Поэтому ни один член его не мог знать, что было сделано здесь. То, что иногда можно привести в действие древние машины, например, такую повозку, это он мог понять. Потому что работа одного человека может быть повторена другим при наличии терпения и нужных инструментов. Именно эта надежда и привела его на север.
Но управлять мыслями человека – это совсем другое дело. Для него вторжение в мозг было таким же чуждым, как чудовище на острове. Он решил, что у него только один шанс – позволить ведущей его силе поверить, что он совершенно покорен, пока он не сможет узнать, кто скрывается за этой силой.
Подпорок больше не было видно. Сандер миновал часть коридора с разрушениями. Здесь на стенах не было ни одной трещины, и все стержни ярко горели. При их свете Сандер увидел в конце коридора дверь, окруженную сиянием.
И тут он что-то услышал – резкий лай Рина! Это не тот звук, которым койот обычно приветствует Сандера после долгого отсутствия. Но в одном Сандер прав: койот ждет его. Он прошел в дверь и зажмурился, потому что внутри было гораздо светлее, чем в коридоре.
Он оказался в комнате среднего размера, в очень странной комнате, потому что боковые стены кончались на уровне его головы, от них к высокому потолку отходили столбы. Комната пустая, и не просто пустая, ни одного промежутка в стенах, кроме той двери, через которую он вошел. Однако Сандер был уверен, что эта комната – часть гораздо большего помещения.
И в этот момент принуждение, которое привело его сюда, исчезло с быстротой щелчка сухого прутика. Но Сандер был уверен, что если он попытается пойти назад, ему не позволят.
Он слышал лай Рина, который доносился отсюда. Значит, из этой комнаты должен быть выход куда-то внутрь. Сандер начал методично осматривать стены. Глаза его не видели ни малейшей щелки, но он проводил пальцами по скользкой поверхности. Он начинал у самого пола, присев, потом распрямлялся, вытягивал руки над головой.
Стены не из камня: они такие гладкие, каким не может быть камень. Прохладные на ощупь. Но в некоторых местах он ощущал слабое тепло. Некоторые из этих мест чуть шире кончиков пальцев, которыми он ощупывал стену, другие он мог бы закрыть ладонью.
И находились они только на стене, противоположной двери – обнаружил Сандер после того как завершил обход маленькой комнаты. Так как это было все, что ему удалось обнаружить, Сандер вернулся к ним и принялся исследовать более внимательно.
Руки! Они расположены как руки. Если большее пятно накрыть ладонью, а пальцы расставить как можно шире, они коснутся концами маленьких пятен. Одна рука направо, другая налево, но чтобы одновременно дотянутся до них, нужно прижаться к стене и широко расставить руки. Сандер принял такое положение и прижал руки к невидимым теплым пятнам.
Ударил жар. У Сандера хватило хладнокровия не отдернуть сразу руки. И тут же он понял, что жар этот не так силен, как казалось вначале. И вздрогнул, потому что над головой послышался бестелесный голос, как будто прямо над ним находился некто невидимый.
Произносил он по большей части непонятный набор звуков. Но, к своему величайшему удивлению, Сандер расслышал отдельные слова из тайной кузнецкой песни – самой большой тайны его профессии. Тишина, потом снова тот же поток звуков.
Сандер облизал языком губы. Кузнец… Ну, что ж, он попытается. Все еще прижимая пальцы к горячим точкам, Сандер заговорил сам, он запел рабочую песню, в которой содержались слова, которые он только что услышал.
Стена – стена повернулась! Часть пола, на котором он стоял, тоже повернулась, неся его в одну сторону. Это было настолько неожиданно, настолько не походило на все им испытанное, что он долго не мог оторваться от стены, чтобы посмотреть, куда она его перенесла.
Наконец, с дрожью, кузнец заставил себя осмотреться. Он стоял в другой комнате, вероятно, чуть большей, чем первая. Но в этой есть стол, с крышкой, как стекло, только он никогда не видел стекла таких размеров. Ножки стола из металлических трубок. Два стула из того же материала, тоже на металлических ножках.
В центре стола ящик длиной примерно с руку, шириной с предплечье. На его крышке множество кнопок, все разных цветов. И опять никакой двери. А когда он провел пальцами по стене, которая так бесцеремонно доставила его сюда, никаких теплых точек не обнаружил.
В недоумении он осторожно подошел к столу. На каждой кнопке значок, похожий на те, что Фейни называла «письмо». О назначении этого ящика он не мог догадаться. Наклонился и начал рассматривать кнопки. Может, они управляют другой дверью: здесь все возможно. Больше он не сомневался, что Фейни пришла к концу своего поиска. Тут действительно чудеса, каких нет во всем мире.
Один ряд кнопок красный, от темно-алого до почти розового. Второй демонстрировал все оттенки зеленого цвета, третий – желтого, и последний – коричневого, самая крайняя кнопка почти белая. Сандер слегка коснулся каждого ряда. Никакого тепла. Но он ничуть не сомневался, что у этого предмета есть важная цель. И тоскливо подумал, сколько же комбинаций из различных цветов можно тут составить.
С того времени как принуждение оставило его, он чувствовал страшную усталость. К тому же, очень хотелось есть. Если ему не удастся вырвать у этого ящика его тайну, он может оказаться здесь пленником навсегда. А сколько времени нужно, чтобы умереть от голода?
Он упрямо отказывался признавать поражение. Если выход в этом ящике, он его найдет!
Начал с первого ряда, потом второй, потом оба сразу. Он нажимал кнопки во всех возможных комбинациях. Затем испытал третий и четвертый ряды. Сандер заставлял себя не думать, что могут понадобиться целые часы такой работы.
Он сел на стул, наклонился и сильно надавил на первую кнопку в красном ряду. Когда добрался до середины ряда, получил первый ответ. Но не тот, на какой надеялся. Стена не отодвинулась, не поднялась, не ушла в пол. Вместо этого кнопка, на которую он нажал, ушла вровень с крышкой ящика и не поднялась.
Сандер с надеждой смотрел на окружающие стены, а не на ящик. И потому его внимание привлек тихий щелчок. В стенке ящика открылось отверстие, и оттуда выскользнул коричневый брусок, за ним другой, оба размером с мизинец. Кнопка поднялась. Сандер вопросительно смотрел на предметы, лежащие на столе.
Больше всего удивил его исходящий от них запах. Мясо, зажаренное над костром под присмотром самого внимательного повара. Но почему… что… как?
Он осторожно взял ближний брусок. Теплый, на ощупь как хорошо прожаренное мясо. Больше сопротивляться восхитительному запаху он не мог и безрассудно впился зубами.
Пережевывая, он никак не мог определить, что это. Какой-то хлеб? Нет, вкус как у хорошо приправленного мяса. И все же это не то, о чем говорят вкус и запах.
И хоть он понимал, что брусок может быть начинен наркотиком или смертоносной травой, он не мог заставить себя отказаться. Все равно что в его голодном состоянии отказаться от жареной рыбы. В два приема он прикончил брусок и впился в следующий.
Странно. Куски маленькие, но у него появилось чувство сытости, хотя сильнее захотелось пить. Он посмотрел на оставшиеся кнопки. Может, у ящика и на это есть ответ?
Теперь он начал действовать методично. Еще одна красная кнопка дала ему брусок, похожий на предыдущие, но со вкусом печеной рыбы. Зеленая линия выдала три печенья, различных по форме. Он положил их рядом с рыбным бруском. В желтом ряду действовала только одна кнопка. Когда он нажал ее, ящик выдал ему маленькую чашку из какого-то тонкого блестящего материала, полную до края светло-коричневой жидкостью. Он коснулся языком – сладко. В четвертом ряду подалась предпоследняя кнопка. Ящик выдал чашку чуть большего размера, с той же жидкостью, но покрытой густыми сливками. Так у Сандера появилось некоторое количество не воды, но все же жидкости с запахом, который он никогда не испытывал раньше. Он выпил ее залпом, несмотря на то, что она оказалась горячей. И сладкой. Но утолила его жажду.
Он тщательно спрятал рыбный брусок и печенье в карман. Ложки у него не было, поэтому сливки он просто слизал с чашки.
Сработают ли снова кнопки, дадут ли еще продовольствия? Сандер попробовал ту же комбинацию, но ничего не появилось. Может, они действуют только раз? И сначала каждая кнопка давала еду, но за долгое время припасы кончились, и, может, он сейчас извлек последние крохи.
Конечно, это какая-то машина, но как она действует, он не мог догадаться. Она слишком мала, чтобы скрывать у себя внутри продукты и готовить их. Сандер встал, заглянул под стол. И ничего не увидел.
Есть и пить больше не хотелось, но он по-прежнему пленник. Если передвинуть к стене стул, сможет ли он заглянуть за перегородку?
Пытаясь передвинуть стул, он обнаружил, что тот передвигается, но только вблизи стола, чтоб можно было удобнее сесть.
Сандер пожал плечами. Он догадывался, что тут легких ответов не бывает. Потребуется и терпение, и вся его способность думать, чтобы понять тайны этой комнаты. Рин… если бы койот откликнулся, он бы знал, по крайней мере, в какую сторону пробиваться, какую из стен нужно преодолеть.
Он свистнул, и звук показался странно громким и сильным. Прислушавшись, ничего не услышал, кроме своего дыхания. Потом… откуда-то издалека – лай. Но направления он не мог определить.
Снова начал терпеливо ощупывать поверхность стен. Теперь он знал, что искать. Но на этот раз поиски оказались бесплодными. Хоть он осматривал дважды, никаких теплых мест не обнаружил.
Наконец Сандер вернулся к столу, бросился на стул, поставил локти на поверхность стола, положил голову на руки и постарался систематически обдумать проблему. Он может поклясться, что на стенах нет этих загадочных теплых точек. Несколько раз он подпрыгивал, пытаясь добраться до верха стены. Но стена скользкая, удержаться не за что, и он всякий раз срывался. Как же отсюда выбраться?
Однако Сандер был уверен: выход есть. И, вероятно, так же хитроумно спрятанный, как и вход. Но какова цель этого места? Похоже, тот, кто конструировал это (если, конечно, это не делал совершенно чуждый или свихнувшийся разум), хотел, чтобы выбраться было трудно. В этой ситуации есть какие-то элементы испытания.
Испытание… Он обдумал эту мысль, и она ему понравилась. Во всяком случае, все им пережитое в нее укладывается. Какова цель испытания, он не знал. Может, измеряется разумность испытуемого, сила его воображения. Главное, как выйти из этого испытания?
Пока ему удалось методом проб и ошибок и с помощью здравого смысла решить две проблемы. Он нашел первую дверь и снабдил себя едой и питьем. Оба ответа потребовали только настойчивости и терпения. Теперь перед ним более трудные вопросы, требующие большего, чем простого экспериментирования.
Стены не имеют выхода, и он понимал, что любая попытка пробить их окончится неудачей. Что остается? Пол.
Снова он решил, что ему лучше послужит осязание, а не зрение. Сандер опустился на четвереньки в ближайшем углу, тщательно осмотрел его и начал ощупывать пол дюйм за дюймом. Пол не такой гладкий, как стены, но необыкновенно ровный. Вначале Сандер обошел все четыре стены, надеясь, что одна из них покажет, что находится за ней.
Ничего не обнаружив, он занялся серединой комнаты. Наконец, убедившись, что осмотрел всю поверхность пола, сел спиной к стене и снова задумался.
Он вошел через стену, ту, которая теперь напротив. Но выйти через нее не может. Он осмотрел три остальные стены и пол. Ничего.
Он заставил себя еще раз все обдумать. Четыре стены, пол и высокий потолок, которого стены не касаются. Стол, ящик, который накормил его, два стула, которых нельзя передвинуть к стене.
Стол… стулья… ящик… Он все испытал. Может, все-таки тайна в центре комнаты? Вновь почувствовав надежду, он встал. Снова стулья заметно передвинуть не удалось. А кнопки… да, они предназначены для доставки пищи, а не для открывания двери, как он вначале надеялся. Остается стол.
Нажимая из всех сил, он не смог передвинуть его и на дюйм. Металлические ножки кажутся просто стоящими на полу, но их невозможно сдвинуть, будто они вплавлены в него.
Стол, стулья, ящик…
Сандер заставил себя сесть на стул и подумать. Цвета кнопок перед ним – красный, зеленый, желтый, коричневый… Красный с начала времен у его племени связывается с силой – или опасностью. Красный огонь уничтожает, если его не укротить, лицо человека в гневе краснеет.
Зеленый успокаивает глаз. Это цвет растительности… жизни. Желтый… желтый – это золото, сокровища, солнечный свет, тоже сила, но менее разрушительная, чем красный. Коричневый – это земля… то, что нужно обрабатывать, что само собой не сделается.
Зачем он тратит время, обдумывая значение цветов? Нужно найти выход!
И все же он не мог оторвать взгляда от этих рядов: красный, зеленый, желтый, коричневый. Они дали пищу – для остальных его целей они бесполезны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Но управлять мыслями человека – это совсем другое дело. Для него вторжение в мозг было таким же чуждым, как чудовище на острове. Он решил, что у него только один шанс – позволить ведущей его силе поверить, что он совершенно покорен, пока он не сможет узнать, кто скрывается за этой силой.
Подпорок больше не было видно. Сандер миновал часть коридора с разрушениями. Здесь на стенах не было ни одной трещины, и все стержни ярко горели. При их свете Сандер увидел в конце коридора дверь, окруженную сиянием.
И тут он что-то услышал – резкий лай Рина! Это не тот звук, которым койот обычно приветствует Сандера после долгого отсутствия. Но в одном Сандер прав: койот ждет его. Он прошел в дверь и зажмурился, потому что внутри было гораздо светлее, чем в коридоре.
Он оказался в комнате среднего размера, в очень странной комнате, потому что боковые стены кончались на уровне его головы, от них к высокому потолку отходили столбы. Комната пустая, и не просто пустая, ни одного промежутка в стенах, кроме той двери, через которую он вошел. Однако Сандер был уверен, что эта комната – часть гораздо большего помещения.
И в этот момент принуждение, которое привело его сюда, исчезло с быстротой щелчка сухого прутика. Но Сандер был уверен, что если он попытается пойти назад, ему не позволят.
Он слышал лай Рина, который доносился отсюда. Значит, из этой комнаты должен быть выход куда-то внутрь. Сандер начал методично осматривать стены. Глаза его не видели ни малейшей щелки, но он проводил пальцами по скользкой поверхности. Он начинал у самого пола, присев, потом распрямлялся, вытягивал руки над головой.
Стены не из камня: они такие гладкие, каким не может быть камень. Прохладные на ощупь. Но в некоторых местах он ощущал слабое тепло. Некоторые из этих мест чуть шире кончиков пальцев, которыми он ощупывал стену, другие он мог бы закрыть ладонью.
И находились они только на стене, противоположной двери – обнаружил Сандер после того как завершил обход маленькой комнаты. Так как это было все, что ему удалось обнаружить, Сандер вернулся к ним и принялся исследовать более внимательно.
Руки! Они расположены как руки. Если большее пятно накрыть ладонью, а пальцы расставить как можно шире, они коснутся концами маленьких пятен. Одна рука направо, другая налево, но чтобы одновременно дотянутся до них, нужно прижаться к стене и широко расставить руки. Сандер принял такое положение и прижал руки к невидимым теплым пятнам.
Ударил жар. У Сандера хватило хладнокровия не отдернуть сразу руки. И тут же он понял, что жар этот не так силен, как казалось вначале. И вздрогнул, потому что над головой послышался бестелесный голос, как будто прямо над ним находился некто невидимый.
Произносил он по большей части непонятный набор звуков. Но, к своему величайшему удивлению, Сандер расслышал отдельные слова из тайной кузнецкой песни – самой большой тайны его профессии. Тишина, потом снова тот же поток звуков.
Сандер облизал языком губы. Кузнец… Ну, что ж, он попытается. Все еще прижимая пальцы к горячим точкам, Сандер заговорил сам, он запел рабочую песню, в которой содержались слова, которые он только что услышал.
Стена – стена повернулась! Часть пола, на котором он стоял, тоже повернулась, неся его в одну сторону. Это было настолько неожиданно, настолько не походило на все им испытанное, что он долго не мог оторваться от стены, чтобы посмотреть, куда она его перенесла.
Наконец, с дрожью, кузнец заставил себя осмотреться. Он стоял в другой комнате, вероятно, чуть большей, чем первая. Но в этой есть стол, с крышкой, как стекло, только он никогда не видел стекла таких размеров. Ножки стола из металлических трубок. Два стула из того же материала, тоже на металлических ножках.
В центре стола ящик длиной примерно с руку, шириной с предплечье. На его крышке множество кнопок, все разных цветов. И опять никакой двери. А когда он провел пальцами по стене, которая так бесцеремонно доставила его сюда, никаких теплых точек не обнаружил.
В недоумении он осторожно подошел к столу. На каждой кнопке значок, похожий на те, что Фейни называла «письмо». О назначении этого ящика он не мог догадаться. Наклонился и начал рассматривать кнопки. Может, они управляют другой дверью: здесь все возможно. Больше он не сомневался, что Фейни пришла к концу своего поиска. Тут действительно чудеса, каких нет во всем мире.
Один ряд кнопок красный, от темно-алого до почти розового. Второй демонстрировал все оттенки зеленого цвета, третий – желтого, и последний – коричневого, самая крайняя кнопка почти белая. Сандер слегка коснулся каждого ряда. Никакого тепла. Но он ничуть не сомневался, что у этого предмета есть важная цель. И тоскливо подумал, сколько же комбинаций из различных цветов можно тут составить.
С того времени как принуждение оставило его, он чувствовал страшную усталость. К тому же, очень хотелось есть. Если ему не удастся вырвать у этого ящика его тайну, он может оказаться здесь пленником навсегда. А сколько времени нужно, чтобы умереть от голода?
Он упрямо отказывался признавать поражение. Если выход в этом ящике, он его найдет!
Начал с первого ряда, потом второй, потом оба сразу. Он нажимал кнопки во всех возможных комбинациях. Затем испытал третий и четвертый ряды. Сандер заставлял себя не думать, что могут понадобиться целые часы такой работы.
Он сел на стул, наклонился и сильно надавил на первую кнопку в красном ряду. Когда добрался до середины ряда, получил первый ответ. Но не тот, на какой надеялся. Стена не отодвинулась, не поднялась, не ушла в пол. Вместо этого кнопка, на которую он нажал, ушла вровень с крышкой ящика и не поднялась.
Сандер с надеждой смотрел на окружающие стены, а не на ящик. И потому его внимание привлек тихий щелчок. В стенке ящика открылось отверстие, и оттуда выскользнул коричневый брусок, за ним другой, оба размером с мизинец. Кнопка поднялась. Сандер вопросительно смотрел на предметы, лежащие на столе.
Больше всего удивил его исходящий от них запах. Мясо, зажаренное над костром под присмотром самого внимательного повара. Но почему… что… как?
Он осторожно взял ближний брусок. Теплый, на ощупь как хорошо прожаренное мясо. Больше сопротивляться восхитительному запаху он не мог и безрассудно впился зубами.
Пережевывая, он никак не мог определить, что это. Какой-то хлеб? Нет, вкус как у хорошо приправленного мяса. И все же это не то, о чем говорят вкус и запах.
И хоть он понимал, что брусок может быть начинен наркотиком или смертоносной травой, он не мог заставить себя отказаться. Все равно что в его голодном состоянии отказаться от жареной рыбы. В два приема он прикончил брусок и впился в следующий.
Странно. Куски маленькие, но у него появилось чувство сытости, хотя сильнее захотелось пить. Он посмотрел на оставшиеся кнопки. Может, у ящика и на это есть ответ?
Теперь он начал действовать методично. Еще одна красная кнопка дала ему брусок, похожий на предыдущие, но со вкусом печеной рыбы. Зеленая линия выдала три печенья, различных по форме. Он положил их рядом с рыбным бруском. В желтом ряду действовала только одна кнопка. Когда он нажал ее, ящик выдал ему маленькую чашку из какого-то тонкого блестящего материала, полную до края светло-коричневой жидкостью. Он коснулся языком – сладко. В четвертом ряду подалась предпоследняя кнопка. Ящик выдал чашку чуть большего размера, с той же жидкостью, но покрытой густыми сливками. Так у Сандера появилось некоторое количество не воды, но все же жидкости с запахом, который он никогда не испытывал раньше. Он выпил ее залпом, несмотря на то, что она оказалась горячей. И сладкой. Но утолила его жажду.
Он тщательно спрятал рыбный брусок и печенье в карман. Ложки у него не было, поэтому сливки он просто слизал с чашки.
Сработают ли снова кнопки, дадут ли еще продовольствия? Сандер попробовал ту же комбинацию, но ничего не появилось. Может, они действуют только раз? И сначала каждая кнопка давала еду, но за долгое время припасы кончились, и, может, он сейчас извлек последние крохи.
Конечно, это какая-то машина, но как она действует, он не мог догадаться. Она слишком мала, чтобы скрывать у себя внутри продукты и готовить их. Сандер встал, заглянул под стол. И ничего не увидел.
Есть и пить больше не хотелось, но он по-прежнему пленник. Если передвинуть к стене стул, сможет ли он заглянуть за перегородку?
Пытаясь передвинуть стул, он обнаружил, что тот передвигается, но только вблизи стола, чтоб можно было удобнее сесть.
Сандер пожал плечами. Он догадывался, что тут легких ответов не бывает. Потребуется и терпение, и вся его способность думать, чтобы понять тайны этой комнаты. Рин… если бы койот откликнулся, он бы знал, по крайней мере, в какую сторону пробиваться, какую из стен нужно преодолеть.
Он свистнул, и звук показался странно громким и сильным. Прислушавшись, ничего не услышал, кроме своего дыхания. Потом… откуда-то издалека – лай. Но направления он не мог определить.
Снова начал терпеливо ощупывать поверхность стен. Теперь он знал, что искать. Но на этот раз поиски оказались бесплодными. Хоть он осматривал дважды, никаких теплых мест не обнаружил.
Наконец Сандер вернулся к столу, бросился на стул, поставил локти на поверхность стола, положил голову на руки и постарался систематически обдумать проблему. Он может поклясться, что на стенах нет этих загадочных теплых точек. Несколько раз он подпрыгивал, пытаясь добраться до верха стены. Но стена скользкая, удержаться не за что, и он всякий раз срывался. Как же отсюда выбраться?
Однако Сандер был уверен: выход есть. И, вероятно, так же хитроумно спрятанный, как и вход. Но какова цель этого места? Похоже, тот, кто конструировал это (если, конечно, это не делал совершенно чуждый или свихнувшийся разум), хотел, чтобы выбраться было трудно. В этой ситуации есть какие-то элементы испытания.
Испытание… Он обдумал эту мысль, и она ему понравилась. Во всяком случае, все им пережитое в нее укладывается. Какова цель испытания, он не знал. Может, измеряется разумность испытуемого, сила его воображения. Главное, как выйти из этого испытания?
Пока ему удалось методом проб и ошибок и с помощью здравого смысла решить две проблемы. Он нашел первую дверь и снабдил себя едой и питьем. Оба ответа потребовали только настойчивости и терпения. Теперь перед ним более трудные вопросы, требующие большего, чем простого экспериментирования.
Стены не имеют выхода, и он понимал, что любая попытка пробить их окончится неудачей. Что остается? Пол.
Снова он решил, что ему лучше послужит осязание, а не зрение. Сандер опустился на четвереньки в ближайшем углу, тщательно осмотрел его и начал ощупывать пол дюйм за дюймом. Пол не такой гладкий, как стены, но необыкновенно ровный. Вначале Сандер обошел все четыре стены, надеясь, что одна из них покажет, что находится за ней.
Ничего не обнаружив, он занялся серединой комнаты. Наконец, убедившись, что осмотрел всю поверхность пола, сел спиной к стене и снова задумался.
Он вошел через стену, ту, которая теперь напротив. Но выйти через нее не может. Он осмотрел три остальные стены и пол. Ничего.
Он заставил себя еще раз все обдумать. Четыре стены, пол и высокий потолок, которого стены не касаются. Стол, ящик, который накормил его, два стула, которых нельзя передвинуть к стене.
Стол… стулья… ящик… Он все испытал. Может, все-таки тайна в центре комнаты? Вновь почувствовав надежду, он встал. Снова стулья заметно передвинуть не удалось. А кнопки… да, они предназначены для доставки пищи, а не для открывания двери, как он вначале надеялся. Остается стол.
Нажимая из всех сил, он не смог передвинуть его и на дюйм. Металлические ножки кажутся просто стоящими на полу, но их невозможно сдвинуть, будто они вплавлены в него.
Стол, стулья, ящик…
Сандер заставил себя сесть на стул и подумать. Цвета кнопок перед ним – красный, зеленый, желтый, коричневый… Красный с начала времен у его племени связывается с силой – или опасностью. Красный огонь уничтожает, если его не укротить, лицо человека в гневе краснеет.
Зеленый успокаивает глаз. Это цвет растительности… жизни. Желтый… желтый – это золото, сокровища, солнечный свет, тоже сила, но менее разрушительная, чем красный. Коричневый – это земля… то, что нужно обрабатывать, что само собой не сделается.
Зачем он тратит время, обдумывая значение цветов? Нужно найти выход!
И все же он не мог оторвать взгляда от этих рядов: красный, зеленый, желтый, коричневый. Они дали пищу – для остальных его целей они бесполезны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27