- услышал он сдавленный голос Кемерова. - Я - не очень.
- Я - ничего себе мертвец, - ответил Герц. - Ни хорошего ничего, ни плохого.
- Мне часа два понадобится, Спэб. - Кемеров издал серию тяжёлых человеческих звуков. - Воистину! - провозгласил он после, дыша через большие паузы. - Счастливы Присяжные! Ибо знают они предел всех и всяческих возможностей…
- Я не могу не сострить, - сказал Спэб Герц. - Поэтому рискну промолчать. Но ты говори со мной, я знаю, слова, в особенности ругательные, несут определённое облегчение человеку. Как врач знаю.
В ту же секунду, когда Спэб Герц помянул про облегчение, Кемерова длинно стошнило.
- Правильно мы сделали, плотно пообедав у Навин-на, - сказал Спэб. - Представь себе только, дружище Призрак, насколько рвать желчью неприятнее, невкуснее, чем отлично приготовленным бульоном. Вот видишь, я прав.
Кусты затрещали. Возвращаясь к месту остановки, Ке-меров прошёл прямо сквозь стеклянно-кровавую их гущу. Он держался прямо. Он остановился над бездымно горящим костром, потом, в два разделения, всё же пал на колено. Чай начинал пАрить, и дышать чайным паром ощущалось чрезвычайно полезным.
- Дыши, Вик, дыши, - сказал Спэб. - Но как ты думаешь, долго ли ты можешь сохранять на лице этот цвет?
- Какой цвет? - спросил Кемеров и откашлялся.
- Тот, что на нём сейчас. Красный интенсивный. Как листва на кустах. Я подумал, если ты гарантируешь его сохранение, мы могли бы оставить здесь фонари.
- Всё зависит от вдохновения, - сказал Кемеров. - Да и потом, нужно успеть до темноты.
- Вдохновение - неверная штука, - заметил Спэб Герц сокрушённо. - Жаль. Фонари придётся взять в любом случае. Вряд ли комплекс освещён. Я имею в виду освещение.
- Но ты-то хоть в порядке? - спросил Кемеров снова, глядя на Спэба испытующе. - Мне начинать завидовать?
- Не торопись, - честно ответил Спэб. - Во мне не меньше от хомо сапиенс, чем в тебе. Стоять пока не могу. Но ложиться не надо, Виктор, - предостерёг он. - Держи вертикаль, хотя бы стремись держать…
- Какое там - ложиться… - пробормотал Кемеров. - Это я просто упал.
- Тогда старайся не падать в костёр, - предложил Спэб.
Кемеров поднялся на четвереньки, после нескольких попыток сумел перенести центр тяжести на зад, сел, обхватил себя за колени, отыскал глазами Спэба, сильно сморщился, фокусируя внимание, и сказал:
- Но мы справимся, старина Спэб, мы всё преодолеем!
- А я сомневаюсь?! - воскликнул Спэб, потерял равновесие и чуть не свалился с тюка на бок. Кемерова медленно разобрал смех, утвердившись обратно на тюке, Спэб присоединился к нему. Тысячу лет уже они не смеялись.
- Когда я был жив тот раз, - сказал Кемеров, - по грунтам мне было ходить - пустяк!… Кто бы мог сейчас представить. Я бы не мог.
- Контрольный вопрос, Призрак, - прервав смех, сказал Спэб. - Отмахни готовность.
- Готов к контролю, - сказал Кемеров. - Но лучше подождать. Слушай, Спэб, я всё понимаю, но чайник сними ты, пожалуйста. Поухаживай за мной. Ты как-то живее выглядишь.
Они выпили весь чайник. Где-то в районе девятой пиалы Кемеров, наконец, ощутил себя полностью готовым к исполнению обязанностей Бейлифа в пределах Запрещённого Мира 4-ЕН-5355. Контрольными вопросами Спэб проверил через костёр его реакции, объявил динамику адаптации партнёра к SOC-переменной Четвёрки замечательно положительной, потребовал ответной проверки и прошёл её удовлетворительно. Они существовали уже больше часа. Альфа поднималась из-за холмов, через которые им предстояло перевалить по пути к ущелью, к ЭТАЦ. С севера вдруг дунул ветерок. Ещё голый Кемеров моментально покрылся гусиной кожей и потребовал одеваться в опочивальню. Спэб перекинул ему пакет с ком-бом, потом - один за другим - ботинки, осторожно поднялся на ноги, подпрыгнул на месте - на пробу, повертел головой, сделал пару приседаний, наклонов, - его кружило, но несбойно на бок. Он застегнул штаны, натянул куртку, завёл ремни на комбе, заключил все пряжки и взялся за ботинки. Когда он справился с ними и выпрямился, то с удивлением обнаружил рядом абсолютно готового к бою Кемерова.
- Ну, я рад, Вик, - сказал Спэб. - Взялись на грунт. С новым тебя. По старой-то по па?
- Космач не умрёт со смертью, - сказал Кемеров, улыбаясь. - Впрочем, я-то никогда от себя - того - и не отказывался.
- Никто не отказывался.
"Номо" Кемеров перестал улыбаться.
- Не будем об этом, Спэб. Были, отказывались.
Спэб сообразил, закусил от досады губу.
- Извини меня.
- Сняли, Спэб, никому не мне меня, - сказал Кемеров. - Это, - он усмехнулся, - жизнь… Давай паковаться, записывать костёр и работать.
- Согласен, - сказал Спэб, шурша ладонью по подбородку. - Побриться бы.
- Тебя побреет гробовщик.
Они собрали рюкзаки, замочили костёр и закопали упаковку от чая за пять минут. Как раньше, ведущим в их спарке ходил Кемеров, поэтому большой фонарь к плечу взял Спэб. Вероятность слежения за районом ЭТАЦ с Птицы Второй была большая. Птица Вторая как раз сейчас проходила зенит района, но без фонаря свежие мертвецы в утренних сумерках безлунного Запрещённого Мира были бы слепы, как пули в обойме, а ноктовизоров у них не было. Северный ветер, сначала вогнавший их в дрожь, устыдясь, вдруг решил помочь: медленно, но верно наносил на район ещё один слой среднестоящих туч. Спэб, поглядевши это дело, включил фонарь и не выключал его больше. Бейлифы двигались по кочковатой равнине, лавируя между неорганизованно растущих разноцветных кустов, в массе бывших им чуть выше пояса. Кемеров шёл впереди и правее ведомого. Десантный манер движения вряд ли был необходим, но многолетняя привычка дело такое, что они, не сговариваясь, приняли и впоследствии держали строй, ни разу не задумавшись о его необходимости тире ненужности.
Призрак, возрождённый или несущественный, способен сколько угодно жить на любой планете геогруппы, но адаптация к конкретно наличествующей SOC-переменной необходима и им; взять же новый грунт с ходу, чаю лишь напившись, без поражения хотя бы куриной слепотой, конечно, немыслимо. Даже один работающий фонарь приносил такое облегчение, что вторые полпути они проделали в два раза быстрее, на очередной холм поднялись с ходу. Холм был крайним перед лесом. Тучи над головой штопке не подлежали: ни единой прорехи. Было без двенадцати семь местного. Присяжные определились по автокарте. Им предстояло спуститься с холма, пройти по лесу четыре километра, до низких, ниже верхушки холма, который они только что оседлали, едва выступающих над деревьями скал. Сброшенный в самый центр месторождения, ЭТАЦ устроился зародышевыми блоками в ущелье между этими скалами, фасадом выходя на плоскогорье, тянущееся на многие километры от западной опушки леса. Не будь слепоты, купол и недоразвитую вышку комплекса они видели бы отсюда. Полутанк, который нужно было уничтожить первым делом, стоял в лощине с той стороны, в ста метрах от северосеверо-западного шлюза комплекса.
- Никогда не бывал в настоящем лесу, - сказал Спэб, пряча текст-папку в рюкзак. - Жаль, что глазки не прорезались. Наверное, прекрасно побродить по осеннему лесу при свете дня.
- Не сомневайся, это прекрасно, - ответил Кемеров, похороненный на Тройке в самом что ни на есть еловом лесу. - Однако ты мог бы ко мне заглянуть, если уж так исстрадался по деревьям.
- Мой Суд - Северный Полюс, - сказал Спэб. - Я никогда не страдаю, исполняя Суд.
- Ты всегда был ортодокс, - сказал Кемеров. - Даже когда был жив.
- Да, хотя здесь больше подходит глагол "дисциплинированный".
- А это глагол?
- По-моему, да.
- Ну, как скажешь. Но ты не беспокойся. Мы здесь навсегда. Порядок прежний. Я иду.
С холма спустились быстро. Уже на склоне росли деревья. Леса зелёной пары ЕН-5355, словно из одного прасемечка появившиеся, были в основном вечнозелёными, по климатическим поясам отличаясь только формой иголок да размерами стволов. Ботинки десантников утопали в осыпавшихся иголках по голенища. Спуск закончился, пошли по горизонту. Им не встретилось ни одной поляны, ни единого камешка. Шли в два фонаря. Кемеров озяб, застегнул комб, застегнул перчатки, привычный к холоду Спэб, казалось, искренне наслаждался прогулкой. Через сорок минут луч вызвал меж ствол короткий белый блеск камня. Ведущий поднял руку: ко мне. Спэб нагнал его.
- Определяемся, - коротко сказал Кемеров.
Раскрыли карты. Ориентироваться без спутниковой поддержки было неудобно и, главное, непривычно, рука так и тянулась к поясу, где обычно в кармашке плотно сидел блок GPS. Кемеров, водя над картой пальцем, считал, что идти надо вот так, Спэб был с ним почти согласен, но настаивал на своём варианте: не так точно, а вот сюда довернув. Они быстро и по делу поспорили. Главное, не могли Бейлифы взаимодействовать с местными Призраками: в Запрещённом Мире 4-ЕН-5355 ни Призраков, ни тем более Существующих не было. Существующие Тройки, доставив Присяжных через горизонты в пределы Запрещённого Мира, немедленно ушли, пока не попались…
Спор выиграл Спэб: он считал маршрут в свете предстоящего захвата полутанка, консервированного, но, без сомнения, на автоматическом опросе стоящего. Таким образом, Спэб предлагал не обходить ЭТАЦ по скалам, а пройти прямо по комплексу, проникнув в него через разрушенные при приземлении цеха. У Присяжных имелись спутниковые фотографии настоящего состояния ЭТАЦ, сделанные спецами Птицы Второй для десантников Нюмуцце и украденными из архива маленькими людьми Третьей. Разрушения были значительны, при достаточной сноровке не составляло труда войти в комплекс вполне тайно - и почти в любом месте. Вступать в контакт с БВС ЭТАЦ не было необходимости, желания и времени. Да и кто она сейчас есть, БВС, кого она представляет? Гораздо важней было избегнуть встречи с опальным Судьёй: формально и по праву он мог подчинить Бейлифов себе. А кто знает, что у Судьи Яниса Порохова на уме? Тысячу лет уже никто этого не знает.
- Да, я соглашусь, пожалуй, - сказал Кемеров. - Пойдём вот тут, вот тут пролезем в комплекс, а там увидим. Но, Спэб, старина, какое-то мы упущение совершаем… То ли забыли что-то, то ли не знаем о чём-то, и я это предчувствую…
- Мы можем помедлить немного, - сказал Спэб серьёзно. - Пока твои предчувствия не вызреют. Оцени их готовность.
Кемеров закрыл карту и стал постукивать по крышке пальцами. Он долго молчал. Спэб ждал без никакого нетерпения. Десант есть десант. Предчувствия опытного десантника - в поле - на новом грунте - стоят дорого. И так дорого, а этак - ещё драгоценней.
- Нет, - сказал Кемеров. - Не оформляется. Но и не рассеивается. Что гласит закон?
- Мы выбьемся из графика, - сказал Спэб. - Марсиане вряд ли спят.
- Я знаю, - сказал Кемеров. - Вопрос: на сколько мы выбьемся. Не навсегда ли? И Призраки смертны. Ничуть не меньше, чем обычные космачи.
- Тогда последуем духу закона, а не букве, - произнёс Спэб традиционную фразу. - Сядем, закурим, поговорим.
Они сбросили рюкзаки, сели на них - спиной к спине. Признаков даже минимального смещения сознания к SOC нового грунта не было ни у одного, ни у другого. Поэтому вели они себя вполне уже свободно. Кемеров закурил первую на новом грунте самодельную сигару. Некурящий Спэб Герц распечатал галеты и сунул одну в рот.
- Я помогу тебе, Номо, - предложил он. - Информационный кэш достаточен? И вертится на кончике языка?
- Мне кажется, да, - ответил Кемеров. - Вот - да, и всё тут. Прямо на кончике. Давай-ка по порядку.
- Погоди: предчувствие отдалённое или прямо по оси?
- Осевое, в том-то и напряжение. Я связываю предчувствие именно с проходом через ЭТАЦ.
- А! - сказал Спэб. - И первый вопрос?…
- Обычный.
- Начинай.
- Нам, группе в составе Спэб и Номо, на новом грунте четыре ен пятьдесят три пятьдесят пять, об обстоятельствах места проведения первого этапа миссии известно следующее. Рудный комплекс ЭТАЦ расположен там-то. Известно. Состояние комплекса коматозное, за три года с момента взятия на грунт ни удалённый, никакой другой контроль не проводились. Признаки комы чисто внешние, но убедительные. Данные десанта Нюмуцце-Скариус двухнедельной давности невнятны. Фон реактора рабочий. БВС активна. По гнезду данных нет никаких, но, скорее всего, гнездо если не погибло, то и не активировано. Деятельности по авторемонту и самообслуживанию комплекс не ведёт. Эрго: наш проход через территорию рудника безопасен. Так?
- Так.
- Так. Десант Нюмуцце-Скариус. Деятельность десантников, к сожалению, была пресечена Запрещённым Миром, к SOC планеты они были ориентированы механически, срок ориентации давно истёк. С ними ясно. Либо стекли, либо бродят. Обычной внимательности достаточно. Нам известно о наличии на территории миссии адаптированных остатков снаряжения скорбно помянутого десанта, каковые остатки мы и собираемся с тобой, Спэб, снять - для использования в наших целях и уничтожения. Полутанк, спецкостюмы, какое-то оружие. К работе с полутанком мы готовы, спецкостюмы нам не нужны, оружие пусть будет.
- Я понял, Номо. Ты неверно оцениваешь информационный кэш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
- Я - ничего себе мертвец, - ответил Герц. - Ни хорошего ничего, ни плохого.
- Мне часа два понадобится, Спэб. - Кемеров издал серию тяжёлых человеческих звуков. - Воистину! - провозгласил он после, дыша через большие паузы. - Счастливы Присяжные! Ибо знают они предел всех и всяческих возможностей…
- Я не могу не сострить, - сказал Спэб Герц. - Поэтому рискну промолчать. Но ты говори со мной, я знаю, слова, в особенности ругательные, несут определённое облегчение человеку. Как врач знаю.
В ту же секунду, когда Спэб Герц помянул про облегчение, Кемерова длинно стошнило.
- Правильно мы сделали, плотно пообедав у Навин-на, - сказал Спэб. - Представь себе только, дружище Призрак, насколько рвать желчью неприятнее, невкуснее, чем отлично приготовленным бульоном. Вот видишь, я прав.
Кусты затрещали. Возвращаясь к месту остановки, Ке-меров прошёл прямо сквозь стеклянно-кровавую их гущу. Он держался прямо. Он остановился над бездымно горящим костром, потом, в два разделения, всё же пал на колено. Чай начинал пАрить, и дышать чайным паром ощущалось чрезвычайно полезным.
- Дыши, Вик, дыши, - сказал Спэб. - Но как ты думаешь, долго ли ты можешь сохранять на лице этот цвет?
- Какой цвет? - спросил Кемеров и откашлялся.
- Тот, что на нём сейчас. Красный интенсивный. Как листва на кустах. Я подумал, если ты гарантируешь его сохранение, мы могли бы оставить здесь фонари.
- Всё зависит от вдохновения, - сказал Кемеров. - Да и потом, нужно успеть до темноты.
- Вдохновение - неверная штука, - заметил Спэб Герц сокрушённо. - Жаль. Фонари придётся взять в любом случае. Вряд ли комплекс освещён. Я имею в виду освещение.
- Но ты-то хоть в порядке? - спросил Кемеров снова, глядя на Спэба испытующе. - Мне начинать завидовать?
- Не торопись, - честно ответил Спэб. - Во мне не меньше от хомо сапиенс, чем в тебе. Стоять пока не могу. Но ложиться не надо, Виктор, - предостерёг он. - Держи вертикаль, хотя бы стремись держать…
- Какое там - ложиться… - пробормотал Кемеров. - Это я просто упал.
- Тогда старайся не падать в костёр, - предложил Спэб.
Кемеров поднялся на четвереньки, после нескольких попыток сумел перенести центр тяжести на зад, сел, обхватил себя за колени, отыскал глазами Спэба, сильно сморщился, фокусируя внимание, и сказал:
- Но мы справимся, старина Спэб, мы всё преодолеем!
- А я сомневаюсь?! - воскликнул Спэб, потерял равновесие и чуть не свалился с тюка на бок. Кемерова медленно разобрал смех, утвердившись обратно на тюке, Спэб присоединился к нему. Тысячу лет уже они не смеялись.
- Когда я был жив тот раз, - сказал Кемеров, - по грунтам мне было ходить - пустяк!… Кто бы мог сейчас представить. Я бы не мог.
- Контрольный вопрос, Призрак, - прервав смех, сказал Спэб. - Отмахни готовность.
- Готов к контролю, - сказал Кемеров. - Но лучше подождать. Слушай, Спэб, я всё понимаю, но чайник сними ты, пожалуйста. Поухаживай за мной. Ты как-то живее выглядишь.
Они выпили весь чайник. Где-то в районе девятой пиалы Кемеров, наконец, ощутил себя полностью готовым к исполнению обязанностей Бейлифа в пределах Запрещённого Мира 4-ЕН-5355. Контрольными вопросами Спэб проверил через костёр его реакции, объявил динамику адаптации партнёра к SOC-переменной Четвёрки замечательно положительной, потребовал ответной проверки и прошёл её удовлетворительно. Они существовали уже больше часа. Альфа поднималась из-за холмов, через которые им предстояло перевалить по пути к ущелью, к ЭТАЦ. С севера вдруг дунул ветерок. Ещё голый Кемеров моментально покрылся гусиной кожей и потребовал одеваться в опочивальню. Спэб перекинул ему пакет с ком-бом, потом - один за другим - ботинки, осторожно поднялся на ноги, подпрыгнул на месте - на пробу, повертел головой, сделал пару приседаний, наклонов, - его кружило, но несбойно на бок. Он застегнул штаны, натянул куртку, завёл ремни на комбе, заключил все пряжки и взялся за ботинки. Когда он справился с ними и выпрямился, то с удивлением обнаружил рядом абсолютно готового к бою Кемерова.
- Ну, я рад, Вик, - сказал Спэб. - Взялись на грунт. С новым тебя. По старой-то по па?
- Космач не умрёт со смертью, - сказал Кемеров, улыбаясь. - Впрочем, я-то никогда от себя - того - и не отказывался.
- Никто не отказывался.
"Номо" Кемеров перестал улыбаться.
- Не будем об этом, Спэб. Были, отказывались.
Спэб сообразил, закусил от досады губу.
- Извини меня.
- Сняли, Спэб, никому не мне меня, - сказал Кемеров. - Это, - он усмехнулся, - жизнь… Давай паковаться, записывать костёр и работать.
- Согласен, - сказал Спэб, шурша ладонью по подбородку. - Побриться бы.
- Тебя побреет гробовщик.
Они собрали рюкзаки, замочили костёр и закопали упаковку от чая за пять минут. Как раньше, ведущим в их спарке ходил Кемеров, поэтому большой фонарь к плечу взял Спэб. Вероятность слежения за районом ЭТАЦ с Птицы Второй была большая. Птица Вторая как раз сейчас проходила зенит района, но без фонаря свежие мертвецы в утренних сумерках безлунного Запрещённого Мира были бы слепы, как пули в обойме, а ноктовизоров у них не было. Северный ветер, сначала вогнавший их в дрожь, устыдясь, вдруг решил помочь: медленно, но верно наносил на район ещё один слой среднестоящих туч. Спэб, поглядевши это дело, включил фонарь и не выключал его больше. Бейлифы двигались по кочковатой равнине, лавируя между неорганизованно растущих разноцветных кустов, в массе бывших им чуть выше пояса. Кемеров шёл впереди и правее ведомого. Десантный манер движения вряд ли был необходим, но многолетняя привычка дело такое, что они, не сговариваясь, приняли и впоследствии держали строй, ни разу не задумавшись о его необходимости тире ненужности.
Призрак, возрождённый или несущественный, способен сколько угодно жить на любой планете геогруппы, но адаптация к конкретно наличествующей SOC-переменной необходима и им; взять же новый грунт с ходу, чаю лишь напившись, без поражения хотя бы куриной слепотой, конечно, немыслимо. Даже один работающий фонарь приносил такое облегчение, что вторые полпути они проделали в два раза быстрее, на очередной холм поднялись с ходу. Холм был крайним перед лесом. Тучи над головой штопке не подлежали: ни единой прорехи. Было без двенадцати семь местного. Присяжные определились по автокарте. Им предстояло спуститься с холма, пройти по лесу четыре километра, до низких, ниже верхушки холма, который они только что оседлали, едва выступающих над деревьями скал. Сброшенный в самый центр месторождения, ЭТАЦ устроился зародышевыми блоками в ущелье между этими скалами, фасадом выходя на плоскогорье, тянущееся на многие километры от западной опушки леса. Не будь слепоты, купол и недоразвитую вышку комплекса они видели бы отсюда. Полутанк, который нужно было уничтожить первым делом, стоял в лощине с той стороны, в ста метрах от северосеверо-западного шлюза комплекса.
- Никогда не бывал в настоящем лесу, - сказал Спэб, пряча текст-папку в рюкзак. - Жаль, что глазки не прорезались. Наверное, прекрасно побродить по осеннему лесу при свете дня.
- Не сомневайся, это прекрасно, - ответил Кемеров, похороненный на Тройке в самом что ни на есть еловом лесу. - Однако ты мог бы ко мне заглянуть, если уж так исстрадался по деревьям.
- Мой Суд - Северный Полюс, - сказал Спэб. - Я никогда не страдаю, исполняя Суд.
- Ты всегда был ортодокс, - сказал Кемеров. - Даже когда был жив.
- Да, хотя здесь больше подходит глагол "дисциплинированный".
- А это глагол?
- По-моему, да.
- Ну, как скажешь. Но ты не беспокойся. Мы здесь навсегда. Порядок прежний. Я иду.
С холма спустились быстро. Уже на склоне росли деревья. Леса зелёной пары ЕН-5355, словно из одного прасемечка появившиеся, были в основном вечнозелёными, по климатическим поясам отличаясь только формой иголок да размерами стволов. Ботинки десантников утопали в осыпавшихся иголках по голенища. Спуск закончился, пошли по горизонту. Им не встретилось ни одной поляны, ни единого камешка. Шли в два фонаря. Кемеров озяб, застегнул комб, застегнул перчатки, привычный к холоду Спэб, казалось, искренне наслаждался прогулкой. Через сорок минут луч вызвал меж ствол короткий белый блеск камня. Ведущий поднял руку: ко мне. Спэб нагнал его.
- Определяемся, - коротко сказал Кемеров.
Раскрыли карты. Ориентироваться без спутниковой поддержки было неудобно и, главное, непривычно, рука так и тянулась к поясу, где обычно в кармашке плотно сидел блок GPS. Кемеров, водя над картой пальцем, считал, что идти надо вот так, Спэб был с ним почти согласен, но настаивал на своём варианте: не так точно, а вот сюда довернув. Они быстро и по делу поспорили. Главное, не могли Бейлифы взаимодействовать с местными Призраками: в Запрещённом Мире 4-ЕН-5355 ни Призраков, ни тем более Существующих не было. Существующие Тройки, доставив Присяжных через горизонты в пределы Запрещённого Мира, немедленно ушли, пока не попались…
Спор выиграл Спэб: он считал маршрут в свете предстоящего захвата полутанка, консервированного, но, без сомнения, на автоматическом опросе стоящего. Таким образом, Спэб предлагал не обходить ЭТАЦ по скалам, а пройти прямо по комплексу, проникнув в него через разрушенные при приземлении цеха. У Присяжных имелись спутниковые фотографии настоящего состояния ЭТАЦ, сделанные спецами Птицы Второй для десантников Нюмуцце и украденными из архива маленькими людьми Третьей. Разрушения были значительны, при достаточной сноровке не составляло труда войти в комплекс вполне тайно - и почти в любом месте. Вступать в контакт с БВС ЭТАЦ не было необходимости, желания и времени. Да и кто она сейчас есть, БВС, кого она представляет? Гораздо важней было избегнуть встречи с опальным Судьёй: формально и по праву он мог подчинить Бейлифов себе. А кто знает, что у Судьи Яниса Порохова на уме? Тысячу лет уже никто этого не знает.
- Да, я соглашусь, пожалуй, - сказал Кемеров. - Пойдём вот тут, вот тут пролезем в комплекс, а там увидим. Но, Спэб, старина, какое-то мы упущение совершаем… То ли забыли что-то, то ли не знаем о чём-то, и я это предчувствую…
- Мы можем помедлить немного, - сказал Спэб серьёзно. - Пока твои предчувствия не вызреют. Оцени их готовность.
Кемеров закрыл карту и стал постукивать по крышке пальцами. Он долго молчал. Спэб ждал без никакого нетерпения. Десант есть десант. Предчувствия опытного десантника - в поле - на новом грунте - стоят дорого. И так дорого, а этак - ещё драгоценней.
- Нет, - сказал Кемеров. - Не оформляется. Но и не рассеивается. Что гласит закон?
- Мы выбьемся из графика, - сказал Спэб. - Марсиане вряд ли спят.
- Я знаю, - сказал Кемеров. - Вопрос: на сколько мы выбьемся. Не навсегда ли? И Призраки смертны. Ничуть не меньше, чем обычные космачи.
- Тогда последуем духу закона, а не букве, - произнёс Спэб традиционную фразу. - Сядем, закурим, поговорим.
Они сбросили рюкзаки, сели на них - спиной к спине. Признаков даже минимального смещения сознания к SOC нового грунта не было ни у одного, ни у другого. Поэтому вели они себя вполне уже свободно. Кемеров закурил первую на новом грунте самодельную сигару. Некурящий Спэб Герц распечатал галеты и сунул одну в рот.
- Я помогу тебе, Номо, - предложил он. - Информационный кэш достаточен? И вертится на кончике языка?
- Мне кажется, да, - ответил Кемеров. - Вот - да, и всё тут. Прямо на кончике. Давай-ка по порядку.
- Погоди: предчувствие отдалённое или прямо по оси?
- Осевое, в том-то и напряжение. Я связываю предчувствие именно с проходом через ЭТАЦ.
- А! - сказал Спэб. - И первый вопрос?…
- Обычный.
- Начинай.
- Нам, группе в составе Спэб и Номо, на новом грунте четыре ен пятьдесят три пятьдесят пять, об обстоятельствах места проведения первого этапа миссии известно следующее. Рудный комплекс ЭТАЦ расположен там-то. Известно. Состояние комплекса коматозное, за три года с момента взятия на грунт ни удалённый, никакой другой контроль не проводились. Признаки комы чисто внешние, но убедительные. Данные десанта Нюмуцце-Скариус двухнедельной давности невнятны. Фон реактора рабочий. БВС активна. По гнезду данных нет никаких, но, скорее всего, гнездо если не погибло, то и не активировано. Деятельности по авторемонту и самообслуживанию комплекс не ведёт. Эрго: наш проход через территорию рудника безопасен. Так?
- Так.
- Так. Десант Нюмуцце-Скариус. Деятельность десантников, к сожалению, была пресечена Запрещённым Миром, к SOC планеты они были ориентированы механически, срок ориентации давно истёк. С ними ясно. Либо стекли, либо бродят. Обычной внимательности достаточно. Нам известно о наличии на территории миссии адаптированных остатков снаряжения скорбно помянутого десанта, каковые остатки мы и собираемся с тобой, Спэб, снять - для использования в наших целях и уничтожения. Полутанк, спецкостюмы, какое-то оружие. К работе с полутанком мы готовы, спецкостюмы нам не нужны, оружие пусть будет.
- Я понял, Номо. Ты неверно оцениваешь информационный кэш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76