— Пришел! Значит, ты еще в тот раз меня за метил!
Я постарался высвободиться, глянул повнимательнее и обомлел — это была та самая красавица в вечернем платье! Или в купальнике, — теперь на ней не было ни того ни другого… Словом, одна из двух ослепительных женщин, что были с Кшишем, когда нас привезли. Я стал сопротивляться еще яростнее.
— Да что ты? — изумилась красавица. — Чего боишься? Никто не услышит, все спят.
— А стража? — спросил я, потихоньку размыкая объятье.
Одалиска наконец освободила меня.
— И стража спит… — Она разочарованно вздохнула. — Чего тогда пришел, если такой робкий, спал бы себе…
— Я ищу свою девушку, — объяснил я, тщательно подбирая слова. — Норма. Ее зовут Норма.
— Смотри-ка ты. — Она откинулась на спину, почти отвернулась. — У всех свет клином сошелся нa этой Норме, всем только Норму и подавай. Других женщин будто и нету, а, молодчик? А если я сейчас караул кликну, что?
Ее шепот уже почти переходил в крик. Я переместил ладонь ей на гортань и слегка прижал.
— Не успеешь, — сказал я тихо. — Лучше скажи, где Норма.
Она еще некоторое время гневно смотрела на меня, потом взгляд смягчился.
— Грубиян, — прошептала почти ласково. — И почему только мне такие нравятся, не понимаю.
Натура дурацкая. Да уж ладно, добрая я сегодня…
Красавица поднялась с ложа и накинула на себя что-то длинное — как потом оказалось, шелковую шаль с павлиньим узором.
— Зачем это? — спросил я.
— Как — зачем? Сам же спрашивал, где новая девушка… Идем, покажу.
И повела меня за руку из отсека, где никто так и не пошевельнулся, в коридорчик, оттуда свернула в незамеченный мною шлюз, прошла через подсвеченную снизу роскошную ванную комнату и наконец отдернула полог другого отсека — точно такого же, как и ее собственный, только в малиновых тонах. И здесь на длинном диване лежала одна лишь фигурка…
— Норма!
Она проснулась немедленно.
— Петр, это ты? А кто с тобой?
Красавица включилась тут же, не давая мне и слова вставить:
— Кто надо, девушка, кто надо… Марией меня звать. Паренька твоего я сюда привела, он мне уж очень приглянулся с первого разу. Да только все хорошее идет таким вот примерным девочкам…
А мы с Нормой уже самозабвенно тискали друг друга… Первой опомнилась она:
— Ну, что там на улицах? Все спокойно?
— Вроде бы. Никого почти не видели.
— Тогда надо собираться… — Норма поднялась. — Другого такого момента не будет.
Мария переводила взгляд с меня на нее.
— Да вы что, милые, никак бежать задумали, так ведь? Вовсе рехнулись, что ли? Нет, я так не согласна, я думала, им свидание устроить надо, а если бежать, я тут не пособница, я, пожалуй, кликну вахтенных…
Но я видел, что не кликнет. И знал почему. И прикидывал, нельзя ли из этой дивы выкроить хоть кратковременную — союзницу, не союзницу…
— Ничего не выйдет у вас, ребята. Тут бывали уже такие вот резвые — и где они теперь? Только холмики снеговые остались…
«Ничего, — подумал я, — у них не было мотонарт и цепочки складов майора Португала». Вслух же сказал, тщательно подбирая слова:
— Мария, у Кшиша сейчас две любимые женщины — ты и…
— …и Халиль. Ее ты тоже видел. Еще Тоника, еще девушки из города…
Я не сомневался в возможностях главы ночников.
— Так вот, Мария, а будет лишь одна — вот эта, Норма. Потому в твоих интересах нам помочь.
До красавицы, видимо, стал доходить смысл моих слов.
— А, вот оно что… Тогда я, что ж… Постараюсь, чем сумею…

* * *
Вернувшись из женской половины, я застал Наймарка там же, где оставил. Он был изрядно взвинчен.
— Петр, да где же тебя носило? Тут меня дважды чуть не накрыли!
— Кто, эти пьяницы из столовой?
— Нет, те успокоились… Люди Португала!
Так, значит, Португал вовсе не бездействовал.
Наймарк из своего укрытия видел, как сержант с капралами заглянули в зал и тут же снова вышли на улицу, видимо не найдя там нужного им человека. Затем — он наблюдал это уже сквозь заиндевелый иллюминатор перехода — они с некоторыми предосторожностями перебежали главную площадь и скрылись среди жилых куполов. Судя по всему, никто им не препятствовал.
Никто не препятствовал и нам на обратном пути. Мы легко скользили под фонарями, прихлопывая в унисон задниками лыж. Мела легкая пороша, и на улицах уже было совсем пусто, хоть шаром покати, даже влюбленные оставили посты у подножья ветродвигателя: он поворачивал свои гигантские лопасти в гордом одиночестве. Наш входной лаз был все так же замаскирован и нетронут: Португал с командой, похоже, выходили как люди — через двери. Теперь и я должен был поверить: да, у майора весьма широкие связи в мире ночников.
Мы с Наймарком забрались внутрь, под купол склада-спальни, где также царили покой и сон, и стали немедленно готовиться к предстоящему дню Остановки. Второго случая могло и не представиться.
Во время наших приготовлений майор Португал и его друзья так и не появились.
15
Да, по сравнению с предыдущими днями праздник, с самого начала своего, обещал что-то уж совсем из ряда вон выходящее. С утра (условного) уже там и сям грохотали и завывали оркестры, за стенками раздавались крики, визг полозьев, рокот мотонарт, на склад несколько раз забегали группки детворы и молодежи, чтобы прихватить себе какую-либо ненужную ерунду для масок или костюмов. Две девушки привезли нам впопыхах из столовой закутанную в кожух огромную кастрюлю с каким-то праздничным варевом — вполне съедобным — и тут же умчались на улицу — веселиться… А ведь это было самое начало дня, всего лишь разминка перед знаменитым карнавалом ночников.
К середине дня появились майор Португал и унтеры, они быстро прошли мимо стражника, который не то что ни слова им не сказал, а чуть ли не встал смирно при их появлении. Я начал всерьез прикидывать, кто в стане ночников нам более опасен — майор с его головорезами или же мифическая внешняя охрана, о которой нам рассказывала Мария (довольно невнятно, впрочем, — охрана не входила в круг ее интересов).
Они наскоро перекусили, отдельно от всех, и снова ушли — опять же не таясь, как свои люди. Впрочем, то ли послабление дисциплины было всеобщим, то ли на нас теперь тоже распространялась амнистия праздника, — словом, не особенно долго попрепиравшись со стражником у дверей, мог выйти любой, за исключением самых ленивых, кого не в силах поднять никакие карнавалы. Таковых набралось человек шесть — четверым я подкинул идею перекинуться в карты, прочие опять завалились вздремнуть, — и тогда появилась какая-то возможность осуществить наш план. План состоял в том, чтобы забраться в путевые документы Португала и похитить оттуда схему маршрута. Там нас особенно интересовали места стоянок при «остановочных пунктах снабжения», так на административном языке назывались склады продовольствия и горючего, которые (хотелось в это верить) устроили агенты-ночники на ледовом плоскогорье.
Игроки разошлись вовсю, и дело доходило чуть ли не до зуботычин. Остальные боевики кто дремал, кто просто лежал, уставясь в потолок, по которому бродили сполохи северного сияния да отсветы фейерверков. Я стал в проходе между стеллажами, будто наблюдая за игрой, и тем самым перекрыл поле зрения любопытных, которым вдруг захотелось бы узнать, что там делает престарелый Наймарк у изголовья ложа отсутствующего майора.
Здесь могла быть осечка, которая в корне подкосила бы наш план. А именно — с майора сталось попросту держать карту при себе, хотя это и неудобно: она довольно-таки большая и даже в сложенном виде занимала много места, таскать ее с собой трудно. С другой стороны, у майора я не раз видел небольшой походный кейс-сейф — не там ли документы? Хотя я никогда не замечал, чтобы Португал им пользовался: может, боялся, что на морозе сложные замки сейфа застынут. Словом, те несколько минут, в течение которых старикан Эл рылся в сверхсекретных бумагах командира неудавшегося рейда, были не из лучших в моей жизни — майор Португал, даже плененный, все еще олицетворял собой темную несокрушимую власть. Нас могли живо придушить, а верный майору ночник-вахтер дал бы нужные показания при разбирательстве, если бы разбирательство это вообще затеялось.
Одним глазом я наблюдал за усилиями Наймарка, другим следил за картежными страстями и наконец с огромным облегчением увидел, что он распрямил свою долговязую фигуру и поспешил в наш угол. Тогда и я с нарочито равнодушным видом направился туда же, еле сдерживая желание пуститься бегом. Так и есть — у Наймарка в руках желтела помятая ксерокопия с приблизительной схемкой и табличкой остановочных пунктов с основными координатами. Это было достижение, хотя и половинчатое: я не знал, умеет ли Наймарк определять местонахождение по звездам (а тут вроде бы имелись в виду именно такие координаты), про себя-то я знал точно — не умею. Слабая надежда была еще на Норму с ее неожиданными знаниями в самых неожиданных областях, однако Наймарк меня успокоил:
— Справимся, не боги горшки обжигают. Смотри-ка ты, как растянут маршрут, ну да не мы прокладывали, не нам исправлять… Теперь дело за транспортом!
Он весь прямо-таки загорелся, наш ветеран, да и мне захотелось действовать поактивнее, не только на вылазках в дамские опочивальни, но и в делах покруче. Я спрятал драгоценную бумаженцию к себе в нательный карман рубашки, где сентиментальные десантники обычно хранят фотографии любимых… Дело за транспортом!
На кровлю нашего купола угодил хвостовик осветительной ракеты и медленно шипел в снегу, остывая. По-видимому, сотни их были выпущены в воздух, даже в нашем складе стало светло, будто днем. При этой иллюминации я увидел, как возле входа деловито оглядывается майор Португал, пока его свита беседует о чем-то со своим стражником. Значит, появились… Хорошо, что не минутой раньше. Ну, теперь-то уж наверняка надо уходить — я был уверен, что зоркий глаз майора тут же заметит беспорядок в своих вещах, оставленный Наймарком.
Мы быстро собрали необходимое в два баула и выскользнули наружу через свой подземный (точнее, подснежный) ход. Снаружи вьюга разбушевалась не на шутку, но это было ничто по сравнению со вьюгой карнавала. Стало понятно: то, что мы видели прежде, лишь генеральная репетиция праздника, а теперь он развернулся вовсю. Я изумился обилию мотонарт, прицепных саней, просто санок — все это, облепленное народом, кружилось в бешеном темпе на главной площади, тогда как на каждой улочке, ведущей к центру, разыгрывался свой небольшой карнавальчик, участвовать в котором не возбранялось никому. Больше того: лишь только мы со своими баулами остановились, глазея, на углу, подкатившая в снежном вихре переполненная бричка на полозьях немедленно подхватила нас и помчала, обдавая песнями, хохотом и хмельным духом в этом безостановочном вращении, пока мы не умудрились выпасть как раз напротив фиолетового купола. Помятые и побитые, выскальзывая из-под носа мчащихся отовсюду мотонарт, мы еле ухитрились просочиться сквозь густую пляшущую толпу и незаметно проникнуть испытанным путем — через кухонную подсобку — на женскую половину, где нас уже ждали: Норма — напряженно, Мария — с вальяжным нетерпением.
— Ну что, Петр, — с ходу сообщила она, — отстаивала я твою подружку, как могла…
Я взглянул на Норму: именно так, — показала она глазами.
— А в чем дело?
— Дело в том, что наш-то нынче очнулся и сейчас же требовать ее к себе — вот вынь да положь! И никакого с ним сладу, уперся, да и только… Ну, тут уж я закатила ему скандальчик в честь дня Остановки! У него и всякие желания пропали, не знаю уж, надолго ли…
Она выглянула в иллюминатор на улицу.
— Сейчас он должен к народу выйти и там речь сказать, поздравить… На эту пору всякое движение на площади прекратится, и вам трогаться нельзя тоже, незачем обычай нарушать. А часок спустя — самое время. Я вон вам уже и каталку присмотрела.
— Да ну!
Мария указала на крытый оранжевый снегоход с гусеницами и рулевой передней лыжей, что одиноко торчал возле кухонного подъезда.
— А не слишком заметно? Мы-то рассчитывали па что-нибудь поскромнее, вроде мотонарт. И что там за труба сверху?
— Походная кухня, потому и труба. А на нартах только в трещины и сигать, несерьезный транспорт.
Я и Наймарк переглянулись — уж мы-то насмотрелись на эти мотонарты в пути. Пожалуй, звезда гарема была еще и практичной женщиной.
— Берите снегоход с кухней, не пожалеете, — уговаривала она нас, будто хороший приказчик в магазине. — Там и плита, и место для припасов, багажник… Два спальных места, правда, ну да вы… поместитесь, — она окинула взором меня и Норму, — не толстые. Но только думать надо поскорее, к ужину отгонят кухоньку — кормить внешние посты.
— Решено, — подытожил Наймарк, — это лучший выход. Какая у него скорость?
— Почем мне знать… Хорошая скорость. От крейсера не отстает…
И добавила:
— Я сама на таком еще девчонкой в раздатчицах была, только недолго… Он заметил, забрал к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41