Большая часть осталась лежать прямо на палубе, пронзенная копьями. А некоторые были сброшены вниз на острые камни, – ведь нос корабля покоился на земле, в то время как его корму омывали набегавшие волны.
Осмотрев корабль, Тарас решил, что можно переходить к запланированному поджогу и отправил за врачевателем, который в это время «обрабатывал» соседний торговый корабль, также очищенный спартанцами от персов. Вскоре Темпей поднялся по сходням, своими руками волоча сильно исхудавший мешок.
– Давай торопись, – приказал ему Тарас, с удовольствием вдыхая дым от занявшегося «торговца», что пригонял сюда разыгравшийся ветер. Кроме того, к нему примешивался едкий запах горевшего неподалеку масла, – еще не известно, сколько продержится Офриад.
Последнее относилось к тому, что фаланга периеков была уже почти окружена отрядом персов, превосходящим ее почти вдвое, если не втрое. Персы предприняли атаку с ходу, но периеки под командой Офриада отразили ее и даже перешли в контратаку, отогнав персов на приличное расстояние от кораблей, потеряв при этом очень мало солдат. Лучники, выстроившись на флангах и позади строя, теперь тоже «работали» по персам.
Пока Темпей, с помощью возникших вслед за ним Этокла и Брианта, обрабатывал нижние палубы триеры, Тарас осматривал поле боя и море. С правого края к ним приближался небольшой отряд легкой конницы, человек тридцать. «Офриад с ними справится, – решил Тарас, глядя, как отважно сражали периеки, – а нам надо успеть поджечь хотя бы парочку кораблей. Ветер отличный, остальные разгорятся, как сухие дрова. А потом надо уносить ноги, иначе будет поздно».
В море волнение все нарастало. Разыгравшийся ветер вздыбливал уже такие волны, что становилось ясно – скоро грянет настоящий шторм. И горе тем кораблям, что окажутся на мелководье. Они должны были пережидать стихию либо в защищенной гавани, либо уже в открытом море, хотя Тарас не знал, что лучше. Этот же берег был опасен. И многие суда персов прямо на глазах Тараса покидали его, выходя в пролив между берегами Малиды и Локриды. Даже стоя на палубе корабля, который касался воды лишь кормой, Тарас ощущал, как вибрирует его корпус.
«Да, не позавидуешь морякам», – усмехнулся он, глядя как один из персидских кораблей, едва удалившись от берега, налетел на подводную скалу и раскололся надвое. Все, кто стоял на палубе, посыпались в воду.
– Молитесь Посейдону, чтобы он спас ваши жалкие души! – крикнул им Тарас.
– Они тебя не слышат, – заметил на это Архелон, стоявший рядом, – да к тому же персы ведь не чтят наших богов.
– А я слышал, что это не так, – вступил в разговор Эгор, опершись на копье, – говорят, персы в чужой стране приносят жертвы местным божествам.
– Ну, так пусть же помолятся Посейдону или Фетиде с нереидами, чтобы помогли унять бурю, – усмехнулся Тарас, видя, как еще один корабль персов налетел на скалу. На сей раз это был «торговец», – только греческие боги никогда не будут помогать Ксерксу.
Неожиданно у них под ногами затрещала палуба, и сквозь щели стали прорываться первые языки пламени. Потянуло дымком. А вскоре из задымленного трюма, словно из преисподней, появился Темпей.
– Все готово, господин Гисандр, – отрапортовал бравый поджигатель с таким радостным выражением на лице, словно не было для него большей радости, чем устраивать пожары.
– Быстрее на другой корабль, – приказал Тарас, бросив настороженный взгляд на сражение внизу, где, меньше чем в сотне метров от корабля, периеки отбивались от конницы. К персам присоединились лучники и вскоре стрелы стали долетать и сюда.
Темпей под прикрытием щитов Этокла и Брианта, позади строя сражавшихся спартанцев, пробрался на следующий корабль и разлил по палубе зажигательную смесь. За этим маневром Тарас наблюдал на этот раз снизу, дожидаясь пока вернется его команда. Корабль был заблаговременно очищен от персов. Однако на нижних палубах были обнаружены рабы, прикованные цепями к веслам. Узнав об этом, Тарас напрягся, но отступать было уже поздно. Приходилось уничтожать военные корабли вместе с их движущей силой. Первый корабль уже полыхал вовсю, пожар раздуло ветром за считанные минуты. Торговец рядом с ним тоже. Теперь загорелся еще один. Этого костра должно было хватить, чтобы заполыхали и три соседние триеры. Сразу за ними на небольшом отдалении Тарас разглядел еще три боевых корабля, команды которых покинули суда, но находились поблизости, ожидая, кто возьмет верх – персы или спартанцы. Драка шла слишком близко к ним, чтобы моряки могли не опасаться за свою жизнь.
Однако Тарас быстро понял, что даже при таком ветре пожар до них не доберется. «Вот бы еще эти три запалить,» – подумал он в отчаянии, глядя, как дело принимает крутой оборот. Персов все прибывало. В небе над фалангой стрелы, пущенные в спартанцев, сталкивались друг с другом. А под командой Офриада оставалось уже человек пятьдесят, не больше. Нужно было срочно прорываться на дорогу к перевалу. И все же, едва Темпей вынырнул из дыма, Тарас принял самоубийственное решение.
– У тебя еще остались горшки? – спросил он, цепким взглядом обшаривая почти пустой мешок врачевателя.
– Всего два, – развел тот руками.
– Отлично, – кивнул Тарас, словно и не ожидал другого ответа, – бегом за мной в колесницу. Этокл, возьми гастрафет, будешь убивать всех, кто встанет у нас на пути. Главное, добраться вон до того корабля.
– Но там же персы! – в ужасе заявил врачеватель, все же забираясь в колесницу, словно только сейчас разглядел, что находится посреди персидского лагеря.
– Это моряки, – отмахнулся Тарас, сам взявшись за поводья, – твоя задача забросить по одному горшку на каждую триеру, до которой я доскачу. Останавливаться не будем, так что поджигай фитиль и смотри, не промахнись.
Темпей замолчал, смирившись со своей судьбой, и весь ушел в подготовку к бомбометанию. А Тарас, поймав на себе удивленные взгляды друзей, которым он ничего не объяснил, стегнул кнутом коней, погнав колесницу вдоль берега. На этом фланге персы выставили только лучников, Тарас легко смял их, увернувшись от пущенных стрел. Колесница подскочила несколько раз, и устремилась прямо на персидских моряков. Те едва успевали уворачиваться, но удалось это не всем.
– Приготовься! – крикнул Тарас, когда колесница подлетела к первому из намеченных кораблей. – Пора!
Он чуть натянул поводья, притормаживая, и тут же прилетевшая сзади стрела просвистела в сантиметре от уха.
– Быстрее! – заорал он на врачевателя, который замешкался. – А то нас тут всех перебьют зазря.
Темпей размахнулся и бросил изо всех сил увесистый горшок в сторону триеры, нос которой возвышался всего в нескольких шагах от него. Тарас с замиранием сердца глядел, как горшок медленно преодолевает последние сантиметры, боясь, что тот не долетит. Но слабосильный Темпей справился. Горшок, царапнув о край борта, все же перемахнул его и грохнулся на палубу, разливая по ней жидкое пламя. Оттуда послышались крики, а вскоре вниз сигануло сразу несколько персов, спасаясь от огня.
– Молодец! – кивнул Тарас, вновь разгоняя колесницу. – Оказывается, еще не все крысы покинули этот корабль. Ну да ничего, сейчас мы их оттуда выкурим. Приготовься бросать последний горшок.
Когда колесница подлетала к очередной триере, на ее пути вдруг возникло несколько персов. Это были копьеносцы, готовые метать свое оружие. Этокл понял это сразу. Он вскинул гастрафет, спустил курок и перс, стоявший в центре, рухнул на спину, отброшенный мощным ударом стрелы. Однако трое других метнули свои копья. Тарас резко дернул поводья, заставив коней броситься вправо и прижаться к самому кораблю. Два копья ушли в перелет, вонзившись в корпус корабля. Но третье пробило борт колесницы и едва не вонзилось в живот Тарасу. Заостренный наконечник остановился буквально в трех сантиметрах от доспеха.
– Бросай! – заорал он Темпею.
На этот раз врачеватель был не так точен. Колесница подскочила на каком-то бревне, и он выронил горшок на землю. К счастью, берег здесь был песчаным и горшок не разбился, а фитиль продолжал тлеть. Тарас в ярости осадил коней и спрыгнул с колесницы. В двух шагах от него в песок вошли сразу пять стрел, но это его не остановило. Он нырнул вперед, перекувыркнувшись в полете, потерял шлем, но зато схватил горшок. Затем, бросив затравленный взгляд по сторонам, прыгнул вверх, словно баскетболист и зашвырнул горшок на палубу триеры. А когда рухнул обратно вниз, поскользнувшись и упав на спину, то с радостью увидел полыхнувшее зарево.
– Есть! – сплюнул он набившийся в рот песок. – Теперь дело за ветром.
Но не успел он подняться и сделать несколько шагов в сторону колесницы, как у него на пути выросли двое персов с мечами и плетеными щитами. За их спинами Тарас разглядел еще с десяток копьеносцев, что спешили к колеснице, возница которой успел натворить столько дел. Он успел заметить, как Этокл натягивал тетиву своего гастрафета, всучив в руки удивленному Темпею поводья.
Не дожидаясь подмоги, Тарас выхватил свой меч и бросился на ближнего перса. Их клинки скрестились, но тут в дело вступил второй, нанесший удар в плечо. Тарас не смог его отразить, и клинок перса сорвал ему наплечник, оцарапав кожу.
– Ах ты, гнида, – разозлился Тарас, ударив в ответ его ногой по колену, – такой доспех испортил.
Перс взвыл, опустив меч, и временно вышел из боя. А Тарас изловчился и резким ударом всадил свой клинок под ребра первому противнику, пробив кожаный панцирь.
– Некогда мне тут с вами разбираться, – объяснил он, глядя в глаза мертвецу, который истекал кровью, уже лежа на песке, – пора мне уходить.
И хлестким ударом по шее добил второго, едва не отрубив голову. Развернувшись, он увидел еще одного перса и уже попрощался с жизнью, поскольку тот занес меч над ним и мог бы опустить его быстрее, чем Тарас поднял свой. Но перс вдруг дернулся, замер на мгновение, а затем, покачнувшись, рухнул ему под ноги.
– Быстрее, господин Гисандр! – прокричал Этокл, опуская гастрафет.
Темпей неумело развернул колесницу. Но Тарас, запрыгнув на нее, быстро отстранил врачевателя от управления лошадьми, крикнув «Дай я!», и погнал их во весь опор в сторону не прекращавшегося ни на минуту сражения у полыхавших кораблей.
Смяв на обратном пути еще с десяток персидских лучников – ножи колесницы превратили их в кровавую кашу, – Тарас вновь ворвался в расположение собственных воинов, выстроенных теперь полукругом. Он осадил коней лишь позади фаланги, которая пропустила его, расступившись, и тут же сомкнулась. Темпей устало вытер пот со лба, словно теперь находился в безопасности. Но Тарас окинул взглядом поле боя и пришел к выводу, что они в западне, куда загнало их безрассудство собственного командира. То есть его самого. Спартанцы никогда не отступали, а тем более без приказа. Вот и сейчас они продолжали биться насмерть против превосходящих сил персов, упорно защищая захваченный клочок побережья, как и было приказано.
Корабли полыхали, как следует, и урон персидскому флоту был нанесен, если не огромный, то существенный. С задачей отряд справился. Но сейчас Тарас отчетливо понимал, что выхода нет. Им не пробиться сквозь плотное окружение, которое становилось все мощнее с каждой минутой. Еще минут десять, быть может, двадцать, и все. Персы сомнут их, разрубят на куски и сбросят в море. И никакие фокусы с огнем уже не спасут спартанцев.
– В море, – вдруг осенило его, – надо бежать в море.
Этокл и Темпей уставились на своего хозяина, как на сумасшедшего. А Тарас, не обращая на них внимания, быстро окинул взглядом бушующие волны, которые продолжали топить персидские корабли, разбивая их о скалы. Некоторым все же удавалось преодолеть линию рифов и выйти в пролив, где волнение ощущалось слабее. Затем он перевел взгляд на берег. Из подожженных им самим ближних пяти триер горели уже четыре, длинные языки пламени лизали пятую, но она еще не занялась. И Тарас принял решение.
– Собери всех, кто еще жив, – приказал он подбежавшему Архелону, спрыгнув с колесницы, – возьми последний ряд бойцов из фаланги Офриада и следуй за мной.
– А как же Офриад? – удивился Архелон.
– Пусть держится, – махнул рукой Тарас, – а затем отступает с боем вон к тому кораблю. Мы уплывем в море.
Архелон хотел было что-то возразить или спросить, но Тарас рявкнул на него так, что заглушил завывание ветра:
– Быстро! Бегом! Времени нет!
И спартанец пулей улетел выполнять приказание, словно заправский скороход, а Тарас в окружении своих илотов и периеков с гастрафетами, отправился в сторону триеры. Через пять минут у носа триеры собралось человек двадцать или больше.
– Навались! – приказал Тарас, обращаясь ко всем сразу. – Мы должны столкнуть этот корабль в воду и отплыть, пока персы не прорвались через порядки Офриада.
– Но кто будет грести? – осмелился задать вопрос Этокл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Осмотрев корабль, Тарас решил, что можно переходить к запланированному поджогу и отправил за врачевателем, который в это время «обрабатывал» соседний торговый корабль, также очищенный спартанцами от персов. Вскоре Темпей поднялся по сходням, своими руками волоча сильно исхудавший мешок.
– Давай торопись, – приказал ему Тарас, с удовольствием вдыхая дым от занявшегося «торговца», что пригонял сюда разыгравшийся ветер. Кроме того, к нему примешивался едкий запах горевшего неподалеку масла, – еще не известно, сколько продержится Офриад.
Последнее относилось к тому, что фаланга периеков была уже почти окружена отрядом персов, превосходящим ее почти вдвое, если не втрое. Персы предприняли атаку с ходу, но периеки под командой Офриада отразили ее и даже перешли в контратаку, отогнав персов на приличное расстояние от кораблей, потеряв при этом очень мало солдат. Лучники, выстроившись на флангах и позади строя, теперь тоже «работали» по персам.
Пока Темпей, с помощью возникших вслед за ним Этокла и Брианта, обрабатывал нижние палубы триеры, Тарас осматривал поле боя и море. С правого края к ним приближался небольшой отряд легкой конницы, человек тридцать. «Офриад с ними справится, – решил Тарас, глядя, как отважно сражали периеки, – а нам надо успеть поджечь хотя бы парочку кораблей. Ветер отличный, остальные разгорятся, как сухие дрова. А потом надо уносить ноги, иначе будет поздно».
В море волнение все нарастало. Разыгравшийся ветер вздыбливал уже такие волны, что становилось ясно – скоро грянет настоящий шторм. И горе тем кораблям, что окажутся на мелководье. Они должны были пережидать стихию либо в защищенной гавани, либо уже в открытом море, хотя Тарас не знал, что лучше. Этот же берег был опасен. И многие суда персов прямо на глазах Тараса покидали его, выходя в пролив между берегами Малиды и Локриды. Даже стоя на палубе корабля, который касался воды лишь кормой, Тарас ощущал, как вибрирует его корпус.
«Да, не позавидуешь морякам», – усмехнулся он, глядя как один из персидских кораблей, едва удалившись от берега, налетел на подводную скалу и раскололся надвое. Все, кто стоял на палубе, посыпались в воду.
– Молитесь Посейдону, чтобы он спас ваши жалкие души! – крикнул им Тарас.
– Они тебя не слышат, – заметил на это Архелон, стоявший рядом, – да к тому же персы ведь не чтят наших богов.
– А я слышал, что это не так, – вступил в разговор Эгор, опершись на копье, – говорят, персы в чужой стране приносят жертвы местным божествам.
– Ну, так пусть же помолятся Посейдону или Фетиде с нереидами, чтобы помогли унять бурю, – усмехнулся Тарас, видя, как еще один корабль персов налетел на скалу. На сей раз это был «торговец», – только греческие боги никогда не будут помогать Ксерксу.
Неожиданно у них под ногами затрещала палуба, и сквозь щели стали прорываться первые языки пламени. Потянуло дымком. А вскоре из задымленного трюма, словно из преисподней, появился Темпей.
– Все готово, господин Гисандр, – отрапортовал бравый поджигатель с таким радостным выражением на лице, словно не было для него большей радости, чем устраивать пожары.
– Быстрее на другой корабль, – приказал Тарас, бросив настороженный взгляд на сражение внизу, где, меньше чем в сотне метров от корабля, периеки отбивались от конницы. К персам присоединились лучники и вскоре стрелы стали долетать и сюда.
Темпей под прикрытием щитов Этокла и Брианта, позади строя сражавшихся спартанцев, пробрался на следующий корабль и разлил по палубе зажигательную смесь. За этим маневром Тарас наблюдал на этот раз снизу, дожидаясь пока вернется его команда. Корабль был заблаговременно очищен от персов. Однако на нижних палубах были обнаружены рабы, прикованные цепями к веслам. Узнав об этом, Тарас напрягся, но отступать было уже поздно. Приходилось уничтожать военные корабли вместе с их движущей силой. Первый корабль уже полыхал вовсю, пожар раздуло ветром за считанные минуты. Торговец рядом с ним тоже. Теперь загорелся еще один. Этого костра должно было хватить, чтобы заполыхали и три соседние триеры. Сразу за ними на небольшом отдалении Тарас разглядел еще три боевых корабля, команды которых покинули суда, но находились поблизости, ожидая, кто возьмет верх – персы или спартанцы. Драка шла слишком близко к ним, чтобы моряки могли не опасаться за свою жизнь.
Однако Тарас быстро понял, что даже при таком ветре пожар до них не доберется. «Вот бы еще эти три запалить,» – подумал он в отчаянии, глядя, как дело принимает крутой оборот. Персов все прибывало. В небе над фалангой стрелы, пущенные в спартанцев, сталкивались друг с другом. А под командой Офриада оставалось уже человек пятьдесят, не больше. Нужно было срочно прорываться на дорогу к перевалу. И все же, едва Темпей вынырнул из дыма, Тарас принял самоубийственное решение.
– У тебя еще остались горшки? – спросил он, цепким взглядом обшаривая почти пустой мешок врачевателя.
– Всего два, – развел тот руками.
– Отлично, – кивнул Тарас, словно и не ожидал другого ответа, – бегом за мной в колесницу. Этокл, возьми гастрафет, будешь убивать всех, кто встанет у нас на пути. Главное, добраться вон до того корабля.
– Но там же персы! – в ужасе заявил врачеватель, все же забираясь в колесницу, словно только сейчас разглядел, что находится посреди персидского лагеря.
– Это моряки, – отмахнулся Тарас, сам взявшись за поводья, – твоя задача забросить по одному горшку на каждую триеру, до которой я доскачу. Останавливаться не будем, так что поджигай фитиль и смотри, не промахнись.
Темпей замолчал, смирившись со своей судьбой, и весь ушел в подготовку к бомбометанию. А Тарас, поймав на себе удивленные взгляды друзей, которым он ничего не объяснил, стегнул кнутом коней, погнав колесницу вдоль берега. На этом фланге персы выставили только лучников, Тарас легко смял их, увернувшись от пущенных стрел. Колесница подскочила несколько раз, и устремилась прямо на персидских моряков. Те едва успевали уворачиваться, но удалось это не всем.
– Приготовься! – крикнул Тарас, когда колесница подлетела к первому из намеченных кораблей. – Пора!
Он чуть натянул поводья, притормаживая, и тут же прилетевшая сзади стрела просвистела в сантиметре от уха.
– Быстрее! – заорал он на врачевателя, который замешкался. – А то нас тут всех перебьют зазря.
Темпей размахнулся и бросил изо всех сил увесистый горшок в сторону триеры, нос которой возвышался всего в нескольких шагах от него. Тарас с замиранием сердца глядел, как горшок медленно преодолевает последние сантиметры, боясь, что тот не долетит. Но слабосильный Темпей справился. Горшок, царапнув о край борта, все же перемахнул его и грохнулся на палубу, разливая по ней жидкое пламя. Оттуда послышались крики, а вскоре вниз сигануло сразу несколько персов, спасаясь от огня.
– Молодец! – кивнул Тарас, вновь разгоняя колесницу. – Оказывается, еще не все крысы покинули этот корабль. Ну да ничего, сейчас мы их оттуда выкурим. Приготовься бросать последний горшок.
Когда колесница подлетала к очередной триере, на ее пути вдруг возникло несколько персов. Это были копьеносцы, готовые метать свое оружие. Этокл понял это сразу. Он вскинул гастрафет, спустил курок и перс, стоявший в центре, рухнул на спину, отброшенный мощным ударом стрелы. Однако трое других метнули свои копья. Тарас резко дернул поводья, заставив коней броситься вправо и прижаться к самому кораблю. Два копья ушли в перелет, вонзившись в корпус корабля. Но третье пробило борт колесницы и едва не вонзилось в живот Тарасу. Заостренный наконечник остановился буквально в трех сантиметрах от доспеха.
– Бросай! – заорал он Темпею.
На этот раз врачеватель был не так точен. Колесница подскочила на каком-то бревне, и он выронил горшок на землю. К счастью, берег здесь был песчаным и горшок не разбился, а фитиль продолжал тлеть. Тарас в ярости осадил коней и спрыгнул с колесницы. В двух шагах от него в песок вошли сразу пять стрел, но это его не остановило. Он нырнул вперед, перекувыркнувшись в полете, потерял шлем, но зато схватил горшок. Затем, бросив затравленный взгляд по сторонам, прыгнул вверх, словно баскетболист и зашвырнул горшок на палубу триеры. А когда рухнул обратно вниз, поскользнувшись и упав на спину, то с радостью увидел полыхнувшее зарево.
– Есть! – сплюнул он набившийся в рот песок. – Теперь дело за ветром.
Но не успел он подняться и сделать несколько шагов в сторону колесницы, как у него на пути выросли двое персов с мечами и плетеными щитами. За их спинами Тарас разглядел еще с десяток копьеносцев, что спешили к колеснице, возница которой успел натворить столько дел. Он успел заметить, как Этокл натягивал тетиву своего гастрафета, всучив в руки удивленному Темпею поводья.
Не дожидаясь подмоги, Тарас выхватил свой меч и бросился на ближнего перса. Их клинки скрестились, но тут в дело вступил второй, нанесший удар в плечо. Тарас не смог его отразить, и клинок перса сорвал ему наплечник, оцарапав кожу.
– Ах ты, гнида, – разозлился Тарас, ударив в ответ его ногой по колену, – такой доспех испортил.
Перс взвыл, опустив меч, и временно вышел из боя. А Тарас изловчился и резким ударом всадил свой клинок под ребра первому противнику, пробив кожаный панцирь.
– Некогда мне тут с вами разбираться, – объяснил он, глядя в глаза мертвецу, который истекал кровью, уже лежа на песке, – пора мне уходить.
И хлестким ударом по шее добил второго, едва не отрубив голову. Развернувшись, он увидел еще одного перса и уже попрощался с жизнью, поскольку тот занес меч над ним и мог бы опустить его быстрее, чем Тарас поднял свой. Но перс вдруг дернулся, замер на мгновение, а затем, покачнувшись, рухнул ему под ноги.
– Быстрее, господин Гисандр! – прокричал Этокл, опуская гастрафет.
Темпей неумело развернул колесницу. Но Тарас, запрыгнув на нее, быстро отстранил врачевателя от управления лошадьми, крикнув «Дай я!», и погнал их во весь опор в сторону не прекращавшегося ни на минуту сражения у полыхавших кораблей.
Смяв на обратном пути еще с десяток персидских лучников – ножи колесницы превратили их в кровавую кашу, – Тарас вновь ворвался в расположение собственных воинов, выстроенных теперь полукругом. Он осадил коней лишь позади фаланги, которая пропустила его, расступившись, и тут же сомкнулась. Темпей устало вытер пот со лба, словно теперь находился в безопасности. Но Тарас окинул взглядом поле боя и пришел к выводу, что они в западне, куда загнало их безрассудство собственного командира. То есть его самого. Спартанцы никогда не отступали, а тем более без приказа. Вот и сейчас они продолжали биться насмерть против превосходящих сил персов, упорно защищая захваченный клочок побережья, как и было приказано.
Корабли полыхали, как следует, и урон персидскому флоту был нанесен, если не огромный, то существенный. С задачей отряд справился. Но сейчас Тарас отчетливо понимал, что выхода нет. Им не пробиться сквозь плотное окружение, которое становилось все мощнее с каждой минутой. Еще минут десять, быть может, двадцать, и все. Персы сомнут их, разрубят на куски и сбросят в море. И никакие фокусы с огнем уже не спасут спартанцев.
– В море, – вдруг осенило его, – надо бежать в море.
Этокл и Темпей уставились на своего хозяина, как на сумасшедшего. А Тарас, не обращая на них внимания, быстро окинул взглядом бушующие волны, которые продолжали топить персидские корабли, разбивая их о скалы. Некоторым все же удавалось преодолеть линию рифов и выйти в пролив, где волнение ощущалось слабее. Затем он перевел взгляд на берег. Из подожженных им самим ближних пяти триер горели уже четыре, длинные языки пламени лизали пятую, но она еще не занялась. И Тарас принял решение.
– Собери всех, кто еще жив, – приказал он подбежавшему Архелону, спрыгнув с колесницы, – возьми последний ряд бойцов из фаланги Офриада и следуй за мной.
– А как же Офриад? – удивился Архелон.
– Пусть держится, – махнул рукой Тарас, – а затем отступает с боем вон к тому кораблю. Мы уплывем в море.
Архелон хотел было что-то возразить или спросить, но Тарас рявкнул на него так, что заглушил завывание ветра:
– Быстро! Бегом! Времени нет!
И спартанец пулей улетел выполнять приказание, словно заправский скороход, а Тарас в окружении своих илотов и периеков с гастрафетами, отправился в сторону триеры. Через пять минут у носа триеры собралось человек двадцать или больше.
– Навались! – приказал Тарас, обращаясь ко всем сразу. – Мы должны столкнуть этот корабль в воду и отплыть, пока персы не прорвались через порядки Офриада.
– Но кто будет грести? – осмелился задать вопрос Этокл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44