Выжившие рассказывали об обломках, подвернувшихся им
под руку в тот момент, когда собственные силы уже покидали их.
А может, им просто так казалось. Берди осенило. Возможно, они
держались на плаву, как и он сам, причем столько, сколько требовалось,
пока под руку не попадались какие-нибудь спасительные средства. Люди,
жившие в системе Добеллия, легко не сдавались. Они просто не имели права
себе это позволить.
Берди толкнул коленом плетеную дверцу одноэтажного строения, вытер
налипшую на башмаки грязь о лежавшую на пороге циновку и прошел внутрь.
- Боюсь, все то же самое: прудовик вареный, печеный, жареный и еще
кусочек прудовика в придачу. - Он поставил поднос на стол из плетеного
камыша. - Придется нам какое-то время питаться этой дрянью, пока не
починим рыболовные лодки. - Сняв крышку с большого блюда, он наклонился
вперед и принюхался. Его нос сморщился. - Если только эта гадость не
протухнет окончательно. По-моему, это время уже не за горами. Однако,
прошу вас, угощайтесь. В холодном виде он еще противней.
За столом в кресле сидел высокий костлявый мужчина, с огромной лысой
головой, обожженной радиацией до красно-лилового цвета. Его бледно-голубые
глаза под кустистыми бровями остановились на Берди, и в них появилось
задумчивое выражение.
Берди поежился. Он вовсе не ожидал, что его бодрый комментарий
вызовет у Джулиуса Грэйвза адекватную реакцию (такого прежде не
случалось), но никакой причины выглядеть столь печально у этого человека
тоже не было. Всего неделю назад Грэйвз вернулся живым и невредимым из
экспедиции на Тектон - место столь ужасное, что Берди и думать о нем не
хотел. Советнику следовало бы излучать интерес к жизни и радость по поводу
собственного спасения.
- Мы со Стивеном опять беседовали, - произнес Грэйвз. - Он меня почти
убедил.
Берди положил телеграмму и принялся за еду.
- Да неужели? Ну и что же он сказал?
Стивен Грэйвз представлял еще одну загадку, которую Берди никак не
мог постичь. Внутренние мнемонические близнецы, которыми пользовались
многие члены Совета, были ему не в диковинку. Просто дополнительная пара
мозговых полушарий, выращенных, а затем внедренных в человеческий череп и
состыкованных с естественными полушариями посредством нового corpus
callosum, мозолистого тела, запоминающее устройство повышенной емкости,
пусть не такое быстродействующее, зато менее громоздкое, чем
неорганический мнемонический блок. А вот чего от них никто не ожидал и
(насколько Берди знал) чего они никогда не демонстрировали прежде - так
это самосознания. Но мнемонический близнец Джулиуса Грэйвза - Стивен
Грэйвз - не только обладал независимым сознанием, но временами, казалось,
даже одерживал верх. Во многих случаях Берди предпочитал иметь дело именно
с ним. Веселый и ироничный, Стивен располагал к себе, но незнание того, с
кем ты говоришь в данный момент, обескураживало и, несмотря на то, что
сейчас, казалось, господствовал Джулиус, Стивен мог заявить о себе в любой
момент.
- Уже почти неделю я собираюсь с силами, чтобы вернуться на Миранду,
- продолжал Грэйвз, - и доложить о своих наблюдениях. "И чем скорее, тем
лучше, приятель", - подумал Берди, но вслух ничего не сказал и, подняв
телеграмму, принялся со стола вытирать грязь и засохшую черную жижу,
невесть каким образом на нее попавшую.
- Все время я испытывал какое-то странное нежелание сделать это, -
продолжал Грэйвз, - и заподозрил, что моему подсознанию известно нечто
отвергаемое сознанием. А теперь, как мне кажется, Стивен попал - образно
говоря - в яблочко. Это имеет отношение к Пробуждению и к тем, кто
отправился на Гаргантюа.
Берди протянул испачканную телеграмму.
- Раз уж речь зашла о Миранде, то вот - это пришло час назад. Я ее не
читал, - спохватившись, добавил он.
Грэйвз проглядел листок и, разжав пальцы, уронил его на пол.
- Согласно сообщениям, полученным мной после Летнего Прилива, -
продолжал он. - Пробуждение артефактов завершилось. Уже несколько лет
артефакты Строителей показывали признаки возрастающей активности по всему
рукаву. Но теперь этому брожению пришел конец и в рукаве опять все
спокойно. Почему? Мы не знаем, но, как отмечает Стивен, Дари Лэнг
настаивала на том, что события нынешнего Летнего Прилива выходят, по своей
значимости, за рамки планеты или даже данной планетной системы. Великий
Парад происходит раз в триста пятьдесят тысяч лет. Лэнг не хотела
заставлять человечество так долго ожидать нового Пробуждения, и я с ней
согласился. Когда они с Хансом Ребкой решили последовать за сферой,
поднявшейся во время Летнего Прилива из Тектона, я не возражал. Когда
Ж'мерлия и Каллик захотели тоже отправиться на Гаргантюа, чтобы узнать,
живы ли их бывшие хозяева, я обнадежил их и принял их сторону, хотя и
чувствовал, что лезу не в свое дело. Моя задача состояла в том, чтобы
возвратиться на Миранду и представить отчет по делу, ради которого меня
сюда прислали. Но...
- Именно об этом и говорится в телеграмме. - Берди перестал
разыгрывать невинность. - Они хотят знать, почему вы до сих пор здесь, и
интересуются, когда вы вернетесь. Вас ждут большие неприятности, если вы
не ответите.
Джулиус Грэйвз не обратил на его слова никакого внимания.
- Какое поручение на Миранде будет хотя бы наполовину соответствовать
по важности тому, что может произойти возле Гаргантюа? Стивен считает, что
нас наверняка пошлют разбирать очередной межвидовой конфликт и этические
дилеммы. Однако если Строители действительно объявятся на Гаргантюа, как
настаивает на том Дари Лэнг, то величайшая межвидовая встреча в истории
рукава спирали произойдет именно там. Этические аспекты в данном случае
совершенно необычны и не имеют аналогов, а события может подтолкнуть
появление Дари Лэнг, Ханса Ребки и двух слуг, несмотря на упредившее их
прибытие Атвар Х'сиал и Луиса Ненды. В любом случае мне теперь все ясно.
Необходимо реквизировать звездолет и лететь на Гаргантюа вслед за всеми
остальными. Не стану утверждать с полной определенностью, но не исключено,
что их контакты без сдерживающего влияния члена Совета возымеют
разрушительные последствия. В связи с этим прошу вас найти корабль и
подготовить его к полету на Гаргантюа...
Грэйвз продолжал бормотать, но Берди его почти не слушал. Наконец-то
они избавятся от бесполезного трутня, а именно таковым оказался Джулиус
Грэйвз, хоть он и член Совета. Если он хочет корабль, Берди должен его
найти, хотя один Бог знает, как это сделать. Однако ничего тут не
попишешь, потому что советники имеют право распоряжаться любыми местными
ресурсами, которые посчитают необходимыми. Как бы то ни было, потеря
корабля - достаточно малая плата за избавление от отвлекающего и
заставляющего терять время Джулиуса/Стивена Грэйвза.
- ...Мистер Келли, и как можно скорее.
Упоминание фамилии Берди вернуло его внимание к собеседнику.
- Что вы сказали, советник? Извините, я прослушал.
- Я сказал, мистер Келли, что понимаю, насколько сильно подействовало
произошедшее здесь на всех жителей Опала. Поскольку космопорт на Звездной
Стороне выведен из строя, поиски исправного корабля, возможно, потребуют
некоторой импровизации. В то же время, надеюсь, что подготовка к нашему
отлету на Гаргантюа не затянется. Стандартной недели вам хватит?
- Нашему? - Берди решил, что ослышался; должно быть, он пропустил в
монологе Грэйвза самое главное. - Вы ведь это сказали, не так ли?
- Разумеется. Я знаю, что Гаргантюа и его спутники уже находятся в
пяти миллионах километров отсюда и удаляются с каждой минутой, но они все
равно являются частью системы Мэндел. Я обсуждал этот вопрос с командиром
Перри и, несмотря на то, что его служебные обязанности на Опале не
позволяют ему отправиться в это путешествие, он выразил уверенность, что
присутствие там представителя правительства чрезвычайно важно, и издал
приказ, предписывающий вам сопровождать меня на Гаргантюа в качестве его
представителя.
Гаргантюа.
Сдохший неделю назад прудовик даже в лучшие времена не был столь
противен на вкус. Берди отодвинул поднос, изо всех сил стараясь сохранить
съеденное в себе. Он встал. Должно быть, он что-то сказал Джулиусу
Грэйвзу, перед тем как выйти из здания, но и даже под пыткой ему вряд ли
удалось бы вспомнить, что именно.
Гаргантюа! Берди посмотрел вверх, в голубое небо Опала. Мэндел быстро
клонился к закату. Где-то там, за ласковым голубым небом, где Мэндел
превращается в едва различимую точку света, вращается газовая
планета-гигант, окруженная промерзшей свитой своих спутников, пустынных,
безжизненных и темных. Даже хорошо подготовленные экспедиции на Гаргантюа,
ведомые опытнейшими космическими путешественниками Добеллии, несли там
значительные потери. Внешняя часть системы слишком удалена, холодна и
недружелюбна по отношению к человеческой жизни. По сравнению с ней Опал во
время пятибалльного шторма казался безопасным и приветливым.
Берди огляделся. Все здесь было ему знакомо - от липкой теплой грязи
под ногами и путаницы ползучих растений, начинавшейся в нескольких метрах
от здания, до спин громадных черепах, переждавших Летний Прилив в океане и
теперь неторопливо пробиравшихся сквозь молодую поросль в глубь Слинга.
Берди знал здесь каждую травинку и любил это место всеми фибрами души.
Еще совсем недавно эта радующая глаз картина казалась ему чересчур
идиллической. Теперь он так не думал.
3
"Летний сон" строился как прогулочная яхта для подростков и
предназначалась для кратковременных внутрисистемных экскурсий. Все на его
борту было рассчитано именно на это - от крохотных камбузов, санузла и
грузового отсека до единственной пары узеньких коек. Установленный позже
Бозе-двигатель крейсерского класса позволил этой игрушке совершать дальние
межзвездные перелеты, однако это усовершенствование отразилось самым
плачевным образом на объеме жилого отсека.
Его теперешние обитатели (по крайней мере, те из них, кто принадлежал
к роду человеческому) считали эту громадину ненужной роскошью и проклинали
на все лады. Перелет от Добеллии к Гаргантюа осуществлялся при помощи
холоднокатализного термоядерного двигателя, в этих условиях Бозе-двигатель
оказался совершенно ненужным.
Шел второй день полета. Дари Лэнг и Хане Ребка снова кое-как
устроились на койках, где им приходилось лежать бок о бок.
- Слишком много ног, - мягко произнес Ребка.
Дари Лэнг кивнула. Она не жаловалась, но теснота действовала на нее
куда сильнее, и Ребка знал об этом... Он вырос на Тойфеле - одном из самых
бедных и удаленных миров Круга Фемуса. Лишения и дискомфорт были ему не в
диковинку, он просто не замечал их. Дари же была избалована комфортом и
изобилием Врат Стражника, одной из самых роскошных планет-садов, хотя до
последних месяцев и не подозревала об этом.
- Для меня тоже много, - сказала она. - Шестнадцать ног - это уж
чересчур. А для тебя многовато глаз.
Он моментально понял намек и, извиняясь, прикоснулся к ее руке.
Лотфианин Ж'мерлия состоял, казалось, из одних ног и глаз. Восемь черных
жестикулирующих конечностей росли из длинного трубообразного туловища, а
узкая голова пряталась за большими, лимонного цвета фасетчатыми глазами,
торчавшими на коротких ножках-антеннах. Каллик была оснащена не хуже. Тело
хайменоптки, короткое, толстенькое, покрывала черная шерстка; из круглого
туловища торчало восемь похожих на проволочки ножек, а маленькую гладкую
головку по периметру окружали бесчисленные пары блестящих черных глазок.
Каллик и Ж'мерлия вовсе не стремились путаться под ногами, но во время их
совместного бодрствования, передвигаться по маленькой кабинке, не
спотыкаясь об их странные, выставленные в разные стороны конечности, не
представлялось возможным.
Дари Лэнг и Ханс Ребка спасались на койках: лишь здесь оставалось
свободное место. Однако и там уединение было лишь кажущимся, особенно по
меркам Ханса Ребки.
Два месяца, прошедшие с тех пор, как Дари оставила свою тихую жизнь
ученого-исследователя на Вратах Стражника, изобиловали удивительными
открытиями; одно из них заключалось в том, что многие "факты" жизни
обитателей отсталых и бедных миров Периметра не соответствовали истине. На
Шасте каждый "знал", что стремление к размножению господствует на всех
недонаселенных планетах Круга Фемуса, а мужчин и женщин там одолевает
сексомания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
под руку в тот момент, когда собственные силы уже покидали их.
А может, им просто так казалось. Берди осенило. Возможно, они
держались на плаву, как и он сам, причем столько, сколько требовалось,
пока под руку не попадались какие-нибудь спасительные средства. Люди,
жившие в системе Добеллия, легко не сдавались. Они просто не имели права
себе это позволить.
Берди толкнул коленом плетеную дверцу одноэтажного строения, вытер
налипшую на башмаки грязь о лежавшую на пороге циновку и прошел внутрь.
- Боюсь, все то же самое: прудовик вареный, печеный, жареный и еще
кусочек прудовика в придачу. - Он поставил поднос на стол из плетеного
камыша. - Придется нам какое-то время питаться этой дрянью, пока не
починим рыболовные лодки. - Сняв крышку с большого блюда, он наклонился
вперед и принюхался. Его нос сморщился. - Если только эта гадость не
протухнет окончательно. По-моему, это время уже не за горами. Однако,
прошу вас, угощайтесь. В холодном виде он еще противней.
За столом в кресле сидел высокий костлявый мужчина, с огромной лысой
головой, обожженной радиацией до красно-лилового цвета. Его бледно-голубые
глаза под кустистыми бровями остановились на Берди, и в них появилось
задумчивое выражение.
Берди поежился. Он вовсе не ожидал, что его бодрый комментарий
вызовет у Джулиуса Грэйвза адекватную реакцию (такого прежде не
случалось), но никакой причины выглядеть столь печально у этого человека
тоже не было. Всего неделю назад Грэйвз вернулся живым и невредимым из
экспедиции на Тектон - место столь ужасное, что Берди и думать о нем не
хотел. Советнику следовало бы излучать интерес к жизни и радость по поводу
собственного спасения.
- Мы со Стивеном опять беседовали, - произнес Грэйвз. - Он меня почти
убедил.
Берди положил телеграмму и принялся за еду.
- Да неужели? Ну и что же он сказал?
Стивен Грэйвз представлял еще одну загадку, которую Берди никак не
мог постичь. Внутренние мнемонические близнецы, которыми пользовались
многие члены Совета, были ему не в диковинку. Просто дополнительная пара
мозговых полушарий, выращенных, а затем внедренных в человеческий череп и
состыкованных с естественными полушариями посредством нового corpus
callosum, мозолистого тела, запоминающее устройство повышенной емкости,
пусть не такое быстродействующее, зато менее громоздкое, чем
неорганический мнемонический блок. А вот чего от них никто не ожидал и
(насколько Берди знал) чего они никогда не демонстрировали прежде - так
это самосознания. Но мнемонический близнец Джулиуса Грэйвза - Стивен
Грэйвз - не только обладал независимым сознанием, но временами, казалось,
даже одерживал верх. Во многих случаях Берди предпочитал иметь дело именно
с ним. Веселый и ироничный, Стивен располагал к себе, но незнание того, с
кем ты говоришь в данный момент, обескураживало и, несмотря на то, что
сейчас, казалось, господствовал Джулиус, Стивен мог заявить о себе в любой
момент.
- Уже почти неделю я собираюсь с силами, чтобы вернуться на Миранду,
- продолжал Грэйвз, - и доложить о своих наблюдениях. "И чем скорее, тем
лучше, приятель", - подумал Берди, но вслух ничего не сказал и, подняв
телеграмму, принялся со стола вытирать грязь и засохшую черную жижу,
невесть каким образом на нее попавшую.
- Все время я испытывал какое-то странное нежелание сделать это, -
продолжал Грэйвз, - и заподозрил, что моему подсознанию известно нечто
отвергаемое сознанием. А теперь, как мне кажется, Стивен попал - образно
говоря - в яблочко. Это имеет отношение к Пробуждению и к тем, кто
отправился на Гаргантюа.
Берди протянул испачканную телеграмму.
- Раз уж речь зашла о Миранде, то вот - это пришло час назад. Я ее не
читал, - спохватившись, добавил он.
Грэйвз проглядел листок и, разжав пальцы, уронил его на пол.
- Согласно сообщениям, полученным мной после Летнего Прилива, -
продолжал он. - Пробуждение артефактов завершилось. Уже несколько лет
артефакты Строителей показывали признаки возрастающей активности по всему
рукаву. Но теперь этому брожению пришел конец и в рукаве опять все
спокойно. Почему? Мы не знаем, но, как отмечает Стивен, Дари Лэнг
настаивала на том, что события нынешнего Летнего Прилива выходят, по своей
значимости, за рамки планеты или даже данной планетной системы. Великий
Парад происходит раз в триста пятьдесят тысяч лет. Лэнг не хотела
заставлять человечество так долго ожидать нового Пробуждения, и я с ней
согласился. Когда они с Хансом Ребкой решили последовать за сферой,
поднявшейся во время Летнего Прилива из Тектона, я не возражал. Когда
Ж'мерлия и Каллик захотели тоже отправиться на Гаргантюа, чтобы узнать,
живы ли их бывшие хозяева, я обнадежил их и принял их сторону, хотя и
чувствовал, что лезу не в свое дело. Моя задача состояла в том, чтобы
возвратиться на Миранду и представить отчет по делу, ради которого меня
сюда прислали. Но...
- Именно об этом и говорится в телеграмме. - Берди перестал
разыгрывать невинность. - Они хотят знать, почему вы до сих пор здесь, и
интересуются, когда вы вернетесь. Вас ждут большие неприятности, если вы
не ответите.
Джулиус Грэйвз не обратил на его слова никакого внимания.
- Какое поручение на Миранде будет хотя бы наполовину соответствовать
по важности тому, что может произойти возле Гаргантюа? Стивен считает, что
нас наверняка пошлют разбирать очередной межвидовой конфликт и этические
дилеммы. Однако если Строители действительно объявятся на Гаргантюа, как
настаивает на том Дари Лэнг, то величайшая межвидовая встреча в истории
рукава спирали произойдет именно там. Этические аспекты в данном случае
совершенно необычны и не имеют аналогов, а события может подтолкнуть
появление Дари Лэнг, Ханса Ребки и двух слуг, несмотря на упредившее их
прибытие Атвар Х'сиал и Луиса Ненды. В любом случае мне теперь все ясно.
Необходимо реквизировать звездолет и лететь на Гаргантюа вслед за всеми
остальными. Не стану утверждать с полной определенностью, но не исключено,
что их контакты без сдерживающего влияния члена Совета возымеют
разрушительные последствия. В связи с этим прошу вас найти корабль и
подготовить его к полету на Гаргантюа...
Грэйвз продолжал бормотать, но Берди его почти не слушал. Наконец-то
они избавятся от бесполезного трутня, а именно таковым оказался Джулиус
Грэйвз, хоть он и член Совета. Если он хочет корабль, Берди должен его
найти, хотя один Бог знает, как это сделать. Однако ничего тут не
попишешь, потому что советники имеют право распоряжаться любыми местными
ресурсами, которые посчитают необходимыми. Как бы то ни было, потеря
корабля - достаточно малая плата за избавление от отвлекающего и
заставляющего терять время Джулиуса/Стивена Грэйвза.
- ...Мистер Келли, и как можно скорее.
Упоминание фамилии Берди вернуло его внимание к собеседнику.
- Что вы сказали, советник? Извините, я прослушал.
- Я сказал, мистер Келли, что понимаю, насколько сильно подействовало
произошедшее здесь на всех жителей Опала. Поскольку космопорт на Звездной
Стороне выведен из строя, поиски исправного корабля, возможно, потребуют
некоторой импровизации. В то же время, надеюсь, что подготовка к нашему
отлету на Гаргантюа не затянется. Стандартной недели вам хватит?
- Нашему? - Берди решил, что ослышался; должно быть, он пропустил в
монологе Грэйвза самое главное. - Вы ведь это сказали, не так ли?
- Разумеется. Я знаю, что Гаргантюа и его спутники уже находятся в
пяти миллионах километров отсюда и удаляются с каждой минутой, но они все
равно являются частью системы Мэндел. Я обсуждал этот вопрос с командиром
Перри и, несмотря на то, что его служебные обязанности на Опале не
позволяют ему отправиться в это путешествие, он выразил уверенность, что
присутствие там представителя правительства чрезвычайно важно, и издал
приказ, предписывающий вам сопровождать меня на Гаргантюа в качестве его
представителя.
Гаргантюа.
Сдохший неделю назад прудовик даже в лучшие времена не был столь
противен на вкус. Берди отодвинул поднос, изо всех сил стараясь сохранить
съеденное в себе. Он встал. Должно быть, он что-то сказал Джулиусу
Грэйвзу, перед тем как выйти из здания, но и даже под пыткой ему вряд ли
удалось бы вспомнить, что именно.
Гаргантюа! Берди посмотрел вверх, в голубое небо Опала. Мэндел быстро
клонился к закату. Где-то там, за ласковым голубым небом, где Мэндел
превращается в едва различимую точку света, вращается газовая
планета-гигант, окруженная промерзшей свитой своих спутников, пустынных,
безжизненных и темных. Даже хорошо подготовленные экспедиции на Гаргантюа,
ведомые опытнейшими космическими путешественниками Добеллии, несли там
значительные потери. Внешняя часть системы слишком удалена, холодна и
недружелюбна по отношению к человеческой жизни. По сравнению с ней Опал во
время пятибалльного шторма казался безопасным и приветливым.
Берди огляделся. Все здесь было ему знакомо - от липкой теплой грязи
под ногами и путаницы ползучих растений, начинавшейся в нескольких метрах
от здания, до спин громадных черепах, переждавших Летний Прилив в океане и
теперь неторопливо пробиравшихся сквозь молодую поросль в глубь Слинга.
Берди знал здесь каждую травинку и любил это место всеми фибрами души.
Еще совсем недавно эта радующая глаз картина казалась ему чересчур
идиллической. Теперь он так не думал.
3
"Летний сон" строился как прогулочная яхта для подростков и
предназначалась для кратковременных внутрисистемных экскурсий. Все на его
борту было рассчитано именно на это - от крохотных камбузов, санузла и
грузового отсека до единственной пары узеньких коек. Установленный позже
Бозе-двигатель крейсерского класса позволил этой игрушке совершать дальние
межзвездные перелеты, однако это усовершенствование отразилось самым
плачевным образом на объеме жилого отсека.
Его теперешние обитатели (по крайней мере, те из них, кто принадлежал
к роду человеческому) считали эту громадину ненужной роскошью и проклинали
на все лады. Перелет от Добеллии к Гаргантюа осуществлялся при помощи
холоднокатализного термоядерного двигателя, в этих условиях Бозе-двигатель
оказался совершенно ненужным.
Шел второй день полета. Дари Лэнг и Хане Ребка снова кое-как
устроились на койках, где им приходилось лежать бок о бок.
- Слишком много ног, - мягко произнес Ребка.
Дари Лэнг кивнула. Она не жаловалась, но теснота действовала на нее
куда сильнее, и Ребка знал об этом... Он вырос на Тойфеле - одном из самых
бедных и удаленных миров Круга Фемуса. Лишения и дискомфорт были ему не в
диковинку, он просто не замечал их. Дари же была избалована комфортом и
изобилием Врат Стражника, одной из самых роскошных планет-садов, хотя до
последних месяцев и не подозревала об этом.
- Для меня тоже много, - сказала она. - Шестнадцать ног - это уж
чересчур. А для тебя многовато глаз.
Он моментально понял намек и, извиняясь, прикоснулся к ее руке.
Лотфианин Ж'мерлия состоял, казалось, из одних ног и глаз. Восемь черных
жестикулирующих конечностей росли из длинного трубообразного туловища, а
узкая голова пряталась за большими, лимонного цвета фасетчатыми глазами,
торчавшими на коротких ножках-антеннах. Каллик была оснащена не хуже. Тело
хайменоптки, короткое, толстенькое, покрывала черная шерстка; из круглого
туловища торчало восемь похожих на проволочки ножек, а маленькую гладкую
головку по периметру окружали бесчисленные пары блестящих черных глазок.
Каллик и Ж'мерлия вовсе не стремились путаться под ногами, но во время их
совместного бодрствования, передвигаться по маленькой кабинке, не
спотыкаясь об их странные, выставленные в разные стороны конечности, не
представлялось возможным.
Дари Лэнг и Ханс Ребка спасались на койках: лишь здесь оставалось
свободное место. Однако и там уединение было лишь кажущимся, особенно по
меркам Ханса Ребки.
Два месяца, прошедшие с тех пор, как Дари оставила свою тихую жизнь
ученого-исследователя на Вратах Стражника, изобиловали удивительными
открытиями; одно из них заключалось в том, что многие "факты" жизни
обитателей отсталых и бедных миров Периметра не соответствовали истине. На
Шасте каждый "знал", что стремление к размножению господствует на всех
недонаселенных планетах Круга Фемуса, а мужчин и женщин там одолевает
сексомания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44