Однако настоящая неожиданность ждет ее, когда на их пути возникает Канастир в сопровождении двух бандитов-саксов и заявляет, что должен проверить, как Анлодда выполняет волю отца. Анлодда же подозревает, что явился он совсем для другого: для того, чтобы снова поприставать к ней с непристойными предложениями. Девушка в ярости. Она убивает одного сакса, ранит второго и мечтает убить Канастира, но тот гибнет под копытом собственной лошади.
Одурманенный Корс Кант все же слышит, как Анлодда называет Канастира «братом», а он ее — «принцессой».
После боя Анлодда уводит Корса Канта в потаенную пещеру, стены которой выложены кристаллами, и совершает ритуал его посвящения в Строители. Корс Кант признается в том, что знает, что Анлодда — принцесса. Анлодда не отрицает этого и просит юношу сохранить ее тайну. Для Строителей титулы мало что значат, а вот для других — увы… Барды не могут жениться на принцессах.., если, конечно, всем известно, что это принцессы.
Однако Анлодда позволяет барду завоевать себя.
Возвращаясь с «тренировки», Питер встречает Мирддина (Мерлина) — придворного чародея, кажущегося Питеру старым шарлатаном. Тот предупреждает Питера, намекает на то, что Медраут может предать его. Питер отмахивается от навязчивого старикашки.
Гораздо труднее ему отмахнуться от подозрений в отношении Анлодды. Они с бардом возвращаются в Камланн и рассказывают невероятную историю. На них якобы напали трое варваров, которых они прогнали. Тут появляется Куга и сообщает о том, что трое саксов найдены убитыми в лесу около Камланна. Корс Кант и Анлодда поспешно уходят, но позднее бард является к Питеру и открывает ему правду. И все же в сознании Питера образ Анлодды почему-то никак не желает соединяться с образом Селли Корвин — уж слишком Анлодда принадлежит этому миру и этому веку.
Анлодда вдруг понимает, что знает Кугу, и вспоминает, где видела его раньше: в Харлеке, в пиршественном зале, где он о чем-то тайком договаривался с Гормантом, ее отцом! Знает ли ее отец о том, что Куга — сакс, или он считает его нейтральным ютом? Или юты теперь заодно с саксами?
На следующий день Питер дерется на турнире с Кутой и чуть не погибает, но Корс Кант, судья поединка, вмешивается и спасает ему жизнь. Питер бросает оружие и побеждает Кугу в рукопашной схватке, применив-таки современный прием каратэ. У Корса Канта возникает видение. Он видит Артуса в луже крови, кровью забрызганы руки Ланселота и Гвинифры.
После поединка Гвинифра бросается к Питеру и заключает его в страстные объятия. Это происходит при таком скоплении народа, что Артус не выдерживает и решает отправить «Ланселота» с боевым заданием, дабы тот немного поостыл. Пришла весть от принца Горманта. На Харлек наступают юты, и принц просит прислать ему на выручку Ланселота, Кея и Бедивира.
Питер волнуется: что может натворить Селли в его отсутствие? Поэтому решает захватить с собой в поход как можно больше подозреваемых, дабы не спускать с них глаз. Гвинифру Артус, естественно, не отпускает, но разрешает Ланселоту взять с собой Корса Канта, Анлодду, Кея, Бедивира, Медраута и даже Меровия, если тот согласится. Питер упрашивает Меровия отправиться с ним «ради Сына Вдовы», то есть употребив масонский «пароль».
Вечером Корс Кант замечает, как в комнату Ланселота входит Бедивир. Как только Бедивир покидает комнату, туда проскальзывает бард и обнаруживает там бутылку отравленного вина. Звучат шаги Ланселота. Корс Кант вынужден вылезти в окно. Он висит, уцепившись за подоконник. Руки срываются, и он неминуемо должен упасть вниз на камни и разбиться, но его спасает призрачный меч, воткнутый в стену прямо под подоконником. Ухватившись за него, юноша подтягивается к окну и таким образом избегает падения.
В Камланн прибывает король Эйра Лири. Он желает присоединиться к альянсу Артуса и Меровия. Анлодда прячется, не желая попадаться на глаза Лири, так как боится разоблачения.
Питер не в силах более сопротивляться чарам Гвинифры. Его тянет к ней, как мотылька на пламя, хотя он знает, чем грозит истории их роман. Они оказываются в постели, и чувства Питера так сильны, что он пугается их. Ведь прежде Питер никого по-настоящему не любил.
В ночь перед походом на Харлек Анлодда забирается на крышу дворца, спускается по веревке и проникает в покои Артуса. Одетая так, чтобы ее никто не узнал, с укутанным лицом, она прячется в гардеробной и ждет, сжав в руке кинжал. Является Артус и начинает молиться. Анлодда покидает укрытие, встает за спиной у Артуса, заносит меч для удара, надеясь, что, если убьет короля во время молитвы, тот попадет на Небеса. Но она не в силах осуществить задуманное. Рука ее падает — она воин, но не убийца.
В покои короля вбегает Ланселот: он, проходя по двору, заметил свисающую с крыши веревку. Он и Корс Кант, явившийся чуть раньше на зов короля, замечают преступника, не догадываясь, впрочем, о том, кто это. Анлодда спасается бегством, воспользовавшись тем, что все бросаются не к тому окну, через которое в покои Артуса проникла она. Она уходит тем же путем — хватается за веревку и спрыгивает во двор. Во дворе она сбрасывает «камуфляж» и идет в пиршественный зал, где притворяется пьяной. Это помогает ей избежать подозрений.
На следующее утро отряд под предводительством Питера выступает в поход на Харлек. Питер пребывает в полной уверенности, что ночью помешал Селли Корвин убить Артуса.
Добравшись до реки Северн, отряд садится на трирему «Бладевведд», Мысли о Селли не дают Питеру покоя и он прибегает к хитрости: он «подогревает» подозреваемых и заставляет их шпионить друг за дружкой. Неожиданно он обнаруживает необъяснимое влечение к Анлодде. Именно влечение, а не любовь. Он боится своих чувств к Гвинифре и полагает, что интрижка с рыжеволосой вышивальщицей куда безопаснее.
Но все страсти отступают, когда перед глазами камланнских посланцев предстает Харлек, объятый пламенем. Разбойники-юты захватили и подожгли родной город Анлодды!
В это время, пятнадцатью веками позже, в лаборатории Уиллкса ученые тайком от полковника Купера готовятся к переброске в прошлое Марка Бланделла, понимая, что тело Питера не выдержит новой попытки вернуть назад его сознание. Но Купер догадывается о замысле ученых, мешает им осуществить его и требует вернуть Смита назад любой ценой.
Сбываются самые страшные предчувствия Бланделла. Тело Питера бьется в конвульсиях и умирает. Теперь майор лишен возможности вернуться в свое время.., и все равно кто-то должен отправиться в прошлое и предупредить его о том, что Селли Корвин не подчиняется ИРА, что там о ней не знают, что она опаснейшая фанатичка, действующая сама по себе.
Анлодда с помощью вспышек фонаря ночью посылает с борта «Бладевведд» тайное послание на берег. Она думает, что разговаривает с подданными отца, и сообщает им, что не выполнила задания Горманта: что Артус жив, а Канастир погиб. Анлодда обнаруживает, что на самом деле разговаривала с ютами и невольно выдала соратников.
Питер объясняет отряду свой план: они подплывут поближе к берегу, вплавь доберутся до суши и на берегу перегруппируются. Анлодда не говорит ни слова об ожидающей их засаде.
Корс Кант волнуется. Он ходит по палубе и встречается с Меровием. Барда посещает новое видение: сначала он видит закутанное в саван тело, а на ткани савана проступают странные латинские слова: «Et in Arcadia ego» — «И я в Аркадии…» Буквы рассыпаются и начинают складываться в анаграмму: «I tego ar…» но тут видение обрывается.., но прежде привидевшаяся барду Анлодда подает ему пузырек с каким-то зельем, на котором написано «выпей меня».
Наконец Корс Кант находит Анлодду. Та в слезах смотрит на горящий город. Странно — она вымаливает у Канта обещание: верить в то, что она принцесса, что бы ему ни говорили другие. Затем она признается, что это она была той ночью в покоях Артуса и пыталась убить его. Теперь она утратила веру в себя как в воина и окончательно запуталась.
Некогда она дала Корсу Канту разрешение завоевать себя, но сейчас сама должна попытаться вновь завоевать его любовь и доверие.
Бард потрясен услышанным. Неужели Анлодда не убила Артуса только из-за своей любви к нему, Корсу Канту? Разве от этого может зависеть жизнь или смерть такого человека, как Dux Bellorum?
Корс Кант на несколько часов забывается тревожным сном. Перед рассветом командиры будят воинов.
Отряд Ланселота отправляется на штурм.
Вот обо всем этом и написан «Артур-полководец».
Глава 1
«Не сегодня, — решил Корс Кант. — Сегодня я думать о ее предательстве не стану».
«Бладевведд» взлетела на гребень волны, и ее нос круто задрался вверх, а потом упала вниз с крутизны так, словно стремилась в подземное царство Плутона. Корс Кант в отчаянии уцепился за канат, не удержался и заскользил по мокрой накренившейся палубе. Волна хлестнула через борт, окатила лицо юноши. Он закашлялся, наглотавшись соленой воды, встал на четвереньки.
У борта стояли Кей, Ланселот и капитан. Они смотрели на город. Корс Кант с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, добрался до них, памятуя о наставлении Кея: держаться рядом с Ланселотом.
— Вон там, — негромко проговорил дворецкий, указывая на черную точку на волнах. — Видите? Галера, даю правую руку на отсечение.
— Две, — уточнил капитан Нав, и тут же поправил себя, ткнув пальцем левее. — Три. Еще одна в полумиле на северо-восток.
— Откуда они, черт бы их побрал, узнали о нашем прибытии? — гневно вопросил Ланселот и стукнул кулаком по поручню. — Так… Худо дело. Они разворачиваются к нам. Задний ход, да поскорее!
Нав развернулся и промчался мимо Корса Канта, чуть не сбив того с ног.
— Право руля, ослы, поживее право руля, чтоб вас!
Матросы очумело торчали на палубе, но капитан быстро расставил их по местам.
На корме другая группа матросов навалилась на рулевое весло. Корабль развернулся, черпнув воды левым бортом.
Корс Кант ухватился за поручень и почувствовал, что ноги его уносит назад. В ужасе он увидел, как смыло за борт волной одного из воинов Какамври. Тот вскрикнул, но вопль его был почти не слышен из-за рева разбушевавшегося моря, и его тут же накрыло волной.
Корса Канта качнуло так сильно, что он едва успел заметить, что к «Бладевведд» мчатся две боевые ютские галеры с подветренной стороны. Нав вел корабль прямо на них. «Бладевведд» шел на веслах и под парусами. Корабль снова сильно тряхнуло, когда он налетел на очередную высоченную волну. Пальцы Корса Канта разжались.
Он покатился по угрожающе накренившейся палубе, дважды кувыркнулся, отчаянно пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться. Вот его ноги уже за бортом. Мгновение — и его ждет верная гибель!
Но тут кто-то схватил его за волосы, дернул на себя. Юноша уцепился за растрепанный канат и уставился на разгневанную Анлодду. Девушка вымокла до нитки, а ее волосы в предрассветных сумерках казались каштановыми.
— Ты что, решил поскорее сделать меня лгуньей. Корс Кант? Следовало бы мне догадаться, как трудно барду устоять перед искушением достославно погибнуть!
Слишком напуганный для того, чтобы противоречить возлюбленной, бард покрепче ухватился за разлохмаченный канат, а Анлодда рванула его к себе за волосы, сама при этом цепко обхватив ногами поручень. Юноша, судорожно перебирая руками канат, подтягивался выше и выше. И вот наконец он перевалился через поручень.
— Тут все кувырком, — крикнула Анлодда. — И как они только узнали про нас? Наверняка нас кто-то предал, и клянусь, я знаю, кто!
«О Господи, — в ужасе подумал Корс Кант. — Я ведь тоже знаю, кто!» Он вспомнил сакского принца, Куту, стоявшего около башенки для лучников с фонарем-фетишем. Он сказал, что свечу зажег в знак поклонения божеству, но ведь на самом деле он мог кому-то сигналить фонарем!
Анлодда отпустила волосы юноши. Он упал на раскачивающуюся палубу, хватая воздух ртом, словно рыба. Грудь ему сдавило словно кузнечными щипцами. «Бладевведд» какое-то время беспомощно вертелась на месте, покуда ее паруса ловили ветер, а потом рванула вперед, словно напуганный теленок, — прямо на юг, к ближайшей ютской галере.
Развернувшись бортом к берегу, корабль закачался на волнах. Анлодду и Корса Канта швырнуло к фок-мачте. Они ухватились за нее изо всех сил, не обращая внимания на грубые выкрики суетившихся рядом матросов.
Харлек пылал, и на затянутом тучами небе отражались сполохи пламени. От ютской галеры к «Бладевведд» полетел град стрел, но они не долетели и попадали в волны.
— Держись покрепче, когда будем таранить галеру, — предупредила Корса Канта Анлодда. — Удар будет силен, ты такого ни разу в жизни не испытывал!
Юноша обернул вокруг руки провисший линь, другой рукой покрепче прижал к себе арфу. «Мой меч! Надо бы проверить, при мне ли он!» Но для этого пришлось бы отпустить или веревку, или арфу, а если честно, на самом деле Корса Канта его оружие не слишком заботило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51