— Итак, вы видите, что нам нет от вас никакой пользы, более того, вы замкнуты сами на себе навечно… если у вас не появятся друзья в космосе.
Собираясь заговорить, президент Атвуд открыл рот.
Ахимса повысил голос:
— То, о чем мы говорим, — вещь деликатная. Хотелось бы, чтобы вы осознали, что в случае отказа у Оверонов не останется другого выхода, кроме уничтожения вашего вида и вашей планеты. — В комнате воцарилась тишина. — Я вижу вашу реакцию, но должен предупредить вас сейчас и со всей откровенностью: они могут уничтожить ваш мир, чтобы сохранить свое спокойствие, — и они сделают это.
ГЛАВА 7
Говард Милфред увидел, как рывком распахнулась дверь. Он сидел в президентском кресле, закинув руки за голову. Если бы он не был настолько поглощен своими мыслями, он почувствовал бы себя неловко.
Несмотря на протесты охранников, в комнату ворвался адмирал Бейтс, начальник объединенных штабов. Узнав Милфреда, Бейтс отпрянул.
— Где он?
Говарду стало не по себе.
— Тим, нам надо поговорить. — Он посмотрел на обступивших Бейтса адъютантов. — Наедине.
Стаскивая с себя китель, Бейтс судорожно кивнул:
— Хорошо. Все вон.
Возбужденные штабные офицеры попятились к двустворчатой двери. Раздраженные, выбитые из колеи охранники вышли и плотно прикрыли дверь. Милфред, наблюдавший за этой сценой, подумал, что у главнокомандующего есть кое-какие преимущества. А что, если бы Джону Атвуду перерезали глотку здесь, в этой комнате! От этой мысли засосало под ложечкой.
— Где президент? — Бейтс шагнул вперед. Он и не думал скрывать свой гнев. — Я три часа провисел на телефоне, и каждый раз мне говорили, что президента нет на месте. Так и говорили. Мне это надоело. Если здешние парни не понимают, что творится, мы пропали. Вся чертова страна занимается ерундой. От Де-Муана до Браунсвиля население охвачено паникой из-за лживых баек, которыми пресса…
— Знаю.
— В таком случае, где президент, черт побери? Видел, сколько народу висит у меня на хвосте? Знаешь, какая хреновина приключилась с боеголовками? Я, черт побери, хотел бы получить кое-какие ответы!
Говард медленно покачал головой.
— Тим, мне нечего сказать.
— Ну, тогда хотя бы задумайся…
— Может быть, нам нужно сместить президента.
Бейтс замер на месте, поднятый палец застыл в воздухе.
Говард встал, подошел к флагу и дотронулся до тяжелого шелка. Прости меня, Джон. Мне очень жаль, но страна важнее. Собственно говоря, что же такое истинная преданность? Это бессмысленное действие стало последней каплей, переполнившей чашу терпения.
— Бунт? — изумился Бейтс.
Говард сглотнул.
— Я думаю, нам следует позвать вице-президента. Берт?..
— Тоже сходит с ума. Он выступал в Капитолии и говорил, что президент прорабатывает ситуацию.
— Помолчите! — Милфред повернулся на каблуках. — Думаете, это легко? Послушайте, я знаю его с самого Вьетнама. Джон Атвуд, — слова застревали в горле, — однажды он вынес меня с рисового поля. Я… я думаю, что вы должны понимать, что это такое.
Лицо Бейтса напряглось.
— Я был там.
Милфред натянуто улыбнулся:
— Я говорю о джунглях, Тим. Истекать кровью, не знать, куда можно наступить… Считать дни… ох, не стоит об этом.
— Да. Ну ладно, министр обороны ведет себя как цыпленок с отрезанной башкой. Все боеголовки выведены из строя, а мои ребята ломают головы над тем, что натворили русские. Эти зеркала… один из парней сказал, что они всему помеха.
— Знаю, знаю.
— Тогда вы должны знать, что такого военного кризиса не было со времен Пирл-Харбора!
— Спикер парламента звонил всю ночь.
— Где Атвуд?
Говард Милфред стиснул челюсти, чтобы не дать воли предательской влаге, скопившейся в уголках глаз.
— Тим, его нет. Он исчез. — Он уставился в недоумевающие глаза Бейтса. — Именно так. Послушайте. Я собираюсь созвать совещание. Понадобятся вице-президент, спикер и кабинет министров. Нам… Нам надо сместить Джона Атвуда.
— Вы настроены серьезно.
Милфред вздрогнул.
— Джон говорит, что во всем происходящем виноваты пришельцы. Существа из открытого космоса.
Челюсть Бейтса отвисла:
— Пришельцы? Иисусе!
* * *
Сердце Виктора готово было выскочить из груди. Кто они такие , чтобы угрожать нам? Неужели они на самом деле так могущественны?
— Уничтожить мир? — Голованов вцепился в край стола. — Невероятно!
Разве? Разве это невозможно?
Виктор осмотрел пришельца, размышляя, куда можно послать пулю, чтобы убить его с одного раза.
Толстяк сплющился.
— Даже ваша глупая атомная мелочовка может сделать это! Я вывел из строя ваши примитивные ядерные боеголовки. Напоминаю, вы живете на очень хрупкой планете. А если мы сбросим Луну в Тихий океан?
— Никто не может сдвинуть Луну! — Голованов побагровел.
— Вы не имеете понятия о нашем могуществе. Скажите, может ваш чукча понять могущество термоядерной бомбы? Уверяю вас, люди, это очень слабое сравнение! Наша сила огромна.
— Юрий, — обратился к Голованову Атвуд, — он телепортировал тебя из Москвы. Он нейтрализовал всю оборонную систему. Разве мы могли оказать сопротивление?
Голованов стиснул зубы, желваки его заходили ходуном.
— Позвольте, уважаемый Генеральный секретарь, — осторожно заговорил Виктор. — Я и моя команда сделаем все, что в наших силах, для этого пришельца. Если, конечно, этот призрак — настоящий пришелец. Если он смог заблокировать наши ракетные силы, у нас нет выбора. А кроме того, мы сослужим добрую службу всему миру.
Светлана Детова смотрела на него сквозь прищуренные ресницы. Он сидел прямо, как струна, охваченный и страхом, и любопытством. Сколькими жизнями придется заплатить? Неужели Ахимса ведет его к другому, еще более страшному Афганистану?
— У меня есть вопрос, — Светлана сцепила пальцы. — Большинство из нас ничего не взяли с собой. Нам необходима одежда, личные вещи, средства связи. Все это будет нам разрешено?
Толстяк направил глаз-стебель в ее сторону.
— Вы получите все, что вам потребуется. Чтобы общаться с подчиненными, вам не нужны будут обычные средства связи. Полагаю, что президент и Генеральный секретарь утвердят ваше новое положение и должность. Те профессиональные обязанности, которые вы оставляете, будут исполнять ваши учреждения. Если желаете, можете получить повышение в чине.
— А как же наши семьи? — спросил Моше.
— Президент и Генеральный секретарь придумают какое-нибудь приемлемое объяснение вашего отсутствия. — Пришелец прокатился чуть вперед. — Думаю, вы понимаете, сколько проблем возникнет, если вы пришлете, как это у вас называется, почтовую открытку от Пашти.
Виктор задумался, машинально постукивая пальцами по столешнице. Мать и отец его в Туле. Они сойдут с ума.
— Должны быть какие-то моральные соображения.
— Я об этом позабочусь, — предложил Голованов. — Майор Стукалов, вы оказываете высокую честь Советскому Союзу. И вы, майор Детова.
— У нас другая проблема, — смущенно заявил президент. — Я уже поднял на ноги и военных, и разведку. Конгресс тоже в курсе всех неприятностей. Толстяк, как вы предполагаете довести до сведения общественности последние события? Страна может развалиться.
— Это будет сделано в свое время.
— Когда?
Виктор обратил внимание на сосредоточенное лицо Голованова. Конечно, и вокруг Кремля начали расползаться слухи.
— Мы сделаем это, когда придет время. — Казалось, что Толстяк вовсе стал плоским. — Не важно когда, но ваши скептики увидят нас на небе и успокоятся. Я думаю, что у вас хватит времени подготовить население.
— Подготовить? Но как? Такого никогда не было раньше.
— У вас есть специалисты. Многие ученые занимались поисками разумной жизни во Вселенной. Пропаганда — это не моя бота, а ваша,
— Вы испортили нам всю игру. — Генеральный секретарь откинулся на спинку стула.
Толстяк завертелся на своем основании.
— А кто в этом виноват, господин секретарь? Только невежественные и ограниченные люди, глядя на звезды, не задумываются о том, что, по теории вероятности, существуют и более высокоразвитые формы материи.
Атвуд покачал головой, замер и сказал:
— Подождите-ка. А почему мы вас не обнаружили? Почему наши радары и телескопы не засекли вас?
— Ваши приборы способны обнаруживать только очень медленно движущиеся объекты. Я даже не буду пытаться объяснять те физические законы, которыми мы пользуемся. Достаточно сказать, что так называемая “нулевая сингулярность” не зависит ни от времени, ни от пространства.
— Нулевая сингулярность? Это что за чертовщина?
— Я сказал то, что вы слышали. — Глаза Толстяка стали вращаться. — Мне больше нечего добавить. Завтра утром в десять часов я начну перевозить ваших людей. Пожалуйста, подготовьте весь персонал. Они должны по двое выходить на посадочную полосу, иметь при себе только личные вещи. Вокруг каждой пары образуется прозрачный пузырь. И оттуда они будут подняты на мой корабль. Пожалуйста, получше подготовьте их.
— А мы? — спросил президент Атвуд.
— Если вы больше не нуждаетесь в общении с вашими людьми, я верну вас в кабинеты.
Президент огляделся в тревоге.
— Я бы хотел попрощаться.
— Очень хорошо. Скажете, когда будете готовы.
И Ахимса растаял в воздухе. Виктор перевел дыхание.
— Ну что же, завтра в десять часов мы узнаем, что это за мистификация.
Голованов посмотрел на него несчастными глазами:
— Я ужасно боюсь, майор, что это не мистификация.
* * *
Маршал Советского Союза Григорий Куликов вошел в комнату и кивнул офицерам, собравшимся вокруг большого, сделанного из дуба стола. Он снял фуражку и сел во главе стола. Лица у всех были мрачные, в глазах маршала Сергея Растиневского застыл немой вопрос.
Темно-зеленый бархат стен выглядел зловеще. Со сводов белого оштукатуренного потолка, украшенного богатой лепниной с филигранной позолотой, лился ровный свет.
Собираясь с мыслями, Григорий налил чаю из антикварного самовара.
— Ситуация такова, товарищи. Генеральный секретарь не отвечает на мои звонки. Я связался с генералом Куцовым, надеясь, что выбираться из этой истории мы будем вместе с силами КГБ. Но генерал уклонился от разговора. Или он тоже напуган и растерян и ждет от КГБ дополнительных сведений, или он вместе с Головановым вовлечен во что-то, о чем мы можем только смутно догадываться.
— А ракетные силы? — спросил генерал Пашков.
— Мы не знаем, что натворили американцы, но что-то они несомненно сделали — ракеты выведены из строя. Физики говорят, что никогда не видели ничего подобного. Они смогли сделать небольшую вмятину на одном из зеркальных шаров — ничего больше.
— Значит, только армия может защитить нас, — генерал Грушенко прикрыл глаза. — Что-то похожее случилось с нами в конце Великой Отечественной войны.
— В военном смысле — да. — Куликов поднял свою чашку. — Но не в политическом. Сейчас с нами нет Сталина, который мог бы противостоять американскому президенту.
— Ваше решение, товарищ маршал?
Растиневский оглядел сидящих за столом.
— Как оказалось, Горбачев допустил огромную ошибку, разрушив брежневскую доктрину. Как Верховный главнокомандующий Советской Армии я твердо верю в то, что мы должны восстановить контроль над Восточной Европой.
— А если Политбюро не согласится? — спросил Пашков.
— У нас есть оружие, генерал. — Куликов окинул всех взглядом. — За последнее десятилетие перестройка, бюджетные сокращения и паническое бегство из Афганистана ослабили нас. Возможно, настало время круто сменить курс?
— Куцову это не понравится, — заявил адмирал Иванов.
Растиневский набрал в легкие воздуха и шумно выдохнул. На его губах заиграла ироническая улыбка.
— КГБ сам о себе позаботится. Хватит уже нянчиться с этим балаганом. За эти сутки я ввел в Москву две сибирские дивизии.
— Вы говорите… — Пашков осекся.
Куликов осторожно подбирал слова:
— Полагаю, сейчас опасность слишком велика. Голованов явно не справляется с руководством. Пока американцы не восстановили свой ядерный арсенал, мы должны взять инициативу в свои руки. Пришло время возродить могущество Советской Армии. Сначала мы разделаемся с узбеками и пройдем по всем южным республикам, потом вернем Восточную Европу. Конечно, здесь есть определенный риск, американцы могут ответить атомным оружием.
— Это страшный риск, — попытался отрезвить собравшихся Грушенко.
— Риск? — спросил Растиневский и развел руками. — Если ракеты и в самом деле выведены из строя, это единственный шанс спасти Советский Союз от развала. И заполучить Европу.
— А кто блокировал их ракеты? Их ученые? Но уж точно не наши — лучшие умы в нашей стране сбиты с толку. — Куликов нервно потер переносицу.
— Может быть, они проводили какой-то сумасшедший научный эксперимент и завалили его? — смущенно предположил Иванов.
— В любом случае — сейчас нужно действовать. — Куликов уперся кулаками в стол.
— Товарищи, выбор за нами! — Растиневский вызывающе вскинул бровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80