм-аут, когда станет слишком худо, Спингарн, которому нравятся экстремальные точки Функции Вероятности и который немножко подогнал здесь, кое-что отобрал там и нашел способ полностью изменять людей, самого себя, а затем части людей и живые клетки…» О да, ты уверен, что твой талант сможет совершить все это, а затем ты вернешься и будешь купаться в славе. И ты знаешь о моих делах и знаешь меля, именно меня!
Лежащее в грязи существо начало поднимать голову — змеиную голову с человеческим ртом и радужными стальными волосами. Оно тянуло хрупкие щупальца к Спингарну и что-то бормотало, брызгая в него желтой грязью. Спингарн инстинктивно сжался. Как завороженный, полный страха и необъяснимой жалости к этому существу, он все же сохранил контроль над собой. Несмотря ни на что, Спингарн хотел знать, почему оказался объектом такой, метой злобы, почему все, что он сейчас услышал, подтверждает намеки, которые до него дошли, начиная с того момента, когда он взял тайм-аут.
— Меня! — сказала тварь снова, человеческий рот широко открылся в бешенстве.
— Меня!
И все же она обладала атмосферой власти! Она, вызывающая жалость, ужасающая, одержимая космической ненавистью, все же излучала дух власти, который нельзя было отрицать!
— Меня — Директора Сцен!
— Слияние клеток, — прошептал Спингарн. — Я не… — зги слова что-то значили для него. — Слияние клеток!
— О да! — снова послышалось зловещее карканье. — Теперь ты все понимаешь, не правда ли, Спингарн? Я отправился в Сцены Талискера посмотреть, что ты сделал с ними, — и со мной обошлись так же, как и с остальными беднягами, которых ты послал туда! Со мной! С человеком — человеком! — который первым дал тебе назначение в наилучшую Игру, когда-либо изобретавшуюся компьютером! Ты поплатишься за это, Спингарн!
Спингарн чувствовал тошноту от отвратительного запаха, желтое сияние грязи беспокоило его, по чувство страха полностью заслонила жалость. Перед ним лежала его жертва.
— Скажи, чем я могу помочь?
— Помочь?! — завопило чудовище.
— Да. Почему я здесь? Почему уничтожили мою память? Не можешь ли ты найти способ вернуть меня в прежнее состояние?
Нет. Спингарн знал это. Слишком много изменений произошло в сложных клеточных структурах его мозга. Клеточная хирургия двадцать девятого века была топкой и высокоэффективной, но все же оставалась хирургией: отрезать, заменить, вырастить новые культуры клеток мозга, удалить старые клетки и создать благоприятные условия для развития новых клеток памяти. Вырезанные старые клетки погибали.
— Если бы только я мог! — вздохнуло чудовище, уставившись на Спингарна немигающим взглядом. Его голова зловеще качалась из стороны в сторону. Спингарн скорее почувствовал, чем увидел в желтой грязи то, что осталось от когда-то всесильного Директора Сцен — возможно, самого могущественного человека в Галактике. Именно он вершил судьбы миллиардов людей в тысячах обитаемых миров. Змееподобное существо, все еще управлявшее Сценами, готово было броситься на него, Спингарна.
— Если бы я мог вернуть тебя назад, Спингарн!
Холод смерти наполнил помещение со зловонным воздухом. Низкий потолок создавал впечатление, будто очутился в душном склепе. Блестящий человеческий рот злобно кривился. Спингарн безуспешно пытался справиться с охватившим его ужасом.
— Но мы по дюжем, Спингарн. Нет. от тебя ничего не осталось — от того разума, который снова привел в действие проклятью Сцены Талискера; от человека, который забавлялся слиянием клеток; от того дилетанта, который занял пост Куратора Сцен Талискера и смог удовлетворить дьявольское желание превратить людей в чудовищ! — Голос стал еще пронзительней. Змеиная голова продолжала раскачиваться из стороны в сторону, извивающееся тело взбалтывало желтую грязь. — И мы не можем уничтожить тебя взамен того дьявола, каким ты был, Спингарн! Ты был хитрым — слишком хитрым — ты, ты, кошмар ада, ты, тварь из внешней тьмы!
Я?
Рядовой Спингарн?
Спингарн в страхе отшатнулся.
Чудовище с трудом сдерживало себя.
— Эти сведения получены от компьютера. Я их проверял и перепроверял, я призвал всех до единого экспертов по Вероятностям в галактике. Не сомневайся, Спингарн, — я все тщательно проверил! Если бы была малейшая возможность разобраться с тем, что ты натворил на Талискере, мы бы воспользовались ею. Все что угодно будет лучше, чем позволить тебе жить хоть одно лишнее мгновение, Спингарн! Все, что угодно!
Чудовище немного смягчилось, и он был спасен и понял это, хотя никто не сказал ему. Спасен, по для чего? Талискер был не менее ужасен, чем Директор. То, что когда-то было человеком, превратилось — в результате слияния клеток? — в нечто кошмарное. Неужели все его рук дело?
— Ах, Спингарн, если бы мы могли вернуть тебя! Но это не в наших силах. Ты исчез, Спингарн, именно так, как и ожидал. Сказать тебе, как?
— Да.
— А ты не боишься? Надеюсь, ты страдаешь, поскольку у тебя если не разум, то тело моего бывшего режиссера. Я расскажу тебе обо всем, после чего ты отправишься в космос, Спингарн. И, может быть, сгинешь там! Ты должен отправиться на Талискер, Спингарн, — на мне лежит долг перед всем человечеством! Нельзя допустить, чтобы на Талискере распространялась зараза, и знаешь, Спингарн, — о, ты предполагал, могу поспорить, — вся твоя интуитивная хитрость осталась при тебе, и ты все еще великолепен. Твой разум способен оценивать вероятности, неопределенности и случайные статистические функции, Спингарн! — и разве ты не понимаешь, что я не могу содрать с тебя кожу, не могу применить к тебе твой собственный метод слияния клеток и ни па мгновение не могу сделать из тебя такую же тварь, как я, — не могу отомстить тебе, Спингарн, — так говорит компьютер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27