Похоже, каменный капкан не имел дистанционного контроля. Управляй им оператор, он обязательно отреагировал бы на рывок Калибана и чисто рефлекторно попытался бы перезахлопнуть капкан.
Видимо, и ловушки, и внезапно вспыхивающая враждебность животных-все подчинялось какой-то скрытой автоматике. Похоже, обычно шагавший впереди Калибан, пересекая некий невидимый луч, сам нажимал на тайные спусковые крючки.
Пока Пончо, растопырив длиннющие лапы, страховал сразу два импровизированных клина, а Берни-третий, Док смотался в пещеру и вернулся с тремя целехонькими винтовками. Переправив их по цепочке, друзья поспешили покинуть опасное место-ну, а вдруг гипотетический оператор просто-напросто зазевался? Но плита не шелохнулась.
Помещение, куда они попали, шикарной обстановкой и прочими украшениями не изобиловало-стены голого камня с единственным изображением огромного черного орла в центре да странный керамический контейнер размером с детскую ванночку на полу перед ним. Дальше путь вел в очередной круглый туннель, на сей раз просторный-даже Доку не пришлось пригибать голову-и щедрее размалеванный. С нерегулярными интервалами стены туннеля украшали здоровенные квадраты с петлями по углам-те самые, которые финны называют
ханнункаавуной
, а шведы-ладонями Святого Ханса. Док хорошо помнил этот знак. Такие же, только помельче, украшали приснопамятный ораторский жезл на ежегодных встречах Девятки в горных пещерах Центральной Африки. А макушку церемониального жезла венчал резной
анкх
, набалдашник в форме креста с кругом в верхней части-символ древнее египетских пирамид.
Знак
ханнункаавуны
напомнил Калибану о его сводном брате Грандрите, высоком атлетически сложенном брюнете, сероглазом и с орлиным профилем, который теперь должен был находиться где-то у берегов Габона. После высадки ему предстояло пересечь пешком чуть не весь тропический пояс экваториальной Африки, к тому же в одиночку, избегая встреч с кем бы то ни было. Маршрут завершался у береговой гряды, где находились пещеры страшной Девятки. Там брату предстоит затаиться, шпионить и терпеливо дожидаться прибытия Калибана, чтобы вместе обрушиться на Девятку в разгар ее ежегодного шабаша. Но если представится случай разделаться с кем-либо из бессмертных раньше-действовать сообразно с обстоятельствами.
Воспоминания эти отдались болью в затылке. Давнее единоборство с Грандритом не прошло для Калибана бесследно.
Через очередной туннель удалось проскочить без приключений. Пончо, смахнув с бровей обильный пот, тяжко вздохнул.
– Так и жди каждую секунду какой-нибудь пакости, – неожиданно поддержал Берни.
Док огляделся. Шестиугольный зал, где оказался теперь маленький отряд, был расписан множеством батальных сцен-коренастые длиннобородые человечки одолевают числом и отвагой огромных тварей, подозрительно смахивающих на давешнее чучело из спальни-
татзельвурма
Центром каждой композиции служил здоровенный штабель золотых слитков. Зал слабо освещали редкие простенькие плафоны на строгих кронштейнах. К каждому светильнику вел провод от черной коробочки на полу под стеной.
– Послушайте, Док, – сказал Пончо. – Уж не эта ли тварь, как там бишь ее, положила начало легендам про драконов?
– Я знаю об этом не больше твоего, – ответил Калибан и повел свою команду к следующему туннелю, на сей раз мрачному, выкрашенному в черный цвет. Через несколько шагов ход привел к дыре в полу. Калибан, продолжая настороженно держать винтовку поперек груди, склонился и посветил вниз. Колодец глубиной метров шесть упирался в пол очередной горизонтальной штольни. На дне виднелся краешек сброшенной деревянной лестницы.
Пульверизатор позволил высветить следы на стенках-недавно кто-то спускался здесь, упираясь спиной и ногами. Проявились следы и на дне колодца-правда, не столь контрастные.
– Опасаюсь ловушки, – отстучал Калибан по руке Берни. Тот передал беззвучное сообщение притихшему Пончо.
– Решайте сами, шеф, – пришел ответ от обоих. Лисья физиономия Берни светилась страстным нетерпением. Пончо осклабился, как орангутан в мечтах о редкостном фрукте.
Ивольди должен был уходить в глубину, на нижние уровни, рассуждал про себя Калибан. Это самый естественный путь для гнома, дом которого подвергся нападению. Возможно, он еще не знает, что ловушки прикончили всю команду преследователей и на хвосте у него осталось всего трое. А возможно, знает все и, скорчившись за каким-нибудь экраном, только и дожидается теперь подходящего момента, чтобы нажать на кнопку или дернуть за веревочку и одним махом прихлопнуть всех уцелевших. Или просто с интересом наблюдает, насколько эффективны автоматические капканы.
Калибан нагнулся и мягко обронил в колодец винтовку-прикладом вперед. Проследив за ее падением, выждал минуту-другую. Ничего не случилось. Теперь оставалось только отправиться следом за ней. Ближе ко дну колодца Док затормозил, извлек из кармана присосок и, зависнув на одной руке вверх ногами, точно гиббон на ветке, заглянул в нижний просторный туннель. Тот тянулся шагов на десять по обе стороны, где резко сворачивал. Тусклый свет сочился их плафонов на стенах-точно таких же, как наверху.
– Ну, что там, Док? – донесся громкий шепот Пончо.
Калибан перевел взгляд вверх. Над ним маячила уродливая, но дружелюбная физиономия.
– Сейчас все узнаем, – ответил Док. Отлепив присосок, он спрыгнул на пол. Ноги еще не достигли пола, а в свободной руке уже вырос автомат.
Громко кряхтя, следом спустился Пончо, затем Берни.
В тот миг, когда ноги последнего коснулись пола, мир вдруг встал на попа. Подпрыгнув, как кот, Калибан выбросил руку с диском к стене и сдавил рукоятку. Присосок сработал безупречно, и Док повис на нем, глядя, как приставная лесенка, винтовка и оба его друга скользят по почти отвесному желобу, в который внезапно превратился пол горизонтальной штольни.
В бессильном отчаянии следил он за их безуспешными попытками уцепиться за гладкий камень-или материал, замаскированный под камень, – пока оба не скрылись за изгибом гигантского желоба. Последней надежды на спасение лишила лестница, которая, изогнувшись в нескольких местах, как деревянная змея, без заминки проскочила поворот.
Никто даже не вскрикнул. Пончо, как обычно, звучно кряхтел, а Берни только втягивал со свистом воздух сквозь накрепко сжатые зубы-и это все.
Калибан висел на своем присоске под потолком, едва заметно покачиваясь. Он мог бы подтянуться и забраться обратно в ствол колодца. Мог проверить, куда ведут повороты за пределами еще недавно горизонтальной штольни. Или осторожно спуститься по желобу вслед за товарищами. Представлялось весьма вероятным, что внизу гостей уже ждали-известно кто! – но Калибан не мог бросить друзей в беде, не предприняв хотя бы попытки их спасения.
Спустя минуту он уже был у нижнего изгиба желоба. Сдвинув окуляры на лоб, удостоверился, что за поворотом светло и нужды в них нет. Желоб завершался округлым провалом. Осторожно подкравшись к краю, Калибан тотчас же увидел Пончо с Берни.
Под ними зияла еще одна вертикальная штольня, такая глубокая, что и дна не разглядеть. Она как бы пронзала собою огромный зал, служивший вместилищем сотен и сотен ярко раскрашенных деревянных скульптур: обнаженных красоток, важных особ при полном параде, угрюмых карликов, свирепых драконов, сохатых, волков, барсуков и многих иных неведомых существ и тварей. Молочный свет исходил от дюжины круглых ламп по периметру зала-каждая на верхушке массивной полуколонны.
Пончо и Берни болтались над пропастью в авоське, сплетенной из каких-то тонких и, очевидно, клейких волокон. Похоже, затянули сеть они сами, собственным весом, и висели теперь метрах в пяти ниже пола в зале. Оба еще барахтались, пытаясь освободиться, и сдавленно переругивались, но сеть только сильнее затягивалась. Заметив Калибана, тут же перестали дергаться понапрасну.
– Заберите меня отсюда, Док! – взмолился Берни. – У меня уже дикий зуд разыгрался от шерсти этого мамонта.
– Нет, шеф, первым меня, – возразил Пончо. – Не то этот скелет вот-вот проткнет меня своими мощами насквозь.
Не отвечая, Док завис на присоске и принялся раскачиваться, готовясь к прыжку. Отключив в нужный момент присосок, он приземлился на самом краешеке бездонного колодца. Друзья сопровождали отчаянный полет над сетью тревожными взглядами, но не проронили ни звука. Пошатнувшись на краю бездны, Калибан все же устоял, не сверзился за компанию с остальными в паутину. Утвердившись на ногах, он принялся выбирать на себя тяжеленную сеть, словно обычный невод с рыбьей мелюзгой.
Клейкие нити намертво приставали к ладоням, поэтому Калибан просто попятился, и вскоре друзья перевалились через край со смачным шлепком, исторгшим из них первые звуки. Окончательно освободить их из липких сетей оказалось делом весьма канительным, но Калибан с ним справился.
Спасенные Пончо и Берни напоминали шахтеров угольного разреза к концу смены, клейкая коричневая масса облепила все-одежду, руки, лица.
– Ну, просто не могу не отметить, – снова не удержался от ехидства Берни. – Тебе так вполне к лицу, толстяк. Выглядишь куда естественней.
– Когда дело касается грязи, – не остался в долгу Пончо, – твоему мнению можно вполне доверять. Как говорится, одно липнет к другому…
– Что одно, к чему другому? – вскинулся Берни.
– Если вы уже закончили свою клоунаду, – вмешался Калибан, – то предлагаю двигаться дальше. Хотя пока еще неясно куда.
Он извлек из кармана жилета приборчик размером с карманные часы, но с целым рядом крохотных шкал и тонким красным столбиком, словно у термометра. Компаньоны заинтересованно притихли. Они уже знали, что это устройство многофункционально и одно из его предназначений-обнаруживать объекты определенных очертаний и плотности. Калибан покрутил колесико с тыльной стороны прибора и двинулся вдоль стены, неся его в вытянутой руке перед собой.
Если бы что-нибудь скрывалось за стенами, под полом или над потолком, красный столбик прибора непременно бы запульсировал, наливаясь желтым в зависимости от габаритов и веса находки. Но детектор имел и серьезный недостаток-чувствительный к магнитным полям, он сбоил вблизи металлических предметов, даже если те находились за спиной оператора. Поэтому Док Калибан, передав все свое оружие Пончо, попросил приятелей держаться малость поодаль.
Док остановился у ступенек деревянного трапа, ведущего в очередной колодец, поводил прибором по стенкам и начал осторожно спускаться. Эскорт, выдержав установленную дистанцию, двинулся следом. Спуск завершился длинным коридором, высеченным в гранитном монолите. Освещенный редкими голыми лампочками, новый штрек тянулся по обе стороны, насколько хватало глаз.
Док побрызгал вокруг себя аэрозолем. Открылось бесчисленное множество следов, но Док повернул направо, куда вели самые свежие. Друзья проходили мимо валявшихся на полу или прислоненных к стенам древних орудий труда: кирок с затупленными остриями или сломанными рукоятками, здоровенных кувалд, ломов с расплющенными и заостренными торцами, груд трухлявых лысых веников-все окутанное многовековой пылью. Туннель вывел на широкую гранитную лестницу, круто сбегающую вниз и так же тускло освещенную. С последних высоких ступеней путникам открылся очередной огромный зал.
Калибан резко замедлил шаг, и Пончо с Берни, завороженные открывшимся зрелищем, едва не столкнули его с нижней ступеньки. Красный столбик на шкале детектора немедленно полыхнул охрой, и Док одним сердитым взглядом отогнал зазевавшихся спутников на прежнее расстояние.
Тихонько присвистнув, Берни заметил сверху:
– Ба, да здесь состоялось самое настоящее сражение! Покруче Ватерлоо! Впрочем, далеко не вчера.
В глубокой пыли зала следы читались безо всяких технических ухищрений. Берни, наблюдая за отчаянными потугами Пончо не расчихаться, едва не подавился беззвучным хохотом.
По залу были разбросаны десятки целых скелетов и великое множество отдельных костей. В пыли валялись ржавые мечи, кинжалы, сдвоенные секиры-за рукоятки некоторых еще цеплялись мертвой хваткой скелеты. Многие черепа пробиты или искрошены, в одном на веки вечные застряло лезвие топора.
– Большинство убитых здесь-гномы, – отметил Калибан. – А также представители раннего вида Homo sapiens. Обратите внимание на толщину костей, на массивные надбровные дуги.
Свежий след вел к одному из шести арочных выходов, за ним-после того, как Док со всеми предосторожностями преодолел очередной короткий туннель-открылся новый зал, поле еще одной давней битвы. Черепа, скелеты, секиры громоздились здесь апокалиптическими грудами. А на пирамидальном возвышении в центре зала в массивном кресле резного дуба с высоченной спинкой сидел человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Видимо, и ловушки, и внезапно вспыхивающая враждебность животных-все подчинялось какой-то скрытой автоматике. Похоже, обычно шагавший впереди Калибан, пересекая некий невидимый луч, сам нажимал на тайные спусковые крючки.
Пока Пончо, растопырив длиннющие лапы, страховал сразу два импровизированных клина, а Берни-третий, Док смотался в пещеру и вернулся с тремя целехонькими винтовками. Переправив их по цепочке, друзья поспешили покинуть опасное место-ну, а вдруг гипотетический оператор просто-напросто зазевался? Но плита не шелохнулась.
Помещение, куда они попали, шикарной обстановкой и прочими украшениями не изобиловало-стены голого камня с единственным изображением огромного черного орла в центре да странный керамический контейнер размером с детскую ванночку на полу перед ним. Дальше путь вел в очередной круглый туннель, на сей раз просторный-даже Доку не пришлось пригибать голову-и щедрее размалеванный. С нерегулярными интервалами стены туннеля украшали здоровенные квадраты с петлями по углам-те самые, которые финны называют
ханнункаавуной
, а шведы-ладонями Святого Ханса. Док хорошо помнил этот знак. Такие же, только помельче, украшали приснопамятный ораторский жезл на ежегодных встречах Девятки в горных пещерах Центральной Африки. А макушку церемониального жезла венчал резной
анкх
, набалдашник в форме креста с кругом в верхней части-символ древнее египетских пирамид.
Знак
ханнункаавуны
напомнил Калибану о его сводном брате Грандрите, высоком атлетически сложенном брюнете, сероглазом и с орлиным профилем, который теперь должен был находиться где-то у берегов Габона. После высадки ему предстояло пересечь пешком чуть не весь тропический пояс экваториальной Африки, к тому же в одиночку, избегая встреч с кем бы то ни было. Маршрут завершался у береговой гряды, где находились пещеры страшной Девятки. Там брату предстоит затаиться, шпионить и терпеливо дожидаться прибытия Калибана, чтобы вместе обрушиться на Девятку в разгар ее ежегодного шабаша. Но если представится случай разделаться с кем-либо из бессмертных раньше-действовать сообразно с обстоятельствами.
Воспоминания эти отдались болью в затылке. Давнее единоборство с Грандритом не прошло для Калибана бесследно.
Через очередной туннель удалось проскочить без приключений. Пончо, смахнув с бровей обильный пот, тяжко вздохнул.
– Так и жди каждую секунду какой-нибудь пакости, – неожиданно поддержал Берни.
Док огляделся. Шестиугольный зал, где оказался теперь маленький отряд, был расписан множеством батальных сцен-коренастые длиннобородые человечки одолевают числом и отвагой огромных тварей, подозрительно смахивающих на давешнее чучело из спальни-
татзельвурма
Центром каждой композиции служил здоровенный штабель золотых слитков. Зал слабо освещали редкие простенькие плафоны на строгих кронштейнах. К каждому светильнику вел провод от черной коробочки на полу под стеной.
– Послушайте, Док, – сказал Пончо. – Уж не эта ли тварь, как там бишь ее, положила начало легендам про драконов?
– Я знаю об этом не больше твоего, – ответил Калибан и повел свою команду к следующему туннелю, на сей раз мрачному, выкрашенному в черный цвет. Через несколько шагов ход привел к дыре в полу. Калибан, продолжая настороженно держать винтовку поперек груди, склонился и посветил вниз. Колодец глубиной метров шесть упирался в пол очередной горизонтальной штольни. На дне виднелся краешек сброшенной деревянной лестницы.
Пульверизатор позволил высветить следы на стенках-недавно кто-то спускался здесь, упираясь спиной и ногами. Проявились следы и на дне колодца-правда, не столь контрастные.
– Опасаюсь ловушки, – отстучал Калибан по руке Берни. Тот передал беззвучное сообщение притихшему Пончо.
– Решайте сами, шеф, – пришел ответ от обоих. Лисья физиономия Берни светилась страстным нетерпением. Пончо осклабился, как орангутан в мечтах о редкостном фрукте.
Ивольди должен был уходить в глубину, на нижние уровни, рассуждал про себя Калибан. Это самый естественный путь для гнома, дом которого подвергся нападению. Возможно, он еще не знает, что ловушки прикончили всю команду преследователей и на хвосте у него осталось всего трое. А возможно, знает все и, скорчившись за каким-нибудь экраном, только и дожидается теперь подходящего момента, чтобы нажать на кнопку или дернуть за веревочку и одним махом прихлопнуть всех уцелевших. Или просто с интересом наблюдает, насколько эффективны автоматические капканы.
Калибан нагнулся и мягко обронил в колодец винтовку-прикладом вперед. Проследив за ее падением, выждал минуту-другую. Ничего не случилось. Теперь оставалось только отправиться следом за ней. Ближе ко дну колодца Док затормозил, извлек из кармана присосок и, зависнув на одной руке вверх ногами, точно гиббон на ветке, заглянул в нижний просторный туннель. Тот тянулся шагов на десять по обе стороны, где резко сворачивал. Тусклый свет сочился их плафонов на стенах-точно таких же, как наверху.
– Ну, что там, Док? – донесся громкий шепот Пончо.
Калибан перевел взгляд вверх. Над ним маячила уродливая, но дружелюбная физиономия.
– Сейчас все узнаем, – ответил Док. Отлепив присосок, он спрыгнул на пол. Ноги еще не достигли пола, а в свободной руке уже вырос автомат.
Громко кряхтя, следом спустился Пончо, затем Берни.
В тот миг, когда ноги последнего коснулись пола, мир вдруг встал на попа. Подпрыгнув, как кот, Калибан выбросил руку с диском к стене и сдавил рукоятку. Присосок сработал безупречно, и Док повис на нем, глядя, как приставная лесенка, винтовка и оба его друга скользят по почти отвесному желобу, в который внезапно превратился пол горизонтальной штольни.
В бессильном отчаянии следил он за их безуспешными попытками уцепиться за гладкий камень-или материал, замаскированный под камень, – пока оба не скрылись за изгибом гигантского желоба. Последней надежды на спасение лишила лестница, которая, изогнувшись в нескольких местах, как деревянная змея, без заминки проскочила поворот.
Никто даже не вскрикнул. Пончо, как обычно, звучно кряхтел, а Берни только втягивал со свистом воздух сквозь накрепко сжатые зубы-и это все.
Калибан висел на своем присоске под потолком, едва заметно покачиваясь. Он мог бы подтянуться и забраться обратно в ствол колодца. Мог проверить, куда ведут повороты за пределами еще недавно горизонтальной штольни. Или осторожно спуститься по желобу вслед за товарищами. Представлялось весьма вероятным, что внизу гостей уже ждали-известно кто! – но Калибан не мог бросить друзей в беде, не предприняв хотя бы попытки их спасения.
Спустя минуту он уже был у нижнего изгиба желоба. Сдвинув окуляры на лоб, удостоверился, что за поворотом светло и нужды в них нет. Желоб завершался округлым провалом. Осторожно подкравшись к краю, Калибан тотчас же увидел Пончо с Берни.
Под ними зияла еще одна вертикальная штольня, такая глубокая, что и дна не разглядеть. Она как бы пронзала собою огромный зал, служивший вместилищем сотен и сотен ярко раскрашенных деревянных скульптур: обнаженных красоток, важных особ при полном параде, угрюмых карликов, свирепых драконов, сохатых, волков, барсуков и многих иных неведомых существ и тварей. Молочный свет исходил от дюжины круглых ламп по периметру зала-каждая на верхушке массивной полуколонны.
Пончо и Берни болтались над пропастью в авоське, сплетенной из каких-то тонких и, очевидно, клейких волокон. Похоже, затянули сеть они сами, собственным весом, и висели теперь метрах в пяти ниже пола в зале. Оба еще барахтались, пытаясь освободиться, и сдавленно переругивались, но сеть только сильнее затягивалась. Заметив Калибана, тут же перестали дергаться понапрасну.
– Заберите меня отсюда, Док! – взмолился Берни. – У меня уже дикий зуд разыгрался от шерсти этого мамонта.
– Нет, шеф, первым меня, – возразил Пончо. – Не то этот скелет вот-вот проткнет меня своими мощами насквозь.
Не отвечая, Док завис на присоске и принялся раскачиваться, готовясь к прыжку. Отключив в нужный момент присосок, он приземлился на самом краешеке бездонного колодца. Друзья сопровождали отчаянный полет над сетью тревожными взглядами, но не проронили ни звука. Пошатнувшись на краю бездны, Калибан все же устоял, не сверзился за компанию с остальными в паутину. Утвердившись на ногах, он принялся выбирать на себя тяжеленную сеть, словно обычный невод с рыбьей мелюзгой.
Клейкие нити намертво приставали к ладоням, поэтому Калибан просто попятился, и вскоре друзья перевалились через край со смачным шлепком, исторгшим из них первые звуки. Окончательно освободить их из липких сетей оказалось делом весьма канительным, но Калибан с ним справился.
Спасенные Пончо и Берни напоминали шахтеров угольного разреза к концу смены, клейкая коричневая масса облепила все-одежду, руки, лица.
– Ну, просто не могу не отметить, – снова не удержался от ехидства Берни. – Тебе так вполне к лицу, толстяк. Выглядишь куда естественней.
– Когда дело касается грязи, – не остался в долгу Пончо, – твоему мнению можно вполне доверять. Как говорится, одно липнет к другому…
– Что одно, к чему другому? – вскинулся Берни.
– Если вы уже закончили свою клоунаду, – вмешался Калибан, – то предлагаю двигаться дальше. Хотя пока еще неясно куда.
Он извлек из кармана жилета приборчик размером с карманные часы, но с целым рядом крохотных шкал и тонким красным столбиком, словно у термометра. Компаньоны заинтересованно притихли. Они уже знали, что это устройство многофункционально и одно из его предназначений-обнаруживать объекты определенных очертаний и плотности. Калибан покрутил колесико с тыльной стороны прибора и двинулся вдоль стены, неся его в вытянутой руке перед собой.
Если бы что-нибудь скрывалось за стенами, под полом или над потолком, красный столбик прибора непременно бы запульсировал, наливаясь желтым в зависимости от габаритов и веса находки. Но детектор имел и серьезный недостаток-чувствительный к магнитным полям, он сбоил вблизи металлических предметов, даже если те находились за спиной оператора. Поэтому Док Калибан, передав все свое оружие Пончо, попросил приятелей держаться малость поодаль.
Док остановился у ступенек деревянного трапа, ведущего в очередной колодец, поводил прибором по стенкам и начал осторожно спускаться. Эскорт, выдержав установленную дистанцию, двинулся следом. Спуск завершился длинным коридором, высеченным в гранитном монолите. Освещенный редкими голыми лампочками, новый штрек тянулся по обе стороны, насколько хватало глаз.
Док побрызгал вокруг себя аэрозолем. Открылось бесчисленное множество следов, но Док повернул направо, куда вели самые свежие. Друзья проходили мимо валявшихся на полу или прислоненных к стенам древних орудий труда: кирок с затупленными остриями или сломанными рукоятками, здоровенных кувалд, ломов с расплющенными и заостренными торцами, груд трухлявых лысых веников-все окутанное многовековой пылью. Туннель вывел на широкую гранитную лестницу, круто сбегающую вниз и так же тускло освещенную. С последних высоких ступеней путникам открылся очередной огромный зал.
Калибан резко замедлил шаг, и Пончо с Берни, завороженные открывшимся зрелищем, едва не столкнули его с нижней ступеньки. Красный столбик на шкале детектора немедленно полыхнул охрой, и Док одним сердитым взглядом отогнал зазевавшихся спутников на прежнее расстояние.
Тихонько присвистнув, Берни заметил сверху:
– Ба, да здесь состоялось самое настоящее сражение! Покруче Ватерлоо! Впрочем, далеко не вчера.
В глубокой пыли зала следы читались безо всяких технических ухищрений. Берни, наблюдая за отчаянными потугами Пончо не расчихаться, едва не подавился беззвучным хохотом.
По залу были разбросаны десятки целых скелетов и великое множество отдельных костей. В пыли валялись ржавые мечи, кинжалы, сдвоенные секиры-за рукоятки некоторых еще цеплялись мертвой хваткой скелеты. Многие черепа пробиты или искрошены, в одном на веки вечные застряло лезвие топора.
– Большинство убитых здесь-гномы, – отметил Калибан. – А также представители раннего вида Homo sapiens. Обратите внимание на толщину костей, на массивные надбровные дуги.
Свежий след вел к одному из шести арочных выходов, за ним-после того, как Док со всеми предосторожностями преодолел очередной короткий туннель-открылся новый зал, поле еще одной давней битвы. Черепа, скелеты, секиры громоздились здесь апокалиптическими грудами. А на пирамидальном возвышении в центре зала в массивном кресле резного дуба с высоченной спинкой сидел человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11