На горизонте продолжал яростно пылать ковчег. Ночь наполнил набат пожарной тревоги, и толстый столб дыма начал заслонять поворачивающуюся луну и мерцающие звезды.
Пока раненых заносили в здание, Мэри чувствовала себя довольно неловко когда, выполняя свой долг, приподнимала простыни и вглядывалась в лица лежащих на самодельных носилках обгорелых и истекающих кровью исследователей. Раненые стонали, когда на них падал свет масляных ламп, и она быстро прикрывала их вновь. Все, кого Мэри смогла рассмотреть, были знакомы ей по светским раутам и речам в Клубе исследователей. По счастью, ни один из раненых не был мужем какой-либо из присутствующих дам.
И тут Мэри замерла, поняв все, и желудок у нее сжался, словно она стояла на переворачивающейся плите-ловушке глубоко внутри египетской пирамиды с готовыми обрушиться ей на голову тоннами камня. Ни один из раненых не был родственником никому из присутствующих дам. Но ведь это абсолютно невозможно. Это были жены самых главных членов клуба, мужчин, которые всегда торчали в своем проклятом клубе. Их неприсутствие там было даже не просто невозможным – оно было абсурдным и, что гораздо важнее, дьявольски подозрительным.
Взяв со стола фонарь, Катрина направилась к занавешенному дверному проему.
– Думаю, носилки следует отнести в мастерскую, – предложила она. – Места там много, а переднюю мы должны освободить на случай неприятностей. Следуйте, пожалуйста, за мной.
– Конечно, милая леди, – с улыбкой согласился Карл, казавшийся необыкновенно довольным.
Осторожно присматриваясь к дворецкому, когда тот проходил мимо пылающего камина, Мэри оторвала взгляд от стонущих раненых и посмотрела на противоположную стену. И невольно ахнула при виде движущихся теней. Вместо силуэтов усталых слуг, несущих носилки, по стене тянулись только мрачные полутени мужчин и женщин в балахонах, несущих курящийся паром котел. Мэри не имела представления, что там, в этом железном котле, но уж балахоны-то она отлично помнила.
– Нас обманули! – закричала Мэри, вскидывая дробовик и стреляя с бедра. – Это кальмарники!
От выстрела котел закачался; слуги замерцали, и их магические личины растаяли. Снова взведя курки, Мэри сшибла выстрелами двух поклонников Бога Кальмара прямо в камин.
Изрыгая проклятия, остальные кальмарники окружили для защиты котел, извлекая на свет ножи, арбалеты, динамитные бомбы и топорики. А женщины схватились за револьверы, винтовки и арбалеты, как раз когда незваные гости бросились в атаку. Вестибюль наполнился грохотом и воплями, бой перерастал в полнейший хаос! Густые облака клубящегося порохового дыма затянули бушующее сражение, и вскоре весь пол был залит кровью...
16
Отливающее глубокой и мирной топазовой голубизной, Карибское море было гладким и спокойным. Ни одна волна не нарушала зеркальной глади, ни один ветерок не тревожил идеального покоя морского простора.
А затем из прохладных глубин на поверхность выскочил с хлопком крошечный пузырек. Вслед за ним выскочили новые пузырьки, более крупные, более шумные, десятки, сотни, тысячи, миллионы, до тех пор, пока море бешено не забурлило, не заходило, замешивая похлебку первозданного неистовства.
Перемещаясь, соленая голубизна начала двигаться вокруг Центральной оси, вращаясь все быстрей и быстрей, образуя водоворот. Наращивая мощь и скорость, края водоворота резко поднялись, тогда как середина опустилась сквозь сумрачные глубины взбудораженного моря до самого дна. Стаи рыб в ужасе бросились прочь, и даже облака, казалось, в страхе шарахнулись от бушующего водоворота.
Точно по сигналу, горизонт вздыбился к небу, и в поле зрения возникла приливная волна с вопящими крошечными фигурками проф. Эйнштейна и Карстерса, все еще мчащихся верхом на спонтанном итальянском цунами.
Ревущая волна пронеслась к бушующему водовороту, а затем резко дернула гребнем, сбросив спутников прямо в зияющую утробу бури. Кувыркающиеся в воздухе Эйнштейн с Карстерсом могли лишь удивленно таращиться, когда их поглотила темнота и они полетели через воронку грохочущего водоворота.
– Профессор, сдается мне, что это и есть Бермудский треугольник! – проорал удивленный лорд Карстерс.
– Я тоже так полагаю, юноша! – крикнул проф. Эйнштейн, перекрывая рев воды и ветра.
– Мы добрались чертовски быстро!
– Несомненно!
Внизу, на каменистом дне, куда камнем падали исследователи, начали образовываться смутно различимые странные туманы. Когда Эйнштейн с Карстерсом вошли в эти густеющие слои, внезапно из ниоткуда треснул, с пиротехническим взрывом цвета и боли, жестокий разряд молнии. Напрягшись и приготовившись к сокрушительному столкновению с твердым дном, исследователи с удивлением обнаружили, что они по-прежнему падают, все дальше и дальше, гораздо ниже любой возможной глубины моря.
Теперь водоворот исчез, сменившись кружащимися в смерче облаками, и профессор с лордом постепенно поняли, что угол их полета изменился. Они больше не падали вертикально, а летели вбок с постоянно увеличивающейся скоростью, тогда как вокруг них трещали на странно знакомый лад разряды молний.
– Черт подери, юноша, да это же межпространственная воронка! – воскликнул, теряя ботинок, проф. Эйнштейн. – Должно быть, это тайный вход на остров Дутар!
– Точно такой же, как в Ватикане! – восторженно крикнул Карстерс. Сложив руки рупором, лорд повернулся и проревел небу: – Должен признать, отличная работа, капитан ван дер Деккен! Превосходная!
– Моряки всегда отдают долги, юноша! А уж голландцы – вдвойне!
– Точно, сэр!
Радостно несущиеся сквозь магический смерч, Эйнштейн с Карстерсом заметили теперь, что туманы преобразуются в стробоскопический тоннель голубого света. Но чем дальше они продвигались, тем труднее становилось дышать. Исследователей обдало лютым холодом, и их влажная одежда покрылась льдом. Внезапно их потянуло в разные стороны, и разрыв между ними возрастал с каждой секундой.
– Бенджамин, мы угодили в эфирный сквозняк! – в отчаянии вскричал, борясь с дрожью, проф. Эйнштейн. – Капитан ван дер Деккен знал про этот вход, но только вы видели нашу цель, храм Бога Кальмара! Сосредоточьтесь, юноша! Подумайте хорошенько и проведите нас туда!
Мрачно наморщив лоб, мерзнущий лорд приложил все силы своего недюжинного ума для решения задачи. И почти сразу же туманы впереди начали редеть, и Эйнштейн с Карстерсом обнаружили, что движутся влево по вытянувшемуся на невозможное расстояние горизонтальному торнадо из ветра и грома.
На противоположном конце магической силовой трубы появился черный замок, стоящий на вершине ледяной горы. Вокруг этого туманного творения зла двигалось с десяток фигур в балахонах; одна из этих фигур была в кроваво-красной мантии и золотой маске, изображающей кальмара с распахнутой в крике пастью.
Личность типа в маске не вызывала никаких сомнений, и, оказавшись, наконец, лицом к лицу со своим истинным врагом, проф. Эйнштейн и лорд Карстерс без колебаний и задержек выхватили револьверы и открыли огонь по верховному жрецу. Несколько слуг в балахонах схватились за грудь и упали с горного пика, но верховный жрец только отшатнулся при виде двух несущихся с грозового неба исследователей.
– Вы! – завопил верховный жрец, вытягивая руку, тогда как остальные поклонники Бога Кальмара бросились укрываться от пуль.
Когда проф. Эйнштейн и лорд Карстерс прекратили стрельбу, чтобы перезарядить оружие, верховный жрец поднял потрескивающий энергией эбеновый посох. Приняв драматическую позу, он начал нараспев произносить заклинание, в то время как Эйнштейн и Карстерс снова открыли огонь. Под гром выстрелов пуля чиркнула по пылающему светом посоху, рикошетом ударив в каменную ступень рядом с сандалией жреца. Звякнула золотая маска, потеряв маленький кусочек; тут же тяжелая пуля задела плечо верховного жреца, и из раны брызнула кровь.
Верховный жрец обмяк, опираясь на посох. Проф. Эйнштейн и лорд Карстерс исторгли победный клич и, еще раз перезарядив револьверы, продолжили пальбу. Еще две пули попали в верховного жреца, и он опустился на одно колено, сдвинув золотую маску. Когда та упала, верховный жрец обратил лицо к врагам; из его перекошенного рта вытекала струйка крови.
– Сукин сын! – закричал лорд Карстерс, размахивая «Веблеем», чтобы разогнать дым, прежде чем стрелять дальше.
– Подлый предатель! – взревел проф. Эйнштейн, вне себя от ярости.
Преодолевая боль, Уильям Генри Оуэн поднялся, опираясь на эбеновый посох, и послал исследователям проклятье, но вой ветра и нескончаемый треск молний поглотили его слова.
С еще большей скоростью устремляясь вперед, Эйнштейн и Карстерс навели оружие на верховного жреца, и пули еще дважды попали в Оуэна, прежде чем остальные почитатели Бога Кальмара ринулись вперед и закрыли своего предводителя живой стеной.
– Неплохая попытка, профессор! – проорал Оуэн сквозь грохот бури и сделал непристойный жест. – Но теперь пришла пора умирать, глупые христиане!
Стойкие как гренадеры, британские исследователи ответили беглым огнем.
Торжествующе ухмыляясь, Оуэн взмахнул посохом, и тот завибрировал сдерживаемой мощью, нимб света расходился от него, заполняя вселенную. Межпространственная труба исчезла в мерцании разноцветных огней, и проф. Эйнштейн с лордом Карстерсом внезапно обнаружили, что вокруг пустое небо, а они несутся к земле.
Черный замок на горизонте исчез, сменившись горным хребтом и густым лесом, который с пугающей скоростью приближался к исследователям.
– Попытайтесь к озеру! – прокричал лорд Карстерс, заметив среди густой зелени проблеск голубизны. Вытянув руки, лорд бешено замахал ими и, невероятное дело, слегка сместился вправо. Ура, получается! – Расслабьтесь! Это смягчит удар!
Если проф. Эйнштейн что и ответил, то его слова не были услышаны, так как секундой позже оба исследователя болезненно врезались в толщу покрытых густой листвой веток, пронеслись сквозь нее и угодили прямо в кристально прозрачную воду. Подняв тучу брызг, они ушли под воду, а вслед за ними лавиной посыпались сломанные ветви. Спокойствие озера было ненадолго нарушено, взметнулись волны, по ледяной воде разошлись круги, достигшие скалистых берегов. Но вскоре озеро снова сделалось безмятежно спокойным и ничем не выдавало присутствия непрошеных гостей.
17
На покатом берегу горного озера распростерлось тело – неподвижная фигура, покрытая илом, бурыми водорослями и нанесенными ветром листьями.
Стеная, словно оживающий результат эксперимента какого-то безумного немецкого ученого, лорд Карстерс поднялся из заполненной водой впадины в песчаной почве. Каждый дюйм его тела болел как после жестоких побоев, а во рту стоял скверный грязный медно-металлический привкус, словно он долго сосал полупенсовую монету.
Лорд осторожно ощупал себя и обнаружил источник крови: та сочилась из сильно разбитой губы. Это причиняло некоторое неудобство, но едва ли угрожало жизни.
Кривясь от боли, Карстерс встал и огляделся. Он находился на берегу небольшого озера, стоя в углублении, очертаниями напоминавшем фигуру лорда Карстерса. Нависавший над водой плотный полог из ветвей и листьев прорезала рваная дыра, сквозь которую виднелось безоблачное небо. В голове лорда промелькнули подробности прибытия, и его передернуло при воспоминании о посадке. Просто чудо, что он остался жив. Должно быть, деревья в достаточной мере замедлили спуск, чтобы позволить ему пережить падение в озеро. Повидавший в свое время знаменитых мексиканских ныряльщиков со скал, лорд Карстерс знал, что при падении с большой высоты человека расплющит о воду, словно это не жидкость, а твердый камень. Очень неприятно.
Прокашлявшись, лорд уловил среди звуков леса какое-то крайне неприятное гудение. Осы? Нет, погоди-ка, да это же кто-то храпит.
– Профессор? – позвал лорд Карстерс.
Гудение тут же прекратилось. Зашуршали листья, ближайший куст закачался, и Эйнштейн неуклюже выбрался на свет.
– Бог ты мой, мы уцелели! – пробормотал профессор, ощупывая голову. – Как у вас дела, юноша?
– Малость досталось, но жив, сэр, – ответил Карстерс, осторожно проверяя целость костей под грязью и листьями, покрывающими его руки. – Похоже, этот Оуэн сумел раньше времени развеять ту вихревую воронку.
– Это для нас – раньше времени, – прохрипел проф. Эйнштейн, удаляя с головы несколько бурых водорослей. – Хотя... – опустив на мгновение взгляд, профессор побледнел и завопил.
Бросившись вперед, лорд увидел лишь, как, мелькнув розовым телом, профессор скрылся из вида.
– В чем дело, сэр? – требовательно спросил Карстерс и внезапно сообразил, что подсохшая грязь отваливается от его тела, а он совершенно голый.
– Черт! – воскликнул лорд Карстерс, ныряя обратно в колючие кусты.
– Должно быть, это прискорбный побочный эффект покидания вихревой воронки до того, как она достигнет своей конечной цели, – предложил гипотезу откуда-то из зелени голос проф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Пока раненых заносили в здание, Мэри чувствовала себя довольно неловко когда, выполняя свой долг, приподнимала простыни и вглядывалась в лица лежащих на самодельных носилках обгорелых и истекающих кровью исследователей. Раненые стонали, когда на них падал свет масляных ламп, и она быстро прикрывала их вновь. Все, кого Мэри смогла рассмотреть, были знакомы ей по светским раутам и речам в Клубе исследователей. По счастью, ни один из раненых не был мужем какой-либо из присутствующих дам.
И тут Мэри замерла, поняв все, и желудок у нее сжался, словно она стояла на переворачивающейся плите-ловушке глубоко внутри египетской пирамиды с готовыми обрушиться ей на голову тоннами камня. Ни один из раненых не был родственником никому из присутствующих дам. Но ведь это абсолютно невозможно. Это были жены самых главных членов клуба, мужчин, которые всегда торчали в своем проклятом клубе. Их неприсутствие там было даже не просто невозможным – оно было абсурдным и, что гораздо важнее, дьявольски подозрительным.
Взяв со стола фонарь, Катрина направилась к занавешенному дверному проему.
– Думаю, носилки следует отнести в мастерскую, – предложила она. – Места там много, а переднюю мы должны освободить на случай неприятностей. Следуйте, пожалуйста, за мной.
– Конечно, милая леди, – с улыбкой согласился Карл, казавшийся необыкновенно довольным.
Осторожно присматриваясь к дворецкому, когда тот проходил мимо пылающего камина, Мэри оторвала взгляд от стонущих раненых и посмотрела на противоположную стену. И невольно ахнула при виде движущихся теней. Вместо силуэтов усталых слуг, несущих носилки, по стене тянулись только мрачные полутени мужчин и женщин в балахонах, несущих курящийся паром котел. Мэри не имела представления, что там, в этом железном котле, но уж балахоны-то она отлично помнила.
– Нас обманули! – закричала Мэри, вскидывая дробовик и стреляя с бедра. – Это кальмарники!
От выстрела котел закачался; слуги замерцали, и их магические личины растаяли. Снова взведя курки, Мэри сшибла выстрелами двух поклонников Бога Кальмара прямо в камин.
Изрыгая проклятия, остальные кальмарники окружили для защиты котел, извлекая на свет ножи, арбалеты, динамитные бомбы и топорики. А женщины схватились за револьверы, винтовки и арбалеты, как раз когда незваные гости бросились в атаку. Вестибюль наполнился грохотом и воплями, бой перерастал в полнейший хаос! Густые облака клубящегося порохового дыма затянули бушующее сражение, и вскоре весь пол был залит кровью...
16
Отливающее глубокой и мирной топазовой голубизной, Карибское море было гладким и спокойным. Ни одна волна не нарушала зеркальной глади, ни один ветерок не тревожил идеального покоя морского простора.
А затем из прохладных глубин на поверхность выскочил с хлопком крошечный пузырек. Вслед за ним выскочили новые пузырьки, более крупные, более шумные, десятки, сотни, тысячи, миллионы, до тех пор, пока море бешено не забурлило, не заходило, замешивая похлебку первозданного неистовства.
Перемещаясь, соленая голубизна начала двигаться вокруг Центральной оси, вращаясь все быстрей и быстрей, образуя водоворот. Наращивая мощь и скорость, края водоворота резко поднялись, тогда как середина опустилась сквозь сумрачные глубины взбудораженного моря до самого дна. Стаи рыб в ужасе бросились прочь, и даже облака, казалось, в страхе шарахнулись от бушующего водоворота.
Точно по сигналу, горизонт вздыбился к небу, и в поле зрения возникла приливная волна с вопящими крошечными фигурками проф. Эйнштейна и Карстерса, все еще мчащихся верхом на спонтанном итальянском цунами.
Ревущая волна пронеслась к бушующему водовороту, а затем резко дернула гребнем, сбросив спутников прямо в зияющую утробу бури. Кувыркающиеся в воздухе Эйнштейн с Карстерсом могли лишь удивленно таращиться, когда их поглотила темнота и они полетели через воронку грохочущего водоворота.
– Профессор, сдается мне, что это и есть Бермудский треугольник! – проорал удивленный лорд Карстерс.
– Я тоже так полагаю, юноша! – крикнул проф. Эйнштейн, перекрывая рев воды и ветра.
– Мы добрались чертовски быстро!
– Несомненно!
Внизу, на каменистом дне, куда камнем падали исследователи, начали образовываться смутно различимые странные туманы. Когда Эйнштейн с Карстерсом вошли в эти густеющие слои, внезапно из ниоткуда треснул, с пиротехническим взрывом цвета и боли, жестокий разряд молнии. Напрягшись и приготовившись к сокрушительному столкновению с твердым дном, исследователи с удивлением обнаружили, что они по-прежнему падают, все дальше и дальше, гораздо ниже любой возможной глубины моря.
Теперь водоворот исчез, сменившись кружащимися в смерче облаками, и профессор с лордом постепенно поняли, что угол их полета изменился. Они больше не падали вертикально, а летели вбок с постоянно увеличивающейся скоростью, тогда как вокруг них трещали на странно знакомый лад разряды молний.
– Черт подери, юноша, да это же межпространственная воронка! – воскликнул, теряя ботинок, проф. Эйнштейн. – Должно быть, это тайный вход на остров Дутар!
– Точно такой же, как в Ватикане! – восторженно крикнул Карстерс. Сложив руки рупором, лорд повернулся и проревел небу: – Должен признать, отличная работа, капитан ван дер Деккен! Превосходная!
– Моряки всегда отдают долги, юноша! А уж голландцы – вдвойне!
– Точно, сэр!
Радостно несущиеся сквозь магический смерч, Эйнштейн с Карстерсом заметили теперь, что туманы преобразуются в стробоскопический тоннель голубого света. Но чем дальше они продвигались, тем труднее становилось дышать. Исследователей обдало лютым холодом, и их влажная одежда покрылась льдом. Внезапно их потянуло в разные стороны, и разрыв между ними возрастал с каждой секундой.
– Бенджамин, мы угодили в эфирный сквозняк! – в отчаянии вскричал, борясь с дрожью, проф. Эйнштейн. – Капитан ван дер Деккен знал про этот вход, но только вы видели нашу цель, храм Бога Кальмара! Сосредоточьтесь, юноша! Подумайте хорошенько и проведите нас туда!
Мрачно наморщив лоб, мерзнущий лорд приложил все силы своего недюжинного ума для решения задачи. И почти сразу же туманы впереди начали редеть, и Эйнштейн с Карстерсом обнаружили, что движутся влево по вытянувшемуся на невозможное расстояние горизонтальному торнадо из ветра и грома.
На противоположном конце магической силовой трубы появился черный замок, стоящий на вершине ледяной горы. Вокруг этого туманного творения зла двигалось с десяток фигур в балахонах; одна из этих фигур была в кроваво-красной мантии и золотой маске, изображающей кальмара с распахнутой в крике пастью.
Личность типа в маске не вызывала никаких сомнений, и, оказавшись, наконец, лицом к лицу со своим истинным врагом, проф. Эйнштейн и лорд Карстерс без колебаний и задержек выхватили револьверы и открыли огонь по верховному жрецу. Несколько слуг в балахонах схватились за грудь и упали с горного пика, но верховный жрец только отшатнулся при виде двух несущихся с грозового неба исследователей.
– Вы! – завопил верховный жрец, вытягивая руку, тогда как остальные поклонники Бога Кальмара бросились укрываться от пуль.
Когда проф. Эйнштейн и лорд Карстерс прекратили стрельбу, чтобы перезарядить оружие, верховный жрец поднял потрескивающий энергией эбеновый посох. Приняв драматическую позу, он начал нараспев произносить заклинание, в то время как Эйнштейн и Карстерс снова открыли огонь. Под гром выстрелов пуля чиркнула по пылающему светом посоху, рикошетом ударив в каменную ступень рядом с сандалией жреца. Звякнула золотая маска, потеряв маленький кусочек; тут же тяжелая пуля задела плечо верховного жреца, и из раны брызнула кровь.
Верховный жрец обмяк, опираясь на посох. Проф. Эйнштейн и лорд Карстерс исторгли победный клич и, еще раз перезарядив револьверы, продолжили пальбу. Еще две пули попали в верховного жреца, и он опустился на одно колено, сдвинув золотую маску. Когда та упала, верховный жрец обратил лицо к врагам; из его перекошенного рта вытекала струйка крови.
– Сукин сын! – закричал лорд Карстерс, размахивая «Веблеем», чтобы разогнать дым, прежде чем стрелять дальше.
– Подлый предатель! – взревел проф. Эйнштейн, вне себя от ярости.
Преодолевая боль, Уильям Генри Оуэн поднялся, опираясь на эбеновый посох, и послал исследователям проклятье, но вой ветра и нескончаемый треск молний поглотили его слова.
С еще большей скоростью устремляясь вперед, Эйнштейн и Карстерс навели оружие на верховного жреца, и пули еще дважды попали в Оуэна, прежде чем остальные почитатели Бога Кальмара ринулись вперед и закрыли своего предводителя живой стеной.
– Неплохая попытка, профессор! – проорал Оуэн сквозь грохот бури и сделал непристойный жест. – Но теперь пришла пора умирать, глупые христиане!
Стойкие как гренадеры, британские исследователи ответили беглым огнем.
Торжествующе ухмыляясь, Оуэн взмахнул посохом, и тот завибрировал сдерживаемой мощью, нимб света расходился от него, заполняя вселенную. Межпространственная труба исчезла в мерцании разноцветных огней, и проф. Эйнштейн с лордом Карстерсом внезапно обнаружили, что вокруг пустое небо, а они несутся к земле.
Черный замок на горизонте исчез, сменившись горным хребтом и густым лесом, который с пугающей скоростью приближался к исследователям.
– Попытайтесь к озеру! – прокричал лорд Карстерс, заметив среди густой зелени проблеск голубизны. Вытянув руки, лорд бешено замахал ими и, невероятное дело, слегка сместился вправо. Ура, получается! – Расслабьтесь! Это смягчит удар!
Если проф. Эйнштейн что и ответил, то его слова не были услышаны, так как секундой позже оба исследователя болезненно врезались в толщу покрытых густой листвой веток, пронеслись сквозь нее и угодили прямо в кристально прозрачную воду. Подняв тучу брызг, они ушли под воду, а вслед за ними лавиной посыпались сломанные ветви. Спокойствие озера было ненадолго нарушено, взметнулись волны, по ледяной воде разошлись круги, достигшие скалистых берегов. Но вскоре озеро снова сделалось безмятежно спокойным и ничем не выдавало присутствия непрошеных гостей.
17
На покатом берегу горного озера распростерлось тело – неподвижная фигура, покрытая илом, бурыми водорослями и нанесенными ветром листьями.
Стеная, словно оживающий результат эксперимента какого-то безумного немецкого ученого, лорд Карстерс поднялся из заполненной водой впадины в песчаной почве. Каждый дюйм его тела болел как после жестоких побоев, а во рту стоял скверный грязный медно-металлический привкус, словно он долго сосал полупенсовую монету.
Лорд осторожно ощупал себя и обнаружил источник крови: та сочилась из сильно разбитой губы. Это причиняло некоторое неудобство, но едва ли угрожало жизни.
Кривясь от боли, Карстерс встал и огляделся. Он находился на берегу небольшого озера, стоя в углублении, очертаниями напоминавшем фигуру лорда Карстерса. Нависавший над водой плотный полог из ветвей и листьев прорезала рваная дыра, сквозь которую виднелось безоблачное небо. В голове лорда промелькнули подробности прибытия, и его передернуло при воспоминании о посадке. Просто чудо, что он остался жив. Должно быть, деревья в достаточной мере замедлили спуск, чтобы позволить ему пережить падение в озеро. Повидавший в свое время знаменитых мексиканских ныряльщиков со скал, лорд Карстерс знал, что при падении с большой высоты человека расплющит о воду, словно это не жидкость, а твердый камень. Очень неприятно.
Прокашлявшись, лорд уловил среди звуков леса какое-то крайне неприятное гудение. Осы? Нет, погоди-ка, да это же кто-то храпит.
– Профессор? – позвал лорд Карстерс.
Гудение тут же прекратилось. Зашуршали листья, ближайший куст закачался, и Эйнштейн неуклюже выбрался на свет.
– Бог ты мой, мы уцелели! – пробормотал профессор, ощупывая голову. – Как у вас дела, юноша?
– Малость досталось, но жив, сэр, – ответил Карстерс, осторожно проверяя целость костей под грязью и листьями, покрывающими его руки. – Похоже, этот Оуэн сумел раньше времени развеять ту вихревую воронку.
– Это для нас – раньше времени, – прохрипел проф. Эйнштейн, удаляя с головы несколько бурых водорослей. – Хотя... – опустив на мгновение взгляд, профессор побледнел и завопил.
Бросившись вперед, лорд увидел лишь, как, мелькнув розовым телом, профессор скрылся из вида.
– В чем дело, сэр? – требовательно спросил Карстерс и внезапно сообразил, что подсохшая грязь отваливается от его тела, а он совершенно голый.
– Черт! – воскликнул лорд Карстерс, ныряя обратно в колючие кусты.
– Должно быть, это прискорбный побочный эффект покидания вихревой воронки до того, как она достигнет своей конечной цели, – предложил гипотезу откуда-то из зелени голос проф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50