С дамами и без, в атласных черных ,или стальных костюмах от Кензо, в двубортных кожаных сюртуках от Гуччи и остроносых ботинках. Нормальное подпольное заведение с музыкой, бильярдом, саунами и стриптизом. Кто-то болтал, что каталам сюда путь был заказан. Повелением самого. Потому как не ради заокеанской зелени создавался скромный ресторанчик. Какой доход от горстки посетителей? Те же стриптизерки загребут добрую половину, а остальное приберет к рукам охрана с поварами и музыкантами. Нет, товарищи дорогие, подобное заведение открывалось с одной-единственной целью — для рейтинга и для шика.
Чтобы пыль в глаза и чтобы знали, какие капризы в состоянии себе позволить добренький дядя Сулик. Доброе имя, как известно, многого стоит. Для того и рвут на груди рубаху, для того и не прощают обидных пустяков. Ставят себя перед «обществом», а попросту говоря — выставляются. Да и почему не повыставляться, если есть на какие шиши. А шиши у Сулика, судя по всему, водились, и немалые.
Нынешние паханы давно именовали себя бизнесменами, сменив золотые цепуры на дорогие кожаные портфели с портативным компьютером внутри.
Покачивая бедрами, мимо столиков взад-вперед сновали обнаженные официантки — все, как одна, в туфельках на толщенной прозрачной платформе, в золотистых чепчиках и в набедренных повязках, напоминающих скорее цветочные венки. Пьющее и жующее сборище послушно глазело на сцену, где под джазовые наигрыши длинноногие блондинки, улыбаясь публике и друг дружке, роняли на пол одну за другой детали туалета. Протекало представление вполне прилично. Во всяком случае, оргиями, о которых толковал Чапа, пока не пахло. Никто не орал благим матом, не заваливал официанток на столы, не бил посуду и не лез купаться в фонтан.
Засмотревшись на певицу, Валентин пропустил момент появления в зале Малютина. Человек номер два в темно-синем костюме в тонкую белую полоску брел между столиками прихрамывающим шагом, опираясь на руку смуглолицей красавицы.
Следом шествовали телохранители — и не один, не два, а сразу четверо. Еще столько же, Валентин не сомневался, поджидали Малютина на улице. Человек номер два тоже любил пускать пыль в глаза. Один шейный платок ядовитого сиреневого цвета чего стоил! Малютин не имел собственного казино, но добирал лавры в ином, бахвалясь бронированными автомобилями и вышколенными мальчиками. Да и зачем они еще нужны, эти мальчики, кроме как не для похвальбы? Потому как с голыми кулаками на подобных бонз не покушаются, а против одного-единственного автоматика, не говоря уже о пулях снайпера, не устоит и десяток крутобоких богатырей.
Возле эстрады хромоногий мафиози задержался. Чуть покачиваясь, он тупо выставился на сцену, дожидаясь секунды, когда последнее одеяние спадет с тел танцующих. Чувствуя его нетерпение, девицы на сцене ускорили ритм. Смуглокожая спутница, нервно оглянувшись, наклонилась к его уху, что-то быстро зашептала.
Валентин отчетливо видел, как шевелятся ее полные губы. Хмыкнув, Малютин грузно развернулся и направился прямиком к выходу. Степенным стадом телохранители потянулись следом. Проследив взглядом за уходящими, Валентин зевнул. Прикрывая рот ладонью, подумал, что сейчас, должно быть, сумеет заснуть. Пора было возвращаться. Экскурсия прошла впустую, но он и не ждал от нее чего-то особенного.
…Уже в каморке, выставив жестяную банку на стол, Валентин тщательно изучил голубоватую этикетку. С грустной усмешкой кинул трофей в сумку.
Сгущенка. Смесь вредного и смертельного. Кубинский сахар плюс чернобыльское молоко. Приплюсовать к этому российский желудок, и, как ни странно, все обойдется наилучшим образом.
Поморщившись, он повернул голову.
Щелкнуло по подоконнику. И еще раз. Личиками любопытствующих лилипутов к стеклу стали лепиться блесткие капли. Валентин вяло расстегнул ворот. Дождь.
Именно тогда, когда нужно. Он вытянулся на диванчике, вытащив из рукава дубинку, бросил поверх сумки. Дождь набирал силу, наполняя ночное пространство размеренным шуршанием. Миллионы умерших душ, собравшись где-то наверху, хором оплакивали живущих на земле. Под плач этот Валентин и уснул.
* * *
Совершенно секретно Начальнику отдела «Зодчие» полковнику ФСБ
Рюмину К. Н.
ДОНЕСЕНИЕ
7 августа на Объект прибыла партия товаров — главным образом продукция Гомельского молокозавода: молочные смеси, диетическое питание для детей, сгущенное и концентрированное молоко. Распродажа, по всей видимости, будет производиться через городскую сеть общепита, а также через заводские распределители.
Внутренним агентом, работающим непосредственно на Объекте, установлена личность блондина (донесение от 2 июня 2003 г.). Это один из сторожей Объекта — некто Богун Валентин Андреевич. Паспортные данные в ведомостях бухгалтерии отсутствуют. Выяснено, что Богун В. А. тесно связан с гр. Заварским А. П.
(кличка Алоис), работая в системе охраны последнего с октября 2001 года в качестве выездного телохранителя. В результате скрытого наблюдения установлено, что Богун В. А. проживает по адресу: ул. Пролетарская, дом 8, кв. 52 (жилплощадь прописана на некого Колотова Г. И., участника ВОВ, пенсионера). В период с июня по август Богун В. А. проявлял постоянный интерес к руководству Объекта, к информации, касающейся деятельности Объекта и его служащих. В кабинете директора спорткомплекса «Энергия» внутренним агентом обнаружено подслушивающее устройство любительской конструкции, работающее на частоте 4,2 МГц. С целью фиксации хозяина «радиожучка» агент временно вывел радиопередатчик из строя. В 22.40 (ночная вахта сторожей) в кабинет проник Богун В. А. и привел передатчик в рабочее состояние.
Предполагаемые варианты: Богун Валентин Андреевич является секретным агентом: а) конкурирующей структуры, б) органов МВД. Учитывая особое положение Богуна В. А. (близость к Заварскому А. П.), считаю целесообразным установить постоянное наблюдение за блондином.
Начальник бригады «Кобра-2» капитан госбезопасности Толь А. О.
3 августа 2003 года
Инструкции получены были вечером, и уже в ночь на четвертое августа к дому Валентина подъехал довольно неказистый «Москвич». От обычных машин отличало его разве что наличие на крыше двух антенн и особенно бесшумная работа двигателя.
Меломаны знают, что мощная аппаратура не «шуршит», — то же и с автомобильными двигателями. Хороший мотор не рычит, не тарахтит и не вибрирует. Вся энергия без остатка расходуется на полезную работу. И еще одна новинка в руках пассажиров «Москвича» могла бы привлечь внимание случайных прохожих. Это был странного вида бинокль — двенадцатикратный ИК-300, совмещенный с прибором ночного видения. Выполняя приказ, агенты заступили на пост.
* * *
Нет ничего страшнее, чем просыпаться! Уж он-то это знал отлично! Еще по армии. И, возвращаясь домой, всегда старался ступать на цыпочках, опасаясь разбудить сестру. Сон — единственное пристанище человека, и вырывать его оттуда — все равно что совершать убийство…
Николай вздрогнул. Слово, которое он не произносил вслух, громко и отчетливо прозвучало в мыслях. Он с трудом поднял голову. Из вереницы парковых фонарей горел только один. Отсюда, снизу, он казался гигантским глазом. Моргая, Николай отворачивался, но таинственной силой взгляд снова притягивало к жуткому багровому фонарю. В памяти всплыла далекая картина: комар, усевшийся на его детскую ручонку, болезненный укол и неожиданная метаморфоза, происшедшая с насекомым. Несколько секунд — и комар превратился в малиновую каплю крови. А потом на глазах маленького Коли страшная капелька взлетела и медленно поплыла к стене. Но стоило комару сесть на обои, как мальчик ударил по нему изо всех сил, превратив в безобразную кляксу.
Боже! Почему он вспомнил это? И почему — именно сейчас?.. Николай вновь взглянул на фонари и взмахнул кулаком.
Застонав от сладости несбыточных грез, Николай шагнул куда-то в сторону и, угодив ногой в яму, растянулся на траве. Боль в ушибленном колене привела его в чувство. Он вспомнил, зачем он здесь. Правая рука нащупала сквозь плащевую ткань рукоятку ножа. В боковом кармане лежала свернутая пополам бумажка с адресами. Его шестерых врагов.
На четвереньках Николай добрался до дерева, привалился к нему спиной. Он сделал это вовремя! Белые колеблющиеся субмарины выплыли из-за деревьев, набрав высоту, затерялись в антеннах ближайших домов. По счастью, съежившегося внизу человека они не заметили. Призраки, охраняющие его кровников. Он вспомнил, что видел стаю субмарин и в прошлый раз. Тогда они опоздали. Он уже уходил, сделав свое дело.
Николай прижался к дереву, стараясь не выдать себя случайным движением.
Нет, они не возвращались. Выждав несколько минут, он переменил позу. Жесткая кора оцарапала щеку. К дому, за которым он наблюдал, по-прежнему никто не подходил. Или он проморгал?.. Николай нервно обернулся. Чертов фонарь! Он не позволял сосредоточиться, жег затылок, вызывал необъяснимый трепет. И тени…
Они окружали его со всех сторон. Все как тогда. Атмосфера ужаса и колдовской свет, от которого невозможно отвести взор. И, освежая забытое, заныла сломанная челюсть. Николай вобрал голову в плечи и съежился. Теперь ему уже хотелось быть маленьким и незаметным. Первый из всех талантов — способность исчезнуть. В любой миг и из любой ситуации. Например, из уборной с одной-единственной уцелевшей лампой, где шестеро увечили одного. Из времени, перечеркнувшего его жизнь.
Николай провел языком по оголенным деснам. Если бы у него сохранились зубы, ему не понадобился бы нож. Разве нужен нож волку, крадущемуся к стаду? В схватке с псами ему хватает клыков. Волк ненавидит и знает, ради чего идет на риск. Николай бился за собственный рассудок…
Сверху на лоб что-то капнуло. Он испуганно вздрогнул. Подставив ладонь, жадно всмотрелся. Дождь?.. Но разве дождь не бесцветный? Влага небес не может быть темной. Он в ужасе взмахнул рукой, стряхивая кровь. Она лилась сверху уже целыми потоками. Там среди туч творилось нечто страшное. Мелькали огненные лезвия, гремели оглушительные выстрелы — кровавый ливень набирал силу. С криком спасаясь от небесной бойни, Николай бросился к подъезду, плечом распахнул дверь, ввалился в спасительную тьму. Цепко ухватившись за батарею, прислушался, как клацают немногие из уцелевших зубов. Челюсть продолжала ныть, выжимая из глаз слезы. Он чувствовал свою голову зажатой в тисках. Боль не отпускала ни на мгновение, казалось, череп вот-вот треснет. Боль… Кто выдумал это слово? Кто выдумал это страшное состояние? Николай заклинал ее ругательствами, молил растаять, уйти, но она продолжала пытать его, окутав объятиями, спеленав по рукам и ногам.
В чувство его привело фырканье двигателя. Чья-то машина остановилась у подъезда. Заставив себя отпустить трубу радиатора, Николай сунул руку в карман.
Когда дверь открылась, он уже держал нож наготове. Человек оказался в кепке, в плаще, лица его не было видно. Чертыхаясь, он стряхивал с себя дождевую воду, вытирал обувь о постеленный коврик. Дрожащей рукой Николай потянулся к вошедшему, сорвал с него кепку. Да, он не ошибся! Этого человека он помнил!
— Кто здесь? — Старый знакомый Николая всматривался в темноту перед собой, испуганно щурясь. После уличных фонарей он, вероятно, ничего не видел. — Нина, ты?
— Да, — хрипло сказал Николай. — Это я.
— Не понял. Что еще за шутки?!
Раньше, чем человек успел что-либо сделать, Николай ударил ножом. Вслепую, даже не зная, куда попадет. Всхрапнув, человек попытался ухватить его за руку, но, вырвавшись, Николай ударил повторно. Куда-то в область живота. Человек привалился к стене, медленно сполз вниз.
— Смотри на меня! — Николай порывисто склонился к лицу умирающего. — Смотри же, сволочь! Ты ведь не мог меня забыть! Не мог!..
Но глаза у человека быстро стекленели. Если он что-то и помнил, то уже не сумел бы об этом сказать.
Николай всхлипнул. Враг умер подло, в считанные секунды, не принеся ни малейшего облегчения. Суматошно опустившись на колени, он принялся вытирать нож о брюки человека. Пальцы прикоснулись к икрам покойника. Николай на мгновение замер. Все верно! Эти мускулистые ноги он помнил прекрасно! Именно они разбили ему челюсть. И они же с азартом гуляли по спине и по ребрам, топтали письма из дома, пинками сопровождали в бесконечные наряды… Стараясь больше не смотреть на лежащего, Николай двинулся к двери, чуть приоткрыв ее, выглянул наружу.
Машина, на которой приехал враг, скрылась из виду. Должно быть, он добирался сюда на такси. Дождь продолжал моросить, и тополя, превратившиеся в гигантские кисти рук, покачивались, махая вслед всему уходящему. Судорожно проглотив скопившуюся во рту горечь, Николай поднял воротник и вышел под дождь.
Отойдя на десяток-другой шагов, оглянулся.. Ему показалось, что из подъезда выпорхнуло искристое облако, покачиваясь, поплыло вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Чтобы пыль в глаза и чтобы знали, какие капризы в состоянии себе позволить добренький дядя Сулик. Доброе имя, как известно, многого стоит. Для того и рвут на груди рубаху, для того и не прощают обидных пустяков. Ставят себя перед «обществом», а попросту говоря — выставляются. Да и почему не повыставляться, если есть на какие шиши. А шиши у Сулика, судя по всему, водились, и немалые.
Нынешние паханы давно именовали себя бизнесменами, сменив золотые цепуры на дорогие кожаные портфели с портативным компьютером внутри.
Покачивая бедрами, мимо столиков взад-вперед сновали обнаженные официантки — все, как одна, в туфельках на толщенной прозрачной платформе, в золотистых чепчиках и в набедренных повязках, напоминающих скорее цветочные венки. Пьющее и жующее сборище послушно глазело на сцену, где под джазовые наигрыши длинноногие блондинки, улыбаясь публике и друг дружке, роняли на пол одну за другой детали туалета. Протекало представление вполне прилично. Во всяком случае, оргиями, о которых толковал Чапа, пока не пахло. Никто не орал благим матом, не заваливал официанток на столы, не бил посуду и не лез купаться в фонтан.
Засмотревшись на певицу, Валентин пропустил момент появления в зале Малютина. Человек номер два в темно-синем костюме в тонкую белую полоску брел между столиками прихрамывающим шагом, опираясь на руку смуглолицей красавицы.
Следом шествовали телохранители — и не один, не два, а сразу четверо. Еще столько же, Валентин не сомневался, поджидали Малютина на улице. Человек номер два тоже любил пускать пыль в глаза. Один шейный платок ядовитого сиреневого цвета чего стоил! Малютин не имел собственного казино, но добирал лавры в ином, бахвалясь бронированными автомобилями и вышколенными мальчиками. Да и зачем они еще нужны, эти мальчики, кроме как не для похвальбы? Потому как с голыми кулаками на подобных бонз не покушаются, а против одного-единственного автоматика, не говоря уже о пулях снайпера, не устоит и десяток крутобоких богатырей.
Возле эстрады хромоногий мафиози задержался. Чуть покачиваясь, он тупо выставился на сцену, дожидаясь секунды, когда последнее одеяние спадет с тел танцующих. Чувствуя его нетерпение, девицы на сцене ускорили ритм. Смуглокожая спутница, нервно оглянувшись, наклонилась к его уху, что-то быстро зашептала.
Валентин отчетливо видел, как шевелятся ее полные губы. Хмыкнув, Малютин грузно развернулся и направился прямиком к выходу. Степенным стадом телохранители потянулись следом. Проследив взглядом за уходящими, Валентин зевнул. Прикрывая рот ладонью, подумал, что сейчас, должно быть, сумеет заснуть. Пора было возвращаться. Экскурсия прошла впустую, но он и не ждал от нее чего-то особенного.
…Уже в каморке, выставив жестяную банку на стол, Валентин тщательно изучил голубоватую этикетку. С грустной усмешкой кинул трофей в сумку.
Сгущенка. Смесь вредного и смертельного. Кубинский сахар плюс чернобыльское молоко. Приплюсовать к этому российский желудок, и, как ни странно, все обойдется наилучшим образом.
Поморщившись, он повернул голову.
Щелкнуло по подоконнику. И еще раз. Личиками любопытствующих лилипутов к стеклу стали лепиться блесткие капли. Валентин вяло расстегнул ворот. Дождь.
Именно тогда, когда нужно. Он вытянулся на диванчике, вытащив из рукава дубинку, бросил поверх сумки. Дождь набирал силу, наполняя ночное пространство размеренным шуршанием. Миллионы умерших душ, собравшись где-то наверху, хором оплакивали живущих на земле. Под плач этот Валентин и уснул.
* * *
Совершенно секретно Начальнику отдела «Зодчие» полковнику ФСБ
Рюмину К. Н.
ДОНЕСЕНИЕ
7 августа на Объект прибыла партия товаров — главным образом продукция Гомельского молокозавода: молочные смеси, диетическое питание для детей, сгущенное и концентрированное молоко. Распродажа, по всей видимости, будет производиться через городскую сеть общепита, а также через заводские распределители.
Внутренним агентом, работающим непосредственно на Объекте, установлена личность блондина (донесение от 2 июня 2003 г.). Это один из сторожей Объекта — некто Богун Валентин Андреевич. Паспортные данные в ведомостях бухгалтерии отсутствуют. Выяснено, что Богун В. А. тесно связан с гр. Заварским А. П.
(кличка Алоис), работая в системе охраны последнего с октября 2001 года в качестве выездного телохранителя. В результате скрытого наблюдения установлено, что Богун В. А. проживает по адресу: ул. Пролетарская, дом 8, кв. 52 (жилплощадь прописана на некого Колотова Г. И., участника ВОВ, пенсионера). В период с июня по август Богун В. А. проявлял постоянный интерес к руководству Объекта, к информации, касающейся деятельности Объекта и его служащих. В кабинете директора спорткомплекса «Энергия» внутренним агентом обнаружено подслушивающее устройство любительской конструкции, работающее на частоте 4,2 МГц. С целью фиксации хозяина «радиожучка» агент временно вывел радиопередатчик из строя. В 22.40 (ночная вахта сторожей) в кабинет проник Богун В. А. и привел передатчик в рабочее состояние.
Предполагаемые варианты: Богун Валентин Андреевич является секретным агентом: а) конкурирующей структуры, б) органов МВД. Учитывая особое положение Богуна В. А. (близость к Заварскому А. П.), считаю целесообразным установить постоянное наблюдение за блондином.
Начальник бригады «Кобра-2» капитан госбезопасности Толь А. О.
3 августа 2003 года
Инструкции получены были вечером, и уже в ночь на четвертое августа к дому Валентина подъехал довольно неказистый «Москвич». От обычных машин отличало его разве что наличие на крыше двух антенн и особенно бесшумная работа двигателя.
Меломаны знают, что мощная аппаратура не «шуршит», — то же и с автомобильными двигателями. Хороший мотор не рычит, не тарахтит и не вибрирует. Вся энергия без остатка расходуется на полезную работу. И еще одна новинка в руках пассажиров «Москвича» могла бы привлечь внимание случайных прохожих. Это был странного вида бинокль — двенадцатикратный ИК-300, совмещенный с прибором ночного видения. Выполняя приказ, агенты заступили на пост.
* * *
Нет ничего страшнее, чем просыпаться! Уж он-то это знал отлично! Еще по армии. И, возвращаясь домой, всегда старался ступать на цыпочках, опасаясь разбудить сестру. Сон — единственное пристанище человека, и вырывать его оттуда — все равно что совершать убийство…
Николай вздрогнул. Слово, которое он не произносил вслух, громко и отчетливо прозвучало в мыслях. Он с трудом поднял голову. Из вереницы парковых фонарей горел только один. Отсюда, снизу, он казался гигантским глазом. Моргая, Николай отворачивался, но таинственной силой взгляд снова притягивало к жуткому багровому фонарю. В памяти всплыла далекая картина: комар, усевшийся на его детскую ручонку, болезненный укол и неожиданная метаморфоза, происшедшая с насекомым. Несколько секунд — и комар превратился в малиновую каплю крови. А потом на глазах маленького Коли страшная капелька взлетела и медленно поплыла к стене. Но стоило комару сесть на обои, как мальчик ударил по нему изо всех сил, превратив в безобразную кляксу.
Боже! Почему он вспомнил это? И почему — именно сейчас?.. Николай вновь взглянул на фонари и взмахнул кулаком.
Застонав от сладости несбыточных грез, Николай шагнул куда-то в сторону и, угодив ногой в яму, растянулся на траве. Боль в ушибленном колене привела его в чувство. Он вспомнил, зачем он здесь. Правая рука нащупала сквозь плащевую ткань рукоятку ножа. В боковом кармане лежала свернутая пополам бумажка с адресами. Его шестерых врагов.
На четвереньках Николай добрался до дерева, привалился к нему спиной. Он сделал это вовремя! Белые колеблющиеся субмарины выплыли из-за деревьев, набрав высоту, затерялись в антеннах ближайших домов. По счастью, съежившегося внизу человека они не заметили. Призраки, охраняющие его кровников. Он вспомнил, что видел стаю субмарин и в прошлый раз. Тогда они опоздали. Он уже уходил, сделав свое дело.
Николай прижался к дереву, стараясь не выдать себя случайным движением.
Нет, они не возвращались. Выждав несколько минут, он переменил позу. Жесткая кора оцарапала щеку. К дому, за которым он наблюдал, по-прежнему никто не подходил. Или он проморгал?.. Николай нервно обернулся. Чертов фонарь! Он не позволял сосредоточиться, жег затылок, вызывал необъяснимый трепет. И тени…
Они окружали его со всех сторон. Все как тогда. Атмосфера ужаса и колдовской свет, от которого невозможно отвести взор. И, освежая забытое, заныла сломанная челюсть. Николай вобрал голову в плечи и съежился. Теперь ему уже хотелось быть маленьким и незаметным. Первый из всех талантов — способность исчезнуть. В любой миг и из любой ситуации. Например, из уборной с одной-единственной уцелевшей лампой, где шестеро увечили одного. Из времени, перечеркнувшего его жизнь.
Николай провел языком по оголенным деснам. Если бы у него сохранились зубы, ему не понадобился бы нож. Разве нужен нож волку, крадущемуся к стаду? В схватке с псами ему хватает клыков. Волк ненавидит и знает, ради чего идет на риск. Николай бился за собственный рассудок…
Сверху на лоб что-то капнуло. Он испуганно вздрогнул. Подставив ладонь, жадно всмотрелся. Дождь?.. Но разве дождь не бесцветный? Влага небес не может быть темной. Он в ужасе взмахнул рукой, стряхивая кровь. Она лилась сверху уже целыми потоками. Там среди туч творилось нечто страшное. Мелькали огненные лезвия, гремели оглушительные выстрелы — кровавый ливень набирал силу. С криком спасаясь от небесной бойни, Николай бросился к подъезду, плечом распахнул дверь, ввалился в спасительную тьму. Цепко ухватившись за батарею, прислушался, как клацают немногие из уцелевших зубов. Челюсть продолжала ныть, выжимая из глаз слезы. Он чувствовал свою голову зажатой в тисках. Боль не отпускала ни на мгновение, казалось, череп вот-вот треснет. Боль… Кто выдумал это слово? Кто выдумал это страшное состояние? Николай заклинал ее ругательствами, молил растаять, уйти, но она продолжала пытать его, окутав объятиями, спеленав по рукам и ногам.
В чувство его привело фырканье двигателя. Чья-то машина остановилась у подъезда. Заставив себя отпустить трубу радиатора, Николай сунул руку в карман.
Когда дверь открылась, он уже держал нож наготове. Человек оказался в кепке, в плаще, лица его не было видно. Чертыхаясь, он стряхивал с себя дождевую воду, вытирал обувь о постеленный коврик. Дрожащей рукой Николай потянулся к вошедшему, сорвал с него кепку. Да, он не ошибся! Этого человека он помнил!
— Кто здесь? — Старый знакомый Николая всматривался в темноту перед собой, испуганно щурясь. После уличных фонарей он, вероятно, ничего не видел. — Нина, ты?
— Да, — хрипло сказал Николай. — Это я.
— Не понял. Что еще за шутки?!
Раньше, чем человек успел что-либо сделать, Николай ударил ножом. Вслепую, даже не зная, куда попадет. Всхрапнув, человек попытался ухватить его за руку, но, вырвавшись, Николай ударил повторно. Куда-то в область живота. Человек привалился к стене, медленно сполз вниз.
— Смотри на меня! — Николай порывисто склонился к лицу умирающего. — Смотри же, сволочь! Ты ведь не мог меня забыть! Не мог!..
Но глаза у человека быстро стекленели. Если он что-то и помнил, то уже не сумел бы об этом сказать.
Николай всхлипнул. Враг умер подло, в считанные секунды, не принеся ни малейшего облегчения. Суматошно опустившись на колени, он принялся вытирать нож о брюки человека. Пальцы прикоснулись к икрам покойника. Николай на мгновение замер. Все верно! Эти мускулистые ноги он помнил прекрасно! Именно они разбили ему челюсть. И они же с азартом гуляли по спине и по ребрам, топтали письма из дома, пинками сопровождали в бесконечные наряды… Стараясь больше не смотреть на лежащего, Николай двинулся к двери, чуть приоткрыв ее, выглянул наружу.
Машина, на которой приехал враг, скрылась из виду. Должно быть, он добирался сюда на такси. Дождь продолжал моросить, и тополя, превратившиеся в гигантские кисти рук, покачивались, махая вслед всему уходящему. Судорожно проглотив скопившуюся во рту горечь, Николай поднял воротник и вышел под дождь.
Отойдя на десяток-другой шагов, оглянулся.. Ему показалось, что из подъезда выпорхнуло искристое облако, покачиваясь, поплыло вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38