— Я услышал, что вам говорил сэр Ричард, миледи. Это од на меня сердится, я знаю. Но я не могу делать все, что он просит. Ему нужны более сильные помощники, чем я в моем возрасте.
Вдруг он начал бормотать:
— Король нуждается в помощи... Я не могу один... невозможно... нет... невозможно...
— Какой король? — спросила леди Мэри.
Уэллс дрожащей рукой вытащил носовой платок, вытер слезящиеся глаза и только потом переспросил:
— Простите, миледи?
— Я спросила: «Какой король?»
— Я не понимаю, миледи. Я говорил о сэре Ричарде. Уэбстер повернулся к Уэллсу.
— Вы хотите сказать, что не можете больше один выполнять все свои обязанности?
— Да, сэр. Спасибо, сэр. Не могу ли я остаться с миледи наедине? Мне нужно с ней поговорить.
Леди Мэри сидела с опущенной головой, скрестив руки на коленях. Подняв голову, она раздраженно сказала:
— Нет, нет, Уэллс. Только не сейчас. А что касается американца, то он будет обедать и ужинать в замке вместе со своими друзьями.
— Их шестеро, миледи.
— И нас трое. Всего девять человек, Уэллс.
Она кивком головы дала понять, что он свободен, затем тем же жестом попрощалась с Уэбстером, встала и направилась к комнате сэра Ричарда.
Его там не было, но она вошла. Ей нужно было выяснить, что происходит с сознанием и памятью ее супруга. Она пересекла комнату, направляясь прямо к панно, где, как она помнила, имелась кнопка от потайного входа. Она нажимала на каждую фигурку, на каждый выступ деревянного рельефа, но ничего не сдвигалось с места.
— Ну, давай же, давай открывайся! Я знаю, что ты открываешься, нет смысла играть со мной в прятки. Я так долго здесь живу!
Но панно оставалось неподвижным. Она уже хотела бросить свою затею, как вдруг, незаметно для ее глаз стена бесшумно сдвинулась в сторону и перед ней оказался сэр Ричард собственной персоной. Он стоял гордо выпрямившись, высокомерный и недоступный. Его руки свисали вдоль тела, и на леди Мэри он посмотрел как на незваную гостью.
Она тоже смотрела на него немигающим взглядом, ее сердце тяжело билось, в голове не было ни одной мысли. Ей казалось, что еще немного — и она не выдержит и упадет. Она попыталась крикнуть, но тщетно. В нечеловеческом напряжении она собрала свои последние силы и сказала:
— Я счастлива, что наконец нашла вас, Ричард. Я так давно жду вас! Кажется, я положила на это целую жизнь!
Она говорила так, словно не находила странным его присутствие за этой потайной дверью. Она ждала ответа, но вместо этого сэр Ричард протянул руку, дотронулся до панно, и стена плавно и бесшумно скользнула между ними. Леди Мэри осталась одна. Какое-то мгновение она была в шоке, потом
гнев овладел ею. Невероятно! Как посмел он так грубо поступить с ней, словно она ему совсем чужая! Что с ним? Охваченная тяжелым предчувствием, она принялась колотить обеими руками в стенку, крича:
— Ричард!.. Позволь мне войти!.. Ричард!.. Ричард!.. Открой мне!.. Ричард!..
Ответа не было. Она приложила ухо к панно. Там было тихо. Через открытое окно она слышала щебетанье птиц, устроившихся на веточках плюща, обвивающего наружную стену замка.
— Мне непременно нужно его найти, — бормотала она, объятая ужасом, и ее дрожащие пальцы опять забегали по панно в поисках секретной кнопки. У нее опять ничего не получалось. Можно ли другим путем проникнуть туда? Закрыв глаза, обхватив голову руками, она усиленно старалась вспомнить. Много лет назад, сразу же после свадьбы, когда она приехала в замок, Ричард привел ее в комнату, расположенную в верхней части башни, которую он называл тронным залом. Маленьким мальчиком, рассказывал он ей, он играл там в короля вместе со своим отцом-калекой. Но никакого трона она там не видела, кроме массивного дубового кресла.
Как же они добрались туда в тот день? И почему она там больше никогда не бывала? Скорее всего потому, что ей этого не хотелось. Но это воспоминание осталось в ней навсегда. Ричард, рассказывая о своем отце, внезапно погрустнел и даже стал каким-то злым и неприятным. Она вновь увидела перед собой его молодое, потемневшее от боли лицо и услышала его голос:
— Я счастлив, что вы не знали моего отца. Он был ужасно покалечен во время войны. К счастью, я родился до его мобилизации, иначе меня не было бы на свете!
Она была тогда слишком молода, совсем еще ребенок, чтобы понять его или ответить ему.
— Мой отец так гордился мной! Особенно моими внешними данными. Он очень хотел, чтобы я женился молодым для того, чтобы иметь много сыновей. Но я отказывался сковывать себя узами брака только для того, чтобы иметь наследников. До того дня, когда повстречал вас. А теперь уже поздно. Он умер и никогда не увидит наших детей.
Не видевшая никогда плачущего мужчину, она вспомнила, как испугалась, когда увидела, что он начал рыдать. Она обняла его, чтобы утешить, шепча: «Ричард, любовь моя, у нас будет много красивых ребятишек, я вам обещаю!»
И теперь она не могла сдержать молчаливых рыданий: ведь она не выполнила своего обещания, у них не было детей. Как невыносимы эти страдания, эти воспоминания...
Спотыкаясь, она вышла из комнаты и побрела по коридору, сама не зная куда. Краем глаза ока заметила Кэт, которая несла поднос с посудой. Увидя ее распахнутые от удивления глаза, леди Мэри пустилась бежать. Она не бегала уже многие годы, и сердце ее учащенно забилось, но она продолжала бежать, подсознательно выбирая дорогу, словно голубка, возвращающаяся в родное гнездо. Очутившись у подножия лестницы, ведущей в подвальные темницы, перед запертой массивной дверью, она прислушалась, прижав руки к груди. Но кругом было тихо. Тогда она замолотила кулаками в дверь и изо всех сил закричала:
— Ричард!.. Ричард!..
Никто не ответил. Почему она зовет Ричарда? Голоса ничем его не напоминали... разве что...
Дверь оставалась закрытой. Чувствуя, что лишается последних сил, она уперлась в нее обеими руками и головой. Сознание покидало ее.
Внезапно две сильные руки подхватили ее, и до нее долетел голос Кэт:
— Миледи, миледи, что с вами? Какое счастье, что в замке находится молодой доктор Брумхолл! Старый доктор Бриггс на целый день уехал в Лондон. Я побежала за вами, как только отнесла поднос. У вас было такое растерянное лицо, когда вы пробегали мимо меня. Я все рассказала доктору Брумхоллу.
Последний, словно по волшебству, вырос сзади Кэт.
— Леди Мэри! Как это неразумно с вашей стороны! Мне сказали, что вы в постели, а я нахожу вас бегающей по сырым подвалам!
— Ричард! Найдите Ричарда! — задыхаясь, шептала леди Мэри. — Займитесь им. Ему нужна ваша помощь.
— Хорошо, миледи, — успокаивала ее Кэт. — Не волнуй-
тесь так. Будьте уверены, мы позаботимся о нем. Но вы не должны были бы...
— Ей немедленно нужно лечь в постель, — приказал врач. Они взяли ее под руки и почти понесли.
. — Ой, вы такие разные, — еле слышно сказала она.
— Извините, я не понял? — спросил доктор Брумхолл, молодой рыжеволосый человек, худой, но сильный.
— Вы такой высокий, — жаловалась леди Мэри, — а Кэт очень маленькая. Вы похожи на два костыля разного размера.
Доктор весело рассмеялся.
— Вы правы, леди Мэри. Позвольте мне...
И без всякого видимого усилия он подхватил ее на руки, как ребенка. Она сразу же почувствовала себя лучше.
— О! — развеселившись, воскликнула она. — Никто еще не носил меня так со дня моей свадьбы. Ричард тогда развлекался, поднимая меня на руках. Все-таки я не уверена, что должна была вам позволить...
— Мне она не кажется серьезно больной, — бросил врач Кэт через плечо.
— Ричард больше нуждается в ваших заботах, чем я, — твердо сказала леди Мэри.
— А что с ним? У него был прекрасный вид, когда я встретил его в деревне верхом на лошади, — спросил доктор, улыбаясь.
— Я боюсь за него, — сказала она и, закрыв глаза, повторила шепотом: — Я боюсь. Он очень странный.
— Странный? — повторил врач, перестав улыбаться.
— Он... он посмотрел на меня... не узнавая. И... закрыл дверь... прямо перед моим носом. А когда я его позвала... он не ответил.
— Он был вместе с вами в подвалах?
— Нет. Туда я побежала, когда он не захотел открыть мне дверь... Я... знаю... старую каменную... лестницу... которая ведет в...
— Куда, леди Мэри?
— Я не знаю... В помещение, похожее на комнату... — Леди Мэри замолчала. Во взгляде доктора Кэт прочла отражение своей собственной тревоги.
Они уже подошли к комнате леди Мэри. Кэт открыла
дверь, и доктор Брумхолл положил старушку на кровать. Не успела она откинуться на подушки, как вдруг опять приподнялась и тревожно воскликнула:
— Ричард!
Действительно, сэр Ричард входил в комнату, словно ждал ее возвращения.
— Друг мой! Где вы были? Я вас повсюду искал. Один из американцев сказал мне, что видел вас недалеко отсюда. Я бросился сюда, но вас и след простыл.
— Ричард, — прошептала она, глядя на него как на привидение, — почему вы закрыли панно!
Он поднял свои топорщившиеся брови.
— Панно? О чем вы, дорогая?
— Ричард! Хватит играть комедию!
— Я и не играю комедию, дорогая. Это вы... Мне кажется, вы не совсем здоровы, не так ли, доктор?
В приоткрытую дверь постучали, и на пороге показался Джон Блэйн.
— О! Нашлась пропащая! Мои коллеги мне сказали, что вы потерялись, леди Мэри. Все вас искали. Где она была, Кэт?
— В подвалах, — серьезным тоном сказала Кэт.
— Боже мой! — воскликнул сэр Ричард. — Когда же вы откажетесь от своей глупой затеи? Какие там могут быть сокровища? Вы могли упасть, ведь плиты от сырости скользкие. Вы простудились! Ложитесь скорее, дорогая.
Он с нежностью подоткнул ей одеяло, поправил подушки и растер ей ладони.
— Кэт, как же ты могла так легкомысленно отпустить ее? — с укором спросил он.
— Она сказала мне, что вы закрыли дверь у нее перед носом, — без стеснения сказала Кэт.
— Я? Но это же смешно! Я не выходил из своей комнаты. А что она делала в темницах?
— Мы туда уже ходили, — неуверенным тоном объяснила Кэт, — искать... сокровища.
— Вот это здорово! — воскликнул Джон Блэйн. — А я-то думал, что все это шутки!
— А вот и нет! — Кэт оглядела всех и покраснела.
— В возрасте леди Мэри... — начал было доктор, но сэр Ричард перебил его:
— Возраст здесь ни при чем. У нее всегда были странные идеи насчет... И мне кажется, что с некоторого времени дело ухудшилось... Кэт! Я не хочу больше слышать об этих сокровищах! Ее нужно освободить от всяких забот. Я займусь всем сам! Как вы ее находите, доктор?
После поверхностного осмотра доктор заявил:
— Она перенесла небольшой шок и нуждается в отдыхе. Я выпишу ей успокаивающее, пусть она поспит.
— Я отказываюсь оставлять ее одну, — с решимостью сказал сэр Ричард.
— Хорошо. Вы один останетесь с ней. А я зайду еще раз попозже.
Он вышел первым, за ним Джон и Кэт. Сэр Ричард устроился в кресле в изголовье кровати. Он нежно поглаживал жену по руке, и она подняла на него взволнованные умоляющие глаза.
— Ричард, неужели я бредила? — прошептала она слабеющим голосом. — Вы не... Вас не было за панно, когда я...
Он перебил ее:
— Дорогая, вы не должны ни о чем волноваться. Я позабочусь обо всем сам. Дайте мне время, и все уладится. Закройте глаза. Вы здесь в безопасности. Это наш очаг, наш замок...
— Я не верю, что это был сон.
— Сны принимают разные формы, нет ничего плохого в том, чтобы видеть сны.
Голос сэра Ричарда долетал до нее издалека. Но, в конце концов, все это, возможно, не имеет никакого значения. Сон... вполне вероятно, что это был сон. Она медленно засыпала.
Сэр Ричард сидел рядом с ней, лаская ей руки, нашептывая ей нежности и не отрывая глаз от ее спящего лица.
— Вы так бледны, бедняжка... Я должен позаботиться о вас и обязательно это сделаю. Я был вынужден сохранить мою тайну. Еще не время... я не могу раскрыть ее вам...
— Вы меня слышите, дорогая? — наклонился он к ее лицу. Она не открывала глаз. Ей казалось, что ее веки стали
тяжелее свинца, все ее тело стало свинцовым. Она не могла говорить, но до нее смутно долетал звук голоса.
— Она меня не слышит, — пробормотал сэр Ричард. — Так будет лучше... Корона налагает на меня обязанности... Это все из-за меня... Я слаб... Я обязан был бы атаковать своих врагов, как мой отец, с мечом в руках... Я слишком долго тянул... Я боялся, что меня примут за чудовище, как его, бедного короля-калеку! Но придет время, и я буду достоин своего имени — Ричард IV!
Он отпустил руку жены и принялся метаться по комнате, останавливаясь то у вазы с цветами, то около столика с серебряным туалетным гарнитуром, то около своей собственной фотографии в золотой оправе.
— Красивый мальчик, так, по крайней мере, говорили, и отец так считал, но ему не нравился мой слабый характер. Но это не так. Он был чудовищем. Нет, нет! Он умел заставить людей подчиниться своей воле. А я не... нет, не надо... я должен показать себя сильным.
Он склонился над фотографией и внимательно всматривался в молодое смеющееся лицо.
— Ты слабак! Да, слабак! Ты прячешься, все скрываешь, даже от своей королевы... Вот она лежит перед тобой больная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27