* * *
Через полчаса, как и обещал, Гамильтон остановился, прижал палец к губам и подождал, пока подойдут остальные. Говорил он шепотом:
- Ради вашей жизни. Ни звука. Оставайтесь в укрытии, пока я не скажу. Сейчас на четвереньках, потом ляжете на землю и будете ждать моего сигнала.
В полном молчании все двинулись вперед на четвереньках. Гамильтон упал на живот и медленно продвигался, отталкиваясь локтями и пальцами ног. Он снова остановился и подождал, пока к нему не подтянутся остальные. Потом указал вперед, между деревьями. Внизу перед ними, в покрытой буйной зеленью долине, расположилась индейская деревня. Там было несколько десятков больших хижин, а в центре - очень большая общинная хижина, которая, судя по виду, могла вместить не менее двухсот человек. Селение казалось опустевшим, и вдруг появился меднокожий мальчуган с кремневым топориком в одной руке и орехом - в другой. Он положил орех на плоский камень и принялся колотить по нему топориком. Это было похоже на сценку из каменного века, из доисторических времен. Из той же хижины вышла статная женщина с такой же медно-красной кожей и с улыбкой взяла ребенка на руки.
Трейси удивленно сказал:
- Что за цвет кожи? Что за наружность? Они не индейцы!
- Тише! - приказал Гамильтон. - Они, конечно, индейцы, но не из бассейна Амазонки. Они пришли с Тихоокеанского побережья.
Трейси с изумлением посмотрел на него и потряс головой.
Неожиданно из общинной хижины появилось множество людей. Они определенно не были амазонскими индейцами, хотя бы потому, что среди них оказалось много женщин (индейцы, живущие в бассейне Амазонки, обычно запрещают женщинам присутствовать на собраниях вместе с воинами и старейшинами). Всех их отличал необычный для этих мест медно-красный цвет кожи, и все обладали величественной, можно сказать, царственной осанкой. Жители деревни начали расходиться по хижинам.
Смит дотронулся до руки Гамильтона и вполголоса спросил:
- Кто эти люди?
- Индейцы-мускиа.
Смит побледнел.
- Проклятые мускиа! - шепотом воскликнул он. - В какую игру вы играете? Сами же говорили, что это охотники за головами! Коллекционеры голов! Каннибалы! Я выхожу из игры!
- Выходите? И куда же? Бежать некуда. Оставайтесь здесь. И не высовывайтесь!
Совет был явно излишним. Никто не имел ни малейшего намерения обнаруживать себя.
Гамильтон встал и уверенно направился к деревне. Он сделал десяток шагов, когда его заметили. Внезапно наступила тишина, шум голосов смолк, затем все заговорили громче прежнего. Удивительно высокий старый индеец, руки которого до локтей были покрыты браслетами, вне всякого сомнения золотыми, несколько секунд смотрел на Гамильтона, потом бросился ему навстречу. Они обнялись.
Старик, очевидно вождь племени, и Гамильтон вступили в оживленный, хотя и непонятный разговор. Вождь несколько раз недоверчиво покачал головой. Гамильтон так же решительно закивал. Неожиданно он вытянул вперед правую руку и описал ею полукруг, резко остановив движение. Вождь посмотрел на него долгим взглядом, взял его за руки, улыбнулся и тоже закивал. Обернувшись, он что-то быстро сказал своим соплеменникам.
Трейси заявил:
- Мне кажется, эти двое уже встречались прежде.
Вождь закончил говорить с индейцами, собравшимися на поляне, и опять обратился к Гамильтону. Тот кивнул и повернулся к своим товарищам, ждавшим в укрытии.
- Теперь вы можете подойти, - крикнул он. - Но держите руки подальше от оружия.
Не совсем понимая, что происходит, остальные восемь участников экспедиции вышли на поляну. Гамильтон сказал:
- Это вождь Корумба, - и представил их всех по очереди.
Старый вождь серьезно выслушал его, пожимая каждому руку.
- Но индейцы не пожимают руки, - заметил Хиллер.
- Эти индейцы пожимают.
Мария коснулась плеча Гамильтона.
- Но эти свирепые охотники за головами...
- Самый добрый, самый дружелюбный народ на земле. В их языке нет слова "война", потому что они не знают, что такое война. Они - потерянное племя исчезнувших времен, строители Затерянного города.
- А я-то думал, что знаю об индейских племенах Мату-Гросу больше всех живущих на свете! - воскликнул Серрано.
- Так и есть, Серрано, так и есть. Во всяком случае, если верить полковнику Диасу.
- Полковнику Диасу? - спросил совершенно запутавшийся Смит. - Кто такой полковник Диас?
- Мой друг.
- Но их репутация кровожадных... - начал было Трейси.
- Выдумка доктора Ганнибала Хьюстона, человека, который первым обнаружил этих людей. Он полагал, что подобная репутация сможет обеспечить им, как бы это выразиться, некоторое уединение.
- Хьюстона? - подал голос Хиллер. - Вы... вы встречались с Хьюстоном?
- Много лет назад.
- Но вы провели в Мату-Гросу только четыре месяца.
- Это произошло довольно давно. Помните, в Ромоно, в отеле "Де Пари" вы говорили о моих поисках "золотого народа"? Я забыл тогда упомянуть, что когда-то уже встречался с этим племенем. Вот они перед вами, дети Солнца.
- А доктор Хьюстон все еще в Затерянном городе? - спросила Мария.
- Да, он все еще там. Пойдемте, эти добрые люди хотят оказать вам гостеприимство. Но прежде я должен дать вам кое-какие объяснения.
- Самое время! - заметил Смит. - Зачем понадобилась вся эта комедия, зачем нужно было красться к ним?
- Подойди мы сюда всей группой, индейцы просто убежали бы от нас. У них есть серьезные основания бояться людей из внешнего мира. Мы, по какой-то иронии называющие себя цивилизованными людьми, хотя во многих отношениях индейцы гораздо цивилизованнее нас, - мы несем им так называемый прогресс, так называемые перемены, так называемую цивилизацию, которые губительны для них, а также болезни, которые убивают их. У них нет естественного иммунитета к кори или гриппу. Для них эти болезни - все равно что бубонная чума для средневековой Европы и Азии. За две недели может погибнуть половина племени. Именно так и случилось с индейцами из Тьерра-дель-Фуэго. Добрые миссионеры дали им одежду, главным образом для того, чтобы женщины смогли прикрыть свою наготу. Одеяла были взяты из больницы, где только что прошла эпидемия кори. В результате почти все племя вымерло.
- Выходит, наше присутствие здесь представляет для них угрозу? - спросил Трейси.
- Нет. Почти половина племени мускиа погибла от гриппа и кори. Здесь живут те, кто сумел выжить, приобретя естественный иммунитет таким вот тяжким способом. Как я уже говорил, их нашел доктор Хьюстон. Хотя он известен главным образом как исследователь, делом его жизни было совсем иное. Хьюстон был основателем Национального фонда для индейцев и первым из так называемых сертанистов - людей, знающих жизнь джунглей и посвятивших свою жизнь защите индейцев от цивилизации и от так называемых цивилизованных людей. Конечно, некоторые из племен действительно настроены враждебно - их совсем немного, ведь коренных индейцев в Бразилии вообще осталось не более двухсот тысяч, - но их враждебность продиктована страхом и вполне понятна. Даже в наше время эти цивилизованные господа из внешнего мира - и, кстати, не только бразильцы - расстреливают индейцев из автоматов, взрывают их динамитом с воздуха и дают им отравленную еду.
- Это для меня полнейшая новость, - сказал Смит, - а ведь я живу в этой стране уже очень давно. Откровенно говоря, мне трудно поверить в услышанное.
- Серрано может подтвердить.
- Я подтверждаю, - откликнулся Серрано. - Насколько я понимаю, вы тоже состоите в обществе сертанистов.
- Да. Эта работа не всегда приятная. У нас бывают неудачи. Как вы видели, чапаты и хорена не слишком поддерживают идею сотрудничества с внешним миром. К тому же мы невольно несем с собой различные болезни. Пойдемте, вождь Корумба приглашает всех на обед. Вкус еды может показаться немного странным, но, уверяю вас, никто не отравится.
* * *
Час спустя гости все еще сидели вокруг грубо сколоченных столов, расставленных возле общинной хижины. На столах лежали остатки прекрасного, хотя и несколько экзотического угощения: дичь, рыба, фрукты и всякие незнакомые деликатесы, о происхождении которых лучше было не спрашивать. Все это запивалось довольно крепким напитком. По окончании обеда Гамильтон от общего имени поблагодарил вождя Корумбу, а затем повернулся к остальным участникам экспедиции:
- Нам пора двигаться дальше.
- Меня тут кое-что заинтриговало, - сказал Трейси. - Никогда в жизни не видел столько золотых украшений.
- Я так и думал, что это вас заинтригует.
- Откуда пришли эти люди?
- Они и сами не знают. Потерянные люди, которые потеряли все, в том числе и свою историю. Доктор Хьюстон выдвинул теорию, что они - потомки древнего племени квимбайя, пришедшего сюда из долин рек Каука или Магдалена, что находятся в западной части колумбийских Анд.
Смит уставился на Гамильтона:
- Как же они здесь оказались, скажите ради бога?
- Никто не знает. Хьюстон считает, что люди покинули родину много веков назад, что они бежали на восток, к истокам Амазонки, двигались все время вниз по ее течению, пока не достигли реки Токантинс, потом направились к Арагуайе, а уже затем к реке Смерти. Но кто знает? Иногда происходят очень странные миграции. За время переходов могло смениться несколько поколений: их путь был отягощен всем тем имуществом, которое они принесли с собой. Принесли все, чем обладали, я в этом уверен. Подождите, вот придем в Затерянный город, и вы поймете, на чем основывается моя уверенность.
- Далеко еще до этого проклятого города? - спросил Смит.
- Часов пять или шесть пути.
- Всего пять часов!
- И к тому же идти будет легко. Никаких болот, никаких трясин.
Джон обернулся к вождю, который улыбнулся и снова тепло обнял его.
- Он желает нам счастливого пути? - спросил Смит.
- В том числе. Завтра я побеседую с ним подольше.
- Завтра?
- А почему бы и нет?
Смит, Трейси и Хиллер обменялись быстрыми взглядами. Ни один из троих ничего не сказал.
Перед выходом Гамильтон вполголоса посоветовал Марии:
- Оставайтесь здесь. Индейцы позаботятся о вас, я обещаю. Там, куда мы идем, не место для женщины.
- Я пойду.
- Дело ваше. Получите великолепную возможность погибнуть еще до полуночи.
- Я вам не слишком нравлюсь, да?
- Вполне достаточно, чтобы попросить вас остаться.
* * *
День близился к вечеру, а Гамильтон и его спутники все еще продолжали идти к Затерянному городу. Почва под ногами, сухая, покрытая листьями и пружинистая, как нельзя лучше подходила для пешего перехода.
К несчастью для людей наподобие Смита, подъем оказался ощутимым, а невыносимая жара еще больше осложняла дело.
- Думаю, мы можем сделать получасовой привал, - сказал Гамильтон. - Мы опережаем наш график - нам все равно не войти в город, пока не стемнеет. Кроме того, некоторые из вас, наверное, считают, что заслужили отдых.
- Вот именно что заслужили! - воскликнул Смит. - Сколько еще вы намерены истязать нас?
Он устало опустился на землю и вытер вспотевшее лицо головным платком. Остальные, за исключением Гамильтона и близнецов, тоже учащенно дышали и растирали ноющие ноги: Гамильтон действительно установил очень резвый темп ходьбы.
- Вы все держитесь просто прекрасно, - отметил Джон. - Однако все чувствовали бы себя гораздо лучше, если бы не ели и не пили с такой жадностью в деревне. Со времени ухода оттуда мы поднялись примерно на шестьсот метров.
- Сколько... еще... осталось? - хрипло выдавил Смит.
- Отсюда до вершины? Примерно полчаса, не более. Но боюсь, после подъема еще придется немного потрудиться, спускаясь вниз, - там довольно крутой склон.
- Полчаса - пустяки! - заявил Смит.
- Подождите, пока не начнете спускаться.
* * *
- Последнее усилие, - сказал Гамильтон. - Мы в десяти метрах от края ущелья. Если у кого-нибудь кружится голова от высоты, лучше скажите сейчас.
Никто не признался в подобной слабости, и Гамильтон медленно пополз вперед. Остальные последовали за ним. Скоро он остановился и махнул рукой, предлагая всем приблизиться к нему.
- Вы видите то же, что и я? - спросил он.
- Господи! - прошептал Смит.
- Затерянный город! - воскликнула Мария.
- Шангри-Ла! - выдохнул Трейси.
- Эльдорадо, - подхватил Гамильтон.
- Что? Что вы сказали? - переспросил Смит.
- Да ничего, на самом деле. Здесь никогда не было Эльдорадо. Кстати, это означает "золотой человек". По преданию, новые правители инков покрывали себя золотой пылью, а потом ныряли в озеро - на время, конечно. Видите вон там, вдали, необычную ступенчатую пирамиду с плоской вершиной?
Вопрос был излишним. Трудно было не заметить главное сооружение Затерянного города.
- Вот одна из причин - а всего их три, - почему Хьюстон считал, что дети Солнца пришли из Колумбии. Такие сооружения называются зиккуратами. Изначально они служили храмами в Древнем Вавилоне и в Ассирии. В Старом Свете от них не сохранилось ничего - египетские пирамиды совсем другой формы.
- Она единственная в своем роде? - спросил Трейси, словно ничего не зная.
- Отнюдь нет. Вы найдете превосходно сохранившиеся экземпляры в Мексике, Гватемале, Боливии и Перу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20