Некий безвестный остряк добавил от себя жирным черным карандашом: «Спасибо за ценное указание, я приму его во внимание, но прежде чем приставать к соседу, скажите мне лучше, куда я еду».
«В другой ситуации, – подумал Джеррард, – это, пожалуй, могло бы показаться смешным». Сейчас же эти отзвуки далекого прошлого, напоминающие о войне и бомбежках, произвели на них скорее удручающее впечатление. Джеррард посветил на нижний край карикатуры: «По заказу Министерства информации».
– Плакат военных лет, – проронил Слейтер. – Мне доводилось читать об этом: окна вагонов заклеивали материей, чтобы их при бомбежке не выбило воздушной волной.
– Так что, по-вашему, эта станция не действует с тех самых времен? – спросила Анна.
– А не разыгралась ли в годы войны в метро какая-то трагедия? – в свою очередь спросил Слейтер. – Я припоминаю, что на одной из станций, служившей бомбоубежищем, погибли сотни людей…
Анна вздрогнула:
– Вы думаете, это та самая?
– Не исключено. Кажется, бомба угодила тогда точно в вентиляционную шахту, все входы и выходы оказались забаррикадированными. Дайте-ка мне фонарь на минутку, – обратился Слейтер к канадцу.
Джеррард передал ему фонарь, и Слейтер направился к дальнему концу платформы, время от времени выхватывая из темноты участки стен. Запомнился еще один плакат: толпа в вагоне, двое экспансивно ведут беседу, а третий сидит, прикрывшись газетой, из-за которой виднеются усики и челка а ля Гитлер. И подпись: «Легкомысленная болтовня обходится в тысячи жизней».
Они добрались до конца платформы; вот и надпись «Выход в город», и ступеньки, ведущие вверх. Но едва они начали подниматься по ним, путь преградила гора обвалившейся кладки.
– Вот куда пришлось ваше прямое попадание, – сказал Джеррард. – Должно быть, бомба провалилась в шахту и взорвалась над самым перекрытием…
– А тоннель? – откликнулась Анна. – Он же тоже ведет куда-то…
Слейтер осветил черный вход в тоннель; отлогая куча песка поднималась от шпал до арки свода.
– Песчаный буфер! – проговорил Джеррард. – Неужели не помните? А ведь начальник станции нам рассказывал. В конце линии тоннель перекрывают песком, чтобы остановить почему-либо не затормозившие поезда…
Анну била дрожь.
– Нельзя ли отдохнуть хоть немного? Я совсем замерзла.
Мужчины посмотрели друг на друга.
– Там, подальше, навалена уйма всяких деревяшек, – Слейтер показал, где именно. – Можно бы развести костер…
– Костер! – воскликнула Анна. – А он не… ведь газ!..
Джеррард задумался на минуту, затем вынул зажигалку и, прищурившись, высек искру. Язычок пламени слегка качнулся в направлении сквозняка. Слейтер бросил на канадца осуждающий взгляд.
– Это был непростительный риск.
– Н-да, – ответил Джеррард. – Зато теперь можно зажечь костер.
– Но от него загорится все вокруг, – беспокоилась Анна.
– Не загорится, – успокоил ее Джеррард. – Вокруг лишь бетон да камень. Чистый воздух, сквозняк… Нет, это славная идея! Давайте собирать дерево. Да и старые газеты тут тоже есть.
Всего несколько минут понадобилось им, чтобы собрать обломки дерева и свалить их кучей поверх ветхих газет, разбросанных в пыли перрона. Анна подняла одну из газет и при свете фонаря прочла заголовок:
– Великая победа русских под Сталинградом. – Она пробежала глазами первую страницу. – Шестнадцатое января тысяча девятьсот сорок третьего года. Если бы не такой чертовский холод, меня бы все это очень заинтересовало…
Вскоре на платформе, взметая под станционные своды клубы дыма и фонтаны искр, разгорелся веселый огонь. Настроение у всех тут же поднялось. Люди сидели, уставившись на пламя, а от их отсыревшей одежды поднимался пар. По выгнутому потолку станции плясали исполинские тени.
И как только по телу стало разливаться тепло, всех одолела страшная усталость. Слейтер сдался первым. Он сидел у самой стены, прижав колени к груди. Постепенно его голова стала склоняться вперед, пока не опустилась на колени, рука, безвольно свесившись, коснулась пола.
Анна подтащила к костру грязное рваное брезентовое полотнище и принялась натягивать его на какие-то досочки, чтобы заслониться от непрекращающегося знобкого сквозняка.
Она расстегнула молнию на юбке, ловкими движениями выскользнула из нее, пальто и блузки, развесила все это на деревяшках вокруг, а сама склонилась над костром. «Наверное, не сознает, – решил канадец, – что белье у нее, в сущности, совсем прозрачное». В ярких отсветах огня он без труда различал контуры ее тела.
Потом она подняла на Джеррарда глаза и вдруг подошла к нему вплотную. Он обнял ее одной рукой. Тогда она повернулась к нему лицом. Он поцеловал ее и не без удивления почувствовал, что она со страстью отвечает ему. Волосы у нее рассыпались, лицо при свете костра казалось бледной маской, а тело – темным золотом, по которому чередой метались тени.
И тут он расхохотался; она шепотом осведомилась, в чем дело.
– Сам не знаю, – отвечал он. – Просто мы сейчас в самом центре города, а сидим подле огня полуголые, ну, совсем как наши обезьяньи предки…
– Не надо, – взмолилась она, а сама уже начала хохотать вместе с ним. – Пожалуйста, не смешите меня! Мы же разбудим Слейтера…
– Ничего не могу с собой поделать, – смеялся Джеррард, отодвигаясь от нее все дальше и дальше.
Анна почти сложилась надвое, пытаясь подавить приступ смеха.
– Негодяй! – выдохнула она, улучив мгновение между двумя взрывами хохота. – До чего же неромантичный негодяй!..
Слейтер пошевелился и выпрямился, изумленный.
– Боже, – воскликнул он, – этого нам только не хватало! – Выражение его лица заставило их закатиться с новой силой, но и Слейтер, несмотря на недоумение, спустя секунду-другую хохотал уже вместе с ними. – Да скажите же, ради всего святого, что вас тут так забавляет?..
– Ему захотелось поиграть в пещерных людей, – сказала Анна, отвернулась и принялась одеваться, натягивая на себя подсохшую одежду.
– Неплохая идея, – заметил Слейтер. – Дайте мне знать, когда придет моя очередь включиться в игру.
– Пора выбираться отсюда, – заявил Джеррард.
– Тише! – призвала Анна. – Погодите, я что-то слышу…
– Что?!
Они замерли. По спине Джеррарда поползли мурашки. Но все, что им удалось расслышать, – это лишь шипение и потрескивание сырого дерева на огне.
– Да нет, не то, – сказала Анна. – Что-то еще… – Внезапно, распластавшись на полу, она прильнула ухом к платформе. – Точно, это здесь. Послушайте сами!..
Джеррард встал на колени и припал ухом к бетонной плите. Он различил шум, который, как он понял теперь, присутствовал здесь с самого начала, просто они были раньше слишком измотаны, чтобы уловить его. Тихое с присвистом бульканье. Оно неслось откуда-то из-под платформы.
– Наверное, тут где-нибудь есть трещина, попробуем туда заглянуть, – предложил Джеррард.
Он взял фонарь. Слейтер вытащил из костра пылающую головешку и двинулся следом. Шаг за шагом они обыскали все подземелье и в конце концов нашли смотровой колодец с разбитой чугунной крышкой.
Джеррард нагнулся, приблизил лицо к зияющей щели и вдруг, отшатнувшись, закашлялся.
– Ну и зловоние!
Слейтер, последовав его примеру, понюхал и тоже отпрянул, борясь с приступом тошноты.
– Что это? – вымолвила Анна.
Слейтер на секунду задумался.
– Почему мы не ощущали этого запаха на том конце платформы?
– Наверное, сквозняк относил его, – предположил Джеррард. Он посветил фонарем в колодец. – Да там целый поток! Вся масса движется в одном направлении, взгляните сами!..
Слейтер и Анна уставились вниз, зажав ладонями носы. Еле видимая в тусклом свете, под ними текла, булькала, пузырилась коричневатая слизь. И она действительно перемещалась в одном направлении.
– Выходит, платформа внутри полая? – удивился Слейтер.
– Разумеется, – подтвердил Джеррард. – Но этот запах – где-то я его уже слышал. Где? Черт побери! – ударил он кулаком по ладони, помогая себе сосредоточиться. – Ну конечно! Пластмасса – гниющие провода в метро, шестеренки робота…
– Вы правы, – вполголоса сказала Анна, – вы абсолютно правы… – Она отбежала к оставленному костру и подобрала пустую банку из-под воды. Смерив взглядом обоих мужчин, Анна выбрала Слейтера. – Ваш пояс, пожалуйста…
Слейтер снял с себя пояс. Она обвязала им горловину банки и спустила ее в колодец. Как только банка коснулась пенящейся жидкости, Анна ослабила ремень, позволив ей погрузиться, а потом вытащила. Содержимое банки беспрестанно шевелилось, булькало и шипело. Анна отнесла свой трофей к огню, достала из сумочки флакон с одеколоном и, перевернув его, вытрясла оттуда все до капли. Потом она протерла флакон изнутри намотанным на карандаш платком и осторожно наполнила его жидкостью из банки. При свете костра жидкость казалась мутно-желтой и даже теперь, в крохотном сосуде, продолжала шипеть и пениться. Анна тщательно вытерла флакончик снаружи и завернула металлическую пробку.
Джеррард взял его у Анны.
– А не поставить ли нам опыт? – вслух подумал он. – Интересно, что будет…
Он полез в карман и, вынув дешевую пластмассовую ручку, опустил ее в банку – только самый кончик торчал над бурлящей поверхностью. Слейтер все так же сидел на корточках возле колодца и, когда Анна и Джеррард вернулись к нему, озадаченно произнес:
– Поток идет куда-то за пределы платформы. И течение очень сильное.
– А, может, он связан с одной из подземных рек, – предположила Анна. – Кажется, как раз в этом районе протекает подземная речка Флит…
– Возможно, и так, – нерешительно отозвался Слейтер. – А, возможно, просто где-то неподалеку лопнула канализационная труба. Пахнет, во всяком случае, подходяще.
Джеррард возвратился к костру и, заглянув в банку, вскрикнул. Остальные бросились к нему. Он медленно извлек авторучку из банки. Даже торчавшая наружу верхушка ее слегка размягчилась – пальцы оставляли на пластмассе след, а нижняя часть почти расплавилась, стекая с металлического стержня каплями, словно влажная краска.
– Ничего не понимаю, – сказала Анна.
– Я и сам еще не понимаю, – ответил Джеррард. – Но что бы это ни было, в банке содержится реагент, разъедающий пластмассу. Вероятно, он и есть причина всех бед…
Внезапно он окунул в жидкость кисть, руки.
– Вы с ума сошли! Что вы делаете? – закричала Анна. – Вы же сами не знаете, что там.
– Ну что ж, теперь узнаю, – отозвался Джеррард.
Он подержал руку в банке еще секунду-другую, потом вынул ее и внимательно осмотрел. Вытер руку носовым платком и выбросил его.
– Как будто все в порядке. Можно спуститься вниз.
– Что? Под платформу? – переспросила Анна. – Вы не знаете даже, глубоко ли там…
– Очень глубоко там быть не может. До уровня путей меньше метра. Прав ли я, мы сейчас увидим.
И он широкими шагами двинулся в сторону люка, Анна и Слейтер следовали за ним.
– Но хоть скажите, что у вас на уме? – осведомился Слейтер.
– Надеюсь, через минуту вам все станет ясно.
Он перебросил свое тело через край колодца и осторожно опустил ноги в бурлящий поток. Глубина оказалась чуть выше пояса. Вонь выворачивала желудок наизнанку, течение было ровным и сильным. Он принял от Слейтера фонарь.
Как только Джеррард, пригнувшись, подсунул голову под платформу, бульканье и присвистыванье охватили его со всех сторон, ударили прямо в лицо. Он начал медленно продвигаться вперед, вздрагивая каждый раз, когда нога задевала о какой-нибудь затонувший предмет.
Пройдя, как ему казалось, примерно половину длины перрона, он наконец обнаружил то, что надеялся найти. В стену была вделана частая решетка, бурлящий поток устремлялся сквозь нее. У решетки собралось изрядное количество всякого мусора и обломков; жижа, шипя, обтекала их и проваливалась в черноту. Джеррард встал покрепче и, опустив руку в жидкость по самое плечо, принялся обшаривать ячеи решетки.
Следующие несколько минут канадцу представились самыми долгими во всей жизни. Вынимая из-под поверхности размокший мусор и разглядывая его при свете фонаря, он огромными усилиями воли старался сдержать непрестанные позывы к рвоте. Желудок словно сжимала чья-то большая рука.
Но все же он нашел то, что искал, и побрел обратно. Уровень жижи, казалось, повысился и теперь доходил до нагрудного кармана пиджака. Добравшись почти до самого колодца, он различил голос Анны. Она звала его, и под платформой гуляло эхо:
– Люк, Люк!..
Кошмарный, обволакивающий запах довел его почти до обморочного состояния. Он еще сумел кое-как перевалиться через край – и в полном изнеможении распластался на бетоне. Анна наклонилась над ним, протянула руку, но он бессильно оттолкнул эту руку подальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
«В другой ситуации, – подумал Джеррард, – это, пожалуй, могло бы показаться смешным». Сейчас же эти отзвуки далекого прошлого, напоминающие о войне и бомбежках, произвели на них скорее удручающее впечатление. Джеррард посветил на нижний край карикатуры: «По заказу Министерства информации».
– Плакат военных лет, – проронил Слейтер. – Мне доводилось читать об этом: окна вагонов заклеивали материей, чтобы их при бомбежке не выбило воздушной волной.
– Так что, по-вашему, эта станция не действует с тех самых времен? – спросила Анна.
– А не разыгралась ли в годы войны в метро какая-то трагедия? – в свою очередь спросил Слейтер. – Я припоминаю, что на одной из станций, служившей бомбоубежищем, погибли сотни людей…
Анна вздрогнула:
– Вы думаете, это та самая?
– Не исключено. Кажется, бомба угодила тогда точно в вентиляционную шахту, все входы и выходы оказались забаррикадированными. Дайте-ка мне фонарь на минутку, – обратился Слейтер к канадцу.
Джеррард передал ему фонарь, и Слейтер направился к дальнему концу платформы, время от времени выхватывая из темноты участки стен. Запомнился еще один плакат: толпа в вагоне, двое экспансивно ведут беседу, а третий сидит, прикрывшись газетой, из-за которой виднеются усики и челка а ля Гитлер. И подпись: «Легкомысленная болтовня обходится в тысячи жизней».
Они добрались до конца платформы; вот и надпись «Выход в город», и ступеньки, ведущие вверх. Но едва они начали подниматься по ним, путь преградила гора обвалившейся кладки.
– Вот куда пришлось ваше прямое попадание, – сказал Джеррард. – Должно быть, бомба провалилась в шахту и взорвалась над самым перекрытием…
– А тоннель? – откликнулась Анна. – Он же тоже ведет куда-то…
Слейтер осветил черный вход в тоннель; отлогая куча песка поднималась от шпал до арки свода.
– Песчаный буфер! – проговорил Джеррард. – Неужели не помните? А ведь начальник станции нам рассказывал. В конце линии тоннель перекрывают песком, чтобы остановить почему-либо не затормозившие поезда…
Анну била дрожь.
– Нельзя ли отдохнуть хоть немного? Я совсем замерзла.
Мужчины посмотрели друг на друга.
– Там, подальше, навалена уйма всяких деревяшек, – Слейтер показал, где именно. – Можно бы развести костер…
– Костер! – воскликнула Анна. – А он не… ведь газ!..
Джеррард задумался на минуту, затем вынул зажигалку и, прищурившись, высек искру. Язычок пламени слегка качнулся в направлении сквозняка. Слейтер бросил на канадца осуждающий взгляд.
– Это был непростительный риск.
– Н-да, – ответил Джеррард. – Зато теперь можно зажечь костер.
– Но от него загорится все вокруг, – беспокоилась Анна.
– Не загорится, – успокоил ее Джеррард. – Вокруг лишь бетон да камень. Чистый воздух, сквозняк… Нет, это славная идея! Давайте собирать дерево. Да и старые газеты тут тоже есть.
Всего несколько минут понадобилось им, чтобы собрать обломки дерева и свалить их кучей поверх ветхих газет, разбросанных в пыли перрона. Анна подняла одну из газет и при свете фонаря прочла заголовок:
– Великая победа русских под Сталинградом. – Она пробежала глазами первую страницу. – Шестнадцатое января тысяча девятьсот сорок третьего года. Если бы не такой чертовский холод, меня бы все это очень заинтересовало…
Вскоре на платформе, взметая под станционные своды клубы дыма и фонтаны искр, разгорелся веселый огонь. Настроение у всех тут же поднялось. Люди сидели, уставившись на пламя, а от их отсыревшей одежды поднимался пар. По выгнутому потолку станции плясали исполинские тени.
И как только по телу стало разливаться тепло, всех одолела страшная усталость. Слейтер сдался первым. Он сидел у самой стены, прижав колени к груди. Постепенно его голова стала склоняться вперед, пока не опустилась на колени, рука, безвольно свесившись, коснулась пола.
Анна подтащила к костру грязное рваное брезентовое полотнище и принялась натягивать его на какие-то досочки, чтобы заслониться от непрекращающегося знобкого сквозняка.
Она расстегнула молнию на юбке, ловкими движениями выскользнула из нее, пальто и блузки, развесила все это на деревяшках вокруг, а сама склонилась над костром. «Наверное, не сознает, – решил канадец, – что белье у нее, в сущности, совсем прозрачное». В ярких отсветах огня он без труда различал контуры ее тела.
Потом она подняла на Джеррарда глаза и вдруг подошла к нему вплотную. Он обнял ее одной рукой. Тогда она повернулась к нему лицом. Он поцеловал ее и не без удивления почувствовал, что она со страстью отвечает ему. Волосы у нее рассыпались, лицо при свете костра казалось бледной маской, а тело – темным золотом, по которому чередой метались тени.
И тут он расхохотался; она шепотом осведомилась, в чем дело.
– Сам не знаю, – отвечал он. – Просто мы сейчас в самом центре города, а сидим подле огня полуголые, ну, совсем как наши обезьяньи предки…
– Не надо, – взмолилась она, а сама уже начала хохотать вместе с ним. – Пожалуйста, не смешите меня! Мы же разбудим Слейтера…
– Ничего не могу с собой поделать, – смеялся Джеррард, отодвигаясь от нее все дальше и дальше.
Анна почти сложилась надвое, пытаясь подавить приступ смеха.
– Негодяй! – выдохнула она, улучив мгновение между двумя взрывами хохота. – До чего же неромантичный негодяй!..
Слейтер пошевелился и выпрямился, изумленный.
– Боже, – воскликнул он, – этого нам только не хватало! – Выражение его лица заставило их закатиться с новой силой, но и Слейтер, несмотря на недоумение, спустя секунду-другую хохотал уже вместе с ними. – Да скажите же, ради всего святого, что вас тут так забавляет?..
– Ему захотелось поиграть в пещерных людей, – сказала Анна, отвернулась и принялась одеваться, натягивая на себя подсохшую одежду.
– Неплохая идея, – заметил Слейтер. – Дайте мне знать, когда придет моя очередь включиться в игру.
– Пора выбираться отсюда, – заявил Джеррард.
– Тише! – призвала Анна. – Погодите, я что-то слышу…
– Что?!
Они замерли. По спине Джеррарда поползли мурашки. Но все, что им удалось расслышать, – это лишь шипение и потрескивание сырого дерева на огне.
– Да нет, не то, – сказала Анна. – Что-то еще… – Внезапно, распластавшись на полу, она прильнула ухом к платформе. – Точно, это здесь. Послушайте сами!..
Джеррард встал на колени и припал ухом к бетонной плите. Он различил шум, который, как он понял теперь, присутствовал здесь с самого начала, просто они были раньше слишком измотаны, чтобы уловить его. Тихое с присвистом бульканье. Оно неслось откуда-то из-под платформы.
– Наверное, тут где-нибудь есть трещина, попробуем туда заглянуть, – предложил Джеррард.
Он взял фонарь. Слейтер вытащил из костра пылающую головешку и двинулся следом. Шаг за шагом они обыскали все подземелье и в конце концов нашли смотровой колодец с разбитой чугунной крышкой.
Джеррард нагнулся, приблизил лицо к зияющей щели и вдруг, отшатнувшись, закашлялся.
– Ну и зловоние!
Слейтер, последовав его примеру, понюхал и тоже отпрянул, борясь с приступом тошноты.
– Что это? – вымолвила Анна.
Слейтер на секунду задумался.
– Почему мы не ощущали этого запаха на том конце платформы?
– Наверное, сквозняк относил его, – предположил Джеррард. Он посветил фонарем в колодец. – Да там целый поток! Вся масса движется в одном направлении, взгляните сами!..
Слейтер и Анна уставились вниз, зажав ладонями носы. Еле видимая в тусклом свете, под ними текла, булькала, пузырилась коричневатая слизь. И она действительно перемещалась в одном направлении.
– Выходит, платформа внутри полая? – удивился Слейтер.
– Разумеется, – подтвердил Джеррард. – Но этот запах – где-то я его уже слышал. Где? Черт побери! – ударил он кулаком по ладони, помогая себе сосредоточиться. – Ну конечно! Пластмасса – гниющие провода в метро, шестеренки робота…
– Вы правы, – вполголоса сказала Анна, – вы абсолютно правы… – Она отбежала к оставленному костру и подобрала пустую банку из-под воды. Смерив взглядом обоих мужчин, Анна выбрала Слейтера. – Ваш пояс, пожалуйста…
Слейтер снял с себя пояс. Она обвязала им горловину банки и спустила ее в колодец. Как только банка коснулась пенящейся жидкости, Анна ослабила ремень, позволив ей погрузиться, а потом вытащила. Содержимое банки беспрестанно шевелилось, булькало и шипело. Анна отнесла свой трофей к огню, достала из сумочки флакон с одеколоном и, перевернув его, вытрясла оттуда все до капли. Потом она протерла флакон изнутри намотанным на карандаш платком и осторожно наполнила его жидкостью из банки. При свете костра жидкость казалась мутно-желтой и даже теперь, в крохотном сосуде, продолжала шипеть и пениться. Анна тщательно вытерла флакончик снаружи и завернула металлическую пробку.
Джеррард взял его у Анны.
– А не поставить ли нам опыт? – вслух подумал он. – Интересно, что будет…
Он полез в карман и, вынув дешевую пластмассовую ручку, опустил ее в банку – только самый кончик торчал над бурлящей поверхностью. Слейтер все так же сидел на корточках возле колодца и, когда Анна и Джеррард вернулись к нему, озадаченно произнес:
– Поток идет куда-то за пределы платформы. И течение очень сильное.
– А, может, он связан с одной из подземных рек, – предположила Анна. – Кажется, как раз в этом районе протекает подземная речка Флит…
– Возможно, и так, – нерешительно отозвался Слейтер. – А, возможно, просто где-то неподалеку лопнула канализационная труба. Пахнет, во всяком случае, подходяще.
Джеррард возвратился к костру и, заглянув в банку, вскрикнул. Остальные бросились к нему. Он медленно извлек авторучку из банки. Даже торчавшая наружу верхушка ее слегка размягчилась – пальцы оставляли на пластмассе след, а нижняя часть почти расплавилась, стекая с металлического стержня каплями, словно влажная краска.
– Ничего не понимаю, – сказала Анна.
– Я и сам еще не понимаю, – ответил Джеррард. – Но что бы это ни было, в банке содержится реагент, разъедающий пластмассу. Вероятно, он и есть причина всех бед…
Внезапно он окунул в жидкость кисть, руки.
– Вы с ума сошли! Что вы делаете? – закричала Анна. – Вы же сами не знаете, что там.
– Ну что ж, теперь узнаю, – отозвался Джеррард.
Он подержал руку в банке еще секунду-другую, потом вынул ее и внимательно осмотрел. Вытер руку носовым платком и выбросил его.
– Как будто все в порядке. Можно спуститься вниз.
– Что? Под платформу? – переспросила Анна. – Вы не знаете даже, глубоко ли там…
– Очень глубоко там быть не может. До уровня путей меньше метра. Прав ли я, мы сейчас увидим.
И он широкими шагами двинулся в сторону люка, Анна и Слейтер следовали за ним.
– Но хоть скажите, что у вас на уме? – осведомился Слейтер.
– Надеюсь, через минуту вам все станет ясно.
Он перебросил свое тело через край колодца и осторожно опустил ноги в бурлящий поток. Глубина оказалась чуть выше пояса. Вонь выворачивала желудок наизнанку, течение было ровным и сильным. Он принял от Слейтера фонарь.
Как только Джеррард, пригнувшись, подсунул голову под платформу, бульканье и присвистыванье охватили его со всех сторон, ударили прямо в лицо. Он начал медленно продвигаться вперед, вздрагивая каждый раз, когда нога задевала о какой-нибудь затонувший предмет.
Пройдя, как ему казалось, примерно половину длины перрона, он наконец обнаружил то, что надеялся найти. В стену была вделана частая решетка, бурлящий поток устремлялся сквозь нее. У решетки собралось изрядное количество всякого мусора и обломков; жижа, шипя, обтекала их и проваливалась в черноту. Джеррард встал покрепче и, опустив руку в жидкость по самое плечо, принялся обшаривать ячеи решетки.
Следующие несколько минут канадцу представились самыми долгими во всей жизни. Вынимая из-под поверхности размокший мусор и разглядывая его при свете фонаря, он огромными усилиями воли старался сдержать непрестанные позывы к рвоте. Желудок словно сжимала чья-то большая рука.
Но все же он нашел то, что искал, и побрел обратно. Уровень жижи, казалось, повысился и теперь доходил до нагрудного кармана пиджака. Добравшись почти до самого колодца, он различил голос Анны. Она звала его, и под платформой гуляло эхо:
– Люк, Люк!..
Кошмарный, обволакивающий запах довел его почти до обморочного состояния. Он еще сумел кое-как перевалиться через край – и в полном изнеможении распластался на бетоне. Анна наклонилась над ним, протянула руку, но он бессильно оттолкнул эту руку подальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37