Местное население – вейсы – конечно же, не в состоянии оказать сопротивление. – Он заколебался. – Думаю, не стоит объяснять, какое влияние подобное поражение может оказать на моральное состояние войск Узора. – Первый оратор торжественно на них поглядел и сказал:
– Если бы подобных вам бойцов было больше, мы бы рассмотрели вероятность нападения на более важный вражеский мир. Улалуабл был избран специально, исходя из его явной уязвимости. Мы всех вас высоко ценим и не желаем жертвовать вами ради простого жеста. Так как планируемая операция уникальна, то и участие в ней не является обязательным. Никаких наказаний в отношении тех, кто откажется принять участие в высадке, приниматься не будет. – Его слова были встречены молчанием. Хотя Раньи хотел сказать многое, но был в состоянии лишь молчать. Старший офицер сделал одобрительный жест. – Я предполагал, что именно таким будет ваш ответ.
Его чуть более молодой коллега внимательно оглядел собравшихся:
– Вас будут поддерживать отборные силы. Опытные ашреганы, криголиты, мазвеки прибудут из других мест, чтобы поддержать ваши удары. Ваша задача – обеспечить скорость и решительность, а не огневую мощь. Если же окажется, что вопреки всем нашим планам эта рискованная операция будет обречена на провал, вас немедленно выведут оттуда, независимо от того риска, которому окажется подвергнут эвакуирующий вас персонал.
– Даже если это будет означать потерю корабля, – добавил старший офицер. – Высшее командование придает большое значение вашим войскам. Хотя мы не думаем, что вы потерпите неудачу. – Конечно, думал Раньи. Оба оратора говорили очень уверенно. В противном случае это предприятие не дошло бы до ступени планирования, тем более не было бы нам изложено. Сделанное сообщение оставило Раньи и его товарищей в некотором замешательстве. Предложенный план был совершенно необычным для тактики амплитуров – те предпочитали брать противника измором. И такая стратегия использовалась ими в течение тысячелетий. Но они приспосабливались к новым обстоятельствам со скоростью, которая оставляла Раньи в полном ошеломлении. Как же Узор отреагирует на это?
Он и подобные ему станут главными исполнителями этой тактики.
Старший офицер нарушил последовавшее молчание.
– Не случайно всех вас продвинули. Каждого из вас, каждого члена вашей группы. Подобная честь имеет прецеденты, но необычна. Высшее Командование гордится вами и вашими достижениями. – Он поискал в толпе глазами.
– Вы, Раньи-аар, становитесь полным унифером.
Коссинза еле слышно вздохнула. Соратии сидел неподвижно. Если он и был огорчен, что его обошли, то никак не показывал этот. Раньи не думал, что это его встревожит. Со дня первых испытаний они были хорошими друзьями, уважали мнение и способности друг друга. К должности командира он не стремился, но и отказаться от оказанной чести было немыслимо. Если он так поступит, то его обязательно подвергнут внимательнейшему исследованию. Отныне он уже не сможет прятаться и уклоняться от боя. Он не только не сможет избежать убийств, но ему придется лично направлять эти убийства.
По крайней мере, сказал он сам себе, в качестве командира он сумеет обеспечить безопасность Сагио. Зная, что все ждут от него ответа, он сказал:
– Когда мы выступаем?
– Приготовления займут несколько дней, – ответил ему офицер. – Поэтому у всех будет достаточно времени на сборы и на то, чтобы побыть со своей семьей. Отдыхайте, наслаждайтесь досугом и готовьтесь к новым подвигам во имя Назначения.
Собрание завершилось.
* * *
– Ты позаботишься о себе сам.
Они с отцом стояли в поле за домом и наблюдали за заходящим солнцем. Раньи хотел выкрикивать обвинения и вопросы. Вместо этого он стоял совершенно спокойно, пытаясь проанализировать эмоции, которые его переполняли.
– И присмотришь за своим братом.
Как будто со стороны Раньи услышал свой ответ.
– Да, отец.
Поля тянулись от задней части двора, где они жили, к оранжевому в лучах заката горизонту. В это время года поля стояли под паром, и лишь местами над равниной виднелись силуэты деревьев кекуна. Когда солнце Коссуута исчезло за горизонтом, оба повернулись и пошли к дому.
– Знаешь, Раньи, ты как-то странно себя ведешь после тот, как вернулся домой.
– Разве? – Куски недавно вспаханной земли дали ему возможность как-то занять себя. Он отбрасывал комья земли ногой, другие в задумчивости обходил мимо. Таким же образом в скором времени ему придется вести себя на поле боя.
– Мы с матерью не понимаем, что происходит. Ты уверен, что все в порядке?
Беспокойство отца само по себе мало что доказывает, думал Раньи. И вновь он ощутил, насколько мало знает, и в каком заточении томится его дух. Был ли его разум обманут – или это лишь расчетливый агент? Взгляд на отца ни о чем ему не сказал.
– Извини, если я кажусь тебе слишком погруженным в себя, отец. Ты должен знать, что после боя все чувства бывают притуплены.
– Нет, дело в чем-то другом.
Остановившись, Раньи с трудом выдавил из себя узкую ашреганскую улыбку:
– Я позабочусь о себе и о Сагио. Будь уверен в этом. – По крайней мере, это обещание он мог дать с полной уверенностью в том, что выполнит его.
Нельзя позволять отцу продолжать задавать вопросы. Отец может начать расспрашивать местных офицеров, а хуже того – обратиться к амплитурам, которые находятся на Коссууте. Эти расспросы могут окончиться тем, что на него обратят пристальное внимание. Даже на далеком Улалуабле. Только осторожность поможет ему сохранить секрет.
Отправление не принесло ему никаких огорчений, до тех пор, пока не пришла минута прощания с сестрой. Она безутешно рыдала, обнимая его за шею. Он чувствовал, как ее тело набирает силу, которой амплитуры желали бы воспользоваться в собственных целях. К своему удивлению, он вдруг обнаружил, что тоже плачет. Выход эмоций, вероятно, успокоил отца, потому что он быстро простился и не стал задавать ему никаких вопросов. Чувствуя, что видит свой дом в последний раз, Раньи не отрываясь смотрел на него. Транспорт уносил его и Сагио от полей, от дома, от жилого комплекса – от единственного домашнего очага, который он знал. В этот финальный момент ему предстояло принять решение, чтобы сохранить свой разум. Он решил, что родители его являются такими же невинными жертвами махинаций амплитуров, как и он с братом. Он пришел к этому выводу, вспоминая двадцать лет любви и привязанности, понимания и заботы. Его отец и мать должны оставаться в неведении, потому что любой живой ашреган приходил в ужас от одною упоминания об отвратительных людях. Нет сомнения, что никакое предложение амплитуров не смогло бы преодолеть этот врожденный, глубоко сидящий страх в течение такого длительного отрезка времени. Да, они были обмануты, они были инструментом амплитуров, настолько же невинным, как его маленькая сестра. Они были невинны, потому что ему этого хотелось.
Какими бы глазами они стали на него смотреть, узнай они правду?
Транспорт набирал скорость, ныряя в сплошную темноту ночи.
* * *
Речь трех вейсов-администраторов была столь быстра, столь причудлива, что трансляторы, которыми были вооружены не-вейсы, были не в состоянии сделать эту речь более или менее понятной. Несмотря на переполняющее их возбуждение, трое птицеподобных сохраняли спокойствие. Демонстрировать свое возбуждение казалось им неприличным.
– Почему вы вызвали нас сюда и отвлекли от нашей ежедневной работы? – На шее у говорившей вейс было удивительно красивое оперение, оно не только сообщало о важности данного индивидуума, но и было красиво само по себе. Перья на ее костюме были необычного цвета и тщательно ухожены, как и у двух ее компаньонов мужского пола. Когда транслятор закончил переводить, с’ван ответил:
– Недавно нам стало известно, что враг готовит нечто из ряда вон выходящее.
– Ну и с какой стати интриги амплитуров должны нас тревожить? – Обеспокоенная тем, что в спешке она могла прикрепить оперение на шее чуть-чуть ниже, чем требовалось администратор взбила перышки на шее. С’ван удержался от комментариев, которые автоматически возникали в уме, когда имеешь дело с вейсами.
– У нас есть информация, что они планируют нападение на один из первых миров Узора.
Хотя эта новость очевидно огорчила вейсов, как и любого другого цивилизованного члена Узора, они никак это не показали. Сделать это в присутствии посторонних было бы верхом неприличия.
– В это трудно поверить, – сказал наконец один из вейсов.
– Это практически не подлежит сомнению.
– И какой же из несчастных миров станет целью их вторжения?
– Мы не сумели определить… пока. – С’вану надо было на что-то приподняться. Ему приходилось все время задирать голову, борода его вздергивалась вверх, и открывалась чувствительная кожа. – Благодаря нашим разведчикам мы сумели свести число этих миров к трем возможным. Туо’оленгг, Кинар… и Улалуабл.
Мало что могло бы заставить подняться дыбом перья на шее вейсов, а зрачки их расшириться. Заявление с’вана вызвало именно такую реакцию.
– Как такое возможно? – птицеподобный был настолько огорчен, что чуть не позволил себе задать вопрос с не правильной интонацией – это было бы непростительным промахом. – Амплитуры, естественно, знают, что нападение на любой развитый мир очень скоро будет подавлено.
– И мы так полагаем, – с готовностью согласился с’ван. – Вот почему мы пошли на то, чтобы довести до вашего сведения эту информацию. Ведь если все нынешние приготовления врага делаются с целью нападения, то это будет явлением небывалым еще в истории. Мы не можем рисковать. Или вы хотите, чтобы мы рискнули, – вы – члены нынешнего Административного Триумвирата Улалуабла?
Полифонический ответ вейсов являл собой пример гармонии и единодушия.
– Именно такой вашей реакции мы и ожидали. – С’ван выглядел удовлетворенным. – Большой Совет принял решение о введении исключительных мер безопасности в упомянутых трех мирах. Если таким образом амплитуры просто хотят, чтобы мы переместили наши достаточно немногочисленные силы, будем считать, что они этого добились. К вам будет направлено все, чем располагает командование в данном квадранте.
– Но зачем амплитурам высаживаться сюда, подвергаясь столь очевидному риску? – пропела мелодично председатель триумвирата.
– Они, очевидно, знают, какими силами располагают. – Хрипловатый голос офицера массуда, сопровождавшего с’вана, звучал контрастом ее мелодичному пению. – Вероятно, вы уже слышали о новых бойцах, которых они используют? Тех, кто нанес им ощутимый урон на Эйрросаде?
– Да мы слышали. Хотя вейсы и не воюют, но мы не безразличны к тому, как развиваются сражения.
Из-за спины массуда выступила наполовину спрятанная в тени фигура.
– Если в качестве цели амплитуры изберут Улалуабл, вам придется быть очень небезразличными.
Хотя выступивший человек не был так же высок, как массуд, он возвышался над с’ваном и над вейсами. Плотного сложения, величественный, с густыми усами и длинными бакенбардами. Хотя они сделали все, чтобы скрыть свою неприязнь к примитивным существам, вейсы не могли удержаться и отступили на несколько шагов от столь массивного существа.
– Нам было бы легче, знай мы на какой именно из трех миров амплитуры собираются высадиться. Но мы не знаем. Поэтому мы вынуждены расположить одинаковое количество оборонительных ресурсов на каждой планете. Улалуабл получит не больше, чем Кинар или Туо’оленгг. Я обещаю, что мы сделаем все возможное для вас, но думаю, вам придется объявить всеобщую тревогу. Вот почему, правители Улалуабла, мы вызвали вас сюда. Надеюсь, паники не будет.
Чуть более высокий вейс ответил снисходительно:
– Вейсы никогда не «паникуют», сэр.
– Нет, – пробормотал массуд, – они просто застывают от ужаса, лишь учуяв запах оружия.
Председатель блеснула на него глазами:
– Мы сделаем то, что должны. Все необходимые меры будут приняты. Даже в высшей степени цивилизованные существа должны ответить на подобную угрозу. Поэтому как избранный представитель данной общности я обещаю вам полное сотрудничество. Мы не умеем «убивать», но мы в состоянии делать многое другое для собственной защиты.
С’ван поспешил умерить эмоциональный накал союзников.
– Мы знаем, что вейсы не воюют. Помните, что я тоже с’ван, и ведь и мы не воюем. Администратор смягчилась. – Совет одобрит любую помощь, которую вы будете в состоянии оказать. Дополнительный контингент войск скоро прибудет: массуды и люди.
Покрытые перьями головы сомкнулись и о чем-то защебетали. Затем председатель заговорила:
– Вы должны знать, что боевые соединения людей до сих пор еще никогда не находились на Улалуабле. Или на другой планете, заселенной вейсами. Это условие является частью Договоренности.
Уголком глаза с’ван заметил, что человек напрягся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– Если бы подобных вам бойцов было больше, мы бы рассмотрели вероятность нападения на более важный вражеский мир. Улалуабл был избран специально, исходя из его явной уязвимости. Мы всех вас высоко ценим и не желаем жертвовать вами ради простого жеста. Так как планируемая операция уникальна, то и участие в ней не является обязательным. Никаких наказаний в отношении тех, кто откажется принять участие в высадке, приниматься не будет. – Его слова были встречены молчанием. Хотя Раньи хотел сказать многое, но был в состоянии лишь молчать. Старший офицер сделал одобрительный жест. – Я предполагал, что именно таким будет ваш ответ.
Его чуть более молодой коллега внимательно оглядел собравшихся:
– Вас будут поддерживать отборные силы. Опытные ашреганы, криголиты, мазвеки прибудут из других мест, чтобы поддержать ваши удары. Ваша задача – обеспечить скорость и решительность, а не огневую мощь. Если же окажется, что вопреки всем нашим планам эта рискованная операция будет обречена на провал, вас немедленно выведут оттуда, независимо от того риска, которому окажется подвергнут эвакуирующий вас персонал.
– Даже если это будет означать потерю корабля, – добавил старший офицер. – Высшее командование придает большое значение вашим войскам. Хотя мы не думаем, что вы потерпите неудачу. – Конечно, думал Раньи. Оба оратора говорили очень уверенно. В противном случае это предприятие не дошло бы до ступени планирования, тем более не было бы нам изложено. Сделанное сообщение оставило Раньи и его товарищей в некотором замешательстве. Предложенный план был совершенно необычным для тактики амплитуров – те предпочитали брать противника измором. И такая стратегия использовалась ими в течение тысячелетий. Но они приспосабливались к новым обстоятельствам со скоростью, которая оставляла Раньи в полном ошеломлении. Как же Узор отреагирует на это?
Он и подобные ему станут главными исполнителями этой тактики.
Старший офицер нарушил последовавшее молчание.
– Не случайно всех вас продвинули. Каждого из вас, каждого члена вашей группы. Подобная честь имеет прецеденты, но необычна. Высшее Командование гордится вами и вашими достижениями. – Он поискал в толпе глазами.
– Вы, Раньи-аар, становитесь полным унифером.
Коссинза еле слышно вздохнула. Соратии сидел неподвижно. Если он и был огорчен, что его обошли, то никак не показывал этот. Раньи не думал, что это его встревожит. Со дня первых испытаний они были хорошими друзьями, уважали мнение и способности друг друга. К должности командира он не стремился, но и отказаться от оказанной чести было немыслимо. Если он так поступит, то его обязательно подвергнут внимательнейшему исследованию. Отныне он уже не сможет прятаться и уклоняться от боя. Он не только не сможет избежать убийств, но ему придется лично направлять эти убийства.
По крайней мере, сказал он сам себе, в качестве командира он сумеет обеспечить безопасность Сагио. Зная, что все ждут от него ответа, он сказал:
– Когда мы выступаем?
– Приготовления займут несколько дней, – ответил ему офицер. – Поэтому у всех будет достаточно времени на сборы и на то, чтобы побыть со своей семьей. Отдыхайте, наслаждайтесь досугом и готовьтесь к новым подвигам во имя Назначения.
Собрание завершилось.
* * *
– Ты позаботишься о себе сам.
Они с отцом стояли в поле за домом и наблюдали за заходящим солнцем. Раньи хотел выкрикивать обвинения и вопросы. Вместо этого он стоял совершенно спокойно, пытаясь проанализировать эмоции, которые его переполняли.
– И присмотришь за своим братом.
Как будто со стороны Раньи услышал свой ответ.
– Да, отец.
Поля тянулись от задней части двора, где они жили, к оранжевому в лучах заката горизонту. В это время года поля стояли под паром, и лишь местами над равниной виднелись силуэты деревьев кекуна. Когда солнце Коссуута исчезло за горизонтом, оба повернулись и пошли к дому.
– Знаешь, Раньи, ты как-то странно себя ведешь после тот, как вернулся домой.
– Разве? – Куски недавно вспаханной земли дали ему возможность как-то занять себя. Он отбрасывал комья земли ногой, другие в задумчивости обходил мимо. Таким же образом в скором времени ему придется вести себя на поле боя.
– Мы с матерью не понимаем, что происходит. Ты уверен, что все в порядке?
Беспокойство отца само по себе мало что доказывает, думал Раньи. И вновь он ощутил, насколько мало знает, и в каком заточении томится его дух. Был ли его разум обманут – или это лишь расчетливый агент? Взгляд на отца ни о чем ему не сказал.
– Извини, если я кажусь тебе слишком погруженным в себя, отец. Ты должен знать, что после боя все чувства бывают притуплены.
– Нет, дело в чем-то другом.
Остановившись, Раньи с трудом выдавил из себя узкую ашреганскую улыбку:
– Я позабочусь о себе и о Сагио. Будь уверен в этом. – По крайней мере, это обещание он мог дать с полной уверенностью в том, что выполнит его.
Нельзя позволять отцу продолжать задавать вопросы. Отец может начать расспрашивать местных офицеров, а хуже того – обратиться к амплитурам, которые находятся на Коссууте. Эти расспросы могут окончиться тем, что на него обратят пристальное внимание. Даже на далеком Улалуабле. Только осторожность поможет ему сохранить секрет.
Отправление не принесло ему никаких огорчений, до тех пор, пока не пришла минута прощания с сестрой. Она безутешно рыдала, обнимая его за шею. Он чувствовал, как ее тело набирает силу, которой амплитуры желали бы воспользоваться в собственных целях. К своему удивлению, он вдруг обнаружил, что тоже плачет. Выход эмоций, вероятно, успокоил отца, потому что он быстро простился и не стал задавать ему никаких вопросов. Чувствуя, что видит свой дом в последний раз, Раньи не отрываясь смотрел на него. Транспорт уносил его и Сагио от полей, от дома, от жилого комплекса – от единственного домашнего очага, который он знал. В этот финальный момент ему предстояло принять решение, чтобы сохранить свой разум. Он решил, что родители его являются такими же невинными жертвами махинаций амплитуров, как и он с братом. Он пришел к этому выводу, вспоминая двадцать лет любви и привязанности, понимания и заботы. Его отец и мать должны оставаться в неведении, потому что любой живой ашреган приходил в ужас от одною упоминания об отвратительных людях. Нет сомнения, что никакое предложение амплитуров не смогло бы преодолеть этот врожденный, глубоко сидящий страх в течение такого длительного отрезка времени. Да, они были обмануты, они были инструментом амплитуров, настолько же невинным, как его маленькая сестра. Они были невинны, потому что ему этого хотелось.
Какими бы глазами они стали на него смотреть, узнай они правду?
Транспорт набирал скорость, ныряя в сплошную темноту ночи.
* * *
Речь трех вейсов-администраторов была столь быстра, столь причудлива, что трансляторы, которыми были вооружены не-вейсы, были не в состоянии сделать эту речь более или менее понятной. Несмотря на переполняющее их возбуждение, трое птицеподобных сохраняли спокойствие. Демонстрировать свое возбуждение казалось им неприличным.
– Почему вы вызвали нас сюда и отвлекли от нашей ежедневной работы? – На шее у говорившей вейс было удивительно красивое оперение, оно не только сообщало о важности данного индивидуума, но и было красиво само по себе. Перья на ее костюме были необычного цвета и тщательно ухожены, как и у двух ее компаньонов мужского пола. Когда транслятор закончил переводить, с’ван ответил:
– Недавно нам стало известно, что враг готовит нечто из ряда вон выходящее.
– Ну и с какой стати интриги амплитуров должны нас тревожить? – Обеспокоенная тем, что в спешке она могла прикрепить оперение на шее чуть-чуть ниже, чем требовалось администратор взбила перышки на шее. С’ван удержался от комментариев, которые автоматически возникали в уме, когда имеешь дело с вейсами.
– У нас есть информация, что они планируют нападение на один из первых миров Узора.
Хотя эта новость очевидно огорчила вейсов, как и любого другого цивилизованного члена Узора, они никак это не показали. Сделать это в присутствии посторонних было бы верхом неприличия.
– В это трудно поверить, – сказал наконец один из вейсов.
– Это практически не подлежит сомнению.
– И какой же из несчастных миров станет целью их вторжения?
– Мы не сумели определить… пока. – С’вану надо было на что-то приподняться. Ему приходилось все время задирать голову, борода его вздергивалась вверх, и открывалась чувствительная кожа. – Благодаря нашим разведчикам мы сумели свести число этих миров к трем возможным. Туо’оленгг, Кинар… и Улалуабл.
Мало что могло бы заставить подняться дыбом перья на шее вейсов, а зрачки их расшириться. Заявление с’вана вызвало именно такую реакцию.
– Как такое возможно? – птицеподобный был настолько огорчен, что чуть не позволил себе задать вопрос с не правильной интонацией – это было бы непростительным промахом. – Амплитуры, естественно, знают, что нападение на любой развитый мир очень скоро будет подавлено.
– И мы так полагаем, – с готовностью согласился с’ван. – Вот почему мы пошли на то, чтобы довести до вашего сведения эту информацию. Ведь если все нынешние приготовления врага делаются с целью нападения, то это будет явлением небывалым еще в истории. Мы не можем рисковать. Или вы хотите, чтобы мы рискнули, – вы – члены нынешнего Административного Триумвирата Улалуабла?
Полифонический ответ вейсов являл собой пример гармонии и единодушия.
– Именно такой вашей реакции мы и ожидали. – С’ван выглядел удовлетворенным. – Большой Совет принял решение о введении исключительных мер безопасности в упомянутых трех мирах. Если таким образом амплитуры просто хотят, чтобы мы переместили наши достаточно немногочисленные силы, будем считать, что они этого добились. К вам будет направлено все, чем располагает командование в данном квадранте.
– Но зачем амплитурам высаживаться сюда, подвергаясь столь очевидному риску? – пропела мелодично председатель триумвирата.
– Они, очевидно, знают, какими силами располагают. – Хрипловатый голос офицера массуда, сопровождавшего с’вана, звучал контрастом ее мелодичному пению. – Вероятно, вы уже слышали о новых бойцах, которых они используют? Тех, кто нанес им ощутимый урон на Эйрросаде?
– Да мы слышали. Хотя вейсы и не воюют, но мы не безразличны к тому, как развиваются сражения.
Из-за спины массуда выступила наполовину спрятанная в тени фигура.
– Если в качестве цели амплитуры изберут Улалуабл, вам придется быть очень небезразличными.
Хотя выступивший человек не был так же высок, как массуд, он возвышался над с’ваном и над вейсами. Плотного сложения, величественный, с густыми усами и длинными бакенбардами. Хотя они сделали все, чтобы скрыть свою неприязнь к примитивным существам, вейсы не могли удержаться и отступили на несколько шагов от столь массивного существа.
– Нам было бы легче, знай мы на какой именно из трех миров амплитуры собираются высадиться. Но мы не знаем. Поэтому мы вынуждены расположить одинаковое количество оборонительных ресурсов на каждой планете. Улалуабл получит не больше, чем Кинар или Туо’оленгг. Я обещаю, что мы сделаем все возможное для вас, но думаю, вам придется объявить всеобщую тревогу. Вот почему, правители Улалуабла, мы вызвали вас сюда. Надеюсь, паники не будет.
Чуть более высокий вейс ответил снисходительно:
– Вейсы никогда не «паникуют», сэр.
– Нет, – пробормотал массуд, – они просто застывают от ужаса, лишь учуяв запах оружия.
Председатель блеснула на него глазами:
– Мы сделаем то, что должны. Все необходимые меры будут приняты. Даже в высшей степени цивилизованные существа должны ответить на подобную угрозу. Поэтому как избранный представитель данной общности я обещаю вам полное сотрудничество. Мы не умеем «убивать», но мы в состоянии делать многое другое для собственной защиты.
С’ван поспешил умерить эмоциональный накал союзников.
– Мы знаем, что вейсы не воюют. Помните, что я тоже с’ван, и ведь и мы не воюем. Администратор смягчилась. – Совет одобрит любую помощь, которую вы будете в состоянии оказать. Дополнительный контингент войск скоро прибудет: массуды и люди.
Покрытые перьями головы сомкнулись и о чем-то защебетали. Затем председатель заговорила:
– Вы должны знать, что боевые соединения людей до сих пор еще никогда не находились на Улалуабле. Или на другой планете, заселенной вейсами. Это условие является частью Договоренности.
Уголком глаза с’ван заметил, что человек напрягся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44