амулет на шее Кассандры вспыхнул жарким алым огнем. Кассандра, дрожа, смотрела на Око. Проклятие…
Лукьен ощутил возрастающую панику. Он упал на колени рядом с любимой, с жалостью и ужасом видя, как мертвенная бледность покрывает ее черты. По телу проходили спазмы; она беспомощно тянула руки, хваталась за его плащ, моля о спасении.
— В чем дело, что с тобой, Кассандра?.. — в отчаянии повторял Лукьен.
Она не отвечала; да и не могла ответить. Глаза ее расширились, новая волна боли сотрясла тело. Из груди вырвался ужасный вопль, прерванный целым фонтаном крови. Кровь забрызгала лицо Лукьена.
— Это рак, — прохрипела она. — Я чувствую его!
Лукьен обхватил тело возлюбленной, и руки его стали кровавого цвета. Она истекала кровью и уже не могла говорить. Око Господа горело зловещим огнем. Кассандра судорожно хваталась за него пальцами. Она что-то прошептала. Лукьен едва смог разобрать слова:
— Я… умираю…
— Ты не можешь умереть, Кассандра, нет!
Но она умирала, и Лукьен знал это. Они нарушили чары Ока, каким бы невероятным это ни казалось. Кассандра вцепилась в цепочку, на которой висел амулет.
— Верни… его, — выдавила она из последних сил. И обмякла в руках Лукьена. Сильнейший спазм сотряс ее тело. Она завопила, моля о помощи.
— Скажи, что мне сделать? — метался Лукьен. — Как мне помочь тебе?
Но Кассандра уже замолчала. В ее теле больше не было ни тепла, ни жизни. Спазмы становились все слабее, слабее…
И прекратились.
— Кассандра!
О, каким жалким показался Лукьену собственный голос!
— Кассандра, не покидай меня!
Нет ответа.
Лукьен упал на колени, не выпуская Кассандру из рук, и голова возлюбленной безжизненно свесилась ему на плечо. Алый огонь амулета погас, будто свеча, которую притушили.
Гилвин с Теку на плече отдыхал в саду, когда вдруг до него донесся крик. Он выбрал себе местечко на приличном расстоянии от Лукьена с Кассандрой, откуда был хорошо виден весь Кот, и следил, чтобы никто посторонний не мог пробраться мимо него незамеченным. Он сидел под деревом и неплохо себя чувствовал, надо сказать. Но жуткий крик мгновенно лишил его покоя.
Крик донесся со стороны костра. Парень вскочил и побежал с такой скоростью, какую только позволяла больная нога. Крик перерастал в бесконечный агонизирующий вопль. Вот и огонек костра показался сквозь туман. Рядом на коленях стоит Лукьен. А на руках у него… Кассандра. Гилвин остановился, как вкопанный. Да она же не шевелится!..
— Великое Небо…
Жуткая сцена разом лишила Гилвина сил. Кровь заливала лицо и рубаху Кассандры, словно кто-то набросился на нее с кинжалом. В воздухе стоял густой запах крови. Лукьен плакал, и его большое тело сотрясалось в рыданиях. Гилвин смотрел на него, объятый ужасом: звериный вой, что издавал Лукьен, был еще страшнее неподвижной Кассандры.
— Лукьен, что случилось?
Странно, но он услышал. Бронзовый Рыцарь поднял залитое слезами лицо и встретился взглядом с Гилвином.
— Ты говорил, что это обман! — проскрежетал он. — Ты обещал, что так оно и будет!
— Что обещал?
— Насчет проклятия! Говорил, будто все это ложь! Ты надул меня, мерзкий лгун!
— Но это было правдой! — закричал Гилвин. — Клянусь, Лукьен! Я ведь смотрел на нее. Видел собственными глазами!
— Так взгляни же на нее сейчас! — взревел Лукьен. Он поднялся с Кассандрой на руках и понес ее навстречу Гилвину. — Вот что случилось!
Гилвин еле сумел раскрыть рот от ужаса:
— Мне очень жаль! Я же не знал!
Лукьен снова опустился на колени, бережно укладывая Кассандру на землю, потом обхватил ее тело руками. Голова и плечи Лукьена затряслись в безудержных горьких рыданиях. Вид поверженного рыцаря был Гилвину невыносим. Даже смерть матери не так потрясла его. Он застыл на месте, глядя, как Лукьен оплакивает погибшую возлюбленную. Прошло немало времени, прежде чем рыцарь сумел прийти в себя. Он провел рукавом по залитому слезами и кровью лицу и медленно перевел взгляд на Гилвина.
— Лукьен, нам нужно ехать, — проговорил Гилвин. Ему не хотелось этого говорить, но опасность следовала за ними по пятам. — Ты слышишь меня? Нужно ехать, пока Акила…
— Я слышу, — отозвался Лукьен. Затем, к изумлению Гилвина, нагнулся и снял амулет с шеи Кассандры. Он легонько коснулся пальцами ее запавшей щеки. Все украденные у вечности годы как будто разом обрушились на это лицо. Ушла красота, сводившая с ума стольких мужчин. Под деревом лежала высохшая мумия.
— Почему ты забрал амулет? — спросил Гилвин. Он подошел поближе, хотя и с опаской. Но Лукьен больше не сердился. В его глазах блеснула лишь глубокая скорбь.
— Мы отвезем Око в Джадор, — сказал он. — Вместе: ты и я.
Гилвин промолчал. Он знал, что не сможет вернуться в библиотеку. Как только Акила обнаружит, что Кассандра умерла, никому из них и думать нечего о том чтобы спастись. А он непременно это обнаружит, ведь они не смогут забрать ее с собой.
— Я не хочу оставлять ее на съедение крысам, — заговорил Лукьен. — Мы похороним ее здесь и успеем сделать это до рассвета. — Его голос утратил теплые дружеские нотки. Теперь он звучал сухо и безжизненно. Он вновь преклонил колени. — Ты должен будешь мне помочь.
— Лукьен, у нас даже лопаты нет.
Но Лукьен уже копал землю руками, ломая ногти о твердый грунт. Гилвин тоже встал на колени и принялся изо всех сил вгрызаться в почву здоровой рукой. Лукьен сказал, что могила будет неглубокой, лишь бы сохранить тело до того, как его найдет Акила.
— Акила и похоронит ее, как должно, — сквозь слезы пробормотал Лукьен. — Ведь он тоже любил ее.
40
Акила обнаружил исчезновение Кассандры на следующее утро.
Он рано проснулся, собираясь встретиться с женой и сообщить добрые вести — армия генерала Трагера уже готова выступить; поход назначен на завтра. Король мечтал разделить завтрак с супругой, попивая чаек рядом с ширмой, в то время как Мегал и Рузанна будут заваривать новый. Он пребывал в превосходном расположении духа. Но, подойдя к дверям опочивальни Кассандры, наткнулся на Джансиз.
Слепая служанка выглядела обеспокоенной. И сообщила следующее: проснувшись совсем недавно, она поднялась к Кассандре, дабы проверить, встала ли королева. Но Кассандры на месте не оказалось. Она исчезла.
— Исчезла? — Акила не мог поверить тому, что слышит. — Куда исчезла?
— Пропала, милорд! — отвечала Джансиз, проливая слезы, что не помешало Акиле заподозрить ее в неискренности. — Мы везде искали — ее нигде нет!
— Искали? — прошипел Акила. — Это вы-то? Слепые? Почему было сразу не позвать меня?
— Говорю же вам, милорд, я сама только что встала. Пришла к ней пожелать доброго утра, а она не отвечает. Я даже ощупала пол возле кровати, думала, может, она упала…
Акила оттолкнул Джансиз в сторону и бросился в спальню. Мегал и другие слуги уже были там. Они звали ее по имени, бродили по разным углам, слепо тычась по сторонам. Рузанна была вся в слезах. Она впала в истерику, и голос ее охрип от бесконечных призывов пропавшей хозяйки. Повар Фрин держал ее под руку. В опочивальне и других комнатах царил настоящий бедлам, и у Акилы просто руки опустились. Он стоял посреди апартаментов жены, и подбородок у него дрожал. В сердце закрался никогда прежде не испытываемый страх.
— Кассандра! — позвал он.
Фрин и Мегал повернулись на голос.
— Король Акила? — спросил Фрин. — Это вы, милорд?
— О Небо, Фрин, где же она? — простонал Акила.
— Не знаю, милорд. Мы все ищем, но, вот…
— Но должна же она быть хоть где-нибудь! — завопил Акила. Он в приступе безумия начал рыскать по комнатам, роясь в вещах Кассандры, расшвыривая простыни. Как она смогли уйти? Непостижимо! Если кто-нибудь увидел ее, то…
— Джансиз! — взревел Акила.
Он выскочил из спальни и бросился в главный коридор. Джансиз стояла там, поджидая его. Она не двигалась с места; в незрячих глазах блестели слезы. Акила воззрился на нее, обуреваемый гневом. Из-за спины служанки показались стражники во главе с Эгином. Они тоже замерли, завидев Акилу, и выстроились в ряд.
— Вы должны были охранять ее, — выкрикнул Акила. — Вам полагалось смотреть за ней в оба!
— Милорд, простите меня, — взмолилась Джансиз. Она упала на колени, протягивая к нему руки. — Я не знаю, что произошло, клянусь вам. Я пошла спать, когда она уснула. Проснулась, а она исчезла!
— Это правда, милорд, — подал голос Эгин. — Я тоже отправился спать, когда королева легла. Она сослалась на усталость и легла рано. И больше никто из нас не видел ее.
— Не видел? Не видел? — Акила истерически захохотал. — Да как бы вы могли ее увидеть? Вы же чертовы слепцы!
— Мы начнем обыскивать землю вокруг, милорд, — быстро нашелся один из стражников. — Если она здесь, мы обнаружим ее.
— Если вы ее найдете, значит, она умерла! — взорвался Акила. Он обхватил голову руками, не зная, что предпринять.
— Ну, ладно, — согласился он. — Будем искать. А еще — найдите генерала Трагера. Пусть перероет Кот вдоль и поперек!
Стражники поклонились и поспешили ретироваться. Акила обратил взгляд на стоящую на коленях Джансиз. Ему отчаянно захотелось ударить ее. Мегал и Рузанна вышли в холл. Они таращили на него невидящие глаза.
«Неужели все они против меня?» — думал Акила. Внутренний голос кричал об измене.
— Простите, милорд, — опять зарыдала Джансиз. — Я не знаю…
У Акилы так и чесались руки отвесить ей пощечину. Он бурно задышал. Эта женщина не оправдала его ожиданий. Он доверил ей самое драгоценное в жизни, а она подвела его. И не верит он ее лживым уверениям в собственной невиновности. Их с Кассандрой связывали такие узы, каких не найдешь среди воров в одной шайке. Ни за что он не поверит, будто его жена исчезла, не предупредив Джансиз.
Разве что служанка прикрывает ее…
Вместо того, чтобы ударить Джансиз, Акила резко наклонился и схватил ее за голову, стиснув ей подбородок, и потянул.
— А теперь послушай меня, ты, слепая сука! Если я узнаю, что ты лгала мне, я выдавлю твои глаза своими руками!
Джансиз застонала, но не произнесла ни слова. Акила с минуту изучал ее лицо, потом оттолкнул прямо под ноги Эгина. Служанка и суконщик молча стерпели его жестокость. Они в ужасе смотрели прямо перед собой.
— Узнаю, что кто-нибудь из вас предал меня — сразу убью, — пригрозил Акила.
И помчался прочь. Он бежал по замку, а в голове у него будто полыхали языки пламени. Он звал генерала Трагера. Безумный голос эхом отдавался во всех залах и коридорах.
Все утро Акила слонялся по Лайонкипу, ожидая вестей о Кассандре. Стражники продолжали прочесывать окрестности, но пока ничего не обнаружили. Генерал Трагер и его люди разъезжали по городу, надеясь наткнуться на какую-либо разгадку относительно пропажи королевы. Весь Лайонкип был объят ужасом. Доброе расположение духа покинуло Акилу, его место заняло ожидание беды. Все говорило о том, что Кассандры нет в живых. Акила предполагал, что она могла рискнуть жизнью, чтобы убежать от него, ибо вечная жизнь рядом с ним была для нее непереносима. Такие догадки причиняли особенно нестерпимую боль, ведь Акила считал, что всегда был добр к жене и давал ей все, что только может пожелать женщина. Единственное, чего он не даровал ей — это свободы, ибо это не входило в сферу его компетенции. Но зато он старался любить ее. Так где же она теперь?
Проходили часы, и переживания Акилы все ужесточались. Он бродил по балкону, глядя на город, пил вино стакан за стаканом, все больше впадая в пьяное оцепенение. Слуги на цыпочках сновали вокруг, предупреждая любое желание. Наконец, Акила утих. Он больше не сходил с ума и не выкрикивал угроз. Он тихо попивал вино из лучших запасов, ожидая вестей от Трагера. Где-то в городе лежит сейчас тело Кассандры, думал он, валяется в канаве, где ее застигла смерть от первого же взгляда случайного прохожего. Лучше бы она не мучилась перед смертью…
Надежда еще не совсем покинула его. Может быть, Кассандре удалось скрыться незамеченной. Она ведь, ко всему прочему, и сообразительна. Акила зажал кубок с вином в ладонях, моля Небо, чтобы его последняя идея оказалась верной.
— Милорд?
Голос вывел Акилу из оцепенения. Он обернулся и увидел двоих рыцарей-стражников, телохранителей Трагера. На их лицах было обычное бесстрастное выражение. В животе у Акилы болезненно сжалось.
— У вас есть новости? — слабым голосом спросил он.
— Милорд, мы кое-что обнаружили, — ответил один из них. — В яблоневом саду. Генерал Трагер послал за вами.
— И что вы нашли?
Рыцарь замешкался.
— Генерал просил привезти вас туда, милорд. Он полагает, вам лучше увидеть самому.
«Отлично, — подумал Акила, — Больше никаких вопросов». Ему действительно лучше удостовериться самому. Отбросив кубок с вином, он вскочил на ноги, слегка пошатываясь. В голове все плыло, но он мог удержаться на ногах.
— Везите меня туда.
Рыцари оседлали скакунов, поджидавших их во дворе, но для Акилы коня нашли не сразу. Конюхи были потрясены встречей с королем, ведь Акила-Призрак нечасто покидал стены замка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Лукьен ощутил возрастающую панику. Он упал на колени рядом с любимой, с жалостью и ужасом видя, как мертвенная бледность покрывает ее черты. По телу проходили спазмы; она беспомощно тянула руки, хваталась за его плащ, моля о спасении.
— В чем дело, что с тобой, Кассандра?.. — в отчаянии повторял Лукьен.
Она не отвечала; да и не могла ответить. Глаза ее расширились, новая волна боли сотрясла тело. Из груди вырвался ужасный вопль, прерванный целым фонтаном крови. Кровь забрызгала лицо Лукьена.
— Это рак, — прохрипела она. — Я чувствую его!
Лукьен обхватил тело возлюбленной, и руки его стали кровавого цвета. Она истекала кровью и уже не могла говорить. Око Господа горело зловещим огнем. Кассандра судорожно хваталась за него пальцами. Она что-то прошептала. Лукьен едва смог разобрать слова:
— Я… умираю…
— Ты не можешь умереть, Кассандра, нет!
Но она умирала, и Лукьен знал это. Они нарушили чары Ока, каким бы невероятным это ни казалось. Кассандра вцепилась в цепочку, на которой висел амулет.
— Верни… его, — выдавила она из последних сил. И обмякла в руках Лукьена. Сильнейший спазм сотряс ее тело. Она завопила, моля о помощи.
— Скажи, что мне сделать? — метался Лукьен. — Как мне помочь тебе?
Но Кассандра уже замолчала. В ее теле больше не было ни тепла, ни жизни. Спазмы становились все слабее, слабее…
И прекратились.
— Кассандра!
О, каким жалким показался Лукьену собственный голос!
— Кассандра, не покидай меня!
Нет ответа.
Лукьен упал на колени, не выпуская Кассандру из рук, и голова возлюбленной безжизненно свесилась ему на плечо. Алый огонь амулета погас, будто свеча, которую притушили.
Гилвин с Теку на плече отдыхал в саду, когда вдруг до него донесся крик. Он выбрал себе местечко на приличном расстоянии от Лукьена с Кассандрой, откуда был хорошо виден весь Кот, и следил, чтобы никто посторонний не мог пробраться мимо него незамеченным. Он сидел под деревом и неплохо себя чувствовал, надо сказать. Но жуткий крик мгновенно лишил его покоя.
Крик донесся со стороны костра. Парень вскочил и побежал с такой скоростью, какую только позволяла больная нога. Крик перерастал в бесконечный агонизирующий вопль. Вот и огонек костра показался сквозь туман. Рядом на коленях стоит Лукьен. А на руках у него… Кассандра. Гилвин остановился, как вкопанный. Да она же не шевелится!..
— Великое Небо…
Жуткая сцена разом лишила Гилвина сил. Кровь заливала лицо и рубаху Кассандры, словно кто-то набросился на нее с кинжалом. В воздухе стоял густой запах крови. Лукьен плакал, и его большое тело сотрясалось в рыданиях. Гилвин смотрел на него, объятый ужасом: звериный вой, что издавал Лукьен, был еще страшнее неподвижной Кассандры.
— Лукьен, что случилось?
Странно, но он услышал. Бронзовый Рыцарь поднял залитое слезами лицо и встретился взглядом с Гилвином.
— Ты говорил, что это обман! — проскрежетал он. — Ты обещал, что так оно и будет!
— Что обещал?
— Насчет проклятия! Говорил, будто все это ложь! Ты надул меня, мерзкий лгун!
— Но это было правдой! — закричал Гилвин. — Клянусь, Лукьен! Я ведь смотрел на нее. Видел собственными глазами!
— Так взгляни же на нее сейчас! — взревел Лукьен. Он поднялся с Кассандрой на руках и понес ее навстречу Гилвину. — Вот что случилось!
Гилвин еле сумел раскрыть рот от ужаса:
— Мне очень жаль! Я же не знал!
Лукьен снова опустился на колени, бережно укладывая Кассандру на землю, потом обхватил ее тело руками. Голова и плечи Лукьена затряслись в безудержных горьких рыданиях. Вид поверженного рыцаря был Гилвину невыносим. Даже смерть матери не так потрясла его. Он застыл на месте, глядя, как Лукьен оплакивает погибшую возлюбленную. Прошло немало времени, прежде чем рыцарь сумел прийти в себя. Он провел рукавом по залитому слезами и кровью лицу и медленно перевел взгляд на Гилвина.
— Лукьен, нам нужно ехать, — проговорил Гилвин. Ему не хотелось этого говорить, но опасность следовала за ними по пятам. — Ты слышишь меня? Нужно ехать, пока Акила…
— Я слышу, — отозвался Лукьен. Затем, к изумлению Гилвина, нагнулся и снял амулет с шеи Кассандры. Он легонько коснулся пальцами ее запавшей щеки. Все украденные у вечности годы как будто разом обрушились на это лицо. Ушла красота, сводившая с ума стольких мужчин. Под деревом лежала высохшая мумия.
— Почему ты забрал амулет? — спросил Гилвин. Он подошел поближе, хотя и с опаской. Но Лукьен больше не сердился. В его глазах блеснула лишь глубокая скорбь.
— Мы отвезем Око в Джадор, — сказал он. — Вместе: ты и я.
Гилвин промолчал. Он знал, что не сможет вернуться в библиотеку. Как только Акила обнаружит, что Кассандра умерла, никому из них и думать нечего о том чтобы спастись. А он непременно это обнаружит, ведь они не смогут забрать ее с собой.
— Я не хочу оставлять ее на съедение крысам, — заговорил Лукьен. — Мы похороним ее здесь и успеем сделать это до рассвета. — Его голос утратил теплые дружеские нотки. Теперь он звучал сухо и безжизненно. Он вновь преклонил колени. — Ты должен будешь мне помочь.
— Лукьен, у нас даже лопаты нет.
Но Лукьен уже копал землю руками, ломая ногти о твердый грунт. Гилвин тоже встал на колени и принялся изо всех сил вгрызаться в почву здоровой рукой. Лукьен сказал, что могила будет неглубокой, лишь бы сохранить тело до того, как его найдет Акила.
— Акила и похоронит ее, как должно, — сквозь слезы пробормотал Лукьен. — Ведь он тоже любил ее.
40
Акила обнаружил исчезновение Кассандры на следующее утро.
Он рано проснулся, собираясь встретиться с женой и сообщить добрые вести — армия генерала Трагера уже готова выступить; поход назначен на завтра. Король мечтал разделить завтрак с супругой, попивая чаек рядом с ширмой, в то время как Мегал и Рузанна будут заваривать новый. Он пребывал в превосходном расположении духа. Но, подойдя к дверям опочивальни Кассандры, наткнулся на Джансиз.
Слепая служанка выглядела обеспокоенной. И сообщила следующее: проснувшись совсем недавно, она поднялась к Кассандре, дабы проверить, встала ли королева. Но Кассандры на месте не оказалось. Она исчезла.
— Исчезла? — Акила не мог поверить тому, что слышит. — Куда исчезла?
— Пропала, милорд! — отвечала Джансиз, проливая слезы, что не помешало Акиле заподозрить ее в неискренности. — Мы везде искали — ее нигде нет!
— Искали? — прошипел Акила. — Это вы-то? Слепые? Почему было сразу не позвать меня?
— Говорю же вам, милорд, я сама только что встала. Пришла к ней пожелать доброго утра, а она не отвечает. Я даже ощупала пол возле кровати, думала, может, она упала…
Акила оттолкнул Джансиз в сторону и бросился в спальню. Мегал и другие слуги уже были там. Они звали ее по имени, бродили по разным углам, слепо тычась по сторонам. Рузанна была вся в слезах. Она впала в истерику, и голос ее охрип от бесконечных призывов пропавшей хозяйки. Повар Фрин держал ее под руку. В опочивальне и других комнатах царил настоящий бедлам, и у Акилы просто руки опустились. Он стоял посреди апартаментов жены, и подбородок у него дрожал. В сердце закрался никогда прежде не испытываемый страх.
— Кассандра! — позвал он.
Фрин и Мегал повернулись на голос.
— Король Акила? — спросил Фрин. — Это вы, милорд?
— О Небо, Фрин, где же она? — простонал Акила.
— Не знаю, милорд. Мы все ищем, но, вот…
— Но должна же она быть хоть где-нибудь! — завопил Акила. Он в приступе безумия начал рыскать по комнатам, роясь в вещах Кассандры, расшвыривая простыни. Как она смогли уйти? Непостижимо! Если кто-нибудь увидел ее, то…
— Джансиз! — взревел Акила.
Он выскочил из спальни и бросился в главный коридор. Джансиз стояла там, поджидая его. Она не двигалась с места; в незрячих глазах блестели слезы. Акила воззрился на нее, обуреваемый гневом. Из-за спины служанки показались стражники во главе с Эгином. Они тоже замерли, завидев Акилу, и выстроились в ряд.
— Вы должны были охранять ее, — выкрикнул Акила. — Вам полагалось смотреть за ней в оба!
— Милорд, простите меня, — взмолилась Джансиз. Она упала на колени, протягивая к нему руки. — Я не знаю, что произошло, клянусь вам. Я пошла спать, когда она уснула. Проснулась, а она исчезла!
— Это правда, милорд, — подал голос Эгин. — Я тоже отправился спать, когда королева легла. Она сослалась на усталость и легла рано. И больше никто из нас не видел ее.
— Не видел? Не видел? — Акила истерически захохотал. — Да как бы вы могли ее увидеть? Вы же чертовы слепцы!
— Мы начнем обыскивать землю вокруг, милорд, — быстро нашелся один из стражников. — Если она здесь, мы обнаружим ее.
— Если вы ее найдете, значит, она умерла! — взорвался Акила. Он обхватил голову руками, не зная, что предпринять.
— Ну, ладно, — согласился он. — Будем искать. А еще — найдите генерала Трагера. Пусть перероет Кот вдоль и поперек!
Стражники поклонились и поспешили ретироваться. Акила обратил взгляд на стоящую на коленях Джансиз. Ему отчаянно захотелось ударить ее. Мегал и Рузанна вышли в холл. Они таращили на него невидящие глаза.
«Неужели все они против меня?» — думал Акила. Внутренний голос кричал об измене.
— Простите, милорд, — опять зарыдала Джансиз. — Я не знаю…
У Акилы так и чесались руки отвесить ей пощечину. Он бурно задышал. Эта женщина не оправдала его ожиданий. Он доверил ей самое драгоценное в жизни, а она подвела его. И не верит он ее лживым уверениям в собственной невиновности. Их с Кассандрой связывали такие узы, каких не найдешь среди воров в одной шайке. Ни за что он не поверит, будто его жена исчезла, не предупредив Джансиз.
Разве что служанка прикрывает ее…
Вместо того, чтобы ударить Джансиз, Акила резко наклонился и схватил ее за голову, стиснув ей подбородок, и потянул.
— А теперь послушай меня, ты, слепая сука! Если я узнаю, что ты лгала мне, я выдавлю твои глаза своими руками!
Джансиз застонала, но не произнесла ни слова. Акила с минуту изучал ее лицо, потом оттолкнул прямо под ноги Эгина. Служанка и суконщик молча стерпели его жестокость. Они в ужасе смотрели прямо перед собой.
— Узнаю, что кто-нибудь из вас предал меня — сразу убью, — пригрозил Акила.
И помчался прочь. Он бежал по замку, а в голове у него будто полыхали языки пламени. Он звал генерала Трагера. Безумный голос эхом отдавался во всех залах и коридорах.
Все утро Акила слонялся по Лайонкипу, ожидая вестей о Кассандре. Стражники продолжали прочесывать окрестности, но пока ничего не обнаружили. Генерал Трагер и его люди разъезжали по городу, надеясь наткнуться на какую-либо разгадку относительно пропажи королевы. Весь Лайонкип был объят ужасом. Доброе расположение духа покинуло Акилу, его место заняло ожидание беды. Все говорило о том, что Кассандры нет в живых. Акила предполагал, что она могла рискнуть жизнью, чтобы убежать от него, ибо вечная жизнь рядом с ним была для нее непереносима. Такие догадки причиняли особенно нестерпимую боль, ведь Акила считал, что всегда был добр к жене и давал ей все, что только может пожелать женщина. Единственное, чего он не даровал ей — это свободы, ибо это не входило в сферу его компетенции. Но зато он старался любить ее. Так где же она теперь?
Проходили часы, и переживания Акилы все ужесточались. Он бродил по балкону, глядя на город, пил вино стакан за стаканом, все больше впадая в пьяное оцепенение. Слуги на цыпочках сновали вокруг, предупреждая любое желание. Наконец, Акила утих. Он больше не сходил с ума и не выкрикивал угроз. Он тихо попивал вино из лучших запасов, ожидая вестей от Трагера. Где-то в городе лежит сейчас тело Кассандры, думал он, валяется в канаве, где ее застигла смерть от первого же взгляда случайного прохожего. Лучше бы она не мучилась перед смертью…
Надежда еще не совсем покинула его. Может быть, Кассандре удалось скрыться незамеченной. Она ведь, ко всему прочему, и сообразительна. Акила зажал кубок с вином в ладонях, моля Небо, чтобы его последняя идея оказалась верной.
— Милорд?
Голос вывел Акилу из оцепенения. Он обернулся и увидел двоих рыцарей-стражников, телохранителей Трагера. На их лицах было обычное бесстрастное выражение. В животе у Акилы болезненно сжалось.
— У вас есть новости? — слабым голосом спросил он.
— Милорд, мы кое-что обнаружили, — ответил один из них. — В яблоневом саду. Генерал Трагер послал за вами.
— И что вы нашли?
Рыцарь замешкался.
— Генерал просил привезти вас туда, милорд. Он полагает, вам лучше увидеть самому.
«Отлично, — подумал Акила, — Больше никаких вопросов». Ему действительно лучше удостовериться самому. Отбросив кубок с вином, он вскочил на ноги, слегка пошатываясь. В голове все плыло, но он мог удержаться на ногах.
— Везите меня туда.
Рыцари оседлали скакунов, поджидавших их во дворе, но для Акилы коня нашли не сразу. Конюхи были потрясены встречей с королем, ведь Акила-Призрак нечасто покидал стены замка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108