Сейчас можно одновременно делать и то и другое. Один из мифов говорит, что Земля была создана за шесть дней. И вот появился «Генезис», и это можно сделать за шесть минут!
– Любая сила в злых руках…
– У кого же добрые руки, мой хладнокровный друг? Вы поддерживаете эти эксперименты?
– Господа… – попытался было вставить Кирк.
– Действительно, доктор Маккой. Вы не можете наложить запрет на знания потому, что не одобряете их последствий. Цивилизация может контролировать новые открытия во имя общей пользы. Цель этого эксперимента – созидание, а не разрушение. Логика.
– Не надо о логике! Боже! Сила, которая разрушает, использует затем разрушенное для созидания?! Спок, это самый притягательный вид оружия, который можно вообразить. Мы говорим об Армагедоне! Совершенный, универсальный Армагедон!
– Прекратите! – воскликнул Кирк, – «Генезис» уже существует, тебе незачем, Спок, спорить из-за факта его существования.
Маккой начал было говорить, но Кирк взглядом заставил его замолчать.
– Старики, не надо спорить из-за того, какая может возникнуть опасность, если «Генезис» попадет в плохие руки. Мы это и так знаем. И, возможно, это уже произошло. Вы оба сейчас мне нужны, но только не вцепившиеся друг другу в глотки.
Спок и Маккой посмотрели друг на друга.
– Мир, доктор? – сказал Спок.
Маккой отвечал неохотно:
– Мир.
Затем, поколебавшись, он добавил:
– К тому же это было лишь предположение. Вполне возможно, что на практике оно не сработает.
– Наоборот, вероятность успеха очень велика.
– Откуда ты знаешь, Спок? Ведь ты все это видел впервые, как и я.
– Это так. Но Маркус – отличный ученый. Ее исследовательская группа достигает потрясающих результатов.
– Ты их знаешь, Спок? – спросил Кирк.
– Аджин-Далл – квантовый физик, Китирих-Ра-Пэйх – математик. Оба не очень известны, потому что их работы не переводились с дельтского. Но в их работах есть поразительные вещи. Что касается Мэдисона и Марча, я сталкивался с ними года два назад на симпозиуме, куда они прибыли сразу же после получения докторских степеней. – Рассказ Спока был, по сути, уникальным. – Четыре месяца назад Йайн и Нервен завершили теоретическую работу по «детсадовской физике», которую прозвали так потому, что она имела дело с субэлементарными частицами.
Кванты имеют заряд частицы 1/3 или 2/3, а кроме того, очаровательные и неизведанные субэлементарные частицы также имеют заряды 4/9 и 1/9 Согласно теории Мэдисона, их можно выделить, руководствуясь пятью верными приметами. Это – вкус, медлительность, юмор, аккуратность и гордость. Все это было известно Споку. Он пытался восстановить в памяти все, что ему было известно о Марче.
Наконец, он припомнил, что Марч даже предлагал термин для наименования частиц. Как-то раз Марч процитировал несколько строчек из стихотворения одного известного поэта с Земли, но часть слушателей лишь засмеялась в ответ, а остальные настороженно молчали. Споку запомнилась сдержанность Марча, но ведь ему-то, Споку, было известно, что Марч едва скрывал улыбку.
– Мы бы хотели предложить термины «снарки» и «буджумы» для наименования субэлементарных частиц, – заявил Марч, – мы выбрали название, даже не подозревая, насколько они удачны. Он написал на доске формулы и вывел математические эквиваленты двух волн частиц.
– И вот, – торжественно начал Марч, – говоря словами Льюиса Кэрролла:
Нам казалась ужасно смешной.
Но теперь нам тихонько исчезнуть пора
Вместо Снарка Буджум предо мной.»
В воцарившейся тишине Марч и Мэдисон спустились со сцены. После Презентации Спок услышал как одна довольно известная ученая дама с усмешкой заметила: «Если им надоела наука, пусть займутся комедией», на что ее коллега ответил: «Что ж, может быть. Но вы не находите, что шутка была неглупой?!» Случилось так, что Споку еще не раз в течение этого дня пришлось увидеть Марча и Мэдисона, и, мало-помалу, он открывал для себя этих людей. Гораздо ближе ему был рациональный Мэдисон, чем блестящий Марч, чья благовоспитанность граничила с холодностью. Но Споку было чрезвычайно интересно в компании обоих, и он бы хотел еще встретиться с ними в космолаборатории.
– Спок, – позвал Кирк.
– Да, адмирал?
– Слушай, они что, были твоими учениками?
– Конечно, нет, адмирал. Они – пионеры в области физики субэлементарных частиц. Я бы гордился честью называться их учеником.
* * *
Дэл Марч внимательно смотрел на экран. Он никак не мог получить изображение «Охоты на Буджума». Все ячейки памяти в компьютере были заняты программой «Генезис», но доискаться до программы «Буджум» было невозможно.
Конечно, можно было перекрутить кассету и найти нужное место, но на это ушло бы несколько часов. Буджум причинял много беспокойств. Да что уж там!
Надо бы радоваться, что удалось сохранить всю программу. Буджум был лучшей компьютерной разработкой Вэнса. Она напоминала приключенческий роман.
Работа, проделанная Вэнсом, отражала весь ход исследований «метафорой», но согласился, «Охота на Буджума» звучала более по-коммерчески.
Наконец, Дэл придумал. Если завтра придут солдаты, они устроят обыск.
Было бы жаль разочаровывать их.
Вэнс незаметно подкрался и положил руку на плечо Дэлу.
– Тебе не кажется, что пора с этим покончить? – Дэл усмехнулся. Нет, Вэнс, послушай, разве не настал момент когда Мартовский Заяц может вернуться?
Вэнс насмешливо поглядел на него, потом рассмеялся. Прямо расхохотался. Дэлу незачем было объяснять свой план – Вэнс и так все понял.
Кэрол вернулась в лабораторию. Большая часть важной для науки информации уже была уничтожена, остался лишь алгоритм «Генезиса».
У них был только один день – один день для того, чтобы разобрать аппараты и уничтожить следы своих исследований.
– Сейчас остается только шутить, – сказала Кэрол. В ее голосе звучала усталость и раздражение. Конечно, она волнуется о Дейве, подумал Дэл.
– Мы с Взнсом решили оставить кое-что для обыска, – сообщил, наконец, Дэл. – «Сумасшедшего Кролика».
– Боже мой, это еще что такое? – вздохнула Кэрол.
– Вэнс, неужели она никогда не слышала о нас, – обиделся Дэл. Кэрол, мы были знамениты.
– Что значит «были знамениты»? Вы и сейчас знамениты.
– Мы были знамениты в Порт-Орхланде, Дэл, – мягко сказал Вэнс – это не самое известное место.
– Порт-Орхланд? – переспросила Кэрол.
– Теперь понимаешь?
– А что это такое – Мартовский Заяц?
– Я – Мартовский! – сказал Вэнс Мэдисон, – а он – Заяц.
– Мартовский Заяц! Мы просто вспомнили Льюиса Кэрролла.
Кэрол махнула рукой.
– Дэл, я надеюсь, ты все объяснишь, когда будешь в форме, ладно?
Но Дэл уже не мог не продолжить.
– Когда мы были детьми, у нас была компания, – она есть и сейчас, с тех пор как мы окончили школу, – правда, Вэнс?
– Реальность гораздо интереснее. – Вэнс пододвинул Кэрол стул и знаком пригласил ее сесть.
Дэл усмехнулся:
– Если ты называешь реальностью квантовую химию…
Вэнс заметил, что Кэрол подает признаки нетерпения и, как обычно, вернул Дала к теме разговора.
– Мы писали компьютерные игры. Наша компания называлась «Мартовский Заяц». И делали мы немало. В Порт-Орхланде нас знали как «хороших ребят, которые делают добрые дела».
Вэнс стал массировать судорожно сжатые мышцы на шее и плечах Кэрол.
– Не представляю, – отозвалась она.
Кэрол непроизвольно вздрагивала от непереносимой боли, когда Вэнс касался особенно болезненных точек, но все же, она постепенно начала расслабляться.
– Дело в том, что лучше всего наши игры раскупались на космодромах усмехнулся Дэл.
– Чем дальше, тем лучше – добавил Вэнс. – Там ведь совсем нечего делать.
– Да уж, не то что в Космолаборатории.
Это была правда. Космолаборатория была, возможно, последним серьезным предприятием Федерации. Там надо было работать на полную катушку по восемнадцать часов в день, семь дней в неделю – и так почти целый год, концентрируя мозг на решении одной проблемы.
Дэл чувствовал, что внутренний огонь, поддерживающий каждого ученого, начинал постепенно в нем угасать. Он все чаще подумывал о веселых поездках с компанией, и развлечениях с первой приглянувшейся ему особой.
Ему казалось, что он перерос все эти вещи еще несколько лет назад, но если случалось рассказать об одном из ночных кошмаров Вэнсу, его приятель и компаньон предлагал возродить их старый бизнес. В Космолаборатории можно было спиться или отупеть – или и то, и другое вместе, и Вэнс понимал, что Дэлу пошло бы на пользу новое занятие.
– Мы написали «Буджума» для развлечения. Но почему бы не оставить его для «Уверенного»? – сказал Дэл.
Кэрол хмыкнула:
– Блистательная мысль! Будет жалко, если они проделают такой путь без всякой пользы!
Они засмеялись.
Последние дни были удивительными. Каждый член команды пытался убедить другого в том, что приказы Звездного Флота ошибка, смешная и грубая ошибка, и если им удастся наладить связь с Федеральной Ассоциацией или Федерацией научных компьютерных сетей, все разъяснится. Какой-то ревностный сотрудник Звездного Флота будет вызван на ковер или даже снят с должности. Все, что им следовало сделать – это сохранить «Генезис» и данные исследований от рук «Уверенного», пока к ним не придут на помощь.
Если посмотреть на дело с этой стороны, все напоминало гигантскую игру в прятки. Но игра становилась все опаснее, все страшнее, чтобы быть смешной.
– Я включил «Монстра», – проговорил Дэл.
– Да, да, – улыбнулась Кэрол. – Вы, ребята, и здесь найдете себе развлечение.
– Точно, – подтвердил Вэнс.
Они снова рассмеялись. Они проработали уже сорок восемь часов подряд.
Дэл чувствовал дикую усталость, все суставы ломило.
Кэрол легонько коснулась руки Вэнса.
– Спасибо. Мне гораздо лучше.
– Ну что ты! Ты выглядишь прекрасно!
Вошла Зинаида. В последний год Дэл очень много работал с ней, но никогда, ни разу жаркая волна притягательности, исходившая от этой женщины, не ударяла в голову с такой силой при ее появлении. Жительницы Дельты довольно привлекательны в этом смысле. Дэл прекрасно знал это и раньше, но не чувствовал. Но для любого дельтянина даже сама мысль о близости с другими существами была неприемлема. Конечно, в мечтах нельзя кого-нибудь оскорбить, и Дэл часто мечтал о Зинаиде Китирих-Ра-Пэйх. В своих мечтах он чувствовал себя совсем другим человеком – сильным, способным на все, чего она ни потребует. Дельтяне – и Зинаида, и Джедда были очень сердечны и милы со всеми сотрудниками станции, их добродушие и порядочность скорее бы соответствовали представлениям землян о жителях Вулкана, а не о рассудительных дельтянах. На людях они очень редко касались неприятных вопросов, да и между собой тоже. Они сохраняли отчужденность в отношениях с другими сотрудниками лаборатории, которые не решались ни о чем их расспрашивать напрямик.
Войдя, Зинаида поздоровалась со всеми и подошла к космотелефону. С тех пор, как началась эта история с «Уверенным», они не раз и не два пытались связаться с Федерацией. Не считая на половину успешного звонка Кэрол Джеймсу Кирку, никому из них так и не повезло.
И сейчас было то же самое. Зинаида нервно передернула плечами и присоединилась к остальным, собравшимся у дисплея компьютера.
– «Генезис» уже готов, – сказала она Кэрол, – Девид и Джедда ждут тебя.
Ее брови были изящными и выразительными, как крылья птицы, а ресницы – длинными и густыми. Глаза у нее были голубыми, как карбункулы, с серебристыми прожилками – самые красивые глаза, которые Дэл видел на своем веку.
– Спасибо, Зинаида, – ответила Кэрол, – мы сейчас заканчиваем. Ну, а потом, нам остается только ждать.
Она покинула лабораторию. Дэл знал, что она все еще надеялась на то, что «Уверенного» отзовут. Если бы это случилось, им не понадобилось бы стирать память компьютера.
Если же этого не произойдет, то они решили уничтожить все прежде, чем бежать, – выбросить баллоны с жидким водородом в открытый космос откупоренными. Приборы на борту работали только при сверхнизких температурах – при комнатной температуре они моментально разрушались, а на восстановление ушли бы годы.
Ян, стюард экипажа, вошел через минуту после ухода Кэрол.
– Йоши спрашивает, что вам принести поесть.
Йоши, повар, отложил свой отъезд до тех пор, пока все сотрудники станции не вернутся из отпуска. Он был убежден, что ученые обязательно погубят себя пищевым отравлением, если их оставить без бдительного присмотра.
– Я думаю, ему незачем волноваться, – сказал Дэл.
– Да, но вы же знаете Йоши, – добродушно ответил Ян.
– Как насчет «сашими»?
– Угу, – согласился Вэнс.
– Наверное Йоши имел в виду фрукты, булочки и кофе.
– Ян, зачем он тогда послал тебя узнать наше мнение, если он уже все решил сам?
– Не знаю. Вы так озабочены всеми этими событиями. Вы знаете, сколько мы еще будем торчать здесь? Когда мы собираемся?
– Может быть, и скоро.
– Передай Йоши, что мы бы заказали «пеммикан».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27