Потом, убедившись, что все его друзья пребывают в полной боевой готовности, открыл входной люк.
Здесь было совсем не так жарко, как на побережье, хотя, конечно, по американским меркам все равно далеко не прохладно. С севера дул легкий ветерок, и трава колыхалась, и кивали головками ромашки и колокольчики, жужжали шмели, гудели разноцветные стрекозы с огромными выпученными глазами — в общем, выглядело все вокруг, как сад Эдема. Неподалеку виднелась тенистая роща. Невысокие деревья с темными глянцевитыми листьями были увешаны гроздьями иссиня-черных ягод. Над головами путников по яркому голубому небу весело мчались кудрявые белые облачка, не похожие на настоящие.
Горм и Лэса, высунувшись из люка, принюхались и прислушались, и, не обнаружив вокруг ничего подозрительного, разом отступили назад.
— Вы чего? — удивился эливенер. — То шумели — давай, приземляйся, а теперь выходить не хочется, так, что ли?
— Нет, — усмехнулся Иеро. — Ты нас сюда доставил — тебе и честь первым ступить на новую землю. Вроде первооткрывателя.
Брат Лэльдо расхохотался от души и спрыгнул в траву. Прямо из-под его ног с воплем взвилась в воздух какая-то небольшая птица, шумно захлопав крыльями и перепугав всех до полусмерти. Оказалось, эливенер чуть не посадил локальный корабль на спрятанное в траве гнездо, а птица до последнего момента не желала оставлять яйца, и лишь когда нога брата Лэльдо задела край гнезда, та удрала. Посмеявшись и понадеявшись, что птичка вернется, путешественники выбрались наружу. Эливенер задраил люк, и отряд неторопливо зашагал к городку, видневшемуся вдали.
3
Да, на севере американского континента таких городов не было. Да и на юге тоже. Южные города, хотя и тоже зачастую прятались за стенами, все же выглядели совсем иначе — разбросанные, неопрятные, в них в тени роскошных дворцов прятались трущобы… А здесь, судя по тому, что путники видели на экране локального корабля, царили порядок и аккуратность. Конечно, так город выглядел сверху, и кто знает, что откроется тому, не просто войдет в него, а еще и поживет в нем достаточно долго… Пока же путники видели только стену — тщательно выложенную из больших красновато-коричневых камней, скрепленных белым раствором. Стена выглядела не только мощной и надежной, но и очень нарядной. Но священника-воина удивило то, что в окружающем город защитном поясе нет дозорных башен. Это казалось по меньшей мере странным. Если есть стена — значит, есть враг, от которого стена защищает. А чтобы заметить приближающегося врага, городская стража должна иметь дозорных. А дозорные должны видеть дальше, чем все остальные, и потому им необходимо возвышение, башня…
— Лэльдо, как ты думаешь, почему башен нет? — спросил Иеро. — Как-то странно, а?
— Почему странно? — тут же встряла иир'ова.
— Но им же нужно быть готовыми к нападению!
— А с чего ты взял, что на них кто-то нападает? — удивился медведь.
— Но стена… — растерянно пробормотал Иеро. И лишь теперь, спохватившись, принялся исследовать окружающее пространство ментальными лучами. Он сразу же понял, что здесь и в самом деле никто никогда не сражался, и его вывод подтвердила Лэса:
— Здесь совсем не пахнет войной, — заявила она. — Я не знаю, зачем и от кого они отгородились, но это не военное укрепление.
— Да, — согласился с ней Горм, — войны нет. А страхом все равно попахивает. И именно из города.
— Любопытно, — негромко сказал брат Лэльдо. — Кого же им бояться, если здесь нет монстров?
— Наверное, таких же людей, как они сами, — усмехнулся священник. — Больше некого.
— Но если здесь не бывает схваток…
Действительно, все это выглядело весьма загадочно. Чего ради люди, живущие в городе, возвели стену, если она ни от кого их не защищает, если они ни с кем не воюют?
— Пожалуй, нам следует вести себя поосторожнее в этом городе, — сказал Иеро. — Черт их знает, чего они боятся! Пока не выясним — ни слова о том, откуда мы и куда идем, ладно?
— Ты прав, пожалуй, — согласился с ним молодой эливенер. — Но если окажется, что их язык мне незнаком, а мысленной речью они не владеют, — трудновато нам придется!
— Ну, как-нибудь справимся! — легкомысленно заявила иир'ова. — Уж из каких переплетов выбирались! А если здесь нет никаких чудищ, выпрыгивающих из-под земли, — чего нам бояться?
— Ну, мало ли чего! — рассудительно заметил Клуц, присматриваясь к стене. Путники уже почти дошли до ворот, им оставалось прошагать метров триста, не больше. — По-моему, это вообще не защитное сооружение, — решил наконец Клуц. — Смотрите, ведь не только башен, рва с водой тоже нет, вообще никакой канавы — подходи к стене и карабкайся на нее! А влезть на такую стену и ребенок сможет… ну, я имею в виду ребенка без копыт, конечно.
Действительно, ребенок без копыт мог без труда забраться на окружавшую город стену. Камни были не слишком большими, уложены они были так, что выступов и выемок более чем хватало… в общем, лорс был прав: никакая это не защита. Тогда зачем вообще кто-то строил эту стену?
— Вот что, — сказал брат Лэльдо, — давайте-ка придумаем подходящую историю. Незачем рассказывать всем и каждому, что мы явились с другого континента, тем более, что нам все равно никто не поверит. Наверное, лучше всего сказать, что мы приплыли… черт, откуда? Островов-то поблизости нет…
— Скажем просто — из дальней страны за морем, — предложил Иеро. — Неужели потребуют, чтобы мы им эту страну на карте показали?
— Ну, можно попробовать.. — с сомнением в голосе протянул эливенер. — Наша лодка разбилась, нас выбросило на берег.
— Да, мы вполне сойдем за потерпевших кораблекрушение, — насмешливо вставила Лэса. — При полной выкладке, с оружием и грузом в седельных сумках.
— А почему бы и нет? — возразил Горм. — Если корабль тонул медленно, мы могли успеть прихватить необходимые вещи.
— И куда мы направляемся? — поинтересовался священник.
— Да никуда особенно! Просто ищем местечко, где можно было бы пожить, осмотреться. Нам эта страна понравилась, а поскольку родных у нас нет, никто и не ждет нашего возвращения.
— Слабенькая сказочка, — покачал головой Иеро. — Ну, раньше надо было об этом думать. Теперь уже нас наверняка заметили, и если мы будем слишком долго топтаться у ворот, это вызовет подозрения.
— Конечно, лучше действовать и врать по обстоятельствам, — передал медведь. — Только нужно постоянно поддерживать мысленный контакт, чтобы не завраться.
— Что ж, попробуем, — вздохнул брат Лэльдо. — Это калитка, насколько я понимаю, да?
Действительно, в толще огромных деревянных ворот была прорезана высокая и широкая калитка. А рядом с ней висел самый настоящий дверной молоток. Иеро взял его и несколько раз негромко стукнул в калитку.
Прошло несколько минут, и калитка отворилась с легким скрипом. Навстречу путникам вышел невысокий смуглый человек, худой и кривоногий — но с красивым, несмотря на зеленоватый оттенок кожи, лицом. Из-под черных волнистых волос, спадавших на лоб, сверкнули большие черные глаза, опушенные густыми длинными ресницами. Человек что-то быстро произнес высоким птичьим голосом, оглядывая по очереди всех путников. Брат Лэльдо прислушался к его речи — и что-то ответил, одновременно мысленно передавая друзьям:
— Это итальянский язык, но немного не такой, какому меня учили… но в общем я его вроде бы понимаю, вот только… Он не спросил, откуда мы, а сказал, что они никого не приглашали.
Иеро, прислушиваясь к мысленному голосу эливенера, одновременно рассматривал горожанина. Тот бы одет в синие узкие штаны из плотной ткани и в желтую рубаху с белым кружевным воротником. Тощие кривые ноги были обуты в легкие кожаные сандалии. На поясе, украшенном металлическими пластинками, не было даже крепления для ножа или кинжала. Значит, здесь и в самом деле ни с кем не воюют…
Тем временем брат Лэльдо, старательно выговаривая слова, объяснял горожанину, кто они таковы и как здесь очутились, и что они ищут приюта, потому что голодны и устали. Горожанин внимательно слушал, настороженно поглядывая то на эливенера, то на медведя. Почему-то именно Горм вызывал у него наибольшие опасения. Впрочем, понять горожанина было нетрудно. Это американские северяне привыкли постоянно общаться и с лесным, и с речным народом, а если в Европе нет ни мыслящих медведей, ни мыслящих бобров — что ж, огромное черное существо, весом не меньше ста двадцати килограммов, с мощными лапами и здоровенными когтями, вполне могло напугать мирного жителя европейского города. Лорс все-таки выглядел не так страшно — у людей посторонних создавалось впечатление, что это обычное верховое животное, пусть даже большое и рогатое.
Наконец брат Лэльдо умолк, а горожанин, что-то сказав, исчез, аккуратно закрыв за собой калитку.
— Ну, что он сказал? — спросила Лэса.
Эливенер ответил не вслух, а мысленно, и все поняли: брат Лэльдо опасается, что их могут подслушать. Конечно, вряд ли кто-то понял бы язык северян, однако лучше все же было не рисковать.
— Он сказал, что пойдет спросит.
— У кого спросит? — поинтересовался Горм.
— Не знаю, — пожал плечами эливенер. — Наверное, у тех, кто постарше чином.
— Ну что ж, подождем, — и Горм уселся в траву на обочине дороги. И тут же с удивлением передал: — Надо же, по этой дороге уже с месяц никто не проезжали не проходил! Странно. Мы вроде бы видели всего два входа в город, а?
Клуц и Лэса тут же принялись обнюхивать и осматривать дорогу, ища следы людей, животных или повозок. Но, как ни старались все трое, ничего они не обнаружили.
— Ну и ну, — пробормотал священник, отойдя от ворот подальше. — Странность за странностью! Что-то не нравится мне эта Европа!
— Ну, может быть, в Азии будет лучше? — предположил брат Лэльдо, последовавший за ним. — Впрочем, до Азии еще добраться надо.
— Знаешь что, — сказал Иеро, — не хочу я в Рим. Давай вернемся к полусфере и полетим дальше.
Но едва он произнес это, как калитка снова тихо скрипнула, открываясь, и к путникам вышел давешний горожанин. Он небрежным жестом откинул назад волосы, падающие ему на глаза, и путники увидели, в ушах горожанина крупные золотые серьги. Только теперь Иеро обратил внимание на то, что руки у этого смуглого человека слишком длинные, а пальцы унизаны перстнями. Мужчины на севере Америки никогда не носили подобных украшений, и суровому священнику вид молодого человека, увешанного золотом, показался смешным. Но сейчас Иеро было не до смеха.
Горожанин сказал что-то, делая рукой приглашающий жест, и брат Лэльдо мысленно перевел его слова для всех:
— Он говорит, что старейшины не против того, чтобы мы вошли в Веллетри. Это название города, как я понимаю.
Отступать было поздно, и путники направились к калитке.
…Да, город на взгляд американцев и в самом деле казался диковинным. Его улицы были настолько узки, что казалось — дома вот-вот сомкнутся выступающими краями крыш. Сами дома были в основном двухэтажными, но кое-где попадались и одноэтажные строения на высоких фундаментах. Узкие окна забраны нарядными металлическими решетками, тонкими и ажурными, служащими скорее украшением, нежели защитой. Входные двери были устроены на один лад — к ним вели две-три каменные ступеньки с небольшим фасонистым козырьком над ними. Но сами двери демонстрировали весьма разнообразные вкусы хозяев домов. То путники видели дверь из узеньких досок красного дерева, отделанную бронзовыми накладками, изображающими вьющиеся стебли, цветы и листья, то вдруг им в глаза бросалась дверь матово-черная, украшенная серебром, то, наоборот, хозяин выкрасил свою дверь ослепительной белой краской и расписал пейзажами… И на каждой двери висели молотки, также свидетельствующие о богатой фантазии владельцев домов. Молоток в виде рыбы, молоток-шар, молоток-птица… В конце концов священнику надоело рассматривать эти игрушки, и он стал смотреть просто вперед, в спину провожатого. И только теперь обратил внимание на то, что на узких улочках, по которым вел путников смуглый человек, нет ни души. Иеро поднял голову и стал оглядывать узкие высокие окна. И обнаружил, что почти в каждом из них смутно виднеется чье-то лицо. Горожане внимательно рассматривали чужаков, сами не спеша показываться им на глаза.
— Лэльдо, — мысленно окликнул священник эливенера, шедшего рядом с провожатым, — ты заметил, что они на нас смотрят из окон?
— Заметил, — спокойно ответил брат Лэльдо. — А ты не попробовал прослушать их мысли?
Иеро смутился. Подслушивать чужие мысли… Вообще-то он отлично умел это делать, но в нем крепко-накрепко засел главный принцип мысленного общения: никогда не пытаться влезть туда, куда тебя не приглашали. Однако сейчас, похоже, стоило в первую очередь подумать не об этической стороне проблемы, а о том, чтобы уберечь друзей от опасности, буде она скрывается в умах странных горожан. Попутно священник подумал и о том, что эливенер наверняка и сам умеет заглядывать в чужие умы ничуть не хуже самого Иеро, но почему-то не хочет признаваться в этом умении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Здесь было совсем не так жарко, как на побережье, хотя, конечно, по американским меркам все равно далеко не прохладно. С севера дул легкий ветерок, и трава колыхалась, и кивали головками ромашки и колокольчики, жужжали шмели, гудели разноцветные стрекозы с огромными выпученными глазами — в общем, выглядело все вокруг, как сад Эдема. Неподалеку виднелась тенистая роща. Невысокие деревья с темными глянцевитыми листьями были увешаны гроздьями иссиня-черных ягод. Над головами путников по яркому голубому небу весело мчались кудрявые белые облачка, не похожие на настоящие.
Горм и Лэса, высунувшись из люка, принюхались и прислушались, и, не обнаружив вокруг ничего подозрительного, разом отступили назад.
— Вы чего? — удивился эливенер. — То шумели — давай, приземляйся, а теперь выходить не хочется, так, что ли?
— Нет, — усмехнулся Иеро. — Ты нас сюда доставил — тебе и честь первым ступить на новую землю. Вроде первооткрывателя.
Брат Лэльдо расхохотался от души и спрыгнул в траву. Прямо из-под его ног с воплем взвилась в воздух какая-то небольшая птица, шумно захлопав крыльями и перепугав всех до полусмерти. Оказалось, эливенер чуть не посадил локальный корабль на спрятанное в траве гнездо, а птица до последнего момента не желала оставлять яйца, и лишь когда нога брата Лэльдо задела край гнезда, та удрала. Посмеявшись и понадеявшись, что птичка вернется, путешественники выбрались наружу. Эливенер задраил люк, и отряд неторопливо зашагал к городку, видневшемуся вдали.
3
Да, на севере американского континента таких городов не было. Да и на юге тоже. Южные города, хотя и тоже зачастую прятались за стенами, все же выглядели совсем иначе — разбросанные, неопрятные, в них в тени роскошных дворцов прятались трущобы… А здесь, судя по тому, что путники видели на экране локального корабля, царили порядок и аккуратность. Конечно, так город выглядел сверху, и кто знает, что откроется тому, не просто войдет в него, а еще и поживет в нем достаточно долго… Пока же путники видели только стену — тщательно выложенную из больших красновато-коричневых камней, скрепленных белым раствором. Стена выглядела не только мощной и надежной, но и очень нарядной. Но священника-воина удивило то, что в окружающем город защитном поясе нет дозорных башен. Это казалось по меньшей мере странным. Если есть стена — значит, есть враг, от которого стена защищает. А чтобы заметить приближающегося врага, городская стража должна иметь дозорных. А дозорные должны видеть дальше, чем все остальные, и потому им необходимо возвышение, башня…
— Лэльдо, как ты думаешь, почему башен нет? — спросил Иеро. — Как-то странно, а?
— Почему странно? — тут же встряла иир'ова.
— Но им же нужно быть готовыми к нападению!
— А с чего ты взял, что на них кто-то нападает? — удивился медведь.
— Но стена… — растерянно пробормотал Иеро. И лишь теперь, спохватившись, принялся исследовать окружающее пространство ментальными лучами. Он сразу же понял, что здесь и в самом деле никто никогда не сражался, и его вывод подтвердила Лэса:
— Здесь совсем не пахнет войной, — заявила она. — Я не знаю, зачем и от кого они отгородились, но это не военное укрепление.
— Да, — согласился с ней Горм, — войны нет. А страхом все равно попахивает. И именно из города.
— Любопытно, — негромко сказал брат Лэльдо. — Кого же им бояться, если здесь нет монстров?
— Наверное, таких же людей, как они сами, — усмехнулся священник. — Больше некого.
— Но если здесь не бывает схваток…
Действительно, все это выглядело весьма загадочно. Чего ради люди, живущие в городе, возвели стену, если она ни от кого их не защищает, если они ни с кем не воюют?
— Пожалуй, нам следует вести себя поосторожнее в этом городе, — сказал Иеро. — Черт их знает, чего они боятся! Пока не выясним — ни слова о том, откуда мы и куда идем, ладно?
— Ты прав, пожалуй, — согласился с ним молодой эливенер. — Но если окажется, что их язык мне незнаком, а мысленной речью они не владеют, — трудновато нам придется!
— Ну, как-нибудь справимся! — легкомысленно заявила иир'ова. — Уж из каких переплетов выбирались! А если здесь нет никаких чудищ, выпрыгивающих из-под земли, — чего нам бояться?
— Ну, мало ли чего! — рассудительно заметил Клуц, присматриваясь к стене. Путники уже почти дошли до ворот, им оставалось прошагать метров триста, не больше. — По-моему, это вообще не защитное сооружение, — решил наконец Клуц. — Смотрите, ведь не только башен, рва с водой тоже нет, вообще никакой канавы — подходи к стене и карабкайся на нее! А влезть на такую стену и ребенок сможет… ну, я имею в виду ребенка без копыт, конечно.
Действительно, ребенок без копыт мог без труда забраться на окружавшую город стену. Камни были не слишком большими, уложены они были так, что выступов и выемок более чем хватало… в общем, лорс был прав: никакая это не защита. Тогда зачем вообще кто-то строил эту стену?
— Вот что, — сказал брат Лэльдо, — давайте-ка придумаем подходящую историю. Незачем рассказывать всем и каждому, что мы явились с другого континента, тем более, что нам все равно никто не поверит. Наверное, лучше всего сказать, что мы приплыли… черт, откуда? Островов-то поблизости нет…
— Скажем просто — из дальней страны за морем, — предложил Иеро. — Неужели потребуют, чтобы мы им эту страну на карте показали?
— Ну, можно попробовать.. — с сомнением в голосе протянул эливенер. — Наша лодка разбилась, нас выбросило на берег.
— Да, мы вполне сойдем за потерпевших кораблекрушение, — насмешливо вставила Лэса. — При полной выкладке, с оружием и грузом в седельных сумках.
— А почему бы и нет? — возразил Горм. — Если корабль тонул медленно, мы могли успеть прихватить необходимые вещи.
— И куда мы направляемся? — поинтересовался священник.
— Да никуда особенно! Просто ищем местечко, где можно было бы пожить, осмотреться. Нам эта страна понравилась, а поскольку родных у нас нет, никто и не ждет нашего возвращения.
— Слабенькая сказочка, — покачал головой Иеро. — Ну, раньше надо было об этом думать. Теперь уже нас наверняка заметили, и если мы будем слишком долго топтаться у ворот, это вызовет подозрения.
— Конечно, лучше действовать и врать по обстоятельствам, — передал медведь. — Только нужно постоянно поддерживать мысленный контакт, чтобы не завраться.
— Что ж, попробуем, — вздохнул брат Лэльдо. — Это калитка, насколько я понимаю, да?
Действительно, в толще огромных деревянных ворот была прорезана высокая и широкая калитка. А рядом с ней висел самый настоящий дверной молоток. Иеро взял его и несколько раз негромко стукнул в калитку.
Прошло несколько минут, и калитка отворилась с легким скрипом. Навстречу путникам вышел невысокий смуглый человек, худой и кривоногий — но с красивым, несмотря на зеленоватый оттенок кожи, лицом. Из-под черных волнистых волос, спадавших на лоб, сверкнули большие черные глаза, опушенные густыми длинными ресницами. Человек что-то быстро произнес высоким птичьим голосом, оглядывая по очереди всех путников. Брат Лэльдо прислушался к его речи — и что-то ответил, одновременно мысленно передавая друзьям:
— Это итальянский язык, но немного не такой, какому меня учили… но в общем я его вроде бы понимаю, вот только… Он не спросил, откуда мы, а сказал, что они никого не приглашали.
Иеро, прислушиваясь к мысленному голосу эливенера, одновременно рассматривал горожанина. Тот бы одет в синие узкие штаны из плотной ткани и в желтую рубаху с белым кружевным воротником. Тощие кривые ноги были обуты в легкие кожаные сандалии. На поясе, украшенном металлическими пластинками, не было даже крепления для ножа или кинжала. Значит, здесь и в самом деле ни с кем не воюют…
Тем временем брат Лэльдо, старательно выговаривая слова, объяснял горожанину, кто они таковы и как здесь очутились, и что они ищут приюта, потому что голодны и устали. Горожанин внимательно слушал, настороженно поглядывая то на эливенера, то на медведя. Почему-то именно Горм вызывал у него наибольшие опасения. Впрочем, понять горожанина было нетрудно. Это американские северяне привыкли постоянно общаться и с лесным, и с речным народом, а если в Европе нет ни мыслящих медведей, ни мыслящих бобров — что ж, огромное черное существо, весом не меньше ста двадцати килограммов, с мощными лапами и здоровенными когтями, вполне могло напугать мирного жителя европейского города. Лорс все-таки выглядел не так страшно — у людей посторонних создавалось впечатление, что это обычное верховое животное, пусть даже большое и рогатое.
Наконец брат Лэльдо умолк, а горожанин, что-то сказав, исчез, аккуратно закрыв за собой калитку.
— Ну, что он сказал? — спросила Лэса.
Эливенер ответил не вслух, а мысленно, и все поняли: брат Лэльдо опасается, что их могут подслушать. Конечно, вряд ли кто-то понял бы язык северян, однако лучше все же было не рисковать.
— Он сказал, что пойдет спросит.
— У кого спросит? — поинтересовался Горм.
— Не знаю, — пожал плечами эливенер. — Наверное, у тех, кто постарше чином.
— Ну что ж, подождем, — и Горм уселся в траву на обочине дороги. И тут же с удивлением передал: — Надо же, по этой дороге уже с месяц никто не проезжали не проходил! Странно. Мы вроде бы видели всего два входа в город, а?
Клуц и Лэса тут же принялись обнюхивать и осматривать дорогу, ища следы людей, животных или повозок. Но, как ни старались все трое, ничего они не обнаружили.
— Ну и ну, — пробормотал священник, отойдя от ворот подальше. — Странность за странностью! Что-то не нравится мне эта Европа!
— Ну, может быть, в Азии будет лучше? — предположил брат Лэльдо, последовавший за ним. — Впрочем, до Азии еще добраться надо.
— Знаешь что, — сказал Иеро, — не хочу я в Рим. Давай вернемся к полусфере и полетим дальше.
Но едва он произнес это, как калитка снова тихо скрипнула, открываясь, и к путникам вышел давешний горожанин. Он небрежным жестом откинул назад волосы, падающие ему на глаза, и путники увидели, в ушах горожанина крупные золотые серьги. Только теперь Иеро обратил внимание на то, что руки у этого смуглого человека слишком длинные, а пальцы унизаны перстнями. Мужчины на севере Америки никогда не носили подобных украшений, и суровому священнику вид молодого человека, увешанного золотом, показался смешным. Но сейчас Иеро было не до смеха.
Горожанин сказал что-то, делая рукой приглашающий жест, и брат Лэльдо мысленно перевел его слова для всех:
— Он говорит, что старейшины не против того, чтобы мы вошли в Веллетри. Это название города, как я понимаю.
Отступать было поздно, и путники направились к калитке.
…Да, город на взгляд американцев и в самом деле казался диковинным. Его улицы были настолько узки, что казалось — дома вот-вот сомкнутся выступающими краями крыш. Сами дома были в основном двухэтажными, но кое-где попадались и одноэтажные строения на высоких фундаментах. Узкие окна забраны нарядными металлическими решетками, тонкими и ажурными, служащими скорее украшением, нежели защитой. Входные двери были устроены на один лад — к ним вели две-три каменные ступеньки с небольшим фасонистым козырьком над ними. Но сами двери демонстрировали весьма разнообразные вкусы хозяев домов. То путники видели дверь из узеньких досок красного дерева, отделанную бронзовыми накладками, изображающими вьющиеся стебли, цветы и листья, то вдруг им в глаза бросалась дверь матово-черная, украшенная серебром, то, наоборот, хозяин выкрасил свою дверь ослепительной белой краской и расписал пейзажами… И на каждой двери висели молотки, также свидетельствующие о богатой фантазии владельцев домов. Молоток в виде рыбы, молоток-шар, молоток-птица… В конце концов священнику надоело рассматривать эти игрушки, и он стал смотреть просто вперед, в спину провожатого. И только теперь обратил внимание на то, что на узких улочках, по которым вел путников смуглый человек, нет ни души. Иеро поднял голову и стал оглядывать узкие высокие окна. И обнаружил, что почти в каждом из них смутно виднеется чье-то лицо. Горожане внимательно рассматривали чужаков, сами не спеша показываться им на глаза.
— Лэльдо, — мысленно окликнул священник эливенера, шедшего рядом с провожатым, — ты заметил, что они на нас смотрят из окон?
— Заметил, — спокойно ответил брат Лэльдо. — А ты не попробовал прослушать их мысли?
Иеро смутился. Подслушивать чужие мысли… Вообще-то он отлично умел это делать, но в нем крепко-накрепко засел главный принцип мысленного общения: никогда не пытаться влезть туда, куда тебя не приглашали. Однако сейчас, похоже, стоило в первую очередь подумать не об этической стороне проблемы, а о том, чтобы уберечь друзей от опасности, буде она скрывается в умах странных горожан. Попутно священник подумал и о том, что эливенер наверняка и сам умеет заглядывать в чужие умы ничуть не хуже самого Иеро, но почему-то не хочет признаваться в этом умении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39