Как тот розовый.
— Не думаю, чтобы Дудочник продал нам тот розовый, — сказал епископ. — Насколько я знаю, он делает их по одному. А тот, розовый — его собственный. Он всегда стоит в его витрине.
— Тогда я хочу, чтобы он сделал мне дом! — радостно объявила Лорла. — Чтобы он был особенным, специально для меня. Он мне его сделает, правда? Он может построить все, что я захочу?
— Пойдем, — предложил Эррит, снова взяв ее за руку. — Давай мы его спросим.
Как и Лорла, Эррит не чуял под собой ног от радости. Он был захвачен восторгом девочки. В лавке их встретил сильный запах краски и опилок. Под потолком на проволоке крутились, вращались и жужжали многочисленные изделия Дудочника. При виде их Лорла захихикала от удовольствия, да и Эррит, который прежде видел игрушки только через стекло витрины, засмеялся вместе с ней. Магазинчик Редрика Бобса был волшебной страной. Но как только игрушечных дел мастер заметил своего святого гостя, он смертельно побледнел и сразу же отвернулся от покупателя — нарского аристократа с толстым брюхом и не менее толстым кошельком. Аристократ недовольно нахмурился, но, узнав архиепископа Эррита, смущенно отступил.
— Ваша милость! — дрожащим голосом произнес Дудочник. Это был долговязый мужчина с тонкими пальцами, как у кукол, которых он делал. С его волос сыпались опилки, похожие на перхоть. — Я не ожидал вас увидеть. — Он резко упал на колени, словно вспомнив о приличиях. — Добро пожаловать в мою лавку игрушек.
— Встань, Редрик Бобе, — приказал Эррит. — Сегодня день праздника. Вся эта торжественность ни к чему. Я пришел сюда, как и все эти добрые люди, чтобы сделать у тебя покупку.
Дудочник подошел к епископу. Он выглядел завороженным, как Лорла при виде его кукольного дома. Однако столь странное выражение на его лице не было связано с появлением епископа. Дело было в Лорле. Мастер смотрел на нее внимательно, оценивающе, словно она напомнила ему кого-то или что-то давно потерянное. Он опустился перед ней на одно колено. Их окружило кольцо любопытных, но Редрик Бобе их словно не видел.
— Вы привели сюда эту девочку за чем-то особенным, правда, Ваше Святейшество? — спросил он, не отрывая взгляда от Лорлы.
— Да, — подтвердил Эррит. — За подарком на ее день рождения.
— На день рождения! — пропищал Дудочник. — Как славно!
— Мне исполнится девять, — сообщила ему Лорла.
— Девять! — повторил Редрик Бобе. Мастер вел себя крайне нелепо, и это встревожило епископа.
— Да, сударь мой, ей исполняется девять, — резко сказал Эррит. — И она захотела твой кукольный дом.
Лорла указала на витрину:
— Я видела розовый. Он очень красивый.
— А, «Белинду»! — с гордостью проговорил игрушечных дел мастер. — Да, это и мой любимый дом. — Протянув руку, он игриво взъерошил Лорле волосы. — «Белинда» всегда приводит ко мне в лавку таких девочек, как ты. Но боюсь, что этот дом не продается. Я построил его для моей жены.
Эррит встал между Лорлой и мастером.
— Мы не собираемся покупать этот дом. Мы хотим особенный дом. Такой, который ты сделаешь на заказ. Ты сможешь?
Дудочник выпрямился, и Эррит заметил в его взгляде тень недовольства.
— Конечно, смогу, — сказал Редрик Бобе. — Это ведь моя профессия. Я могу сделать для девочки кукольный дом. Любой, какой ей захочется. — Он обвел взглядом уставившихся на него покупателей. — Но давайте уйдем отсюда и поговорим без посторонних. Можно поговорить в моем кабинете. — Он жестом пригласил их пройти в боковую дверь. — Пойдемте, Ваше Святейшество.
— Хорошо, — согласился Эррит. Подталкивая Л орлу в спину, он повел ее к кабинету. Дудочник жизнерадостно предложил своим покупателем пока смотреть на игрушки и ушел следом за своим важным заказчиком в тесную комнатку с резным бюро. На крышке бюро стояла коллекция крохотных игрушек, ожидая для себя хозяина. Рядом с бюро стоял стул, на который поспешно взобралась Лорла. Редрик Бобе закрыл дверь кабинета, и там сразу стало тише.
— Извините, что мне нечем вас угостить, Ваше Святейшество, — виновато сказал он. — В моей игрушечной лавке редко бывают посетители из церкви.
— Я уже напился и наелся пирожных, — ответил Эррит. — И я не хочу здесь задерживаться. — Он подошел к Лорле и встал рядом с ней. — А теперь скажи, что ты можешь нам предложить, игрушечных дел мастер.
Дудочник улыбнулся.
— Вы хорошо выглядите, — заметил он, не ответив на вопрос Эррита. — Несколько месяцев назад я видел вас в карете. Вы снова поправились. И, осмелюсь сказать, у вас совершенно здоровый вид. И хороший цвет лица.
Эррит поморщился. Следовало ли это считать комплиментом? Редрик Бобе был странной личностью. Возможно, пары от красок повлияли на его разум.
— Я здоров, — сказал Эррит. — Итак…
— Мы даже не ожидали от вас такого удивительного выздоровления, — продолжал Бобе. — Мы все усердно за вас молились, ваша милость. Наверное, Бог нас услышал.
«Бог доставил мне синий пузырек», — с горечью подумал Эррит.
С тех пор как он начал пользоваться снадобьем, он снова стал здоровым. Однако Редрику Бобсу про снадобье ничего не известно — ничего, кроме слухов, которые постоянно ходили по всей империи. Эррит пристально посмотрел на Дудочника, стараясь понять, что кроется за его непроницаемой маской. Ему не нравилось, когда ему напоминали о его болезненном пристрастии, а в особенности когда это делал простолюдин-ремесленник. К тому же присланное Бьяджио снадобье подходило к концу. Эррит знал, что скоро ему придется вести с Бьяджио переговоры, чтобы получить новую порцию. Однако это было в будущем, не сегодня. Сегодня был праздник, и Редрик Бобе пытался его испортить. Когда Эррит снова обратился к Дудочнику, его голос стал тихим и почти что угрожающим.
— Почему бы тебе не сказать нам, какой кукольный дом ты можешь сделать для Лорлы? — спросил он. — Нам хотелось бы вернуться на праздник, пока он еще не кончился.
— Я хочу большой, — заявила Лорла, выразительно расставляя руки. — Как те, что на витрине.
— Я могу сделать для тебя все, что ты пожелаешь, девочка, — сказал Редрик Бобе. — Дом любой формы и размера. Хоть с тебя ростом. Ты решила, что тебе хочется, Лорла?
— Совсем любой дом? — перепросила Лорла. Мастер кивнул:
— Точно.
— Что бы я ни попросила?
— Что бы ты ни попросила. Лорла улыбнулась.
— Тогда я знаю, что мне попросить, мастер. — Она повернулась к Эрриту и лукаво ему улыбнулась. — Я хочу, чтобы ты построил для меня совсем-совсем особенный дом. Твой самый хороший дом! И я хочу, чтобы ты сделал его для нас обоих, для меня и для отца Эррита.
— Что? — изумленно воскликнул Эррит. — Лорла… Лорла смотрела на игрушечных дел мастера уже совершенно серьезно.
— Я хочу, чтобы ты построил мне игрушечный Собор Мучеников.
Эррит был поражен. Он отшатнулся к верстаку, потрясенно уставившись на Лорлу:
— Дитя, что ты говоришь? Собор? Зачем?
— Потому что это мой дом, — мягко сказала Лорла. — Мой новый дом. Единственный, который теперь у меня будет. — Протянув руку, она крепко сжала пальцы епископа. — Он будет для нас обоих, отец. И он будет нравиться всем. Как фрески Дараго! Мы даже можем держать его в большом зале, под росписью. Люди смогут смотреть на них одновременно, на две великолепные вещи.
— Но, Лорла, это же не подарок для маленькой девочки! Мне хотелось, чтобы у тебя был кукольный дом вроде тех симпатичных, с витрины. Что-нибудь розовое и милое. Что-то приносящее радость.
— Но этот дом будет приносить мне радость, отец, — заверила его Лорла. Ее улыбка была яркой, умоляющей. — Мне так этого хочется! Больше, чем обезьянку или просто какую-то игрушку. Я хочу особенный дом!
Это было просто невероятно! Она была таким необыкновенным ребенком, эта сиротка, которую привез ему Энли. В это мгновение Эррит понял, что она действительно дар Небес.
— Ну что, Редрик Бобе? — спросил он, не оборачиваясь. — Ты можешь сделать для нас такой дом?
Наступило молчание: игрушечных дел мастер обдумывал свой ответ.
— Это очень непросто, — проговорил он, поглаживая подбородок. — Собор — здание со множеством деталей. На них уйдет много времени. И труда. Когда он вам нужен?
— К Истрейе, — ответил Эррит. — Я хочу, чтобы он был выставлен на обозрение жителей Черного города одновременно с фресками Дараго.
— К Истрейе, — пробормотал мастер. — Времени мало. Меньше месяца. Мне придется много работать, чтобы успеть к сроку.
— Работай столько, сколько понадобится, — отрезал Эррит. — Хоть с рассвета да темноты, меня это не касается. Я заплачу столько, сколько нужно. Но потрудись на совесть, Редрик Бобе. Это будет совсем особый заказ, и я хочу, чтобы в нем не было изъянов.
— Я все делаю без изъянов, — обиженно ответил мастер. — Могу обещать Вашему Святейшеству: вы изумитесь тому, что я построю для этой девочки.
— Тогда и пришли мне свой счет, игрушечных дел мастер, — приказал Эррит. — Я охотно его оплачу. — Он снял Лорлу со стула, осторожно поставил на пол и повел к двери. — Всего тебе доброго, Редрик Бобе. Радуйся празднику. И помни: к Истрейе.
Мастер поклонился им вслед, но Эррит не обратил на это внимания. Снадобье и любовь Лорлы придавали ему силы, заставляли ощущать себя поистине бессмертным. Впереди был еще целый день праздника, и Эррит был намерен не тратить его зря. Сегодня он счастлив. Завтра или послезавтра ему принесут дурные вести, сообщат о смертях на Драконьем Клюве или еще в каком-то далеком уголке страны, но сегодня — великий праздник Сеским. С улыбкой на лице он вышел из чудесной игрушечной лавки обратно на шумящую праздником улицу. И с ним шла его безупречная приемная дочка.
29
Лорд Шакал
Тяжелыми и неподвижными были лисские ночи. По острову Харан разносился шум воды и зимнего ветра да редкое хлопанье птичьих крыльев. Очень редко нарушали тишину голоса или шаги. Ночью дворец Джелены становился мрачным, как склеп. Это было пустынное, почти заброшенное здание, слишком большое для его юной обитательницы. Высокие своды и пустые коридоры замка служили постоянным напоминанием обо всем, чего лишился Лисе за годы долгой войны с Наром. Не слышно было шумных разговоров взрослых, не бегали по коридорам королевские дети. Во дворце царила холодная тишина долга, и каменнолицые стражи Джелены редко улыбались или говорили не по делу. При свете дня замок был полон чудес, но ночью, когда мир спал, тут правили тени.
Ричиус пробыл во дворце всего три дня, однако уже хорошо усвоил его правила. Жизнь на острове Джелены была так же предсказуема, как восходы и закаты. Ее стражи и слуги исполняли все ее желания. Кошачьи лодки и весельные джарлы постоянно курсировали по озеру и каналам, доставляя припасы, а огромные водяные ворота продолжали изумлять Ричиуса. Если не считать этого, жизнь в замке была адски скучна, и Ричиус мечтал поскорее отсюда вырваться.
С момента его приезда в Лисе королева Джелена обращалась с ним, как с монархом. Она предоставила ему покои неподалеку от своих собственных — парадные помещения на первом этаже дворца с видом на водяной сад и харанов. Его всегда ждали огонь в камине и еда и целый штат прислуги, готовый делать для него все необходимое. В шкафах висела чистая лисская одежда, на которую он с радостью сменил свои провонявшие морем лохмотья. В его распоряжении также было сколько угодно времени, чтобы продумать стратегию захвата Кроута. Все было великолепно организованно, идеально рассчитано на работу мысли. Если не считать одной маленькой детали.
Ричиус понятия не имел, с чего ему начать.
В течение трех дней он был изолирован на острове Харанв обществе одной только Джелены. Пракна исчез (по словамДжелены, чтобы побыть с женой), и моряки с «Принца»тоже не приходили. И армии пока не было — одно лишьобещание армии. Джелена заверила его, что завтра Пракнавернется на остров Харан и привезет с собой набранных солдат, но Ричиусу это обещание показалось пустым. Хуже того: он опасался, что так оно и есть. Несмотря на роскошнуюобстановку, ему не предоставили того, что ему было действительно необходимо. Ему нужны были карты Кроута — аих не было. Ему нужны были опытные бойцы, которые могли оценить театр военных действий, ему нужно было оружиедля солдат. Ему нужны были сроки и люди, оценки возможностей Кроута и предположения относительно его слабых мест.Надо было составить планы и разработать сценарии, схемыатак и варианты на случай провала. На карту будет поставлено абсолютно все, а Ричиус был один — генерал без армии.Ему было невероятно страшно. На этот раз его опрометчивость все-таки его погубила. Он наконец взял на себя невыполнимую задачу.
— Дьяна была права, — пробормотал он.
Ему не следовало ехать с лиссцами.
Ночь была полна печальных мыслей. Ричиус ушел из своих покоев и стоял на причале у стен замка, глядя на приходящие и уходящие лодки. В последние три дня то и дело шел снег, но эта ночь выдалась ясной и безоблачной. Ветер стих до легкого бриза, ласково перебирающего волосы Ричиуса — они сильно отросли и стали непослушными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Не думаю, чтобы Дудочник продал нам тот розовый, — сказал епископ. — Насколько я знаю, он делает их по одному. А тот, розовый — его собственный. Он всегда стоит в его витрине.
— Тогда я хочу, чтобы он сделал мне дом! — радостно объявила Лорла. — Чтобы он был особенным, специально для меня. Он мне его сделает, правда? Он может построить все, что я захочу?
— Пойдем, — предложил Эррит, снова взяв ее за руку. — Давай мы его спросим.
Как и Лорла, Эррит не чуял под собой ног от радости. Он был захвачен восторгом девочки. В лавке их встретил сильный запах краски и опилок. Под потолком на проволоке крутились, вращались и жужжали многочисленные изделия Дудочника. При виде их Лорла захихикала от удовольствия, да и Эррит, который прежде видел игрушки только через стекло витрины, засмеялся вместе с ней. Магазинчик Редрика Бобса был волшебной страной. Но как только игрушечных дел мастер заметил своего святого гостя, он смертельно побледнел и сразу же отвернулся от покупателя — нарского аристократа с толстым брюхом и не менее толстым кошельком. Аристократ недовольно нахмурился, но, узнав архиепископа Эррита, смущенно отступил.
— Ваша милость! — дрожащим голосом произнес Дудочник. Это был долговязый мужчина с тонкими пальцами, как у кукол, которых он делал. С его волос сыпались опилки, похожие на перхоть. — Я не ожидал вас увидеть. — Он резко упал на колени, словно вспомнив о приличиях. — Добро пожаловать в мою лавку игрушек.
— Встань, Редрик Бобе, — приказал Эррит. — Сегодня день праздника. Вся эта торжественность ни к чему. Я пришел сюда, как и все эти добрые люди, чтобы сделать у тебя покупку.
Дудочник подошел к епископу. Он выглядел завороженным, как Лорла при виде его кукольного дома. Однако столь странное выражение на его лице не было связано с появлением епископа. Дело было в Лорле. Мастер смотрел на нее внимательно, оценивающе, словно она напомнила ему кого-то или что-то давно потерянное. Он опустился перед ней на одно колено. Их окружило кольцо любопытных, но Редрик Бобе их словно не видел.
— Вы привели сюда эту девочку за чем-то особенным, правда, Ваше Святейшество? — спросил он, не отрывая взгляда от Лорлы.
— Да, — подтвердил Эррит. — За подарком на ее день рождения.
— На день рождения! — пропищал Дудочник. — Как славно!
— Мне исполнится девять, — сообщила ему Лорла.
— Девять! — повторил Редрик Бобе. Мастер вел себя крайне нелепо, и это встревожило епископа.
— Да, сударь мой, ей исполняется девять, — резко сказал Эррит. — И она захотела твой кукольный дом.
Лорла указала на витрину:
— Я видела розовый. Он очень красивый.
— А, «Белинду»! — с гордостью проговорил игрушечных дел мастер. — Да, это и мой любимый дом. — Протянув руку, он игриво взъерошил Лорле волосы. — «Белинда» всегда приводит ко мне в лавку таких девочек, как ты. Но боюсь, что этот дом не продается. Я построил его для моей жены.
Эррит встал между Лорлой и мастером.
— Мы не собираемся покупать этот дом. Мы хотим особенный дом. Такой, который ты сделаешь на заказ. Ты сможешь?
Дудочник выпрямился, и Эррит заметил в его взгляде тень недовольства.
— Конечно, смогу, — сказал Редрик Бобе. — Это ведь моя профессия. Я могу сделать для девочки кукольный дом. Любой, какой ей захочется. — Он обвел взглядом уставившихся на него покупателей. — Но давайте уйдем отсюда и поговорим без посторонних. Можно поговорить в моем кабинете. — Он жестом пригласил их пройти в боковую дверь. — Пойдемте, Ваше Святейшество.
— Хорошо, — согласился Эррит. Подталкивая Л орлу в спину, он повел ее к кабинету. Дудочник жизнерадостно предложил своим покупателем пока смотреть на игрушки и ушел следом за своим важным заказчиком в тесную комнатку с резным бюро. На крышке бюро стояла коллекция крохотных игрушек, ожидая для себя хозяина. Рядом с бюро стоял стул, на который поспешно взобралась Лорла. Редрик Бобе закрыл дверь кабинета, и там сразу стало тише.
— Извините, что мне нечем вас угостить, Ваше Святейшество, — виновато сказал он. — В моей игрушечной лавке редко бывают посетители из церкви.
— Я уже напился и наелся пирожных, — ответил Эррит. — И я не хочу здесь задерживаться. — Он подошел к Лорле и встал рядом с ней. — А теперь скажи, что ты можешь нам предложить, игрушечных дел мастер.
Дудочник улыбнулся.
— Вы хорошо выглядите, — заметил он, не ответив на вопрос Эррита. — Несколько месяцев назад я видел вас в карете. Вы снова поправились. И, осмелюсь сказать, у вас совершенно здоровый вид. И хороший цвет лица.
Эррит поморщился. Следовало ли это считать комплиментом? Редрик Бобе был странной личностью. Возможно, пары от красок повлияли на его разум.
— Я здоров, — сказал Эррит. — Итак…
— Мы даже не ожидали от вас такого удивительного выздоровления, — продолжал Бобе. — Мы все усердно за вас молились, ваша милость. Наверное, Бог нас услышал.
«Бог доставил мне синий пузырек», — с горечью подумал Эррит.
С тех пор как он начал пользоваться снадобьем, он снова стал здоровым. Однако Редрику Бобсу про снадобье ничего не известно — ничего, кроме слухов, которые постоянно ходили по всей империи. Эррит пристально посмотрел на Дудочника, стараясь понять, что кроется за его непроницаемой маской. Ему не нравилось, когда ему напоминали о его болезненном пристрастии, а в особенности когда это делал простолюдин-ремесленник. К тому же присланное Бьяджио снадобье подходило к концу. Эррит знал, что скоро ему придется вести с Бьяджио переговоры, чтобы получить новую порцию. Однако это было в будущем, не сегодня. Сегодня был праздник, и Редрик Бобе пытался его испортить. Когда Эррит снова обратился к Дудочнику, его голос стал тихим и почти что угрожающим.
— Почему бы тебе не сказать нам, какой кукольный дом ты можешь сделать для Лорлы? — спросил он. — Нам хотелось бы вернуться на праздник, пока он еще не кончился.
— Я хочу большой, — заявила Лорла, выразительно расставляя руки. — Как те, что на витрине.
— Я могу сделать для тебя все, что ты пожелаешь, девочка, — сказал Редрик Бобе. — Дом любой формы и размера. Хоть с тебя ростом. Ты решила, что тебе хочется, Лорла?
— Совсем любой дом? — перепросила Лорла. Мастер кивнул:
— Точно.
— Что бы я ни попросила?
— Что бы ты ни попросила. Лорла улыбнулась.
— Тогда я знаю, что мне попросить, мастер. — Она повернулась к Эрриту и лукаво ему улыбнулась. — Я хочу, чтобы ты построил для меня совсем-совсем особенный дом. Твой самый хороший дом! И я хочу, чтобы ты сделал его для нас обоих, для меня и для отца Эррита.
— Что? — изумленно воскликнул Эррит. — Лорла… Лорла смотрела на игрушечных дел мастера уже совершенно серьезно.
— Я хочу, чтобы ты построил мне игрушечный Собор Мучеников.
Эррит был поражен. Он отшатнулся к верстаку, потрясенно уставившись на Лорлу:
— Дитя, что ты говоришь? Собор? Зачем?
— Потому что это мой дом, — мягко сказала Лорла. — Мой новый дом. Единственный, который теперь у меня будет. — Протянув руку, она крепко сжала пальцы епископа. — Он будет для нас обоих, отец. И он будет нравиться всем. Как фрески Дараго! Мы даже можем держать его в большом зале, под росписью. Люди смогут смотреть на них одновременно, на две великолепные вещи.
— Но, Лорла, это же не подарок для маленькой девочки! Мне хотелось, чтобы у тебя был кукольный дом вроде тех симпатичных, с витрины. Что-нибудь розовое и милое. Что-то приносящее радость.
— Но этот дом будет приносить мне радость, отец, — заверила его Лорла. Ее улыбка была яркой, умоляющей. — Мне так этого хочется! Больше, чем обезьянку или просто какую-то игрушку. Я хочу особенный дом!
Это было просто невероятно! Она была таким необыкновенным ребенком, эта сиротка, которую привез ему Энли. В это мгновение Эррит понял, что она действительно дар Небес.
— Ну что, Редрик Бобе? — спросил он, не оборачиваясь. — Ты можешь сделать для нас такой дом?
Наступило молчание: игрушечных дел мастер обдумывал свой ответ.
— Это очень непросто, — проговорил он, поглаживая подбородок. — Собор — здание со множеством деталей. На них уйдет много времени. И труда. Когда он вам нужен?
— К Истрейе, — ответил Эррит. — Я хочу, чтобы он был выставлен на обозрение жителей Черного города одновременно с фресками Дараго.
— К Истрейе, — пробормотал мастер. — Времени мало. Меньше месяца. Мне придется много работать, чтобы успеть к сроку.
— Работай столько, сколько понадобится, — отрезал Эррит. — Хоть с рассвета да темноты, меня это не касается. Я заплачу столько, сколько нужно. Но потрудись на совесть, Редрик Бобе. Это будет совсем особый заказ, и я хочу, чтобы в нем не было изъянов.
— Я все делаю без изъянов, — обиженно ответил мастер. — Могу обещать Вашему Святейшеству: вы изумитесь тому, что я построю для этой девочки.
— Тогда и пришли мне свой счет, игрушечных дел мастер, — приказал Эррит. — Я охотно его оплачу. — Он снял Лорлу со стула, осторожно поставил на пол и повел к двери. — Всего тебе доброго, Редрик Бобе. Радуйся празднику. И помни: к Истрейе.
Мастер поклонился им вслед, но Эррит не обратил на это внимания. Снадобье и любовь Лорлы придавали ему силы, заставляли ощущать себя поистине бессмертным. Впереди был еще целый день праздника, и Эррит был намерен не тратить его зря. Сегодня он счастлив. Завтра или послезавтра ему принесут дурные вести, сообщат о смертях на Драконьем Клюве или еще в каком-то далеком уголке страны, но сегодня — великий праздник Сеским. С улыбкой на лице он вышел из чудесной игрушечной лавки обратно на шумящую праздником улицу. И с ним шла его безупречная приемная дочка.
29
Лорд Шакал
Тяжелыми и неподвижными были лисские ночи. По острову Харан разносился шум воды и зимнего ветра да редкое хлопанье птичьих крыльев. Очень редко нарушали тишину голоса или шаги. Ночью дворец Джелены становился мрачным, как склеп. Это было пустынное, почти заброшенное здание, слишком большое для его юной обитательницы. Высокие своды и пустые коридоры замка служили постоянным напоминанием обо всем, чего лишился Лисе за годы долгой войны с Наром. Не слышно было шумных разговоров взрослых, не бегали по коридорам королевские дети. Во дворце царила холодная тишина долга, и каменнолицые стражи Джелены редко улыбались или говорили не по делу. При свете дня замок был полон чудес, но ночью, когда мир спал, тут правили тени.
Ричиус пробыл во дворце всего три дня, однако уже хорошо усвоил его правила. Жизнь на острове Джелены была так же предсказуема, как восходы и закаты. Ее стражи и слуги исполняли все ее желания. Кошачьи лодки и весельные джарлы постоянно курсировали по озеру и каналам, доставляя припасы, а огромные водяные ворота продолжали изумлять Ричиуса. Если не считать этого, жизнь в замке была адски скучна, и Ричиус мечтал поскорее отсюда вырваться.
С момента его приезда в Лисе королева Джелена обращалась с ним, как с монархом. Она предоставила ему покои неподалеку от своих собственных — парадные помещения на первом этаже дворца с видом на водяной сад и харанов. Его всегда ждали огонь в камине и еда и целый штат прислуги, готовый делать для него все необходимое. В шкафах висела чистая лисская одежда, на которую он с радостью сменил свои провонявшие морем лохмотья. В его распоряжении также было сколько угодно времени, чтобы продумать стратегию захвата Кроута. Все было великолепно организованно, идеально рассчитано на работу мысли. Если не считать одной маленькой детали.
Ричиус понятия не имел, с чего ему начать.
В течение трех дней он был изолирован на острове Харанв обществе одной только Джелены. Пракна исчез (по словамДжелены, чтобы побыть с женой), и моряки с «Принца»тоже не приходили. И армии пока не было — одно лишьобещание армии. Джелена заверила его, что завтра Пракнавернется на остров Харан и привезет с собой набранных солдат, но Ричиусу это обещание показалось пустым. Хуже того: он опасался, что так оно и есть. Несмотря на роскошнуюобстановку, ему не предоставили того, что ему было действительно необходимо. Ему нужны были карты Кроута — аих не было. Ему нужны были опытные бойцы, которые могли оценить театр военных действий, ему нужно было оружиедля солдат. Ему нужны были сроки и люди, оценки возможностей Кроута и предположения относительно его слабых мест.Надо было составить планы и разработать сценарии, схемыатак и варианты на случай провала. На карту будет поставлено абсолютно все, а Ричиус был один — генерал без армии.Ему было невероятно страшно. На этот раз его опрометчивость все-таки его погубила. Он наконец взял на себя невыполнимую задачу.
— Дьяна была права, — пробормотал он.
Ему не следовало ехать с лиссцами.
Ночь была полна печальных мыслей. Ричиус ушел из своих покоев и стоял на причале у стен замка, глядя на приходящие и уходящие лодки. В последние три дня то и дело шел снег, но эта ночь выдалась ясной и безоблачной. Ветер стих до легкого бриза, ласково перебирающего волосы Ричиуса — они сильно отросли и стали непослушными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106