Снова раздался выстрел, и лошадь Билли рухнула на землю.
- Черт! - громко выругался Байрн. - Нужно выбираться отсюда!
И подняв на руки своего раненого товарища, он побежал под прикрытие утеса, с вершины которого индейцы их обстреливали. Прижавшись к отвесной скалистой стене, они оказались вне досягаемости выстрелов; но Билли на этом не успокоился.
Там, где лежала деревня, Билли увидел место, которое, по его мнению, представляло великолепный защитный пункт. Здесь гора была менее крута, и над этим местом и вокруг него лежали большие глыбы.
К ним-то и направился Билли, перекинув Эдди через плечо. Бедный юноша страшно страдал: но он закусил губы и подавлял крики, готовые вырваться при каждом шаге его товарища, боясь привлечь внимание неприятеля на их передвижение.
Над ними все было тихо; однако Билли знал, что зоркие краснокожие враги подкрадываются к тому краю утеса, выискивая свою добычу. Если бы он мог укрыться за глыбами, раньше, чем пиманы его увидят!
Те немногие минуты, которые понадобились на то, чтобы пройти двести футов, показались Билли Байрну целой вечностью. Наконец он втащил почти потерявшего сознание Эдди между двумя огромными глыбами под самым краем утеса и очутился в небольшой естественной крепости, хорошо приспособленной для защиты.
Сверху они были защищены от обстрела индейцев громадной нависающей глыбой, в то время как другая глыба, стоявшая как раз впереди них, защищала их со стороны дороги.
Глыбы меньших размеров, рассеянные вокруг, укрывали их от флангового огня. Как только Билли спрятал Эдди в сравнительно безопасное место, он принялся лихорадочно сооружать невысокий барьер со стороны деревни, откуда можно было ожидать нападения.
Устроив укрепление, он обратил внимание на противоположную сторону и вскоре воздвиг и здесь подобное же укрепление. Затем посмотрел на Эдди, не переставая зорко следить за обоими подходами к своей крепости.
Юноша лежал на боку и глухо стонал. Кровь окрашивала его губы и ноздри, и когда Билли Байрн расстегнул его рубашку и увидел зияющую рану на груди, понял, насколько серьезно было положение его товарища. Эдди, почувствовав прикосновение руки, открыл глаза.
- Вы думаете, мне пришел конец? - спросил он беспокойно.
- Ничего подобного! - весело солгал Билли. - Пустая царапина. Через день-два ты будешь опять молодцом!
Эдди уныло покачал головой.
- Хотел бы я вам поверить, - сказал он. - Я все время мечтал, что вернусь домой и увижу мать. Я ни о чем другом не думал с тех пор, как вы сказали мне, как она без меня скучает. Я вижу ее теперь перед собой так ясно, как будто я дома. Бьюсь об заклад, что она теперь моет пол в кухне. Мать вечно что-нибудь мыла. Ох, как жаль, что со мной должна была случиться такая история, как раз когда я захотел вернуться домой!
Билли не знал, что ему сказать.
- Домой! - прошептал Эдди. - Домой!
- Ты поедешь, мальчуган, домой, - ласково успокаивал его Билли. - Парни с фермы должны были слышать выстрелы. Они приедут к нам на выручку. Тогда мы справимся с индейцами и отвезем тебя в Эль-Оробо, а там ты живо поправишься!
Эдди взглянул на Билли и попытался улыбнуться. Он положил свою уже побледневшую руку на руку Билли.
- Спасибо, дружище! - прошептал он чуть слышно. - Я знаю, что вы говорите неправду. Но мне все же приятно, что вы это сказали!
Билли только произнес:
- А, черт!
- Слушайте, - снова начал Эдди после минутного молчания. - Если вы когда-нибудь вернетесь в Штаты, то обещайте мне заглянуть к отцу и матери. Скажите им, что я собирался домой, чтобы остаться с ними навсегда. Скажите им, что я умер честно, так, как дед, сражаясь.
- Ясно, - сказал Билли, - я все им скажу. Ух! Смотри, идут! При этих словах он распластался на земле, как раз в ту минуту, когда пуля шлепнулась в скалу над его головой.
- Чуть не попал в меня! Не надо было зевать.
Он тихонько приподнялся на локтях, держа ружье в руках, и заглянул в небольшое отверстие между двумя камнями. Затем просунул туда дуло ружья, прицелился и спустил курок.
- Попали? - заинтересовался раненый.
- Да, - сказал Билли и снова выстрелил. - И опять попал! Я думаю, теперь они не так скоро к нам придут. Эти двое были на открытом месте и ползком двигались к нам. Они, верно, думали, что мы дрыхнем.
Около часа Билли не видел и не слышал неприятеля, хотя он несколько раз приподнимал над бруствером свою шляпу на дуле ружья, чтобы привлечь огонь.
Дело уже близилось к вечеру, когда до их ушей донеслись слабые звуки отдаленных ружейных выстрелов.
- Ковбои идут! - прошептал Эдди запекшимися губами. Стрельба продолжалась с полчаса. Затем в горах снова воцарилась мертвая тишина. Эдди начал бредить. Он говорил о Канзасе, о доме и несколько раз просил воды.
- Потерпи, мальчуган! - умолял его Билли. - Парни будут здесь через минуту, и тогда мы принесем тебе воды, сколько захочешь.
Но парни не приходили. Билли встал, чтобы размять ноги и посмотреть вверх и вниз по горной дороге, не прятались ли где индейцы. Он размышлял, не попробовать ли ему прорваться в долину, где он мог встретиться с товарищами. В то время как он серьезно обдумывал этот шаг, послышалась ружейная трескотня, и Билли Байрн упал вперед.
- О, боже! - вскричал Эдди. - В него попали, в него попали! Байрн шевельнулся и попытался встать.
- Чуть не попали! - сказал он, с трудом поднимаясь на колени.
Поверх бруствера он увидел с полдюжины индейцев, быстро бегущих к самодельной крепости; он увидел их сквозь красный туман, застилавший ему глаза, не из-за крови, а из-за обуявшей его ярости. С проклятием вскочил он на ноги. Все его туловище до колен оказалось на виду у неприятеля, но Билли об этом не думал. Он уже не помнил себя. Он быстро прицелился в индейца, бежавшего теперь по открытому месту. Те бежали с дикими завываниями, иногда останавливаясь, чтобы стрелять в безрассудного белого человека, представлявшего для них такую прекрасную мишень.
Но они слишком спешили. Пули свистели и жужжали, попадая в нависшую глыбу над головой Билли, задевали его рубашку, брюки, шапку, а он все стоял, не шелохнувшись, хладнокровно стреляя в нападающих.
Один за другим падали пиманы, пока наконец последний индеец, бешено бросившийся на белого человека, не оказался сраженным пулей в лоб у самого бруствера.
Эдди Шортер с трудом приподнялся на локте, чтобы следить за битвой. Когда она кончилась, он откинулся назад, и кровь хлынула у него изо рта.
Последний пиман упал. Билли обернулся, чтобы взглянуть на своего товарища. Увидев его в этом состоянии, Билли опустился на колени около умирающего и положил его голову на свою согнутую руку.
- Ты должен лежать смирно, - сказал он. - Тебе нехорошо так много двигаться.
- Это стоило посмотреть, - прошептал Эдди. - Настоящая битва! Как ловко вы держались один против них всех!
- Странно, что парни все еще не пришли, - сказал Билли беспокойно.
- Да, - со вздохом ответил Эдди. - Теперь время доить коров, и я решил сегодня вечером отправиться в Шоуни... Какие вкусные булки мама печет... Я...
Билли Байрн низко склонился, чтобы уловить еле слышные слова. Голос затих. Билли опустил всклокоченную рыжую голову на твердую землю и отвернулся.
На реснице самого грубого парня западной части Чикаго заблестела слеза.
Вечер прошел и наступила ночь, но Билли Байрн не дождался ни новой атаки, ни помощи. Пуля, которая свалила его, только оцарапала ему лоб. Хотя лицо его было залито кровью, эта рана нисколько не мешала ему, и как только стало темно, он начал подумывать о том, чтобы выйти из "крепости".
Сперва он снял с Эдди пояс с патронами, взял у него из кармана разные безделушки, которые хотел отдать его матери на память, затем вынул замок из карабина и положил его себе в карман, чтобы привести в негодность ружье.
- Как жаль, что я не могу похоронить тебя, дружище! - были последние слова Билли, когда он перелез через бруствер и исчез в темноте.
Глава XXVIII
Деревня пиманов
Билли Байрн осторожно продвигался в темноте; но он не возвращался туда, где его ожидало спасение и безопасность, а лез вверх по крутой горной тропинке, которая вела прямо в деревню пиманов.
Вскоре он услышал звук голосов, и когда прошел небольшое расстояние, перед его глазами вдруг открылась жуткая картина.
В темноте ночи, среди грозных гор, на улице индейского поселка горели костры, бросавшие кровавые отблески на бронзовые лица и низкие соломенные хижины. Несколько женщин громко рыдали. Билли догадался, что это были вдовы тех, которых он убил днем.
Билли подполз ближе, укрываясь в густом кустарнике, в изобилии росшем вокруг. Нигде не было признака часовых. Билли изумился неосторожности индейцев, которые, казалось, совершенно не боялись нападения. Вдруг ему пришло в голову, что та стрельба, которую он и Эдди слышали днем, означала, быть может, полное уничтожение остальных американских ковбоев из Эль-Оробо. Тогда беспечность индейцев становилась понятнее...
"Теперь, значит, черед за мной", - подумал Билли и продвинулся ближе к хижинам. Он зорко следил за всем и прислушивался ко всем звукам, но нигде не было и признака той, которую он искал.
До полуночи он лежал, спрятавшись, и все это время женщины продолжали вопить. Затем индейцы разошлись по хижинам, и в деревне воцарилась тишина.
Тогда Билли подполз ближе. Он смотрел на каждую хижину жадным вопросительным взором. В какой из них спрятана Барбара? Он заметил те хижины, в которые входили индейцы. Были три хижины, в которые не входил никто. Эти должны были быть в первую очередь подвергнуты осмотру.
Ночь была темная. Луна еще не всходила, только догорающие костры бросали кругом колеблющийся и неясный свет. Держась в тени, Билли Байрн подползал все ближе и ближе. Вот он очутился совсем рядом с хижиной, которая первая привлекла его внимание.
Несколько минут лежал он, напряженно прислушиваясь к малейшему звуку внутри; но там было совершенно тихо. Он подполз к дверям и заглянул в щель. Полный мрак окутывал внутренность хижины.
Билли смело шагнул в нее. Если он не мог никого видеть, то ведь и его не могли разглядеть. "Поэтому, - думал Билли, - если бы в хижине оказались враги, то шансы у нас оказались бы равными".
Он осторожно ступал по мягкому полу, часто останавливаясь и прислушиваясь. Наконец он услышал впереди какой-то легкий звук. Его пальцы стиснули револьвер, который он держал в правой руке. Билли хотел избежать лишнего шума.
Снова он услышал тот же звук. Он напоминал теперь испуганный вздох женщины. Билли издал глухое рычание, искусно подражая собаке.
Снова послышался вздох, а затем женский голос произнес на чистом английском языке:
- Ступай прочь!
Билли произнес шепотом:
- Ш-ш-ш! - и на цыпочках подошел ближе. Протянув вперед руки, он вскоре коснулся человеческого тела, которое с криком отпрянуло от него.
- Барбара! - прошептал Билли, склоняясь к ней.
Рука ощупью нашла его в темноте и ухватилась за рукав.
- Кто вы? - спросил тихий голос.
- Билли, - ответил он. - Вы здесь одна?
- Нет, меня стережет старуха, - ответила девушка.
В ту же минуту они услышали около себя какое-то движение. Кто-то быстро пробежал мимо них, показавшись на один миг на фоне открытой двери.
- Это она! - закричала Барбара. - Она услышала вас и побежала за помощью.
- Скорее, скорее! - ответил Билли, поднимая ее на ноги. Но они не успели выйти из хижины, как крики старухи подняли лагерь.
Билли сунул револьвер в руку Барбары.
- Нам придется сражаться, голубка, - сказал он. - Но лучше вам умереть, чем оставаться одной среди этих дьяволов...
Когда они вышли из хижины, воины уже сбегались со всех сторон. Старуха стояла посреди деревни и пронзительно кричала. Билли, держа Барбару впереди себя, чтобы защищать ее своим телом, повернул к выходу из деревни.
Он не стрелял, надеясь, что они не будут замечены. Но едва они прошли десяток шагов, как прозвучал ружейный выстрел и пуля прожужжала над головой. Их все-таки увидели!
Индейцы, разбуженные ото сна, еще плохо соображали. Они вообразили почему-то, что на них напал большой отряд, и растерялись. Этот страх держал их в оцепенении несколько минут, в продолжение которых Билли и Барбаре удалось достигнуть вершины утеса, с которого впервые индейцы обстреляли Билли и Эдди.
Здесь их уже не могли видеть...
Билли бросился бежать, почти неся девушку в своих сильных руках.
- Если нам удастся достичь холмов, - сказал он, - мы, пожалуй, увильнем от них; но нам придется идти всю ночь. Тогда к утру мы дойдем до реки и доберемся до Эль-Оробо. Это длинный путь, но мы должны его пройти, Барбара. Если дневной свет застанет нас в стране пиманов, нам придет конец. Хорошо еще, - прибавил он, - что наша дорога идет все время под гору!
- Только бы нам удалось пробраться мимо часового, Билли, - ответила Барбара, дрожа.
- Мимо какого часового? - спросил Билли. - Я не видел ни одного, когда шел сюда.
- Ночью часовой стоит на дороге, - ответила девушка. - Днем он перебирается ближе к деревне, на вершину этого утеса, откуда он может видеть всю долину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
- Черт! - громко выругался Байрн. - Нужно выбираться отсюда!
И подняв на руки своего раненого товарища, он побежал под прикрытие утеса, с вершины которого индейцы их обстреливали. Прижавшись к отвесной скалистой стене, они оказались вне досягаемости выстрелов; но Билли на этом не успокоился.
Там, где лежала деревня, Билли увидел место, которое, по его мнению, представляло великолепный защитный пункт. Здесь гора была менее крута, и над этим местом и вокруг него лежали большие глыбы.
К ним-то и направился Билли, перекинув Эдди через плечо. Бедный юноша страшно страдал: но он закусил губы и подавлял крики, готовые вырваться при каждом шаге его товарища, боясь привлечь внимание неприятеля на их передвижение.
Над ними все было тихо; однако Билли знал, что зоркие краснокожие враги подкрадываются к тому краю утеса, выискивая свою добычу. Если бы он мог укрыться за глыбами, раньше, чем пиманы его увидят!
Те немногие минуты, которые понадобились на то, чтобы пройти двести футов, показались Билли Байрну целой вечностью. Наконец он втащил почти потерявшего сознание Эдди между двумя огромными глыбами под самым краем утеса и очутился в небольшой естественной крепости, хорошо приспособленной для защиты.
Сверху они были защищены от обстрела индейцев громадной нависающей глыбой, в то время как другая глыба, стоявшая как раз впереди них, защищала их со стороны дороги.
Глыбы меньших размеров, рассеянные вокруг, укрывали их от флангового огня. Как только Билли спрятал Эдди в сравнительно безопасное место, он принялся лихорадочно сооружать невысокий барьер со стороны деревни, откуда можно было ожидать нападения.
Устроив укрепление, он обратил внимание на противоположную сторону и вскоре воздвиг и здесь подобное же укрепление. Затем посмотрел на Эдди, не переставая зорко следить за обоими подходами к своей крепости.
Юноша лежал на боку и глухо стонал. Кровь окрашивала его губы и ноздри, и когда Билли Байрн расстегнул его рубашку и увидел зияющую рану на груди, понял, насколько серьезно было положение его товарища. Эдди, почувствовав прикосновение руки, открыл глаза.
- Вы думаете, мне пришел конец? - спросил он беспокойно.
- Ничего подобного! - весело солгал Билли. - Пустая царапина. Через день-два ты будешь опять молодцом!
Эдди уныло покачал головой.
- Хотел бы я вам поверить, - сказал он. - Я все время мечтал, что вернусь домой и увижу мать. Я ни о чем другом не думал с тех пор, как вы сказали мне, как она без меня скучает. Я вижу ее теперь перед собой так ясно, как будто я дома. Бьюсь об заклад, что она теперь моет пол в кухне. Мать вечно что-нибудь мыла. Ох, как жаль, что со мной должна была случиться такая история, как раз когда я захотел вернуться домой!
Билли не знал, что ему сказать.
- Домой! - прошептал Эдди. - Домой!
- Ты поедешь, мальчуган, домой, - ласково успокаивал его Билли. - Парни с фермы должны были слышать выстрелы. Они приедут к нам на выручку. Тогда мы справимся с индейцами и отвезем тебя в Эль-Оробо, а там ты живо поправишься!
Эдди взглянул на Билли и попытался улыбнуться. Он положил свою уже побледневшую руку на руку Билли.
- Спасибо, дружище! - прошептал он чуть слышно. - Я знаю, что вы говорите неправду. Но мне все же приятно, что вы это сказали!
Билли только произнес:
- А, черт!
- Слушайте, - снова начал Эдди после минутного молчания. - Если вы когда-нибудь вернетесь в Штаты, то обещайте мне заглянуть к отцу и матери. Скажите им, что я собирался домой, чтобы остаться с ними навсегда. Скажите им, что я умер честно, так, как дед, сражаясь.
- Ясно, - сказал Билли, - я все им скажу. Ух! Смотри, идут! При этих словах он распластался на земле, как раз в ту минуту, когда пуля шлепнулась в скалу над его головой.
- Чуть не попал в меня! Не надо было зевать.
Он тихонько приподнялся на локтях, держа ружье в руках, и заглянул в небольшое отверстие между двумя камнями. Затем просунул туда дуло ружья, прицелился и спустил курок.
- Попали? - заинтересовался раненый.
- Да, - сказал Билли и снова выстрелил. - И опять попал! Я думаю, теперь они не так скоро к нам придут. Эти двое были на открытом месте и ползком двигались к нам. Они, верно, думали, что мы дрыхнем.
Около часа Билли не видел и не слышал неприятеля, хотя он несколько раз приподнимал над бруствером свою шляпу на дуле ружья, чтобы привлечь огонь.
Дело уже близилось к вечеру, когда до их ушей донеслись слабые звуки отдаленных ружейных выстрелов.
- Ковбои идут! - прошептал Эдди запекшимися губами. Стрельба продолжалась с полчаса. Затем в горах снова воцарилась мертвая тишина. Эдди начал бредить. Он говорил о Канзасе, о доме и несколько раз просил воды.
- Потерпи, мальчуган! - умолял его Билли. - Парни будут здесь через минуту, и тогда мы принесем тебе воды, сколько захочешь.
Но парни не приходили. Билли встал, чтобы размять ноги и посмотреть вверх и вниз по горной дороге, не прятались ли где индейцы. Он размышлял, не попробовать ли ему прорваться в долину, где он мог встретиться с товарищами. В то время как он серьезно обдумывал этот шаг, послышалась ружейная трескотня, и Билли Байрн упал вперед.
- О, боже! - вскричал Эдди. - В него попали, в него попали! Байрн шевельнулся и попытался встать.
- Чуть не попали! - сказал он, с трудом поднимаясь на колени.
Поверх бруствера он увидел с полдюжины индейцев, быстро бегущих к самодельной крепости; он увидел их сквозь красный туман, застилавший ему глаза, не из-за крови, а из-за обуявшей его ярости. С проклятием вскочил он на ноги. Все его туловище до колен оказалось на виду у неприятеля, но Билли об этом не думал. Он уже не помнил себя. Он быстро прицелился в индейца, бежавшего теперь по открытому месту. Те бежали с дикими завываниями, иногда останавливаясь, чтобы стрелять в безрассудного белого человека, представлявшего для них такую прекрасную мишень.
Но они слишком спешили. Пули свистели и жужжали, попадая в нависшую глыбу над головой Билли, задевали его рубашку, брюки, шапку, а он все стоял, не шелохнувшись, хладнокровно стреляя в нападающих.
Один за другим падали пиманы, пока наконец последний индеец, бешено бросившийся на белого человека, не оказался сраженным пулей в лоб у самого бруствера.
Эдди Шортер с трудом приподнялся на локте, чтобы следить за битвой. Когда она кончилась, он откинулся назад, и кровь хлынула у него изо рта.
Последний пиман упал. Билли обернулся, чтобы взглянуть на своего товарища. Увидев его в этом состоянии, Билли опустился на колени около умирающего и положил его голову на свою согнутую руку.
- Ты должен лежать смирно, - сказал он. - Тебе нехорошо так много двигаться.
- Это стоило посмотреть, - прошептал Эдди. - Настоящая битва! Как ловко вы держались один против них всех!
- Странно, что парни все еще не пришли, - сказал Билли беспокойно.
- Да, - со вздохом ответил Эдди. - Теперь время доить коров, и я решил сегодня вечером отправиться в Шоуни... Какие вкусные булки мама печет... Я...
Билли Байрн низко склонился, чтобы уловить еле слышные слова. Голос затих. Билли опустил всклокоченную рыжую голову на твердую землю и отвернулся.
На реснице самого грубого парня западной части Чикаго заблестела слеза.
Вечер прошел и наступила ночь, но Билли Байрн не дождался ни новой атаки, ни помощи. Пуля, которая свалила его, только оцарапала ему лоб. Хотя лицо его было залито кровью, эта рана нисколько не мешала ему, и как только стало темно, он начал подумывать о том, чтобы выйти из "крепости".
Сперва он снял с Эдди пояс с патронами, взял у него из кармана разные безделушки, которые хотел отдать его матери на память, затем вынул замок из карабина и положил его себе в карман, чтобы привести в негодность ружье.
- Как жаль, что я не могу похоронить тебя, дружище! - были последние слова Билли, когда он перелез через бруствер и исчез в темноте.
Глава XXVIII
Деревня пиманов
Билли Байрн осторожно продвигался в темноте; но он не возвращался туда, где его ожидало спасение и безопасность, а лез вверх по крутой горной тропинке, которая вела прямо в деревню пиманов.
Вскоре он услышал звук голосов, и когда прошел небольшое расстояние, перед его глазами вдруг открылась жуткая картина.
В темноте ночи, среди грозных гор, на улице индейского поселка горели костры, бросавшие кровавые отблески на бронзовые лица и низкие соломенные хижины. Несколько женщин громко рыдали. Билли догадался, что это были вдовы тех, которых он убил днем.
Билли подполз ближе, укрываясь в густом кустарнике, в изобилии росшем вокруг. Нигде не было признака часовых. Билли изумился неосторожности индейцев, которые, казалось, совершенно не боялись нападения. Вдруг ему пришло в голову, что та стрельба, которую он и Эдди слышали днем, означала, быть может, полное уничтожение остальных американских ковбоев из Эль-Оробо. Тогда беспечность индейцев становилась понятнее...
"Теперь, значит, черед за мной", - подумал Билли и продвинулся ближе к хижинам. Он зорко следил за всем и прислушивался ко всем звукам, но нигде не было и признака той, которую он искал.
До полуночи он лежал, спрятавшись, и все это время женщины продолжали вопить. Затем индейцы разошлись по хижинам, и в деревне воцарилась тишина.
Тогда Билли подполз ближе. Он смотрел на каждую хижину жадным вопросительным взором. В какой из них спрятана Барбара? Он заметил те хижины, в которые входили индейцы. Были три хижины, в которые не входил никто. Эти должны были быть в первую очередь подвергнуты осмотру.
Ночь была темная. Луна еще не всходила, только догорающие костры бросали кругом колеблющийся и неясный свет. Держась в тени, Билли Байрн подползал все ближе и ближе. Вот он очутился совсем рядом с хижиной, которая первая привлекла его внимание.
Несколько минут лежал он, напряженно прислушиваясь к малейшему звуку внутри; но там было совершенно тихо. Он подполз к дверям и заглянул в щель. Полный мрак окутывал внутренность хижины.
Билли смело шагнул в нее. Если он не мог никого видеть, то ведь и его не могли разглядеть. "Поэтому, - думал Билли, - если бы в хижине оказались враги, то шансы у нас оказались бы равными".
Он осторожно ступал по мягкому полу, часто останавливаясь и прислушиваясь. Наконец он услышал впереди какой-то легкий звук. Его пальцы стиснули револьвер, который он держал в правой руке. Билли хотел избежать лишнего шума.
Снова он услышал тот же звук. Он напоминал теперь испуганный вздох женщины. Билли издал глухое рычание, искусно подражая собаке.
Снова послышался вздох, а затем женский голос произнес на чистом английском языке:
- Ступай прочь!
Билли произнес шепотом:
- Ш-ш-ш! - и на цыпочках подошел ближе. Протянув вперед руки, он вскоре коснулся человеческого тела, которое с криком отпрянуло от него.
- Барбара! - прошептал Билли, склоняясь к ней.
Рука ощупью нашла его в темноте и ухватилась за рукав.
- Кто вы? - спросил тихий голос.
- Билли, - ответил он. - Вы здесь одна?
- Нет, меня стережет старуха, - ответила девушка.
В ту же минуту они услышали около себя какое-то движение. Кто-то быстро пробежал мимо них, показавшись на один миг на фоне открытой двери.
- Это она! - закричала Барбара. - Она услышала вас и побежала за помощью.
- Скорее, скорее! - ответил Билли, поднимая ее на ноги. Но они не успели выйти из хижины, как крики старухи подняли лагерь.
Билли сунул револьвер в руку Барбары.
- Нам придется сражаться, голубка, - сказал он. - Но лучше вам умереть, чем оставаться одной среди этих дьяволов...
Когда они вышли из хижины, воины уже сбегались со всех сторон. Старуха стояла посреди деревни и пронзительно кричала. Билли, держа Барбару впереди себя, чтобы защищать ее своим телом, повернул к выходу из деревни.
Он не стрелял, надеясь, что они не будут замечены. Но едва они прошли десяток шагов, как прозвучал ружейный выстрел и пуля прожужжала над головой. Их все-таки увидели!
Индейцы, разбуженные ото сна, еще плохо соображали. Они вообразили почему-то, что на них напал большой отряд, и растерялись. Этот страх держал их в оцепенении несколько минут, в продолжение которых Билли и Барбаре удалось достигнуть вершины утеса, с которого впервые индейцы обстреляли Билли и Эдди.
Здесь их уже не могли видеть...
Билли бросился бежать, почти неся девушку в своих сильных руках.
- Если нам удастся достичь холмов, - сказал он, - мы, пожалуй, увильнем от них; но нам придется идти всю ночь. Тогда к утру мы дойдем до реки и доберемся до Эль-Оробо. Это длинный путь, но мы должны его пройти, Барбара. Если дневной свет застанет нас в стране пиманов, нам придет конец. Хорошо еще, - прибавил он, - что наша дорога идет все время под гору!
- Только бы нам удалось пробраться мимо часового, Билли, - ответила Барбара, дрожа.
- Мимо какого часового? - спросил Билли. - Я не видел ни одного, когда шел сюда.
- Ночью часовой стоит на дороге, - ответила девушка. - Днем он перебирается ближе к деревне, на вершину этого утеса, откуда он может видеть всю долину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24