Как он может стрелять так точно? Я ведь был готов поклясться, что меня со стороны дома не видно.
Пришлось предпринять действия по улучшению своей позиции. То есть залезть в эту липкую трясину еще глубже.
Здесь кто-то не столь давно глину копал. Так вот откуда взялась вся эта грязища. Урод. Ручей почти завалил. Я поморщился и ужом скользнул в наполовину заполненную грязной водой яму. Ну чем не окоп?
Прямо перед моим носом слабо колыхалась от ветра густая трава. Где-то негромко чирикали птички. Им, блин, все равно, что меня сейчас немножко продырявят.
И тишина. Хотя нет... Вон грохочет приближающийся состав.
Больше в меня никто не палил, но я был уверен, что тот стрелок так просто бы не сдался. Я буквально видел его своим внутренним взором. Мужик средних лет, с усиками и жиденькой бородкой. Лицом похож на того смазливого итальянца, что я видел в одном из фильмов. И большущая винтовка в руках. Он смотрит в прицел и медленно водит стволом, пытаясь угадать, где же в этой траве затаилась его мишень.
Ну ладно. Теперь дело пойдет иначе. У кого из нас терпения больше? Да я отсюда не вылезу до самой ночи. А если ты попробуешь подобраться ближе... Ну, пистолет-то у меня есть. Мелочь, а приятно.
Теперь ждем. Будем меряться терпением. Но сначала лучше бы оглядеться. Я осторожно приподнялся и раздвинул заросли перед собой.
Мама дорогая! Какое терпение! Ай-ай-ай!! Как же все плохо!
Со стороны полустанка ко мне бежали человек десять. И у каждого в руках автомат.
Матерь Божья! Мне крышка! Конец! Если они явятся сюда... Да у меня всего шесть патронов. Могу ли я убить десятерых шестью выстрелами? Что-то сомнительно. Тут даже колечко не поможет.
Они не явились. Не стали лезть на рожон и подставляться под мои пули. А вместо этого рассредоточились полукругом и изрешетили это травяное озерко, ставшее моим убежищем.
Десять автоматов. Не меньше двух сотен пуль. Как я выжил, не знаю.
Я забился в эту яму, немыслимо скорчившись и вжав подбородок в колени. Прямо возле носа плескалась грязная, совершенно непрозрачная водица, которую я уже успел попробовать на вкус. Омерзительно.
А вокруг бушевал свинцовый шторм. Эти гады успешно опустошали магазины своих автоматов. Пули косили траву и с чмоканьем втыкались в мягкую глину. И каждую секунду я ожидал, что следующий выстрел будет для меня роковым.
Затаившийся в моем запястье браслетик отзывался на каждый выстрел уколом острейшей боли. Очевидно, кольцо отводило пули. Увеличивало вероятность промаха для этих паразитов. И это было правильно. Это было хорошо. Но каково же мне чувствовать на своей шкуре все до последнего выстрела...
Когда стрельба утихла, я даже не сразу поверил, что еще жив. Хотя все болело так, что я на мгновение подумал, что лучше бы мне погибнуть. Тем более что все это могло оказаться зря. Сейчас они разделятся и проверят эту травку в поисках моего бездыханного тела. И если найдут меня живого и дышащего, то постараются исправить ситуацию.
Ну точно. Сначала я слышал только щелчки затворов и негромкий говор, а потом – шелест травы и приглушенную ругань. Кто-то из них полез на поиски и теперь вовсю костерил грязюку, залившуюся ему в ботинки. Кто-то приглушенно засмеялся.
Я вытащил насквозь промокший пистолет и с тоской посмотрел на капавшую с него грязную жижу. Будет ли он вообще стрелять в таком состоянии? Я бы на его месте не стал. Но тогда мне конец. Нет шансов. Я же не герой тупых боевиков, чтобы раскидать десятерых автоматчиков голыми руками. Тут даже кольцо ничего поделать не сможет, потому что вероятность того, что события случайно повернутся в этом направлении, составляет ноль целых ноль десятых процента. А в этом случае... кольцо не способно творить. Оно может только выудить из возможных вариантов дальнейшего развития событий тот, который нужен его хозяину, и увеличить шансы на то, что он станет реальностью.
Есть ли шанс у простого монтера уделать десятерых профессиональных убийц? Вероятно, есть. Но исчезающе малый. Сможет ли кольцо выловить из древа вероятностей этот шанс и предоставить его мне? И какой болью мне придется заплатить за этот шанс?
Шорох приближался. И вместе с ним и его источник – какой-то парень с автоматом наперевес. Я поудобнее обхватил рукоять пистолета и попытался сморгнуть попавшую мне в глаз воду.
Он шагнул вперед и чуть не наступил на меня. Осел! Под ноги смотреть надо.
Ну он и посмотрел. Только было уже поздно.
Я выстрелил.
Что за... Мимо! С трех шагов мимо. И даже кольцо не помогло! Что это такое?! Как?..
Этот болван вздрогнул и рывком вскинул автомат, направляя его на меня. Я снова нажал на спуск. И снова мимо. Твою мать... А-а!
Попасть мне удалось только с третьего раза. Я в ужасе смотрел на украсившее майку подстреленного мной парня кровавое пятно. Он удивленно и чуть обиженно глядел на меня. Казалось, время остановилось. А потом он выронил свой автомат и упал. Прямо на меня.
И в тот же миг снова затрещали выстрелы. На этот раз стреляли куда более точно, прицельно, стараясь накрыть то место, откуда только что раздались мои выстрелы.
Я снова скорчился в яме, стараясь даже не дышать. Сверху на меня капала кровь поверженного врага. Его тело придавило меня сверху, буквально впечатав бедного Тошку Зуева в глину, но я был этому только рад. И не зря. Несколько раз я ощущал, как вздрагивает навалившийся на меня труп, дергаясь при очередном попадании пули.
Мне снова повезло. Я выжил. Уцелел, хотя перед глазами уже поднимался серый туман невыносимой усталости. Кольцо сожрало практически все мои силы, а врагов оставалось еще девятеро.
Я выронил мгновенно исчезнувший в грязи пистолет, оттолкнул мертвеца в сторону и потянулся к валявшемуся неподалеку автомату.
Глава 12
Один только вопрос волновал меня в данный момент. Как могло получиться так, что я не смог с первого же выстрела разнести башку тому парню? Почему мне пришлось стрелять трижды, хотя раньше с помощью кольца я мог попасть в мишень с закрытыми глазами? Почему я дважды промахнулся, стреляя почти в упор?
Вроде бы сейчас не время, чтобы раздумывать, но это было необычайно важно. Я чувствовал, что от того, найду ли я ответ на этот вопрос, зависит моя жизнь.
И я рассуждал. Насколько это было возможно, сидя по уши в грязи и слушая, как громко переговариваются всего в двадцати метрах от меня те, кто больше всего сейчас хочет видеть мои выпущенные наружу мозги.
Я размышлял, судорожно обхватив вымазанной в глине рукой приклад трофейного «калаша».
Почему я промахнулся?
Ответ был только один. Я не смог попасть в него, потому что этого человека, так же как и меня, защищала сила вывернутой наизнанку случайности. Кольцо вероятности. Не мое. Чужое, враждебное мне кольцо вероятности. Оно находилось где-то здесь. Где-то недалеко...
Но вряд ли у этого парня, которого я подстрелил. Иначе я бы так легко не отделался. Не у него, но у кого-то поблизости.
Кто это? Старое Братство или Отколовшиеся?
Я бы поставил на то, что этих людей послал за мной Долышев. Да. Именно так... Тогда кто же ведет их? Олия? Рогожкин? Тот иностранец Альберт, что вместе с Федором штурмовал мою квартиру? Или кто-то мне незнакомый?
Но в одном я мог поклясться. Это не сам Долышев. Против его трех колец... Кхм... Я уже давно сыграл бы в ящик. Нет, мне кажется, игра идет на равных. Один на один. Моя вероятность против вероятности моего врага.
Но есть еще и эти типы, которые снова лезут сюда.
Я несколько раз глубоко вздохнул и, резко вскочив на ноги, нажал на спусковой крючок.
Автомат в моих руках сухо щелкнул. Зато потом... Я едва успел шмякнуться обратно в глину.
Черт возьми! Может быть, у этих типов все же когда-нибудь кончатся патроны. Или, если так дело пойдет дальше, они пристрелят меня, что гораздо более вероятно.
Я лихорадочно вытащил пустой магазин и, прикусив губу, принялся шарить по карманам лежавшего бок о бок со мной мертвеца. Блин горелый! Я уже привык полагаться на свое везение, а тут его разом отняли. Ну точно, где-то рядом присутствует враждебное кольцо. Иначе автомат был бы заряжен.
Столкнув убитого мной парня в яму, я пополз в сторону, стараясь, чтобы меня не было видно со стороны.
– Идиот ты, – шепнул я ему напоследок. – Ты должен был зарядить автомат, прежде чем тащиться сюда. Тогда мне было бы намного проще. Да и у тебя появилось бы больше шансов.
«Калаш» я перезарядил. Вот только что же мне теперь делать?
Удрать бы. Или забиться в какую-нибудь щель.
Они меня засекли! Или заметили, как шевелится потревоженная мною трава. Во всяком случае стреляли-то они точно в меня.
Я поднял свой трофей и решил ответить им тем же.
Батюшки! Попал! Я таки зацепил одного! Не убил, так хоть ранил.
А в следующее мгновение ранили меня. В бок. Боль я сначала даже не почувствовал – все заполоняла рвущая нервы пульсация в левом запястье. Только тупой удар и мгновенно нахлынувшее головокружение.
Автомат снова щелкнул. Патроны иссякли.
Черт возьми! Выпустил весь магазин, а толку – ноль.
Привык побеждать, Зуев? Научись теперь и проигрывать. И умирать. Это тебе не морды бить подвыпившим гулякам на улицах. Попробуй-ка потягаться с тем, кто кольцо вероятности уже лет пять носит.
Но кто же здесь?
Я с трудом приподнялся, опираясь на ствол какой-то облезлой лиственницы, и, не устояв, рухнул. И в тот же момент пуля вырвала кусок дерева как раз там, где только что находилась моя голова.
Проклятый снайпер!
А колечко-то все же действует. Помогает мне.
Я вскочил на ноги и помчался в сторону леса, петляя как заяц и слыша позади сухой лай автоматных очередей.
* * *
Как я остался в живых? Мне это было непонятно. Как я сумел оторваться от своих преследователей? Просто чудом. Наверное, сам Господь Бог смотрел на меня с небес и помогал заблудшему сыну своему. Обещаю поставить свечку... Я уже и так должен штук сто. Одной больше, одной меньше. Может быть, пожертвовать все свои сбережения на строительство церквей? Хорошо. Вот только разбогатею... Короче, как только, так сразу.
Я бежал, с трудом переставляя ноги и прижимая ладонь к окровавленному боку. Там жгло как огнем. Даже боль в руке была слабее, хотя и ее терпеть было просто невозможно. Только чудо удерживало меня на ногах, лишь могучее напряжение всей моей воли заставляло мое измученное тело хоть как-то двигаться вперед.
Болел бок. Болела рука. Болело левое бедро, тоже зацепленное пулей. Болело плечо. Пульсировала болью голова... Елки-палки. Да легче перечислить то, что у меня не болело.
Автомат с последним полупустым магазином тяжело шлепал меня по спине, когда я, царапая землю и скрипя от боли зубами, взбирался на насыпь.
Совсем близко проносились машины. Грузовики и легковушки. Если бы я только смог выбраться на дорогу, то можно было бы... Можно было бы сделать что? Я не знал, смогу ли уйти от погони. Но понимал, что должен остановить машину. Это был мой последний шанс.
Пуля ударила в гравий в полуметре от меня. А мои уши уловили хлопок выстрела. Потом еще и еще. Я не оборачивался, понимая, что в этом нет никакого смысла. Мне нужно было добраться до дороги. Я должен это сделать. Должен. Ради себя самого, ради Ольги, которая ждет меня где-то там. Ради того, чтобы не доставить радости этому уродцу Долышеву.
И я добрался. Я смог осилить эту насыпь и ощутить под ногами твердый асфальт.
Теперь бы найти того, кто согласился бы подобрать на дороге вымазанного с ног до головы в грязи и порядком окровавленного типа. Ага. Вот и подходящий кандидат.
Я выперся на середину дороги и встал прямо на пути приближающейся «девяносто девятой» вишневого цвета.
Ты что сигналишь? Обнаглел, что ли? Тормози давай! Я медленно вытянул из-за спины автомат, морщась от боли и стараясь стоять прямо. Ткнул автоматом в сторону машины, указал на обочину.
Ага, остановился. Какой понятливый водитель попался... Вернее, понятливая.
Мимо свистнула пуля. Эти гады и не собирались сдаваться. Ну и плевать.
Я поспешно двинулся к замершей на обочине «девяносто девятой». Изнутри на меня смотрели испуганные глаза молодой женщины. Я машинально отметил ее замысловатую прическу и кивнул.
– Открывай дверь. – Я несильно стукнул стволом автомата по стеклу. – Дверь открой!
Она поспешно закивала и подчинилась. Я решительно ввалился внутрь, мгновенно вывозив в глине сиденье и все вокруг. Несколько грязных брызг попали на ее платье и, казалось, испугали эту модницу гораздо больше, чем автомат в моих руках.
Я решительно пресек жалкую в своей безнадежности попытку хозяйки вишневой «девяносто девятой» выскочить из машины и сбежать, ткнув во вздрагивающую дамочку автоматом и прорычав нечто невразумительное. Собственно, мне не было никакой нужды в ней самой, но не умея водить... Опять. Опять эта проблема. Клянусь, когда будет время, займусь этим в первую очередь!
– Газуй. Вперед! Поехали!!
Сначала мне показалось, что придется надавать ей по щекам, но она все же поняла, пусть и не сразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49