– Да. Установив связь с Ганимедом, передадим всю информацию, включая ее документы. Сомневаюсь, однако, что удастся выяснить настоящее имя Рози или на кого она работала… Или почему.
– По крайней мере, она проявила гуманность, – задумчиво произнес Лаплас. – Когда Чанг дернул за ручку аварийного взлета, ей стало ясно, что все кончено.
Ведь она вполне могла выстрелить в него и разбить корабль.
– Боюсь, нам мало пользы от ее гуманности. А вот что случилось, когда мы с Дженкинсом выбросили тело через отверстие для мусора… На лице у доктора появилась гримаса отвращения.
– Разумеется, вы были правы, капитан – ничего другого не оставалось. Так вот, мы решили, что не стоит привязывать груз к трупу, и несколько минут он плавал на поверхности. Мы хотели убедиться, что он отплывет подальше от корабля – как вдруг… Казалось, врач не решается продолжать.
– Да говорите же, черт побери!
– Из воды показалось что-то… Похожее на клюв попугая, только раз в сто больше. Он схватил ее и тут же исчез. Мы в серьезной компании, капитан. Даже если воздух пригоден для дыхания, не советую купаться…
– Мостик вызывает капитана, – донесся из динамика голос вахтенного офицера. – В воде что-то происходит. Включаю камеру три – следите.
– Это именно та штука, которую я видел! – воскликнул врач. По его спине пробежали мурашки. «Надеюсь, он не вернулся за добавкой», – промелькнула у него мрачная мысль.
Внезапно огромное тело выпрыгнуло из воды и взлетело, изгибаясь, в небо. Чудовище, казалось, повисло над поверхностью моря. Знакомое тоже может ошеломить – если встретить его в неожиданном окружении. Капитан и врач воскликнули в один голос: «Это акула!» Они успели заметить небольшие различия – кроме огромного попугаечьего клюва, – прежде чем гигант рухнул обратно в море. У него была еще одна пара плавников – и вроде отсутствовали жабры. Вдобавок, не было глаз, зато с каждой стороны клюва виднелись странные выступы, напоминающие какие-то органы чувств. – Ну, конечно, конвергентная эволюция, – заметил доктор. – Одинаковые проблемы – одинаковые пути решения этих проблем, на любой планете. Как на Земле. Акулы, дельфины, ихтиозавры – все морские хищники схожи. Признаться, клюв меня озадачил…
– А что происходит сейчас?
Чудовище снова появилось на поверхности, но теперь оно двигалось очень медленно, будто высоченный прыжок истощил его силы. Более того, оно казалось больным – даже в предсмертной агонии; чудовище било хвостом по морской поверхности, не пытаясь плыть куда-то. Внезапно его стошнило, затем оно перевернулось вверх брюхом и безжизненно застыло на поверхности моря, колыхаясь в волнах.
– Боже мой! – голос капитана был полон отвращения. – Мне кажется, я понимаю, что произошло.
– Совершенно разные биохимические циклы. – Даже врач был потрясен увиденным. – Рози умерла не одна – она прихватила его с собой.
* * *
Галилейское море было названо так, разумеется, в честь того, кто открыл Европу, – а он, в свою очередь, был назван по имени совсем маленького моря на ином мире.
Море на Европе было совсем юным – ему не было и пятидесяти лет. Подобно большинству младенцев, оно любило порезвиться. Хотя атмосфера Европы была все еще слишком разреженной, чтобы создавать настоящие ураганы, с окружающих его берегов непрерывно дул ветер – в сторону тропической зоны, прямо над которой застыл раскаленный Люцифер. Там, где господствовал вечный полдень, вода кипела не переставая – правда, в этой разреженной атмосфере ее температуры едва хватало, чтобы приготовить чашку горячего чая.
К счастью, эта бурлящая, кипящая зона непосредственно под Люцифером находилась в тысяче километров отсюда; «Гэлакси» совершил посадку в относительно спокойном районе, менее сотни километров от ближайшей суши. При максимальной скорости корабль мог пролететь это расстояние в ничтожные доли секунды; но сейчас, когда он дрейфовал под низко висящими облаками, окутавшими Европу серым пологом, суша казалась такой же далекой, как самый отдаленный квазар. Положение было еще хуже – если такое вообще было возможно – потому, что непрекращающийся ветер, дувший с суши, уносил «Гэлакси» все дальше в море. И даже если бы кораблю удалось выброситься на какой-нибудь девственный пляж этого юного мира, его положение вряд ли улучшилось бы.
Правда, это облегчило бы жизнь на нем: космические корабли, несмотря на их удивительную водонепроницаемость, редко славятся мореходными качествами. «Гэлакси» плыл в вертикальном положении, волны непрерывно бросали его вверх и вниз; половина команды уже страдала от морской болезни.
Первое, что сделал капитан Лаплас, выслушав доклады о повреждениях, полученных при посадке, – обратился по судовому радио ко всем, кто имел опыт плавания на морских судах любых типов и размеров. Он надеялся, что среди тридцати инженеров-астронавтов и ученых-космологов таких найдется немало, и не ошибся. Почти немедленно свои услуги предложили пять яхтсменов-любителей и даже один профессиональный моряк – завхоз Фрэнк Ли, начавший свою карьеру на морских судах линии Тсунга и лишь потом перешедший на космические лайнеры.
Хотя завхозы больше привыкли работать со счетными машинками (или, как это предпочитал сам Фрэнк Ли, с деревянными, изготовленными двести лет назад счетами, где нужно было перебрасывать костяшки из слоновой кости), чем с навигационными приборами, им все-таки приходилось осваивать основы морского дела и даже сдавать экзамены. Ли ни разу не доводилось испытать на практике искусство моряка – и вот теперь, почти в миллиарде километров от Южно-Китайского моря, этот момент наступил.
– Нужно заполнять топливные баки, – посоветовал он капитану. – Тогда корабль осядет я будет меньше подпрыгивать на волнах.
Лапласу казалось нелепым пускать воду в корабль, и он заколебался:
– А если нас выбросит на мель?
Никто из офицеров, присутствовавших в кают-компании, не сделал прямо-таки напрашивающегося замечания: «Ну и что?». Даже без обсуждения всем казалось, что на суше они будут в безопасности – лишь бы добраться до нее.
– Тогда мы просто продуем баки. Нам все равно придется сделать это, когда достигнем берега, чтобы перевести корабль из вертикального положения в горизонтальное. Хорошо, что генераторы продолжают действовать…
Он замолчал; все понимали, что имелось в виду. Без вспомогательного реактора, снабжающего систему жизнеобеспечения энергией, все на «Гэлакси» погибли бы уже через несколько часов. А теперь – если реактор не выйдет из строя – корабль будет сохранять им жизнь в течение неограниченного времени.
Разумеется, со временем наступит голод; они только что наглядно убедились, что в морях Европы нет пищи для людей, один лишь яд. По крайней мере, удалось установить связь с Ганимедом – теперь все человечество знает о постигшем их несчастье. Лучшие умы Солнечной системы пытаются сейчас спасти их. Во всяком случае, если не удастся найти выход, у пассажиров и команды «Гэлакси» есть утешение – они умрут в апогее славы.

ЧАСТЬ IV
У ВОДОПОЯ
Глава 32
Отводной канал
– Итак, последние новости, – сообщил капитан Смит собравшимся пассажирам. – «Гэлакси» совершил посадку в море и находится на плаву без серьезных повреждений. Погиб один член экипажа – стюардесса. О подробностях не сообщается. Остальные живы и здоровы. Все корабельные системы работают нормально; в нескольких местах была замечена течь, но ее тут же ликвидировали. Капитан Лаплас передает, что пока корабль вне опасности, но ветер гонит их от берега, по направлению к центральной зоне Дневной стороны. Это не очень серьезно – на пути расположено несколько крупных островов, и корабль почти наверняка выбросит на один из них. В данный момент «Гэлакси» находится в девяноста километрах от ближайшего острова. С корабля видели крупных морских животных, не представляющих угрозы. Если ничего не случится, они продержатся несколько месяцев, пока не кончатся запасы пищи, – в настоящее время капитан Лаплас, разумеется, строго ограничил их потребление. Тем не менее никто, по его словам, не падает духом.
А теперь, что ожидают от нас. Если мы немедленно вернемся на Землю, где пройдем переоборудование и заправимся топливом, нам удастся достичь Европы, двигаясь в направлении, обратном обращению Солнечной системы, через восемьдесят пять суток. В настоящее время «Юниверс» является единственным действующим космическим кораблем, способным совершить посадку и снова взлететь с достаточно большим полезным грузом. Шаттлы с Ганимеда смогут, по-видимому, лишь сбрасывать припасы, не больше – хотя от этого может зависеть жизнь тех, кто находится на борту «Гэлакси». Мне очень жаль, дамы и господа, что наша экспедиция оказалась такой непродолжительной; надеюсь, однако, вы увидели все, что мы обещали. Кроме того, я уверен, вы одобряете цель нашей новой экспедиции – хотя, если уж быть откровенным, шансы на успех невелики. У меня пока все. Доктор Флойд, прошу вас остаться.
Пока остальные покидали, медленно и понурившись, кают-компанию, где состоялось столько инструктажей, капитан просматривал пачку полученных сообщений. Даже сейчас при некоторых обстоятельствах слова, напечатанные на листах бумаги, оставались наиболее удобным средством связи, но и здесь техническая революция оставила свой отпечаток. Листки, которые читал капитан, были сделаны из материала, рассчитанного на многократное использование; такая бумага, применяемая для мультифаксов в течение неограниченного времени, резко уменьшила нагрузку несчастных мусорных корзин.
– Хейвуд, – произнес он, – теперь формальности закончились, – ты сам понимаешь, эфир забит сообщениями самого разного характера. И многое мне непонятно.
– Мне тоже, – ответил Флойд. – От Криса нет ничего нового?
– Пока нет, но станция на Ганимеде передала твое послание; наверно, он уже получил его. Тебе известно, разумеется, что личные контакты сейчас ограничены, но для тебя сделали исключение.
– Спасибо, капитан. Чем еще могу помочь?
– Я обращусь к тебе, Хейвуд, если понадобится помощь.
Они еще не знали, что это был едва ли не последний разговор, когда сохранялись их дружеские отношения. Через несколько часов доктор Флойд превратится в «этого старого безумного дурака!» и начнется непродолжительный "мятеж на «Юниверс», возглавляемый самим капитаном.
Идея принадлежала не Хейвуду Флойду, хотя ему очень хотелось бы этого…
Второй помощник Рой Джолсон был «звездочетом», штурманом корабля – точнее, астронавигатором. Флойд едва знал его в лицо и ни разу не имел возможности поговорить с ним, не считая краткого «Доброе утро». Поэтому Флойда немало удивило, когда астронавигатор осторожно постучал в дверь его каюты.
В руках он держал несколько карт и, казалось, чувствовал себя неловко. Вряд ли это было из-за благоговения перед Флойдом – все на борту уже не раз встречали его и достаточно привыкли. Значит, причина была в чем-то другом.
– Доктор Флойд, – начал астронавигатор таким озабоченным голосом, что сразу напомнил Флойду коммивояжера, чье будущее зависит от того, удастся ли ему заключить эту сделку. – Мне нужен ваш совет – и помощь.
– Можете рассчитывать на меня, но чем я могу помочь?
Джолсон развернул карту, где было указано положение всех небесных тел в пределах орбиты Люцифера.
– Эта мысль возникла у меня, когда я вспомнил, как вы решили причалить «Леонова» к «Дискавери», чтобы успеть как можно дальше уйти от Юпитера перед его взрывом.
– Это придумал не я, а Уолтер Курноу.
– О-о, извините, я этого не знал. Разумеется, рядом с нами нет корабля, который мог бы подтолкнуть нас – но у нас есть нечто куда лучшее.
– Что именно? – спросил озадаченный Флойд.
– Только не смейтесь. Зачем лететь на Землю за топливом, когда Старый служака каждую секунду выбрасывает тонны воды и к тому же находится всего в двухстах метрах? Если мы протянем отводной трубопровод, нам удастся достичь Европы не через три месяца, а через три недели!
Идея была настолько ошеломляющей и одновременно такой очевидной, что у Флойда перехватило дыхание.
– А каково мнение капитана?
– Я еще не обращался к нему; именно в этом мне и потребуется ваша помощь. Мне хочется, чтобы вы проверили мои расчеты, а затем изложили все ему. Уж мне-то он совершенно точно откажет – я не виню его. Окажись я на его месте, я поступил бы так же…
В каюте воцарилась долгая тишина. Затем Хейвуд Флойд произнес:
– Сейчас я скажу вам, почему это невозможно. А потом вы объясните мне, в чем я ошибаюсь.
* * *
Второй помощник Джолсон хорошо знал своего капитана; Смиту еще не приходилось выслушивать такое безумное предложение… Его возражения были обоснованными и не были продиктованы синдромом «Нет пророка в своем отечестве».
– Согласен, теоретически это осуществимо, – признал он. – Но как решить практические проблемы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31