Скучающий взгляд пробежал по камням, замер на лежащей девушке и вновь
загорелся, но чувством, мягко говоря, несколько иным.
"Как там ее зовут? Вроде Лори... Глория, наверное".
Нарцисс встал на четвереньки, оказываясь прямо над девушкой. Дыхание
его участилось, губы стали влажными и привычно вытянулись вперед, как для
поцелуя.
Есть ли жизнь, нет ли ее как таковой, но пока у человека есть
сознание, пол и способность к переживаниям, страсть - хотя бы ее отголосок
- все равно возьмет верх. Нарцисс чувствовал, что не имеет права
поддаваться своему желанию, но сдерживаться ему становилось все труднее.
Девушка лежала так близко, ее тело было таким мягким и теплым... Не камень
же он!
Губы Нарцисса потянулись к лицу Глории, приблизились и... она вдруг
открыла глаза!
- Эй, девочка! - торопливо заговорил он. - Как ты себя чувствуешь?
Привет, малышка!
Глория была морально готова увидеть и маску Дейкера, и бесконечно
родное лицо Эрона, но явление совершенно незнакомой уродливой морды... У
девушки не было ни времени, ни сил разбираться в том, кто перед ней. Она
завопила, как будто Нарцисс, а не Дейкер собрался ее резать.
Бедный монстр испуганно отшатнулся: не будь он давно мертв, щеки его
наверняка залила бы краска стыда. Ни смущать, ни тем более пугать девушку
Эрона он не собирался и теперь испытывал сильную неловкость.

...Эрон наткнулся на ее крик, как на непроницаемую преграду, выросшую
вдруг между ним и Дейкером.
Глория кричала! Глории грозила опасность!!!
Он развернулся на полном ходу и помчался назад, готовый разорвать на
части любого осмелившегося причинить ей вред.
Ярость сильно меняет человека, но существо нечеловеческое - вдвойне.
Синий огонь заструился вокруг его тела, забегал искрами, наполняя жаром
нутро. Пар повалил из ноздрей и рта, странные изъязвления возникли на
щеках, словно само Зло вздумало поставить на них свои клейма.
Монстр, не человек...
С рычанием Эрон влетел в переулок.
Нарцисс немедленно отшатнулся и прижался к стене, поднимая для защиты
руки и несколько преувеличивая извинения.
С первого же взгляда Эрон отметил, что Глория вновь лежит без
сознания, и свирепо взглянул на приятеля.
- Уйди! - прошипел он, хватая Нарцисса за грудки и встряхивая его,
как недавно тряс Дейкера.
- Ты только не сердись, - заспешил оправдаться Нарцисс. - Я не хотел
причинить ей зла, я думал только привести ее в чувство... - Убедившись,
что пока Эрон не собирается на него набрасываться, чтобы добить, и что
кризис уже миновал, дальнейшие слова человека-обезьяны зазвучали уже
уверенно, если не нагло. - Кстати, не думай, что твой вид может ей
понравиться...
В самом деле - Эрон и сам сейчас был монстром.
Он прорычал в ответ что-то неразборчивое и сердитое, метнулся к
стене, оставляя на ней процарапанные полосы, зарычал еще сильнее и,
развернувшись, помчался догонять уже скрывшегося из виду Дейкера.
Бежать ему пришлось не слишком долго: ровно столько, чтобы успеть
понять и прочувствовать ужасный в своей очевидности факт: Дейкер сбежал, и
догнать его теперь стало невозможно.

35
И был суд.
Второй. Первый прокрутился в сознании Эрона, когда он упал навзничь и
по-звериному взвыл над потерянным следом.
Эрон позволил себе нарушить закон, надеясь, что нарушения не
произойдет на самом деле, что свидетеля не останется, - но судьба
распорядилась иначе. Как только Дейкер исчез, Эрон автоматически
превратился в предателя и мерзавца, но вряд ли в мире нашелся бы человек,
проклинавший его с большим жаром, чем он сам себя. Если бы Эрон был еще
жив, он решил бы, что заслуживает немедленной смерти. Сейчас подобрать
себе наказание он не мог и очень надеялся на то, что это сделает Элшбери.
И был суд... Суд взглядов и отчуждения, в котором не было ни
обвинителя, ни палача...
- Эрон Бун, ты позволил уйти этому человеку? - строго спросил
Элшбери. А ведь он знал, что так и будет, знал давно - и молчал, потому
что ведомо ему было и то, что судьбу не остановишь...
- Я не хотел этого, - потупился Эрон.
Так что же они решат? Какие казни, какие законы есть у ночного
народа? Неважно - все лучше, чем терзания, причиняемые совестью.
- Ты нас всех поставил под удар. Теперь опасность нависла над всем
нашим народом...
- Но почему? - безнадежно спросил Бун, заранее догадываясь, как будет
звучать ответ.
Он видел перед собой только камень пола - но телом ощущал чужие
взгляды, полные обиды, злости, упрека и, что еще хуже, боли и страха.
- Скоро здесь будут враги...
Да, Элшбери знал, что говорил. Как знал и весь истинный расклад еще
до появления Эрона. Все не случайно в этом мире...
От спокойной уверенности, с которой были произнесены эти слова, Эрону
стало жутко.
- Не может быть! - непроизвольно вырвалось у него, но с ним никто не
стал спорить.
Элшбери продолжал, и голос его был сух и беспощаден.
- Ты нарушил закон, Бун. Теперь возьми эту девушку и отправляйся с
ней подальше отсюда. Запомни: тебе теперь нечего здесь делать.
И Эрон содрогнулся.
Это был единственный приговор, которого он боялся. Который он не был
готов принять...
Уж лучше умереть десятки раз, перенести любые физические мучения,
оказаться вечным узником в каменном мешке, каких наверняка нашлось бы
немало в подземелье, только бы ему позволили остаться в Мидиане.
Но и с другим Эрон не мог спорить: этот приговор, вне всякого
сомнения, был справедлив.

36
Только в глубокой провинции сохранилось еще такое понятие - лавка.
Это не склад, не магазин; это и то, и другое вместе, обычно
удивительно бестолковое, универсальное и не похожее ни на что, кроме
самого себя. Именно такое сооружение (как его еще назовешь?), в данном
случае все же тяготеющее скорее к складу, нашло себе приют в окрестностях
Шир-Нека. Собственно, это была не только лавка - отдельный крошечный
хуторок, состоявший их нее самой, пары подсобных помещений и прикорнувшего
у глухой стены склада флигеля, где жил хозяин. Кроме того, возле склада
имелась дорога, на которой машины появлялись так редко, что она даже не
удосужилась завести на своем отрезке бензоколонку. Впрочем, в случае
надобности эти функции прекрасно выполняла все та же лавка.
Именно сюда подкашивающиеся от усталости ноги принесли Дейкера.
Он был измотан, помят, но не утратил боевого духа. Все происшедшее в
Мидиане казалось ему всего-навсего досадным недоразумением, ведь не могли
же какие-то ничтожества, к тому же давно издохшие, победить его, Дейкера,
вестника нового мира. Но раз они дерзнули напасть - наказание их
настигнет, и будет жестоким.
На стук, изредка перемежающийся дверным звонком, вышел, неторопливо и
вообще нехотя, хозяин лавки.
- Добрый день, - пробормотал он.
- Добрый день.
Не дожидаясь приглашения, Дейкер прошел внутрь лавки.
Помещение с первого же взгляда поразило его как громадностью, так и
несуразностью. В нем можно было найти все: от деталей сельскохозяйственных
машин до пыльного волчьего чучела, скалившего зубы. Банки с краской, листы
фанеры, упаковки с консервными банками и блоки сигарет, одежда, мебельные
мелочи - все стояло вперемешку, не стесняясь никакого, даже самого
неожиданного, соседства.
Невольно в Дейкере вспыхнул профессиональный интерес - он
присмотрелся к хозяину и автору этого хаоса и нашел, что тот, по всей
видимости, страдает раздвоением личности: сам хозяин Вильям в противовес
окружающей его обстановке выглядел подчеркнуто аккуратно и чем-то
напоминал отставного военного.
- У вас есть телефон?
- Да, - спокойно ответил хозяин лавки, стараясь не замечать хамства
посетителя. С тем же успехом у него можно было спросить, нет ли у него
белого слона, - возможно, он и в этом случае ответил бы так же и то же
самое.
- Могу я позвонить? - недоверчиво смерил его взглядом Дейкер.
- Да, пожалуйста, - хозяин лавки повернулся к нему спиной, приглашая
следовать за собой.
- Алло, это полиция? - заговорил Дейкер, но и это ничуть не удивило
Вильяма: за свою жизнь он успел повидать многое и многих и, мало того,
смог ко всему этому разнообразию привыкнуть. Вряд ли кто-либо вообще смог
бы его удивить.
- Дайте мне инспектора Джойса... Это говорит доктор Дейкер... - Вслед
за этим последовала долгая пауза, затем Дейкер продолжил: - Алло... Я
нашел место, где находится сейчас Бун! Да, это Мидиан!
К счастью, Дейкер слишком сосредоточился на своем разговоре, иначе он
заметил бы, что впервые за все время бесстрастность покинула пожилого
человека. Едва заслышав о Мидиане, Вильям весь обратился в слух.
- Откуда я звоню? - продолжал маньяк. - Эй, ты, что это за место? -
обратился он к хозяину.
Вопрос заставил Вильяма слегка дернуться.
- Шир-Нек, - автоматически ответил он.
- Это Шир-Нек... Хорошо, я жду, - Дейкер повесил трубку и повернулся
в сторону Вильяма. Вот на этот раз настороженность хозяина лавки от глаз
психиатра не укрылась.
"Ага... Так негодяй что-то знает об этом деле и скрывает!" - сделал
он вывод.
- Ну, так что у вас творится? - заговорил Дейкер, начиная взглядом
гипнотизировать хозяина лавки. - Что это за Мидиан?
- Мидиан - это кладбище, - неохотно проговорил Вильям.
- А что там еще? - злорадно усмехнулся Дейкер. - Кто там прячется, а?
- Никто! - Вильяму стало не по себе от этих расспросов. Не было бы
преувеличением сказать, что он попросту струсил. - Обычные мертвецы...
- А еще?
Каждый новый вопрос звучал отрывистей и резче предыдущего.
- Я ничего не знаю! - вскочил Вильям с места, явно намереваясь
убраться подальше, прежде чем произойдет что-то совсем нехорошее. - Там
никого нет... До свиданья, мистер...
Дверь в соседнюю часть помещения захлопнулась перед самым носом у
Дейкера, оставшегося в подсобке.
Вскоре Вильям уже сидел в самом центре лавки возле волчьего чучела и,
схватив первую попавшуюся под руку штуковину - якобы для ремонта, а на
самом деле для успокоения нервов, - наклонился над ней.
- Я так и знал, - прошептал он, потея от страха. - Это должно было
рано или поздно случиться... Они не могут прятаться вечно.
И, словно в подтверждение его самой страшной догадки, совсем рядом
раздался скрип досок под ногами гостя.
"Неужели я забыл закрыть дверь?" - удивился Вильям, поднимая глаза
навстречу пришельцу.
- Извините, мне... - начал он, собираясь повежливей объяснить гостю,
чтобы тот обратился с расспросами к кому-нибудь другому, но на полуслове
челюсть его отвисла.
К Вильяму приближалось чудовище в полотняной маске.
Хозяин лавки оцепенел.
В руках у маньяка блестело длинное лезвие. Оно взвилось в воздух, и
под ноги Вильяму скатилась набитая опилками волчья голова...

37
Когда Глория открыла глаза, то ни Эрона, ни странного урода рядом не
оказалось. Не было и солнца - его, как и небо, замещал каменный,
потрескавшийся местами свод.
- Что это? - негромко поинтересовалась она вслух. - Где я?
Девушка огляделась. В следующую секунду она чуть снова не потеряла
сознание: она лежала в гробу! В нескольких шагах от нее поднималась к
потолку стена, сплошь выложенная из окаменелых человеческих черепов.
Встретившись с сотней мертвых насмешливых оскалов, девушка
вскрикнула.
- Тише! - одернул ее уже знакомый женский голос.
А еще через мгновение Глория выпрыгнула из своего
малопривлекательного ложа.
- Это ты, Рейчел? - кинулась она навстречу обитательнице Мидиана. - А
где Бун? Он здесь?
Рейчел вздохнула, наклоняя голову.
- Ты все еще не поняла, - проговорила она голосом, полным горечи и
упрека. - Ты здесь вместе с ночным народом.
- С ночным народом? - удивленно переспросила Глория. Кажется, она
что-то слышала о нем от Эрона. - А кто это?
- Это - мы, - Рейчел посмотрела на нее необычным, словно идущим
издалека взглядом, и в глубине ее глаз загорелись точки-искорки. - Ночной
народ - те, кто живет в темноте... - К Рейчел незаметно подошла девочка,
осторожно поглядывая на естественную пришелицу из-за материнской спины. -
В прошлом убили многих из нас, но мы научились сопротивляться. Теперь мы
живем по нескольку жизней. Нас не так-то легко уничтожить!
В последних словах Рейчел звучала гордость, да и сама она выпрямилась
и поглядывала на Глорию будто свысока. Осторожность боролась в ней со
своеобразным патриотизмом, и последний, судя по всему, побеждал.
- Но кто же вы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31