Через мгновение после этого целитель увидел небольшой предмет, висящий в воздухе на уровне его груди. Предмет отсвечивал металлом в свете ущербной луны и Игорь Сергеевич внезапно понял, что это пуля. А хлопок – звук выстрела.
Он, недоумевая, огляделся и увидел, что Сергей Владимирович уже лежит рядом с ним в снегу, а в руках его находится пистолет. Оружие Изотова несколько раз дёрнулось. Со стороны утопленной в снегу машины послышался вскрик.
Всё ещё плохо осознавая то, что происходит, Дарофеев двинулся по целине к стрелявшим в него. Идти, несмотря на то, что снега было выше чем по колено, оказалось весьма легко. Пономарь не замечал того, что летит, перебирая ногами в десятке сантиметров от снежного покрова.
Впереди раздался вопль ужаса, и рядом с Игорем Сергеевичем зависли, а потом упали ещё несколько пуль. Целитель не обратил на это внимания. Он подлетел к машине и, протянув руку, вырвал у стрелявшего его оружие и отбросил далеко в сторону. Парень, в кожанке на меху, дико заорал, попытался отстраниться, но Пономарь, взяв его за запястье, вытянул из машины. Внутри её зашевелился ещё кто-то. Очередь из автомата прошила вытащенного Дарофеевым, не причинив самому Игорю Сергеевичу никакого вреда.
Пономарь, протянул руку в салон и вытянул за ствол оружия парня, который намертво вцепился в автомат и всё ещё нажимал на гашетку, несмотря на то, что в рожке уже кончились патроны. В этот момент подоспел Изотов. Он быстро разоружил автоматчика, скрутил тому руки и, заглянув в машину, убедился, что в ней нет никого, кроме ещё одного трупа.
– И это ты называл меня ковбоем!? – Рассмеялся Сергей Владимирович. – А сам-то!..
Состояние неуязвимости вдруг прошло, и целитель рухнул в снег, погрузившись в него по пояс. В следующее мгновение он встал с колен и, не понимая что случилось, посмотрел на майора:
– Что это было?
– Твоя фирменная разработка. Называется “Жалюзи”. Как действует – не спрашивай. Не знаю и не умею.
– “Жалюзи”? – Переспросил Дарофеев. – И с её помощью я летал и останавливал пули?
– С её, с её, родимый. Давай с этим попозже, а пока у нас есть клиент для допроса.
Самое ценное, что удалось узнать от пойманного бандита, так это то, что он принадлежал к мафии Рыбака, впрочем, за него это могла сказать и фирменная татуировка на запястье, в форме ощетинившейся несколькими иголками рыбки. Боевик, как можно было вывести и из крайней простоты и одноцветности наколки, оказался простым исполнителем и ничего не знал о том, зачем ему поручили следить за дарофеевской квартирой и теми, кто в ней мог побывать. Самым интересным было то, что его группе приказали не открывать стрельбу. Разве что в самом крайнем случае.
– Передай своему Рыбаку, что если он вдруг вспомнил о Пономаре, то пусть лучше забудет. А то и Пономарь его помнит. Понял? – С явной угрозой в голосе сказалфээсбэшник.
Парень, понявший, что убивать его сейчас никто не собирается, истово закивал. Сергей Владимирович обыскал его на предмет оружия, ничего не нашёл и, выкинув далеко в снег пистолет, который всё ещё сжимал в начинающих коченеть пальцах первый из убитых, побрёл к своей “Волге”. Целитель, проклиная набившийся в ботинки снег, поплёлся вслед.
Глава 15
– 1 -
В эту ночь Николай Андреевич спал очень плохо. Нервное напряжение предыдущего дня давало о себе знать. Репнев то ворочался с бока на бок, то неподвижно лежал с закрытыми глазами, но сон не шёл.
В памяти мафиози всё крутились увиденные им лица многочисленных помощников Рыбака. Корень анализировал то, что ему позволили узнать, и с каждым мгновением убеждался в том, что наркобарон раскрыл ему лишь малую часть своих владений. При мыслях о том, какова на самом деле была его сфера влияния, Николая Андреевича бросало в холодный пот. По сравнению с организацией Рыбака его собственная структура показалась Корню хилой и ничтожной. А ведь он считал себя одним из ведущих дельцов криминального бизнеса.
Кроме того, приехавший поздно вечером Кикоз, сообщил, что завтра его ждёт Рыбак на очередную встречу. О причинах её эмиссар наркодельца не сообщил, очевидно, он не знал их и сам, но догадывался. Это было видно, как Кикоз не пытался скрыть свои подозрения за миной доброжелательности.
И последней каплей, заставившей открыто занервничать Николая Андреевича, было сообщение Призрака.
Михаил Русланович с явным испугом в голосе рассказал о визите двух призраков, один из которых уже побывал в особняке в плотном теле, второй же был молчалив и не был знаком Кашеварову. Корень посоветовал не волноваться и усилить контроль над ментальной сферой хумчанина. У Репнева не было сомнений в том, кем были эти визитёры. Пономарь и его фээсбэшник, которому, волей случая и ГУЛа достались мощнейшие парапсихические способности. Кроме них просто некому было навещать Матюшина в виде астральных путешественников.
Около трёх Николай Андреевич всё же уснул. Но и там, в мире сновидений, его преследовали кошмары. То Рыбак пятиметрового роста пытался его съесть, то Пономарь, у которого была добрая сотня рук, тянулся ими всеми к Репневу и разрывал тело мафиози на мелкие кусочки.
Утром же начался новый кошмар. В виде бесцеремонного Кикоза, который растолкал Николая Андреевича и напомнил тому, что у него свидание с новым компаньоном.
В Бутырке Корень был уже в десять утра, а через десять минут сидел напротив старика и разглядывал его смотрящий в сторону нос.
– Сколько, там, тебе осталось до смерти? Дней десять? – Начал беседу Рыбак.
Николай Андреевич побелел от сдерживаемой ярости. Он не привык, чтобы кто-нибудь разговаривал с ним в таком тоне.
– Сколько надо – столько и осталось... – Медленно проговорил Николай Андреевич. – И тебя это не касается!
Наркоделец лишь усмехнулся. Он любил так, в начале разговора выбить собеседника из колеи, рассчитывая на то, что тот, лишившись душевного равновесия, выболтает больше, чем собирался.
– Касается. – Загнусавил Рыбак. – Ещё как касается. И убери, ты, свои дурацкие амбиции. Одно же дело будем делать...
Репнев едва сдержался, чтобы не развернуть самую выдающуюся часть лица старика в противоположную сторону.
– Пока дела у нас разные. – Ледяным тоном сказал Корень.
– Так ты про наше слияние?.. – Наигранно удивился старик. – Не-е. Я про другое... А раз уж об этом заговорили, то как оно продвигается?
– Мне нужен ещё день на окончательную доработку наших условий. – Соврал Николай Андреевич, надеясь, что Рыбак не заметит этого. За текучкой дел Корень просто забыл связаться с Драйвером и спросить у того как продвигаются дела с документацией.
– День? – Удивился старый мафиози. – А у меня уже всё готово... Кикоз тебе передаст дискету с текстом.
– Тем лучше. – Веско кивнул Репнев. – Мои аналитики сразу за него примутся.
– А на самом деле я хотел поговорить с тобой еще об одном дельце.
Рыбак сделал паузу в надежде на то, что Николай Андреевич догадается, о чём идёт речь. Но Корень, измученный бессонницей, был сегодня недогадлив и старик продолжил:
– Я хочу узнать, как продвигается ликвидация Пономаря.
– А никак! – Резко ответил Репнев и запоздало понял, что прокололся.
– И почему же? – Приторно ласково спросил Рыбак, давая понять своим тоном, что в данный момент Николай Андреевич находится в подчинённом положении. Корень просёк смысл интонации наркобарона и раздражённо ответил:
– Это моё дело! Хочу – мочу. Хочу – оставляю!
– И ты так запросто забыл, о чём мы с тобой тут беседовали в прошлый раз?
– Я ничего не забываю! – Вспылил Репнев. – Только мои пацаны не могут найти этого ублюдка!
– Это плохо. – С показным спокойствием отреагировал наркобарон. – Что же ты таких остолопов у себя держишь?
– Какие есть. Выбирать не приходится...
– А надо бы... – Рыбак усмехнулся половиной рта. – Я же предлагал тебе помощь моих ребяток?
– И где они, твои ребятки? Что-то я их не видел...
– Как? – Поражённый старик откинулся в своём кресле. – Разве Кикоз тебе не сказал, что та база, на которой ты был вчера, уже твоя, вместе со всеми, кто на ней тренируется?
Николай Андреевич ошеломлённо уставился на старика.
– Видно, не сказал... – Вздохнул наркоделец. – Придётся наказать его за забывчивость.
В этот момент Репнев понял, что Кикоз ничего не забывал, а решение передать ему военный полигон пришло к Рыбаку недавно, вследствие каких-то событий, о которых Николаю Андреевичу ничего не известно. Скорее всего, события эти были весьма серьёзны, иначе Рыбак не решился бы на такой роскошный жест.
– А на счёт того, чьё это дело, мочить Пономаря... – Старик широким жестом показал рукой на свою камеру, – Посмотри-ка сюда. Ничего не замечаешь?
Приглядевшись, Корень понял, что старик сменил меблировку, о чём Репнев сразу и сказал.
– Молодец, наблюдательный. – С лёгким ехидством сказал наркобарон. – А знаешь, почему мне пришлось это сделать?
Николай Андреевич превратился в слух.
– Потому что здесь был твой любимый Пономарь!.. – Визгливо прокричал старик. – Понял?
– Нет. – Твёрдо ответил Репнев.
– Здесь побывал его призрак, и разнёс всё к чертям собачим!
Теперь для Корня всё встало на свои места. Вся бравада и дерзкое поведение Рыбака было всего-навсего прикрытием его страха. Страха перед иррациональным, тем, с чем ни он сам, ни его люди не могут справиться. Страха перед Пономарём!
Впрочем, когда Николай Андреевич общался с Дарофеевым, его и самого не покидало странное чувство. Целитель был то наивен до идиотизма, то совершал такие поступки, от которых обычный человек в ужасе бы содрогнулся. Пономарь, несмотря на кажущуюся доступность и простоту, был непредсказуем и непознаваем. Его действия и само их воплощение, зачастую, были совершенно непонятны Репневу. Лишь мальчик Витя, да Изотов, могли хоть как-то объяснить действия Игоря. Он они сейчас были по другую сторону баррикады, и помощи от них ждать не приходилось.
Николай Андреевич не обольщался насчёт того, что хумчанин находится в его руках. Витя выполнял поручения лишь до того момента, пока они не вышли за рамки его собственных представлений о добре и зле. А Пономарь не мало поработал над тем, чтобы вдолбить мальчику свои непонятные этические нормы.
– Пономаря надо убрать! И как можно скорее! – Уже успокоившись проговорил Рыбак.
– И это всё, что ты хотел мне сообщить? – Усмехнулся Репнев, чувствуя себя хозяином положения.
– Я хотел чтобы ты посмотрел на то, что он может! – Рявкнул старик.
– Это я и так знаю. – Николай Андреевич беззаботно махнул рукой. – Мне, главное, до него добраться. А уж слабые места Пономаря мне известны.
– Смотри, – Озабоченно покачал головой старый мафиози, – Впросак не попади со своими знаниями. Говорю тебе, недооцениваешь ты противника. Пономарь хитрее, чем ты думаешь. И умнее...
– Посмотрим... – Самодовольно набычился Корень.
Когда Николай Андреевич покинул камеру Рыбака, тот вызвал Кикоза.
– Всё, как запланировали. – Тон наркодельца был предельно серьёзен. Помощник кивнул.
– 2 -
Перед поездкой на зеленоградскую базу подготовки боевиков, Репнев решил нанести визит Призраку. Благо особняк, в котором содержался хумчанин, находился как раз по пути.
Оставив Кикоза в машине, Николай Андреевич поднялся к телепату. Тот уже ждал своего начальника и сразу стал отвечать на невысказанный вслух вопрос:
– Это было около восьми вечера. Внезапно я понял, что в комнате моего подопечного присутствуют ещё двое...
Репнев, против своего обыкновения читать доклады Михаила Руслановича, выслушал на этот раз очень внимательно, несмотря на то, что приходилось постоянно напрягать слух, чтобы понять о чём вещает слабый голос телепата. Наконец, тот завершил свой рассказ и выжидательно посмотрел на мафиози.
– О чём он всё это время думал? – Николай Андреевич пристально посмотрел в глаза Кашеварову. Тот, слегка смутившись, отвёл взгляд и прошептал:
– Не знаю...
– Как так?! – Вскричал Корень.
– С первой же секунды их визита он наглухо заблокировал свои мысли. Я не могу пробиться сквозь его защиту.
– Зачем я тебе плачу, скажи мне?! – Разъярённо заорал Николай Андреевич.
– Затем, что других нет! – Ответ был так громок, что Репневу на мгновение показалось, что в комнате возник кто-то чужой. Оглядевшись и никого не обнаружив, мафиози сообразил, что кричал сам Призрак.
– Да, нет! – Репнев всё ещё говорил на повышенных тонах, но уже успокаивался, поняв свою неправоту, но признаваться в этом перед Призраком, значило уронить свой авторитет, и Николай Андреевич сделал вид, что ничего не случилось. – Но и те, кто есть работают спустя рукава!
Михаил Русланович лишь пожал плечами.
– Сейчас я буду с ним говорить. – Предупредил Корень. – А ты – секи! После разговора я опять поднимусь.
Как только мафиози вышел, Кашеваров, убедившись, что в коридоре никого нет, пошёл на улицу. Вернулся он через минуту, но уже с большим тяжёлым конвертом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Он, недоумевая, огляделся и увидел, что Сергей Владимирович уже лежит рядом с ним в снегу, а в руках его находится пистолет. Оружие Изотова несколько раз дёрнулось. Со стороны утопленной в снегу машины послышался вскрик.
Всё ещё плохо осознавая то, что происходит, Дарофеев двинулся по целине к стрелявшим в него. Идти, несмотря на то, что снега было выше чем по колено, оказалось весьма легко. Пономарь не замечал того, что летит, перебирая ногами в десятке сантиметров от снежного покрова.
Впереди раздался вопль ужаса, и рядом с Игорем Сергеевичем зависли, а потом упали ещё несколько пуль. Целитель не обратил на это внимания. Он подлетел к машине и, протянув руку, вырвал у стрелявшего его оружие и отбросил далеко в сторону. Парень, в кожанке на меху, дико заорал, попытался отстраниться, но Пономарь, взяв его за запястье, вытянул из машины. Внутри её зашевелился ещё кто-то. Очередь из автомата прошила вытащенного Дарофеевым, не причинив самому Игорю Сергеевичу никакого вреда.
Пономарь, протянул руку в салон и вытянул за ствол оружия парня, который намертво вцепился в автомат и всё ещё нажимал на гашетку, несмотря на то, что в рожке уже кончились патроны. В этот момент подоспел Изотов. Он быстро разоружил автоматчика, скрутил тому руки и, заглянув в машину, убедился, что в ней нет никого, кроме ещё одного трупа.
– И это ты называл меня ковбоем!? – Рассмеялся Сергей Владимирович. – А сам-то!..
Состояние неуязвимости вдруг прошло, и целитель рухнул в снег, погрузившись в него по пояс. В следующее мгновение он встал с колен и, не понимая что случилось, посмотрел на майора:
– Что это было?
– Твоя фирменная разработка. Называется “Жалюзи”. Как действует – не спрашивай. Не знаю и не умею.
– “Жалюзи”? – Переспросил Дарофеев. – И с её помощью я летал и останавливал пули?
– С её, с её, родимый. Давай с этим попозже, а пока у нас есть клиент для допроса.
Самое ценное, что удалось узнать от пойманного бандита, так это то, что он принадлежал к мафии Рыбака, впрочем, за него это могла сказать и фирменная татуировка на запястье, в форме ощетинившейся несколькими иголками рыбки. Боевик, как можно было вывести и из крайней простоты и одноцветности наколки, оказался простым исполнителем и ничего не знал о том, зачем ему поручили следить за дарофеевской квартирой и теми, кто в ней мог побывать. Самым интересным было то, что его группе приказали не открывать стрельбу. Разве что в самом крайнем случае.
– Передай своему Рыбаку, что если он вдруг вспомнил о Пономаре, то пусть лучше забудет. А то и Пономарь его помнит. Понял? – С явной угрозой в голосе сказалфээсбэшник.
Парень, понявший, что убивать его сейчас никто не собирается, истово закивал. Сергей Владимирович обыскал его на предмет оружия, ничего не нашёл и, выкинув далеко в снег пистолет, который всё ещё сжимал в начинающих коченеть пальцах первый из убитых, побрёл к своей “Волге”. Целитель, проклиная набившийся в ботинки снег, поплёлся вслед.
Глава 15
– 1 -
В эту ночь Николай Андреевич спал очень плохо. Нервное напряжение предыдущего дня давало о себе знать. Репнев то ворочался с бока на бок, то неподвижно лежал с закрытыми глазами, но сон не шёл.
В памяти мафиози всё крутились увиденные им лица многочисленных помощников Рыбака. Корень анализировал то, что ему позволили узнать, и с каждым мгновением убеждался в том, что наркобарон раскрыл ему лишь малую часть своих владений. При мыслях о том, какова на самом деле была его сфера влияния, Николая Андреевича бросало в холодный пот. По сравнению с организацией Рыбака его собственная структура показалась Корню хилой и ничтожной. А ведь он считал себя одним из ведущих дельцов криминального бизнеса.
Кроме того, приехавший поздно вечером Кикоз, сообщил, что завтра его ждёт Рыбак на очередную встречу. О причинах её эмиссар наркодельца не сообщил, очевидно, он не знал их и сам, но догадывался. Это было видно, как Кикоз не пытался скрыть свои подозрения за миной доброжелательности.
И последней каплей, заставившей открыто занервничать Николая Андреевича, было сообщение Призрака.
Михаил Русланович с явным испугом в голосе рассказал о визите двух призраков, один из которых уже побывал в особняке в плотном теле, второй же был молчалив и не был знаком Кашеварову. Корень посоветовал не волноваться и усилить контроль над ментальной сферой хумчанина. У Репнева не было сомнений в том, кем были эти визитёры. Пономарь и его фээсбэшник, которому, волей случая и ГУЛа достались мощнейшие парапсихические способности. Кроме них просто некому было навещать Матюшина в виде астральных путешественников.
Около трёх Николай Андреевич всё же уснул. Но и там, в мире сновидений, его преследовали кошмары. То Рыбак пятиметрового роста пытался его съесть, то Пономарь, у которого была добрая сотня рук, тянулся ими всеми к Репневу и разрывал тело мафиози на мелкие кусочки.
Утром же начался новый кошмар. В виде бесцеремонного Кикоза, который растолкал Николая Андреевича и напомнил тому, что у него свидание с новым компаньоном.
В Бутырке Корень был уже в десять утра, а через десять минут сидел напротив старика и разглядывал его смотрящий в сторону нос.
– Сколько, там, тебе осталось до смерти? Дней десять? – Начал беседу Рыбак.
Николай Андреевич побелел от сдерживаемой ярости. Он не привык, чтобы кто-нибудь разговаривал с ним в таком тоне.
– Сколько надо – столько и осталось... – Медленно проговорил Николай Андреевич. – И тебя это не касается!
Наркоделец лишь усмехнулся. Он любил так, в начале разговора выбить собеседника из колеи, рассчитывая на то, что тот, лишившись душевного равновесия, выболтает больше, чем собирался.
– Касается. – Загнусавил Рыбак. – Ещё как касается. И убери, ты, свои дурацкие амбиции. Одно же дело будем делать...
Репнев едва сдержался, чтобы не развернуть самую выдающуюся часть лица старика в противоположную сторону.
– Пока дела у нас разные. – Ледяным тоном сказал Корень.
– Так ты про наше слияние?.. – Наигранно удивился старик. – Не-е. Я про другое... А раз уж об этом заговорили, то как оно продвигается?
– Мне нужен ещё день на окончательную доработку наших условий. – Соврал Николай Андреевич, надеясь, что Рыбак не заметит этого. За текучкой дел Корень просто забыл связаться с Драйвером и спросить у того как продвигаются дела с документацией.
– День? – Удивился старый мафиози. – А у меня уже всё готово... Кикоз тебе передаст дискету с текстом.
– Тем лучше. – Веско кивнул Репнев. – Мои аналитики сразу за него примутся.
– А на самом деле я хотел поговорить с тобой еще об одном дельце.
Рыбак сделал паузу в надежде на то, что Николай Андреевич догадается, о чём идёт речь. Но Корень, измученный бессонницей, был сегодня недогадлив и старик продолжил:
– Я хочу узнать, как продвигается ликвидация Пономаря.
– А никак! – Резко ответил Репнев и запоздало понял, что прокололся.
– И почему же? – Приторно ласково спросил Рыбак, давая понять своим тоном, что в данный момент Николай Андреевич находится в подчинённом положении. Корень просёк смысл интонации наркобарона и раздражённо ответил:
– Это моё дело! Хочу – мочу. Хочу – оставляю!
– И ты так запросто забыл, о чём мы с тобой тут беседовали в прошлый раз?
– Я ничего не забываю! – Вспылил Репнев. – Только мои пацаны не могут найти этого ублюдка!
– Это плохо. – С показным спокойствием отреагировал наркобарон. – Что же ты таких остолопов у себя держишь?
– Какие есть. Выбирать не приходится...
– А надо бы... – Рыбак усмехнулся половиной рта. – Я же предлагал тебе помощь моих ребяток?
– И где они, твои ребятки? Что-то я их не видел...
– Как? – Поражённый старик откинулся в своём кресле. – Разве Кикоз тебе не сказал, что та база, на которой ты был вчера, уже твоя, вместе со всеми, кто на ней тренируется?
Николай Андреевич ошеломлённо уставился на старика.
– Видно, не сказал... – Вздохнул наркоделец. – Придётся наказать его за забывчивость.
В этот момент Репнев понял, что Кикоз ничего не забывал, а решение передать ему военный полигон пришло к Рыбаку недавно, вследствие каких-то событий, о которых Николаю Андреевичу ничего не известно. Скорее всего, события эти были весьма серьёзны, иначе Рыбак не решился бы на такой роскошный жест.
– А на счёт того, чьё это дело, мочить Пономаря... – Старик широким жестом показал рукой на свою камеру, – Посмотри-ка сюда. Ничего не замечаешь?
Приглядевшись, Корень понял, что старик сменил меблировку, о чём Репнев сразу и сказал.
– Молодец, наблюдательный. – С лёгким ехидством сказал наркобарон. – А знаешь, почему мне пришлось это сделать?
Николай Андреевич превратился в слух.
– Потому что здесь был твой любимый Пономарь!.. – Визгливо прокричал старик. – Понял?
– Нет. – Твёрдо ответил Репнев.
– Здесь побывал его призрак, и разнёс всё к чертям собачим!
Теперь для Корня всё встало на свои места. Вся бравада и дерзкое поведение Рыбака было всего-навсего прикрытием его страха. Страха перед иррациональным, тем, с чем ни он сам, ни его люди не могут справиться. Страха перед Пономарём!
Впрочем, когда Николай Андреевич общался с Дарофеевым, его и самого не покидало странное чувство. Целитель был то наивен до идиотизма, то совершал такие поступки, от которых обычный человек в ужасе бы содрогнулся. Пономарь, несмотря на кажущуюся доступность и простоту, был непредсказуем и непознаваем. Его действия и само их воплощение, зачастую, были совершенно непонятны Репневу. Лишь мальчик Витя, да Изотов, могли хоть как-то объяснить действия Игоря. Он они сейчас были по другую сторону баррикады, и помощи от них ждать не приходилось.
Николай Андреевич не обольщался насчёт того, что хумчанин находится в его руках. Витя выполнял поручения лишь до того момента, пока они не вышли за рамки его собственных представлений о добре и зле. А Пономарь не мало поработал над тем, чтобы вдолбить мальчику свои непонятные этические нормы.
– Пономаря надо убрать! И как можно скорее! – Уже успокоившись проговорил Рыбак.
– И это всё, что ты хотел мне сообщить? – Усмехнулся Репнев, чувствуя себя хозяином положения.
– Я хотел чтобы ты посмотрел на то, что он может! – Рявкнул старик.
– Это я и так знаю. – Николай Андреевич беззаботно махнул рукой. – Мне, главное, до него добраться. А уж слабые места Пономаря мне известны.
– Смотри, – Озабоченно покачал головой старый мафиози, – Впросак не попади со своими знаниями. Говорю тебе, недооцениваешь ты противника. Пономарь хитрее, чем ты думаешь. И умнее...
– Посмотрим... – Самодовольно набычился Корень.
Когда Николай Андреевич покинул камеру Рыбака, тот вызвал Кикоза.
– Всё, как запланировали. – Тон наркодельца был предельно серьёзен. Помощник кивнул.
– 2 -
Перед поездкой на зеленоградскую базу подготовки боевиков, Репнев решил нанести визит Призраку. Благо особняк, в котором содержался хумчанин, находился как раз по пути.
Оставив Кикоза в машине, Николай Андреевич поднялся к телепату. Тот уже ждал своего начальника и сразу стал отвечать на невысказанный вслух вопрос:
– Это было около восьми вечера. Внезапно я понял, что в комнате моего подопечного присутствуют ещё двое...
Репнев, против своего обыкновения читать доклады Михаила Руслановича, выслушал на этот раз очень внимательно, несмотря на то, что приходилось постоянно напрягать слух, чтобы понять о чём вещает слабый голос телепата. Наконец, тот завершил свой рассказ и выжидательно посмотрел на мафиози.
– О чём он всё это время думал? – Николай Андреевич пристально посмотрел в глаза Кашеварову. Тот, слегка смутившись, отвёл взгляд и прошептал:
– Не знаю...
– Как так?! – Вскричал Корень.
– С первой же секунды их визита он наглухо заблокировал свои мысли. Я не могу пробиться сквозь его защиту.
– Зачем я тебе плачу, скажи мне?! – Разъярённо заорал Николай Андреевич.
– Затем, что других нет! – Ответ был так громок, что Репневу на мгновение показалось, что в комнате возник кто-то чужой. Оглядевшись и никого не обнаружив, мафиози сообразил, что кричал сам Призрак.
– Да, нет! – Репнев всё ещё говорил на повышенных тонах, но уже успокаивался, поняв свою неправоту, но признаваться в этом перед Призраком, значило уронить свой авторитет, и Николай Андреевич сделал вид, что ничего не случилось. – Но и те, кто есть работают спустя рукава!
Михаил Русланович лишь пожал плечами.
– Сейчас я буду с ним говорить. – Предупредил Корень. – А ты – секи! После разговора я опять поднимусь.
Как только мафиози вышел, Кашеваров, убедившись, что в коридоре никого нет, пошёл на улицу. Вернулся он через минуту, но уже с большим тяжёлым конвертом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48