Сначала он отрицал это, потом начал огрызаться. За прошедшие годы он был не единожды ранен – но каждый раз несерьезно, словно его по-прежнему, как при сражениях против Некшарии, хранил какой-то добрый дух. А у Керри каждый раз замирало сердце, когда Волки возвращались после очередной вылазки – и он не ехал впереди.
Она горячо любила эльфа и никак не могла смириться с холодом, который прокрался в их отношения. Иногда Ралернан становился прежним, ласковым и чутким по отношению к ней, и она буквально таяла от счастья. А иногда он казался чужим, замыкаясь в своей озлобленности, как в стальной броне, и до него нельзя было достучаться. За прошедшие годы он изменился, в его характере появилась отсутствовавшая прежде жесткость. Но, несмотря на статус главаря разбойников, он во многом все еще оставался прежним Белым Рыцарем, пытающимся нести в мир добро. Вот только он больше ей не верил. Не верил, что она не убивает людей для своего пропитания. Слишком уж часто случались нападения вампиров рядом с ними. Керри надеялась, что это был тот вампир, которого Волки убили в деревне. Что теперь смерти прекратятся. Ей не хотелось даже задумываться, во что превратятся чувства Ралернана, если это будет не так.
Керри мотнула головой, пытаясь отвлечься от осаждающих ее голову мыслей. Буквы в лежащей на коленях раскрытой книге плыли, ускользая от понимания. Она вытерла влажные от слез глаза и постаралась сосредоточиться.
«…29. Память крови. Стандартный способ получения больших массивов информации. Не рекомендуется его применение на ступенях обучения ниже третьей ввиду потенциальной неспособности избирательного проникновения в разум. Внимание! Полное считывание чужой памяти без контроля Мастера может привести к гибели ученика. Для избежания чужого несанкционированного проникновения в собственные воспоминания надлежит применять ментальную блокировку. Необходимо отметить, что данная мера предосторожности с высокой вероятностью не будет действенной против атаки высшего вампира.
Проникновение в чужую память осуществляется в момент атаки через укус. Полученная информация не является однозначно достоверной, поскольку представляет собой только восприятие донора относительно произошедших событий. Само восприятие является однозначно истинным, искажение эмоций донором признано невозможным.
Для проникновения в память применяется ментальный аркан, более подробно описанный в разделе ICC.
30. Изменение базовой формы. Основная доступная форма трансформации – летучая мышь. Реже встречаются вампиры, способные перекинуться в лисицу или крысу. Множественная трансформация характерна только для высших вампиров и в настоящем документе рассмотрена не будет. Как правило, трансформация становится доступной после полного изменения обменных процессов организма. Данный период не превышает года с момента инициации. Для изменения формы надлежит…
Слова проникали в разум серыми тенями и оседали где-то далеко-далеко. Возможно, ей было бы интересно это читать. Если бы эльф был рядом. Если бы он смог Припять то, кем она стала. Если…
Слишком много «если».
ГЛАВА 2
Разбойники быстро сновали по рыхлому снегу, выуживая тюки и свертки из сугробов. Приходилось поторапливаться, чтобы тающий снег не подпортил богатую добычу. Последнее ограбление оказалось на редкость удачным: торговец почти не сопротивлялся, а охрана его вообще сдалась без слов, когда увидела вышитые на груди разбойников волчьи морды. За прошедшие годы шайка Волков значительно разрослась и сейчас насчитывала почти сотню человек. Инсидорский лес и прилегающие территории полностью контролировались ими.
Волки стали реальной силой. Их боялись. И торговые караваны через Инсидор шли все реже и реже. Последние несколько месяцев Ралернан серьезно размышлял над сменой места дислокации: слишком уж спокойной стала провинция Инсидор, слишком пустынны стали ее дороги.
Этот торговец был из приезжих. Он давно не был в Абадоссе и ничего не слышал про Волков. А потому и поехал той дорогой, по которой уже когда-то путешествовал. Когда-то давно, когда она была куда более безопасной.
Торговца и его людей отпустили, слегка попугав прицельными выстрелами по шапкам. Им даже оставили половину телег, освобожденных от содержимого. Телеги были самой бесполезной частью добычи. У самих разбойников их уже и так поднакопилось с избытком, а население опасалось принимать их в дар – а ну как случайно заедет законный хозяин, да и увидит.
Тюки еще и вполовину не были убраны с дороги, когда в воздухе раздался отдаленный стук копыт. Волки привычно сдвинулись в окружавшую дорогу поросль, прячась за сугробами. Белый цвет их одежд отлично маскировал разбойников на снегу.
Карета, запряженная четверкой, ехала медленно, временами почти по оси проваливаясь в талый снег. Эскортировало ее двадцать всадников – по десять впереди и позади кареты. Всадники были закутаны в тяжелые, слишком теплые для такого солнечного дня меховые плащи, капюшоны у всех низко опущены, скрывая лица. Сидевший на козлах кареты кучер тоже был одет в аналогичный плащ. Плащи были черные, никаких знаков отличия. На белом снегу всадники представляли собой идеальные мишени.
– Нет, какие кони, ты посмотри! – ткнул Ралернана в бок один из Волков, Калис. Калис формально считался правой рукой главаря. По мнению Ралернана, юному Волку катастрофически не хватало сдержанности в характере. Впрочем, кони действительно были хороши. Холеные, блестящие вычищенной шерстью. Под гладкой кожей перекатываются крепкие мышцы. Все вороные, без единого белого пятнышка. И все идут нога в ногу, словно на парадной выездке.
– Это ж целое состояние, если их продать! – мечтательно облизнулся Калис. – Да и я бы от такого не отказался.
Карета выглядела куда менее привлекательно – даже отсюда было видно, что черная ткань, драпирующая се снаружи, местами была сильно потерта временем. На дверце кареты серебряными нитями был выложен герб, но серебро бликовало на солнце, и Ралернан никак не мог разобрать, что же там изображено. Впрочем, то, что это именно герб, сомнению не подлежало. А значит, добычей могут оказаться не только лошади.
– Атакуем! – шепотом передал он по цепочке. – По коням не бить!
Почти беззвучно щелкнули взводимые арбалеты.
Ближе, подпустить ближе…
Первый залп пронесся над головами эскорта, кое-где стрелы пропороли верх капюшонов: Волки давали знать о своем присутствии и требовали остановиться.
Всадники и карета разом замерли. У Ралернана на мгновение возникло впечатление, что он наблюдает за заводной игрушкой, а не за живыми существами – так синхронно было выполнено движение. Но вот один из коней фыркнул, недовольный остановкой, и наваждение рассеялось.
Ралернан плавным движением выскочил на дорогу.
– Сдавайтесь, и мы не причиним вам вреда! Нам не нужны ваши жизни – только ваше имущество! Сдавайтесь, это говорит вам Белый Волк!
Всадники молча, словно повинуясь какой-то внутренней команде, разом повернули головы в его сторону. И одновременно откинули капюшоны.
Из кустов вдоль дороги раздался чей-то сдавленный выдох. Лица всадников напоминали человеческие. Очень отдаленно. Сине-серая кожа местами была покрыта коротким мехом, глаза не имели радужек – сплошное белое бельмо с крошечной ярко-алой точкой в центре. На месте, где положено находиться носу, синюю кожу прорезали две узкие вертикальные щели.
Монстры ничего не ответили, только сверлили преградившего им путь эльфа красными точками зрачков. Ралернан непроизвольно сделал шаг назад. Рука его потянулась к висящему на шее кресту.
Кто-то из Волков не выдержал – одинокая стрела вылетела из кустарника и воткнулась в грудь одному из монстров. Сила удара заставила его покачнуться в седле, но и только. Воткнувшуюся стрелу монстр обломал у основания.
Ралернан стиснул пальцы на кресте. Тот слабо-слабо светился белым. Он рванул крест вверх:
– За мной! Уничтожим отродья бездны! Стрелять на поражение!
В воздух взмыла туча стрел, а через мгновение разбойники посыпались на дорогу. У большей части на шее висели кресты: еще старый главарь ввел это правило после случайной стычки с вампирами. Сейчас эти кресты испускали легкое свечение.
У Калиса креста не было, он привык полагаться на свои ножи, а не на веру. Молодой разбойник стремительно поднырнул под брюхо ближайшего коня и резким движением разрезал подпругу. Седло немедленно начало сползать набок, увлекая за собой всадника. Монстр спрыгнул на землю. Движения его ничем не отличались от человеческих. В руках у него появилась изогнутая тонкая сабля.
Калис фехтовал плохо и знал об этом. Он уклонился от удара монстра и скользнул ему за спину, успевая полоснуть ножом по синей руке. Из разреза хлынула вязкая белая жидкость. В воздухе запахло тухлыми яйцами.
Монстр развернулся и неожиданно для разбойника пнул его в коленную чашечку. Калис выругался и отпрыгнул назад, неловко заслоняясь коротким мечом. Монстр начал замахиваться саблей, но нанести удар у него не получилось: его дерущийся рядом собрат, отступая, налетел на него спиной, и синекожие создания повалились в рыхлый снег, запутавшись ногами. Калис рубящим движением ударил одного из них по шее, вкладывая все свои силы. Синяя голова отлетела прочь с легким стуком, словно была сделана из дерева. Тухлый запах усилился. Обезглавленное тело конвульсивно дернулось – и вдруг начало сморщиваться, ссыхаясь прямо на глазах. Калис едва успел вздохнуть, когда на месте тела был уже покрытый потрескавшейся синей кожей скелет.
– Они не бессмертны! – радостно заорал кто-то рядом с ним.
Калис стряхнул белую дрянь с лезвия своего меча и повернулся к следующему монстру.
Сражение оказалось неожиданно тяжелым. Монстры гибли, но уничтожить их было весьма трудно. Где-то в середине схватки Ралернан обнаружил, что воткнутый в тело монстра крест обладает ничуть не меньшей убойной силой, чем отсечение головы. Но разбойники были слишком вымотаны, чтобы это могло существенно помочь. К тому же для этого требовалось подобраться к монстру вплотную, а немногие разбойники обладали ловкостью эльфа.
Тем не менее Волки побеждали. Медленно и теряя своих собратьев, но побеждали.
Очередной монстр завалился на спину, истошно шипя и пытаясь достать руками до вонзившегося в грудь креста. Но уже через мгновение движения его стали бессистемными. Как только Ралернан дернул крест к себе, тело монстра полыхнуло белыми всполохами и начало истлевать.
Эльф оттер кровь, сочившуюся из глубокого пореза на лбу, и поднял голову. Сражение затихало. Снег вокруг обильно пятнала кровь. Ралернан насчитал как минимум два десятка тел в белой одежде Волков, безвольно валявшихся на измаранном снегу. Но чудовищные синие монстры были полностью уничтожены – усохшие до состояния скелетов тела их также валялись на земле. Несколько коней, потерявших всадников в начале драки, уцелели – они проскакали вперед по дороге и теперь стояли там черными тенями, не выказывая намерения убежать.
Ралернан, пошатываясь, двинулся к карете. Правое колено зверски болело, заставляя его слегка прихрамывать. Возница был мертв, тело его мешком свисало с козел, голова валялась внизу на снегу. Из кареты не доносилось ни звука. Кто там? Еще несколько монстров? Ралернан покрепче перехватил крест.
– Эй, постой! – догнал его Калис. – Ты что, собираешься лезть туда в одиночку?
Солнце ярко переливалось на выложенном серебром гербе. Ралернан прищурился, стараясь получше рассмотреть его. Падающий орел, наискось пробитый молнией. Что-то знакомое. Где он мог раньше видеть этот герб? Память услужливо отбросила его на несколько лет назад – и эльф выругался сквозь зубы. Ра'ота! Что ж, тем лучше. На сей раз проклятый монстр заплатит за то, что сотворил с Керри.
– Я справлюсь один, я в этом абсолютно уверен, – ответил он все еще ожидавшему Калису. – Это личные счеты, я не хочу никого впутывать. Держитесь подальше, пока я не закончу. Я приказываю.
Калис хмыкнул:
– Судя по твоему лицу, у нашего гостя мало шансов встретить рассвет.
– Именно так. – Улыбка ма лице Ралернана была нехорошей. – Я собираюсь убить его. – Эльф резко дернул глухую дверцу кареты.
Ворвавшийся свет позволил ему рассмотреть жавшуюся к противоположной дверце девушку. Черные вьющиеся волосы, уложенные в сложную прическу, открывали острые уши. Черты лица были классически совершенны. Золотистый шелк платья подчеркивал точеную фигуру.
Ралернан невольно скользнул взглядом по глубокому декольте, открывавшему пышный бюст.
– Кто ты? И где Ра'ота? – Он обежал глазами пространство кареты, но прятаться там было просто негде. Разве что проклятый вампир превратился в пушинку.
Эльфийка потянулась к охватывавшему тонкую шею ожерелью и сняла его. Пальцы ее слегка дрожали.
– Вот, возьмите!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Она горячо любила эльфа и никак не могла смириться с холодом, который прокрался в их отношения. Иногда Ралернан становился прежним, ласковым и чутким по отношению к ней, и она буквально таяла от счастья. А иногда он казался чужим, замыкаясь в своей озлобленности, как в стальной броне, и до него нельзя было достучаться. За прошедшие годы он изменился, в его характере появилась отсутствовавшая прежде жесткость. Но, несмотря на статус главаря разбойников, он во многом все еще оставался прежним Белым Рыцарем, пытающимся нести в мир добро. Вот только он больше ей не верил. Не верил, что она не убивает людей для своего пропитания. Слишком уж часто случались нападения вампиров рядом с ними. Керри надеялась, что это был тот вампир, которого Волки убили в деревне. Что теперь смерти прекратятся. Ей не хотелось даже задумываться, во что превратятся чувства Ралернана, если это будет не так.
Керри мотнула головой, пытаясь отвлечься от осаждающих ее голову мыслей. Буквы в лежащей на коленях раскрытой книге плыли, ускользая от понимания. Она вытерла влажные от слез глаза и постаралась сосредоточиться.
«…29. Память крови. Стандартный способ получения больших массивов информации. Не рекомендуется его применение на ступенях обучения ниже третьей ввиду потенциальной неспособности избирательного проникновения в разум. Внимание! Полное считывание чужой памяти без контроля Мастера может привести к гибели ученика. Для избежания чужого несанкционированного проникновения в собственные воспоминания надлежит применять ментальную блокировку. Необходимо отметить, что данная мера предосторожности с высокой вероятностью не будет действенной против атаки высшего вампира.
Проникновение в чужую память осуществляется в момент атаки через укус. Полученная информация не является однозначно достоверной, поскольку представляет собой только восприятие донора относительно произошедших событий. Само восприятие является однозначно истинным, искажение эмоций донором признано невозможным.
Для проникновения в память применяется ментальный аркан, более подробно описанный в разделе ICC.
30. Изменение базовой формы. Основная доступная форма трансформации – летучая мышь. Реже встречаются вампиры, способные перекинуться в лисицу или крысу. Множественная трансформация характерна только для высших вампиров и в настоящем документе рассмотрена не будет. Как правило, трансформация становится доступной после полного изменения обменных процессов организма. Данный период не превышает года с момента инициации. Для изменения формы надлежит…
Слова проникали в разум серыми тенями и оседали где-то далеко-далеко. Возможно, ей было бы интересно это читать. Если бы эльф был рядом. Если бы он смог Припять то, кем она стала. Если…
Слишком много «если».
ГЛАВА 2
Разбойники быстро сновали по рыхлому снегу, выуживая тюки и свертки из сугробов. Приходилось поторапливаться, чтобы тающий снег не подпортил богатую добычу. Последнее ограбление оказалось на редкость удачным: торговец почти не сопротивлялся, а охрана его вообще сдалась без слов, когда увидела вышитые на груди разбойников волчьи морды. За прошедшие годы шайка Волков значительно разрослась и сейчас насчитывала почти сотню человек. Инсидорский лес и прилегающие территории полностью контролировались ими.
Волки стали реальной силой. Их боялись. И торговые караваны через Инсидор шли все реже и реже. Последние несколько месяцев Ралернан серьезно размышлял над сменой места дислокации: слишком уж спокойной стала провинция Инсидор, слишком пустынны стали ее дороги.
Этот торговец был из приезжих. Он давно не был в Абадоссе и ничего не слышал про Волков. А потому и поехал той дорогой, по которой уже когда-то путешествовал. Когда-то давно, когда она была куда более безопасной.
Торговца и его людей отпустили, слегка попугав прицельными выстрелами по шапкам. Им даже оставили половину телег, освобожденных от содержимого. Телеги были самой бесполезной частью добычи. У самих разбойников их уже и так поднакопилось с избытком, а население опасалось принимать их в дар – а ну как случайно заедет законный хозяин, да и увидит.
Тюки еще и вполовину не были убраны с дороги, когда в воздухе раздался отдаленный стук копыт. Волки привычно сдвинулись в окружавшую дорогу поросль, прячась за сугробами. Белый цвет их одежд отлично маскировал разбойников на снегу.
Карета, запряженная четверкой, ехала медленно, временами почти по оси проваливаясь в талый снег. Эскортировало ее двадцать всадников – по десять впереди и позади кареты. Всадники были закутаны в тяжелые, слишком теплые для такого солнечного дня меховые плащи, капюшоны у всех низко опущены, скрывая лица. Сидевший на козлах кареты кучер тоже был одет в аналогичный плащ. Плащи были черные, никаких знаков отличия. На белом снегу всадники представляли собой идеальные мишени.
– Нет, какие кони, ты посмотри! – ткнул Ралернана в бок один из Волков, Калис. Калис формально считался правой рукой главаря. По мнению Ралернана, юному Волку катастрофически не хватало сдержанности в характере. Впрочем, кони действительно были хороши. Холеные, блестящие вычищенной шерстью. Под гладкой кожей перекатываются крепкие мышцы. Все вороные, без единого белого пятнышка. И все идут нога в ногу, словно на парадной выездке.
– Это ж целое состояние, если их продать! – мечтательно облизнулся Калис. – Да и я бы от такого не отказался.
Карета выглядела куда менее привлекательно – даже отсюда было видно, что черная ткань, драпирующая се снаружи, местами была сильно потерта временем. На дверце кареты серебряными нитями был выложен герб, но серебро бликовало на солнце, и Ралернан никак не мог разобрать, что же там изображено. Впрочем, то, что это именно герб, сомнению не подлежало. А значит, добычей могут оказаться не только лошади.
– Атакуем! – шепотом передал он по цепочке. – По коням не бить!
Почти беззвучно щелкнули взводимые арбалеты.
Ближе, подпустить ближе…
Первый залп пронесся над головами эскорта, кое-где стрелы пропороли верх капюшонов: Волки давали знать о своем присутствии и требовали остановиться.
Всадники и карета разом замерли. У Ралернана на мгновение возникло впечатление, что он наблюдает за заводной игрушкой, а не за живыми существами – так синхронно было выполнено движение. Но вот один из коней фыркнул, недовольный остановкой, и наваждение рассеялось.
Ралернан плавным движением выскочил на дорогу.
– Сдавайтесь, и мы не причиним вам вреда! Нам не нужны ваши жизни – только ваше имущество! Сдавайтесь, это говорит вам Белый Волк!
Всадники молча, словно повинуясь какой-то внутренней команде, разом повернули головы в его сторону. И одновременно откинули капюшоны.
Из кустов вдоль дороги раздался чей-то сдавленный выдох. Лица всадников напоминали человеческие. Очень отдаленно. Сине-серая кожа местами была покрыта коротким мехом, глаза не имели радужек – сплошное белое бельмо с крошечной ярко-алой точкой в центре. На месте, где положено находиться носу, синюю кожу прорезали две узкие вертикальные щели.
Монстры ничего не ответили, только сверлили преградившего им путь эльфа красными точками зрачков. Ралернан непроизвольно сделал шаг назад. Рука его потянулась к висящему на шее кресту.
Кто-то из Волков не выдержал – одинокая стрела вылетела из кустарника и воткнулась в грудь одному из монстров. Сила удара заставила его покачнуться в седле, но и только. Воткнувшуюся стрелу монстр обломал у основания.
Ралернан стиснул пальцы на кресте. Тот слабо-слабо светился белым. Он рванул крест вверх:
– За мной! Уничтожим отродья бездны! Стрелять на поражение!
В воздух взмыла туча стрел, а через мгновение разбойники посыпались на дорогу. У большей части на шее висели кресты: еще старый главарь ввел это правило после случайной стычки с вампирами. Сейчас эти кресты испускали легкое свечение.
У Калиса креста не было, он привык полагаться на свои ножи, а не на веру. Молодой разбойник стремительно поднырнул под брюхо ближайшего коня и резким движением разрезал подпругу. Седло немедленно начало сползать набок, увлекая за собой всадника. Монстр спрыгнул на землю. Движения его ничем не отличались от человеческих. В руках у него появилась изогнутая тонкая сабля.
Калис фехтовал плохо и знал об этом. Он уклонился от удара монстра и скользнул ему за спину, успевая полоснуть ножом по синей руке. Из разреза хлынула вязкая белая жидкость. В воздухе запахло тухлыми яйцами.
Монстр развернулся и неожиданно для разбойника пнул его в коленную чашечку. Калис выругался и отпрыгнул назад, неловко заслоняясь коротким мечом. Монстр начал замахиваться саблей, но нанести удар у него не получилось: его дерущийся рядом собрат, отступая, налетел на него спиной, и синекожие создания повалились в рыхлый снег, запутавшись ногами. Калис рубящим движением ударил одного из них по шее, вкладывая все свои силы. Синяя голова отлетела прочь с легким стуком, словно была сделана из дерева. Тухлый запах усилился. Обезглавленное тело конвульсивно дернулось – и вдруг начало сморщиваться, ссыхаясь прямо на глазах. Калис едва успел вздохнуть, когда на месте тела был уже покрытый потрескавшейся синей кожей скелет.
– Они не бессмертны! – радостно заорал кто-то рядом с ним.
Калис стряхнул белую дрянь с лезвия своего меча и повернулся к следующему монстру.
Сражение оказалось неожиданно тяжелым. Монстры гибли, но уничтожить их было весьма трудно. Где-то в середине схватки Ралернан обнаружил, что воткнутый в тело монстра крест обладает ничуть не меньшей убойной силой, чем отсечение головы. Но разбойники были слишком вымотаны, чтобы это могло существенно помочь. К тому же для этого требовалось подобраться к монстру вплотную, а немногие разбойники обладали ловкостью эльфа.
Тем не менее Волки побеждали. Медленно и теряя своих собратьев, но побеждали.
Очередной монстр завалился на спину, истошно шипя и пытаясь достать руками до вонзившегося в грудь креста. Но уже через мгновение движения его стали бессистемными. Как только Ралернан дернул крест к себе, тело монстра полыхнуло белыми всполохами и начало истлевать.
Эльф оттер кровь, сочившуюся из глубокого пореза на лбу, и поднял голову. Сражение затихало. Снег вокруг обильно пятнала кровь. Ралернан насчитал как минимум два десятка тел в белой одежде Волков, безвольно валявшихся на измаранном снегу. Но чудовищные синие монстры были полностью уничтожены – усохшие до состояния скелетов тела их также валялись на земле. Несколько коней, потерявших всадников в начале драки, уцелели – они проскакали вперед по дороге и теперь стояли там черными тенями, не выказывая намерения убежать.
Ралернан, пошатываясь, двинулся к карете. Правое колено зверски болело, заставляя его слегка прихрамывать. Возница был мертв, тело его мешком свисало с козел, голова валялась внизу на снегу. Из кареты не доносилось ни звука. Кто там? Еще несколько монстров? Ралернан покрепче перехватил крест.
– Эй, постой! – догнал его Калис. – Ты что, собираешься лезть туда в одиночку?
Солнце ярко переливалось на выложенном серебром гербе. Ралернан прищурился, стараясь получше рассмотреть его. Падающий орел, наискось пробитый молнией. Что-то знакомое. Где он мог раньше видеть этот герб? Память услужливо отбросила его на несколько лет назад – и эльф выругался сквозь зубы. Ра'ота! Что ж, тем лучше. На сей раз проклятый монстр заплатит за то, что сотворил с Керри.
– Я справлюсь один, я в этом абсолютно уверен, – ответил он все еще ожидавшему Калису. – Это личные счеты, я не хочу никого впутывать. Держитесь подальше, пока я не закончу. Я приказываю.
Калис хмыкнул:
– Судя по твоему лицу, у нашего гостя мало шансов встретить рассвет.
– Именно так. – Улыбка ма лице Ралернана была нехорошей. – Я собираюсь убить его. – Эльф резко дернул глухую дверцу кареты.
Ворвавшийся свет позволил ему рассмотреть жавшуюся к противоположной дверце девушку. Черные вьющиеся волосы, уложенные в сложную прическу, открывали острые уши. Черты лица были классически совершенны. Золотистый шелк платья подчеркивал точеную фигуру.
Ралернан невольно скользнул взглядом по глубокому декольте, открывавшему пышный бюст.
– Кто ты? И где Ра'ота? – Он обежал глазами пространство кареты, но прятаться там было просто негде. Разве что проклятый вампир превратился в пушинку.
Эльфийка потянулась к охватывавшему тонкую шею ожерелью и сняла его. Пальцы ее слегка дрожали.
– Вот, возьмите!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57